Спецназ ВДВ - Граната для ренегата

– Ой-ой! – Слон громко фыркнул. – Как-нибудь обойдемся без вашего сопровождения.

– Да мы верим, верим, – шепнул ему Старый, делая знак рукой, чтоб выражал свои эмоции чуть потише. – Но держаться будем поблизости. Так, из любопытства. Верно, Клоп?

– Верно, – подтвердил Зубков.

– Нет, ну посмотрите, как они спелись… – зашипел было Слон.

Но Старый его решительно перебил:

– Пора, – сказал он, еще раз оглядев базу.

Все разговоры, носившие, как обычно, характер дружеского подтрунивания, прекратились сами собой.

Первым пошел Старый, за ним Клоп, и замыкал колонну Слон.

Держась каменной гряды, спускавшейся змеистым хвостом почти к самой базе, и сливаясь с ней своими темными одеяниями, они добрались до подножия горы.

Охраны на базе никакой не было – за удаленностью места и почитания законов местными жителями ее не было смысла держать. Имелась на всякий случай парочка рослых сенбернаров, но их на улицу не выпускали, дабы не пугать неожиданным лаем постояльцев, захотевших подышать свежим воздухом. Эти ценные псы содержались в специальном вольере и использовались исключительно как компаньоны для прогулки или же для поиска забредших в глухие места туристов.

Таким образом, группе никто не помешал вплотную подобраться к базе, не вызвав при этом ни малейшего шума.

Тут они, обменявшись только им одним понятными знаками, разошлись в разные стороны, почти мгновенно став невидимыми друг для друга.

Старый занял позицию на крыше лыжного сарая. Отсюда ему была видна почти вся территория базы и, что самое главное, подъезд и вход в гостиницу. Сам же он прятался за парапетом, который заодно прикрывал его от ветра, налетавшего по временам с горы и поднимавшего тонкую колючую поземку.

Клоп нашел себе прибежище за гаражом, расположенным позади отеля. Отсюда ему были видны окна номера, в котором поселились Кармен и Монгол, и до входа в отель было недалеко.

Слон прятаться не стал, а сразу подался к отелю.

– Ждете Санта-Клауса в гости? – осведомился он, в полуприсед прокрадываясь вдоль стены.

Клоп, наблюдавший за ним в бинокль, не мог сдержать улыбки. На Санту капитан Хоботенко меньше всего был похож – скорее на бурого медведя или, еще точнее, на снежного человека, своего лохматого собрата.

– Ждем, ждем, – отозвалась Кармен, услышав запрос Слона в наушниках. – Ты где?

– А тута!

Слон вдруг поднялся во весь рост, и голова его оказалась на уровне окна, из которого выглядывал стоявший наготове Монгол.

Тот даже отпрянул, когда из темноты на него выдвинулась чья-то громадная фигура.

– Тьфу, черт! – ругнулся он, забыв, что через наушники его слушают не только члены группы, но и кураторы из Москвы, весьма педантичные служаки, фиксирующие с беспристрастностью робота все нюансы операции.

Кармен, отодвинув Монгола, уже открывала окно.

– Давай, – протянула она руку Слону.

– Сам, – проворчал тот, с неожиданной легкостью вскидывая свое большое тело на подоконник и так же легко перебрасывая его внутрь.

– Что у вас там? – немедленно запросили из Москвы.

– Все в порядке, – сухо сообщила Марина, закрывая окно и плотно задергивая шторы. – Слон на месте.

Она укоризненно покосилась на Монгола, показывая пальцем на рот. Тот лишь развел руками, – виноват, мол, в следующий раз буду аккуратнее.

А Слон между тем, изучив обстановку, с разочарованным видом обернулся к хозяевам.

– Хоть бы тортика кусочек для гостя припасли, – заметил он обидчиво.

– Обойдешься, – отрезала Кармен. – Тебе сладкое вредно.

– Это кто тебе такое сказал? – возмутился Хоботенко.

– Это я тебе говорю. Как врач.

– Ну вот, – окончательно обиделся Слон. – А я к вам, между прочим, с подарками.

Он положил на кровать увесистый рюкзак.

Кармен молча принялась его развязывать. Достала два пистолета, обоймы, передала один пистолет Монголу. Они деловито проверили оружие, спрятали на себе – кому где удобнее. Монгол сунул свой «глок» за ремень на крестце – отличное место, если, конечно, имеешь привычку носить его сам. Кармен неуловимым жестом устроила свой пистолет куда-то под блузку – и он пропал, как не было.

Слон тоже не терял времени даром. Присев к столу, сноровисто нарезал принесенную с собой колбасу, хлеб, сыр, разломил на квадратики шоколадную плитку.

– Прошу! – приглашающе взмахнул он рукой.

– Слон! – покачала головой Кармен.

– Санта я или не Санта, в конце концов? – возмутился тот.

Кармен не смогла сдержать улыбки.

– Санта, Санта. – Она кивнула Монголу. – Садись. Все равно не отстанет, пока все не съедим.

– Это точно, – ухмыльнулся Слон.

– Да я не против, – пробормотал Монгол и с ухватками старого солдата, привыкшего обходиться без церемоний, принялся сооружать себе большущий бутерброд.

– Жаль, кипятильника нет, – посетовал Слон. – Сейчас бы чайку – милое дело.

– Эй, обжора, – послышался в наушниках голос Старого. – Не разлагай мне личный состав.

– Я не разлагаю, а укрепляю, – огрызнулся Хоботенко. – В здоровом теле здоровый дух – слыхал такую мудрость?

– Слыхал, – ответил Старый. – А ты слыхал, что ложкой и вилкой мы копаем себе могилу?

В наушниках послышался характерный, как бы кашляющий, звук – это засмеялся Клоп, поневоле слушающий беседу.

– Я бы всю жизнь так копал, – откровенно признался Слон. – С утра до вечера: копал бы и копал…

Теперь уже смеялись и Кармен, и Монгол. Не смогли сдержать улыбки даже строгие офицеры в Москве: аппетит капитана Хоботенко давно вошел в поговорку среди сотрудников Первого отдела.

Не смеялся только коренастый человек в коридоре. Он снова подкрался к номеру новобрачных и внимательно слушал, что в нем происходит. Но, как ни старался, не мог уловить ни звука – весь разговор происходил на таких пониженных тонах, а двигались спецназовцы так бесшумно, что прослушивание их через дверь было делом абсолютно бессмысленным.

Глава 7

Утром Кармен и Монгол вышли к завтраку. Слон пересидел это время в номере, перебиваясь все тем же сухпайком, который притащил с собой. Унести что-либо с собой в номер коллеги при всем желании не могли: это было бы слишком заметно. И придирчивая Кармен не поленилась проследить за тем, чтобы Монгол из сочувствия к Слону не пронес ему булочку или эклер. Теперь, когда близилась решающая фаза операции, они не могли допустить даже малейшей ошибки.

Старый, лежа на крыше сарая с инвентарем, наблюдал за оживлением жизни на базе.

Оживление, надо сказать, было довольно вялым. Народ тут подобрался в основном не юный, ищущий не столько экстрима, сколько тишины. Поэтому раскачивались долго и выходить на трассу не торопились. Тем более что солнце запаздывало, с гор тянуло вьюжной поземкой, и все с удовольствием ждали погоды в мягких креслах.

– Кармен, как у вас? – спросил Старый.

– Порядок, – отозвалась молодая женщина.

– Слон живой?

– Живее всех живых, – откликнулся в ту же секунду капитан Хоботенко.

– Славно. К встрече гостей готовы?

– Готовы. Были бы гости.

– Будут.

– Ну-ну…

Мэгги и Дик оставались сегодня в номере. Мэгги за завтраком не преминула пожаловаться всем окружающим, как ужасно она себя чувствует – результат вчерашнего катания на лыжах – и поклялась, что весь день проваляется в постели.

Дамы, конечно, позлорадствовали – в том смысле, что им-то было хорошо известно, отчего она себя так плохо чувствует. Четыре бокала мартини (они считали каждый) кого хочешь свалят с ног. Но вслух посочувствовали бедняжке и снабдили ее целой горой лекарств. Дик, чуткий муж, не мог покинуть жену. Таким образом, их сегодняшний невыход на трассу получил полное и всех удовлетворившее объяснение.

– Французы завтракали? – спросил Белов.

– Завтракали, – доложила Кармен.

– Как реагировали на вас?

– Нормально.

– Старались не замечать, – вставил Монгол.

– Понятно. Кармен, как вел себя «твой»?

– Все время отводил глаза, – фыркнула молодая женщина.

– Это любовь, – заметил Слон.

– Заткнись, – посоветовала ему Кармен.

– Зря ты так, – ничуть не смутился Хоботенко. – Пожалела бы парня.

– Я его пожалею, – пообещала Марина. – Потом…

– Ладно, – прервал разговор подчиненных Старый. – Готовьтесь к операции.

– Есть, – в один голос ответили Кармен и Слон и на время затихли.

Марина ушла в ванную комнату, где сменила мягкий домашний костюм и тапочки на темные брюки, жесткие ботинки и спортивную куртку.

Монгол в комнате, под одобрительным взором Слона, превратился из американского «клоуна» в супермена из компьютерной «стрелялки».

– Клоп? – запросил тем временем Белов.

– Я, – по-армейски кратко и, как всегда, бодро отозвался старший лейтенант Зубков.

– Не замерз?

– Никак нет.

Вдруг Белов, бросив взгляд за плечо, заметил на одном из поворотов дороги, километра за три от базы, ползущую вверх машину.

– Внимание, – предупредил он, понаблюдав за ней какое-то время. – Вижу машину. Два с половиной километра.

– Клиент? – спросил Слон.

– Пока трудно сказать.

– Еще рано для клиента, – заметила Кармен.

– Может, продуктовая? – предположил Монгол.

Старый, разглядев в бинокль, что это компактный черный внедорожник, покачал головой.

– Не похожа. На всякий случай всем готовность номер один.

– Есть, – вразнобой, но с энтузиазмом откликнулись подчиненные.

Старый теперь неотрывно следил за приближающимся внедорожником. Он переполз на другой край крыши, откуда, прячась за выступом вентиляции, мог незаметно вести наблюдение за дорогой.

Теперь он хорошо видел машину. Рядом с водителем, молодым мужчиной в кепке и кожаной куртке, сидел еще один человек, но идентифицировать его личность Старый не мог даже в специальный бинокль – вылезшее некстати солнце сильно отсвечивало от лобового стекла.

До назначенной встречи оставалось еще сорок минут. Но, возможно, Фред Янсен не торопится. Может быть, он предварительно хочет выпить чашечку кофе, перекусить. Крепкие у него в таком случае нервы. Что, учитывая род его занятий, не удивительно.

– Какие новости, Старый? – нарушил молчание Слон.

Окна номера выходили на тыльную сторону отеля. Это был минус – группа не могла следить за тем, что делается перед входом. Номер заказывался срочно, и возможность выбора отсутствовала. Поэтому все трое были временно слепы, целиком полагаясь на Старого.

Клоп со своего места мог видеть часть дороги, и вскоре внедорожник попал в поле его зрения.

– Вижу машину, – сообщил он.

– Постарайся разглядеть пассажиров, – приказал Старый. – Особенно того, что сзади заднего.

Клоп находился несколько сбоку от внедорожника, и ему было лучше видно тех, кто сидел в салоне.

Но и его ждало разочарование.

– Окна затонированы наглухо, – доложил он. – Ничего не разобрать.

– Ладно, – сдался Белов. – Подождем.

– Он это, печенкой чую, – пробурчал Слон. – Вишь, тихарится, гаденыш. Замаскировался…

Старый молчал, глядя на подъезжающий автомобиль. Солнце как раз забежало за облако, и он отчетливо разглядел лицо водителя. Рядом с ним сидел крепкий усатый мужчина в «аляске», но это был не Янсен. Оставалось надеяться, что Фред сидит позади. Со своего возвышения Старый как будто различал чей-то силуэт за спиной водителя. Но кто это был, он не мог сказать наверняка.

Внедорожник вкатился на ровную площадку перед отелем и подъехал едва ли не к самым его дверям.

«Меры предосторожности солидные, – подумал Белов, откатившись на свою первоначальную позицию и наблюдая за входом. – Кто же в машине? Покажись!»

Подчиненные терпеливо ждали, что скажет командир. Даже Слон не подавал голоса – понимал, каково сейчас Белову.

Зато Москву не устраивало долгое молчание.

– Кто там, Старый? – послышался голос Ерохина.

«Ну вот, – подумал Белов. – Все в сборе. С добрым утром, товарищ генерал».

– Пока не вижу, – доложил он. – Остановились возле отеля. Сейчас выйдут…

«Чего они тянут? – подумал он. – Чего ждут?» И тут он понял. Они изучают обстановку! Белов сильнее вжался в холодные покрытие крыши. «Они, – понял он. – Точно они».

Он не мог поднять головы, опасаясь, что его заметят. От лыжного сарая до отеля всего семьдесят метров. Если пассажиры вооружены биноклями, то они без труда заметят его, стоит ему поднять голову над парапетом. Майор выговорил себе за то, что не догадался сменить позицию. Уж больно удобное было место, все видно, как на ладони, жалко бросать. Вот и расплачивайся теперь «за удобства».

– Клоп, – приказал Старый, – выдвигайся вперед и постарайся заметить того, кто выйдет с задней двери. Мне пока нельзя высовываться.

– Понял, – мгновенно отозвался Клоп.

У Белова потеплело на душе, когда он услышал голос старлея. Этот не подведет.

Сам он до поры затаился, как заяц на лежке. Теперь вся надежда на Зубкова. По плану он должен был страховать группу с тыла, а также присматривать за кавказцами, поскольку окна их номера тоже выходили на заднюю часть отеля. Задача важная, так как через окно мог попытаться уйти кто-нибудь с той или другой стороны, а этого допустить никак нельзя.

Но теперь ситуация выходила из-под контроля, и Клопу пришлось оставить свой пост.

Он выкатился из-под заднего навеса гаража, где отсиживался всю ночь, обогнул бегом гараж и оказался за вольером с сенбернарами. Массивные рыже-белые псы завозились, почуяв чужака, и угрожающе зарычали. Вообще, они отличались редкостным миролюбием и бросились бы на человека, только защищая свою жизнь.

Но сторожевые инстинкты никуда не деть, и носы их реагировали на посторонний запах так же, как носы всего собачьего племени. Лая же Клоп никак не мог допустить. Поэтому он достал из кармана остатки завтрака и сквозь железную сетку протиснул их в вольер. Он рисковал – псы могли быть выдрессированы против чужака и вместо благодарности поднять шум на всю округу. Однако, обнюхав остатки сухпайка, сенбернары завиляли пушистыми хвостами и принялись старательно подбирать с пола все крошки, доверчиво поглядывая на Зубкова карими, с кровавой слезой, глазами.

Тот не стал задерживаться и пулей метнулся к боковой стенке отеля. Там, выглянув из-за угла и убедившись, что внедорожник все еще стоит перед входом, перевел дыхание и достал портативный бинокль, снабженный видеокамерой и спутниковой связью.

– Я на месте, – доложил он, наводя бинокль на заднюю дверцу машины.

Хоть до нее было каких-то сорок метров, он хотел наверняка идентифицировать личность пассажира, отправив его изображение в Центр.

– Хорошо, – отозвался Белов. – Что видишь?

– Пока ничего, кроме машины.

– Следи.

Следить пришлось еще с добрую минуту. Что было опасно. Клоп сидел на открытом месте, и любой, кто вышел бы из отеля и направился, например, к гаражу или к вольеру с сенбернарами, смог бы его увидеть. Пришлось бы ради предотвращения тревоги принимать некоторые радикальные меры, а это было совсем некстати, учитывая близость «клиента». Но обошлось.

Распахнулась передняя дверца, из нее вышел рослый усатый мужчина в синей «аляске», повел вокруг себя настороженным взглядом.

– Вышел охранник, – доложил Клоп.

Теперь он был «глазами» операции и, помимо съемки, осуществлял словесный комментарий событий – для своих временно незрячих коллег.

– Как он? – спросил Старый.

– Лох, – определил старший лейтенант Зубков. – Здоровый, но неопасный.

– Понятно. Следи дальше.

– Открывается задняя дверца, – доложил Клоп.

Он старательно вел съемку происходящего. Пусть те, кто вместе с ним сейчас наблюдает за джипом, увидят пассажира. Главное, успеть снять на камеру его лицо. А то все труды пойдут насмарку. Придется Монголу, чтобы опознать пассажира, выходить из номера, что приведет к очередным осложнениям.

Но пока Клоп, сливаясь с землей, вел наблюдение за внедорожником.

Сначала из задней двери вылезла, как в голливудском боевике, нога в тупоносом ботинке. За ней выдвинулось сухопарое бедро, а затем выбрался и сам пассажир.

– Вижу пассажира, – доложил Клоп. – Это клиент.

Он и без бинокля узнал бы Фреда Янсена. У того было вытянутое, под стать фигуре, костистое лицо, узкие глаза и неожиданно пухлый, юношеский рот.

Не глядя по сторонам, Янсен, чуть сутулясь, словно боясь удариться головой о косяк, шагнул в двери отеля. Водитель в кепке и кожаной куртке, вышедший из машины последним, и усатый охранник в «аляске», прикрывая его, вошли следом, чуть не столкнувшись при этом плечами на входе.

Клоп усмехнулся, пряча бинокль. На таких, с позволения сказать, охранников и время терять жалко.

– Вошли в отель, – доложил он. – В машине пусто.

– Понятно, – отозвался Старый. – Возвращайся на место.

– Есть.

Клоп развернулся и через полминуты был за гаражом. Благодарные сенбернары лишь приветливо помахали хвостами, когда он бесшумной рысью пробегал мимо.

– Центр подтверждает идентификацию личности клиента? – запросил тем временем Старый.

– Подтверждает, – откликнулся офицер связи, сменивший своего предшественника.

Белов по голосу узнал – майор Величко. Толковый офицер. Лишнего не скажет, но и ничего не упустит. И прикроет, если надо, не побоится рискнуть звездочкой.

– В номере слышали? – спросил Старый.

– Слышали, – сказала за всех Кармен.

– Клоп?

– Слышал.

– Работаем.

Глава 8

Янсен задерживаться не стал. Окруженный телохранителями, он сразу подошел к стойке и сказал Фрицу на ломаном немецком, что у него назначена встреча с французом, мсье Дезире.

– Да, герр Янсен, я предупрежден, – кивнул Фриц, оглядывая внушительное окружение нового гостя.

Впрочем, чужие дела его не касались. Французы были хорошими постояльцами. Правда, они совсем не пили спиртного, нанося косвенный урон бизнесу. Но зато оплатили номер целиком за неделю вперед, а это кое-что да значило в наше нестабильное время.

Фриц еще раз посмотрел на приезжего. Улыбается, а глаза хмурые, настороженные. И эти верзилы вокруг. Как бы не было неприятностей в дальнейшем. Но и сообщать не будешь без каких-либо веских аргументов. Кому охота лишний раз связываться с полицией? Пострадает репутация заведения, да и в город на допросы таскаться нет желания.

– Могу я узнать, в каком номере он остановился? – поторопил Янсен. – Мсье Дезире?

– Само собой! – воскликнул Фриц. – Номер пятнадцать, герр Янсен. Это налево от лестницы.

– Благодарю, – кивнул Фред.

Забыв о портье, он двинулся к лестнице. Охранники, как приклеенные, двигались за ним.

– Стучат в номер к кавказцам, – сказала Кармен, у которой был самый острый слух в группе.

– Наш клиент, – подмигнул Слон. – Торопится.

– Только вы не торопитесь, – вмешался генерал Ерохин. – Дайте им побеседовать. Нам тоже интересно послушать.

– Да нам-то что? – отозвался Слон. – Пусть себе щебечут хоть целый день.

– Тихо! – строго приказала ему Кармен.

Слон затих, скорчил рожу Монголу. Тот ухмыльнулся – не мне одному получать от нее тычки.

Янсен вошел в комнату, огляделся. Двое его амбалов ввалились следом, плотно прикрыли двери.

Прямо перед ними стоял крепкий мужчина с проседью в черной шевелюре. На его горбоносом лице горели волчьей злобой желтые, прищуренные как от ветра, глаза. Позади него, один чуть ближе, другой чуть дальше, замерли широкоплечие молодцы той же породы, ели вошедших настороженными взглядами. Оружия видно не было, но чувствовалось, что при малейшей опасности оно не замедлит появиться на свет.

– Добрый день, Рустам, – сказал на русском Янсен.

Он постарался, чтобы голос его прозвучал как можно приветливее.

– Добрый дэнь, – ответил, не отводя от него взора, Рустам Абаев.

Чуть помедлив, он полуобернулся, повел деревянной ладонью, в которой явно не хватало дедовской шашки.

– Проходы, прысаживайся.

Говорил по-русски он чисто, но небрежность в произношении как ножом резала ухо. Монгол мучился, слушая этот голос, – ничего не мог с собой сделать.

– Благодарю.

Янсен прошел к столу, сел на приземистый стул. Коричневый кейс, который нес самолично, не доверяя телохранителям, он положил на стол, прикрыв его узкой белой рукой.

Рустам прошел следом за ним, опустился на соседний стул, напротив. Волчьи глаза его скользнули по кейсу, но на лице не отразилось ровно никаких эмоций.

Общая диспозиция в комнате тоже несколько изменилась. Один из телохранителей Янсена, шофер, перестал подпирать дверь и отошел от нее на несколько шагов, выбрав себе целью одного из джигитов Рустама – незадачливого партнера «Мэгги». Они смерили друг друга взглядами – как рогами пободались, и оба пришли к выводу, что справиться с соперником пара пустяков.

Точно такая же «схватка» произошла между вторым джигитом и усатым охранником, вставшим за спиной Янсена. И обоюдный вывод был примерно таким же.

Главари меж тем вели неспешный диалог.

– Вы рано, – сказал скрипучим голосом Рустам. – Почему?

– Простите, – ответил очень вежливо Янсен. – Не думал, что доедем так быстро. Мартин бывший гонщик, он водит машину чертовски быстро.

Рустам важно кивнул, принимая это объяснение.

В номере стало чуть легче дышать, джигиты ослабили литые плечи, качнули по-борцовски шеями. Но глаз со своих противников не спускали.

Как, впрочем, и те с них.

– Как здесь обстановка? – поинтересовался в свою очередь Янсен. – Все спокойно?

– Да, – почти не открывая рта, проронил Рустам.

– Посторонних не заметили? – уточнил Янсен.

Кармен бросила взгляд на Монгола.

Тот был спокоен, – без рисовки спокоен, – и молодая женщина впервые почувствовала, как в ней шевельнулось к нему что-то похожее на уважение.

– Вчера приехали американцы, – проговорил Рустам. – Молодожены.

– Настоящие? – быстро спросил Янсен.

Рустам пожал плечами.

– Мы их проверили.

Янсен предпочел бы комментарий пошире – и другие слушатели, кстати сказать, тоже.

Но Рустам, важный, как грузинский князь, больше не проронил ни слова, и всем пришлось удовольствоваться этими словами.

– Вот товар, – сказал Янсен, снимая руку с кейса. – Будете проверять?

Если бы Рустам не корчил из себя крутого профи, он без труда уловил бы насмешку в глазах Янсена. Но Абаев был облечен высочайшими полномочиями и ко всему относился преувеличенно серьезно, не допуская, что кто-то может веселиться в такую минуту. Поэтому он с важным видом наклонил голову, глянул на одного из джигитов и на секунду разжал губы.

– Открой.

Джигит, «кавалер Мэгги», придвинул к своему краю стола кейс, открыл замки и поднял крышку. После чего почтительно отодвинулся назад и снова впился взглядом в шофера Янсена.

Рустам заглянул внутрь, – и долго, не мигая, рассматривал устройство.

– Я посылал чертежи, – счел нужным пояснить Янсен. – Здесь все абсолютно идентично.

Агаев молчал, изучая внутренности кейса – массу каких-то приборов, схем и проводов, представляющих для непосвященного взгляда полную неразбериху.

– Вы видели чертежи? – не выдержал Янсен.

Рустам вместо ответа едва заметно качнул головой.

– И что скажете?

И снова ответом ему послужил едва заметный кивок.

Слон хмыкнул у себя в номере.

– Видно, ба-альшой специалист!

– Да уж, – отозвался Старый, давно покинувший крышу и сидевший теперь под лыжным сараем, в незаметном для посторонних глаз простенке за лестницей. – Серьезно думает человек.

– Может, и правду чего понимает? – засомневался Ерохин.

– Кто, этот? – удивился Слон. – Да они только в одном понимают: головы резать да деньги считать.

Монгол глянул на Хоботенко и в знак согласия кивнул.

– Точно.

Кармен досадливо посмотрела на обоих: тихо вы!

– Да, это оно, – наконец сказал Рустам и осторожно закрыл крышку.

Янсен перевел дух.

– Я рад, – коротко заключил он.

Рустам вопросительно уставился на него.

Фред верно истолковал его взгляд. Он достал из кармана мобильный телефон, нажал несколько кнопок, показал его Рустаму.

– Переведите деньги на этот счет.

Рустам сделал жест второму джигиту.

Тот достал свой мобильный и, глядя на телефон Янсена, произвел быстрые манипуляции с клавиатурой.

– Через три минуты деньги будут у вас, – сообщил он.

– Отлично, – кивнул Янсен. – Подождем.

Он положил мобильник на стол, на место проданного кейса, и уставился на дисплей.

В номере воцарилась тишина, ничем не прерываемая.

– Внимание, – вклинился в эту паузу Белов. – Начинаем работать. Готовность две минуты. Как только деньги поступят на счет, входим в номер.

– Ясно, – ответил за всех Слон.

Он поднялся, проверяя оружие.

– Ну что, ребятки, повоюем?

Кармен с сосредоточенным выражением лица готовилась к выходу.

Монгол солнечно улыбнулся Слону.

– Давно пора. Засиделись.

– Будьте осторожны, – не поленился сделать последнее наставление Ерохин. – Помните о приоритетах.

– Так точно, – отозвался за всех Слон. – Помним.

– Клоп, – вспомнил сидевшего в засаде старлея Старый, – начинаем.

– Понял, – откликнулся Клоп.

Кармен выглянула из номера, изучая коридор.

– Чисто, – сообщила она.

«Профи хреновы, – подумал с легким презрением Старый. – Хоть бы одного человека в коридоре оставили».

– Иду к номеру, – сказала Кармен.

Она первая, за ней Слон и Монгол, вышли из номера и бесшумно подобрались к номеру «французов».

Здесь Кармен встала слева от двери, Слон – справа, а Монгол – напротив.

Из соседнего номера выглянул было пожилой любитель горных лыж, но, увидев вооруженного и очень серьезного «американца», благоразумно попятился и закрыл за собой дверь.

Теперь все решали секунды.

– Есть, – произнес в этот момент Янсен. – Деньги пришли.

Рустам сделал небрежный жест-отмашку, означающий «я и не сомневался».

– С вами приятно иметь дело, – пряча мобильный в карман и подымаясь, улыбнулся Янсен. – Передайте вашему… э-э… руководству, что я готов поставить любое количество активаторов. В разумные сроки, естественно. Цена прежняя.

– Хорошо, – каркнул Рустам.

Он взял кейс и поднялся. И сейчас же оба джигита встали у него по бокам.

– Пошли! – скомандовал в это мгновение Старый.

Кармен взялась за ручку двери и рывком распахнула ее наружу. Тотчас внутрь номера кувырком вкатился Монгол и открыл беглую стрельбу по остолбеневшим мишеням. Первыми свою пулю получил «кавалер Мэгги». Он только и успел, что дернуть густыми бровями – и тут же между ними образовалась аккуратная красная дырочка.

Второй телохранитель Рустама взмахнул рукой, но его отбросили назад две пули, легшие точно в районе сердца – на сантиметр одна от другой.

Заскочивший за Монголом Слон действовал чуть менее свирепо. Он взял на себя охранников Янсена. Не мудрствуя лукаво, всадил каждому по пуле в плечо и в ногу, – и оба бедолаги, забыв о торчащих под мышками пистолетах, сползли в болевом шоке на пол.

Едва не испортил праздник Рустам. Монгол проворонил момент, когда в его руке оказался пистолет. Старый волк, умеющий по-настоящему в жизни только одно – убивать, владел оружием получше своих бесславно полегших джигитов.

Он выхватил пистолет и направил его на Монгола.

Возможно, тот избежал бы пули, возможно, нет, но точку во всем поставила Кармен. Глухо хлопнул ее «глок», и Рустам с раздробленным виском кулем свалился на пол.

– Черт, – сказала Марина тоном заботливой хозяйки, – кровищи будет…

В самом деле, из головы Рустама хлестало, как из открытого крана.

– Спасибо, – сказал Монгол.

Кармен только поморщилась.

– Сочтемся.

– Как там у вас? – спросил Старый.

– Порядок, – доложил Слон, разоружив охранников Янсена и бросив им упаковку с бинтом. – Кавказцы готовы, эти двое жить будут.

– Активатор?

– Цел.

– Янсен?

Слон взглянул на Фреда, который, оцепенев, стоял на месте и, казалось, боялся с него сойти. Только глаза его перебегали по лицам спецназовцев, но что-либо произнести он был явно не в состоянии. Порой он косился на своих охранников, но сейчас же торопливо отводил глаза. Уж слишком жалким было зрелище.

– Немного не в себе, – ухмыльнулся Слон. – Но это пройдет.

– Хорошо. Ведите его к выходу.

– Есть.

– Активатор не забудьте! – вставил Ерохин.

– Угу, – буркнул Слон.

Не любил, когда его считали за маленького. И хоть Деда уважал крепко, но порой сдерживался с трудом.

– Вы кто? – вдруг заговорил Янсен.

– Ожил, голуба! – обрадовался Слон.

Он встал перед Янсеном, посмотрел ему в глаза с высоты своего роста.

– А ты как думаешь, землячок?

Янсена передернуло.

– Каким чертом вас сюда занесло? – быстро прошептал он.

– Опа! – удивился Слон. – А мы с характером. – Он положил свою ручищу на плечо Янсена – и тот невольно пригнулся. – Давай, милок, пошли. Не заставляй меня делать тебе больно. Сядем в машину и поедем к папе.

Янсен, казалось, не слышит его.

– Говорил этим кретинам, – он покосился на трупы своих покупателей, – проверьте все хорошенько. Куда там… Слова не скажи. Мы же воины. Бар-раны!

Монгол переглянулся с Кармен. Она покачала головой: Янсен отнюдь не производил впечатление забитого «ботаника».

В Москве тоже переглянулись. Реакция пленного была несколько неожиданной.

– Крепкий орешек, товарищ генерал, – заметил Величко. – Как бы не было проблем.

– Старый разберется, – ответил, насупясь, Ерохин.

– Ну, не сердись, – добродушно говорил тем временем Слон. – Береги нервы, они тебе еще понадобятся.

Янсен быстро взглянул на него.

– Куда меня?

– А ты как думаешь?

– В Москву?

– Сам все знаешь, а сам спрашиваешь, – упрекнул пленника Слон. – Зачем время тянешь? Пошли!