Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Каролина (№2) - Песня ветра

ModernLib.Net / Исторические любовные романы / Шервуд Валери / Песня ветра - Чтение (стр. 17)
Автор: Шервуд Валери
Жанр: Исторические любовные романы
Серия: Каролина

 

 


– Я знаю, что Келлз никогда не пиратствовал ни в Лондоне, ни поблизости от него.

Она пожала плечами:

– Пиратам безразлично, где разбойничать.

Ее язвительный тон показал, что их разделяет бездна.

– Мое появление здесь опасно для тебя, Розалия.

– Ну и что? – фыркнула она.

– Ведь тебя могут уличить в измене, а это грозит тебе позором. Ты не должна рисковать своим добрым именем. Если я понадоблюсь тебе, знай, что мое имя…

– Я знаю, как тебя зовут, – перебила она, раздраженная тем, что он уходит, да еще так скоро. Герцогиня надеялась, что свидание затянется. – Санчо следил за тобой. Ты теперь Рэйленд Смит, живешь с друзьями в гостинице «Рог и каштаны».

Слова «Санчо следил за тобой» еще больше насторожили Рэя.

– Санчо – тот сильный мужчина, что был с тобой в театре? – спросил он, ибо в кромешной тьме не разглядел своего провожатого.

– Да, он самый. Мой личный слуга.

Санчо за дверью вздрогнул, и с его губ сорвался еле слышный стон. Ну почему госпожа так относится к нему, когда его сердце всецело отдано ей!

Рэй решил остерегаться Санчо и принять меры против слежки. Не выдал ли он себя? Поразмыслив, Рэй пришел к выводу, что не выдал.

– Как будет вручен выкуп? – спросил он, поскольку тот, кто требовал выкупа, прикрывался его именем. – И кто его передаст – Санчо?

– О нет, я должна передать его сама. Мне только надо найти корабль, который доставил бы меня на Азоры. – Она вздохнула, сделав вид, будто это очень трудно.

Рэй нахмурился:

– Полагаю, для такого важного дела Испания согласится предоставить тебе любой корабль.

Она не могла признаться, что это не должен быть испанский корабль, тем более военный. Если тот, с кем она встречалась в гостинице «Акула и плавник», совершит промах – а от него вполне можно этого ожидать, – ей придется взять все в свои руки. Герцогиня зашла слишком далеко, ей нельзя потерпеть неудачу. Испания не должна знать, каким образом герцогиня Лорка убьет мужа да еще завладеет и выкупом за него.

Рэй между тем понял, что корабль, на котором отправится Розалия, приведет его в логово самозванца. Перед ним открывалась весьма заманчивая перспектива. Он устремил на нее проницательный взгляд:

– Не опасаешься ли ты, что выкуп захватит какой-нибудь жадный вельможа?

Вздохнув, она кивнула.

– В таком случае, – проговорил Рэй, – предлагаю тебе свои услуги. У меня есть собственный корабль. Сейчас он стоит на якоре в Темзе, и я готов отвезти выкуп в любое указанное тобой место.

Темные глаза Розалии засверкали. Она уже знала со слов Санчо, что ее бывший возлюбленный – капитан корабля, стоящего на якоре в Темзе, и предполагала сама затронуть эту тему. Но этот безмозглый Диего уже предложил свои услуги.

– О Диего, – задыхаясь, вымолвила она, – возьмешься ли ты отвезти меня к нему? Доставишь ли ты меня и выкуп в место, названное пиратом?

Внезапная просьба взять – ее на борт корабля повергла Рэя в замешательство, однако мысль о том, что тогда ему не придется долго бороздить моря в поисках врага-самозванца, поскольку герцогиня приведет его прямо к нему, была очень заманчивой. Рэй не сводил глаз с ее прекрасного лица.

– Я отвезу тебя к капитану Келлзу, Розалия. Но только тебя одну. Я не возьму с собой ни Санчо, ни кого-либо другого.

– Но, – попыталась возразить она, ибо Санчо уделялось важное место в ее планах. Это ему предстояло вернуться с известием о трагической гибели ее мужа. Санчо предназначалась роль ее свидетеля, уж он-то дал бы любые показания, угодные герцогине.

Однако Диего решительно тряхнул головой:

– Я возьму с собой только тебя, Розалия. И никого больше.

Герцогиня обиженно надулась:

– Ты не позволишь мне взять с собой даже служанку? Ведь кто-то должен одевать и причесывать меня!

– Даже служанку, – ответил он, понимая, что следить за двумя женщинами на борту корабля весьма затруднительно. Ему удастся скрыть свое истинное лицо от Розалии, в этом Рэй не сомневался, однако служанка вполне может спутаться с кем-то из его людей и узнать, что капитан «Морского скитальца» – не кто иной, как знаменитый пират Келлз.

– Что ж, – она одарила его лучезарной улыбкой, – я сообщу тебе о прибытии выкупа.

– Какова его величина?

– Пятьдесят тысяч дублонов.

Сумма внушительная, но Испания скоро предложит столько же за его собственную голову. Рэй насмешливо взглянул на нее:

– И это все?

– И еще они требуют ожерелье, – нерешительно призналась она, – с бриллиантами и рубинами, привезенное с Дальнего Востока.

Рэя удивило, что какой-то морской разбойник так хорошо осведомлен о богатстве герцога Лорки, что знает, чего именно требовать. Однако он не выказал этого.

– Такой выкуп можно просить даже за короля, – заметила она, уязвленная его насмешкой.

«Или за посла», – невольно подумал он.

– Признаться, странно, что эти разбойники требуют твои драгоценности. – Мнение Рэя о герцогине несколько ухудшилось, когда он заметил, что она не питает сочувствия к мужу, хотя тот, вероятно, сидит взаперти в темном трюме, потеряв надежду на освобождение.

– О, это не мое ожерелье, а де Лорки. Один из родственников мужа доставит ожерелье из Испании. – Герцогиню злило, что муж не позволял ей носить принадлежащие ему драгоценности. Они составили бы гордость дамы в любой стране. Ей не удалось скрыть недовольства.

Рэй все понял. И Розалия вдруг показалась ему гораздо старше и отнюдь не такой наивно-простодушной, как прежде.

Он упрекнул себя за эти мысли. Возможно, герцог Лорка и в самом деле обращался с ней жестоко, хотя, в чем именно проявлялась эта жестокость, Розалия умалчивает.

– Ты сообщишь мне, когда прибудут деньги и драгоценности? – спросил Рэй, смягчаясь.

– Да, конечно. – Ив глазах у нее появились настоящие слезы. Да, она была истинной актрисой. – Санчо отнесет тебе записку в гостиницу.

«Что ж, придется внимательно проследить за этим Санчо. И не только в ожидании записки», – отметил Рэй.

Вот так Рэй Эвисток, он же Диего Вьяхар, испытавший множество превратностей судьбы, совершил величайшую глупость: согласился отвезти Розалию и выкуп в неизвестное пока место на Азорах и там, вручив выкуп, забрать похищенного испанского посла.

– Только не подумай, что я его люблю, Диего! Боже упаси! – страдальческим тоном сказала она. – Я никогда не любила никого, кроме тебя, но герцог ничего не знал о том, что было между нами. Мои родственники запугали меня, запретив говорить ему правду. Они утверждали, что ты погиб и одно упоминание о тебе погубит нас всех. И хотя герцог – человек жестокий и я действительно боюсь его, все же чувство долга повелевает мне спасти мужа. Надеюсь, ты меня правильно поймешь, – просительно добавила она.

Диего, разумеется, понял ее. Когда он впервые увидел герцогиню, его захлестнули воспоминания. Первое же прикосновение к ней вернуло Рэя в Саламанку, к восторгам юной любви. Теперь, по здравом размышлении, он пришел к заключению, что с герцогиней его более всего связывает чувство долга. Чтобы искупить вину перед бывшей возлюбленной, он спасет ее мужа, но это будет прощальным жестом. Как и обещал, Рэй отвезет герцогиню в указанное ею место. О том же, какие причины заставляют его участвовать в этом деле, ей незачем знать.

Выпустил его Санчо. Глаза верного слуги герцогини пылали, а его рука судорожно сжимала кинжал. С каким удовольствием он всадил бы его в сердце этого английского пса, только что наслаждавшегося обществом его госпожи! Однако Санчо, молчаливо преданный неверной жене хозяина, лишь бросил на Рэя косой взгляд. Проводив его, Санчо постучался в спальню герцогини и спросил, нет ли каких-либо распоряжений.

Розалия сидела скрестив ноги на кресле с красной обивкой. Она погрузилась в размышления.

Услышав стук в дверь, герцогиня рассеянно обронила «войдите». Увидев Санчо, она запахнула алый халат, и верный слуга вспыхнул при виде ее беспечно обнаженных прелестей.

– Англичанин ушел, – доложил он.

– Хорошо. – Герцогиня со злорадством подметила, что Санчо удручен. Чтобы помучить его, она потянулась, и полы пеньюара разошлись. – Этот англичанин, Рэйленд Смит, поможет нам разрешить все наши трудности, Санчо. – Ее глаза вспыхнули. – Мы используем его в своих интересах, – презрительно добавила она, – и тут же от него отделаемся.

– То же самое вы говорили и о другом англичанине, о том, что недавно уплыл на корабле, – пробормотал Санчо.

– О да, – беспечно бросила герцогиня. – Они перережут друг другу глотки. Надо только все хорошенько обдумать, Санчо. Все до последней мелочи. – И чтобы разжечь Санчо еще сильнее, томно вытянула свою обнаженную ногу. – Я зацепилась за шпоры англичанина, когда он выходил. Посмотри, нет ли крови?

Сгорая от желания, Санчо нагнулся и осмотрел стройную ногу герцогини.

– Крови нет, – едва дыша, сказал он.

– Хорошо. – Герцогиня благожелательно улыбнулась. – Это все. Спокойной ночи, Санчо.

Когда он вышел понурившись, улыбка герцогини стала еще радостнее. Мучить Санчо, неспособного скрыть свое молчаливое поклонение перед ней, было сущим удовольствием.

В эту ночь герцогиня легла спать очень довольная собой.

Но для Рэя Эвистока ночь выдалась тяжелая. То, что произошло между ним и Розалией, сначала казалось вполне естественным, он даже видел в этом предопределение судьбы. Но когда Рэй вышел на улицу, все представилось ему в ином свете. Этот поступок вовсе не украшает его. Что хорошего наставить рога старому человеку, тем более что тот находится в плену? Хуже того, он предал прелестную девушку, ожидающую его в гостинице.

Золотое солнце, озарявшее испанский дворик, зашло за крыши домов, стоявших вдоль извилистой лондонской улочки, однако один яркий луч осветил темные уголки души Рэя. Он живо вспомнил, как девушка в белом бросила ему шпагу над головами гостей и хотела бежать вместе с ним, хотя знала, что его будущее туманно. Сейчас она ждет Рэя, не ведая о том, что произошло между ним и герцогиней.

Как же посмотреть ей в глаза после всего этого?

Большую часть ночи Рэй провел на набережной. И чем больше он пил и думал, тем яснее сознавал, что не может уклониться от выполнения своего долга. Розалия снова вошла в его жизнь, словно они никогда и не расставались. Она сказала, что любит его. И он связан с нею клятвами, которые дал много лет назад. Розалия имеет право на его защиту, сильная рука Рэя должна поддерживать ее, пока это нужно. Розалии принадлежит и право на его любовь.

Право первенства.

В ту ночь Рэй вернулся к Каролине другим человеком.

Открывая дверь несколько часов спустя, он сказал себе, что недостоин делить с ней ложе, недостоин даже прикасаться к ней.

«Какой у него измученный вид», – подумала Каролина, когда он скользнул под одеяло и тут же повернулся спиной к ней.

Она, разумеется, не поняла, что все это значит.

Даже большое количество крепкого вина не заглушило его боли. Почти всю ночь Рэй только притворялся, что спит. Ему предстояло принять ужасное решение – решение, которое изменит их судьбы.

Он должен сделать выбор.

Выбор между Розалией, обвенчавшейся с ним в Саламанке и пережившей, как она уверяет, мучительно трудные годы, и Каролиной, которая заполняла все его мысли.

Выбор между Розалией и честью. Каролиной и любовью.

Труден, неимоверно труден этот выбор, и все же он обязан сделать его.

КНИГА IV

МЕСТЬ

Взор ее устремлен во тьму,

Все ждет, что вернется друг.

Сердце ее растоптав, он исчез.

Лишь воздух пустой вокруг.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

САМОЗВАНЫЙ ПИРАТ

Жизнь – это радостный пир, и она

Смело садится за стол.

Праведницы попадают в рай,

Грешницы – в адский котел.

<p>Глава 22</p>

На борту «Морского скитальца», идущего на Азорские острова. Лето 1689 года

Плавание с самого начала протекало не слишком гладко.

Не успели еще они выйти из гавани, как порыв ветра сорвал и унес мантилью герцогини. Эта потеря очень ее огорчила.

В ее вещах нашли другую мантилью, и на время она успокоилась.

К ночи герцогиня заявила, что ей нужна, непременно нужна, служанка. Неужели Диего – она упорно продолжала называть его Диего – полагает, что она сама может причесываться? Своими собственными руками? Герцогиня не приучена к такой утомительной работе. Решительный отказ Рэя поверг ее в гнев: она начала расшвыривать вещи по большой каюте. Все эти вещи юнга, ошеломленный ее красотой, позднее охотно собрал, ибо таково было желание герцогини.

Тогда-то у нее и зародилась мысль использовать этого юнгу как парикмахера.

Неожиданно зайдя в каюту взглянуть на карту, Рэй изумился. Юный Джонни Даунз, покраснев от стараний, осторожно расчесывал серебряным гребнем длинные черные волосы герцогини Лорки.

– Джонни, – не веря своим глазам, нерешительно сказал Рэй, – иди на корму. Ты здесь не для того, чтобы учиться парикмахерскому делу.

Уязвленный Джонни выронил гребень и стрелой вылетел из каюты. Он очень боялся, как бы капитан кому-нибудь не проговорился о том, что видел, и преисполнился благодарности к нему за его сдержанность.

Розалия, оставшись наедине с Рэем, нахмурилась:

– У мальчика к этому явные способности. – Она тряхнула головой.

– Пусть проявляет их где угодно, но не на моем корабле. Розалия пустила в ход свои чары.

– А ты не хотел бы взглянуть на выкуп? – Она с улыбкой встала, шурша своим черным платьем.

Какой пират отказался бы от такого предложения? Рэй с интересом наблюдал, как Розалия извлекла из сундука кованый, отделанный серебром ларец и открыла его.

Даже он, много повидавший на своем веку, был поражен великолепием драгоценностей.

В ларце сверкали кроваво-красные рубины, хотя и не слишком искусной восточной огранки, бриллианты в золотой оправе. Ожерелье было на редкость большим.

– Говорят, бриллианты тибетские, – пояснила Розалия. – А рубины, конечно, из Индии. —

– Вижу, герцог обладает редкостными сокровищами. Она пожала плечами:

– Его не очень-то огорчит эта утрата. Эти сокровища никто не носит. Сейчас я надену это ожерелье, и ты увидишь, как оно выглядит на шее молодой женщины. – Розалия бросила на Рэя кокетливый взгляд. – Ты застегнешь замочек, Диего?

Рэй взял тяжелое ожерелье и застегнул его на ее шее. Оно горело алым цветом, точно кровь на снегу.

– Поразительные вещи, – пробормотал Рэй. – Узнай европейские воры, что у нас в ларце, они все устремились бы за, нами.

Герцогиня, не слушая его, вертелась перед зеркалом, любуясь собой и ожерельем. Она всегда хотела завладеть этим сокровищем. С того самого дня, когда впервые увидела его в неприступной крепости мужа в Кастилье. В тот день, довольный ею, он разрешил примерить это ожерелье. Пустив в ход все свои чары, она попыталась выманить его у герцога, но он был непреклонен. Вновь и вновь повторял, что после его смерти оно перейдет к его старшему сыну.

«И эту изысканную вещь наденет его дурнушка-жена!» – в ярости подумала Розалия. Тогда она поклялась себе, что ожерелье будет принадлежать ей, только ей.

Конечно, она скрыла от Рэя, что захватила с собой другой ларец, копию первого. В нем лежало точно такое же ожерелье, и на фоне темно-красного бархата выглядело особенно эффектно. Герцогиня потому и задержалась с отплытием, что заказала ювелиру копии драгоценностей.

Пока она и сама не вполне понимала зачем, однако очень хотела, чтобы Рэй подержал ожерелье в руках. Тогда впоследствии он не заметит, если его подменят фальшивым.

Так или иначе, герцогиня твердо решила завладеть ожерельем. Ни один мужчина никогда не будил в ней таких чувств, как оно.

Отложив его, она украдкой взглянула на Рэя:

– Поужинай со мной, Диего.

Перехватив ее взгляд, Рэй понял, что ему надо быть настороже.

– Только быстро, – ответил он. – Сегодня вечером я должен внимательно посмотреть карты.

– Посмотреть карты? – насмешливо переспросила она. – Но шкипер сказал, что ты знаешь эти моря как свои пять пальцев.

– Он переоценивает меня, – возразил Рэй.

– Но ведь я-то ценю тебя как должно, Диего. – С грустным видом она приблизилась к нему и со вздохом положила ладони на грудь Рэя. – Уж не позабыл ли ты о ночи, которую мы провели в Лондоне?

– Мне не следовало так поступать, – пробормотал он. – И ты с полным правом можешь меня упрекнуть за это.

– Упрекнуть тебя? – Рассмеявшись, герцогиня начала поглаживать его грудь. – Я имела в виду совсем другое.

Рэй слегка отстранился, живо представив себе Каролину.

Розалия изменила тактику. Подойдя еще ближе к нему – так, что ее груди коснулись его груди, она обиженно надула губы и посмотрела на Рэя сквозь темные ресницы.

– По воле судьбы мы снова вместе, но первую же ночь в открытом море ты собираешься провести над своими картами!

– А ты предпочитаешь, чтобы мы наскочили на риф? – мрачно осведомился он, невольно отзываясь на ее уловки.

– О Диего! – воскликнула герцогиня. – Ты мой муж, и я наконец-то тебя нашла! Мы оставили позади все, что до сих пор составляло мою жизнь. Я доверила тебе даже свою душу, Диего. А ты хочешь прокорпеть весь вечер над картами!

– Ну ладно. – Он привлек ее к себе.

Она со стоном прильнула к нему и запустила пальцы в его темные волосы.

Пылкая Розалия вознамерилась восполнить все, что они упустили в их первую лондонскую ночь…

Для Рэя эта ночь стала своего рода откровением. Он полагал, что в своей скитальческой жизни изведал все виды любовных ухищрений. Розалия показала ему кое-что новое, озадачившее его. Неужели всему этому ее научил стареющий герцог Лорка? А может, ее учителями были распутные французские вельможи? Французский двор известен своими порочными нравами.

Герцогиня спокойно спала рядом с ним, и волосы ее разметались по подушке.

После ночи любви требовательность Розалии возросла. Она пожелала ввести новшества на судне. На следующий день начались жалобы. Герцогине не нравилась английская кухня. Потеряла она вкус и к испанской. Нельзя ли взять французского повара где-нибудь на берегу Ла-Манша? Она пришла в крайнее раздражение, услышав отказ Рэя. Вышла, хлопнув дверью, и лишила его своего общества.

Он испытал облегчение.

Позднее, наблюдая, как большой баклан носится над кораблем, Рэй признался себе, что он уже не тот человек, который под именем Диего Вьяхара решил начать новую жизнь, став настоящим испанцем и мужем Розалии. Однако вправе ли он был ожидать, что Розалия, так много перенесшая, останется прежней?

Рэй с горечью убедился, что Розалия очень изменилась. Она стала капризной, циничной, слишком опытной. Ему же хотелось видеть ту женщину, с которой он когда-то расстался. Но теперь Рэй стоял на палубе, наблюдая, как судно плывет по Ла-Маншу, и его лицо смягчилось при воспоминании о прошлых днях и юной Розалии. Неизъяснимо сладостные туманные видения нахлынули на него.

Он вспомнил, как однажды она выскользнула из тени пробкового дуба, обхватила его своими тонкими руками, закрыла ладонями глаза и с простодушием маленького ребенка спросила: «Угадай, кто это, Диего?»

Ее маленькие юные, еще не сформировавшиеся груди, стиснутые по тогдашней моде корсетом, жгли огнем его спину, и он ответил:

– Чтобы угадать, я должен подержать твое лицо в своих ладонях.

Она рассмеялась, встала перед ним, и он, закрыв глаза, обхватил ее узкое лицо ладонями и впервые поцеловал.

Этот поцелуй был настоящим чудом для молодого человека, давно очарованного прелестной девушкой. Ведь он видел ее только через решетку, из залитого солнцем дворика. Правда, они трапезничали вместе в холодной сводчатой столовой в доме ее отца, но рядом всегда находилась дуэнья и строго следила за тем, чтобы своевольная Розалия не поднимала глаза на молодого человека, привезенного доном Игнасио.

Но теперь она герцогиня Лорка. На этот раз он вошел в ее жизнь как Рэйленд Смит, капитан «Морского скитальца».

Видения прошлого исчезли. Теперь он думал о Каролине и о том, каково ей живется в Эссексе. Ибо у Рэя не было ни малейших сомнений в том, что Эндрю отвез Каролину и Вирджинию в их семейное гнездо в Эссексе. Как она там, скучает ли о нем? Его лицо омрачилось. «Как было бы славно, – подумал Рэй, – если бы со мной была она, а не вечно недовольная всем герцогиня».

Розалия удовлетворяла его физически, но не духовно. Наверное, он не первый человек, кто оказался в подобном положении.

Удрученный чувством вины, Рэй постарался побыстрее избавиться от этой мысли.

Он женился, и теперь уже не важно, что его ждет: радость или беда. Нужно быть готовым и к тому и к другому.

Возле Плимутского залива трое из членов экипажа заболели какой-то неизвестной болезнью. На корабле и без того не хватало рабочих рук. Выйти в широкие просторы Атлантическогоокеана с больными на борту Рэй не решился. Пришлось простоять возле Плимута две бесконечно долгих недели, пока не кончился срок карантина. Воспользовавшись этой непредвиденной задержкой, Рэй набрал в плимутских тавернах недостающих членов экипажа.

Пока его корабль стоял на якоре в Плимуте, а сам он боролся с голосом совести и сердца, мимо них проследовало торговое судно «Верная Мэри». Обогнув Хвост Ящерицы и Лендс-Энд, оно вышло на просторы Атлантики.

<p>Глава 23</p>

Ha борту «Верной Мэри», Направляющейся на Бермуды. Лето 1689 года

С Северного моря дул свежий ветер, позволявший «Верной Мэри» идти под полными парусами. Прошлым вечером судно, миновав Грейвсенд, вышло из устья Темзы. Теперь в бледном утреннем свете, поскрипывая своим широким деревянным корпусом, оно рассекало серые с пенистыми гребнями волны и вскоре, миновав Сандвич, направилось к Дилу и Па-де-Кале. С правого борта лежало графство Кент, с левого простиралась Франция.

На палубе «Верной Мэри», покрытые брызгами пены, стояли две девушки. Некогда они учились в школе Честертон и жили тогда в одной комнате. С тех пор, как им обеим казалось, прошла целая вечность.

– Славный старик наш капитан, – тихо сказала Реба, благоразумно переодевшаяся в теплое платье цвета бронзы с широкими, разлетавшимися на ветру юбками, обшитыми внизу черной каймой. Одной рукой она держалась за веревочную лестницу. Прикрыв глаза от солнца другой, она смотрела на надувшиеся паруса.

Каролина тоже держалась за выбленку и смотрела на паруса. Теперь она перевела взгляд на Ребу:

– Откуда ты знаешь?

Тучный улыбающийся капитан Доулиш с багровым лицом и грубоватыми манерами никак не походил на завсегдатаев модного игорного дома Дженни Честертон.

– Я встречалась с ним совсем маленькой девочкой, – ответила Реба, откинув темно-рыжие волосы. – Он меня, конечно, не помнит. С тех пор я выросла на добрую дюжину дюймов и раздалась в ширину. Но вот я помню, как отец представил его нам – он был капитаном первого корабля моего отца, Каролина, и ничуть с тех пор не изменился… «Верная Мэри», – пояснила Реба, – принадлежит моему отцу. Я думала, ты это знаешь.

Каролина, заплатившая за проезд золотыми монетами, оставленными ей Рэем, подумала: «Капитан, должно быть, побледнел бы, узнав, что перевозит на своем корабле дочь хозяина – не только без его согласия, но даже и без его ведома».

Капитан Доулиш, разумеется, не подозревал, что Реба – дочь Джонатана Тарбелла. Девушки назвались вымышленными именами: Ребекка Джоунз и Каролина Смит. В сложившихся обстоятельствах они предпочитали путешествовать инкогнито. Реба опасалась, как бы капитан Доулиш не отправил ее к отцу. Каролина же не хотела, чтобы в Левел-Грине знали о ее злоключениях. Она хотела начать жизнь заново среди незнакомых людей.

Отправиться в Филадельфию без промедления оказалось невозможным. До конца недели не было ни одного подходящего рейса. И вдруг острые смородиново-черные глаза Ребы углядели стоявшую на якоре «Верную Мэри», и ее лицо просветлело.

– Вот наш корабль, Каролина! – с ликованием воскликнула она. – Совершенно ясно, что он куда-то отплывает.

Отчасти вопреки своей воле, Каролина дала согласие Ребе, и та договорилась, чтобы их отвезли на лодке на судно. Оказавшись на борту, они сразу условились обо всем с капитаном Доулишем. Он пообещал взять девушек в плавание и разместить в каюте со вдовой, миссис Уэдлоу.

– Отныне пути назад нет, – пробормотала Реба, рассчитавшись с капитаном золотыми монетами Каролины.

– Надеюсь, ты отдаешь себе отчет в том, что мы отправляемся на Бермуды, а не в Филадельфию? – тихо спросила Каролина.

– Полагаю, оттуда нетрудно попасть в Филадельфию, – возразила Реба.

И, прихватив свои вещи, они отправились знакомиться со своей попутчицей.

Миссис Уэдлоу, хрупкая капризная разговорчивая старушка из Кембриджа, плыла на Бермуды повидать внука, ребенка дочери. «Пока я еще жива», – драматически пояснила она.

– Но вам еще жить и жить, – возразила Каролина, убежденная, что людям не следует думать о смерти. – Выглядите вы, во всяком случае, вполне здоровой.

– Нет, нет, дело не в этом. На здоровье я не жалуюсь, – прозвучал резкий голос миссис Уэдлоу. – Перед тем как покинуть Кембридж, я ходила к гадалке, и она предсказала мне, что я никогда уже не вернусь в Англию, что в море на моем пути вздыбится что-то большое и черное.

– И все же вы отправились в плавание? – удивилась Реба, выросшая на рассказах о морских чудовищах.

– Да. – Миссис Уэдлоу вздохнула. Ее губы дрогнули. – Надеюсь, чудовище появится на обратном пути, тогда я не вернусь с Бермудских островов. Мне не нравится жена моего сына. Однако сын просил меня не уезжать, возможно, даже подкупил гадалку, чтобы она сделала дурное предсказание.

Девушки обменялись изумленными взглядами.

– Моя старшая сестра как-то ездила на Бермуды, – добавила миссис Уэдлоу. – Прожив там десять лет, решила вернуться в Англию. И что же вы думаете? Корабль утонул вместе со всем экипажем. По пути на Бермуды с ней произошло много приключений, и она написала мне о них.

Старушка начала пересказывать все эти приключения, лишь изредка останавливаясь, чтобы перевести дух. Поток слов прервался, когда кто-то постучал в дверь. Воспользовавшись передышкой, Реба шепнула Каролине:

– Теперь ясно, что ее дочь сбежала на Бермуды, пытаясь спастись от этого многословия.

– Ш-ш, она может услышать, – шепнула Каролина, проникшаяся симпатией к доброй наивной старой женщине, притесняемой невесткой.

С родителями Каролины все обстояло совсем иначе. Матери пришлось бежать, ибо родственники заклеймили ее презрением. Каролина никогда не чувствовала дома расположения к себе, поэтому сочувствовала маленькой миссис Уэдлоу.

Старушка разговаривала даже во сне. Ее седая голова всю ночь металась по подушке. Пока корабль спускался по Темзе, девушкам приходилось слушать бесконечное бормотание попутчицы, но как только стало светать, они вышли на палубу подышать свежим воздухом. Выяснилось, что девушки не одни. Другие пассажиры, держась за поручни, тоже смотрели на проплывающий справа кентский берег. Скоро пассажиры разожгут маленькие костерки и начнут готовить себе завтрак, соблюдая осторожность, чтобы не спалить судно.

Прошлой ночью Каролина сняла свое зеленое платье, поразившее толстяка капитана, готовившегося дать приказ к отплытию. Она убрала его в один из сундучков Ребы. Та великодушно предложила ей одно из двух своих платьев – единственных, кроме того красивого бордового, что было на ней. Если бы это и было возможно, Реба все равно не успела бы забрать свои вещи из дома Дженни Честертон. Каролина облачилась в платье Ребы из бледно-желтого узорчатого муслина с рукавами в три четверти. Под низ она надела очень тонкую желтую полотняную юбку, также позаимствованную у Ребы. Это платье с тугим корсажем и узкой талией вполне подходило для жаркой погоды. Временами ветер взметал юбку и открывал стройные ноги. При этом пассажиры весело улыбались, а пассажирки хмурились.

Реба великодушно предложила подруге свое платье, чтобы в долгом путешествии та «не затрепала» своего любимого зеленого. Сначала Каролина колебалась, поскольку яркий узорчатый муслин никак не отвечал ее мрачному настроению. Но затем, усмехнувшись, приняла платье и юбку.

– Я опять в твоих вещах, Реба, как когда-то в школе, – с горечью заметила она.

– Реба пожала плечами:

– Но зато ты оплатила мой проезд.

Девушки привлекали к себе внимание пассажиров, расхаживающих по наклонной палубе для разминки. Держась за выбленки, девушки покачивались, как хризантемы на осеннем ветру, оживленно разговаривали, придерживая раздувающиеся юбки, из-под которых виднелись белопенные кружевные нижние юбки. Обе они давали обильную пищу для пересудов.

– Утверждаю: если такие красивые девушки путешествуют одни, это говорит не в их пользу, – твердила некая миссис Хедж, недоброжелательно глядя на Каролину и Ребу. – И на них такие дорогие наряды, – злобно добавила она, оглядывая свое простое мышиного цвета платье.

– Идем, Нетти. – Ее муж, Джон, быстро провел подругу жизни мимо красивых молодых девушек. – И говори потише. Как бы они тебя не услышали. – Он вздрогнул, увидев, что жена вновь обратила злобный взгляд на столь неприятную ей пару.

– А как они разговаривают с другими людьми, – негодовала Нетти. – Я спросила эту рыжую девку…

– Девушку, – ласково поправил муж.

– Вижу, ты заприметил ее, Джон. Так вот, я спросила эту рыжую, где она остановится на Бермудах, а она ответила, что не знает. Тогда я повернулась к белобрысой…

– Блондинке, – шепнул муж, восхищенно поглядев на развевающиеся на ветру серебристые локоны Каролины.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24