Объединённые разумом (№1) - Объединенные разумом

Мондрайн был под большим вопросом. В тот момент, когда они встретились, он напугал Бестера, остановив на нем взгляд своих холодных темных глаз.

Но с другой стороны, Мондрайн в любом случае не был хорошей перспективой. На Земле он явно не новичок, и, вероятно, давно уже нашел способ удовлетворять свои потребности. Суда по тому, как она на него смотрела, Тетти Снайпс в прошлом помогала ему в этом.

Когда они добрались до подземных апартаментов Тетти, Бестер перестал прислушиваться к Мондрайну. Он спокойно наслаждался бесплатной едой и выпивкой – у принцессы Татьяны был явно королевский вкус – да придвинулся поближе к Кубо Фламмариону. Не самые чистоплотные желания этого человека можно было угадать, но их следовало подкрепить, прежде чем можно будет опустошить его карманы.

– Вы когда-нибудь видели публичную казнь через обезглавливание, капитан? – И когда глаза Фламмариона округлились, продолжил: – Я имею в виду по полной программе: стальной топор, настоящая деревянная плаха, скрытое капюшоном лицо палача. Мы используем высококачественное бутофорское орудие казни, которое вы бы никогда не отличили от настоящего – струя, бьющая из шеи, выглядит в точности как настоящая кровь.

– Извращенец! – Фламмарион посмотрел на него с отвращением. Он встряхнул головой и положил обратно ломтик поджаренной говядины, который держал в руке. – Ты что, хочешь, чтобы меня стошнило или что-то?..

– Что, такое зрелище не для тебя? А как тогда насчет него? – Кинг Бестер кивком указал на Мондрайна, все еще глубоко погруженного в разговор с принцессой Татьяной. – Как ты думаешь, он может этим заинтересоваться?

Кубо Фламмарион почесал затылок.

– Коммандор? Нет. Чтобы подцепить его тебе придется располагать настоящей жертвой и настоящей кровью. – Он подчеркнуто отошел от Бестера на пару шагов.

Кинг обернулся к Лютеру Брейчису.

– Как насчет тебя? Хочешь узнать побольше о некоторых наших развлечениях – я имею в виду особые, встречающиеся только в Большой Коллекции, которые никогда не найдешь в каталогах. Как думаешь, понравилось ли бы тебе одно из них?

Брейчис мило улыбнулся ему:

– Я как бы тебе понравилась хорошая пригоршня тумаков? – Он вполне сносно говорил на жаргоне Земли, хотя произношение хромало, – прямо по переносице твоего королевского носа?

Кинг Бестер решил, что его стакан нуждается в пополнении содержимого у буфета в противоположной стороне комнаты.

– Я не знал, что вы тоже говорите на их языке, – с восхищением произнес Кубо Фламмарион, наблюдая за поспешным побегом Бестера.

– Хорошо иметь в запасе несколько штучек, о которых большинство не знает.

Брейчис повернулся так, чтобы никто, кроме Фламмариона, не мог видеть его губ.

– А вот этого ты и о своем начальнике не знаешь. Запомни это. Я не разглашаю тайны, но всегда готов произвести обмен.

Глава 5

Когда Мондрайн объяснил, что он ищет, Тетти лишь покачала головой.

– Не здесь, и ни в каком другом районе, где у меня есть квартиры. Существует местный указ, угрожающий любому, заключающему контракты о работе за пределами Земли и имеющему более, чем четыре ступени родства с моим имперским кланом, – а это означает – каждому. Они все предъявляют свои претензии на родство, даже если в действительности не имеют такового.

– В таком случае, есть ли у тебя какие-нибудь идеи?

– Ты можешь попытать счастья выше, в Виксиде или, возможно, в Тиране. Хотя я не знаю тамошних торговцев. И в Ри-о-ди тебе бы, может быть, повезло, если не учитывать то, что ты должен рассчитаться с таким количеством людей, что им можно потерять всякий счет. Лучше, если бы мы смогли найти кого-нибудь на месте.

– А как насчет Боззи? – Кинг Бестер перестал притворяться, что он не подслушивает. – Он самая подходящая кандидатура для таких делишек. И он вроде бы живет поблизости.

– Может быть стоит попытаться? Хотя я не знаю, чем он располагает. – Тетти повернулась к Мондрайну. – Но сначала нам придется занаться его поисками. Он обитает где-то в Трущобах, так что найти его будет очень нелегко.

– Боззи? – Кубо Фламмарион изо всех сил старался уловить непостижимый смысл разговора, но последнее высказывание было слишком уж тяжелым для его понимания. – Найти его в Тру… где?

– Боззи. Герцог Босни. А также виконт Рузвельт, граф Меллон, барон Роквел и граф Потомака. – Лицо Тетти однозначно выражало ее мнение по поводу всех этих титулов. – Выскочки. Все до одного! Но о нем скажу, что он предпочитает называться просто Босни или Боззи. Он уже очень давно не был в столице Босни, хотя заявляет, что родился именно там. Он действительно состоит в родстве со всеми известными королевскими фамилиями на Северовостоке; он к тому же главный заправила и вымогатель в Трушобах – основании «муравейника» – (Она заметила, что рот Фламмариона снова начинает раскрываться от удивления) – отсюда двести уровней вниз.

Тетти взглянула на Кинга Бестера и заметила в его адрес:

– Места, часто посещаемые вами, а не мной. Думаете, мы сможем найти его сегодня?

– Придется вам поспешить. Вы ни за что не найдете там Боззи после наступления темноты – он будет наверху. Там он со своими Громилами изучает поверхность.

Лютер Брейчис, посмотрев на часы, заметил:

– В таком случае, мы уже опоздали. На поверхности уже стемнело.

Тетти на это лишь покачала головой.

– Темно сейчас там, где вы приземлились, в Африке, но мы прошли по Звену связи далеко не запад, сэкономив шесть часов. Местное время – всего лишь два часа по полудню.

– Прошу прощения. – Брейчис выглядел раздосадованным своим промахом. – Я буду держать рот на замке, покуда не буду знать точно, о чем говорить.

– Вы не так уж сильно ошиблись, как вы думаете. Здесь рано темнеет – это еще одно непривычное для вас явление. – Она замолчала на мгновение, производя в уме подсчет. – Думаю, мы сможем это сделать. Точно. Но при условии, что выберем самый короткий путь. Берите свои шляпы, господа, и в путь.

Тетти жила на шестнадцатом подземном уровне. Это было превосходное настоящее поместье в нескольких минутах пути от поверхности и недалеко от входа в Звено связи. Но из-за своего превосходства оно по проекту не имело прямой нисходящей связи с более глубокими и бедными уровнями трущоб. Чтобы спуститься, компании пришлось переместиться далеко не север, а затем снова вернуться. Следуя за Тетти, они пересекли полконтинента в горизонтальном направлении лишь для того чтобы спуститься на пять тысяч километров вертикально вниз. Все перемещения заняли у них тридцать минут. Для гостей из космоса это выглядело как стремительные беспорядочные гонки по сети высокоскоростных скользящих экскалаторов; ныряние по головокружительным спиралям, и, наконец, серия прыжков сквозь черные пучины уходящих вниз шахт.

– С тех пор, как прибыл сюда, я впервые чувствовую себя уютно, – произнес Фламмарион, смакуя долгие мгновения свободного падения.

Последний спуск по крытому желобу был довольно длинным и выбросил их в сводчатый зал, имевший в поперечнике несколько сот метров. Отполированный каменный потолок был сплошь усеян мощными лампами солнечного света, озарявшими все вокруг. Объем помещения поражал размерами, и все же оно было забито до отказа. Вновь прибывшие были окружены плотным нагромождением ларьков, лабиринтом коридоров, перегородок, палаток и оттяжных канатов. И застройка не ограничивалась двумя измерениями. Тонкие поддерживающие столбы тянулись от пола к потолку на высоту двадцати метров. Их стальные опоры удерживали пластины ветхих многоэтажных платформ, многие из которых не имели стен; с веревочными лестницами, свисающими вниз к земле.

Пол зала был не каменным, а представлял собой первосортный чернозем. Яркие распустившиеся цветы буйно росли по всему помещению, в изобилии обрамляя зигзагообразные дорожки и обвивая гирляндами все стены и столбы.

– Имперский двор Боззи, – пояснила Тетти. – Как видите, он большой любитель цветов. Ладно, держитесь поближе к Кингу. Если вы здесь потеряетесь, сомневаюсь, что вам когда-нибудь удастся самим найти обратную дорогу.

Трушобы были заселены людьми так же плотно, как и растительностью; и одежды людей были не менее цветастыми. Кричащие куртки из шафрана, преимущественно фиолетово-красные и алые, украшенные блестками и отделанные голубыми, серебряными, золотыми кантами. Вся одежда была грязной, а запах, исходивший со всех сторон, ужасным для носов прибывших из космоса людей. Костюм Кинга Бестера, сперва показавшийся им безвкусным, слишком ярким и неряшливым, сейчас казался чистым, модным и довольно консервативным.

Постоянный шум и дисгармония цветов определяли первое впечатление. Но затем проступали скрытые элементы Трущоб: от спокойной полифонии до явно выраженного крика. Смешиваясь с бросавшимися в глаза яркими одеяниями и суетливыми движениями в толпе были и другие люди. Как бедные лилии прячустя среди орхидей, так и те люди сидели маленькими группками на скамейках или медленно продвигались вдоль аллей. Одеждой им служили просто скроенные, однотонные туники белых или серых тонов. Было не похоже, чтобы они с кем-либо разговаривали (даже друг с другом).

– Простолюдины, – произнесла Тетти. Она проследила взгляд Лютера Брейчиса в сторону группки из трех женщин, одетых в блеклые туники цвета слоновой кости. – Сырой материал для ваших команд преследования, если вы сможете кого-нибудь из них выбрать. У Боззи почти с каждым среди тех, кто одет в белое или серое, как те женщины, заключен письменный договор.

– Но они ведь из этого ничего не имеют? Они никогда не согласятся пойти на то, о чем мы их попросим.

– Они не могут отказаться. У Боззи на руках их договоры. В любом случае, некоторые из них будут просто счастливы покинуть это место, и не важно, насколько плохо то, что вы им предложите. Осмотритесь здесь пока. А я пойду найду Боззи и приведу его к вам.

Она быстро наклонилась, проскользнув под канатом, окружающим палатку, и устремилась к краю зала. Рост Тетти позволил им проследить ее движение первые тридцать метров, но затем она потерялась из виду в путанице строений и мельтешащих людей.

Брейчис повернулся к Эсро Мондрайну.

– Не желаешь ли изменить свое решение отностиельно пари? Если нет, то я готов принять твои условия.

– Не знаю все зависит от того, смогу ли я найти здесь кого-нибудь подходящего.

– Э, да ты попался. Брось ты это дело, Эсро. Ты же знаешь, что никогда не найдешь никого подходящего, так как за последние триста лет с Земли не было ни одного сколь-нибудь стоящего выходца. Все они – потерянные люди, каждый слишком упадочный во взглядах и бесхарактерный для того, чтобы хоть что-нибудь сделать как следует. Сперва ведь ты не говорил о «ком-нибудь подходящем», речь шла о том, что ты сможешь подготовить любого для отбора в члены команды преследования.

– А я и могу. Я заключу пари. Ты только назови ставки. Хоть Брейчис

и давил на Мондрайна снова, он был удивлен столь быстрым согласием со стороны последнего. Но Лютер был слишком опытен для того, чтобы позволить удивлению отразиться на его лице.

– Ну, тогда ладно. Сделаем просто. Ты выберешь любую пару кандидатов, которые тебе понравятся. Сделаешь это сегодня, и прямо здесь. Будешь учить их так, как сочтешь нужным. В назначенное время, скажем, месяцев через шесть, ты добиваешься их принятия в члены команды преследования. Сделаешь это – выиграешь. Если по какой-то причине, кроме смерти кандидатов, тебе это не удастся – проиграешь. Достаточно просто?

– Достаточно просто. – Мондрайн на секунду замолчал. – А как насчет ставок?

– Я поставлю собственную систему слежки против твоей. Не делай вид, что у тебя ее нет. Ты выслеживал моих людей на протяжении многих лет приблизительно так же, как я следил за твоими.

– Ты прав. Принимается. В присутствии свидетелей. – Мондрайн обернулся к Бестеру и Кубо Фламмариону. – Я выберу двух людей. Здесь, сегодня. Я буду их готовить. Когда их обучение будет закончено, они будут отобраны…

– Оба будут отобраны. Один не считается.

– … оба будут отобраны в члены команд преследования. Мы скрепляем наш договор рукопожатием.

Брейчис сжал руку Мондрайна лишь на мгновение, а затем обернулся, чтобы получше рассмотреть шумный двор, окружавший его. Он с преувеличенным отвращением заткнул нос. – Вон они. Делай свой выбор. Как сказала принцесса Татьяна, хоть белых, хоть серых; а я очень рад, что это тебе придется тренировать их, а не мне, потому что я не могу вынести этого запаха.

Все придворные были неряшливы, мускулисты и выглядели нелепо. В противоположность им местное население выглядело вялым, апатичным и подавленным. Подобная троица проходила мимо Брейчиса, когда тот говорил, и вела на железной цепи странно выглядящее животное. У него была тупая морда и низкий лоб, но оно смотрело по сторонам блестящими карими глазами, проявляя к происходящему вокруг больше интереса, чем его хозяева. Возле Фламмариона существо задержалось и, принюхиваясь, засопело, втягивая воздух.

– Не бойтесь, – сказал Кинг Бестер, так как Фламмарион, казалось, был готов нырнуть в толпу. – Оно вполне безопасно. Я видел подобные существа сотни раз.

– Что это? – Фламмарион отступил в сторону, когда животное повернуло к нему свою голову, открыло рот, полный острых неровных зубов, и изобразило хищную улыбку.

– У него нет имени, красавчик. Это просто Артефакт, штучка из лаборатории Игольщиков. – Бестер щелкнул пальцами. – Эй, хочешь посетить одну из них. Я легко могу организовать тебе это.

Фламмарион покачал головой, но Бестер был слишком опытным торговцем, чтобы упустить внезапно возникший сильный интерес, выказанный Лютером Брейчисом. Но его прервали прежде, чем он смог продолжить свою игру. Вдоль тропинки, виляя из стороны в сторону, уклоняясь от шумящих дворовых, быстро бежал молодой мужчина. На вид ему можно было дать около двадцати лет. Он держал гирлянду из цветов. За ним по пятам следовала молодая девушка.

– Так не честно, Чен, – кричала она. – Не честно. Это мошенничество. Верни его сейчас же.

Парень задержался недалеко от Мондрайна и повернулся, чтобы потрясти букетом цветов, дразня девушку. Она была хрупкая, тоненькая, с кожей оливкового цвета. В меру привлекательная, но никакая по сравнению с парнем. Он был похож на Адониса, золотоволосый и высокий, свободный и ловкий в движениях, будто созданный хорошим скульптором. Если люди, мимо которых он бежал, были аристократами, то его лицо свидетельствовало о том, что он был их неоспоримым императором. Оба, и мужчина, и женщина, были одеты в бледные туники цвета слоновой кости, которые носили местные жители.

Совершенно не обеспокоенный присутствием двух представителей Службы Безопасности в их темных униформах, он спрятался за их спинами. Мондрайн бросил на него взгляд и быстро двинулся вперед, чтобы схватить его за руку. Парень уставился на него с открытым ртом. Девушка бросилась в их сторону и в свою очередь положила руки на руки Мондрайна. Придворные приостановили свое гуляние, наблюдая за происходящим с нескрываемым любопытством.

– Вы. – Мондрайн двинулся вперед, сжимая тиски, так как девушка попыталась высвободить свои руки. – Вы оба. Вы связаны договором с Боззи?

Мужчина невозмутимо оглянулся назад, но женщина протиснулась между ним и Мондрайном.

– Это не твое дело! Пойдем отсюда!

– Нет, послушайте минуточку. Это может стать для вас шансом – довольно таки неплохим. Если вы связаны договором с Боззи, я уверен, для вас это будет хорошим предложением…

Резким ударом она отбросила руку Мондрайна от руки юноши, вопя при этом: – Чен! Следуй за мной – сейчас же! – и бросилась прочь в толпу. Парень широко открытыми глазами посмотрел на Мондрайна и последовал за ней. Через несколько секунд они находились уже в двадцати ярдах, неправляясь к крытой галерее.

– Те двое, – крикнул Мондрайн. – Остановите их – награда любому, кто это сделает.

Придворные даже не пошевелились. Фламмарион нерешительно последовал за ними, но выяснилось, что парочка улепетывала с такой скоростью, о которой он не мечтал даже в свои двадцать пять лет. Они уже вбежали под своды галереи, когда к событиям подключился Лютер Брейчис. Он вытащил из кармана цилиндр размером с ладонь и прицелился в убегавших.

– Не стреляй! – закричал Кинг Бестер.

Но было слишком поздно. Зеленый луч света вылетел из цилиндра, двигаясь по плотной спиральной траектории, пылающей в воздухе. Луч прикоснулся к старающимся скрыться молодым людям, сначала к нему, потом к ней. Спины их курток задымились и изверги целую лавину искр. Затем они исчезли из поля зрения за завесой из золотистых пузырьков воздуха.

– С ним все в порядке, – объяснил Брейчис Кингу Бестеру. Потом он обратился к Мондрайну: – Ты в любом случае проиграешь это пари, поэтому можешь посмотреть на систему слежки и захвата, которую никогда не получишь.

Он извлек из пояса плоский диск.

– Эта штука никогда раньше не испытывалась в условиях толпы. Давайте посмотрим, насколько хорошо она работает.

Он установил диск в горизонтальное положение. В его центре туда-сюда двигалась двойная световая стрелка. Они увидели, что стрелка значительно удлиннилась и изменила свое направление.

– Охотник?

Брейчис кивнул в ответ на вопрос Мондрайна.

– Но намного лучше, чем обычные. Определяет направление и расстояние. Если что-то лишь раз попадет в его прицел с управляемым лучом, он может преследовать объект в течение двадцати четырех часов. Кроме того, он разработан так, чтобы можно было захватить до пяти человек одновременно. Наверняка он будет в замешательстве, если каждая из целей побежит своей дорогой – пять отдельных направлений, по которым нужно вести преследование, – но с двумя ему, должно быть, будет не трудно справиться. И к тому же, они держатся друг друга. – Он протянул прибор Мондрайну, который обернулся и в свою очередь передал его Фламмариону.

– Иди вслед за ними и верни сюда. Мне нужно оставаться здесь и ждать Боззи.

Фламмарион выпучил на него глаза, потом перевел взгляд на Охотник и сбивающую с толку суматоху в зале.

– Вы будете не один, капитан, – продолжал Мондрайн. – Я прекрасно понимаю, что вы не знаете местности. – Он жестом указал на Кинга Бестера, сосредоточенно отводившего взгляд. – Он вам поможет, и он будет очень хорошо вознагражден, если сделает это.

– Вы правы, господин. – Бестер хлопнул в ладоши и выхватил Охотник у Фламмариона. – Сейчас что-нибудь придумаем. Стрелка не движется, они, должно быть, остановились. Мы схватим их в мгновение ока.

Вместе с Фламмарионом, следовавшим за ним по пятам, Бестер отправился по тропинке в том направлении, которое указывала стрелка. Мондрайн мягко посмотрел на Брейчиса и почти что расплылся в улыбке:

– Ты совершил большую ошибку, Лютер. Ты не подумал, когда давал им Охотник. Сейчас похоже, что я выиграю это пари – с помощью тех двух ребят, за которыми ты был так любезен установить слежку. Хочешь сдаться прямо сейчас?

– Пари остается в силе, Эсро. Ничего хорошего с Земли исходить не может. – И мысленно он продолжил: «Тебя ведь сильно раздражает, когда я это говорю?»

И Мондрайн воспользовался своей способностью, чтобы заметить:

– Ты говоришь, ничего хорошего не может исходить с Земли? Но некоторые вещи на Земле интересуют тебя. Я уловил это в твоих глазах, когда Кинг Бестер предлагал посетить лабораторию Игольщиков.

У него не было времени, чтобы продолжить свою мысль. В направлении, противоположном тому, в котором удалился Бестер, раздались звуки трубы. Толпа расступалась, оттесняемая в стороны дюжиной здоровенных головорезов. Позади них восемь человек несли паланкин, украшенный цветами, рядом с которым шла принцесса Татьяна.

Герцог Босни, виконт Рузвельт, граф Меллон, барон Роквел, граф Потомака – все пятьсот семьдесят фунтов его веса прибыли, чтобы начать переговоры.

Двенадцатью часами позже Тетти и Мондрайн наконец-то остались одни. Она сидела рядом с ним, просматривая написанный от руки документ.

– Похоже, все в порядке, Эсси, – произнесла она, щуря глаза в тусклом свете. – Это документ передачи права собственности, вступивший в действие два часа назад. Теперь они твои с потрохами.

Мондрайн кивнул. Глаз он не поднимал. На столе перед ним стояла открытая плоская фляга старого коньяка. Он внимательно смотрел на дно пузатого стакана, на полдюйма заполненного янтарной жидкостью.

– Ты даже не представляешь, сколько усилий пришлось потратить, чтобы раздобыть его для тебя, – пожаловалась Тетти. – Я начала разыскивать его сразу же после твоего последнего приезда на Землю, а ты даже не понюхал его.

Мондрайн стряхнул с себя оцепенение, поднес стакан поближе к носу и покорно втянул воздух.

– Извини, принцесса. Ты знаешь меня – в иных обстоятельствах я был бы восхищен коньяком, подобным этому.

– Ну так в чем дело? Боззи передал тебе договоры, ты получил своих двух кандидатов, а капитану Фламмариону следует забрать их с Земли в ближайшие несколько часов. Почему же ты не радуешься?

– Хотел бы я знать. Я не могу избавиться от чувства, что здесь что-то неладно.

– Думаешь, ты заплатил слишком много?

– Нет. Слишком мало. Твой приятель Боззи запросил за этих двоих смехотворную сумму.

– Но ты же сказал мне, что понятия не имеешь, во что обойдется покупка этих договоров.

– Я и не знал. А вот Кинг Бестер знал. Я наблюдал за его лицом, когда Боззи принял первое же наше предложение. Бестер вытаращил глаза и раскрыл от удивления рот. – Мондрайн поднял стакан, вдохнул изысканный вековой букет и сделал маленький глоточек. – Ну, дело сделано, даже если после всего этого я чувствую себя несколько неуютно. Я распорядился, чтобы Фламмарион доставил их в систему связи и поднял как можно скорее, прежде чем карантин успеет передумать. Сейчас я жалею, что не взялся преглядывать за нмим сам.

– Ты их увидел и ты их выбрал.

– Я имею в виду близкое знакомство. Мне и видеть-то их довелось секунду-две, когда мы с ними впервые столкнулись. Лютер Брейчис позаботился и пропусках на выход, и выглядит он чересчур уж предупредительным. Говорю тебе, Тетти, здесь что-то не так.

– А ты говорил об этом коммандору Брейчису?

– Я не мог. Он исчез, ничего не сказав, вместе с Кингом Бестером.

– Куда?

– Они не сказали. Но думаю, что знаю. Бестер повел его в лабораторию Игольщиков.

– А ты уверен? Представить себе не могу, чтобы кому-то из них там могло что-то понадобиться.

Мондрайн покачал головой и снова отхлебнул коньяка.

– Я тоже не могу. – Он все-таки улыбнулся, но улыбка больше походила на унылую гримассу. – Принцесса, если кто и знает, что люди спускаются на Землю по известным только им самим причинам, так это ты и я. Ты можешь снова организовать мне свидание с Раттафи – сегодня ночью?

– Раттафи! Разве ты не слышал? – Тетти положила свои ладони ему на руки. – Эсси, Раттафи умерла. Месяц назад. Я считала, что ты должен был бы об этом знать. От передозировки Парадокса.

Мондрайн прикрыл глаза.

– Это не очень… хорошая новость. Она была лучшей Фроппер из тех, которых я когда-либо встречал. Я даже подумывал о том, что мог бы несколько развить наши отношения. А сейчас… Я не знаю, в какую сторону пойти. Куда я еще могу идти?

– К другой Фроппер?

– Я был с каждой из них. И ничего не приобрел.

– На прошлой неделе я слышала, что появилась какая-то новенькая, где-то внизу, на глубоких основных уровнях. Я могу разузнать о ней больше, если ты хочешь; может даже устрою для тебя свидание.

– Когда?

– В течение недели или что-то около того? Знаешь, для этого требуется время, особенно, если речь идет о хорошей Фроппер. – Тетти заколебалась. – Завтра, если захочешь, ты узнаешь о ней больше.

– Сегодня ночью.

– Эсро, я не могу. Сейчас слишком поздно. Я надеялась, что ты останешься со мной – всего лишь на одну ночь. – Она встала у него за спиной и положила руки ему на плечи. – Я не прошу слишком многого, ты знаешь. Тебе не нужно больше притворяться ради меня. Мне не нужны те же старые обещания: как ты найдешь для меня место, как ты заберешь меня с Земли. Я уже прошла через все это. Просто останься сегодня здесь. Это все, о чем я прошу.

Он накрыл ее руки своими.

– Принцесса, ты не понимаешь. Когда я приезжаю на Землю, я всегда хочу тебя видеть. Но я тоже должен быть честен с тобою. Когда я приезжаю на Землю, мне приходится видеться с Фропперами, чтобы выяснить, в состоянии ли они мне помочь. Я останусь на сегодняшнюю ночь. Конечно, я останусь. Но может сейчас ты все же попытаешься организовать мне свидание с Фроппер, которое состоится, как только я буду внесен в списки новенькой. В таком случае у меня будет надежда, что сегодня ночью я несколько часов посплю.

Тетти наклонилась к нему из-за спины и быстро поцеловала Мондрайна в губы.

– Конечно, я все сделаю. Мой бедный бедный Эсси. Что, все так же плохо, как и раньше?

– Хуже. С каждым годом все сжимается и сжимается. – Мондрайн сел прямо, заставив выпрямиться и Тетти. – Еще одно дело и на сегодня я могу расслабиться. Лютер Брейчис.

– А что с ним?

– Если он собирается пробыть на Земле некоторое время, мне придется интересоваться, что он здесь делает. Я думал, что смогу занести его в свои платежные ведомости, но сейчас не уверен, что его можно подкупить. Нам нужен кто-то, кому можно доверять. Ты можешь связаться с Птицей Годивой и приставить ее к Брейчису?

– Это будет стоить целое состояние. Ты хоть представляешь, сколько стоит Годива?

– Деньги – это не проблема. Отправляйся и сделай это. Мои люди утверждают, что женщины – одна из слабостей Лютера.

– Жаль, что ни одна из твоих. – Тетти выпрямилась и отошла от Мондрайна. – Эсро, сиди здесь и старайся получить наслаждение от своего коньяка. Я договорюсь с Годивой и условлюсь о встрече с Фроппер. Если бы ты только смог расслабиться, хотя бы на одну ночь – ты такой загнанный.

– Мы все загнаны, принцесса. Даже самый последний из нас. – Мондрайн посмотрел вокруг на крошечные сферы стаканов, каждая из которых была наполнена янтарной жидкостью и находилась в пределах досягаемости. В каждой комнате жилища стоял ряд таких стаканов.

– Может быть однажды я научусь расслабляться, и может быть однажды ты узнаешь, как перестать увлекаться Парадоксом.

Тетти направлялась к двери, ведущей в соединяющий соседние комнаты коридор. Она задержалась.

– Хотелось бы мне, чтобы я могла остановиться, Эсси.

– Парадокс убил Раттафи, принцесса.

– Ты думаешь, я сознаю это хуже тебя? Я знаю это. Так же как я знаю то, что твоя работа когда-нибудь убьет тебя, если ты, конечно, не найдешь чего-нибудь еще, что сделает это с тобой быстрее. – Она вздохнула. – Просто попробуй расслабиться, Эсро. Я вернусь, как только смогу.

Глава 6

– Не жить здесь, – сказал Кинг Бестер. – Никто в здравом уме не станет жить на поверхности.

По убеждению агента по продаже участков под «поверхностным» слоем Дельмарвы понималось все, что находилось не глубже одного километра под землей. Самый последний уровень, где сквозь крыши можно было увидеть настоящее небо, был занят под автоматизированные сельскохозяйственные работы и обработку почвы. Люди, держитесь поверхности! Любой, одержимый непреодолимым желанием вкусить «настоящей» жизни на поверхности, мог удовлетворить его очень просто, проехавшись в Центральную Африку или Южную Америку. Там поверхностные заповедники, в которых находились под охраной закона обитавшие и произраставшие на их территориях дикие виды, все еще простирались на тысячи квадратных миль.

Но поверхностные уровни города Дельмарвы подходили именно для сельскохозяйственных работ. А еще это было самым удачным местом для нелегальной лаборатории Игольщиков. По крайней мере, такого мнения придерживались все, кому импонировала идея лаборатории под открытым небом.

Лютер Брейчис и Кинг Бестер скрывали друг от друга свою неловкость, как только покинули последний подъемный тоннель и поднялись по звенящей стальной лестнице наружу, на возделанную почву города. Брейчис ненавидел эти непредсказуемые ветры. Для него они все еще означали прорыв шлюзов и глубокий вакуум. И Кинг Бестер, чувствовавший себя уверенно в перенаселенных районах города, дрожал под усыпанным звездами небом с его холодным блеском.

Идя рядом даже ближе, чем они осознавали, они поспешно пересекли три поля с темно-зеленой видоизмененной осокой. Бестер знал, куда именно идти, очень хорошо. Всего через несколько минут, проведенных под открытым небом, он, быстро наклонив голову, с благодарностью шагнул внутрь крытого ограждения. Мужчины спустились по короткому лестничному пролету к открытой в затемненную комнату двери. Стоящий на пороге человек был высоким, ссутуленным, с плешивой головой, похожей на чан, с торчащим красным носом, с длинной всклоченной бородою.

– Маркграф Фуджитсу. – Кинг Бестер был сама вежливость и официальность. – Коммандор Лютер Брейчис.

Маркграф угрюмо уставился на них и кивнул. Он закрыл дверь и трижды повернул замок, потом повернулся и потянул за выключатель света. На другой стороне комнаты находилось луковицеобразное растение, пять футов в высоту и около двух футов в обхвате. Когда зажегся свет, листья раздутой верхней части начали раскрываться. Менее чем за тридцать секунд единственный огромный цветок полностью распустился. Его сердцевина походила на человеческое лицо, с розовыми щеками, красной изогнутой линией рта, слепыми голубыми глазами. Через несколько мгновений рот раскрылся. Из него раздался высокий красивый звук; кристально чистое сопрано запело жалобную элегию без слов. Песня росла и ширилась, от простой темы к сложному переплетению мелодических украшений.

– Одно из моих самых удачных творений, как мне кажется. – Маркграф говорил на превосходном стандартном языке солнечной системы. – Я называю ее Сорудан – дух песни. Конечно, поет только при включенном освещении, но главная прелесть в том, что мелодия никогда не повторяется, разве что я очень попрошу об этом. Для меня будет самым большим несчастьем, если когда-нибудь придется продать Сорудан. – Он приглушил в комнате свет. Голос медленно затихал, пока мелодия не перешла от величественной полифонии, через нисходящую гамму полутонов к плагальному кадансу завершающих аккордов. Невидящие глаза закрылись. Несколькими мгновениями позже лепестки начали складываться вокруг безмолвного лица.