Банк, который булькнул

      Перед первым же красным светофором Виктор малость перемотал пленку назад, отыскал место, на котором его прервали, и возобновил свое повествование. Он катил через Лонг-Айленд следом за летящим вперед микроавтобусом Марча и диктовал в микрофон:
      "Никто в банде Дортмундера ни разу не видел моего истинного лица. Никто не знал моего подлинного имени. Никто не знал правды обо мне, а если б знали, мне бы кранты!
      Востроглазый Дортмундер удовлетворенно кивнул.
      - Через сорок восемь часов этот неприступный банк будет наш! - с хвастливым злорадством заявил он. - Теперь нас ничто не остановит!"
      Глава 25
      - Если ты посветишь мне фонариком, - сказал Герман, - дело пойдет намного быстрее.
      - Конечно, - ответил Келп, направляя луч, куда нужно. - Я пытался прикрыть свет своим телом.
      - Только не прикрывай его от меня.
      - Хорошо.
      - И не дыши так мне в затылок.
      - Ладно, - сказал Келп и отодвинулся на полдюйма.
      Внезапно Герману вспомнился рекламный ролик, виденный по телевизору несколько лет назад. "Разумеется, вы раздражены. Да и кого это не разозлит? Но не вымещайте зло на нем. Примите..." Что принять? Как называлось это средство? Судя по тексту, какой-то наркотик, хотя, вероятно, это не так.
      Такого рода размышления отвлекли Германа, и он получил приятную передышку, которая продолжалась три или четыре секунды и успокоила его не хуже, чем могло бы успокоить средство с забытым названием. Герман медленно и глубоко вздохнул, дабы обрести ещё большее спокойствие, и вновь целиком отдался решению стоявшей перед ним задачи.
      Он сидел на корточках, будто воин из племени масаев, перед черным стальным ящиком, торчавшим из земли возле передка банка. В этом ящике прятались контакты электропроводки, патрубки водопровода и канализации, и сейчас Герману надо было снять с крышки навесной замок и открыть ящик. Он возился с этим слишком долго.
      - Обычно я очень хорошо оцениваю собственное состояние, - сказал он. Голос его снова дрожал от едва сдерживаемой ярости. - И я понимаю, чего достиг. И... - тут его голос сделался визгливым, и Герман торопливо закончил: - И толку от этого никакого!
      - У тебя все получится, - сказал Келп и похлопал Германа по плечу.
      Почувствовав прикосновение, Герман шарахнулся прочь, будто лошадь.
      - Я эту штуку вскрою, - мрачно пообещал он и уселся на землю перед ящиком. Скрестив ноги, будто портняжка, Герман склонился над ним и почти коснулся носом замка.
      - Мне немного трудно светить, куда надо, - сказал Келп.
      - Замолчи, - велел Герман.
      Келп опустился на колени рядом с ним и направил луч фонаря главным образом на правый глаз Германа, сердито смотревший на замок.
      Вся сложность заключалась в том, что им не хотелось ломать его.
      Утром они скажут владельцу или управляющему трейлерного парка, что нашли ящик открытым и сами подключили все коммуникации. Увидев, что замок в исправности, владелец, возможно, не станет поднимать шум. Но если он обнаружит, что замок сломан, то, чего доброго, не поверит объяснениям и, быть может, начнет возмущаться.
      Вот в чем состояла сложность, вот почему замок надо было открывать, а не взламывать. Затруднение более серьезное - неспособность Германа открыть замок - было, понятное дело, связано с этим проклятущим сейфом. Он уже разложил на крышке ящика с полдюжины инструментов из своего саквояжа, а сейчас ковырялся в замочной скважине ещё каким-то маленьким инструментиком, другой конец которого представлял непосредственную опасность для правого глаза Германа; он не мог полностью сосредоточиться на работе. Герман совал инструментик в скважину навесного замка, и вдруг его глаза подергивались поволокой, потому что мыслями он возвращался к стоявшему в банке сейфу. У Германа не было ни пилы, ни дрели, способных прогрызть этот металл (не годилось даже алмазное сверло). Он оторвал панель с цифровым замком и механизм, но это ничего не дало. Попытался сорвать дверцу и согнул свой любимый ломик средней длины. Взрыв, достаточно мощный, чтобы открыть сейф, уничтожит и все его содержимое, а заодно, возможно, раскурочит и весь трейлер, будто кожуру авокадо.
      Оставалось только прорезать круглое отверстие. Для этого надо было прикрепить к боку сейфа присоску с торчащим из её середины стержнем, на котором болтался рычаг в форме буквы "Г". В точке изгиба была рукоятка, а на цапфе - зажим для режущих кристаллов. Резец вставлялся в зажим так, чтобы он касался сейфа, а потом надо было вращать рукоятку, описывая широкие окружности - снова и снова, снова и снова, снова и снова. Как только резец изнашивался, его заменяли новым. Это был самый медленный и примитивный способ взлома сейфов, но только он мог кое-как подействовать на этот сучий, проклятый, ублюдочный...
      Висячий замок... Мысли Германа опять переключались на него, и вот он снова здесь, сидит на земле и бестолково тычет маленькой железкой в замочную скважину.
      - Проклятье, - пробормотал Герман, стиснул зубы и сжал замок до боли в пальцах.
      Все дело в том, что иногда приходится возвращаться к азам. Герман владел самыми изощренными способами проникновения в сейфы и несгораемые шкафы и за время работы прибегал ко всем этим способам. К примеру, ЭС электронный слухач. Прикрепи его к двери, надень наушники и слушай щелчки, набирая комбинацию. Или прилепи к двум точкам на краю дверцы маленькие комочки пластиковой взрывчатки - там, где расположены внутренние петли, - а потом выйди в соседнюю комнату и взорви их при помощи радиосигнала, после чего возвращайся, и ты увидишь, что дверца валяется на полу, а внутри сейфа нет ни одного мятого листка бумаги. Или...
      Висячий замок... Герман снова стиснул замок и сказал:
      - Рррррр!
      - Кто-то едет.
      - Это я рычу.
      - Нет. Фары. - Келп выключил фонарик.
      Герман оглянулся и увидел фары сворачивавшей с шоссе машины.
      - Марч не может вернуться так быстро, - сказал он.
      - Ну... - с сомнением проговорил Келп. - Уже почти четыре.
      Герман уставился на него.
      - Четыре часа? Я занимаюсь этим... Я тут уже... Давай, свети!
      - Мы пока не знаем наверняка, что это они.
      Фары медленно приближались, продвигаясь между погруженными во мрак трейлерами.
      - Да не нужен мне этот чертов свет! - сказал Герман. Когда фары приблизились настолько, что можно было различить за ними очертания машины, когда она остановилась, и Марч выбрался наружу, Герман вскрыл замок на ощупь. Келп опять включил фонарик, но Герман уже убирал свои инструменты.
      - Готово! - сообщил он.
      - Получилось!
      - Разумеется, получилось! - Герман злобно зыркнул на Келпа. - Чего это ты так удивляешься?
      - Да нет, я просто... А вот и Стэн с Виктором.
      Но прибыл только Марч. Он подошел, указал на черный ящик и спросил:
      - Ты его открыл?
      - Слушай, - сердито ответил Герман, - если у меня не ладится с сейфом, это ещё не...
      Марч испугался.
      - Я просто так спросил.
      - Где Виктор? - поинтересовался Келп.
      - Едет, - ответил Марч и указал большим пальцем в сторону ворот кемпинга, возле которых описывала дугу вторая пара фар. - Он и впрямь тащится еле-еле, - добавил Марч. - Удивительное дело. Раз-другой я едва не потерял его.
      Дортмундер вылез из банка, подошел и сказал:
      - Вы чертовски много болтаете. Давайте-ка потише.
      - Мы открыли навесной замок, - сообщил ему Герман.
      Дортмундер взглянул сначала на часы, потом на него.
      - Хорошо, - сказал он, но и голос, и лицо его ничего не выражали.
      - Слушайте, - воинственно начал Герман, но потом умолк, поскольку сказать ему было больше нечего, и просто стоял на месте.
      Подошел Виктор; он чуть пошатывался на ходу и выглядел ошарашенным.
      - Ну и ну, - сказал он озираясь по сторонам.
      - Давайте залезем внутрь, там можно поговорить, - предложил Дортмундер. - Сумеете все тут наладить, ребята?
      Подсоединять электричество, воду и канализацию собирались Келп и Марч. Келп ответил:
      - Конечно, мы все сделаем.
      - Там есть погнутые трубы, - сказал Дортмундер. - Мы их выворотили, когда забирали банк.
      - Это пустяки, - ответил Марч. - У меня в машине лежат трубы, я привез. Что-нибудь придумаем.
      - Только тихо, - добавил Дортмундер.
      - Конечно, - ответил Марч.
      Деловой настрой окружающих снова заставил Германа нервничать.
      - Пойду займусь сейфом, - объявил он.
      Дортмундер и Виктор отправились с ним. Дортмундер спросил Виктора:
      - Стэн доложил тебе обстановку?
      - Конечно. Сейф оказался сложноват для Германа, значит, нам придется на время остаться здесь.
      Герман набычился и злобно уставился в пространство, но ничего не сказал.
      Когда они карабкались в банк, Виктор проговорил:
      - А этот Стэн лихо ездит, да?
      - Такая у него работа, - ответил Дортмундер. При этих словах Герман опять болезненно поморщился.
      - Ой, - сказал Виктор. - Вы только попробуйте его догнать. Ой...
      В трейлере Мэй и миссис Марч прикрепили фонарики к мебели и установили их так, что можно было работать при свете, какой ни есть. Теперь они пытались мало-мальски навести порядок.
      - Похоже, у нас тут целая колода карт, - сообщила Дортмундеру миссис Марч. - Я только что нашла возле сейфа бубновую тройку.
      - Прекрасно, - сказал Дортмундер и повернулся к Герману. - Тебе нужна какая-нибудь помощь?
      - Нет! - прошипел Герман, но мгновение спустя добавил: - То есть, да. Конечно, разумеется.
      - Виктор, пойдешь с Германом.
      - Само собой.
      Мэй сказала Дортмундеру:
      - Ты нам нужен, чтобы передвинуть мебель.
      Когда Дортмундер ушел помогать авральной бригаде, Герман сообщил Виктору:
      - Я принял решение.
      Виктор насторожился.
      - Я намерен, - продолжал Герман, - действовать против этого сейфа всеми известными человечеству способами. Одновременно.
      - Само собой, - ответил Виктор. - А мне что делать?
      - А ты, - заявил Герман, - будешь крутить рукоятку.
      Глава 26
      - Честно говоря, - процедила Мэй, не вынимая из уголка рта сигарету, - я могла бы сварить лучший кофе даже из черного перца.
      Она накрыла семеркой червей бубновую восьмерку, с которой зашел Дортмундер.
      - Что было, то я и взял, - ответил Марч. - Единственное открытое кафе, которое мне удалось отыскать.
      Он аккуратно вложил бубновую пятерку под семерку той же масти.
      - Я тебя не упрекаю, - сказала Мэй. - Это так, в порядке простого замечания.
      Миссис Марч поставила свой стаканчик с кофе, посмотрела на сдачу, нахмурилась и, наконец, произнесла с тяжким вздохом:
      - Ну, что ж...
      Она вложила бубнового валета и забрала взятку.
      - Берегись, - предупредил Марч, - мама пошла вразнос.
      Мать неприязненно взглянула на сына.
      - Мама пошла вразнос, мама пошла вразнос! Только это и знаешь. Я была вынуждена забрать взятку.
      - Ничего, - спокойно проговорил Марч. - У меня есть, чем тебя остановить.
      Мэй сидела возле приоткрытой дверцы трейлера, где у неё была возможность выглядывать и видеть гудроновую дорожку до самого въезда в лагерь. Было десять минут восьмого утра и уже совсем рассвело. За последние полчаса отсюда уехали штук пять потрепанных машин - жильцы отправлялись на работу, - но до сих пор никто не пришел и не полюбопытствовал, откуда тут взялся новый прицеп. Не было ни владельца трейлерного парка, ни легавых.
      Скрашивая ожидание, Мэй и миссис Марч затеяли оживленную карточную партию в "уголке для завтрака", который они устроили возле двери в передней части трейлера, поодаль от сейфа. В заднем торце, за самодельной, от пола до потолка, перегородкой, сооруженной из разобранной конторки, кропотливо трудился над сейфом Герман, которому попеременно помогали то одна пара мужчин, то другая. Сейчас с ним были Келп и Виктор, а Дортмундер с Марчем участвовали в карточной игре.
      В восемь часов они заступят на смену...
      До сих пор из-за перегородки почти не доносилось звуков, за исключением двух тихих хлопков, когда Герман попытался устроить маленькие взрывы, которые так ничего и не дали. Иногда слышались визг электродрели, скрежет пилы да настырный зуд циркулярного резака, но пока, похоже, почти ничего не происходило. Десять минут назад, когда Дортмундер и Марч оттрубили свою часовую смену, Мэй спросила их, как идут дела.
      "Не могу сказать, что он не оставил ни единой царапины, - ответил ей Дортмундер. - Уж царапину-то он оставил". И почесал плечо, поскольку провел едва ли не весь предшествующий час, накручивая длинную рукоятку.
      Тем временем банку придали более домашний и жилой вид. Свет горел, туалет работал, пол был подметен, мебель переставлена, окна занавешены шторами. Жаль только, что на заводе банк не оснастили кухней. Гамбургеры и пончики, принесенные Марчем из ночной закусочной, были почти съедобны, но кофе, вероятно, варили в обход законов о загрязнении окружающей среды.
      - Видать что-нибудь? - спросил Дортмундер.
      Мэй таращилась на улицу, думая о кухнях, снеди и кофе... Она снова взглянула на Дортмундера и сказала:
      - Нет. Я просто задумалась.
      - Ты переутомилась, - заметила миссис Марч. - В этом все дело. Как и остальные после бессонной ночи. Я уже не так молода.
      И она зашла с бубнового туза.
      - Хо-хо, - сказал её сын. - И это называется не вразнос, да?
      - Я слишком умна для тебя, - заявила мать. - Пока ты болтаешь, я сбрасываю ненужную крупную карту. - Она сняла свой шейный корсет, хоть сын и увещевал её не делать этого, и теперь сидела над своими картами, сгорбившись, будто охваченная азартом белка.
      - Кто-то едет, - сообщила Мэй.
      - Легавые? - насторожился Дортмундер.
      - Нет. Думаю, управляющий.
      В ворота завернул бело-голубой фургон и остановился возле маленькой белой дощатой сторожки. Из него вылез маленький человечек в черном костюме. Увидев, что он отпирает дверь сторожки, Мэй положила карты и сказала:
      - Это он. Я сейчас вернусь.
      - Мам, надень корсет, - велел Марч.
      - Не буду.
      Прицеп все ещё не был снабжен лесенкой. Мэй неуклюже слезла на землю, выплюнула сигаретный окурок и зашагала к сторожке вдоль ряда прицепов, закурив по пути новую сигарету.
      Человек, который сидел за колченогим столом в сторожке, выглядел тщедушным, нервным и иссохшим, как бросивший пить пьяница, готовый в любую минуту опять отправиться спать в подворотню с пинтой портвейна в скрюченных пальцах. Он устремил на Мэй полный ужаса взгляд и сказал:
      - Да, мисс? Да?
      - Мы вселяемся сюда на неделю, - объявила Мэй. - Я хочу заплатить вам.
      - На неделю? С прицепом? - Похоже, его сбивало с толку все на свете. Возможно, было ещё слишком рано, и он не успел толком проснуться.
      - Совершенно верно, - ответила Мэй. - Сколько стоит неделя парковки?
      - Двадцать семь долларов пятьдесят центов. А где... э... где вы поставили свой прицеп?
      - В заднем правом ряду, - ответила Мэй, указывая пальцем сквозь стену.
      Управляющий растерянно нахмурился.
      - Я не слышал, как вы въехали.
      - Мы прибыли вчера ночью.
      - Вчера ночью?! - Управляющий вскочил, сбросив на пол стопку бланков. Сопровождаемый несколько удивленным взглядом Мэй, он выскочил за дверь. Мэй покачала головой, присела на корточки и принялась собирать бумаги.
      Минуту спустя управляющий вернулся и сказал:
      - Вы правы. Я даже не заметил его, когда... Ну что вы, не надо этого делать.
      - Все уже сделано, - ответила Мэй. Она выпрямилась и положила стопку бумаг на стол, что привело к какому-то сейсмическому возмущению, поскольку другая стопа бумаг тотчас соскользнула на пол с противоположного края стола.
      - Оставьте их, оставьте, - сказал нервный человечек.
      - Полагаю, что я так и сделаю, - Мэй отодвинулась, давая ему пройти и усесться за стол, потом села напротив - на второй стул, имевшийся в комнате. - Итак, мы хотим остаться на неделю.
      - Надо заполнить кое-какие бланки. - Управляющий принялся выдвигать и с грохотом задвигать ящики стола - чересчур быстро, чтобы успеть разглядеть, что лежит внутри, открывая их всего на несколько миллисекунд. Пока вы будете заняты этим, - добавил он в угаре открывания и закрывания, я пойду подсоединю коммуникации.
      - Мы уже это сделали.
      Управляющий так и застыл с разверстым ящиком и захлопал глазами.
      - Но там же заперто, - сказал он.
      Мэй извлекла из кармана кофты навесной замок, который оттягивал шерсть ещё ощутимее, чем обычно хранимая там пачка сигарет.
      - Он лежал на земле рядом, - сказала она, протянув руку и положив замок на стол перед управляющим. - Мы подумали, что он, возможно, ваш.
      - Он не был заперт?! - Управляющий в ужасе уставился на замок, словно перед ним лежала отсеченная голова.
      - Не был.
      - Если хозяин... - Управляющий облизал губы и с безмолвной мольбой воззрился на Мэй.
      - Я сообщать не стану, - пообещала она. Нервозность управляющего передавалась и ей; не терпелось положить конец общению и убраться вон.
      - Он может очень... - Управляющий покачал головой, опустил глаза на выдвинутый ящик и, казалось, удивился, увидев, что тот открыт. Потом он нахмурился и вытащил несколько листков. - Пожалуйста, - сказал управляющий.
      Минут десять Мэй заполняла бланки. Она написала, что в прицепе живут четверо: миссис Ортензия Дэвенпорт (она сама), её сестра, миссис Уинфред Лумис (миссис Марч), и двое сыновей последней, Стэн (Марч) и Виктор (Виктор). По заполненным Мэй документам, Дортмундера, Келпа и Германа не существовало вовсе.
      Шло время, и управляющий медленно успокаивался, словно мало-помалу свыкался с присутствием Мэй. Он даже отважился одарить её хилыми кривыми улыбочками, когда Мэй передавала ему последние бланки и двадцать семь с половиной долларов.
      - Надеюсь, пребывание в "Уандерласт" покажется вам прекрасным, сказал он.
      - Благодарю. Убеждена, что так и будет, - ответила Мэй, вставая.
      Управляющий внезапно опять впал в панику и задрыгал всеми конечностями, что привело к бурным бумажным подвижкам на столе. Изумленная Мэй оглянулась и увидела, что комнату захлестывает лавина полицейских из дорожного патруля штата. Мэй подавила нервную дрожь, хотя в этом и не было необходимости, потому что судороги управляющего отвлекли служителей закона.
      - Что ж, пока, - сказала Мэй и направилась сквозь ряды полицейских (которых и оказалось-то всего двое) к двери. За её спиной раздался глухой стук: то ли навесной замок, то ли плохо подвешенный управляющий грохнулся на пол. Мэй не стала оглядываться, чтобы узнать, который из них упал, а торопливо зашагала по гаревой дорожке в сторону банка. Подходя, она вдруг увидела, как прицеп слегка качнулся и вновь замер. Опять Герман взрывает, подумала Мэй, и мгновение спустя из отдушины на крыше трейлера вырвался клуб белого дыма. Кардиналы избрали папу, - усмехнулась про себя Мэй.
      Дортмундер ждал её в дверях, чтобы помочь забраться в прицеп.
      - Уф! Спасибо, - сказала Мэй. - Тут легавые.
      - Я видел. Мы спрячемся за перегородкой.
      - Правильно.
      - Не складывайте колоду, - предложила миссис Марч. - Пусть каждый держит свои карты в руках.
      - Мама, пожалуйста, надень корсет, - взмолился Марч.
      - Нет, в последний раз говорю.
      - Ты можешь проиграть дело.
      Она уставилась на сына.
      - Я стою в украденном банке, который мы угнали, совершив едва ли не десяток правонарушений, а ты волнуешься из-за какого-то законника из страховой компании.
      - Если нас сейчас заловят, нам понадобятся на защиту все деньги, какие мы только сможем раздобыть, - возразил Марч.
      - Очень бодрящая мысль, - заметила Мэй, которая стояла в дверях, глядя на контору.
      Дортмундер забился за перегородку вместе с Германом и Келпом, и там наступила тишина. Мгновение спустя появился Виктор и с широкой улыбкой на физиономии спросил:
      - Так они здесь, да?
      - Выходят из конторы, - сообщила Мэй, закрывая дверцу и подходя к окну.
      - Помните, - сказал Виктор, - без ордера они войти не могут.
      - Знаю, знаю.
      Но полицейские даже не попытались войти. Они побрели по гаревой дорожке меж рядами трейлеров, глядя по сторонам, а на бледно-зеленый трейлер посмотрели лишь мельком.
      Виктор следил за ними из второго окна.
      - Дождь начинается, - объявил он. - Сейчас им захочется спрятаться обратно в машину.
      Все верно, захотелось. Заморосило, и полицейские отправились по дорожке между трейлеров обратно к своей машине, чуть ускорив шаг. Мэй подняла глаза и увидела быстро наползавшие с запада грозовые тучи.
      - Нас точно накроет, - сказала она.
      - Нам-то какая разница? - спросил Виктор. - В банке тепло и сухо. Он огляделся и с широкой улыбкой добавил: - Тут даже плинтусы с электропдогревом.
      - Они уехали? - спросила миссис Марч.
      - Садятся в машину, - ответила Мэй. - Ага, покатили. - Она отвернулась от окна и тоже заулыбалась. - Я вдруг поняла, как жутко психовала. - Мэй извлекла из уголка рта окурок и посмотрела на него. - Я же только что прикурила.
      - Давайте перекинемся в картишки, - предложила миссис Марч. Дортмундер, выходи, будем играть в карты.
      Дортмундер вышел, а Виктор убрался за перегородку к Келпу и Герману. Четверо в трейлере опять сели за карты, и миссис Марч пошла вразнос.
      - Ага! Ага! Я же тебе говорил!
      - Говорил, и что с того? - ответила мать сыну, улыбнулась ему и принялась ловко тасовать карты.
      Спустя десять минут в дверь постучали. Все, кто сидел за столом, вытаращили глаза, и Мэй проворно вскочила, чтобы выглянуть в ближайшее окно.
      - Какой-то человек под зонтиком, - объявила она. Снаружи уже лило вовсю, и кругом стояли лужи.
      - Спровадь его, - велел ей Дортмундер. - Я опять пошел к сейфу.
      - Хорошо.
      Мэй дождалась, пока Дортмундер не скроется с глаз, потом открыла дверцу и увидела нервного управляющего, ещё более нервного и имевшего весьма жалкий облик благодаря черному зонту.
      - О! - сказала Мэй. Ну как не пригласить его внутрь, в такой-то дождь?
      Управляющий что-то сказал, но его слова потонули в дробном стуке дождя по зонту и крыше трейлера.
      - Что? - спросила Мэй.
      Управляющий визгливо заорал:
      - Я не хочу неприятностей!
      - Прекрасно! - гаркнула в ответ Мэй. - Я тоже не хочу!
      - Смотрите!
      Он указал вниз, Мэй высунулась, замочив волосы, оглядела землю вокруг прицепа и увидела, что та сделалась бледно-зеленой.
      - О, Господи! - вскричала Мэй, посмотрев сперва налево, потом направо. Банк снова стал бело-голубым. - О, боже милостивый!
      - Я не хочу неприятностей! - снова завопил управляющий.
      Мэй убрала голову из-под дождя.
      - Входите, - пригласила она.
      Управляющий отступил на шаг, качая головой и отмахиваясь от Мэй свободной рукой.
      - Нет, нет, не беспокойтесь.
      - Что вы намерены делать? - спросила его Мэй.
      - Я не хочу, чтобы вы оставались тут! - крикнул управляющий. - Хозяин вышибет меня вон! Никаких неприятностей! Никаких неприятностей!
      - Вы не будете звать полицию?
      - Просто уезжайте! Уезжайте, и я не буду их звать, и ничего не случилось!
      Мэй попыталась сообразить.
      - Дайте нам час, - сказала она.
      - Слишком долго!
      - Нам надо достать тягач. У нас тут нет тягача.
      От растерянности управляющий так разволновался, что принялся скакать то на одной ноге, то на другой, словно отбивая чечетку перед занятым туалетом. Может, в такой жуткий ливень ему и впрямь приспичило.
      - Ладно! - заорал он наконец. - Час, не больше!
      - Обещаю!
      - Мне придется вас отключить. Свет и воду!
      - Хорошо, хорошо!
      Управляющий все выплясывал на улице. Наконец Мэй догадалась, что он ждет, когда она захлопнет дверцу. Может, надо его поблагодарить? Нет, он нуждался не в признательности, а в ободрении.
      - У вас не будет неприятностей! - крикнула она, помахала рукой и закрыла дверь.
      Дортмундер стоял рядом с ней.
      - Я все слышал, - пробурчал он.
      - Придется отогнать его куда-нибудь еще, - заявила Мэй.
      - Или бросить.
      Герман и Келп вышли из-за перегородки.
      - Сдаться? - вскричал Герман. - Да я только что вступил в бой!
      - В чем дело? - спросил Келп. - Как он нас вычислил?
      - Мы использовали краску на воде, - объяснила ему Мэй. - Ее смыло дождем.
      - Нельзя нам сдаваться, и все тут, - заявил Герман. - Надо просто перегнать его куда-нибудь.
      - Когда его ищут все легавые Лонг-Айленда? - сказал Дортмундер. Когда зеленая краска сошла? Когда мы не знаем, куда его отогнать?
      - И когда у нас нет тягача, чтобы отогнать его хоть куда-нибудь, добавил Марч.
      - Это не беда, Стэн, - сказал Келп. - Тягач - это всегда пустяки, поверь мне.
      Марч угрюмо взглянул на него.
      - В такой дождь они не будут искать слишком усердно, - добавил Виктор.
      - Когда ты ищешь штуковину длиной пятьдесят футов и шириной двенадцать, покрытую бело-голубой краской, особого усердия и не требуется, - ответил Дортмундер.
      Все это время Мэй хранила молчание и предавалась раздумьям. Сама она не очень-то любила деньги, а посему её мало заботило содержимое сейфа, однако волновал успех дела. Дортмундер и при обычных обстоятельствах был весьма угрюмой личностью. Если же ограбление провалится, жить с ним будет так же весело, как смотреть мыльную оперу. Поэтому она сказала:
      - Знаете, я добилась, чтобы нам разрешили задержаться на час.
      Свет погас. Мокрая серость просачивалась сквозь окно, и от этого все приуныли пуще прежнего.
      - Часа достаточно, чтобы добраться до дома, завалиться в постель и сделать вид, будто ничего этого не было, - сказал Дортмундер.
      - У нас есть две легковушки, - ответила Мэй. - Час можно потратить на поиски подходящего места. Если ничего не найдем, тогда и бросим.
      - Прекрасно, - отозвался Герман. - А я тем временем повожусь с сейфом. - Он поспешно удалился за перегородку.
      - Тут становится прохладно, - заметила миссис Марч.
      - Надень корсет, теплее будет, - посоветовал ей сын.
      Она взглянула на него.
      Дортмундер вздохнул.
      - Больше всего меня пугает то, что мы и впрямь можем найти подходящее место.
      Глава 27
      - Полагаю, было бы несправедливо осуждать тебя за то, что ты втравил нас в это дело, - сказал Дортмундер.
      - Совершенно верно, - ответил Келп. - Он вел машину, Дортмундер сидел рядом с ним.
      - Но тем не менее я осуждаю, - заявил Дортмундер.
      Келп обиженно взглянул на него и опять уставился вперед.
      - Это нечестно, - сказал он.
      - И все же.
      Им надо было вернуться к банку в половине десятого, а сейчас было уже четверть. Келп, Дортмундер и Марч уехали на фургоне все вместе и колесили, пока Келп не приглядел достаточно большой тягач, годный для дела. На бортах было начертано: "Лошади", а внутри попахивало конюшней, но зато грузовик был пуст. Келп запустил мотор и передал бразды правления Марчу, который погнал грузовик к стойлу трейлеров. Теперь Келп и Дортмундер скитались по свету, отыскивая место, чтобы перегнать банк. Виктор и миссис Марч занимались тем же на "паккарде" Виктора.
      - Давай, пожалуй, возвращаться, - предложил Дортмундер. - Все равно ничего не найдем.
      - А может, найдем, - возразил Келп. - Зачем этот заупокойный настрой?
      - Затем, что мы излазили эти места ещё неделю назад, - ответил Дортмундер, - и тогда тут не было ни одного укрытия для банка. Так откуда оно возьмется теперь?
      - Еще пять минут, - сказал Келп. - Потом отправимся обратно.
      - Все равно в такой дождь ничего не видно, - ответил Дортмундер.
      - Как знать, может, повезет, - рассудил Келп.
      Дортмундер взглянул на него, но Келп был занят управлением машиной. Дортмундер прокрутил в голове несколько возможных высказываний, но ни одно из них не показалось ему приличествующим случаю, поэтому в конце концов он отвернулся, уставился на заливаемое дождем ветровое стекло и принялся слушать, как хлопают "дворники".
      - И впрямь льет, - заметил Келп.
      - Я вижу.
      - По пятницам таких дождей обычно не бывает, - сказал Келп.
      Дортмундер опять взглянул на него.
      - Нет, я серьезно, - продолжал Келп. - Обычно так льет по воскресеньям.
      - Пять минут истекло? - спросил Дортмундер.
      - Еще одна осталась. Продолжай искать место.
      - Конечно, - ответил Дортмундер и снова уставился в лобовое стекло.
      Одна отрада, легавых не было. Они встретили пару патрульных машин, но это было обычное число. Видать, дождь и впрямь мешал поискам.
      Благодушный Келп тащил Дортмундера сквозь дождь, вынуждая заниматься бесполезным делом, а Дортмундер сидел в угнанном фургоне и думал, что так уж сложилась его жизнь. Ему всегда не слишком везло, но и всеобъемлющего невезения тоже никогда не бывало. Жизнь его являла собой сочетание удачи и неудачи, такое точное и уравновешенное, что они сводили друг друга на нет. Дождь, который смыл зеленую краску, теперь мешал полицейским вести поиск. Банк они угнали, но сейф не вскрыли. И так далее, без конца.
      Дортмундер вздохнул и посмотрел на часы.
      - Твоя минута истекла, - сказал он.
      - Да, похоже на то, - неохотно признал Келп и добавил: - Я развернусь и возвращусь кружным путем.
      - Нет, поехали прямиком обратно, - потребовал Дортмундер.
      - Не люблю возвращаться теми же дорогами. Какой в этом смысл?
      - А какой смысл во всем этом деле?
      - Ты просто расстроен, - сказал Келп. - Я сверну направо вон за тем светофором и возвращусь другой улицей.
      Дортмундер уже хотел приказать ему разворачиваться, но тут снова накатили воспоминания, и он передумал.
      - Ну, если только мы успеем к половине десятого, - молвил он, хотя и знал, что они не успеют.