Если бы юность знала...

– О, Зик!.. – снова повторила она и бросилась в его объятия, едва не опрокинув его.

Он уложил ее на спальный мешок и целовал до бесчувствия.

На этот раз она зажглась мгновенно.

– Займись со мной любовью, – потребовала она, расстегивая металлические пуговицы на его джинсах. – Займись со мной любовью прямо сейчас!

Зик подчинился ее приказу, приспустив джинсы настолько, чтобы освободить плоть. Она раздвинула ноги, и он вонзился в нее по самый эфес, без всяких предосторожностей и ограничений. И гонка началась. Дикая. Безостановочная. Жаркая. И очень-очень короткая. Ариэль быстро достигла оргазма, Зик догнал ее через долю секунды, и его вопль удовлетворения слился с ее, словно вылетел из одного горла.

Возвращение в себя заняло у них гораздо больше времени. Они лежали по-прежнему вместе, слушая дыхание друг друга, словно не желая возвращаться к реальности.

– Думаю, нужно делать предложение чаще, – весело проговорил Зик.

– Не знаю, что на меня нашло, – прошептала она, немного смущенная своей страстью.

– Что бы ни нашло, надеюсь, найдет снова. И снова. – Зик приподнял голову и поцеловал ее. – И снова. Возможно, это убьет меня, но я умру счастливым. – Он перевернулся на спину и положил ее на себя. – Черт возьми, из нас выйдет великолепная команда. Мы возьмем этот город штурмом.

– Команда?

– Да, как, например, Трэйси и Хепберн, Гейбл и Ломбард… Имена Блэкстоун и Кэмерон на афишах заставят зрителей охотиться за билетами. Мы сами будем выбирать себе лучшие сценарии, лучших режиссеров, все лучшее…

Ариэль приподнялась на руках и посмотрела на него.

– Ты хочешь, чтобы мы снова играли вместе? – осторожно спросила она.

– Ты слышала, что сказал Ханс? Мы станем магами кассовых сборов. Ариэль оттолкнулась и села, поджав под себя ноги. Значит, его предложение – уловка, чтобы заставить ее снова работать вместе? Не хотелось думать об этом, но…

– Я могу сниматься в кино только во время летнего перерыва в съемках «Семейства Фортьюн», – произнесла она, желая проверить его. – И на телевидении подыскивают для меня новые роли…

– Твой контракт заканчивается в следующем сезоне, – напомнил он. – Так что телевизионные шишки не могут ничего планировать на будущее.

– Если не продлим контракт. Мама сейчас ведет переговоры. Она – мой агент, ты знаешь.

– Ей незачем стараться, – с легкостью проговорил он. – Уверен, мой агент будет с удовольствием представлять и тебя.

– Моя мать управляла моей карьерой с самых первых съемок рекламы хлопьев для завтрака. Мне было всего четыре года, – произнесла Ариэль, разглядывая обручальное кольцо. Сейчас она раздумывала и даже… сожалела. Такое красивое кольцо. – Она много для меня сделала.

– До сих пор – конечно. – Зик поправил локон ее светлых волос за ухом. Но мне кажется, она не понимает, что ты переросла рекламу завтраков и глупые комедии положений.

– Эти «глупые комедии» входят, между прочим, в десятку лучших телепрограмм в последние семь лет.

– Согласен. Но это не может длиться долго. И ты сама это знаешь, милая, – заискивающе произнес он.

– Возможно, и так, но я должна оставаться в шоу хотя бы ради матери. Возникло долгое, напряженное молчание.

– Но возможно, и для меня ты что-то должна?

– И что же?

– Я тот мужчина, за которого ты только что согласилась выйти замуж. – Зик натянул джинсы и сел. – Думаю, ответ очевиден.

– Наверное, я туповата. – Ариэль сжала губы, чтобы не расплакаться. – Нельзя ли уточнить?

– Я сказал, что ты должна принимать и меня во внимание, по крайней мере наравне с матерью и людьми, с которыми работаешь.

– А для меня ты должен что-то сделать? – спокойно произнесла она. – Например, понять мою точку зрения? Цель моей карьеры? – Любить меня? – хотела продолжить она, но остановилась: за все время, пока они вместе, Зик ни разу не произнес слов признания в любви…

– Черт возьми, Ариэль, это просто смешно! Не следует говорить, что мы чем-то обязаны друг другу. – Он сжал руками ее плечи. – Двоим влюбленным не следует думать, что они что-то должны друг другу. Это не способ.

Наконец-то, подумала она, это сказано.

Так почему же она не верит?

– Я действительно люблю тебя, милая, – произнес он, словно чувствуя ее недоверие. – Ты не можешь не знать это. Думаю, вопрос в том, любишь ли ты меня.

– Ты сам знаешь, что да, – прошептала она. – Но…

Его руки сжали ее плечи.

– Что «но»?

– Не ду… – Она глубоко вздохнула и попробовала снова:

– Не думаю, что нам следует объявлять о помолвке прямо сейчас. По крайней мере… официально, – заторопилась она, заметив, что на его лицо набежали грозовые тучи. – Мы можем обручиться тайно…

– Тайно! – фыркнул Зик и оттолкнул ее от себя. – Я уже сыт по горло так называемыми тайнами. Неужели твоя мать не знает о нас? Или кто-нибудь на съемках «Диких сердец», если на то пошло? Наши отношения перестали быть тайной через два дня после их начала.

– Но никто не знает всей правды о нас, – возразила Ариэль, застегивая молнию на юбке. – Кроме того, мне нужно сохранять образ, вот и все, – произнесла она фразу, которую мать внушала ей с младенческого возраста.

– «Сохранять образ»?!

– До тех пор, пока не будет подписан новый контракт, – попыталась объяснить она. – Как только его подпишут, будет все равно, и мы сможем объявить о помолвке.

– Будет все равно… – гневно начал Зик, но внезапно остановился.

Ариэль ждала.

Он сидел, положив руки на колени и закрыв глаза. Когда он их открыл, в них читалась злость.

– Я надеялся, что мы объявим о помолвке на заключительной вечеринке в пятницу, – произнес Зик обманчиво спокойным голосом. – Но не сможем. – Он пожал плечами. – Значит, никогда.

Глава 8

Зик расхаживал по маленькой гостиной, злой на себя, злой на Ариэль.

Она снова поставила его в ложное положение, вынудив чувствовать вину за то, чего не было.

Он не занимался сексом с той женщиной. Черт возьми, в ту ночь он не способен был заняться сексом ни с кем, даже если бы Ариэль сама нырнула к нему в постель…

– Слушай, Блэкстоун, если ты планируешь в таком виде отираться здесь всю ночь, испортишь вечеринку.

– Какую вечеринку? – спросил Зик, стоя босым и небритым перед холодильником и размышляя, что быстрее – пиво или вино – отправит его в забытье. Конечно, пинта чего-нибудь покрепче справилась бы лучше, но, кроме пива и вина, ничего не было, а выходить ему не хотелось.

– Двойной праздник, – проинформировал Эрик Шаннон. – Итен получил постоянную роль в «Пока идет время», Алан Бойд сделал заявку на сценарий «Любовники и незнакомцы», над которым мы с Джеком сидели последние полгода. Вот подпишем – и мы с братом на пути к процветанию.

– Без дураков? – спросил Зик, стараясь придать голосу немного радости за удачу приятелей. – Грандиозно.

– Ага. Только старайся не перевозбуждаться.

– Брось. Это прекрасная новость. Я действительно рад за вас, ребята.

– Рад за кого? – спросил Итен, заходя на тесную кухню.

– Эрик только что сказал мне, что ты получил постоянную роль в «Пока идет время». Поздравляю.

– Всего лишь на два года, – пожал плечами Итен и потянулся к холодильнику за пивом. – Ты присоединишься к вечеринке? Или у тебя снова тайная встреча с любимицей Америки?

Зик равнодушно покачал головой и тоже взял пиво.

– У нас с Ариэль все кончено.

– С каких пор?

– С тех, как она появилась вчера на вечеринке по поводу окончания съемок без обручального кольца, которое я ей подарил.

– Ты подарил кольцо? – воскликнул Эрик. – Гроза женщин Блэкстоун и малышка Крисси Фортьюн обручены?

– Нет, не обручены, – проговорил Зик.

После некоторого молчания Итен спросил:

– Значит, она снова на рынке невест?

Зик бросил на него убийственный взгляд и побрел с кухни, не удостоив ответом.

– Слушай, Роберте, – услышал он слова Эрика. – Ты что, не можешь хотя бы подождать, пока тело остынет?

Зик допивал вторую бутылку пива, когда услышал разрывающие барабанные перепонки раскаты музыки. Ему тут же захотелось заглушить их следующей бутылкой. Допивая четвертую, он услышал спор Джека и Эрика в соседней спальне. Что-то насчет условий, выдвинутых Аланом Бойдом. Зик почти не слышал слов, но по тону было совершенно ясно: братья не слишком довольны друг другом. Он собирался было постучать в стену, но они внезапно остановились сами. Зик слышал, как хлопнула дверь и спор продолжился в коридоре.

Где-то на шестой бутылке он решил, что от музыки у него разболелась голова. Он поднялся и побрел в ванную в поисках таблетки аспирина. Но каким-то образом свернул не туда и попал на кухню.

– Эй, Зик, ты что-то погано выглядишь, – сказал Итен.

– И чувствую себя погано. Проклятая музыка! Дай аспирин.

– Может, лучше затяжку? Снимет как рукой.

– Нет, спасибо, – отмахнулся Зик. – Я уже отключился.

Но и отключение не помогало – его мысли все время уносились к Ариэль. Конечно, она неблагоразумна. Однако и он, черт возьми, достаточно неблагоразумен! Возможно, если бы он как следует подумал, то нашел бы способ исправить ситуацию. Ага, ему нужно поспать, решил наконец Зик. Хорошо выспаться ночью и утром, на Свежую голову, попытаться справиться с проблемой…

– Пойду спать, – пробормотал он и направился в свою спальню.

Но сначала зашел в ванную – за аспирином. Принял лекарство, запил водой. Придя к себе, разделся догола, забрался в постель, выключил свет и уснул мертвым сном.

Зик едва разлепил глаза, когда кто-то начал трясти его изо всех сил. Рядом с ним лежала женщина. На краткий миг он обрадовался, решив, что это Ариэль, но тут же понял: это не она. Вспыхнувший свет практически ослепил его. А когда зрение вернулось, прояснились и другие подробности.

С ним в постели была не Ариэль – он понятия не имел, кто эта голая женщина! – а Ариэль стоит рядом и смотрит на него как на привидение. За долю секунды он сообразил, что она может понять все превратно. Ему нужно это исправить. Немедленно.

Он выскочил из постели.

– Это совсем не то, о чем ты подумала, – заговорил он, хватая с пола штаны. – Только надену джинсы и…

Но у Ариэль не было настроения выслушивать объяснения. Она была уже за дверью, когда он попал ногой в штанину.

– Проклятие, Ариэль, подожди минутку! Не, убегай, я…

Но она уже убежала.

Прыгая на одной ноге и кляня все на свете, Зик натянул джинсы и, наполовину застегнув, помчался за ней. Проклиная больную голову, проклиная женщину в постели, проклиная собственную глупость и попытку заглушить горе пивом, он мчался через холл и дальше, в ночь. Она бежала проворно, как лань, и была далеко впереди.

– Ариэль, подожди! Пожалуйста… Я объясню, я…

Но тут он споткнулся обо что-то – или кого-то – и распластался на земле. Какой-то пьяный забрел, подумал Зик, поднимаясь на четвереньки. Однако вдруг понял, что его руки в чем-то мокром, липком и противном. Его передернуло от отвращения.

Он закашлялся, пытаясь удержать содержимое собственного желудка, и приподнял руки, чтобы рассмотреть, в чем они. На них была кровь;

Он уставился на человека, распластанного на бетоне, пытаясь рассмотреть в лунном свете его лицо.

– О Боже, – едва слышно выдохнул Зик. Это был Эрик Шаннон. Без сознания.

В крови.

– «Скорую»! – закричал он. – Кто-нибудь, вызовите «скорую»!

«Скорая» приехала, как показалось Зику, спустя много часов. Потом – полиция. Но никто уже не мог помочь Эрику – он умер.

Полицейские сняли показания со свидетелей, которые в один голос заявили, что слышали спор Эрика с братом, но, если уж на то пошло, спор между братьями был своеобразной формой их существования. Кроме того, несколько участников вечеринки видели Эрика живым и здоровым после того, как Джек умчался из дому. Кое-кто припомнил, что потом Эрик ушел со своей подружкой, предположительно наверх, где та жила с двумя другими девушками, но время их ухода никто припомнить не мог. Обезумевшая от горя подружка подтвердила, что они с Эриком уединились наверху, но клялась, что не видела, как он упал с балкона. Никто не видел этого. По крайней мере не сознался.

Все это время Зик сидел в шезлонге – босой, с голой грудью, измазанный кровью, в состоянии шока. Ему пришлось несколько раз повторить разным офицерам то, как он оказался во дворе, как обнаружил тело. В своих показаниях Зик не упоминал, что это произошло, когда он гнался за Ариэль Кэмерон.

Подобная информация следствию не поможет, решил он, а имиджу Ариэль может навредить: красавица из «Семейства Фортьюн» оказалась на шумной вечеринке, где алкоголь и наркотики могли быть основными виновниками очевидного самоубийства молодого человека… К сожалению, о ней упомянули другие. Главная телезвезда бежала с места преступления, сообщили на следующий день газеты.

– Послушайте, миссис Кэмерон, я знаю, что вы меня не любите, просто ненавидите, но мне нужно увидеть Ариэль хотя бы на минуту. Я ей все объясню. Прошу вас, – попросил Зик.

– Моя дочь не имеет желания разговаривать с вами, – холодно проинформировала Констанс Кэмерон. – Она больна от вас. Больна, шокирована и испытывает к вам отвращение. Ее имя треплют в газетах, упоминая о мерзкой компании наркоманов… Полиция допрашивала Ариэль, интересовалась, как она там оказалась. – Констанс окатила его злобным взглядом. – Мы обе, конечно, понимаем, что именно на такую грязную славу вы надеялись, когда начинали кампанию по совращению моей дочери…

– Это неправда, я…

– Истинная правда! Я раскусила вас с самого начала, мистер Блэкстоун. А сейчас и Ариэль увидела, кто вы есть на самом деле. Она совершенно уверена, что ваш имидж голливудского крутого парня после такого инцидента укрепится еще больше, а ее – пострадает. И весьма сильно. Мне уже звонил один из адвокатов с телевидения. И звонил не с предложением необходимой нам помощи. Он сообщил, что руководство всерьез думает о прекращении показа сериала «Семейство Фортьюн» в следующем сезоне. Если это произойдет, моя дочь будет обязана вам концом своей карьеры.

– Я не сказал полиции, что Ариэль была там прошлой ночью, – произнес Зик.

– И ни разу не упомянул ее имя. Клянусь вам, я не виноват, что эта история была предана огласке на первых страницах утренних газет.

– Вы все сделали для этого! – продолжала стоять на своем Констанс Кэмерон. – В том, что она оказалась там, только ваша вина. Моя дочь разочаровалась во всем, она днями теперь лежит в постели и плачет.

– Позвольте мне войти и посмотреть на нее, – отчаянно взмолился Зик. Мысль о том, что он причина слез Ариэль, была ему невыносима. – Всего на минутку. Я обещаю…

– Вам не удастся провести меня, как мою дочь! – Констанс преградила ему путь к лестнице. – А если посмеете коснуться меня хоть пальцем при попытке ворваться в мой дом, я вызову полицию, и вас арестуют за незаконное вторжение и насилие!.. К тому же Ариэль здесь нет.

– А где она?

– В безопасном от вас месте. И просила сохранить это в тайне. Моя дочь не желает вас видеть. Никогда.

Но «никогда» оказалось намного короче, чем можно было предположить. Через три дня Зик достал из почтового ящика официальный пакет. Внутри лежала столь же официальная бумага, предписывающая ему явиться в белый особняк на Беверли-Хиллз.

– Мы пригласили вас обсудить один очень деликатный вопрос, – произнес адвокат, когда Зик прибыл в назначенное время.

– Однако перед началом подпишите это соглашение. – Он вручил Зику ручку и документ. – Суть его сводится к тому, что обсуждаемое сегодня и здесь не должно выйти за пределы этой комнаты.

Зик смотрел то на адвоката, то на Констанс Кэмерон.

– И что же мы будем обсуждать?

Адвокат указал взглядом на документ.

Зик отложил ручку.

– Сначала я хочу увидеть Ариэль.

– Но она этого не хочет.

– Пока я не увижу Ариэль, ничего не подпишу. – Его взгляд был тверд и неумолим.

Без единого слова Констанс Кэмерон подошла к двери своего вычурно обставленного кабинета.

– Пригласите, пожалуйста, Ариэль, – произнесла она кому-то за дверью.

Прошло минут пять во всеобщем молчании.

Потом появилась Ариэль. Выглядела она ужасно. Бледная, осунувшаяся и похудевшая. Лицо белое как мел, под глазами круги, в глазах боль. Даже ее знаменитые золотистые волосы казались потускневшими.

Зик подскочил со своего стула.

– Ариэль, милая, что она с тобой сделала?

– Что вы с ней сделали? – резко произнесла Констанс. – Это результат.

– ?..

– Ариэль беременна.

– Беременна? – Зик прямо-таки открыл рот.

– Миссис Кэмерон, соглашение о конфиденциальности… – начал адвокат, но Констанс махнула в его сторону рукой, требуя, чтобы он помолчал.

– Да, беременна, – повторила она. Неужели вы думаете, что я буду лгать. Иначе кому были бы нужны эти отвратительные переговоры?

– Ариэль, – Зик не отрывал от нее глаз, – милая… – У него было так много вопросов, что он не знал, с чего начать. Когда? Как? Обычно они были очень осторожны, но случалось раз или два… – Давно? – тихо спросил он.

– Меньше шести недель, слава Богу, – ответила за Ариэль мать. – Это облегчает нашу задачу.

Зик перевел взгляд на Констанс.

– А в чем, собственно, заключается ваша задача? – произнес он, ощутив внезапную опасность.

– Вы должны жениться на ней.

Зик облегченно вздохнул.

– Да, конечно. И как можно быстрее. Мы слетаем в Лас-Вегас или съездим в Мексику. Ты согласна, милая? – Он протянул ей руку.

Ариэль не удостоила его даже взглядом.

– Могу я идти? – спросила она у матери.

Констанс посмотрела через голову дочери на будущего зятя. – Подпишете соглашение?

Зик кивнул.

– Можешь идти, – сказала Констанс дочери.

– Ариэль, подожди! – Зик в панике схватил ее за руку. – Не уходи. Я люблю тебя, милая!.. Посмотри на меня…

Но она стояла, не поднимая глаз, безмолвная, как камень, ее тонкая рука дрожала под его пальцами. Он хотел встряхнуть ее, заставить посмотреть на себя, но вместо этого отпустил руку и позволил Ариэль уйти. Когда за ней закрылась дверь, он повернулся к ее матери и адвокату.

– Где это соглашение?

– Перед вами. – Адвокат снова вручил ему ручку.

Зик пробежал глазами листок и подписал.

– Это все?

– Вы подписали лишь соглашение о конфиденциальности, – произнес адвокат.

– Далее следует соглашение о добрачном медицинском освидетельствовании. – Он положил перед Зиком второй лист бумаги.

Зик бросил на него взгляд и сказал:

– Это только последняя страница. Где весь документ?

– Пожалуй, нет нужды тратить время на чтение всего документа, это ведь стандартное соглашение о добрачном медицинском освидетельствовании.

Зик отложил ручку.

– В таком случае пошлите бумаги моему агенту. Она получает пятнадцать процентов за трату времени на чтение документов, которые я потом подписываю. – Он посмотрел на Констанс, затем на адвоката:

– Надеюсь, это все?

Адвокат, поколебавшись, произнес:

– У меня все, но миссис Кэмерон хотела бы задержать вас еще на несколько минут. – С этими словами он собрал бумаги и сложил их в черную кожаную папку.

Когда адвокат ушел, Зик спросил:

– Что вы еще хотите?

– Обговорить вопросы, касающиеся свадьбы.

– Ариэль ее не хочет?

– Она на нее согласна, ибо ей нужен муж, а ребенку, которого она носит, отец и законное имя. В противном случае она может распрощаться со своей карьерой.

– Именно этим вы озабочены? Ее карьерой?

Констанс подняла брови.

– А вы бы не заботились о собственной карьере, окажись в ее положении?

Зику нечего было возразить. Заботился бы, черт возьми! Общественная мораль еще такова, что незамужняя мать несет на себе клеймо позора. Особенно такая видная личность, как юная любимица Америки…

Зик вздохнул и провел рукой по волосам.

– Когда и где?

– В следующую субботу. – Она вручила ему карточку:

– Это имя врача, которому вы должны сдать кровь на анализ и послать результаты моему адвокату, чтобы он подготовил разрешение на брак. Доктор ждет вашего звонка. Договоритесь на завтра. Ниже – адрес, где вы можете заказать смокинг. Вам нужно два: для вас и вашего шафера. Вы с ним должны прибыть сюда не позднее двенадцати тридцати в следующую субботу.

– Зачем такие сложности? Не проще ли отправиться в Лас-Вегас или Мексику?

– Этого требует имидж Ариэль. Любимица всей Америки не может оформить свои брачные отношения в какой-нибудь вонючей часовне в Лас-Вегасе или на пляже в Мексике… как какая-нибудь грязная хиппи… У нее будет настоящая свадьба, со свадебным пирогом, подружкой невесты и несколькими друзьями семьи в качестве гостей. Когда свадебные фотографии появятся в газетах, весь мир узнает, что Ариэль Кэмерон вышла замуж респектабельно, с благословения матери, а не подпольно, словно бы стыдясь чего-то…

– А когда ребенок появится чуть раньше девяти месяцев? Что тогда?

– К тому времени это не будет иметь никакого значения: Ариэль в общественном сознании утвердится в роли замужней женщины.

Зику оставалось только удивляться.

– Вы проработали все до последней детали, не так ли?

– Именно так. Хотя о последней детали я еще не сказала.

– О какой же?

– Я рассчитываю, что после субботы вы исчезнете из жизни Ариэль навсегда.

Глава 9

– Папа! – позвала Кэмерон, как только Зик вошел в неф церкви для репетиции свадебной церемонии. – Иди сюда! Я хочу познакомить тебя с подружками невесты. Ты помнишь Карин, правда ведь? А это Дениз. Мы вместе работаем над дизайном нового жилого комплекса. А это – лучший друг Майкла, Гордон. И шаферы: Брюс, Марк и… О, Сюзан, ты здесь. Наконец-то! – Кэмерон поспешила навстречу своей лучшей подруге. – Я уже начала беспокоиться…

Зик потихоньку отступил от группы молодых людей, чтобы не мешать им спокойно общаться.

– Рядом с ними чувствуешь себя стариком, не так ли? – произнес тихий голос у его правого плеча.

Зик повернул голову и с немалым удивлением обнаружил около себя свою бывшую жену.

– Мы заключили мир. Ты помнишь? – произнесла Ариэль.

Губы Зика растянулись в улыбке.

– Но я не был уверен, что договор еще в силе.

– Мама, папа, – вклинилась между ними Кэмерон, подхватывая обоих под руки. – Все в сборе, так что Лесли считает, что можно начинать, – проговорила она, подталкивая их по широкому центральному проходу в глубь церкви. Она соединила их руки и с улыбкой посмотрела на родителей. – Не помню, говорила ли я вам, как я счастлива и благодарна, что вы делаете это для меня!

– Милая, нет нужды благодарить нас. Мы твои родители, – услышала Ариэль свой голос прежде, чем Зик справился с внезапным комом в горле. – Ты для нас важнее всего на свете.

– Я всегда знала это, – весело ответила Кэмерон, – просто я счастлива видеть вас вместе.

– Прошу начинать, если мы хотим закончить вовремя, – сказала Лесли.

– Взгляни-ка на нашу дочь, – тихо произнес Зик, обращаясь к Ариэль. – Неужели бывают лучше? По-моему, мы прекрасно потрудились, милая.

– Да, вопреки всему, я думаю, у нас получилось, – не сводя глаз с дочери, ответила Ариэль.

Их глаза встретились, и ни один не отвел взгляд.

– Зик, вы должны стоять вот здесь, – показала Лесли Фаин.

И тут Зик и Ариэль вспомнили, где находятся. Как двое детей, попавшихся на чем-то недозволенном, они отвели глаза и поспешно отступили друг от друга. – Простите, Лесли, где я должен стоять?

– Рядом с невестой, справа. Вот так, прекрасно, – одобрила она, когда Зик галантно предложил руку дочери.

– Может быть, вы с мамой наконец-то станете друзьями, – шепнула на ухо Кэмерон, давая понять, что заметила их обмен взглядами.

– Может быть. – Зик неуверенно пожал плечами. – Случаются и более невероятные вещи…

К слову сказать, в данный момент он чувствовал себя подростком, охваченным пламенем первой любви. Многие годы он старался забыть об Ариэль, и казалось, ему это удалось. Но сейчас… лишь один взгляд, одно прикосновение, один сводящий с ума, иссушающий душу поцелуй – и он не находит себе места!

После репетиции свадебной церемонии все отправились в ресторан под названием «Хижина», где их ждал специально накрытый большой круглый стол. Ужин был превосходен, с шампанским и дарами моря в омарово-шафрановом соусе – фирменным блюдом заведения.

Зик чувствовал необходимость оказаться хоть на некоторое время с Ариэль наедине, чтобы обсудить кое-какие вопросы. Но как это сделать? Может, предложить отвезти ее домой? – размышлял он. Его задачу неожиданно упростила дочь.

– Не возражаешь, если домой тебя отвезет папа? – обратилась Кэмерон к матери, когда подали ее красный БМВ – подарок отца к окончанию колледжа. – Мы с Майклом и все остальные, – она указала на своих друзей и подруг, – собираемся посетить недавно открывшийся новый клуб. Гордон говорит, там классный джаз. А тебе… – она пожала плечами, как капризный ребенок, выпрашивающий конфетку у сговорчивых родителей, – тебе в противоположную сторону…

– Я с удовольствием это сделаю, – произнес Зик прежде, чем Ариэль успела что-либо сказать.

– Вот здорово! Спасибо, папа! – воскликнула Кэмерон с чуть большим энтузиазмом, чем требовала ситуация, приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. – Встретимся в понедельник у портнихи для последней примерки, сказала она матери, целуя на прощание и ее.

Ариэль постояла в оцепенении, наблюдая, как тает шлейф газа за машиной Кэмерон. Зик, засунув руки в карманы, молча ждал.

– Мне только так кажется, – обратилась к нему Ариэль, – или наша дочь на самом деле пытается свести нас?

– Да что ты, Кэмерон не столь хитра, – ответил Зик.

– Не знаю, не знаю, – покачала головой Ариэль. – Она немало потрудилась, убеждая, что мне не нужна машина для поездки в церковь, потому что они с Майклом заберут меня. И ни словом не обмолвилась, что собирается куда-то после ужина с друзьями…

– По-моему, это было решено в последнюю минуту, – произнес Зик и предложил Ариэль занять место в его «ягуаре».

– Возможно, – с сомнением произнесла она, садясь в машину.

Зик подождал, пока Ариэль устроится на сиденье, затем захлопнул дверцу и, обойдя машину, уселся за руль.

– Ты не находишь смешными фантазии Кэмерон по поводу того, что мы можем снова сойтись?

– Думаю, у Кэмерон лишь одна фантазия: что мы станем друзьями, – ответил Зик, выводя «ягуар» в поток машин.

– Друзьями?

– Ага. – Зик настороженно и немного грустно взглянул на Ариэль краем глаза. – Я тоже чертовски удивился, когда она мне об этом сказала.

– Сказала? Когда?

– В церкви. Думаю, заметив, что ты уже больше не смотришь как бы сквозь меня, девочка решила, что мы сможем зарыть топор войны. – Он с любопытством взглянул на Ариэль:

– Она не ошиблась?

Хочет ли она стать другом бывшему мужу? – подумала Ариэль. Между ними столько лет разлуки! И столько пережито всего!..

– Слишком много несчастий между нами, – сказала она наконец.

– Но много и счастья, – возразил он.

Ариэль вздохнула. Зик прав. Вопреки всему, что случилось позже, она по-прежнему вспоминала то короткое лето как самое счастливое время своей жизни. Так хорошо ей не было больше никогда!..

Даже когда появилась Кэмерон.

Разве мог ребенок восполнить его предательство?

– Ариэль? – проговорил Зик, когда молчание затянулось.

Она снова вздохнула.

– Мы оба знаем, что нам нужно прийти к какому-то взаимопониманию, как-то смириться с прошлым. Ради Кэмерон, если не ради нас самих. Я еще не знаю как.

– Мы можем заехать куда-нибудь и поговорить.

– Куда, например?

– Скажем, к «Джимми», – предложил он, назвав модное заведение неподалеку от ее особняка.

– Ради Бога, нет. Едва мы сядем там, завтра газеты сообщат о великом примирении и начнут предсказывать двойную свадьбу.

– Тогда, может, заедем в какой-нибудь тихий и малопосещаемый бар или ко мне?..

– К тебе? – Тревога схватила ее за горло. – Ты имеешь в виду дом в Малибу?

Зик покачал головой.

– Да нет, он еще ремонтируется. Сейчас я живу в Крепости холостяков. – В Крепости холостяков? – Ариэль почувствовала, как ее сердце подскочило вверх. – В той самой Крепости холостяков, где мы…

– Ага, даже в той же квартире. – Зик мельком взглянул на нее. – И представь себе, здание находится в лучшем состоянии, чем двадцать пять лет назад…

– Неужели? – ледяным тоном поинтересовалась она.

Зик вздохнул и провел рукой по волосам.

– Послушай, Ариэль, не хочешь заезжать ко мне, не надо. Но что за резон…

– Черт возьми, Зик, у тебя прежние дурацкие шутки! – взорвалась она, не в силах более сдерживать гнев. – Дурацкие шутки? – Он с удивлением посмотрел на нее.

– Не думаешь ли ты, что, если заманишь меня туда, я настолько предамся воспоминаниям, что позволю совратить меня снова? Ты этого хочешь?

– Совратить? Тебя? – (О Боже, откуда женщины все знают?!) – Ариэль, я…

– Нет, позволь уж мне сказать, Зик Блэкстоун! – Она решительно развернулась лицом к нему, так, что вырез ее шелкового жакета слегка приоткрылся. – У меня остались самые кошмарные воспоминания об этой третьесортной ночлежке… Воспоминания о муках, предательстве и головной боли. Не представляю, как ты мог, говоря о дружбе и взаимопонимании, тут же предложить поехать в это ужасное место!..

– Прости, не подумал, – дал задний ход Зик, старательно отводя глаза от выглянувшего края лифчика Аризль. Она по-прежнему носит белое кружевное белье! – Совершенно неразумно было предлагать это. Я просто подумал… Черт, даже и не знаю, что я подумал!