Нечестивец

– Ничего не скажешь, славно я потрудился над своим имиджем ангела во плоти! – бросил он, сардонически усмехаясь.

– Да, это было полезно, – согласилась Эвелин. – На наши владения никто не посягал – до этого дня.

– Никто – потому что мы ничего об этом не знали, – огрызнулся он.

– Брайан! Пора изменить отношение к жизни.

– Я не успокоюсь, пока не доведу все до конца.

– Вы можете не успеть.

– Неправда! Успею.

Она вздохнула:

– Замечательно, теперь поймите и меня. Пора извлечь некоторые уроки из ваших шарад, Брайан. Вы выжали все, что можно, из теней прошлого, но не желаете успокоиться. По правде говоря, вам пора вернуться в общество. У нас есть подходящее приглашение на благотворительный вечер. Вы же знаете, мы всегда сотрудничали с просветительскими учреждениями, и на это предложение стоит обратить внимание. Что может быть лучше? Вы будете общаться с теми, кто разделял увлечение ваших родителей чудесным миром древних эпох. Вы мне сами сказали, что ваш список подозреваемых сократился до предела.

Разволновавшись, он встал из кресла и начал расхаживать перед камином. Аякс, чуя настроение хозяина, заскулил. Брайан остановился.

– Ну-ну, все хорошо, малыш, – сказал он, успокаивая собаку. Затем снова взглянул на Эвелин: – Да, мы ищем того, кто сведущ в этой области. Определенно. Но мы также ищем натуру, способную совершить изощренное преднамеренное убийство, – именно так были убиты мои родители.

Эвелин немного помолчала. Прошел год с тех пор, как погибли граф и его супруга, но и поныне больно вспомнить об ужасных обстоятельствах их смерти.

Брайан подошел к столику за креслами, плеснул в бокал бренди, выпил его залпом и посмотрел на Эвелин.

– Простите, милая, совсем забылся, – произнес он. – Выпьете бренди?

– Не откажусь, – улыбнулась она.

Он налил ей немного, затем наполнил свой бокал, поднял его и сухо произнес:

– За эту ночь. За тьму и тени.

– Нет, за этот день и за свет, – твердо возразила она.

Брайан скривился.

– Говорю вам, пора, – настаивала Эвелин. – Обязательно подыщем вам обворожительную юную женщину. Не слишком богатую и родовитую, ни к чему дразнить гусей… Сами подумайте, с вашей репутацией, кто поверит в такое? Но подходящая пара непременно найдется. Молодая, симпатичная, умеющая сопереживать, к тому же обладающая неким шармом. С такой женщиной вы сможете продолжить свое дело спокойно, вам не придется выслушивать причитаний ее матери о бедной девочке, отданной на растерзание чудовищу, – и для процветания Карлайла так лучше.

– И где же мне сыскать такую обворожительную красавицу? – спросил он, ухмыляясь. – Она должна быть достаточно образованна – и очаровательна, как вы описали, иначе это не сулит мне ничего хорошего. Не стоит нанимать особу с улицы. Могу поспорить, нам не удастся отыскать там такую прелесть – нежную красавицу, умеющую вовремя умное слово вымолвить. Так что надежды мало. Разве что сама невеста постучится в наши двери!

И тут же раздался настойчивый стук в дверь кабинета.

Шелби, облаченный в ливрею, вошел, услышав повелительный отклик хозяина.

– Молодая особа желает видеть вас, лорд Брайан. – Лакей был в полной растерянности.

– Молодая особа? – переспросил Брайан, нахмурившись.

Шелби кивнул:

– Да, очень красивая молодая женщина ожидает у ворот.

– Молодая женщина! – воскликнула Эвелин и многозначительно посмотрела на Брайана.

Брайан пожал плечами:

– Как ее имя? Зачем она явилась?

– Так ли уж это важно? – проронила Эвелин. – Следует пригласить ее – она сама ответит на все вопросы.

– Эвелин, разумеется, это важно. Она, верно, полная дура, если сама явилась сюда. Или на кого-то работает, – сказал Брайан.

Эвелин взмахнула рукой:

– Шелби, приведите ее сюда. Немедленно. Брайан! Прошу вас, оставьте свои подозрения. – Он приподнял бровь. – Брайан, умоляю! У нас не было гостей уже… много лет! – Она раскраснелась. – Я могу подать восхитительный обед. Так заманчиво!

– Заманчиво, – сухо проронил Брайан и поднял руки, сдаваясь. – Шелби, просите сюда эту молодую особу.

Глава 2

Камилла тщательно продумала каждый свой шаг, вплоть до найма экипажа и их костюмов. Ральф выглядел импозантно в одном из повседневных костюмов Тристана, дополненном приличным головным убором – этакий опрятный, достойный молодой человек – скромный, из служащих. Сама она надела свое лучшее платье, очень женственный темно-бордовый наряд: корсаж со скромным вырезом, небольшой турнюр, атласная верхняя юбка и кружевной край нижней юбки, изящными фестонами выглядывающие из-под подола. Такой наряд, по ее мнению, подходил достойной молодой женщине – пусть она и не располагает большим состоянием, зато обладает всеми необходимыми качествами для достижения своей цели в жизни.

Конечно, ей жаль было денег, потраченных на дальнюю поездку в наемном кебе, но кучер был обходителен, вполне доволен платой и поспешил заверить ее, что непременно дождется их, чтобы отвезти обратно в Лондон. Она стояла у массивных ворот замка Карлайл, рассматривая тяжеловесные чугунные завитушки наверху ограды.

– Вы что, решили вдвоем штурмовать эту стену? – ошеломленно обернулась она к Ральфу.

Он виновато пожал плечами:

– Ну, если пройти чуть дальше вдоль стены, там есть выемка. Туда легко можно поставить ногу, ну и потом… Я подпихнул Тристана наверх, а он втащил меня. Я, наверно, все ребра себе переломал, пока выбирался отсюда, – мне снова пришлось лезть через эту стену, да еще огромная собака гналась за мной. А может, и волк, если он их и вправду развел здесь… но все равно. Мне удалось убежать, клянусь, меня никто не видел.

Краска стыда залила лицо Ральфа: он понял, что Камилла нисколько не верила его россказням.

Она уже потянула за толстый шнур, свисающий с ворот, – видимо, он был соединен со звонком где-то в замке.

– Тристан там, внутри, – прошептала она.

– Ками, честно, я не сбежал! – оправдывался Ральф. – Просто я не знал, что еще можно сделать, вот и пришел к тебе.

– Я знаю, что ты не покинул его, – утешила его Камилла и добавила: – Тише! Сюда идут.

Послышался цокот копыт, и за воротами показался наездник. Он спешился, рост у него был изрядный, а плечи такие широкие, что он, похоже, едва пролезал в двери. Не юнец, но и не старик. За тридцать, прикинула она. Он мощно протопал к воротам и посмотрел на них сквозь прорези.

– Слушаю вас, мадам?

– Добрый вечер, – поздоровалась Камилла, невольно смутившись: резкий тон детины не сулил им ничего хорошего. – Простите, что явились в столь поздний час незваными гостями, но мне необходимо увидеться с хозяином замка, графом Карлайлом, по делу весьма важному и безотлагательному.

Она помолчала, ожидая вопросов, но их не было. Мужчина, насупившись, продолжал смотреть на нее исподлобья, затем отвернулся.

– Простите! – выкрикнула она.

– Узнаю, примет ли вас хозяин, – сурово проронил он, оглянувшись на ходу.

Он снова взгромоздился на лошадь и унесся вскачь в темноту по заросшей дорожке, что вела к замку.

– Скажут, что с ним нельзя увидеться, – уныло проронил Ральф.

– Он должен принять нас. Я так и буду стоять у ворот, пока он не согласится, – утешила его Камилла.

– Пожалуй, любой мужчина расстроится, если узнает, что леди дожидается его ночью у ворот. Но не забудь – мы имеем дело с чудовищем, – напомнил Ральф.

– Он увидится со мной, – упорствовала Камилла, расхаживая перед воротами.

– Никто из замка не идет сюда, – огорчился Ральф.

– Ральф, кучер в экипаже дожидается нашего возвращения, но я не могу уйти отсюда без Тристана. Если сию же минуту никто к нам не выйдет, я стану звонить в колокол, пока не сведу их с ума этим звоном, – распалилась Камилла.

Она стояла, выжидая, скрестив руки на груди.

Теперь Ральф принялся расхаживать перед воротами.

– Никто не идет, – повторил он.

– Ральф, но ведь замок не рядом с воротами. Слуге наверняка пришлось доехать до замка, найти хозяина, а затем нужно еще возвратиться к нам.

– Мы так и заночуем под воротами, – пророчествовал Ральф.

– Что ж, тебе ли не знать, как нарушать границы частных владений, – поддразнила Камилла.

– Тогда надо приниматься за дело.

– Надо ждать, – твердо сказала Камилла.

Она боялась, что Ральф окажется прав – ее проигнорировали, и оставалось только ждать под воротами, не смея уйти без ответа. И совсем было отчаялась, но послышался топот копыт и громыхание колес.

На дорожке показался кабриолет с изящным кожаным верхом. Гигант, правивший лошадью, спрыгнул с сиденья и подошел к воротам. Он отомкнул висячий замок большим ключом, снял задвижку и распахнул ворота.

– Не откажите в любезности проследовать со мной. – Эти вежливые слова он произнес все тем же суровым тоном.

Камилла ободряюще улыбнулась Ральфу и последовала за ним. Ральф замыкал это шествие. Гигант подал Камилле руку, помогая подняться в коляску, а Ральф вспрыгнул следом за ней.

Экипаж покатил по длинной извилистой аллее. Их окутала тьма, казалось бесконечная и непроглядная. Но Камилла понимала, что днем они видели бы мощные стволы деревьев, нависающих над густым подлеском вдоль аллеи. Видимо, хозяину Карлайла нравилось жить в одиночестве, уж слишком его владения походили на некую богом забытую глухомань. Конь рысью мчался по аллее, и Камилле казалось, что лес, захлебываясь эхом, разинув пасть набегает на них, стремясь поглотить заблудшую душу.

– Вы что, и вправду мечтали найти здесь сокровища? – прошептала она Ральфу.

– Ты еще не видела замок, – шепнул он в ответ.

– Вы оба спятили! Пусть Тристан остается здесь, – медленно произнесла она. – Такой беспросветной глупости я еще не видела.

Наконец из темноты проступили очертания замка. Сохранился даже ров с водой и широкий подъемный мост, но его, видно, давно не поднимали, подумала Камилла, поскольку вряд ли сюда рвались армии, призванные осаждать эту крепость. Однако с первого взгляда было ясно: не так-то просто проникнуть сюда. Стены замка весьма внушительны, и окошки расположены достаточно высоко, видны лишь узкие прорези.

Всю дорогу она посматривала на Ральфа, и злость ее нарастала. О чем думали эти двое болванов?

Экипаж прогромыхал по мосту. Они въехали на большой внутренний двор, и она увидела то, что могло привлечь Тристана: двор был уставлен пленительными статуями и изящными поделками античных веков. Вот ископаемая ванна для купания – греческая или римская, подумала она, – красиво вписанная в интерьер двора в качестве современного корыта-поилки. Вдоль внешней стены тянулся ряд саркофагов, и дорожка к парадному входу тоже была обставлена всяческими редкостями. Замок явно подвергался перестройке, с тем чтобы сделать его пригодным для обитания в нынешнем, XIX веке. Входные арки были красиво скруглены, а с башенки сверху свисали виноградные гроздья, гостеприимно изливая свою благодать.

Пока Камилла обозревала двор, подошел гигант и помог ей выйти из коляски. Эти артефакты должны находиться в музее, подумала она с негодованием, но в то же время сознавая, что многие вещи, почитавшиеся ею за ценности, запросто приобретают богатые любители заморских путешествий. Она краем уха как-то слышала странные новости о том, что за мумиями теперь не приходится ездить в дальние края – их во множестве продают для растопки каминов, ради развлечения гостей. Но здесь были представлены незаурядные образцы древнеегипетского искусства – пара огромных ибисов, несколько изваяний Изиды и статуэтки неких неизвестных фараонов.

– Пойдемте, – сказал гигант.

Они поднялись вслед за ним к парадной двери. За ней оказался овальный вестибюль, его форма была некогда задумана с тем расчетом, чтобы прорвавшиеся враги могли быть окружены здесь и отсечены от узкой горловины длинного коридора. Теперь здесь просто стряхивали уличную грязь.

– Позвольте?

Мужчина взял накидку Камиллы, а Ральф же мертвой хваткой вцепился в свое пальто. Гигант пожал плечами:

– Пройдемте.

Они прошли в следующую дверь и оказались в великолепном зале. Современная отделка выгодно подчеркивала старинный интерьер, и комната выглядела божественно. Каменная лестница поворачивала наверх, к балкону, ступеньки были покрыты пушистой ковровой дорожкой благородно-синего цвета. На стенах, под потолком, было развешано оружие, с ним соседствовала прекрасная живопись – портреты, религиозные сцены и пасторали. И многие холсты, несомненно, принадлежали кисти великих художников.

В массивном очаге пылал огонь. Мебель вокруг очага была обита темно-коричневой кожей, но тем не менее нисколько не казалась суровой. Уютные плюшевые накидки располагали к беседе.

– Вы подождите здесь, – приказал мужчина Ральфу. – А вы, мадам, пойдете со мной, – обратился он к Камилле.

Ральф посмотрел на нее, как напуганный щенок, оставленный в канаве. Она чуть склонила голову, дав ему понять, что все идет как надо, и пошла вслед за мужчиной вверх по лестнице.

Он провел ее в комнату, где громоздилось тяжелое бюро и тянулись бесконечные полки с книгами. Сердце прыгнуло у нее в груди: их так много! И она сразу наткнулась взглядом на главный предмет ее страсти. Внушительный том «Древнего Египта» соседствовал с книгой, озаглавленной «Жизнеописание Александра Великого».

– Хозяин скоро к вам выйдет, – сказал гигант, выходя из комнаты и закрывая за собой дверь.

Камилла осталась одна в огромном помещении и сразу ощутила, насколько здесь тихо. Но постепенно в ночной тишине начали проявляться разные звуки. Откуда-то издалека донесся заунывный волчий вой. Затем, словно в ответ этому зову, веселый сноп искр с треском метнулся в очаге слева от входа.

На маленьком столике стоял хрустальный графин с бренди в окружении изящных бокалов. Камиллу так и подмывало схватить бокал, наполнить его спиртным и осушить до дна.

Она отвернулась и заметила позади бюро большой живописный портрет красивой женщины, одетой по моде прошлого десятилетия. Прелестные золотистые локоны обрамляли лицо, сиявшее улыбкой. Особо выделялись ее глаза – ярко-синие, как сапфиры. Камилла завороженно подошла поближе.

– Моя мать, леди Абигайл Карлайл, – услышала она глубокий низкий голос с грозными нотками.

Камилла повернулась, удивляясь, что не слышала, как открылась дверь. Но тут же изумилась настолько, что вынуждена была старательно следить за собой, чтобы невзначай не застыть с разинутым ртом – настолько ужасен был вид этого лица в маске.

На вошедшем, как она поняла, была кожаная маска, точно пригнанная под очертания его лица. Нельзя сказать, что она была отвратительна – скорее вполне художественна, – но каким-то образом внушала страх. И у нее даже мелькнула мысль, что такая маска могла быть изготовлена именно с этой целью.

Камилла подозревала, что он наблюдал за ней некоторое время, прежде чем заговорить, но когда он успел войти?

Наконец ей удалось разомкнуть уста, и она, надеясь, что простояла перед ним с открытым ртом не так долго, вымолвила:

– Какая прекрасная живопись. – Она постаралась, чтобы голос ее не дрожал, но не знала, насколько преуспела.

– Да, благодарю.

– И очень красивая женщина, – добавила искренне.

Камилла вполне понимала, что глаза под маской внимательно наблюдают за выражением ее лица. И по слегка искривившемуся рту, видному из-под края маски, она поняла, что он усмехнулся: видно, не впервые слышал подобные любезности.

– Она и в жизни была красивой, – произнес он и размашисто шагнул к гостье, заложив руки за спину. – Итак, кто вы такая и какое дело вас сюда привело?

Камилла улыбнулась и любезно подала руку, ненавидя себя в этот момент за вынужденную роль светской пустышки, – она никогда не была таковой и быть не желает.

– Камилла Монтгомери, – представилась она. – Я очутилась здесь потому, что отчаялась найти человека. Мой дядя – и мой опекун – пропал, последний раз его видели на дороге около этого замка.

Карлайл долго смотрел на ее протянутую руку, затем вежливо поклонился и взял ее ладонь. Он прикоснулся к ней шершавыми губами и тут же отдернул руку, словно коснулся горячих углей.

– А-а, – только и проронил он и прошел дальше, мимо нее.

Он был не так высок, как тот гигант у ворот, но точно не ниже метра восьмидесяти пяти; мужественность его широких плеч подчеркивал изящный смокинг. Аккуратная, подтянутая фигура, ноги длинные и мускулистые – он казался мужчиной сильным и проворным, – не важно, красив он лицом или уродлив. Чудовище? Может быть. Она до сих пор ощущала адский пламень его губ на коже и прикосновение длинных сильных пальцев.

Он молча стоял к ней спиной, – рассматривал картину на стене.

Наконец она кашлянула.

– Лорд Стерлинг, прошу принять мои искренние извинения: я глубоко сожалею, что побеспокоила вас в столь поздний час, не предупредив о визите заранее. Но я, как вы понимаете, безмерно опечалена. Дорогой мне человек, мой воспитатель, пропал бесследно, а эти леса таят в себе много опасностей. Головорезы или волки… могли подстеречь его в ночное время. Я весьма обеспокоена и полагаю, что имею право обратиться к человеку, занимающему столь высокое положение в обществе, ваше сиятельство.

Он обернулся к ней, явно развеселившись:

– Полно вам, дорогая! Весь Лондон уже обсудил мое высокое положение – соответственно и репутация!

– Репутация, сэр? – произнесла Камилла. Это было ошибкой с ее стороны.

– Ну конечно, изверг и выродок! Будь я всего лишь графом Карлайлом – безупречно достойным и уважаемым, вы не дрожали бы от страха под теми воротами, почти не веря в то, что вас примут, милая девушка.

Он выговаривал ей бесстрастным тоном, ясно давая понять, что притворяться бесполезно.

Она едва не отступила под его взглядом, но сдержалась – ради Тристана.

– Тристан Монтгомери где-то здесь, сэр. Он путешествовал с компаньоном и пропал за воротами вашего поместья. Но я ручаюсь за него и желаю забрать его отсюда, немедленно.

– Так вы родственница этого отъявленного плута, который сегодня вечером лез на мои стены, словно заурядный воришка, – протянул он невозмутимо.

– Тристан вовсе не отъявленный плут, – горячо возразила Камилла, воздержавшись от дальнейших опровержений. – Сэр, я полагаю, он сейчас находится в этом замке, и не уеду без него.

– Тогда, смею надеяться, вы готовы здесь заночевать, – бесстрастно высказался он.

– Так он здесь! – воскликнула Камилла.

– Да, конечно. Ведь он чуть не расшибся, стараясь облегчить мое существование.

Камилла сглотнула комок в горле и постаралась взять себя в руки. Она никак не ожидала, что мужчина окажется настолько черств и бездушен, что будет так безжалостно откровенен. И тревога вновь уколола ее сердце.

– Он ранен? Сильно? – спросила она.

– Будет жить, – сухо бросил он.

– Отведите меня к нему!

– Всему свое время, – отговорился Карлайл. – Позволите мне отойти на минуту? – На самом деле он не спрашивал ее позволения, просто дал понять, что снова желает оставить ее одну и ему безразлично, как она отнесется к его грубости. Он размашисто зашагал к двери.

– Подождите! – воскликнула она. – Я должна непременно увидеться с Тристаном. Немедленно.

– Повторяю, вы сможете увидеться с ним. В свое время.

Граф вышел, оставив Камиллу в одиночестве. Она провожала его взглядом, смущенная и рассерженная. Зачем он согласился принять ее – только затем, чтобы снова исчезнуть после непродолжительной перепалки?

Она бродила по комнате, пытаясь успокоиться, рассматривала книги, чтобы как-то скоротать время. Но заголовки бессмысленной чередой проплывали перед ее глазами, и она присела в кресло у камина.

Он признался, что Тристан здесь. Ранен! Уличен в воровстве?

Боже праведный! Разве можно ей спокойно сидеть, когда ее опекун лежит где-то здесь, ему больно, он, возможно, жестоко изранен!

Камилла вскочила с кресла и рванулась к двери, но, открыв ее, застыла от ужаса. Там была собака. Огромная. Чудище просто сидело у порога, но его морда едва не ткнулась ей под грудь! Псина тихо зарычала, Камилла закрыла дверь и вернулась к камину, потрясенная и разгневанная. Неужели этот пес готов разорвать в клочья всякого, кто осмелится сдвинуться с указанного места? Пылая от ярости, она снова подошла к двери. Но не успела взяться за ручку, как дверь распахнулась.

Примечания

1

Ньюгейт – тюрьма в Лондоне.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.