Частный детектив Татьяна Иванова - Меховое дельце

      — Леня никогда не изменял мне.
      — Что вы, что вы, Алла Викторовна, я ничего такого и не имела в виду…
      — А что вы имели в виду? Вам уже известно, где находится Леонид?
      Если бы, моя дорогая.
      — К сожалению, нет. Пока — нет. Однако мы дойдем когда-нибудь до Каморного?
      — Да, через два коридора — налево. Его кабинет — ближайший к цеху.
      Когда Серегина вызвалась быть моей «гидшей» в прогулках по предприятию, она знала, о чем говорит. Одна я в этих катакомбах непременно заблудилась бы.
      — Вот. Это кабинет Каморного. Мне вас подождать или сами вернетесь?
      Ой, не знаю.
      — Вы очень заняты?
      Аллочка усмехнулась и постучала в дверь с металлической табличкой.
      — Можно, Вениамин Анатольевич?
      Мы вошли.
      Так себе дядечка — ничего особенного. На улице прошла бы и внимания не обратила. Но при виде красавицы-секретарши он как-то приосанился, глаза заблестели. Похоже, к женушке своего босса сей мужчина неровно дышит.
      Расплылся в улыбке:
      — Алла Викторовна!
      — Здравствуйте, — чинно ответила моя сопровождающая.
      Познакомила нас и ловко смылась, сославшись на дела. Поинтересовалась, правда:
      — Вас встретить, Татьяна Александровна?
      — Благодарю. В крайнем случае, Вениамин Анатольевич меня проводит. Правда? — повернулась я к Каморному.
      Тот даже опешил от такой наглости. Бедненький, не нашел, что возразить.
      Аллочка улыбнулась, кивнула и исчезла за дверью.
      Каморный состряпал приветливую физиономию и предложил мне сесть. Сам устроился напротив.
      — Чем обязан? — и даже рта раскрыть мне не дал: — Вы из газеты или из журнала?
      — Я из дома.
      — А-а… а то приходили тут недавно… Спрашивали про работу.
      И принялся с энтузиазмом рассказывать о делах и планах на будущее. Причем слово «фирма» все время заменял местоимением «мы». Очень увлекательный получился монолог.
      Я стоически выслушала сию белиберду от начала до конца. Не перебивая. Минут через сорок пять Каморный замолчал — вдохновение кончилось. И я получила наконец возможность вставить пару слов в его зажигательную речь.
      — Извините, Вениамин Анатольевич, но вы меня, вероятно, с кем-то перепутали. Я частный детектив и приехала в вашу фирму…
      При слове «детектив» у моего собеседника округлились глаза.
      — …в связи с исчезновением Леонида Павловича Серегина.
      Каморный побагровел и заерзал на стуле.
      — А поскольку мне необходимо поговорить со всеми сотрудниками фирмы, я подумала: почему бы не начать с вас? Тем более что директора нет на месте.
      Однако я изрядно напугала господина «помощника и вообще правую серегинскую руку», ибо он тотчас же поспешил извиниться и объяснить причину «своего, понимаете ли, странного поведения»:
      — Оно, вероятно, вас несколько шокировало…
      Ну, милый мой, мне и не с такими шокирующими вещами приходилось сталкиваться.
      — Дело в том, что… В общем, я, собственно, не считал нужным скрывать от кого-либо… в том числе и от Аллы Викторовны, что желал бы быть на месте Серегина…
      Ну, ясное дело! Товарищ Каморный — человек честолюбивый…
      В общем, он, как и следовало ожидать, был о себе довольно высокого мнения и считал ниже своего достоинства «сидеть у Серегина в подчинении». После исчезновения шефа сотрудники стали косо смотреть на него, тем более что накануне своего приезда Серегин позвонил Каморному и сообщил, что договор уже подписан, все дела улажены и завтра он прилетает домой. Вот. Возвращается. А поскольку разговор этот состоялся вечером, ни директора, ни секретарши Аллочки, то есть Аллы Викторовны, на работе, естественно, уже не было, Вениамин Анатольевич все доклады решил отложить на потом, раз к обеду Серегин обещал прибыть в «Горностай» самолично. Утром он, конечно, доложил кому следует о разговоре с шефом, но, когда выяснилось, что Серегин исчез, Каморный попал под подозрение не только у сотрудников милиции, но и у своих собственных сослуживцев, так как только он один знал о приезде Леонида Павловича. Вот ведь беда какая.
      В конечном итоге Каморный пожалел Серегина, потому как в душе не желал тому ничего плохого, и выразил надежду, что произошло какое-то недоразумение, что Леонид скоро отыщется и все будет хорошо.
      Вот и все, что я узнала.
      Гораздо интереснее было бы, если бы выяснилось, что Серегин случайно узнал о многолетней связи своей жены и Каморного. Могла бы тогда иметь место такая сцена: обуреваемый ревностью, Леонид Павлович в неистовстве хватает пистолет (а еще лучше — духовое ружье) и с воплем: «Убью его, ее и себя!» начинает с себя.
      Но ничего подобного в действительности не было.

Глава 3

      На следующий день я проснулась с тяжелой головой. Голодная и злая. Настроение — хуже некуда. Всю ночь снилась жуткая красавица Маргарита Васильевна, журналистка, которая учила меня жить.
      Кстати, Каморный тоже снился мне. Слащавый такой. Противный. «Не виноватая я, — говорит. — Он сам пришел». Собственно, на Каморном мой ночной кошмар и прервался.
      Я встала, пошлепала в кухню и начала копаться в холодильнике.
      Так вот о Каморном. Или этот человек прекрасный актер, или он действительно ни в чем не виноват. Да и есть ли у господина помощника веские причины для убийства шефа?
      Странно я изъясняться начала. Аллочка так влияет, что ли?
      Так есть или нет? Вообще-то — вряд ли. Хотя кто его знает? «Мой метод прост: брать всех под подозрение…»
      Но сотрудники-то должны его знать. Просто так подозревать не будут: дыма без огня не бывает.
      Что это меня на цитаты потянуло? Не к добру все это, определенно не к добру. Какие только мысли не придут в голову на голодный желудок!
      А может, он весь из себя порядочный и не виновен вовсе… О ком это я, о желудке или о Каморном? Запуталась совсем.
      Стоп! Думается мне, что от голодного бреда, на который были похожи все эти мысли, можно избавиться только одним способом. Поэтому — сначала кофе, завтрак, контрастный душ, а уж потом все остальное.

* * *

      В следующий мой визит в фирму «Горностай» меня заинтересовал «Экспериментальный участок» — владения некоего Андрея Семеновича Тулузова. Вернее, не участок, разумеется, а его хозяин.
      Как мне позже удалось выяснить, до прихода в «Горностай» Тулузов работал на фабрике пошива верхней одежды. Но с началом перестройки и ускорения дела на фабрике шли все хуже и хуже, производство сократилось настолько, что пошивать верхнюю одежду для граждан стала лишь третья часть работников. В общем, милейший Андрей Семенович оказался, как говорится, не у дел. Пробовал работать в нескольких фирмах с громкими названиями. Но одни фирмы просто-напросто развалились, от других только эти самые названия и остались, что в принципе одно и то же, а в третьих, Тулузову самому отчего-то не нравилось зарабатывать на хлеб насущный. В общем, нигде он, горемычный, долго не задерживался, пока не очутился в «Горностае». Здесь милейший дядечка внезапно почувствовал себя как рыба в воде и развернулся, как мне сказали, «на полную мощь своих сил и способностей».
      И вот я стояла и стучала в дверь «Экспериментального участка». Никто не отвечал. Тогда постучала сильнее. Результат тот же. Повернулась к двери спиной и что есть силы лягнула ее, обшарпанную. Я дверь имею в виду. И едва не упала.
      — Можете обернуться, — насмешливо сказали сзади.
      Я вздрогнула. Возмущенно оглянулась.
      В проеме двери, опираясь рукой о косяк, стоял высокий красивый мужчина на вид лет эдак тридцати пяти.
      — Вы… Почему вы… — я аж дара речи лишилась.
      — Сударыня, вы чуть не ударили меня своей очаровательной ножкой, — мужчина улыбнулся.
      — Почему вы сразу не открыли? — перешла я в наступление.
      Меня молча взяли под локоток, но я резко вырвала руку, мы вошли в комнату, и я уселась в вертящееся кожаное кресло, как только это было мне предложено.
      — Честь имею представиться — Андрей Семенович Тулузов. Чем, простите, обязан?
      Нахал.
      Тулузов бесшумно прикрыл дверь, подпер спиной тот косяк, на который только что опирался рукой, и встал напротив меня в позе Наполеона.
      — Могу я спросить, прекрасная незнакомка, как вас зовут?
      Кот мартовский.
      — Частный детектив Татьяна Александровна Иванова, — отчеканила я как можно строже.
      Он и бровью не повел. «Частный детектив» не произвел на хозяина экспериментального цеха — или участка, мне все равно, — ни малейшего впечатления. Ну и пожалуйста. Ну и подумаешь.
      И неожиданно для себя добавила:
      — Можно просто Таня.
      Зачем сказала? Глупая женщина…
      А хозяин участка театральным жестом притронулся к воображаемой шляпе и слегка поклонился.
      — Весьма признателен за оказанное доверие. Так чем могу быть полезен?
      Пренеприятный мужик. Самонадеянный. Но обаятельный. И, кажется, довольно милый. Породистый.
      Спохватилась: «О чем думаю?» И тогда коротко объяснила, для чего, собственно, явилась пред светлые очи господина Тулузова.
      — Разумеется, с согласия вашего начальства.
      Мой визави пожал плечами и предложил кофе.
      — Спасибо, не откажусь.
      Как выяснилось, кофе он варит сам, и довольно умело.
      — Курите?
      — Да.
      — Могу предложить…
      — Нет, только свои.
      — Сожалею, — он обворожительно улыбнулся. Без тени сожаления.
      Ловелас.
      — Не желаете ли взглянуть на новые модели?
      — Потом, если можно.
      — Шубку по особому заказу сшить не хотите? Могу посодействовать. Совершенно бескорыстно.
      — Благодарю.
      Внезапно я поймала себя на мысли, что этот котяра из человеческого племени играет со мной, как его сородич из племени животного — с мышью.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.