Сто оттенков любви. Запретные удовольствия - Гордость и наслаждение

– Неужели так заметно, что обычно все иначе?

– Нет, это вовсе не бросается в глаза, – ответил граф, ловко управляя экипажем и с немалым искусством пробираясь по запруженной Саут-кэридж-драйв. – Но я ведь внимательно наблюдаю за вами, мисс Мартин. И давно уже понял, что обычное светское времяпрепровождение вас не слишком привлекает.

– Если честно, милорд, то вы правы.

Монтегю усмехнулся, и даже тень от полей шляпы не могла полностью скрыть блеск его прекрасных белых зубов. Несомненно, это был самый привлекательный из всех ее поклонников. Густые и блестящие темные волосы, наверное, на ощупь как шелк, да и глаза чрезвычайно выразительны. Они были такого же цвета, как у Джаспера, но не производили на Элизу столь же сокрушительного впечатления.

– Надо полагать, – продолжил граф, – что в замужестве женщине приходится частично поступиться своей свободой.

– И это, уверяю вас, весьма досадно.

– Я вполне одобряю вашу замкнутость. Видите ли, я с немалым опозданием понял, что люди в целом приводят вас в недоумение.

– Вот как? – Элиза вскинула брови.

– И сообразил, что, надеясь снискать вашу благосклонность, выбрал неправильный путь. Большинству женщин нравятся всякие мелкие знаки внимания: цветы, комплименты и все в таком роде.

– Те цветы, что вы присылаете каждую неделю, прелестны, – машинально произнесла Элиза, хотя на самом деле считала, что просто жестоко губить несчастные растения.

– Весьма благодарен вам за эти слова. Но уверен, вы бы и не заметили, если бы я перестал их присылать. Вы не стали бы строить догадки, почему исчезли букеты, и это исчезновение нисколько не задело бы ваших чувств.

Монтегю искренне улыбнулся, и Элиза была поражена, увидев вдруг в нем обаяние, которого прежде не замечала. Это явно было еще одно следствие встречи с Джаспером. Она стала гораздо внимательнее относиться и к другим мужчинам. Почему знакомство с частным сыщиком так сильно на нее повлияло?

– Я и правда глуха и слепа к подобным знакам, – согласилась она, поворачивая зонтик так, чтобы как можно больше затенить лицо. От солнечных лучей ее кожа немедленно покрывалась веснушками.

– Нет, вы проницательны, как никто другой, – возразил его светлость. – И именно тут я совершил ошибку. Я взывал к слабостям женской души, а мне следовало обратиться к силе вашего ума. Впредь я не стану его недооценивать. И потому скажу прямо: мисс Мартин, мне необходимо ваше приданое.

– Это совершенно новый подход, должна заметить. – Заинтригованная, Элиза повернулась, чтобы лучше видеть графа. – И весьма дерзкий.

– И вам это нравится. – Улыбка графа стала торжествующей. – Впервые за время нашего знакомства я чувствую, что по-настоящему завладел вашим вниманием.

Монтегю ненадолго умолк, чтобы, коснувшись полей шляпы, приветствовать проезжавших мимо лорда и леди Грейсон. Когда он снова посмотрел на Элизу, в его взгляде появилось новое выражение, и ей даже вспомнилось, как смотрел на нее Джаспер. Правда, от взгляда графа Монтегю у нее не перехватило дыхания, но она прекрасно поняла его смысл: внезапно граф ощутил к ней искренний интерес.

– А ведь настоящий способ завоевать ваше доверие и привязанность настолько прост, – продолжил он, – что я поначалу его не заметил. Мои чувства, каковы бы они ни были, для вас не столь важны, как возможные ваши потери. Иными словами, я не сумел доказать вам, что способен хорошо распорядиться вашими деньгами.

Разговор этот так увлек Элизу, что она даже пожалела, отчего граф не завел его в менее людном месте, где никто бы не отвлекал их.

– Прошу, продолжайте.

– Во-первых, и это главное, мои земли весьма обширны и при должном управлении могли бы давать неплохой доход.

– Так что же этому мешает?

– У моего отца деньги утекали сквозь пальцы, к тому же у него был явно не достойный доверия управляющий, а любовница просто его разоряла. Но уверяю вас, я не похож на своего отца.

– Возможно, и нет. Но вы игрок, милорд, хотя и неплохо распоряжаетесь своими выигрышами. – Элиза указала на дорогой экипаж. – Однако удача изменчива, особенно за карточным столом, и почти наверняка со временем вы тоже обзаведетесь любовницами. Может быть, вас сразит наповал какая-нибудь красотка, не менее жадная, чем подруга вашего отца. А я не настолько великодушна, чтобы пожертвовать своим состоянием ради чужой страсти к игре или позволить другой женщине тратить мои деньги, одновременно наслаждаясь обществом моего мужа. Я стремлюсь действительно владеть тем, за что заплатила, и не люблю давать взаймы.

– О, ну да! – мягко произнес граф, снова бросая на Элизу теплый взгляд. – Знаете, мисс Мартин, чем ближе мы знакомимся, тем сильнее вы меня очаровываете.

– Сегодня и мне приятно ваше общество. Но простите, милорд, у меня нет ни малейшего желания выходить за вас замуж.

– Но в браке есть и другие положительные стороны. – Тон графа вроде бы не изменился, но Элиза уловила в нем нечто новое, будто он не решался высказать некую тайную мысль. – Помимо финансовых соображений, в жизни супругов есть и другие стороны, приятные обоим. И я хочу вас заверить, что замужество не обманет ваших ожиданий. Я готов предпринять для этого все возможные усилия.

На какое-то мгновение Элиза пришла в замешательство. Разве они уже не поняли друг друга? Но тут она вспомнила мнение Мелвилла и Джаспера о том, чем обаятельные мужчины привлекают богатых наследниц, и сообразила, чего может хотеть от женщины некий вельможа…

– Вы имеете в виду… продолжение рода, милорд?

Монтегю заметно вздрогнул и застыл, глядя перед собой и не в силах подобрать ответ. А потом расхохотался, да так искренне и громко, что на них стали оборачиваться.

– Да, нечего удивляться, что вам скучны обычные светские разговоры. Вы предпочитаете высказываться по существу.

Элиза открыла было рот, собираясь ответить, но тут же снова его закрыла: ее внимание привлекла знакомая фигура в синем бархате. Экипаж Монтегю продолжал двигаться вперед, но взгляд Элизы устремился к Джасперу, сидевшему на черном жеребце у обочины. Ответный его взгляд был столь пристальным, что Элизу пробрала дрожь, а ладони увлажнились, хотя было вовсе не жарко. Волнение совсем лишило ее присутствия духа, как если бы она вдруг заметила в кустах у дороги притаившегося леопарда, в любую секунду готового броситься на избранную жертву.

Элиза безотчетно выпрямилась на сиденье, вскинула руку к полям простой соломенной шляпки.

Джаспер так бросался в глаза, что даже кружевная тень листвы не могла скрыть исходившей от него энергии. Острое ощущение его присутствия пронзило Элизу, а заодно и некое радостное чувство. Давно ли он наблюдает за ней? Она могла бы поклясться, что еще секунду назад его под тем деревом не было.

Граф что-то сказал, и Элиза, вновь вспомнив о нем, отвела взгляд от Джаспера.

– Прошу прощения, милорд?

– Выходите за меня, – повторил он. – Я дам вам многое из того, о чем вы пока и не подозреваете, мисс Мартин. Мы очень разные, но это лишь к лучшему. Наш союз может принести выгоду обоим.

– У меня есть идея гораздо лучше. Я найду вам более подходящую невесту.

– Вы желаете сыграть роль свахи? – поморщился Монтегю.

– В некотором роде, – кивнула Элиза, продолжая остро ощущать на себе взгляд Джаспера.

– Мисс Мартин, мне хочется полностью прояснить мои намерения. Я уже решил, что вы подойдете мне более всех прочих, и поэтому постараюсь доказать, что и я подхожу вам лучше всех остальных.

– Вы в своем праве, – вздохнула Элиза. – Только не переусердствуйте. Вы, лорд Монтегю, всегда были самым удобным из моих поклонников. Я бы хотела, чтобы вы таким и оставались.

– Вы просто прелесть! – Монтегю расхохотался, глядя на Элизу блестящими глазами. – Жалею, что вовремя не проявил должной сообразительности и потерял столько времени зря.

Элиза обернулась, чтобы посмотреть, туда, где недавно видела Джаспера.

Но он уже исчез, оставив после себя ощущение пустоты.

* * *

Когда Джаспер повернул коня в сторону Роттен-роу, его нагнал помощник, которому было поручено наблюдать за Элизой.

– Она, безусловно, тебя видела, – сказал Аарон Уайт, знаком предлагая другому помощнику, расположившемуся дальше вдоль дороги, продолжать наблюдение.

Джаспер кивнул. Он сам не знал, зачем сюда приехал, и понял это, лишь заметив Элизу. Его преследовало смутное желание увидеть ее волшебные волосы при солнечном свете. Сентиментальная чушь, абсолютно не в его характере. Впрочем, время, отведенное на эту прогулку, уже истекло, Джаспера ждали другие дела.

– Конечно, – продолжил Аарон, – ты сам постарался, чтобы она тебя заметила.

Едва заметно меняя осанку и манеру поведения, Джаспер умел, сообразно обстановке, или выделиться в толпе, или слиться с ней. Благодаря этому искусству он оставался невидимым наблюдателем до того самого мгновения, когда Монтегю сказал Элизе нечто, полностью захватившее ее внимание. И Джасперу тут же захотелось переключить его на себя.

– Весьма удобно, что она, похоже, ничуть не заинтересована в других своих поклонниках. Увлечение могло бы помешать нам следить за ее безопасностью.

– А сам ты в ней ничуть не заинтересован, – поддразнил его Аарон, одной рукой придерживая поводья, а другую положив на бедро.

Уайт, невысокий и коренастый молодой мужчина, трудился изо всех сил, чтобы прокормить троих детишек. Именно по этой причине Джаспер не допускал его к самым опасным делам, зато для наблюдения за Элизой этот человек годился как нельзя лучше.

– С привлекательной клиенткой гораздо приятнее работать. – Единственное, что Джаспер посчитал нужным заметить в ответ.

– Этот граф, пожалуй, с тобой согласится. – Взгляд Аарона устремился вслед Монтегю. – Он вроде бы искренне увлечен ею.

В ушах Джаспера еще звучал сердечный смех Монтегю, и его рука в перчатке стиснула поводья.

– Он не сделает ее счастливой. Его не интересует ничто на свете, кроме собственного благополучия. Избавив от него, я окажу ей услугу.

– Если твоей целью не является просто погубить достойную светскую барышню, – весело возразил Аарон.

Оно и понятно: до сих пор Джаспер предпочитал не связываться со знатными дамами. А сейчас, похоже, собирался отступить от этого правила.

– Я не намерен ее губить. Всего несколько часов назад она сообщила мне о своем давнем решении никогда не выходить замуж.

– А ты хочешь познакомить ее с радостями, которых она таким образом навсегда себя лишает? Черт побери, Бонд, с такой щедростью ты просто святой!

Бонд бросил на Уайта яростный взгляд, и тот вскинул руки, признавая поражение.

– Ведь прежде всего ты деловой человек, – добавил он. – И разумеется, я хочу знать, что мешает тебе сорвать банк. Если ты затащишь ее в постель, почему бы заодно не жениться? Ее приданое – очень неплохая прибавка к прочим выгодам этой сделки.

– Влечение и венчание – это уж слишком разные вещи. Выйдя за меня, она может стать не менее несчастной. Я же представления не имею о том, как сделать женщину счастливой вне постели.

– А ты не выпускай ее из постели, вот проблема и решится.

– Очень смешно.

– Я же просто предложил, – усмехнулся Аарон. – Не знаю, зачем это сказал. Мне-то выгодно, чтобы все оставалось как сейчас. А если ты станешь непристойно богатым, тебе уже не придется работать, а заодно и я лишусь заработка.

Джаспер следил за экипажем, увозившим Элизу и Монтегю, пока тот не затерялся в потоке карет и колясок. С глаз долой – из сердца вон. Во всяком случае, он на это надеялся. Джаспер достал часы: скоро Элизе будет пора возвращаться домой и готовиться к званому вечеру.

Интересно, как она будет выглядеть в наряде для приема? Вряд ли она уделит своей внешности много внимания, и это очень нравилось Бонду – ведь иные женщины посвящают заботе о платьях чуть ли не всю жизнь. Но самые привлекательные качества Элизы не бросались в глаза. Едва ли она сама подозревает о страстности своей натуры, даже он не сразу это разглядел. Элиза была из тех, кто вечно погружен в себя, она пытлива и наделена острым умом…

Джаспер, наоборот, предпочитал активный образ жизни. Его время от пробуждения до отхода ко сну было расписано по минутам, и это не оставляло ему возможности анализировать собственные смутные впечатления. Элиза и помогала, и мешала ему в этом деле. Будучи рядом с ней, он не мог думать о чем-либо еще, это и составляло главную трудность. Но сейчас, когда он так близок к своей цели, подобная рассеянность просто недопустима.

Выругавшись под нос, Джаспер надвинул шляпу на лоб. Ему весьма неприятно было находиться на публике в состоянии подобного замешательства. И из-за чего? Из-за какой-то старой девы, привлекательной и при этом опасной.

– Оставляю мисс Мартин в ваших надежных руках, – сказал он.

– Ты мог бы занять собственные руки, заглянув на верхний этаж «Ремингтона», – предложил Аарон. – Чтобы расслабиться.

Он верно заметил, что Бонду не мешало бы расслабиться в приятном обществе более доступных женщин, каковые услуги предлагал его любимый мужской клуб. Джаспер нанял Аарона во многом благодаря его наблюдательности, но он чертовски не любил, когда это похвальное качество направляли на него самого.

– Следи за дамой, а не за мной.

Джаспер отвернулся, ища взглядом другую знакомую фигуру. И удача оказалась на его стороне – искать пришлось недолго.

* * *

Джентльмен, которого высматривал Джаспер, как раз направлялся в его сторону, лавируя между множеством всадников и держа руку возле полей шляпы, поскольку ему приходилось непрерывно кого-нибудь приветствовать. Габриэль Эшфорд, девятый граф Уэстфилд, в газетах обычно подавался как наихудший из возможных наследников известного имени и состояния, и это мнение подтверждали устремленные на него многочисленные женские взгляды. Граф славился тем, что страдал практически всеми известными пороками, однако разгульный образ жизни никак не отразился на его внешности, при виде которой иные женщины чуть не падали в обморок от восторга. Граф был подтянут и строен, на лице его играла легкомысленная улыбка.

Приблизившись к Бонду, Уэстфилд слегка сдвинул маску светского человека, которую постоянно носил, приоткрыв свою истинную натуру – добрую и верную. Этого подлинного графа Уэстфилда Джаспер считал своим настоящим другом, достойным полного доверия.

– Добрый день, Бонд!

– Милорд! – Джаспер вскинул руку к шляпе.

– Видел, как ты таращился на Монтегю. – Уэстфилд подвел своего коня почти вплотную к жеребцу Джаспера. – Боишься, что он наложит лапу на денежки мисс Мартин и рассчитается с долгом?

– Вообще-то, это мисс Мартин привлекла мое внимание.

– О! Не думал, что этот изворотливый синий чулок может оказаться в твоем вкусе.

– В моем вкусе все те, кто платит за работу.

– Интересно… – Брови Уэстфилда взлетели. – И зачем вдруг мисс Мартин понадобились твои услуги?

Джаспер тронул коня с места. Граф последовал за ним.

– Что ты знаешь о ней самой и ее родне? – спросил Джаспер.

– Все Тремейны отличаются странностями, из-за чего, само собой, о них отчаянно сплетничают. Мужчины известны выдающимся умом на грани безумия, зато женщинам достался столь же выдающийся цвет волос. Мисс Мартин, похоже, унаследовала обе эти особенности, а еще немалое состояние. Что касается ее родителей, так мистер Мартин занимался торговлей, а леди Джорджина отличалась обаянием и жизнерадостностью. Мисс Мартин, похоже, настолько же равнодушна к мужчинам, насколько ее матушка ими увлекалась, и тем не менее я все же гадаю: а нет ли между ними более глубокого сходства, которое пока просто не проявилось? Очень любопытно.

– Ты хочешь сказать, что ее матушка была не слишком разборчива в любовных связях?

– Леди Джорджина всегда обожала общество мужчин. Но не могу сказать, насколько далеко она при этом заходила, – пожал плечами Уэстфилд. – Однако замуж она вышла совсем молоденькой, предпочтя простолюдина, хотя могла бы выбирать среди множества знатных женихов. Наверное, это была любовь! А в этом случае она едва ли обманула бы доверие мужа.

– А что тебе известно о мистере Мартине?

– Знаю только, что его смерть многих потрясла. Он, говорят, отличался мощным сложением. Был похож на рабочего и частенько сам занимался физическим трудом. Однажды он не вышел к ужину, и слуга нашел его мертвым в кабинете. У него оказалось слабое сердце.

Джаспер тут же решил, что в этом деле стоит покопаться. А вдруг причины нынешних тревог Элизы таятся в прошлом ее отца?

Уэстфилд склонил голову, приветствуя какого-то знакомого, проезжавшего мимо, а потом продолжил:

– Многие тогда гадали, не были ли причиной столь ранней смерти особенности семьи, с которой он породнился. Возможно, жизнь с Тремейнами ему оказалась не по плечу. После его смерти леди Джорджина снова вышла замуж и опять за простого человека.

Итак, это была женщина ярких страстей и без сословных предубеждений. Унаследовала ли Элиза эти склонности матери? Как это было бы прекрасно, если да, подумал Джаспер, но поспешил отогнать неуместную мысль.

– Значит, у мисс Мартин есть отчим?

– Был. Леди Джорджина и мистер Чилкотт погибли от несчастного случая, во время большого столкновения экипажей. Мисс Мартин тогда лишь готовилась выезжать в свет. Бедная девочка была в отчаянии после этой трагедии.

Была в отчаянии? Так, может, пережив подобное горе, она и стала такой отстраненной? И ее невозмутимость – лишь защитная маска?

– А теперь скажи-ка мне, чего ради мисс Мартин тебя наняла? – спросил граф.

– У нее есть причины думать, что некто желает ей зла.

– В самом деле? – Уэстфилд удивленно вскинул брови. – И кому бы это вдруг могло понадобиться? Живая она стоит куда дороже, чем мертвая.

– Она уверена, что кто-то, возможно не в меру ретивый поклонник, пытается запугать ее и подтолкнуть к браку ради обретения защиты. Я пока не разобрался, права ли она, но безвременная кончина ее родителей показывает это дело в несколько новом свете. Возможно, ей и правда есть чего опасаться.

– Как это все занимательно! Могу я чем-нибудь тебе помочь?

– Я надеялся, что ты задашь этот вопрос. – Джаспер достал книжку с расписанием Элизы. Далеко не все эти двери распахнулись бы перед ним без помощи графа. – Мне потребуется посетить как можно больше мест из этого списка.

Граф небрежно пролистал странички:

– Вижу, чтобы составить тебе компанию завтра вечером, мне придется отказаться от весьма приятного свидания.

– Я высоко ценю твою жертву! – заверил Джаспер.

– Очень на это надеюсь, – насмешливо ответил Уэстфилд.

На самом деле он никогда не отказывался поучаствовать в работе Джаспера, поскольку ему это очень нравилось. Если Джаспер долго не находил для него заданий, он сам начинал надоедать просьбами, зудеть, будто комар над ухом.

– Встречаемся в десять?

– Отлично.

* * *

Набросив пеньюар, Элиза села за туалетный столик перед зеркалом, как вдруг в дверь постучали и в будуар проскользнула горничная в белом чепце.

– Мисс, – присела она в реверансе, – вас хочет видеть его светлость.

– Спасибо.

Элиза хмурым взглядом проводила уходящую служанку. Всего час назад они с дядюшкой пили чай и вели интересную беседу о последних экспериментах в области ботаники. Некогда в их оранжерее стояло множество удобных кресел и невысоких книжных полок, а теперь там громоздились ряды длинных столов, уставленных разнообразными растениями в горшках. Но Элиза ничуть не жалела о потере любимого места для чтения, поскольку опыты под лучами солнца и на свежем воздухе шли явно на пользу здоровью его светлости.

Ради чего она вдруг понадобилась ему сейчас, когда пора было готовиться к приему? Уж не открыл ли он новый вид или сорт, о чем желает возвестить со всей торжественностью? Однажды он уже разбудил ее ни свет ни заря просто потому, что опыты с прививками дали совершенно неожиданные и воистину чудесные результаты…

Элиза достала из гардероба удобное домашнее платье и позвала свою камеристку Мэри, чтобы застегнуть длинный ряд пуговок на спине. Надевать сорочку и корсет Элиза не сочла нужным, но тем не менее привести себя в приличный вид ей удалось не так уж скоро. Наконец она связала распущенные волосы лентой и решила, что этого достаточно.

– Что вы сегодня наденете? – спросила Мэри.

– Достань три платья из тех, что тебе самой больше всего нравятся, – ответила Элиза, открывая дверь на галерею. – Я выберу, когда вернусь.

Она нередко предоставляла выбор туалетов своей горничной. И, какие бы три платья та ни предложила, Элиза всегда выбирала крайнее справа. Все ее наряды от самой искусной портнихи выглядели неброско, но были сшиты отлично. Правда, поначалу портниха возражала против предпочитаемых Элизой цветов, пусть даже модных, потому что они не подходили к оттенку ее волос, но со временем ей стало ясно, что Элиза просто не слышит ее доводов. Не желая, чтобы ее заподозрили в стремлении кого-то обольстить, Элиза одевалась в ныне модных пастельных тонах, сознательно пренебрегая насыщенными, которые ей больше шли.

Покинув будуар, Элиза направилась к семейной гостиной, расположенной на том же этаже. Дверь была приоткрыта. В камине весело потрескивал огонь, а его светлость расхаживал перед ним – как обычно, с растрепанными волосами, с перекошенным галстуком и без сюртука, что позволяло видеть криво застегнутый жилет.

– Вы хотели меня видеть, милорд?

– Прости, что потревожил тебя, дорогая, – с рассеянной улыбкой повернулся к ней дядя. – Но тут к тебе пришли.

– Ко мне? – Элиза окинула взглядом свой явно домашний наряд. – Гость внизу?

– Добрый вечер, мисс Мартин, – раздался в ответ голос Джаспера.

По спине Элизы пробежала дрожь. Она резко повернулась. Бонд стоял за дверью, все в том же костюме для верховой езды, но шейный платок утратил свежесть, а сапоги запылились. Глаза гостя были прищурены, лицо выглядело суровым.

Как всегда при виде Джаспера, мысли Элизы мгновенно смешались. Не сразу она нашлась и сообразила, что сказать, но не смогла скрыть участившееся дыхание, когда наконец произнесла:

– Добрый вечер, мистер Бонд…

Глава 4

– Не забывайте, что вы обещали, молодой человек, – сказал граф Мелвилл перед тем, как выйти из гостиной.

Он явно спешил вернуться к своим занятиям, от которых его отвлек неожиданный визитер. Дверь осталась открытой, но Элиза усомнилась, что подобная мера могла бы помешать человеку вроде Джаспера, вздумай он вести себя предосудительно.

– Я дал вам слово, милорд, – негромко откликнулся Джаспер.

После ухода графа наступила многозначительная пауза. Джаспер взволнованно оглядывал Элизу, потом наконец повернул голову, представив ее взгляду напряженный подбородок и ускоренное биение пульса на шее. О боги, он разглядел, что она в спешке не надела белья! Он знал, что сейчас она ничем не стеснена и не защищена.

И это весьма плохо на него повлияло. А при виде его волнения Элиза и сама разволновалась еще сильнее, сердце забилось часто-часто.

Стараясь скрыть замешательство, девушка направилась к диванчику позади низкого стола и уселась. Нервно расправив на коленях цветастую юбку, она посмотрела на мужественный профиль Джаспера и сказала первое, что пришло на ум:

– Простите, я не одета для гостей.

– Как я могу принять извинения… – взгляд Джаспера медленно вернулся к лицу Элизы, – если это доставляет мне такое удовольствие?

Элиза судорожно сглотнула, ненавидя себя за то, что у нее мгновенно пересохло во рту. Джаспер в упор смотрел на ее шею. Яркое, горячее ощущение присутствия этого мужчины охватило Элизу. Ей было странно видеть Джаспера в комнате, где собирались только члены семьи и самые близкие друзья. В этом было что-то уж слишком интимное. Без корсета она чувствовала себя неловко, хотя никогда раньше не отличалась подобной чувствительностью. Ей даже стоило некоторых усилий держать руки спокойно сложенными на коленях.

– Я видела вас сегодня днем, – заметила она, но, конечно, не стала признаваться, что была сражена наповал его видом в щегольски заломленной шляпе.

Джаспер кивнул:

– Вам следовало бы быть поосторожнее с Монтегю.

– О, я не верю, что преступником может оказаться граф.

– Почему?

– Он умный человек и должен понимать, что существуют и более удачные способы завоевать мою руку. Именно сегодня он мне доказал это. Он уверен, что теперь понимает меня, и предлагает себя в качестве надежного управляющего для моего состояния. Ибо пришел к выводу, что куда скорее можно достичь хороших результатов, если воззвать к моему рассудку, а не пытаться воздействовать на мои чувства.

Джаспер сделал глубокий вдох:

– Этот человек одержим страстью к игре.

– Но его неудачливые партнеры сами выбрали свою участь. Всем известно, что он искусный игрок, и люди знают, чем рискуют, садясь с ним за карточный стол.

– До этого момента, – пробормотал Джаспер, – я считал вас чрезвычайно рассудительной.

– Вы просто издеваетесь надо мной! – Элиза вскинула голову.

– Я говорю откровенно. – Джаспер подошел к ней, но не прежней кошачьей походкой, а весьма решительно. – Скажите, вы предпочитаете Монтегю всем прочим поклонникам?

– Мне нравится общество его светлости, – осторожно ответила Элиза. – Однако то же самое я могу сказать о большинстве джентльменов, которые приходят с визитом. Встреч с неприятными мне людьми я стараюсь избегать. И сегодня днем я предупредила лорда Монтегю, что ему следует поменьше досаждать мне.

Джаспер стоял по другую сторону низкого стола.

– И что побудило вас сделать такое предупреждение? – спросил он.

– В своем нетерпении добиться этого брака он пошел напролом и заявил, что решительно настроен преуспеть. Его необычная прямота меня заинтересовала, но не скажу, чтобы она изменила мои прежние намерения.

– Заинтересовав человека, можно добиться от него очень многого. В конце концов, жизнь так скучна, когда у вас есть возможность удовлетворять любые свои желания.

Тон Джаспера заставил Элизу насторожиться. Ведь мистер Бонд не из тех, кто высказывает не относящиеся к данному случаю замечания.

Резко вздохнув, он отошел к камину. Его шаги по потертому ковру прозвучали мягко. Оперевшись локтем о каминную полку, Джаспер уставился на тлеющие угли. Их отсвет оживил блеском его темные волосы. Модная прическа с прядями, прикрывающими виски и лоб, выглядела так, будто в целом свете ее носит он один. Тусклый свет камина выгодно подчеркивал очертания его крупного тела, он был словно бокал, до краев налитый мужественностью. Может ли женщина отпить из этого бокала, ничего не расплескав?

Однако Элиза твердо решила не давать воли этим поэтическим помыслам. Да, ее тянуло к Джасперу, одно лишь его присутствие заставляло ее остро ощутить свою женскую природу…

– Зачем вы пришли? – спросила она, рассматривая его спину.

– Поговорить о смерти вашего отца, – далеко не сразу ответил Бонд. – Она ведь была большой неожиданностью?

– Да. – Элиза сплела пальцы лежавших на коленях рук.

– Вы ответили слишком поспешно. – Джаспер оглянулся через плечо. – Если вы желаете успеха моим поискам, вы должны быть со мной откровенны. – При этом он смотрел на нее так, что она не сразу сумела ответить.

– Что ж, хорошо. Я и раньше знала, что мой отец болен, но думала, что расстроено лишь его душевное здоровье, а не физическое.

– Душевное здоровье, говорите? Он что, был сумасшедшим?

– Первоначально нет, но иногда у меня создавалось впечатление, что моя мать пытается свести его с ума.

– Что вы имеете в виду? – Джаспер сосредоточился, пристально глядя на Элизу.

– Он был несчастлив, и я очень жалела его, но не понимала, насколько плохо его состояние, пока не стало слишком поздно. А почему вы об этом спрашиваете?

– Вы слишком рано потеряли родителей. Я должен убедиться, что ваши нынешние трудности никак не связаны с ними. Вы действительно совершенно уверены, что смерть вашего отца была естественной?

– Когда человек умирает слишком рано, это всегда неестественно.

– А гибель вашей матушки? Вы не сомневаетесь в том, что это действительно был несчастный случай?

– Меня удивило только, что нечто подобное не произошло с ней гораздо раньше! – резко ответила девушка.

– Элиза… – Джаспер подошел к ней и сел рядом.

Ощущение его силы разливалось вокруг и наполняло воздух.

«Когда внушаешь кому-нибудь страсть, это вдыхает в тебя жизнь! – говорила ей как-то мать, подхватив юбку и кружась, как шаловливая девчонка. – Кровь поет, Элиза! Сердце бьется! Нет ничего прекраснее этого!»

И почему именно Джаспер пробудил в ней нечто подобное? Почему именно он сумел одним своим присутствием доказать, что она не так равнодушна к телесной стороне жизни, как ей раньше казалось? Элиза сама досадовала на то, что испытывает удовольствие от таких пустяков.

– Прошу вас, поймите, я только хочу во всем разобраться. – Темные глаза Джаспера смотрели на нее тепло и сочувственно. – Ваша безопасность очень важна для меня.

Элиза кивнула, не сомневаясь в его искренности. От этого движения прядь волос выскользнула из-под небрежно завязанной ленты и упала ей на плечо.

Джаспер встал и, протянув Элизе руку, помог ей подняться.

– Повернитесь.

В воздушном потоке, вызванном ее движением, Элиза уловила присущий Бонду запах – лошадей и кожи, табака и бергамота… Его пальцы коснулись ее шеи, и она чуть заметно вздрогнула. От близости этого человека по ее телу пробежала теплая волна. А он подхватил лежавший на ее плече локон и потер в пальцах.

– Как самый тонкий шелк, – пробормотал он.

Ослабив ленту на волосах Элизы, Джаспер вернул на место сбежавшую прядь и снова перевязал их понадежнее.

Взгляд Элизы скользил по комнате, все окружающие предметы стали необычайно яркими. Все, от хрустальных подвесок на множестве литых канделябров до перламутровых инкрустаций на столиках у диванов, отпечатывалось в ее сознании с ослепительной ясностью.