Два знатных родича

      За это, право, я ей подарю
      Собачью шкуру. Ты, Аркас, ведь, слышал
      Она клялась и хлебом и вином,
      Что не надует.
      Джеррольд
      Женщина и угорь,
      Как говорит ученейший поэт,
      Такие вещи, что держать их надо
      За хвост зубами, чтобы не ушли:
      Здесь можно было ожидать обмана.
      Первый крестьянин
      Ах, чтоб ее! Ни дна ей, ни покрышки!
      Третий крестьянин
      Что ж делать нам, учитель?
      Джеррольд
      Ничего:
      Весь труд наш превратился в нуль ничтожный,
      Прегорестный и препечальный нуль.
      Четвертый крестьянин
      Как, в этот день, когда ребром поставлен
      Вопрос о чести нашего села,
      Отлынивать, слоняться, бить баклуши!
      Ну, погоди ж! Расправлюсь я с тобой!
      Входит дочь тюремщика.
      Дочь тюремщика
      (поет)
      Голла! Георг приехал с юга,
      От варварийских берегов,
      И не один, - с ним два - три друга
      Военных, бравых молодцов.
      Привет красавцам, честь и слава!
      Куда ж теперь лежит ваш путь?
      Меня с собой возьмите, право,
      На Зунд хотела б я взглянуть.
      Вокруг совы три дурня
      Вступили в жаркий спор;
      Один сказал: вот филин;
      Другой сказал: вот вздор!
      А третий молвил: сокол
      Пред вами, господа;
      Бубенчиков хоть нету,
      Их срезать нет труда!
      Третий крестьянин
      Вот мысль! Смотрите, господин учитель!
      Здесь девка сумасшедшая: она
      Совсем взбесилась, точно заяц в марте.
      Когда б ее на танцы залучить,
      У нас бы снова дело было в шляпе:
      Она такие сделает прыжки,
      Что все отдай, да мало!
      Первый крестьянин
      Превосходно!
      Давайте сумасшедшую сюда!
      Чего же лучше! Дело в шляпе, парни!
      Джеррольд
      Как, девушка? Лишилась ты ума?
      Дочь тюремщика
      Без этого мне слишком было б грустно.
      Дай руку мне.
      Джеррольд
      Зачем?
      Дочь тюремщика
      Твою судьбу
      Я предскажу. Ты - дурень. Сосчитай-ка
      До десяти. Ну, что? Небось смутился?
      Приятель, хлеба белого не ешь:
      Кровь из зубов пойдет. Плясать мы будем?
      Тебя я знаю: ты ведь медник, да?
      Запаивай не больше дыр, чем нужно.
      Джеррольд
      Dii boni! {Благие боги! (лат.).}
      Вот как, я медник?
      Дочь тюремщика
      Или заклинатель.
      Не вызовешь ли черта для меня?
      Пусть на костях и бубенцах сыграет
      Qui passa {Кто идет? (итал.).}.
      Джеррольд
      Ну, возьмите же ее
      И усмирить немного постарайтесь,
      А после покажите ей, что нужно.
      Et opus exegi, quod nec Jovis ira, nec ignis ...
      {И создал я творение, которое ни гнев Юпитера, ни огонь... (лат.).}
      Второй крестьянин
      Пойдем со мной, девчонка, да живей!
      Дочь тюремщика
      Вперед идти хочу я.
      Третий крестьянин
      Ладно, ладно!
      За сценой слышен звук рогов.
      Джеррольд
      Сумейте убедить, перехитрить!
      Ну, прочь пошли! Трубят уже, я слышу,
      Так дайте же немножко мне подумать.
      Да роли не забудьте!
      Все, кроме учителя, уходят.
      Вдохнови
      Меня, Паллада!
      Входят Тезей, Пиритой, Ипполита, Эмилия, Аркит и свита.
      Тезей
      Вот сюда направил
      Олень свой бег.
      Джеррольд
      Прошу: остановись
      И выслушай.
      Тезей
      Что это?
      Пиритой
      Сельский праздник
      Какой-нибудь, должно быть.
      Тезей
      Хорошо,
      Послушаем. Прошу садиться, дамы:
      Придется нам остановиться здесь.
      Джеррольд
      Привет тебе, могущественный герцог!
      Прекраснейшие дамы, - вам привет!
      Тезей
      Достаточно холодное начало.
      Джеррольд
      Благоволите праздник наш принять!
      Принадлежим мы к тем, чья речь простая
      Изобличает грубых поселян;
      Сказать по правде, - здесь пред вами стая,
      Компания, иль сборище крестьян,
      Иль, так сказать, веселый хор крестьянский,
      Который хочет танец мавританский
      Пред господами здесь протанцевать.
      Я между ними, должен вам сказать,
      Присутствую во званьи педагога;
      Я розгою караю младших строго,
      А старшим я линейкою грожу
      И плод своих трудов вам покажу.
      О грозный вождь, чья слава воссияла
      Во всех краях, от Диса до Дедала,
      Вдоль всех дорог, - от тумбы до столба,
      Ты поддержи покорного раба!
      Молю, воззри пресветлыми очами
      На то, как здесь пред всеми господами
      Искусно "хора" совершу я "вод",
      Соедини - и выйдет "хоровод".
      Мы для того здесь пред тобой собрались
      И разучить свой танец постарались.
      Я первым здесь, хоть груб и неуклюж,
      Перед тобой являюсь, славный муж,
      К твоим ногам кладу свои я речи
      И исполняю этим роль предтечи;
      За мной "Князь мая" следует с женой,
      С "Лакеем" и "Служанкой"; в час ночной
      Они приюта ищут; их с услугой
      "Хозяин" встретит с толстою супругой;
      Приняв гостей, которых долгий путь
      Порядочно измучил, - подмигнуть
      Спешат они буфетчику, в заботе
      Побольше сумму написать на счете;
      За ними "Клоун" плотоядный, "Шут"
      И "Павиан" с большим хвостом придут;
      Весь хор, cum multis aliis {Весь вместе (лат.).}, сберется,
      Скажи лишь "да" - и танец вмиг начнется.
      Тезей
      Да, да, любезный domine {Хозяин (лат.).}, зови
      Скорей своих актеров.
      Пиритой
      Начинайте.
      Джеррольд
      Intrate, filii! {Войдите, сыновья! (лат.).}
      Войдите же, исполните ваш танец.
      Входят ученики школы. Павиан, пять девушек, крестьянин с тамбурином,
      дочь тюремщика и прочие.
      Они танцуют мавританский танец.
      Хор
      Мы ликуем и поем,
      Вьемся в танце круговом;
      Если танцем этим самым
      Угодим мы знатным дамам,
      Пусть признает каждый тут,
      Что учитель наш - не шут!
      Герцог, если в лад мы пели
      И понравиться сумели,
      Нам бревно для мачты дай,
      Чтоб игрою встретить май.
      Не пройдет тогда и года,
      Как опять толпа народа
      Насмешит, составив хор,
      И тебя, и весь твой двор!
      Тезей
      Возьми хоть двадцать, domine. Что скажет
      Мой друг, царица сердца моего?
      Ипполита
      Ни разу в жизни так не веселилась.
      Эмилия
      Их танец был исполнен превосходно;
      А что до предисловья, - никогда
      Я не слыхала лучшего.
      Тезей
      Учитель,
      Благодарю тебя. Велю я всем
      Награды выдать.
      Пиритой
      (давая деньги)
      Это вот возьмите,
      Чтоб вашу мачту выкрасить.
      Тезей
      Теперь
      Мы будем нашу продолжать охоту.
      Джеррольд
      Пускай олень даст лов обильный,
      Собаки будут быстры, сильны,
      Его изловят без преград,
      И дамы окорок съедят.
      Тезей, Пиритой, Ипполита, Эмилия, Аркит и свита уходят
      под звуки рогов за сценой.
      Джеррольд
      Ну, парни все отлично удалось.
      Dii deaeque omnes! {Все боги и богини! (лат.).}
      Вы, девушки, чудесно танцевали!
      Уходят.
      Сцена 6
      Та же часть леса, что и в сцене 3.
      Паламон выходит из-за кустов.
      Паламон
      Кузен мой обещал мне в этот час
      Прийти сюда и принести с собою
      Два добрые меча и пару лат,
      И, если он теперь не сдержит слова,
      Тогда не воин, не мужчина он!
      Когда недавно он меня оставил
      В лесу, - я думал, что недели мало,
      Чтоб силы все мои восстановить:
      Так низко пал я, так я был расслаблен.
      Благодарю тебя, кузен Аркит:
      Ты честный враг! Теперь я подкрепился
      И вновь гляжу опасности в глаза.
      Откладывать не должно нашу битву:
      Подумали бы люди, услыхав
      Об этом, что я нежусь, точно боров
      На сытном корме; пусть же это утро
      Последним будет! Если же Аркит
      Откажется мне меч дать, - меч я вырву
      Из рук его и вмиг его убью;
      Конечно, это будет справедливо.
      Фортуна и любовь мне да помогут!
      Входит Аркит, неся вооружение.
      Паламон
      А, с добрым утром!
      Аркит
      С добрым утром, друг.
      Паламон
      Тебе хлопот наделал я немало.
      Аркит
      Пустое! Эти хлопоты - мой долг,
      Святое дело чести.
      Паламон
      Если б так же
      Ты поступал во всем! Хотел бы я,
      Чтоб был ты мне настолько ж добрым братом,
      Насколько вынуждаешь ты меня
      Признать тебя врагом великодушным.
      Хотел бы я тебя благодарить
      Объятьями, а не ударов градом.
      Аркит
      То и другое я бы возвратил.
      Паламон
      А я с тобою щедро расквитался б.
      Аркит
      Словами благородства вызывай
      Меня на бой; тогда ценить я буду
      Слова твои еще превыше слов
      Возлюбленной. Зачем нам препираться,
      Когда мы оба любим то, что честно?
      И не для слов пустых мы рождены;
      Вооружась и став на страже чести,
      Пусть изольем мы свой взаимный гнев,
      Как бурных два ручья, стремглав навстречу
      Несущихся друг другу, - и тогда
      Без всяких свар, попреков, поношений,
      Приличных разве девушкам простым
      Иль школьникам, никак не нам, - решится
      Легко и скоро наш тяжелый спор:
      Кому владеть красавицею нашей,
      Тебе иль мне? Желаешь ли сейчас
      Вооружиться? Если же доныне
      Себя еще считаешь ты больным,
      Не возвратив своей всей прежней силы,
      Тогда, кузен, готов я подождать
      И каждый день, когда свободен буду,
      Приду сюда беседовать с тобой,
      Пока ты не поправишься. За друга
      Считаю я тебя; ты дорог мне!
      Пусть лучше бы тебе я не открылся,
      Что я влюблен, пусть лучше бы я умер;
      Но, полюбив красавицу такую
      И высказав тебе свою любовь,
      Я не могу от слов своих отречься.
      Паламон
      Аркит, такой ты благородный враг,
      Что твой кузен один имеет право
      Убить тебя. Вполне я бодр и крепок;
      Прошу: оружье выбери себе.
      Аркит
      Ты первый выбирай.
      Паламон
      Себя считаешь
      Во всем ты выше? Или, может быть,
      Ты хочешь, чтоб в бою тебя щадил я?
      Аркит
      Когда ты это думаешь, кузен,
      То сильно ты ошибся: я, как воин,
      Щадить тебя не буду.
      Паламон
      Справедливо.
      Аркит
      Ты в этом убедишься.
      Паламон
      Так и я,
      Как честный человек, притом же правый
      В любви своей, охотно отплачу
      Тебе за все. Вот это мне.
      Аркит
      А это
      Пусть будет мне. Позволь тебе сперва
      Надеть твой панцирь.
      (Надевает ему латы.)
      Паламон
      Но скажи, откуда
      Прекрасные ты латы эти взял?
      Аркит
      У герцога; сказать тебе по правде,
      Я тайно взял их. Кажется, тебя
      Я ущипнул?
      Паламон
      О, нет.
      Аркит
      Ты не находишь,
      Что тяжелы они?
      Паламон
      Мои, пожалуй,
      Полегче были, но и эти также
      Годятся.
      Аркит
      Я их плотно застегну.
      Паламон
      Пожалуйста.
      Аркит
      Коней не нужно будет?
      Паламон
      Нет, будем мы сражаться без коней.
      Ты, может быть, бой конный предпочел бы?
      Аркит
      Мне это все равно.
      Паламон
      Поверь, и мне.
      Прошу, подвинь как можно дальше пряжку.
      Аркит
      Я сделал это.
      Паламон
      Шлем теперь мне нужен.
      Аркит
      Не лучше ли без шлемов нам сражаться,
      С открытой головою?
      Паламон
      Что ж, пожалуй:
      Так будет легче.
      Аркит
      Но надень перчатки:
      Они, по крайней мере, здесь найдутся
      Возьми мои.
      Паламон
      Благодарю, Аркит.
      Каков мой вид? Не слишком похудел я?
      Аркит
      Нет, очень незначительно. Любовь
      Тебя щадила.
      Паламон
      Я тебе ручаюсь,
      Что сильно буду наносить удары.
      Аркит
      Отлично; не жалей меня; я сам
      Стараться буду.
      Паламон
      Надевай же латы.
      Мне кажутся похожими они
      На те, в которых, помнишь, ты сражался
      В тот день, когда погибли в битве с нами
      Три короля; те были только легче.
      Аркит
      Те латы были очень хороши.
      Ты в этой битве очень отличился,
      Кузен, - гораздо более, чем я:
      Такой мне силы не случалось видеть.
      Когда помчался ты на левый фланг
      Врага, - едва поспел я за тобою,
      Хоть подо мною был прекрасный конь.
      Паламон
      То был гнедой скакун великолепный.
      Аркит
      Да, но напрасно я спешил на нем:
      Предупредил ты все мои желанья,
      Мне оставалось только подражать.
      Паламон
      Ты доблестью своею больше сделал,
      Кузен! Ты слишком скромен.
      Аркит
      Натиск твой
      Был так могуч и страшен, что, казалось,
      Удар ужасный грома разразился
      Над вражьей ратью.
      Паламон
      Ранее того,
      Как молния, ты засверкал над нею.
      Постой немного: здесь тебе не трет?
      Аркит
      Нет, ничего.
      Паламон
      Я не хотел бы ранить
      Тебя иначе как мечом: синяк ли,
      Царапина ль - меня бы осрамили.
      Аркит
      Ну, я готов.
      Паламон
      Тогда начнем же бой.
      Аркит
      Возьми мой меч, мне кажется он лучшим.
      Паламон
      Благодарю: оставь его себе;
      Ведь жизнь твоя от этого зависит.
      А я возьму вот этот, и не надо
      Мне лучшего. Да защитят меня
      И честь, и право!
      Аркит
      А меня - любовь.
      Они расходятся, затем идут друг к другу навстречу и останавливаются.
      Ты, кажется, сказать мне что-то хочешь?
      Паламон
      Еще одно: ты тетки сын моей,
      Родная кровь струится в наших жилах;
      Твою ль я кровь пролью иль ты мою,
      Ее источник общий. Меч мой смертью
      Грозит тебе, а если суждено
      Тебе меня убить, то я прощаю
      Тебя, - и боги пусть тебя простят,
      И если место есть, где души храбрых
      Найдут покой, - туда да воспарит
      Печальный дух убитого. Сражайся ж
      Храбрей, кузен! Дай руку мне свою.
      Аркит
      Дай мне свою. В последний раз сжимаю
      Как друг твою я руку, Паламон.
      Паламон
      Благодарю тебя.
      Аркит
      И если буду
      Я побежден, то прокляни меня,
      Как труса: только трус погибнуть может
      В таком правдивом деле. Ну, прощай же,
      В последний раз прощай!
      Паламон
      Прощай, кузен!
      Они сражаются. За сценой раздаются звуки рогов.
      Аркит
      Кузен, безумье наше нас сгубило!
      Паламон
      Как?
      Аркит
      Это - герцог! Слышишь, - это он
      Охотится! И если он застанет
      Меня с тобой, - погибли оба мы!
      О, ради чести и спасения ради,
      В кусты опять укройся поскорее:
      Еще найдем мы время умереть!
      Кузен мой милый, если нас увидят,
      Погибнешь ты за то, что из тюрьмы
      Бежал, а я, - когда меня ты выдашь,
      За то, что клятвы данной не сдержал.
      Весь мир тогда осудит нас; все скажут,
      Что спор наш благороден был, но средства,
      К которым мы прибегли, были низки.
      Паламон
      Нет, нет, кузен! Я больше не хочу
      Скрываться здесь; счастливый этот случай
      Не упущу! Твою я вижу хитрость,
      И цель твоя понятна для меня.
      Кто оробел, тому да будет стыдно!
      Ну, защищайся ж!
      Аркит
      Ты с ума сошел!
      Паламон
      Час этот - мой, и я извлечь намерен
      Всю пользу из него. Что будет после,
      Того боюсь я меньше, чем судьбы.
      Я говорю тебе, кузен трусливый:
      Эмилию люблю я! Для того
      Убью тебя и все мои несчастья.
      Аркит
      Ну, будь что будет! Ты, кузен, увидишь,
      Что умереть - мне столь же легкий труд,
      Как говорить иль спать. Я опасаюсь
      Лишь одного: что нас закон лишит
      Возможности честь нашу обеспечить.
      Ну, берегись!
      Паламон
      Сам берегись, Аркит!
      Они сражаются. Снова раздаются звуки рогов. Входят Тезей, Ипполита, Эмилия,
      Пиритой и свита.
      Тезей
      Что за глупцы, невежды и злодеи
      Осмелились, нарушив мой закон,
      Вступить здесь в битву в рыцарской одежде
      Без разрешенья моего и даже
      Без секундантов? Кастором клянусь я,
      Что оба вы умрете!
      Паламон
      О, Тезей!
      Сдержи ты это слово! Мы злодеи
      Действительно: пренебрегли мы оба
      Тобою и твоею добротой.
      Я - Паламон; к тебе любви, конечно,
      Я не питаю, так как убежал я
      Из стен твоей тюрьмы; подумай только,
      Какой преступник я! А он, - Аркит,
      Изменник самый дерзкий, самый смелый
      Из всех, в стране встречавшихся твоей,
      И лживейший из всех друзей притворных.
      Он был тобой помилован и изгнан,
      Но, вопреки веленью твоему,
      Остался здесь, и вот, переодетый,
      Он за твоею следует сестрой,
      Звездой из звезд, Эмилией прекрасной,
      Которой я быть должен был слугой,
      Затем, что первый я ее увидел
      И сердцу дивный образ завещал.
      Аркит же хочет дерзостно своею
      Ее считать; за это вероломство
      Его сюда к ответу я призвал,
      В защиту прав любви моей высокой.
      И если точно ты, как говорят,
      Велик и добродетелен и всюду
      С собой приносишь правды торжество,
      То повели, чтоб мы опять сражались;
      Тогда, Тезей, увидишь ты, что я
      Дела такие совершу, что зависть
      В самом тебе проснется. После ж битвы
      Казни меня: готов я умереть.
      Пиритой
      Что за величье духа!
      Тезей
      Я дал клятву.
      Аркит
      Мы милости твоей, Тезей, не просим;
      Настолько же легко мне умереть,
      Как для тебя - приговорить нас к смерти.
      Изменником кузен меня зовет;
      На то отвечу: если есть измена
      В любви, в служенье дивной красоте,
      В том, что готов я за нее погибнуть,
      В том, что сюда на битву я пришел,
      Чтоб оправдать любовь ценою жизни,
      И в том, что ей достойно я служил,
      И в том, что я готов убить кузена,
      Который это отрицает, - пусть
      Тогда меня изменником считают:
      Я буду рад! А если твой приказ
      Нарушил я, - то посмотри, как дивно
      Сестра твоя прекрасна, как велит
      Непобедимо взор ее блестящий
      Стремиться к ней, любовью к ней пылать!
      Спроси ее: и если я изменник
      В ее глазах, то пусть, как негодяй,
      Умру и буду гнить без погребенья!
      Паламон
      Тезей, обоим милость ты окажешь,
      Когда велишь обоих нас казнить.
      Ты благороден, чист и безупречен,
      Не слушай нас! Прошу и заклинаю
      Тебя душой кузена твоего,
      Чью доблестную память увенчали
      Двенадцать славных подвигов, - вели
      Казнить нас вместе! Лишь немного раньше
      Пускай умрет соперник мой, чем я:
      Тогда душа моя спокойна будет,
      Что дева не достанется ему.
      Тезей
      Твое желание готов исполнить я.
      Поистине, кузен твой в десять раз
      Виновнее тебя: ему я сделал
      Добра гораздо больше, чем тебе,
      Проступки ж ваши были равносильны.
      И пусть никто не просит в пользу их:
      До вечера уснут навеки оба.
      Ипполита
      О, как их жаль! Теперь иль никогда,
      Сестра, проси и вымоли пощаду;
      Иначе все грядущие века
      Лицо твое отяготят проклятием
      За гибель двух кузенов.
      Эмилия
      О, сестра,
      В лице моем нет ничего, что гибель
      Иль бедствие им принести могло бы.
      Их губят взоры собственных очей.
      Но их жалеть, как женщина, должна я,
      И пусть к земле колена прирастут,
      Но я не встану прежде, чем прощенье
      Им испрошу я. Милая сестра,
      Мне помоги! В прекрасном этом деле
      Соединить должны свои усилья
      Все женщины.
      (Становится на колени вместе с Ипполитой.)
      О царственный мой брат!
      Ипполита
      Во имя брака нашего!
      Эмилия
      Во имя
      Твоей ничем не помраченной чести!
      Ипполита
      Во имя клятвы, давшей мне и руку
      Геройскую, и доблестное сердце!
      Эмилия
      Во имя милосердья твоего,
      Во имя доблести твоей безмерной!
      Ипполита
      Во имя силы мышц твоих, во имя
      Ночей всех целомудренных, когда
      Ты ласками моими наслаждался!
      Тезей
      Вот странный заговор!
      Пиритой
      Позволь и мне
      Вмешаться.
      (Преклоняет колени.)
      Заклинаю нашей дружбой,
      Опасностями общими, - всем тем,
      Что любишь ты: войною и супругой
      Прекрасною!
      Эмилия
      И добротой твоей,
      С которою ты отказать не можешь
      Цветущей деве!
      Ипполита
      Светлыми очами
      Твоими, той силою, с которой
      Ты клялся мне, что я сильней всех жен,
      Почти сильнее всех мужей, - и все же
      Тебе, Тезей, я уступила!..
      Пиритой
      Чтобы
      Нам увенчать все просьбы, - заклинаю
      Твоею благородною душой,
      Которая богата милосердьем!
      Тебя прошу я первый...
      Ипполита
      Я вторая...
      Эмилия
      И я прошу, последняя...
      Пиритой
      Яви
      Ты милость!
      Ипполита
      Милость!
      Эмилия
      Милость этим принцам!
      Тезей
      Поколебали вы меня. Но если
      Равно мне жаль обоих, - что мне делать?
      Эмилия
      Оставь им жизнь, пошли их лишь в изгнанье!
      Тезей
      Ты истинная женщина, сестра!
      Ты сожалеть и сострадать умеешь,
      Но как помочь, - не понимаешь ты!
      Когда спасти их хочешь, то придумай
      Иное средство, - лучше, чем изгнанье.
      Ужели оба будут жить, страдая
      Из-за любви к тебе, и не убьют
      Друг друга? Верь, что будут ежедневно
      Они сражаться, будут ежечасно
      Испытывать мечом вопрос о чести
      Твоей пред целым миром. Будь умна:
      Забудь о них; задето дело чести
      Твоей, сестра, и данной мною клятвы.
      Я их обрек на смерть: пускай же лучше
      Они убиты будут правосудьем,
      Чем друг от друга примут смерть. Оставь
      Мое решенье в силе.
      Эмилия
      Благородный
      Мой брат! Ту клятву дать ты поспешил
      Затем, что был разгневан; но рассудок
      Велит тебе от клятвы отступить.
      Подумай: если б вечно исполнялись
      Такие клятвы, - весь бы мир погиб!
      Притом напомню я иную клятву,
      Мне данную тобою: в клятве той
      И силы, и любви, конечно, больше,
      Чем в этой: ты ее не в гневе дал,
      А в полном разумении!
      Тезей
      Что за клятва,
      Сестра моя?
      Пиритой
      Настойчивее будь,
      Отважная девица!
      Эмилия
      Ты сказал мне,
      Что не откажешь никогда ни в чем,
      Достойном скромности моей, а также
      Твоей свободной воли; и теперь
      Ловлю тебя на слове: если слова
      Не сдержишь ты, тогда свою ты честь
      Унизишь. Я прошу и умоляю,
      И ко всему глуха я буду, кроме
      Согласия твоего: подумай только,
      Как страшно отзовется гибель их
      На имени моем и доброй славе!
      Как, гибнет тот, кто полюбил меня?
      Нет, это слишком было бы жестоко!
      Зеленый куст, усыпанный цветами,
      Ужель срубить за то, что есть на нем
      Больные ветви? О Тезей могучий!
      Их матери, страдавшие для них,
      Все девушки, мечтающие нежно
      О сладостной любви, - готовы будут
      Проклясть меня и красоту мою
      И в честь погибших двух кузенов сложат
      Гимн погребальный, а меня - меня
      Все назовут жестокой, ненавистной,
      Достойной всяких бед, и стану я
      Для женщин всех предметом отвращенья!
      О, ради неба, сохрани им жизнь,
      Карай их лишь изгнанием!
      Тезей
      На каких же
      Условиях?
      Эмилия
      Клятву пусть они дадут,
      Что никогда искать меня не будут,
      Откажутся навеки знать меня,
      Страны твоей ногою не коснутся
      И, где б им повстречаться ни пришлось,
      Друг другу быть должны они чужими.
      Паламон
      Пускай меня разрежут на куски,
      Но никогда не дам я этой клятвы!
      Как? Мне забыть любовь мою? Пусть боги
      Тогда меня возненавидят! Герцог,
      Изгнанью подчиниться я готов,
      Но мы носить мечи, как прежде, будем,
      И весь наш спор останется при нас;
      А если нет - то праздных разговоров
      Довольно нам: скорее нас казни!
      Ее любить я и хочу, и смею,
      И за любовь могу убить кузена,
      Где б я его ни встретил!
      Тезей
      Ты, Аркит,
      Согласен ли принять ее условие?
      Паламон
      Тогда он будет негодяй!
      Пиритой
      Вот люди!
      Аркит
      Нет, герцог: это хуже нищеты.
      И не могу купить своей я жизни
      Такой ценой постыдною. Хотя
      Я думаю, что никогда не будет
      Она моею, - все же сохраню я
      Почетную любовь и умереть
      Рад за нее, хоть самой страшной смертью.
      Тезей
      Что ж делать нам? Сочувствие теперь
      Во мне самом проснулось.
      Пиритой
      Не давай же
      Заснуть ему, мой благородный друг!
      Тезей
      Эмилия, скажи: когда бы умер
      Один из них, - согласна ли тогда
      Другого ты назвать своим супругом?
      Владеть тобой они не могут вместе;
      Тот и другой - прекраснейшие принцы
      И по делам своим они так славны,
      Как лишь возможно. Посмотри ж на них
      И, если можешь полюбить, - покончи
      Весь этот спор: я дам свое согласье.
      Согласны ли вы, принцы?
      Паламон и Аркит
      Всей душой!
      Тезей
      Кого она отвергнет, - должен будет
      Тот умереть.
      Паламон и Аркит
      Какою хочешь смертью!
      Паламон
      Пусть я паду от милых уст: с отрадой
      Умру я; все любовники, - те даже,
      Которые еще не рождены,
      Благословят безжизненный мой пепел.
      Аркит
      Пусть буду я отринут: хладный гроб
      Мне станет мил; надгробною хвалою
      Мне будут песни воинов звучать.
      Тезей
      Что ж, выбирай, сестра!
      Эмилия
      Нет, я не в силах!
      Равно прекрасны оба; я б хотела,
      Чтоб ни один с них волос не упал!
      Ипполита
      Что ж будет с ними?
      Тезей
      Вот что я решаю;
      И честью я клянусь, что будет так,
      Иль оба пусть умрут: вы, принцы, оба
      В свою страну вернетесь; через месяц
      Пусть каждый вновь придет, в сопровождении
      Трех рыцарей, сюда, на это место;
      Здесь пирамиду я поставлю: тот
      Из вас, кто может рыцарскою силой
      Соперника заставить прикоснуться
      К той пирамиде, - будет обладать
      Принцессою, другой - повинен смерти,
      И с ним его друзья; и пусть не ропщет
      Он на судьбу; пусть не помыслит он,
      Что умирает с правом на невесту.
      Согласны ль вы?
      Паламон
      О, да! Кузен Аркит,
      До той поры мы будем вновь друзьями.
      Аркит
      Я рад тебя обнять.
      Тезей
      А ты, сестра,
      Довольна ли?
      Эмилия
      Должна я быть довольна:
      Иначе бы они погибли оба.
      Тезей
      Друг другу дайте ж руку, позабудьте
      Свой спор, пока заветный час решенья
      К вам не придет, и в путь отправьтесь свой.
      Паламон
      Верь нам, Тезей: тебя мы не обманем.
      Тезей
      Теперь же вас прошу идти за мною:
      Мы примем вас, как принцев и друзей.
      Кто победит, - супругом ей назначим,
      А кто падет, - того мы смерть оплачем.
      Уходят.
      АКТ IV
      Сцена 1
      Афины. Комната в тюрьме.
      Входит тюремщик и первый из его друзей.
      Тюремщик
      Итак, других вестей ты не имеешь?
      Не слышно ли чего-нибудь еще
      О бегстве Паламона?
      Первый друг
      Нет, не слышал
      Я ничего: я ранее ушел,
      Чем кончилось их дело; но, насколько
      Я мог понять, есть много оснований полагать,
      Что оба принца будут прощены:
      С коленопреклоненьем Ипполита
      С прекрасною Эмилией просили
      За них так нежно, с грацией такой,
      Что герцог, мне казалось, колебался
      Между своей поспешно данной клятвой
      И просьбами прекрасных этих дам.
      Чтоб им помочь, принц Пиритой отважный,
      Который для Тезея - часть души,
      К их просьбам также присоединился;
      Поэтому надеюсь я, что все
      Окончится вполне благополучно.
      А о тебе иль бегстве Паламона
      Никто не говорил.
      Тюремщик
      Пошли, о небо,
      Спасенье мне!
      Второй друг
      (входя)
      Спокоен будь, мой друг!
      Тебе принес я радостные вести.
      Тюремщик
      Заранее я рад им.
      Второй друг
      Паламон
      Все разъяснил: получишь ты прощенье!
      Он рассказал, как дочь твоя его
      Освободила: ей прощенье также