Штайнер Рудольф
Сущность Христианства
Рудольф Штайнер
Сущность Христианства
1. Христианство - это последняя религия. Оно несет в себе все возможноси для развития. Антропософия только служит Христианству.
2. "Religio" означает соединение; так что религия - это соединение чувственного со сверхчувственным. Христианство началось как религия, но оно больше, чем все религии.
3. Христианство, столетиями, тысячелетиями подготовлявшееся и пришедшее в мир, еще нигде не победило на Земле.
4. Христианство будет понято не ранее, чем мы поймем, вплоть до физического, как христианская субстанция действует в мировом бытии.
5. Настоящий христианин только тот, кто понимает значение заповеди: Измени строй вашей души, ибо Царство Небесное приникло до "Я".
6. Именно это необходами понять настоящему времени, что действительным христианином можно стать только в полной свободе, не будучи, историческими документами. Доказательство Христианства следует искать в духовном мире.
7. В будущем либо будет дана пронизанная Антропософией религия, либо не будет никакой религии, а лишь внешняя церковность.
8. Итак, слились воедино во временном развитии крушение Соломонова храма и восхождение, рождение Христианства. Соломонов храм был символическим; пространственный образом мирового содержания; Христанство, взятое как явление во времени, стало новым образом мира. В Христианстве главным является не то, что выступает как пространственный образ, как в случае Соломонова храма. В Христианстве важно понять cледующее: земное развитие шло до Мистерии Голгофы, затем произошла Мистерия Голгофы и все развитие пошло через излившегося в среду
человечестна Христа, тем или иным образом далее. Христианство понимают только те, кто постигает его через образы, протекающие во времени. Соломонов храм, так же как и внутреннее содержание фарисейской и саддукейской жизни, заключал в себе душу мирового сознания того, времени. Кто ищет душу мирового сознания, какой она была 2000 лет тому назад, тот находит ее в ветхозаветном иудействе. В эту душу было погружено семя Христианства; во все то, что могло быть выражено пространственно, было внесено новое семя того, что стало выразимым лишь во времени. На месте бытия встало становление - в этом заключено внутреннее отношение развивающегося Христианства к душевному того мира, к иудейству, которое пребывало в Соломоновом храме, рухнувшем в ходе мирового развития. В душе древнего иудейства родилось Христианство.
Дух же следует искать в эллинизме. Как в иудействе Христианство обрело душу, так в эллинизме оно обрело дух. Собственно, Евангелия, какими они унаследованы миром, в существенном пришли через греческий дух. Мысли, которыми мир может думать о Христианстве, они являются греческой духовной мудростью. Первые писания отцов церкви в защиту Христианства появились на греческом языке. Тело же дал Рим в том смысле, в каком обладает телом социальная культура человечества. Рим в существенном есть образ внешних тенденций, учреждений, а мысли о внешнем устройстве и живут во внешнем устройстве: телесное в историческом бытии, телесное в историческом становлении. Существенное в Христианстве, естественно, вступило в мир с Христом Иисусом, но родилось Христианство в иудейской душе, в греческом духе и в теле Римской Империи.
9. В древнегреческую эпоху Архангел Греции поднялся до Духа Времени. Но в определенный момент, который приблизительно совпадает c нисхождением на Землю Христова Импульса, Дух Времени Греции отказался на весь наш теперешний период времени от наступившей дал него тогда возможности взойти в область ДУХОВ Формы и стал особым руководящим Духом всех дальнейших времен. Он стал представителем, руководящим Духом экзотерического Христианства.
Поэтому в период развития Христианства так быстро распадается Греция она отдала ведущего ее Духа Времени.
10. Принятие Христианства подготовлялось через три души; теперь пришло время воспринять его в "Я": в многочисленных обликах повсюду видеть основой Христа. "Облик человеческого "Я" впервые смог стать явлением после того, как развились астральный и эфирный облики Христианства. В будущем преображенное астральное тело станет христианским Самодухом. Преображенное эфирное тело христианским Жизнедухом, а в далекой перспективе встает Христианство Духочеловека.
11. Поскольку люди становятся все индивидуальнее и индивидуальнее, то должно наступить известное иссыхание религиозной жизни, если эта религиозная жизнь не приспособится к 5-й культуре, но захочет остаться такой, как это было верно в 4-й культуре, когда она носила характер групповой религии. И все, что в религии в 5-й культуре говорит не к индивидуальности, а к группе (в виде догм), будет пониматься все менее и менее. Религия догм, отдельных твердых догм, вероисповеданий станет в 5-й послеатлантической поистине убийственной для религиозной жизни. Поэтому в 5-й культуре полезно дать понять людям, что в первые столетия Христианства все это (догмы) особенно подходило людям, теперь же это стало иначе. В свободе, религиозной терпимости, индивидуально должно развиваться религиозное понимание.
12. Смысл Христианства состоит в том, чтобы, с одной стороны, то, что связано в роды, в семьи и узкоограниченные общности, растворить и людей так расчленить на индивидуальности. чтобы каждый отдельный человек чувствовал себя индивидуально, а, с другой стороны, чтобы каждый опять таки чувствовал себя членом всего человечества. Обе эти вещи как полярности идут рядом одна с другой.
13. Древние религии были родовыми, народными религиями, и только Христианство дает людям возможность понимать друг друга без различия наций. Это особенно существенно доя душ, восходящих после смертв, в сферу Солнца. В действительном познании Христа является ВОЗМОЖНОСТЬ в сфере Солнца всем людям встретиться друг с другом. Это факт исключительного значения.
14. Христианство освободило людей от рабства. Христианство привел людей к тому, что хотя бы в принципе было признано: в отношении своей души человек подобен Богу. А это устраняет рабство из социального строя людей. Хотя что-то и остается вплоть до наших дней.
15. Это прозвучало бы удивительно, если бы кто-то сказал, что без Христианства не было бы ни железных дорог, ни паровых машин и т.д. древнеиндийская культура никогда не произвела бы этих средств культуры. Имеется таинственная связь между Христианством и всем тем, что сегодня составляет так называемую гордость человечества. Благодаря тому, что Христианство дождалось нужного момента времени, стала возможной внешняя культура; благодаря тому, что оно выступило в правильный момент, стало возможным для тех, кто соединяется с Принципом Христа, вновь возвыситься из материи.
16. В конце земного развития силы, потерянные через грехопадение, которые разлагают человеческое тело, будут вновь обретены, через силу Христа вновь вернутся к людям, и тогда человеческие тела действительно явятся в их физическом облике. С познанием трихотомии тела, души и духа обретет значение "воскресение во плоти". Иначе этого не постичь. Конечно, современные толкователи назовут эти идеи реакционными, но кто из источника истины постиг повторение земных жизней, тот постиг также реальное значение воскресения человеческого тела в конце земного бытия. Если земное развитие не поведет к сохранению человеческого облика, который человек вырабатывает в ходе земного становления, погибни этот облик, и человек не смог бы воскреснуть через силу Христа, тогда Мистерия Голгофы была бы тщетна, и тщетна была бы вера, принесенная ею. Таково необходимое завершение слов апостала Павла.
ИСТОРИЯ ХРИСТИАНСТВА
1. В начальные времена христианского развития событие Голгофы входило, потрясая, во многие души. Постепенно люди находили путь к созерцанию умершего на Голгофе Спасителя. В те времена первых веков Христианства люди через Того, Кто был распят на кресте, ощутили идею искупления и постепенно образовали величественную, могущественную имагинацию умершего на кресте Христа. Но позже, особенно с началом новых времен, христианское ощущение, приспосабливаясь к входящему в человеческое развитие материализму, обратилось к образу вступающего в мир через рождение младенца Иисуса.
И можно, в самом деле, сказать, что в нежном ощущении, с которым Христианское чувство Европы в прошедшие столетия обращалось к Рождественским яслям - в этом ощущении содержится нечто от материалистического Христианства.
2. Характеризуя Христианство с внешней стороны, следует сказать, что это "религия мудрости". Первые распространители христианской религии были, фактически, образованнейшими, глубочайшими и значительнейшими людьми своего времени. Они взирали на Основателя Христианства с позиции этой учености. Чтобы в этом убедиться, стоит лишь почитать Климента Александрийского, Оригена и др.. Христианство тогда еще потому распространялось с "молниеносной" быстротой, что не содержало в себе аскетизма, потусторонности. Люда приобщались к нему в непосредственной повседневной жизни. Тертуллиан говорит: "Мы, христиане, не знаем, что чуждо человеческой жизни. Мы не отходим от повседневной жизниа мы хотим принести нечто человеку, каким он является в повседневной жизни, мы хотим представлять мир, мы хотим наслаждаться тем, что в мире. Но мы не хотим ничего знать о разврате Рима.
3. В душе, в своем "Я" человек может видеть Христианство, которое лишь как оболочки несет на себе иудейскую Душу, греческий Дух, римское Тело. Но это Христианство должно было, согласно своему "Я" считаться с угасанием сверхчувственного понимания и потому неким ооразом ужать всеохватывающую гностическую мудрость до того немногого, что стоит в начале Ев. от Иоанна. Ибо, в сущности, развитие Христианства состоит в победе Евангелия от Иоанна над гнозисом. А затем все, естественно, впало в фанатизм, и гнозис был искоренен огнем и мечем.
4. Христианство постепенно подготовляется к тому, чем оно должно быть. С физическими способностями позна ния воспринимал христианин Христианство в первые столетия (например, Ириней, с его стремлением основываться на свидетельстве очевидцев), затем, позднее, с эфирными и астральными способностями познания в Средние века. Затем Христианство в своем истинном облике несколько отступило назад до тех пор, пока "Я" не вошло через три тела в становление христианского развития. Но после того, как "Я", мысля, научилось направлять свой взор в объективный внешний мир, оно стало зрячим для того, чтобы во всех явлениях этого объективного мира видеть то, что в духовных событиях внутренне связано с центральным Существом, с Существом Христа, видеть Христа как основу всех внешних явлений.
5. В IV веке Христианство стало государственной религией, т.е. в Христианство протиснулось нечто такое, что больше не могло быть религией.
6. Внешняя церковь весьма благодарна Константину, но она стыдится характеризовать его правильным образом.
Почему Константин, Холдвиг (Людвиг) I (в 496г. принял в Риме) приняли римско-католическое Христианство? - Потому что они верили,что Бог христиан может им помогать больше, чем их прежние боги. Они некоторым образом поменяли своих прежних богов на Бога христиан. Поэтому Христос получил многие свойства древних народных богов. Эти свойства приписываются Христу на протяжении столетий. Но таким образом Христианство не может стать универсальной религией, а напротив, все более и более, я бы сказал, оно будет отступать перед интеллектуализмом.
7. Августин, один из известнейших отцов церкви, сказал, что Гераклит, Платон и Сократ были христиане, какими можно шло быть до основания Христианства, и что во всех религиях содержалось нечто истинное,а именно то, что было в них христианским до того, как Христианство получило это имя. Теперь такое высказывание сочли бы еретическим.
8. В Августине, как представителе нового человечества, жил индивидуальный человек, ощущавший, как возрастает индивидуальная ответственность человека за все, что он делает и чему учит. Временами он совсем не мог ощущать отдельного человека лишь как члена всего человечества. Для Платона же все человечество сходилось воедино в Адаме. Адам был целым человечеством, исшедшим из духа. Он не мог грешить и был бессмертен, обладал свободной волей. Чуждая деятельность ввела его, а, следовательно, и все человечество, в грех. Поэтому Августин был вынужден все же бросать взгляд на человечество как целое, и он тогда развил идею о предопределении, согласно которой Бог спас одну часть человечества и даровал ему блаженство после смерти без его заслуги, а другую часть оставил во грехе: они предопределены быть отвергнутыми. Ужасная духовная борьба возникла из этого учения о предопределении: пелагианство, семипелагианство.
9. Генрих II (правил с 1002 по 1024гг.) признан католической церковью за святого. Но он стремился спасти для Христианства воззрение,что в Христе Иисусе жил Солнечный Дух. Он также выступал за католическую не римскую церковь. И это в XI веке! Увенчайся его стремления успехом, Христианство выступило бы в мировом значении и через религиозную жизнь уже тогда люди получили бы Духовную науку. Но победил религиозно-цезарский Рим.
10. Первые отцы церкви еще кое-что сознавали из эзотерических учений древности и из эзотерического Христианства, но они также видели, с другой стороны, натиск римства. Более мощным, чем о том подозревает история, было столкновение первого христианского импульса с антидуховным римством. Это римство определенным образом простерло покров поверз ностности над глубочайшими тайнами Христианства.
11. В XI в. папство вводит так называемый целибат - запрет для священников заводить семью. Благодаря этому ослаблялись кровные связи духовенства и сильнее становилась их зависимость от центральной церковной власти. Господство церкви становилось их главной целью, господство над массой народа. В то же время следует признать, что господство, исходившее из Рима с средние века, было мягче, чем господство немецких князей.
12. Имелось большое различие между становящимся все более мирским клиром и теми, кто жили в монастырях. Первых лишь занимала власть и владение. Епископ был часто так же необразован, как сословие рыцарей и крестьян. В монастырях же понемногу развивалась духовная, культур ная жизнь. Немецкая мистика могла возникнуть лишь таким образом в резкой оппозиции к мировому клиру. Экхарт, Таулер, Сузо были объявлены Римом еретиками.
13. Как в среде доминиканцев, так и у тамплиеров господствовал антиримский принцип, оппозиция Риму. Борьба с мировыми притязаниями Рима был обусловлен резко антицерковный культ тамплиеров. Доминиканцы противостояли Риму в своем взгляде на догму о непорочном зачатии. Для папства одна из целей крестовых походов состояла в том, чтобы образовать некий "отток для еретиков", начавших кое-что понимать в политике палы. Первый настоящий крестовый поход почти целиком состоял из еретиков. Во главе его стоял Готфрид фон Буллион. В духе намерений позже возникла партия гиббелинов. Ей противостояла (со стороны папы) партия гвельфов. Барбаросса предпринял против папы и северных итальянских папских городов пять так наз. "римских походов".
14. С III, IV столетий путь человека по Христу выражался в постояннем протесте против церкви. Изучите Фому Аквинского: для церковно-правильно верущих он был еретиком; он был под запретом, и церковь лишь позже приняла его учение. Ведь развитие церковной жизни происходило без Евангелнй. Обдумайте только это! В окружении Петра Вальдуса мы находим людей, ищущих хоть что-то узнать о Евангелиях; стремятся узнать Евангелия, и когда их узнают, то святая, возвышенная христианская жизнь изливается из них на людей. Следствием же этого было то, что Петра Вальдуса, вопреки желаниям его друзей, папа объявляет еретиком. В эти же времена в Европе еще продолжают распространяться определенные гностические знания, например, у катаров имелся перевод Reinen. Эти гностические знания были направлены на то, чтобы выработать конкретные представления о Христе, о Мистерии Голгофы. С точки зрения официальной церкви этого не должнобыло быть. Поэтому катары стали еретиками. Слово еретик - это измененное слово "катар" (в нем.яз. Ketzer Katharer)", это одно и то же слово.
15. В отдельных индивидуальностях, таких как, напр. Савонарола, конечно, жил импульс Христа; но эта индивидуальность нашла необходимым для себя официальное Христианство пробуравить до основания.
КАТОЛИЧЕСКАЯ ЦЕРКОВЬ
1. В греческой ортодоксальной церкви до VI, VII столетий был добрый дух, но затем то, что было добрым духом, превратилось - в люциферического духа. Придерживаться ортодоксальной - религии означает быть в когтях Люцифера.
2. В первых столетиях новой эры Рим захвачен духом понятийности, духом абстракций. Так мы видим, как в 17 христианском столетии на почве Италии начинает создаваться некоего рода школа, разворачивающая борьбу против принципа посвящения, вообще против всей подготовки отдельна людей к посвящению. Мы видим возникающей школу, которая собирает и внимательно регистрирует все, что унаследовано от старого посвящения. Эта школа, вырастая из III-го в IV-е столетие, идет к тому, чтобы увековечить саму римскую сущность, на место индивидуального стремления каждого отдельного человека поставить историческую традицию. И в этом римском принципе возрастает Христианство. Этой школой стирается все то, что внутри старого посвящения могло быть узнано о жизни Христа в личности Иисуса. В этой римской школе был сформулирован основной тезис: то, чему учили люди, подобные Аммониусу Заккасу, Ямвлиху, не должно проник-нуть в мир. И как в то время разрушались в широких масштабах старые храмы, старые алтари, все, что осталось от язычества, так духовно постарались исключить все то, что составляло пришил поиска высшего мира. Путь древней мудрости превращался в догматику. Люди все меньше знали о Христе и больше о "Галилеянине". Тогда появилось выражение, которое теперь понимают неправильно (даже Ибсен): "К сожалению, победил не Христос, а Галилеянин!"
3. С разложением римской сути с Севера пришли более свежие народы, и тогда на Итальянском полуострове была учреждена коллегия. Она поставила себе задачу использовать все возможное для искоренения огнем и мечом старых воззрений и давать ход во внешний мир тем сочинениям, которые были удобны этой коллегии.
Истории об этом ничего не известно, однако этот действительный процесс имел место. Коллегия была образована в Италии как наследие римской Понтифекс-коллегиум (коллегии жрецов), которая решительно устраняла все, что ей было неприятно, а другое видоизменяла и передавала внешнему миру. В этой коллегии выразилось желание римской сути как простого наследия, как простой суммы догм, продлить жизнь в будущих временах исторического развития в течение многих поколений. Как можно дольше не должно быть ничего нового увидено в духовном мире, так было сказано в коллегии.
4. В апостолах вновь воплотились души сыновей Маттафии, о которых в конце Ветхого Завета говорится как о Маккавеях. Среди них был один, которого звали Иуда. Тогда это был тот, кто сильнее всех боролся за свой народ, был всей душой предан своему народу, ему удалось заключить мир с римлянами против сирийского царя Антиоха. Это тот самый Иуда, которому потом предстоит испытание: совершить предательство, т.к. он, будучи искренне привязанным к ветхозаветному элементу, не может сразу найти переход к христианскому элементу и проходит тяжелое испытание предательством. Если это рассматривать чисто художественно, композиционно, то фигура Иуды стоит грандиозно в последних главах Ветхого Завета и в образе Иуды Нового Завета. И примечательно, что Иуда ветхозаветный заключает союз с римлянами. Впоследствии же путь, который прошло Христианство, шел через Рим, чтобы выйти в мир. Таково дальнейшее положение дел. К этому добавим, что как раз через следующее воплощение этого Иуды (Августин) произошло слияние римского элемента с христианским; перевоплощенный Иуда был первым, кто имел большой успех в рас-пространении романизированного Христианства. В заключении союза ветхозаветного Иуды с римлянами дано пророческое предсказание того, что должен, был сделать позднейший Иуда. И то, что показывает его дальнейшая деятельность - распространение Христианства в Риме и Рима в Христианстве, это является перенесением в духовное союза ветхозаветного Иуды с римлянами.
5. Довольно много священнических натур, католических свщеннических натур вплоть до IX, X вв., совершая св. Причастие, совершенно ясно осозновало, что они в том или ином месте этого священнодействия ветре чаются с духовными существами, с космической интеллигенцией.
6. Из того, что было христианским гнозисом, что еще покоилось на созерцании, образовалась чисто диалектическая теология, шедшая рука об руку с учреждением европейских государственных образований, которые потом стали государствами. Первым же большим государством, секту ляризованным церковным государством, было пронизанное римско-юридическими формами церковное государство. Множество внешних событий показывают, как это юридически-диалектическое, политическое мышление, в которое облеклось древнее восточное созерцание, распространилось по Европе. Карл Великий был пленник папы, который даровал ему царское достоинство. Повелевать люди начали там, где боги больше не повелевали. И тот, кто повелевал, должен был утверждаться лишь через внешнее право. Так пришел авторитарный принцип Средних веков, и можно сказать, что в этот авторитарный принцип было вчленено все воззрение на Мистерию Голгофы, которую ведь воспринимали как сообщение. Наибольшее, что при этом еще могли, это облечь ее в символы, но в символах имели лишь образы. Таким символом является дароприношение с причастаем и все то, что христианин может пережить в церкви. В причастии, как он считал, он получал непосредственное присутствие силы Христа в физическом мире. А что эта сила Хрйота может струиться к верующим в физический мир - это обрело авторитет, опять-таки, благодаря духовенству рижской церкви. Но развивавшееся как юридически-диалектически римский элемент несло в своем лоне и свою другую сторону. Оно несло в себе постоянный протест против авторитета. Этот внутренний протест против авторитета выступил через таких людей как Виклиф, Гус и др.. Наибольшее применение силы для спасения этого авторитета, чтобы исходящее от Мистерии Голгофы поставить только под авторитет, поставить так, чтобы оно вечно держалось только на авторитете, находит свое выражение в иезуитизме. Иезуитизм больше ничего не имеет от Христа. Отсюда проистек и строгий запрет Рима верующими читать Библию вплоть до конца средних веков). Принцип Христа, который прозревали в момент Его явления гностики с помощью остатков ясновидения атавистического, должен был быть оттеснен. Евангелия можно понять лишь из духовной конституции души. Диалектической конституции души с Евангелиями нечего делать. И церковь неистовствовала против распространения Евангелий. Читающие Евангелия объявлялись злейшими ереетиками, как напр, вальдензеры или альошойпы. Ибо церковь хорошо знала: с тем КАК они трактует мистерию Голгофы, знание Евангелий не соединить, поскольку Евангелий четыре и они противоречат один другому. Сознавали, что если широким массам верующих дать Евангелия, то они получат не что иное, как противоречивые известия, которые при зарождающемся интеллектуализме могут быть проникнуты наподобие того, как понимают все на физическом плане. Кто спиритуально обращен к Мистерии Голгофы, для того противоречия в Евангелиях ничего не значат. Теоретически всем католикам до сих пор запрещено читать Библию. Живущее в развитии человечества живет как переживание. Пока человек переживает, он не дискутирует. Когда в Средние века начался спор о причастии, то были потеряны остатки его понимания, диалектическая игра победила причастие.
7. Статус Эригена защищал старое учение о том, что причастие - это сделанный наглядным образ высшей жертвы. Другое, материальное понимание, поддерживаемое Римом, состояло в том, что хлеб и вино действительно превращаются в плоть и кровь. Под влиянием этой материализации и возникла догма причастия; официальной она стала в ХIII веке.
8. Миссия папства в католической церкви вообще состоит в том (с Х, ХI вв.), чтобы удержать Европу от познания Христа. Более или менее сознательно дело заключалось в том, чтобы основывать церкви, которые ставят себе целью полное забвение, незнание Импульса Атеиста. недопущение того, чтобы люди что-то знали о том. каков именно Импульс Христианства. И если нечто выступает на цередний план как Христанский импульс - например, у Францизска Асизского, - то это хотя и используется, но в структуру церковной власти не принимается. Европейские отношения выработались такими, что люди в Европе постепенно восприняли Христианство, которое таковым не являлось. По этой причине абсолютно невозможно теперь говорить о христианских тайных. Ведь важно не то, что люди употребляют Имя Христа, а способность действительно принять во внимание правильным образом то, чем является Христианство. Но этому то и мешало папство, начиная с Иннокентия III.
9. Если необходимо определить задачу церкви, той церкви, которая возникла благодаря тому, что Христианство было погружено в римство, то тогда следует сказать: окрашенная римством христианская церковь имела своей задачей как можно больше закрыть Мистетеию Христа, сделать ее как можно менее известной.
10. Церковь учит - и она запрещает учить чему-либо иному, - что Богу в Своей Сущности нечего делать с миром, а в силу субстанциональной идентичности нечего также делать и с душой человека. Кто утверждает, что душа человека в каком-либо отношении несет в себе нечто от "божественного существа", является еретиком с точки зрения католической церкви, в иезуитском понимании. В этом утверждении выразилось внутреннейшее стремление церкви не дозволить людям приблизиться к Божественному, отгородить людей от Божественного. Католической церкви милее ариманическое естествознание, чем антропософски ориентированное естествознание; ведь сегодня она уже не считает ариманическое естествознание еретическим, а антропософски ориентированное естествознание поносят как еретическое.11. Христианская церковь печется, считается с другим полюсом (первый полюс - это масонский взгляд на человеческие представления), с полюсом воли, с тем импульсом в человеке, который лишь подобно ночному сну входит в сознание. Она хотя и считается с действительностью, но с такой, которую просыпают. Отсюда своеобразное развитие этой христианской церкви. Оно заключается в том, что постепенно совершенно иначе образованные понятия древних времен растворяются в ней в так называемых понятиях веры. В этих понятиях веры можно почувствовать нечто от сна.
12. Католицизм ни в малейшей степени не может подвинуть людей далее того, где они уже находятся. Мы смотрим, что принес католицизм. В новейшее время он принес иезуитизм, а не Христианство.
13. В иезуитизме сильнее всего выражено одностороннее религиозное движение. Подумайте только, они постоянно выступают против действительно научного прогресса. Католическая церковь только в XIX веке официально признала коперниканское мировоззрение. Односторонняя религия чувствует: в науке, обращенной просто на внешний мир, возвещает себя Ариман. И это правомерный элемент церковной борьбы. Аримана не потеснить во внешней науке, не обращаясь к спиритуальному мировоззрению, это справедливо. Но, с другой стороны, встает неправомерный импульс одностороннего выступления религии против науки, такое одностороннее религиозное мировоззрение особенно одушевляется люциферическим элементом. Ибо стремиться к религиозному углублению и ненавидеть научное проникновение в духовный мир - это суть то, что хочет от людей Люцифер. Люцифер не смог бы лучше достичь своей цели, чем в том случае, когда все люди были бы ПРОСТО религиозны. Такая религиозность содержит в себе эгоистический импульс огромной сплы, это эгоизм души, не тела.
ПРОТЕСТАНТИЗМ
1. Круги францисканцев; которые в папе видели некую символизацию антихриста. Затем во времена протестантизма это воззрение перешло к тем, кто в протестантизме видел спасение Христианства,а в римской церкви вероотступников Христианства. Прежде всего в самом папе они видели символ антихриста, а папа отплатил за это тем, что в Лютере видел антихриста.
2. Гусситы вели свою войну за республиканское Христианство не только против церкви, но и против нарастающей власти князей (феодалов). Но в протестантизме власть соединилась с религиозной неудовлетворенностью, дабы использовать ее в своих целях. Король в то время обладал незначительной властью.
3. Это является основным нервом протестантизма, что вера рассматривается рядом со знанием как нечто оправданное.
4. В Западной Европе и Америке протестантизм действует таким образом, что он, как чем-то само собой разумеющемуся, соответствует врожденным интеллигентным инстинктам, которые изживают себя более в политике, чем в религиозной жизни. Он не нуждается в особой структуре, чтобы там, либо здесь воспламенять реформаторские сердца; он не нуждается в реформации. Современный западный человек уже рождается протестантом, среднеевропейский человек дискутирует как протестант. Россия и протестантизм - несовместимы.
ВОСТОЧНАЯ ЦЕРКОВЬ
1. Единое начальное развитие в ходе времен разделилось на три потока : поток Святого Духа, поток Христа и поток Отца. Особенно отчетливо пошло вперед развитие по тока, направленного к Духу Святому, но это не было первым: первым по времени, естественно, было единство. И этот поток теперь в существенном воплощен в русской ортодоксальной церкви. Европейская, римская церковь имеет тенденцию до некоторой степени развивать принцип Христа. Лишь в новое время эта церковь пытается проникнуться и принципом Отца. Но поскольку она не знает внутренней связи, то правильного отношения Христа к Отцу здесь не находят. Односторонне принцип Отца лелеется в тон духовном потоке, к которому примыкают Дарвин, Геккель и другие.
2. Восточное Христианство восприняло Бога Отца, хотя Его называют Христом. Римско-католическая европейская религия взяла Бога-Сына. А евангелическое Христианство имеет Бога-Духа. Ведь это в евангелическом Христианстве особенно дискутируют: как освободиться от греха? как человеку исцелиться от греха? Где господствует культ, там человеку приходится менее защищать ре лигию, В Европе больше господствовало учение, чем исшедший из Рима культ, и оно выдержало трудные религиозные бои с магометанством.
