Мстящий дух

Серлинг Род
Мстящий дух

      РОД СЕРЛИНГ
      МСТЯЩИЙ ДУХ
      Перевод Г. Барановской
      Когда Хэнк Доусон ехал на своей допотопной машине по дороге, огибавшей гору Лысого Орла, все, что он мог видеть на месте Приятной Фермы, были унылые черные руины. Прекрасная старая ферма, возможно, чрезмерно большая и довольно-таки разбросанная, насколько помнил Хэнк, но хорошо построенная в доброй традиции севера Новой Англии с гранитным фундаментом и прочными каменными трубами. Кроме них ничего не осталось.
      Как раз около четырех месяцев назад случился пожар, в одну из тех бурных весенних ночей, когда над горными пиками сверкали молнии и гремели раскаты грома вместе с дикими ветрами, ревевшими в ущельях. Тoгда, в самой гуще этого ужаса, на фоне ночного неба загорелся гигантский факел, подняв жителей тихого городка Хилидейл, выславших свои дряхлые противопожарные машины на место происшествия, куда они прибыли слишком поздно, чтобы чем-то помочь.
      Ведь до Приятной Фермы, расположенной на плодородном уступе, было трудно добраться, а противопожарные средства не могли погасить такой взрыв. Раздуваемое сильным ветром пламя перекинулось на огромный амбар, поэтому он тоже полностью сгорел, за исключением старого фундамента.
      В то время и здание фермы и амбар были пусты. Пит Райэрли, их хозяин, выращивал скот с компаньоном из Бостона, Ллойдом Проктором, но незадолго до пожара они продали все стадо и переоборудовали ферму в антикварный магазин. Тот тоже погиб в огне, но Пит Райэрли все еще пытался получить страховку, которая бы устроила Ллойда Проктора, вложившего в дело все свои деньги. Хэнк Доусон, обличенный правами шерифа, занимался делами подобного рода. Сегодня Хэнк получил сообщение от Джанет Райэрли, жены Пита, которая теперь жила на Ферме Каменистого Ручья, ниже по склону от сгоревшей фермы. В своей записке она сообщила, что ей немедленно нужно поговорить с Хэнком, поэтому ближе к заходу солнца он выбрал дорогу Лысого Орла. Теперь, когда сгущались сумерки, поднялся ветер, и, вместо того чтобы объехать коттедж сзади, Хэнк остановил машину на дороге и пошел наверх по тропинке, сокращая путь.
      В квадратном коттедже тускло горел свет, особенно яркий на темном фоне неба. Хэнк едва смог различить очертания сарая за ним из-за зарослей вечнозеленых растений, поднимающихся по склону.
      Это деревья колыхались в усиливающемся ветре, каждое из них качалось по-особому, словно ряд призрачных танцоров, черных на фоне неба. Хэнк помедлил и крикнул, перекрывая ветер: - Эй, там, Джанет!
      Ответом был глухой, злой лай собаки. Это, должно быть, Герцог, датский дог Ллойда Проктора, живший на Приятной Ферме, пока тот не уехал покупать древности. Тогда он поместил Герцога в собачий питомник в Новом Виндзоре. Джанет неплохо придумала забрать пса назад для охраны.
      Хэнк позвал снова. Дверь открылась, и он увидел Джанет, которая махала ему одной рукой, а другой - держала Герцога за ошейник. Когда Хэнк вошел, Герцог зарычал, но Джанет прервала рычание командой, и огромный пес подчинился. Джанет, которой скоро должно было исполниться тридцать, была маленького роста, но, несмотря, на это, сильной, судя по тому, как она сдерживала Герцога. На ее лице играл здоровый румянец от постоянного пребывания на свежем воздухе, ее большие карие глаза над острым носикомпеньком были так же выразительны, как хорошо сформированные губы. Когда она заговорила, на них заиграла улыбка: - Ты, наверное, психолог, Хэнк.
      - Психолог? - удивленно нахмурился Хэнк. - С чего это?
      - Я имею в виду, что ты читаешь мысли на расстоянии. Я хотела попросить тебя прийти сюда и побыть здесь несколько часов в первую ветреную ночь, но в записке этого не сообщила. Потом, час спустя, поднимается ветер и приходит не кто иной, как старый добрый Хэнк Доусон, человек, которого я хотела увидеть.
      - Кстати, я как раз заметил, что ветер усиливается, когда решил прогуляться сюда. Скажи, что случилось?
      - Рае уж ты психолог, Хэнк, не приходилось ли тебе видеть духов?
      - Не знаю, но не возражаю против того, что их могли видеть другие.
      - Возможно, ты увидишь одного сегодня ночью. Подожди, пока я сварю кофе. Если Герцог забеспокоится, ты поймешь, что призрак рядом. Он всегда слышит его первым.
      Пока готовился кофе, Хэнк положил в огонь дрова и начал прислушиваться к различным звукам. Он слушал, как в трубе гудит ветер, отметил низкий стон из угла, но Джанет посмеялась над этим, сказав, что это ветки царапают крышу. Хэнк затронул интересовавшую его тему.
      - Расскажи мне о Ллойде Прокторе. Как он стал компаньоном Пита?
      - Это давняя история, - устало ответила она. - Пит сообщает свои грандиозные идеи людям и находит желающих субсидировать их. Все идет прекрасно, пока не кончатся деньги. Тогда Пит обвиняет их, а они - его. Ты знаешь, как Пит бахвалится и дурачит людей. Он обещал мне чудесный дом, если я выйду за него. Теперь посмотри, где я живу.
      - Ты о Приятной ферме?
      - О чем же еще? Мы не могли сами вести хозяйство, пока в ферму кто-нибудь не вложит деньги. Потом она сгорела, и мы докатились до этого маленького коттеджа.
      Джанет ненадолго задумалась, потом менее критично заговорила о муже.
      - Может быть, идеи Пита не были слишком хорошими, - продолжала она. Но его вкладчики тоже были хороши. Они выходили из дела, все, кроме Ллойда Проктора.
      - Ты хочешь сказать, что Проктор был лучше остальных?
      - Какое-то время. Ллойд вложил все деньги в обновление фермы и на покупку стада. Он дал Питу наличные авансом, чтобы платить нанятым работникам и оплачивать счета сразу по их получении.
      - Так почему им нe повезло?
      - Потому что они взялись за дело с очень большим размахом. Ллойд постоянно предпринимал долгие поездки на Запад, скупая скот быстрее, чем Пит продавал уже выращенный скот. Поэтому Питу пришлось нанять еще больше людей, чтобы обслуживать ферму, и докупить оборудования. Это сделали расходы большими, чем доходы. Поэтому они погорели.
      - Понимаю. А что насчет древностей?
      - Они собирались заниматься этим между делом. Затычка, как называл это Ллойд, покупая древности и отправляя их на ферму до той поры, пока амбар не будет, переоборудован в магазин. Потом его уничтожил огонь.
      - А где в это время был Пит?
      - Работал на ферме, планируя перемены, пока Ллойду не захотелось, чтобы он поехал во Флориду выкупать право на владение каким-то земельным участком. Поэтому Пита здесь не было, а я в ту грозовую ночь навещала друзей в Нью-Йорке.
      - А где они оба сейчас?
      - Пит - во Флориде, завершает дело с участком, в то время как Ллойд подыскивает продавцов на разных территориях. Ллойд шлет чеки, которых хватает на покрытие здешних расходов, поэтому я просто отмечаю время до приезда Пита.
      Джанет налила кофе, и они потягивали его, когда ветер поднялся до дикого порыва, сотрясшего окна так, что, казалось, задрожал весь коттедж. Затем жуткий рев уменьшился до странного, жалобного стона, вызвавшего ответный вой Герцога. Когда ветер вновь поднялся, пес взял на несколько тонов выше, словно аккомпанируя.
      Из ночной дали раздался длинный рыдающий звук. Это было больше, чем просто ветер, поскольку Хэнк Доусон, знакомый с грозами в этом районе, никогда раньше не слышал этого звука. Это был . такой далекий призыв, что он мог донестись из другого мира; холодящий, жуткий стон, оставивший колющую дрожь в спине.
      У Герцога встали торчком уши, вздыбилась шерсть, спина выгнулась, и каждый его мускул напрягся. В его визге была смесь вызова и страха. В нем он, должно быть, узнал призыв, поскольку вскочил и начал красться к двери, словно его тянуло туда против воли. Затем, следуя какому-то безумному порыву, дог начал царапать дверь.
      Хэнк Доусон поставил недопитую чашку и обеими руками вцепился в ручки кресла. Его глаза были так же неподвижны, как глаза пса, и он напряг слух в надежде услышать повторение зова. Джанет подошла к двери, взяла Герцога за ошейник и сказала Хэнку:
      - Вот об этом звуке я и говорила. Я знала, что Герцог первым услышит его. Так, пойдем. - В голосе женщины было что-то мрачное. - Герцог и я покажем тебе, что будет дальше.
      Они вышли в ночь, где ветер достиг пяти баллов, что часто случалось во время этих неожиданных горных штормов. Теперь светила луна, но ее свет был мерцающим из-за несущихся облаков. Хэнк не мог больше расслышать странный вой в шуме и реве ветра, но крик, должно быть, достиг ультразвукового уровня, который все еще мог слышать пес, поскольку тот пытался вырваться и забежать за угол коттеджа.
      Джанет немного ослабила поводок и дала ему завернуть за угол.
      Однако пес все еще слышал странный звук; поскольку еще сильней стремился за ним. Свободной рукой Джанет показала в сторону белых очертаний сарая.
      - Вот откуда идет звук, - прокричала она, перекрывая шум ветра. - Вот куда всегда стремится Герцог.
      - Так почему ты его не пускаешь? - спросил Хэнк.
      - Не сейчас. Поймешь почему, если будешь смотреть на дверь сарая.
      Они медленно двигались к сараю, подчиняясь настойчивым рывкам дога. Тогда, словно приведенная в действие благодаря их приближению, дверь сарая широко распахнулась. Пес встал на дыбы, и его вой стал наполовину визгом, наполовину рыком, так что Джанет едва удавалось удерживать собаку на поводке. Теперь пес обезумел от желания добраться до двери, где продолжало твориться что-то немьдслимое.
      Это было что-то сверхъестественное. Едва дверь открылась, как начала закрываться снова, затем поколебалась и застыла ровно посередине. Ветер стих, и Хэнк пробормотал достаточно громко, чтобы его услышала Джанет.
      - Странно дует ветер.
      - Это не просто ветер. - Голос женщины, несмотря на хрипоту, был наполнен страхом. - Это всегда происходит одинаково, Хэнк, словно манит тебя. И есть что-то надвигающееся из ночи, что невозможно увидеть, но в то же время это ощущаешь...
      Сейчас Хэнк очень остро чувствовал это. Он был уверен, что видел неясную человеческую фигуру, возникшую возле бешено качающейся двери, словно стараясь удержать ее на полпути. Потом он подумал, что очертания могли быть вызваны тенями качающихся веток; пропускавших неяркий лунный свет над сараем.
      Вдруг, совершенно четко, очертания вытянулись и оказались дверным проемом, контрастирующим с внутренним пространством сарая.
      К этому времени Хэнк включил фонарик и направил луч света на дверь, надеясь увидеть там кого-нибудь. Но с расстояния более чем в пятьдесят футов луч высветил внутренность сарая, и, прежде чем Хэнк смог подойти ближе, дверь закрылась с выразительным хлопком, словно кто-то внутри сарая пытался избежать света.
      Именно в этот момент Герцог вырвался. Он буквально летел к сараю и, хотя Джанет сдерживала его и мешала ему бежать, дог тащил ее за собой, когда она возбужденно сказала Хэнку:
      - Он всегда делает так, когда дверь захлопнется, он, видимо, видит, как что-то входит в сарай, потому что я только что видела это сама - что-то вроде руки.
      Хэнк сам видел это: плечо, рука и кисть скользнули вниз сквозь хлопающую дверь раньше того неожиданного удара. Это тоже могло быть иллюзией, поскольку гонимые ветром облака сгущались, изменяя лунный свет в смесь серого и черного. Но Хэнк не хотел сдерживать пса, совсем напротив. Шериф устремился вперед, доставая револьвер из кобуры, и крикнул: "Отпусти пса!"
      Джанет освободила пса, и тот бросился, словно молния, гигантскими прыжками достиг сарая, обогнав Хэнка. Джанет, отставшая от них, крикнула:
      - Смотри на дверь, Хэнк, смотри на дверь!
      Одновременно со словами дверь распахнулась, словно сама по себе, и Герцог стрелой ворвался внутрь, дверь тотчас же захлопнулась, словно прикрытая невидимой рукой. Добежав туда, Хэнк взялся за ручку и сильно рванул, поняв, что щеколда опущена. Несколько быстрых рывков, и дверь распахнулась. Хэнк чуть не растянулся.
      Он обрел равновесие и зло устремился в сарай, следом туда вбежала Джанет. Взмахнув пистолетом и посветив фонарем, он прорычал: - Эй, ты, не двигайся! Руки вверх - именем закона!
      Приказ был отдан в никуда. Фонарик Хэнка осветил внутренность сарая, комнату площадью в двенадцать квадратных футов и восемь футов в высоту, содержащую разнообразные инструменты, косу, тачку, садовый шланг, груду коробок, наполненных разным Добром, плюс массу пустых бутылок.
      Здесь не спрятался бы даже карлик, но справа имелся небольшой закуток еще с одной дверью. Там на задних лапах стоял Герцог. Он царапал дверь, скулил, почти лаял, пытаясь попасть туда.
      Когда Хэнк двинулся в том направлении, дверь вдруг распахнулась, почти ударив его. Хэнк решил, что дог открыл ее лапами, поскольку, когда он направлялся туда, дверь опять закрылась. Но ветер все еще выл, и Хэнк почувствовал за стеной сквозняк, поэтому он понял, что дверь открылась и захлопнулась от ветра. Во всяком случае, она захлопнулась неплотно. Ударившись об косяк, она слегка приоткрылась, и Хэнк в этот момент схватился за нее, широко распахнул и протиснулся внутрь.
      Хэнк оказался с пистолетом и фонариком в узкой пристройке с низким потолком, которая оказалась ни чем иным, как мастерской с верстаком.
      Вместе с ним там был пес. Он очень громко лаял и, видимо, был разочарован не меньше Хэнка, не найдя там никого. Мастерская не только была такой же пустой, как сарай; в ней едва поместились Хэнк и пес.
      В дальнем конце, однако, была другая дверь, которая, по всей видимости, вела на улицу. Хэнк попытался открыть ее, а Герцог лаем выразил одобрение, но дверь не поддалась. К тому времени пришла Джанет, взяла пса за ошейник и успокоила его, а Хэнк нашел, что дверь закручена болтами.
      - Ты не откроешь ее, - сказала она Хэнку. - Дверь даже не шевельнется, поскольку она не только закручена болтами, но и заколочена гвоздями.
      Хэнк согласился с этим, но Герцог вновь заскулил и продолжал царапать дверь, затем начал толкать там, где были петли, и несколько раз пролаял.
      - Бесполезно, Герцог, - сказал Хэнк, исследуя петли и осветив их. Они стоят крепко.
      Затем, обратившись к Джанет, он добавил: - Послушай, как ветер громыхает незакрепленными досками в этом сарае.
      - Но это не ветер, Хэнк! - воскликнула Джанет. - Это Герцог!
      Она была права. Дог толкал лапой ослабевшую доску возле двери.
      Хэнк попытался отодрать ее пальцами, потом взял с верстака старую стамеску. Доска подалась внутрь вместе с еще тремя досками, образовав дверь в стене. Там оказалась пустота.
      - Я думала, что ты нашел потайную дверь в стене, ведущую на улицу, сказала Джанет. - Это объяснило бы происходящие здесь события. Но это всего лишь шкаф для инструментов.
      Его содержимое состояло из тяжелого молотка, покрытого ржавчиной, садовой лопаты, пары новых рабочих ботинок с засохшей на них грязью и испачканного грязью комбинезона, висевшего на гвозде. Герцог понюхал эти вещи, отрывисто залаял, его лай напоминал тот вой, который он издал возле заколоченной двери.
      Хэнк спросил:
      - Кому принадлежит все это?
      - Наверное, кому-то из рабочих с фермы, - ответила та, - или же Ллойду Проктору. Он командовал во время постройки коттеджа.
      Хэнк оставил вещи на месте и плотно закрыл отверстие. Он направился к входной двери сарая, а за ним шла Джанет и вела пса. Они обошли здание, и Хэнк проверил заднюю дверь с улицы. Она была плотно закрыта и заколочена гвоздями. Герцог пытался помочь, царапая дверь.
      - Теперь пес хочет войти, - заметил Хэнк. - Он все еще стремится к тем инструментам. Судя по этой высокой траве, заднюю дверь не открывали в течение многих месяцев.
      Она завершили обход сарая, и Хэнк осмотрел запор на входной двери. Он обнаружил, что она слегка выступала, находясь на месте, но не настолько, чтобы открыться самой. Хэнк спросил:
      - Как это ты оставила сегодня вечером сарай незакрытым?
      - Я не оставляла его открытым, - ответила она. - Каждый день, до наступления темноты, я его проверяю. Думаю, кто-то мог пробраться и открыть его, но такого не бывало, кроме как в ветреные ночи.
      - Так ты думаешь, дверь открыл ветер?
      - Я не знаю. - Снова поднялся ветер, едва Джанет произнесла это, да такой сильный, что их едва не выдуло из-под навеса. - Что ты хочешь делать? - спросила она. - Стоять поблизости и ждать, что будет дальше?
      - Нет, - громко ответил шериф. - Пойдем в дом.
      Вскоре они снова сидели перед камином, а Герцог устроился, положив морду между лапами, и тихо заснул, пока Джанет разогревала кофе.
      - Видишь? - спросила она. - Герцог знает, что сегодня этого больше не будет, даже несмотря на то, что ветер задул сильнее. Он только слышит тот странный звук после наступления темноты, и это всегда манит его к сараю, в ту самую мастерскую.
      Хэнк поскреб подбородок:
      - Как часто это случалось?
      - Думаю, три раза, - подсчитала она. - Точно, сегодня в четвертый раз. В первый раз это как бы испугало меня, поскольку я поклялась бы, что там кто-то крался. Поэтому у меня много времени ушло на то, чтобы выяснить, что там никого нет. Тогда, естественно, я приписала это ветру. Поэтому во второй раз я уже не боялась. Я была осторожна и полагалась на пса главным образом потому, что мне не хотелось, чтобы он взбесился и убежал куда-нибудь. Поэтому я смеялась надо всем этим, считая, что во всем виноват ветер, даже в том, что щеколда открылась, в том, что сквозняк распахнул внутреннюю дверь.
      - Но в третий раз, - Джанет вздрогнула, и чашка задрожала, когда она опускала ее, - ну, я просто остолбенела. Это все равно, что енова просматривать какой-нибудь фильм или видеть один и тот же дурной сон. То, каким образом дверь открывалась и закрывалась, чуть не заставило меня побежать. Вот почему я отправила тебе записку, Хэнк. Я просто не смогла бы перенести это в очередную ветреную ночь.
      - И каждый раз это было в точности, как сейчас? - размышлял Хэнк.
      - Почти все было так, - ответила женщина, - кроме твоего присутствия и того шкафа для инструментов, который мы обнаружили.
      Он допил кофе и проговорил;
      - Ну, раз ты так уверена, что ничего не случится, я поеду. Но я зайду завтра и осмотрю сарай при свете дня.
      За ночь ветер утих. Около полудня на следующий день Хэнк Доусон подъехал к коттеджу Каменистого Ручья по дороге, огибавшей сарай. Хэнк вел машину, более новую, чем его собственная, а с ним был вежливый седой мужчина, которого он представил Джанет Райэрли, когда она встретила их на крыльце.
      - Это Джон Химмар,- сказал Хэнк, - агент по возмещению ущерба Пожарной Страховой Компании США. Он хочет оценить ущерб. Я подумал, что ему потребуется осмотреть мебель в коттедже, чтобы получить представление, какой была остальная.
      - Очень хорошо, - согласилась Джанет. Она обратилась к страховому агенту: - Понимаете, мистер Химмар, мы обставили коттедж мебелью с фермы, чтобы освободить место для древностей. Вы можете все осмотреть в коттедже, а также коробки в сарае, но самым ценным был антиквариат.
      - Так я и думал, - отозвался тот. - Что вы можете сообщить мне об антиквариате?
      - Очень мало. Многие древности были оставлены в том самом виде, как были присланы сюда. Пит не хотел их открывать до тех пор, пока не появится его партнер Ллойд, чтобы они могли просмотреть их вместе. Но они оба были в отъезде, когда случился пожар.
      Химмар решил, что ему, во всяком случае, придется осмотреть коттедж. В его машине были еще двое мужчин, оба - оценщики, и он велел им сфотографировать упаковки в сарае, а затем отправиться на Приятную Ферму и сделать абсолютно новую серию снимков, изображающих руины, какими они выглядели сейчас. Тем. временем Химмар и Хэнк пошли в коттедж с Джанет.
      Пока Химмар описывал мебель, которую он там увидел, Джанет вспомнила и описала вещи, которые все еще были на ферме, когда она сгорела. Хэнк Тоже оказался полезен, поскольку в прежние времена он бывал на ферме и был способен подтвердить наличие некоторых предметов, которые вспоминала хозяйка. Потом они все вышли к сараю и проверили коробки, содержащие лампы, картины, предметы домашнего обихода, зимнюю одежду, сервизы, которыми Джанет очень дорожила.
      - Мы собирались жить в коттедже, - объяснила она, - и постепенно превратить ферму в магазин антиквариата. Но наверху было так много места, что, мне кажется, мы потеряли втрое больше, чем то, что мы спасли, забрав сюда. Ты так не думаешь, Хэнк?
      - Нет, - поправил тот. - Я бы сказал, вы потеряли больше в четыре-пять раз.
      - Будем считать, что в пять, - удовлетворенно сказал Химмар. - Я почти уверен, миссис Райэрли, что мы смогли бы возместить ущерб вашему мужу в том, что касается фермы и мебели. Но он требует вдвое больше из-за антиквариата.
      - И правильно делает! - с жаром подтвердила женщина. - Пит часто говорил мне, что он платил бы намного больше страховки, чем была ему нужна, лишь бы позволить себе улучшения и ценности. Когда начали поступать древности, он радовался, что так хорошо застрахован, но еще был обеспокоен, что не застраховался на большую сумму.
      - Я понимаю, - сочувственно сказал Химмар. - Мы выплачивали подобные страховки и раньше. Но, не имея описи, мы нуждаемся по крайней мере в каких-то доказательствах.
      - Спросите об этом Ллойда Проктора. Он партнер Пита...
      - Я знаю. Все это предусмотрено страховым полисом, допускающим ущерб без индивидуального владения. Но, поскольку полис выписан на имя Пита Райэрли, мы должны собрать доказательства ущерба. Как он ведет дела с Ллойдом Проктором - это его дело, а не наше.
      - Так, что я должна сказать Питу, когда он даст о себе знать?
      - Попросите его собрать у Проктора все данные, ведь у того наверняка есть перечень купленных вещей и мест, где он их купил. Тогда мы сможем проверить это и честно все уладить, возможно даже, выплатим страховку целиком.
      Химмар снова ушел в коттедж оформлять свой доклад, и Джанет ушла вместе с ним, в то время как Хэнк осмотрел все в сарае, а также снаружи, надеясь найти объяснение призрачному гостю вчерашнего вечера. Едва Химмар дописал доклад, как звук автомобильного рожка возвестил о том, что его помощники вернулись после осмотра развалин фермы. И, таким образом, все четверо мужчин уселись в машину. Расставаясь, Химмар вежливо сказал:
      -Спасибо, что уделили нам так много времени, миссис Райэрли. Я только надеюсь, что это пойдет впрок, как и должно быть. Но помните, - страховой агент добавил это очень ясно: мы все еще нуждаемся в том доказательстве.
      Джанет кивнула, стоя рядом с. Герцогом, который вел себя сегодня очень дружелюбно, даже приветствовал незнакомцев, как официальный встречающий. Хэнк взглянул на собаку, хихикнул, дотянулся до бардачка и протянул в окно длинный кожаный ремень.
      - Вот подарок для Герцога, - сказал он. - Он поможет тебе лучше контролировать его по ночам. Но, если он услышит шум возле сарая, отпусти его. Пусть доберется туда как можно скорей. Он может даже встретить духа.
      Следующие несколько дней держалась мягкая погода, не считая легких заморозков, придавших бледный оттенок северным лесам.
      Каждый день Джанет спускалась на почту с Герцогом на новом поводке. От Пита, находившегося во Флориде, не было ни строчки, но однажды Джанет получила конверт с маркой города Андалусии, находившегося в Новой Англии. В нем был чек на 100 долларов, подписанный Ллойдом Проктором, с запиской следующего содержания: "Это для покрытия расходов на ферме. Надеюсь, этого хватит, пока дела, не пойдут на лад. Ллойд Проктор".
      В еумерки Джанет несла блюда из сарая в коттедж, когда замети ла, что темнеющие ветки деревьев качаются. Высоко над горой собирались грозовые облака, но Джанет решила, что они движутся в другом направлении. После наступления темноты несколько порывов ветра вызвали настороженный вой у Герцога, но ветер ослаб, когда большой пес ощетинился и заворчал. ... .
      - Что это? - спросила Джанет. - Снова Хэнк поднимается по тропинке?
      Но Хэнк не позвал ее. Не слышала она и отдаленного жуткого крика, встревожившего Герцога в прошлых случаях. Но, раз пес почуял что-то, Джанет смело прицепила новый поводок и вывела Герцога на свежий воздух. Он мгновенно устремился к углу дома, потом - в сторону сарая. Сейчас он не скулил и не выл. Он пришел в неописуемую ярость. Джанет решила, что это шанс объяснить чудеса, происходящие в сарае. Но ей не хотелось попасть в историю, да и Герцогу ве следовало давать много свободы, чтобы слушал ее команды. Новый поводок прекрасно сработал, и каблуки Джанет зарылись в дерн. Герцог встал на задние лапы, точно осаженный жеребец. Он выл от ярости, его клыки блестели в лунном свете, пробивавшемся сквозь облака. Как прежде, дверь сарая качалась; но сегодня она ясно различила съежившуюся перед ней фигуру. Рычанье пса перешло в хриплый лай, фигура устремилась в дверной проем, закрывая дверь за собой. Джанет ослабила повод.
      - Вперед! - скомандовала.она. - Вперед, Герцог, вперед!
      Когда пес прыгнул, дверь захлопнулась, потом распахнулась, и пес ринулся внутрь, его хозяйка - за ним. Дверь в маленькую мастерскую тоже захлопнулась, но в ту же секунду пес открыл ее лапами и с ворчаньем ворвался туда. Джанет вошла внутрь с фонариком и услышала безумный крик мужчины:
      - Убери его от меня - убери его от меня - скорее!
      Огромные лапы дoга вдавились в плечи мужчины, прижав его к верстаку, в то время как пес пытался достать его горло.
      - Фу, Герцог, фу! .
      Каким-то чудом Джанет поймала свободный конец поводка, намотала его на руку с возможной силой и потащила пса за собой.
      Она вывела его в сарай, привязала поводок к крючку на стене и вернулась в мастерскую. Там, тяжело опустившись на скамью, с накинутым на плечи пальто, сидел Пит Райэрли, ее муж. Обычно красивое, его лицо осунулось за недели, которые прошли с тех пор, как она его видела. Оно было скорее желтым, нежели загорелым на флоридском солнце. Его вынужденная улыбка стала нервной гримасой,
      - Боже мой, Пит! -воскликнула Джанет. - Ты же знаешь, что Герцог никогда не причинит тебе зла...
      Нетерпеливое рычанье показало, что Герцог не согласен. Джанет приказала: "Тихо!" - и, когда пес выразил свой последний протест, Пит встал на ноги.
      - В коттедже есть еще кто-нибудь, Джанет?
      - Нет. Может зайти Хэнк Доусон. - Она отметила, что поднимавшийся ветер уже утих. - Но для него уже слишком поздно.
      - Тогда пошли в коттедж. Но держи эту скотину подальше от меня. Он стал таким злобным, что только Ллойд Проктор мог справиться с ним. Вот почему Ллойду пришлось отправить его в питомник перед отъездом.
      В коттедже Джанет закрыла дота в спальне и принесла Питу другой костюм, чтобы тот сменил изорванный псом.
      - Если бы ты пришел обычным путем, - сказала она мужу, - все было бы в порядке. Когда Герцог почуял тебя, видимо, он принял тебя за вора.
      - Ты хочешь сказать, что тут были воры?
      - Не совсем, - ответила жена, заметив волнение в его голосе.
      Потом, подумав, что упоминание о привидениях действительно может потрясти его, она добавила:
      - Хэнк считает, что дверь сарая хлопала на ветру. Во всяком случае, это испугало собаку.
      - Напугать эту бестию чего-нибудь да стоит, - фыркнул Пит.
      Затем обеспокоенно спросил: - Так ты пускала кого-то в сарай?
      - Только страховых агентов. Они были весьма деликатны. Обещали выплатить страховку целиком, если ты предоставишь доказательства ущерба.
      - Если бы только Ллойд прислал список древностей! - воскликнул Пит. Когда он в последний раз дал о себе знать?
      - Да прямо сегодня! Он прислал чек и милую записку. Вот, прочти.
      Пит прочитал записку, потом ознакомился со штампом.
      - Он у меня в кармане, Джанет! - воскликнул он. - Завтра отправь Ллойду заказное письмо в Андалусию, на Главный почтамт, до востребования. Попроси его выслать этот список и объясни, зачем он нужен. Я не могу написать ему сам, ведь все думают, что я во Флориде, кроме того, если я упомяну о страховке, он решит, что у меня проблемы с ее получением. Если же это будет исходить от тебя, он решит, что это просто формальность.
      Пит переоделся в другой костюм, потом обратился к жене:
      - Я бы хотел остаться на ночь, но я не могу никому дать о себе знать. Страховым агентам захочется поговорить со мной, а у меня в городе несколько долгов. Если ты сумеешь получить эту страховку, все будет как по маслу. Моя машина за коттеджем, поэтому держи пса внутри, пока я не посигналю, что уехал.
      Прошло целых десять минут, прежде чем прозвучал сигнал, и Джанет гадала, почему он так долго Дoбирался до машины. Но Герцог вел себя спокойно, когда Джэнет освободила его, поэтому на сегодня волнения закончились. .
      Назавтра Джанет пошла в Хиллдейл и отправила заказное лисьмо в Андалусию на имя Ллойда Проктора. Когда она вышла с почты, ей попался Хэнк Доусон и его старшая дочь Кинтия. Полушутя Хэнк спцосил:
      - Хоть один призрак посетил сегодня гору?
      - Нет, только ветер, - ответила она, - и он не был настолько сильным, чтобы обращать на него внимание. Кстати, я написала Ллойду Проктору, чтобы он прислал тот список.
      - Очень хорошо! - ответил Хэнк. - Будем надеяться, ты его получишь.
      Джанет действительно его получила. Пять дней спустя пришел плотный конверт, в котором были отпечатанные на машинке листы со сделанными от руки замечаниями и подписью Ллойда Проктора. В нем было двенадцать наименований с датами, указанием места покупки, наряду с ее стоимостью.
      Пока Джанет изучала список, Герцог начал лаять. Минуту спустя она узнала грохот старой машины Хэнка, подъезжающей к задней стене коттеджа. Она поспешила ему навстречу, размахивая списком икрича:
      - Вот он, Хэнк! Как раз такой, о каком просила страховая компания.
      Длинное лицо Хэнка имело мрачное выражение, которое уменьшило радость Джанет.
      - У меня сообщение от Химмара, - начал он. - Они пытались отыскать Ллойда с помощью страховых компаний по всей стране, теперь у них есть о нем сообщение. Он дурачил агентов по продаже недвижимого имущества дутыми земельными участками. Проктор заставляет их поднять цену за право торговать землей во Флориде с пяти сотен до тысячи; потом он обещает список предполагаемых клиентов Но он едет своей дорогой и никогда ничего не присылает.
      - Ты хочешь сказать, что Ллойд поступал так с землей, которую должен был купить ему Пит?