Вкрадчивое прикосновение смерти

      -- Правильно, Рома! Помощь друга в такой важной для Христа вещи как его смерть, в известной степени показывает несостоятельность Сына человеческого в его способности "смертию смерть попрать". Она показывает уязвимость Христа, обнажает ахиллесову пяту его божественного бессмертия и совершенства, которое лишь мешает ему принести людям веру... И тогда Иуда оказывает своему другу самую важную услугу в его жизни - он дарит ему наилучшую в данных условиях смерть ценой собственного доброго имени. Все происходит по законам жанра. Невозможность преодоления в одиночку неприступного барьера естественной смерти маскируется смертью насильственной. Помощь преданного друга маскируется под предательство. Ведь по сути, Иисус прошел инициацию смертью не только с помощью Иуды, но и вместе с ним. Они прошли эту иницацию вдвоем. То, что не могли сделать в одиночку ни Бог, ни человек, получилось только в результате союза Бога и Человека. Но... все должно происходить по законам человеческого жанра, по законам урожденных трусов, а законы эти безжалостны...
      Я зажмурился, и перед моими глазами встал наш старый двор, давно исчезнувший из моих детских дней... Помятые закопченные ящики унылой, грязной помойки и мучительный оскал на морде собаки, валяющейся в грязи и умирающей лютой, медленной смертью... Нет, не буду я больше никогда глотать эти тормозные колеса.
      -- Главная тема -- продолжал тем временем Гнидыч -- не будет убедительно звучать без помощи побочной темы. Помнишь, как у Пинкфлойдов в "Hey, you!"? "Together we stand, divided we fall". Побочная тема - это тот безымянный герой, который ценой своей жизни обеспечивает победу главному герою. Но в финале произведения всегда жизнеутверждающе звучит только главная тема, тема главного героя, а побочная тема должна быть забыта. Это предательство произведением побочной темы - один из законов жанра. Вот так и в этой древней библейской истории финальным жизнеутверждающим началом, символом новой веры, остается единственно Иисус, а побочная тема - Иуда выполнила свою роль, она девальвирована и принижена, чтобы освободить дорогу кумиру. Но Иуда - не предатель. Напротив, он предан сюжетом произведения, предан законами жанра трагедии, которая разыгрывается, чтобы вселить смелость в трусов. Справедливо ли это?
      --- Не знаю, Гнид. Чувство справедливости говорит мне, что это очень несправедливо, а музыка говорит, что справедливо - потому что по-другому музыка не звучит. Мы слабые люди... А жизнь - это всегда жертвы. Более того, это очень часто - несправедливые и неоправданные жертвы. Но без этих жертв жизнь невозможна... Вот такая она, наша жизнь, - кто ее поймет... Хотя, с другой стороны, музыка - это тоже часть жизни, и в ней должна быть правда жизни.
      -- Похоже что да. Мне кажется, что музыка лучше всех умеет примирить между собой жизнь и смерть, заставить их подружиться, заставить их дополнять друг друга.
      --- Дополнять до чего? -- спросил я.
      Ответа не последовало.
      Мы помолчали некоторое время, закинулись остатками тормозных колес, а потом долго, целую вечность надевали наушники - каждый свои - чтобы, вслушавшись в звуки музыки, увидеть точно, где сидит абстрактный червяк, и как можно яснее и лучше почувствовать вкрадчивое прикосновение смерти.
      Plano, TX 2001
      Last patch -- 10/04/02 Gainesville, FL