Действительно, он был большой, можно сказать, огромный. Чем больше новый парус ловил попутный ветер, тем больше скрипела фок-мачта. Скорость судна увеличилась - теперь оно резало морские волны так, что перед форштевнем образовался пенный бурун. Хогс провел замеры скорости - да, видимое ощущение оказалось правильным, а скорость была больше прежней примерно наполовину. Ночью ветер усилился и продержался в одинаковой силе еще дня три. Нетерлих "светился" от счастья, видя дело своих рук в действии. Капитан радовался за него, однако говорил, что итоги пари подводить пока преждевременно.
Как-то в один из этих дней, в качестве практики, Капитан поставил на место рулевого Раминоса.
- Я заметил - Вы, молодой человек, почему-то не расстаётесь с этой маленькой подзорной трубой. На что она Вам и куда Вы глядите ранним утром и поздним вечером, если не секрет? - поинтересовался капитан у юнги.
- Мне любопытно, господин капитан!
- Хм, и что же Вас интересует, юноша? Тут не на что смотреть, кроме моря да дымки над берегом!
- Ну, не скажите, Капитан! Во-первых, мы следуем вдоль побережья, а это значит, что над водой летают птицы. Во-вторых, я наблюдаю за китами и дельфинами, которые движутся рядом с нами. Господин Нетерлих, будучи моим учителем, привил мне любовь к естественным наукам. Вот я и не теряю времени даром!
- Да, и какие же выводы Вы делаете из своих наблюдений?
- Пока никаких, господин капитан! Я накапливаю сведения и делаю записи об увиденном, а обдумывать всё это я намерен после, когда мы придем из плаванья в дальние земли. Вы ведь не отказались от первоначального плана? И, кстати, не поделитесь, что ждет нас дальше, а?
Капитан посуровел лицом и сдержано ответил:
- Об этом еще рано толковать! Для начала надо прийти в Ланик!
Ритерго понял, что продолжения откровенного разговора именно сейчас не будет.
- -
Кнаус мог торжествовать - корабль, несмотря на пережитую бурю, прибыл в Ланик почти на два дня раньше. Часть выигрыша он тут же отдал в ближайшей харчевне, чтобы поставить всей команде по кружке доброго вина. Потом он вознамерился сходить на окраину города, где собиралось развернуться грандиозное торжище. Капитан пожелал присоединиться к нему, потому что имел причины посетить местную ярмарку верховых и вьючных животных, которая шла в рамках общей торговли. Юнга упросил капитана позволить ему присоединиться к Нетерлиху в его походе.
- Зачем тебе, юнга, рассматривать лошадей, мулов и быков? Что в том интересного? - спросил капитан.
- И в правду, мой юный друг, что Вас толкает туда, что там уж такого необычного? - поинтересовался Кнаус.
- Видите ли, несколько лет тому назад мои родители познакомились с одним коннозаводчиком с юга по имени Итхиль-ит-Туллук. Говорят, он до сих пор славиться своими скаковыми и вьючными лошадями. Многие государи покупали себе на племя его породистых кобыл и жеребцов, хотя последних он продавал крайне неохотно и всегда втридорога! Я давно мечтал увидеть этих прекрасных животных!
- Хм, похоже, придется взять парня с собой, раз он знает толк в скакунах! Хорошо, что у нас на борту есть еще человек, кроме меня, ценящий конскую красоту и стать! - сказал капитан.
- Как, каким образом? - удивился Нетерлих. - Не ожидал от Вас, капитан, что Вы разбираетесь еще и в этом!
- Ну, я ведь не всю жизнь держу штурвал - доводилось бывать и в седле! - сказал капитан, загадочно ухмыляясь.
Все трое отправились в путь по узким улочкам портового города, извилистым, как горные тропы. Им пришлось идти не меньше часа, а потом еще довольно долго взбираться на холм, который венчала башня рядом с широкой аркой. Там, за воротами, начинался длинный пологий спуск в теснину между невысокими возвышенностями. Здесь-то и развернулась знаменитая сезонная ланикская ярмарка, где было множество торговцев и покупателей со всех концов известного мира. Тут продавалась всякая всячина - от иголок до контрактов на постройку кораблей на местной верфи, от грубой дерюги до утонченных шелков, от перепревшего навоза для удобрения полей до брильянтов с куриное яйцо величиной. Несколько в стороне от общих торговых рядов находились загоны и стойла для скота - это и был тот самый торг, где можно было приобрести как хорошую рабочую лошадь или могучего тяглового быка, так и породистых кур и петухов. Здесь царили невероятный шум и столпотворение - стада коз и овец перемещались, гонимые пастухами, погонщики сопровождали волов, наездники вели коней к кузнице, и так далее и везде, насколько хватало взгляда. Над одним из загонов для лошадей Ритерго увидел шест со знакомым вымпелом - это было традиционное место Итхиль-ит-Туллука, где он торговал своими конями. Когда юнга, Нетерлих и капитан подошли поближе, они увидели, что отдельно, в стойле находятся четыре разномастные лошади, хорошие, даже очень хорошие, но не выдающиеся. В тоже время по загону кругами носился серый в яблоках жеребец, с надорванным правым ухом. Юноша подошел к работнику, который чистил свободную часть стойла, но сейчас остановился и отошел прочь, чтобы передохнуть и попускать дым из длинной деревянной трубочки.
- Скажи, любезный, это загон Итхиль-ит-Туллука?
- Да, месаиб, этот загон и все лошади, что в нем, принадлежали нашему хозяину!
- Принадлежали? - удивился Капитан.
- Да, месаиб, наш старый хозяин отошел к своим предкам, да упокоится он с миром! Теперь это - собственность его единственного наследника, Наиль-ит-Туллука! Молодой хозяин поручил мне, как старшему конюху, закончить все дела здесь, на ярмарке!
- Ты говоришь так, как будто это тебя не слишком радует! - заметил Капитан.
- Ах, месаиб, наш старый господин куда лучше разбирался в лошадях, потому что когда-то начинал простым табунщиком еще у своего деда! Он в совершенстве познал ремесло разведения лошадей и лучше всех на свете понимал и ценил их. Молодой господин не желает продолжать дело своего отца, которому я верой и правдой прослужил почти двадцать пять лет. Теперь мы доставили сюда только десяток отборных животных из тысячного табуна. Их, конечно, почти всех уже распродали, но если так пойдет и дальше, то постоянные покупатели отвернуться от нас и все дела придут в упадок!
- А что с этими? Они что, хуже всех?
- Нет, месаиб, можете сами убедиться и осмотреть всех животных - они все одинаково хороши! Однако, лошади, что сейчас в стойле, больше годны для каких-нибудь дальних походов - они не так резвы, зато крепки и выносливы! А это чудовище в загоне - жеребец, которого старый хозяин сам выкормил и выходил с самого его жеребячьего возраста!
- Ты говоришь, он - чудовище?! Почему? - недоумевал Кнаус.
- О, месаиб, он быстр как ветер, но избалован, как капризное дитя! Теперь, когда Итхиль-ит-Туллука нет с нами, этот зверь перестал кого-либо подпускать к себе - меня он лишь терпит, и то только на дальнем расстоянии, а незнакомца может лягнуть или покусать! Вот и выходит: зарезать его - жалко, держать дальше в табуне - житья от него не будет, а продать - его не берут!
- Послушай, старик, нам как раз нужны вьючные животные, которых можно погрузить на корабль и долго везти до цели перехода. Твои лошади способны выдержать длительное плавание? - спросил Капитан, а Ритерго и Нетерлих при этом удивленно переглянулись.
- Да, вполне способны! Помню, что когда-то один из южных утанов брал их с собой в поход против дальнего врага и высадил их на побережье вместе с воинами, так они с ходу понесли всадников в атаку!
- Сколько же могут стоить эти животные? - спросил юнга.
- О, для вас - недорого!
- А сколько ты просишь за жеребца и как его звать?
- Как, молодой месаиб хочет приобрести и Суюл-Дая? Ну, если месаиб избавит меня от этой головной боли, то я сброшу цену наполовину!
Недолго поторговавшись, Капитан отсчитал золотые из своего кошеля, в котором он носил деньги из судовой казны.
- Ты захотел этого коня - тебе его и вести! - сказал он юноше. - Насколько я знаю языки южан и насколько могу судить, это создание названо Ударом Саблей не только из-за продольной белой отметины ото лба до верхней губы! Надеюсь, что твой выбор не случаен и сулит то, чего мы еще пока не знаем, иначе я никогда бы не стал платит за это животное!
- Не беспокойтесь, капитан, я уверен, что быстро смогу подружиться с этим несчастным задирой! - ответил Раминос. С этими словами он подошел к воротам загона, пролез между жердями и встал, выпрямившись во весь рост. Жеребец заметил чужака, развернулся к нему, наклонил шею к земле и стал рыть копытом землю, что явно не сулило ничего доброго. Юноша бесстрашно шагнул ему навстречу. Капитан и конюх напряглись, ожидая наихудшего, Нетерлих застыл с полуоткрытым ртом. Между тем Раминос приближался к коню маленькими шажками, вытянув правую руку ладонью в его сторону, и что-то произнося едва различимым шепотом. Грозный Суюл-Дай застыл на месте, как завороженный. Юнга приблизился к нему и стал гладить по шее и морде, продолжая шептать что-то коню и улыбаясь время от времени. Жеребец успокоился и как будто даже не возражал против нахождения чужака рядом с собой. Ритерго чуть попятился к воротам, приманивая Суюл-Дая сухарем, который извлек из кармана своей куртки. Серый жеребец на удивление послушно последовал за юношей и принял корм из его руки. Ритерго ласково гладил его и приговаривал:
- Мы ведь стали друзьями, не так ли? А ты хорош, когда не злишься! Ну, идем?!
Через несколько минут Ритерго верхом на Суюл-Дае сопровождал Капитана и Кнауса, которые вели вьючных лошадей к гавани и не переставали удивляться.
- Да, юнга, ты меня просто поразил! И как это у тебя вышло? Скажите, Кнаус, Вы, часом, не учили его магии Древних? Говорят, только они могли так управляться с живыми существами! - говорил Капитан, поглядывая на едущего Раминоса.
- Разумеется нет, капитан! Я - не сторонник старинных заблуждений, хотя и готов уважать древние верования! Этому, наверняка, есть разумное объяснение! В конце концов, всё живое прекрасно понимает доброе к себе отношение, а лошади тут не последние из созданий! - встрепенувшись, убежденно сказал Нетерлих. - Однако, капитан, как Вы хотите объяснить свою покупку экипажу?
- Никак! - отрезал Капитан. - Пока никак!
- И до каких пор будет длиться это "пока"? - настаивал Кнаус.
Капитан замкнулся в себе и ничего не ответил. Было понятно, что он не намерен делиться своими планами.
В гавани произошла еще одна неожиданная встреча. Когда лошадей размещали в трюме, на причале появились трое лысых мужчин в темных мешковатых балахонах с капюшонами. Приблизившись к борту судна, один из них стал просить матросов, чтобы те позвали капитана. Тот сам услышал и подошел к трапу.
- Чем могу служить, господа монахи!
- О, капитан! Да, мы, действительно, монахи-инриоты из братства Домиранда!
- Это что, Лысое братство хочет прикарманить что-нибудь из наших припасов или они положили глаз на Ваших лошадей, кэп?! - прошептал Хизго Капитану через плечо.
- Отстань пока, Хизго! - отмахнулся Капитан от боцмана, а потом спросил уже громко. - Так что нужно от меня братству?
- Наш настоятель повелел нашему другу, брату Веренду, послужить братству своим умением в знании иноплеменных языков! Так вот, мы последний месяц искали разные способы, чтобы выполнить это повеление, но так ничего и не вышло! Видите ли, караванщики отказываются от услуг переводчика, а капитаны плавают по уже знакомым портам и из-за этого не берут нашего брата с собой! К тому же, все языки степных поселений, все наречия Юга и Севера брату Веренду уже известны. Может быть Вы отправитесь туда, где, с одной стороны, ему будет чем пополнить свои знания, а с другой он сможет быть Вам особенно полезен?
Капитан ненадолго задумался, а потом ответил:
- Что ж, пусть поднимается на борт! Я положу ему жалование не слишком большое на первое время, но этого ему хватит для поддержания собственных сил! Ну, еще что-нибудь?
- О, нет, капитан! Мы благодарим Вас от лица всего братства! Да благословит Вас, весь Ваш экипаж и судно лучезарная Инрия!
Нетерлих и юнга переглянулись, а изобретатель едва слышно сказал:
- Так-так, лошади, а теперь переводчик, способный перевести с любого наречия! Понимаете, куда все клонится, юноша?
- -
"Этот дырявый рыбий пузырь, эта куча гнилых бананов, эта вонючая свинья! Четырнадцать лет тому назад я так удачно всё подстроил - и вождь этих презренных рыбаков умер от моего яда, и король другого, соседнего острова умер без наследника по мужской линии. Так нет же! Этот бездарь всё испоганил!" - шаман Куитун-Го со злости швырнул в очаг веточку дерева лики-лики, которую только что так внимательно разглядывал. - О мать Парабайя, богиня смерти! Почему ты покарала своего верного слугу, хотя я и принес тебе в жертву стольких пленников! Ну почему ты сделала так, что вождем стал этот дурак Тагароэ! Пара разграбленных деревень, несколько захваченных лодок, куры, свиньи и так мало пленных! А еще пыжится быть Императором Всех Островов!"
Молодой воин с амулетом из клыков дикой свиньи прервал ход мрачных и злобных мыслей шамана иомангов.
- С чем ты пришел, Пиоити? Говори! - медленно произнес шаман, стараясь говорить как можно спокойнее.
- Тагароэ не смог победить рыбаков из той лагуны только потому, что в дело вмешались летучие ящеры!
- Радужники? Причем тут эти твари?!
- Они… они воевали на стороне тех людей! Ими управлял сын тамошнего вождя, кажется, его зовут Кэманке!
- М-м-м, этот молодой прохвост еще не знает, во что вмешался! Говоришь, ему помогали радужные драконы? О-о-о, имей я такой дар, уже давно все люди поклонялись бы мне, как могучему чародею! Жаль, что меня там не было! Я отдал бы за это самый лучший свой амулет, только бы увидеть, только бы узнать секрет того заклинания, которым этот юный ублюдок сумел приворожить радужников к себе! Вот что: сегодня вечером приведи сюда еще троих, будет разговор, о котором никто, кроме нас, знать не должен! Под страхом смерти и вечной кары со стороны могучей Парабайи! Чу-чу, всё, иди немедля!
Такого поворота шаман и в правду никак не ожидал. Он всегда думал, что радужные драконы - просто безмозглые рыбоеды. "Надо извлечь из услышанного как можно больше пользы! Кто бы мог подумать - у этого недоноска дар к магии и колдовству! Что ж, тем хуже для него!" - думал Куитун-Го.
Действительно, тут было над чем поразмыслить. Во-первых, если всё, что рассказал воин - правда, то у деревни рыбаков вновь появился сильный вождь, наличие которого осложняло покорение этих упрямцев. Во-вторых, дети растут весьма быстро - дочь вождя острова Белого песка стала править своим народом - не смотря на молодость её выбрали королевой. Эта девица весьма умна, её не провести вот так запросто! Ее люди миролюбивы, однако предки иомангов уже пытались сделать их своими рабами, и получили сильнейший отпор. А теперь еще эти ящеры, с которыми вообще не понятно как совладать! Определенно, у этих существ есть одно слабое место - их гнездовья расположены недалеко от вулкана Инилуи, и шаману те места прекрасно известны. Однако, до них очень трудно добраться - там кругом густые джунгли, да и сами радужники бдительно стерегут ту самую долину!
Размышляя так, Куитун-Го вошел в свой дом. Его служанка, молодая Кахику, толкла в ступе зерно, чтобы испечь лепешек на ужин. Жестом он повелел ей прервать свою работу. Кахику поклонилась шаману.
- Тебе, дитя, придется идти в деревню, на побережье, и чем скорее, тем лучше! Вот, отдай этот плод охранникам в доме вождя Тагароэ, и вели передать ему следующие слова: "Сегодня, перед закатом солнца!" Ну, ты запомнила?!
- Да, господин!
- Тогда отправляйся сейчас же! Ну, чего же ты медлишь?
- Извините, хозяин, но Ваш ужин… Я еще не успела приготовить лепешки и нарвать свежих плодов!
- Ничего, не беспокойся, я один вечер обойдусь без твоей стряпни! Ну же, иди быстрее!
Кахику пошла по тропе в сторону моря, сокрушенно качая головой. Старик, конечно, весьма своенравен, а временами просто несносен, иногда и груб, но она его всё равно жалела. Прошло четыре года, как колдун похоронил последнюю свою жену, толстуху Заилуо, что была родом из-за дальних холмов. С тех пор шаман стал еще более мрачен и нелюдим, чем даже предполагает его ремесло. Конечно, теперь кроме Кахику некому о нем позаботиться. Впрочем, к наступлению ночи она уже вернулась обратно.
В условленное время пришел Тагароэ. Шаман принял вождя в доме, а Кахику велел оставаться снаружи и как можно дальше от постройки - он собирался говорить с вождем о слишком важных вещах, чтобы какая-то служанка подслушивала их беседу! Тень обиды пробежала в душе Кахику, но она всё прекрасно понимала - секреты есть секреты, с этим ничего не поделаешь! Она взяла корзину, плетенную из пальмовых листьев, и отправилась за плодами на возделываемые участки земли, что находились всего в нескольких шагах от густых зарослей.
В это время вождь и шаман разговаривали, присев у очага.
- Мне казалось, я всё делал, чтобы Парабайя помогла тебе, чтобы военная удача была на твоей стороне! И что же я вижу? Твои жалкие потуги никак не могут увенчаться успехом! Конечно, ты, Тагароэ, вождь всего народа, но я-то хотел, чтобы ты стал вождем над всеми вождями и чтобы все острова поклонились Парабайе! - заговорил Куитун-Го кисло и раздраженно.
- Мои воины берутся за оружие крайне неохотно - они ленивы и тупы! Если бы ты мог вселить в них дух отваги и смелости, мне стало бы гораздо легче вести их за собой! А так - я казнил недавно нескольких трусов, так теперь остальные смотрят на меня с опаской, но всё так же без понимания! - сказал Тагароэ, оправдываясь за поражение.
- Поторопись, Тагароэ! Вожди деревень могут потерять терпение, если не получат свою долю добычи! Да и терпение богини не бесконечно - она может на тебя рассердиться и тогда даже я не смогу спасти тебя от внезапной смерти!
- Ты заговариваешься, шаман! Смотри, а то Парабайя может тоже неожиданно остаться без своего верного слуги, который как-нибудь утром может проснуться со свернутой шеей!
Оба были готовы вцепиться собеседнику в горло, однако, что-то остановило их от этого шага.
- Ладно, есть кое-что, чем можно заняться, не покидая родной остров! - примирительно заговорил старик. - Две деревни на побережье недалеко от Мангрового леса противятся твоей власти, вождь! Направь на них свои силы, накажи примерно, чтобы другим было неповадно! Вот тогда-то у твоих воинов улучшится настроение и они отправятся за тобой в более дальний поход!
- Хорошо, эти деревенские дураки поплатятся за свою глупость! Первая деревня сгорит дотла, а нескольких ее жителей я оставлю в живых, чтобы они нагнали страху на других, спрятавшихся во второй деревне. Потом я нападу и на нее!
- Славно, славно придумано! - Куитун-Го прищурил глаза. - Но перед этим есть еще одно дело, для исполнения которого понадобятся твои лучшие воины, три-четыре обычных и одна большая, разукрашенная пирога с богатыми дарами внутри. Я говорю о том, что к твоим трем женам пора добавить еще одну, молодую, красивую и гордую! Догадываешься, о ком это я?
- Тебе не терпится моими руками присвоить остров Белого песка?! Да, мне самому нравиться и этот остров, и его королева! Я видел ее еще ребенком. Наверно, сейчас она стала настоящей жемчужиной своего племени! Я еще слышал, что их воины храбры и очень проворны, особенно в воде. Что ж, если она согласиться, у нас будет больше воинов, чем у всех ближних племен. Если так, то нам не будут страшны никакие преграды!
- Да, да, а еще не забудь, что их воины - искусные лучники! Это как раз то, что тебе так необходимо для завоевания племени рыбаков, которые посмели прогнать тебя!
Планы вождя осуществились, но не полностью. Тагароэ завоевал две непокорные деревни, однако молодая королева не пожелала стать его четвертой, младшей женой. Она согласилась заключить с иомангами военный союз и дала им отряд лучников под командованием одного из своих воевод, Утихаку-Юо, бесстрашного опытного воина, который снискал славу человека хладнокровного, умного и решительного. В его молодые годы король Тапиноэ доверил ему один из отрядов своей армии во время войны с одним из соседних племен и не ошибся в своём выборе. Воины под командованием Утихаку-Юо незаметно подкрались к врагам, используя густые заросли, а потом внезапно напали на них сзади. Когда те опомнились и бросили в бой свои главные силы, молодой воевода увел своих лучников за реку, чтобы ночью снова атаковать противника на его стоянке. Когда, в конце концов, вражеские воины достигли места главного сражения, их боевой дух весьма пал, а боевые порядки были несколько потрёпаны. Страх ночных налетов, а главное - потеря снабжения пищей и водой из-за действий отряда Утихаку-Юо, который убивал всех "фуражиров", сделали своё дело - враги потерпели поражение и с позором бежали. Тагароэ мог быть доволен приобретением на свою сторону такого военачальника, хотя его большая пирога со всеми подарками и не достигла главной цели. Шаман успокоил его тем, что объяснил ему - эти приношения пошли придворным королевы Ватхитхи, которые теперь наверняка будут влиять на свою госпожу в нужную для иомангов сторону. Тагароэ горел желанием уничтожить, стереть в пыль поселение рыбаков в лагуне. Шаман всячески поддерживал огонь этой ненависти в своём сюзерене, строя свои собственные, ему одному ведомые планы на будущие завоевания…
- -
Знаменитые маяк и волнорез Ланика остались далеко позади. Все паруса были подняты и ловили попутный ветер. "Золотая лань" грациозно скользила по воде. Солнце уже начало клониться к закату, когда Капитан, Хизго и Оннерэ поднялись на капитанский мостик. Вся команда находилась на верхней палубе. Капитан выступил на пару шагов вперед и поднял вверх руку - мгновенно воцарилась полная тишина.
- Ребята, наконец настал тот час, когда я могу объявить вам всем, куда именно пойдет наша "Золотая лань" и к чему мы все так долго готовились! Так вот, мы идем на запад! Да, вы не ослышались! Мы идем в ту сторону, где наши предки искали несбыточный край - Лагоду! Я не верю в старинные байки, но я вполне допускаю, что море есть и за течением Змеиный Язык, а раз так, то там есть и новые острова, которые раньше никто и никогда не видел. Я не знаю, какие земли предстоит нам найти, но полагаю, что в этих новых краях найдется место чудесам и несметным сокровищам!
- Ура, ура Капитану! - раздалось в ответ.
"Золотая лань" взяла курс на запад-юго-запад с таким расчетом, чтобы потом подойти к южной оконечности мыса Морн, где-то между гребнями подводных скал, которыми так печально знамениты те места. На карте Нетерлиха этот район был отображен довольно подробно, что позволяло найти проходы между рифами.
Вот край мыса Морн стал ясно виден справа по боту. Урру, а затем и Ашаши из своего "гнёздышка", сообщили о бурунах прямо по курсу. Капитан сам встал к штурвалу. Теперь судно двигалось медленно и осторожно, лавируя между камнями.
- Смотрите! Там, слева по борту! - крикнул Ашаши. Урру завыл протяжно, страшно и заунывно. В том месте, о котором говорил Ашаши, над поверхностью воды торчал свежий обломок мачты, а под водой виднелся затонувший корабль. Моряки затихли в суеверном страхе, а Хизго тихо прошептал:
- Храни нас Инрия от такого конца!
- Эй, там, вы что остолбенели, а ну все по местам! - крикнул Капитан. Этот его возглас прозвучал как щелчок бича и вывел всех из оцепенения. - Глядеть в оба, да не зевать, а то тоже пойдем на корм крабам!
Наконец, полоса бурунов осталась позади. Паруса убрали для того, чтобы Нетерлих записал точные координаты места безопасного прохода между рифами. Корабль очень медленно дрейфовал на запад.
И тут вдруг урру навострил уши. Он подскочил к юнге и приложил свою "руку" к его виску. Раминос после этого хотел что-то крикнуть капитану, но в этот момент сверху раздался голос Ашаши:
- Капитан, вижу парус! Нас догоняет корабль!
- Какой у него флаг, Ашаши?
- Сейчас, пусть подойдут поближе! - а через несколько минут добавил - Капитан, у них какой-то странный флаг - серая тряпка, а на ней намалёвана белая птица!
- Это пираты Северного братства! Какого демона они сюда припёрлись?! Далековато для них! Возможно, это их местные наёмники! - проворчал Капитан, и уже громко спросил: - Что они сейчас делают, Ашаши?
- Они готовят корабль к бою, капитан!
- Ну, вот, дождались! А ну, все наверх, приготовиться! Эй, Хизго, "скорпионы" - на правый борт!
- Капитан, я закончил с картой! Мы можем двигаться! - сказал Кнаус.
Капитан повернул "Золотую лань" правым бортом к противнику. Не смотря на поднятые паруса, судно почти не шевелилось - по приказу капитана в воду опустили доски и бочки на длинных канатах. По сигналу с мостика следовало втащить всё это обратно на палубу. Пиратское судно приблизилось к рифам, приспустило паруса и стало медленно поворачиваться. Капитан призвал на мостик Думблеза с его оружием, передал штурвал рулевому и взял в руки рупор.
- Эй, я - капитан "Золотой лани"! Кто это посмел преследовать меня? Чего вам надо? Отзовись!
С чужого корабля донеслось:
- Я, Тахир-ут-Месдари, повелеваю тебе отдать карту, принадлежащую Северному братству, которое меня и наняло! Предупреждаю тебя - сопротивление бесполезно!
- Этот наглый индюк у меня уже на прицеле, капитан! Позвольте нажать на спуск! - сказал Думблез.
- Подожди! - остановил его капитан и снова закричал через рупор. - Не торопись со стрельбой, Тахир Месдарский! О какой карте идет речь?
- Он еще спрашивает! У тебя на борту была женщина, у неё должна была быть карта с указанием мест, где Уретт зарыл свои сокровища!
- Я не занимаюсь поисками денег Уретта! А женщин у меня на борту нет!
- Да?! А вот она говорит другое!
На корму пиратского судна вывели фигуру, покрытую до пят серым балахоном. Когда Тахир сдернул капюшон, все на "Золотой лани" увидели, что это была Сэди.
- Я готов обменять карту на эту женщину! - заявил Тахир, нагло улыбаясь с чувством собственного превосходства.
- Ну, вот, теперь нам класть головы за эту бабу! - заворчал Хизго.
- Заткнись, боцман! - оборвал его Капитан. - Я обещал ей помощь, так я сдержу это слово! Но подставлять головы никто не собирается!
Потом Капитан опять заговорил с Тахиром:
- Хорошо, я согласен! Спускайте ее в шлюпке, я выйду тоже на шлюпке к вам!
- Капитан, Вы и вправду отдадите им карту? Мою карту?! - заволновался Кнаус.
- Не переживайте, господин ученый! Они хотят карту - они ее получат! Но это не означает, что я ее им отдам! Ну, Вы поняли?
- О, да…, кажется, да! Но что же делать?
- Принесите мне Ваш футляр, но прежде зайдите ко мне в каюту и захватите там карту южного побережья - я ее и так наизусть выучил за годы плаваний в тех водах! Нарисуйте на ней крест для пущей убедительности!
- Отлично, капитан! Только где мне его проставить?
- Да где хотите! Эти дураки и так на нее клюнут! Ну, а если нет, нам нужно будет быстро убираться отсюда! Так что всем быть наготове и ждать!
Две шлюпки встретились, Капитан передал футляр с картой, пираты пересадили Сэдиллу в его шлюпку.
Когда пленница и капитан вернулись на борт, часть "балласта" была поднята из-за кормы - "Золотая лань" двинулась прочь от рифов. В это время на пиратском судне поднялся шум и суета, потом прогремел выстрел из носовой пушки. Ядро взрезало воду позади "Золотой лани".
- Ага, они просекли! Долго же они соображали! Капитан, не рвануть ли нам теперь вперед?! - обрадовано закричал Хизго.
- Делай! Весь груз - на палубу!
Заскрипели блоки и через минуту-другую "Золотая лань", ничем не удерживаемая теперь, устремилась в открытое море. Пираты пытались пройти там же, где и она - они повернули и направили нос своего корабля между двух рифов, но, очевидно, сильно ошиблись в расчетах, подгоняемые яростью и досадой. Как только ветер наполнил их паруса, а корабль рванул вперед, последовал страшный удар - судно со всего маха налетело на подводную скалу.
- Поворачиваем! - скомандовал Капитан.
Завершив маневр, "Золотая лань" стремительно прошла перед носом пиратского судна и дала залп всем бортом. Разрывные зажигательные ядра сделали своё дело - на борту "Альмагоста" начался пожар.
- Всё, уходим! - сказал Капитан, вздохнув с облегчением.
- Вы, конечно, спасли мне жизнь, но не будет ли лучше помочь этим неудачникам тоже спастись? - спросила Сэди.
- Нет, мадам, мы продолжаем плаванье!
- Но это ведь бессмысленная жестокость!
- Успокойтесь, пожалуйста! Им сейчас нет другого дела, кроме как спасать свои шкуры - на корабле пожар и сильная течь ниже ватерлинии! Они уж всё сделают, чтобы вовремя оттуда смыться! Пожар у них на носу, а большая часть шлюпок стоит ближе к корме - на их месте я бы не мешкал! Если поторопятся, то еще засветло успеют пристать к мысу Морн!
"Золотая лань" отошла на порядочное расстояние, когда огонь, охвативший "Альмагост" целиком, добрался до порохового погреба. Страшный грохот пронесся над рифом. Море поглотило горящие обломки.
- -
"Золотая лань" прошла на север, чему способствовала карта Нетерлиха. Позади остались скалистые гребни Прибрежных островов, мрачные и неуютные места, где обитали лишь морские птицы. Корабль благополучно обогнул северную оконечность острова Драконий гребень, последнего в гряде Прибрежных, а затем повернул на запад, чтобы попасть в центральную часть течения Змеиный Язык. Капитан хотел воспользоваться его мощными струями, чтобы уйти несколько южнее, а потом продолжить плавание строго на запад. Возможно, это - не самый короткий путь для выхода в неизвестные воды, однако бороться с течением, не имея хорошего попутного ветра, бесполезно. Шайнат, подуй он немедля, принудил бы путешественников уйти еще дальше на юг или, чего доброго, заставил бы корабль снова оказаться у самых рифов мыса Морн. Через несколько дней "Золотая лань" оказалась в зоне полного безветрия, однако тут ее подхватило течение, и судно стало дрейфовать на юго-запад, причем - довольно быстро. На утро четвертого дня удалось поймать легкий ветер, с помощью которого корабль переместился из главного потока в открытое море. Теперь судно плыло точно на запад.
