«Грязное белье» Кремля - Иуды в Кремле. Как предали СССР и продали Россию

Наше время называют Смутным, однако первая буква тут лишняя. Мы переживаем не Смутное, а Мутное время истории России. Синоним слова «смутное» – слово «неясное», а слово «мутное» – синоним слова «грязное». Так вот, для умеющего мыслить гражданина нынешняя ситуация в «Россиянин» ясна настолько же, насколько эта ситуация грязна. А почему общественная ситуация так загрязнена и замутнена? Да потому, что её сознательно замутили.

Но кто сумел так замутить нашу жизнь?

Да кто же, как не те, что имели и имеют наибольшее влияние на формирование общественного мнения?! Те, кому люди привыкли верить, и кого, зная лишь по телевизионной «картинке» или журнальным и газетным статьям, привыкли считать чуть ли не близкими, хорошо знакомыми людьми. Я имею в виду, конечно же, элитный слой «интеллигенции» обеих русских столиц, а также – по нисходящей «сливки общества» в национальных столицах республик СССР и в ряде крупных региональных центров – Горьком, Новосибирске, Донецке, Ростове, Одессе, Омске, Томске и т. д. Тот слой, который с печатных страниц и телеэкранов создавал и создаёт вполне определённый общественный фон в 80-е, 90-е и 2000-е годы.

Ни один член брежневского или горбачёвского Политбюро ЦК КПСС никогда не пользовался в советском обществе и малой долей такого неформального влияния, каким пользовались все эти бурлацкие, познеры, бовины, Распутины, астафьевы, Лихачёвы, Невзоровы и Вознесенские с разными евтушенками, Говорухиными, Рязановыми и Окуджавами.

И все они (и другие, им подобные, имя которым – легион) вместо того, чтобы вскрывать накопившиеся больные проблемы СССР в интересах обновления социализма, стали, с приводом к власти Горбачёва, охаивать саму идею СССР, сам строй, его создавший, и всю советскую историю.

Эта ситуация была беспримерной в мировой истории по масштабу почти поголовного предательства «элитой» своего народа и своей Родины. Однако в системном отношении случай был весьма заурядным, в литературе описанным. Так, более сорока лет назад американский философ Берроуз Данэм, долгое время возглавлявший кафедру Темпльского университета в Филадельфии, написал книгу «Мыслители и казначеи». Под «казначеями» имелись в виду правители эксплуататорских обществ от фараонов до миллиардеров и президентов, а под «мыслителями» – те, кто формирует общественное мнение, от древнеегипетских жрецов до телевизионных комментаторов.

Американский профессор отвёл первое место во влиянии на общественную ситуацию «мыслителям», поставив их перед «казначеями». И действительно, с некоторого момента роль СМИ в упадке общества оказывается даже более весомой, чем роль и значение тех, кто обладает всей полнотой государственной и экономической власти и кого «мыслители» обслуживают.

Вот что писал Данэм:

«В период расцвета общественные институты (а следовательно, и казначеи) могут позволить себе роскошь сделать истину достоянием общественности… В период же упадка общественные институты (а следовательно, и казначеи) не могут допустить, чтобы истина стала общим достоянием… Это приводит к тому, что… некоторые истинные суждения влекут за собой наказание, в то время как некоторые ложные суждения приносят почёт и славу.

….Так возникает противоречие… между действительной картиной мира и той картиной мира, которую по заказу казначеев создают мыслители…»

Причём далее Данэм совершенно верно признаёт, что в недрах эксплуататорского общества «всегда вызревают идеи, наносящие ущерб правящему классу именно тем, что правильно его (отживающее общество. – С. К.) описывают».

«Российско-россиянское «общество» после 1991 года оформилось как безусловно эксплуататорское при следующем составе эксплуататоров: бывшие партократы и бывший криминал, включая «теневиков»; прохиндеистые бывшие комсомольские и профсоюзные работники – как аппаратчики, так и работавшие в экономике; зарубежные «инвесторы» и отечественные стервятники-«предприниматели» разного рода и происхождения, а также прочая сволочь, классифицировать которую большой нужды нет.

Поэтому давний вывод Данэма о том, что в недрах несправедливого общества всегда вызревают справедливые идеи, можно со спокойной совестью распространять на современную «Россиянию».

Но почему эти идеи пока что не овладели массами? Почему новоявленные «казначеи» в РФ и СНГ, как и давно существующие «казначеи» Запада, оказываются раз за разом в состоянии совершать действия, противоречащие насущнейшим интересам абсолютного большинства общества?

Данэм верно ухватывает суть проблемы и поясняет: такое становится возможным потому, что «казначеям» помогают «мыслители».

«Казначей запугивает, а мыслитель – обманывает», – пишет Данэм.

Спорить здесь не с чем – я и сам об этом же говорю. И обманутый «мыслителями» по заказу «казначеев» народ позволяет вести себя не к прочному благоденствию, а к упадку всех общественных институтов. Как это мы и наблюдаем в нынешней «Россиянин».

«А в Советском Союзе? Что, его общественные институты не загнивали?» – может вскинуться «записной» «либерал», «демократ» или «либеральный демократ».

Загнивали, загнивали, иначе СССР не рухнул бы.

Но почему они загнивали? Разговор об этом у нас впереди. Пока же напомню, что «скорлупа беззакония плавает в океане глупости». А порождают в обществе этот «океан» как раз «мыслители». Социальной глупостью, социальным идиотизмом народы СССР и Российской Федерации обязаны не природе, а тем, кто умеет ловко обелять чёрное и обливать грязью белое. Своей кажущейся «глупостью» народ обязан «мыслителям», которые умеют опорочить в глазах народа истинные суждения и факты и выдать ложные суждения за истинные.

Не имея приличного образования и хорошего развития, подобные фокусы – с подменой правды ложью и наоборот – публике не продемонстрируешь. Однако в распоряжении «олигархов»-«казначеев» всегда имелся и имеется в достатке широкий ассортимент «мыслителей» – от прямых информационных слуг мировой и «российской» капиталистической «элиты» до рафинированных «интеллигентов», которые, при весьма скромных мыслительных способностях, претендовали и претендуют на то, чтобы быть «мозгом» и «душой» «нации», а способны лишь на обман всех видов – от самообмана до обмана масс.

Вот, например, «политолог» и «философ» Игорь Моисеевич Клямкин, фигура ныне почти забытая, а в перестроечные годы всемерно популяризируемая. Тогда в журнале «Новый мир», имевшем в годы «тоталитаризма» огромные тиражи, а ныне уж не знаю – существующем ли, была опубликована его статья с названием «Какая дорога ведёт к храму?». Название, надо заметить, было любопытным – ведь к собственному «Храму» мир настойчиво ведут вольные каменщики франкмасоны. Но это так – к слову.

В мутные 90-е годы сей доктор философских наук подвизался в роли руководителя аналитического центра «Фонда общественного мнения» (интересно – откуда брались деньжишки?) и плавает на поверхности антиобщественного процесса по сей день.

13 апреля 2011 года некто Любовь Борусяк беседовала с ним уже как с вице-президентом фонда «Либеральная миссия» (интересно – откуда теперь берутся деньжишки?). Беседа эта интересна лишь одним – подтверждением того, что россиянских «интеллигентов»-антисоветчиков, как и некой пахучей субстанции, двух сортов не бывает и что за двадцать лет они ничуть не изменились – все они на одно лицо – самовлюблённы, примитивны и до смешного претенциозны.

Конечно же, Клямкин – типичный «мыслитель». Но вспомнил я о нём потому, что в ходе беседы он сослался на показательное заявление актёра Олега Басилашвили:

«Мы очень поддерживали Бориса Николаевича. Мы его привели к власти, а дальше пусть он делает. Он знает, что делать».

К власти Ельцина привели, конечно же, не «интеллигенты», не «интеллектуальный», по выражению Клямкина, класс, а вполне определённые силы. Однако подобная самооценка Басилашвили, одного из представителей «интеллектуального» (ну-ну) «класса», вполне разоблачительна.

В некотором смысле именно разного рода басилашвили и прочие радзинские, познеры и урновы оказались главными разрушителями Советского Союза. Народ в 1991 году безмолвствовал прежде всего потому, что в этом году и в предыдущие годы слишком уж драл глотку нарождающийся «россиянский» «интеллектуальный класс» клямкиных и борусяков.

В 80-е годы московские знакомые рассказывали мне об одном московском поэте, человеке неглупом, но несдержанном. Этот поэт в ресторане Центрального дома литераторов в сердцах заехал пивной кружкой по крепкому темечку одного из членов «брежневского» Президиума Союза советских (ну-ну!) писателей и отсидел за этот «подвиг» несколько лет в колонии. Выйдя, он как-то заявил: «Даже у воров есть какие-то законы и какая-то мораль. И только «советские писатели» – это пауки в банке, которые способны лишь есть друг друга».

Что ж, резон в этих словах имелся. Однако было бы более верно расширить круг «пауков» до вообще пределов всего столичного «интеллигентного класса».

Исключения – как показало будущее – были весьма немногочисленными. И поэтому я давно придумал свой вариант некой печально знаменитой «крылатой» фразы, нередко приписываемой Йозефу Геббельсу, хотя автором её является не он. В 1932 году драматург Ганс Йост (1890–1978), будущий президент Имперской палаты литературы Третьего рейха, вложил в уста одного из героев своей пьесы «Шлагетер» следующие слова: «Когда я слышу слово «культура», мне хочется нажать на курок моего браунинга» (вариант: «…моя рука тянется к спусковому крючку пистолета»).

Так вот, когда я слышу слово «интеллигенция»…

Впрочем, об этом и прочем, о чём не принято говорить в «интеллигентном» обществе, – во второй главе…

Глава 1

Распад или развал?

В упомянутой в обращении «От автора» книге Питера Швейцера «Победа» утверждается, что СССР исчез с карты мира не в результате неудачи перестройки и не вследствие заговоров. СССР, мол, просто не мог более существовать, ибо якобы обанкротились и государственная идеология, и экономика СССР. К тому же, как заявляет Швейцер, коммунизм-де противен человеческой природе. (Последнее утверждение оставляю на совести автора, если она у него, конечно, при таких заявлениях имеется.)

Увы, книги, подобные книге Швейцера, – это, по сути, фокусы. Задача фокусника – сделать нечто на глазах у публики так, чтобы публика не поняла, в чём суть фокуса. А для этого надо ловко отвлечь внимание публики на другое. Так и Швейцер! Вроде бы его книга посвящена победе США над СССР. Если была победа, значит, была и война. А если была война, значит, были и планы её, и замысел.

Но вот тут-то и начинаются фокусы Швейцера. Он вроде бы признаёт важную роль США в гибели СССР, но при этом уверяет: никаких «заговоров» не было, просто США вели линию на истощение экономики СССР, а в итоге неповоротливый русский монстр одряхлел и рухнул. Якобы даже несколько неожиданно для США.

Но сказать просто так – значит вызвать скорее недоверие к себе – очень уж много имеется фактов, доказывающих обратное. Уже многие понимают, что если бы не подрывная работа Запада, СССР существовал бы по сей день. И поэтому Швейцер (да и не он один) в расчёте на завоевание доверия читателя заранее соглашается с той весьма очевидной мыслью, что анализ причин гибели СССР вне контекста политики США напоминает такое следствие по делу о подозрительной смерти, когда возможность насильственной смерти вообще не принимается в расчёт.

И даже если скончавшийся был неизлечимо болен, разглагольствует Швейцер, всё равно, мол, надо понять – а не была ли его неизбежная, увы, кончина ускорена и т. д.?

Всё это – не более чем манёвры, отвлекающие нас от сути дела. Но жизнь устроена так, что даже умелый лжец, если он хочет придать своей лжи видимость правды, вынужден то и дело говорить… правду. Хотя бы частичную. Поэтому книги, подобные книге Швейцера, надо читать умеючи – отсеивая правду фактов от лжи их интерпретации. Очень советую читателю иметь это в виду.

Факты, приводимые швейцерами и показывающие роль тайной стратегии США в развале СССР, нам надо принимать к сведению – тоже не без осторожности, конечно. А вот «анализ» швейцерами причин гибели СССР сам требует внимательного анализа, рентгеновского, так сказать, исследования для обнаружения «двойного дна».

Впрочем, анализ книги Швейцера в мою задачу сейчас не входит, и я просто скажу, что СССР к 1991 году был действительно болен – не неизлечимо, но тяжело. Мы ещё поговорим и о самой этой болезни, и о факторах, её вызвавших. В том числе и о том, распался СССР в силу естественных причин или был сознательно и противоестественно развален…

В спортивных состязаниях есть понятие «квалификация». Это проверка минимального уровня квалификации спортсменов, при невыполнении которого они к основным соревнованиям не допускаются.

Сегодня о минимальном уровне политического развития собеседника можно судить по тому, как он оценивает произошедшее с СССР – как распад (в чём нас уверяют «интеллигенты» и «демократы») или как развал?

Что это было – распад или развал, – мы ещё будем выяснять. А сейчас – несколько слов об империях.

Царскую Россию и СССР даже очень лояльные к ним люди нередко считают империями. Однако ни Российская империя, ни, тем более, Союз Советских Социалистических Республик империями не были. По здравом размышлении понять это не так уж и сложно, при всей безусловной очевидности того, что Россия всегда была многонациональным государством (и, к слову, не может им не быть).

Все подлинные империи необратимо распались. Тут надо говорить только о распаде.

Империи Македонского и Карла Великого представляли собой военно-административные конгломераты и пали по причине полной несовместимости их различных частей, объединявшихся личностями Александра и Карла.

Римская империя пала под внешним напором варваров, а также – под напором внутренней жадности, нежелания и неумения дать равные права всем народам империи.

Австро-Венгерская империя пала не только в результате войны, но и потому, что не желала преобразовать себя в экономически целесообразную и возможную равноправную федерацию народов, находившихся под рукой Вены.

Британская империя распалась в результате мощных и объективно обусловленных национально-освободительных процессов в различных её частях.

При этом ни одна из упомянутых выше империй, распавшись, не восстановилась. Хотя бритты, например, так сумели привязать к себе бывшие колонии экономически, что и сейчас существует Британское Содружество.

Подлинные империи не могут не распадаться и всегда распадаются. А вот Российское многонациональное государство, названное в честь победы Петра в Северной войне «империей», выдержало тяжелейшие испытания Первой мировой войны, революции и Гражданской войны и не распалось. Как ни старались враждебные народам силы и местные сепаратисты развалить Российскую «империю» до стадии необратимого распада, она не распалась, а быстро восстановилась вновь – в виде СССР.

И причиной тому стали не «имперские амбиции» Москвы, не её «имперская воля» и т. д. Если бы не ясно выраженная воля народов, входивших до 1917 года в Российское государство, никакого СССР не было бы. А воля народов Российской «империи» определялась в конечном счёте тем, что эти народы понимали: единое могучее государство под рукой триединого русского народа отвечает интересам народов.

Вот почему было решено строить новую Россию не как унитарное государство с системой национально-культурных автономий, а как систему национальных республик. И этот принцип тоже выдержал тяжелейшие испытания войной и разрухой. Между прочим, пусть знатоки истории укажут хотя бы на одну подлинную империю, в которой метрополия (Центр) развивала бы колонии (периферию) более быстрыми темпами, чем развивалась сама. А в СССР уже Ленин выдвинул тезис о необходимости развития национальных окраин опережающими, по сравнению с Центром, темпами. Этот принцип был реализован Сталиным, а позднее выдерживался даже при явном ущербе Центру. В империях такого не бывает и быть не может!

Но вот на ровном, что называется, месте, в мирное время, без всякой внешней агрессии, огромное государство – одна из двух сверхдержав мира – перестало существовать.

Почему?

Этим вопросом задавались и задаются по сей день. Хотя для тех, кто понимал суть происходящего, всё было ясно уже в 1991 году и даже раньше. Я ещё об этом скажу.

Но всё же – распад или развал?

Безусловно – развал. Причём надо помнить, что в русском языке слово развал означает как результат, так и процесс. Говорят: «Мы обнаружили полный развал», но говорят и так: «Развал идёт полным ходом».

Так вот, я глубоко убеждён, что развал СССР – это не завершённый, а всё ещё длящийся процесс. Многие считают, что СССР в 1991 году поразил смертельный удар, однако его пульс – пусть очень слабый, «нитевидный», – ещё можно прощупать.

Но почему стал возможным развал?

Расследуя обстоятельства смерти СССР, можно написать не одну книгу, и сегодня на книжном рынке появляются не только отдельные толстые тома на сей счёт, но уже возникают целые книжные серии о гибели СССР.

Былое тайное всё более становится явным.

Однако лично мне мало интересно – переспал, например, или не переспал с Маргарет Тэтчер Михаил Горбачёв, перед тем как предать Советскую Родину? И так далее… Как шутливо говаривал трижды Герой Социалистического Труда «бомбодел» Зельдович: «А без какого сиропа газированной воды нет, значения не влияет».

Так «влияет» ли решающее значение то, какими были те или иные детали процесса гибели СССР?

Для настоящего и будущего важнее понять системную суть произошедшего, установить основные мотивы и причины. Ведь и уголовное расследование начинают именно с этого – с мотивов и причин, определяющих характер преступления.

Вот и Питер Швейцер нам о том же толкует.

А каким оказался характер преступления против СССР? Кратко можно сказать: «СССР разваливали и разваливают. И процесс всё еще можно повернуть вспять». Но кто-то может не согласиться со мной и возразить: «Даже если это был не распад, а развал, то всё равно СССР сейчас – уже труп, который не воскресить никогда».

Что ж, в рамках нашего расследования допустимо исходить из рабочей гипотезы, что СССР уже не при смерти, а являет собой труп. Но даже если это так (хотя это не так), надо дать ответ на вопрос – что же всё-таки произошло: смерть от естественных причин, самоубийство или преднамеренное, обдуманное убийство?

Рассмотрим эти варианты.

Первый – смерть от естественных причин, от дряхлости. Уже более двух десятков лет «дорогих россиян» и весь мир убеждают, что так оно и было. «Распад, распад!» – с настойчивостью зазывалы нам пытаются втолковать именно этот вариант объяснения произошедшего.

Но о какой дряхлости может быть речь, если экономические и социальные показатели даже горбачёвского СССР ставили нас где на первое, где – на второе, где – на пятое место в мире, но уж никак не ниже последнего места в первой мировой десятке?

Вот как обстояли дела в мире и в СССР за пять лет до смерти СССР с жилищным, например, строительством. Таблица 1 показывает, сколько квартир было построено в 1986 году в первой десятке стран мира.

Таблица 1

При этом квартирная плата в СССР была самой низкой в мире, составляла, включая коммунальные услуги, примерно 3 % от расходов средней советской семьи и оставалась неизменной с 1928 года.

В США и Англии расходы на квартиру составляли примерно 20 % от общих расходов семьи, при этом за 1981–1986 годы квартплата выросла в Италии на 127 %, в Англии – на 77 %, во Франции – на 68 %, в Канаде – на 48 %, в США – на 46 %.

По числу врачей (в том числе на 10 тыс. человек населения) мы занимали в 1986 году первое место в мире (42,7 врача на 10 тыс. населения). По удельному показателю на втором месте была Чехословакия; Болгария и Венгрия – на третьем и четвёртом, США – на девятом, Польша – на десятом месте. Япония с 19,8 врача на 10 тыс. населения занимала четырнадцатое место в мире.

Абсолютно первое место в мире, включая удельный показатель, мы занимали в 1986 году и по числу больничных коек – 130 единиц на 10 тысяч населения. На втором месте по удельному показателю была Япония, на третьем – ФРГ. Англия занимала десятое место, США – тринадцатое. При этом в капиталистических странах стоимость медицинского обслуживания постоянно росла (в США на 63 % за 1981–1986 гг.).

Для сравнения – в Российской Федерации обеспеченность больничными койками неуклонно снижается – со 131 единицы на 10 тыс. населения в 1992 году до 109 в 2006 году. В РСФСР процесс был обратным: удельное число больничных коек возросло за период с 1970 до 1986 года со 112,5 до 135,2 койки.

Если бы РФ сохранила советские темпы прироста, сегодня удельное число коек в РФ должно было бы быть не менее 160. И то же самое можно сказать о любом другом социальном показателе – при сохранении в России Советской власти он был бы раза в полтора больше, чем в капитализированной «Россиянин».

Так, спрашивается, можно ли говорить об одряхлении Советской России к началу 90-х годов? Скорее можно говорить о полном одряхлении и деградации за прошедшие двадцать лет «Россиянин».

Приведу ещё данные по численности студентов в первой мировой десятке и этим ограничусь.

Они даны в таблице 2.

Таблица 2

При этом качество советского высшего образования было высоким, а само образование – полностью бесплатным, да ещё и стипендию платили. В ведущих советских технических вузах пятикурсник получал стипендию выше минимума заработной платы, в сегодняшних ценах – около 10 тысяч рублей.

Упрямые цифры, как видим, доказывают, что в СССР массово, на уровне ведущих стран мира, строилось жильё, и оно было массово доступно. Видно, что в СССР было очень неплохо поставлено дело охраны здоровья и образования. В целом статистический облик СССР тоже выглядел весьма убедительно, начиная с национального дохода и заканчивая социальными расходами.

И это – дряхлость?

Нет конечно! В социально-экономическом отношении СССР накануне своей смерти представлял собой вполне жизнеспособный организм.

Поэтому второй вариант – самоубийство, если иметь в виду всё советское общество и СССР в целом, тоже нельзя рассматривать всерьёз. В здравом уме и ясной памяти, без «тараканов» и «навоза» в голове, никто с собой – ни с того ни с сего – не кончает. Другое дело, что даже здорового человека можно одурманить и довести его, находящегося в невменяемом состоянии, до фатального конца. И вот это уже ближе к правде. Если СССР и совершил самоубийство, то его до него довели!

Кто? Ну, конечно же, как уже было сказано, «элитная» советская интеллигенция в Москве, Ленинграде, Киеве, Харькове, Горьком, Одессе, Новосибирске, Омске, Томске, Свердловске, Донецке, Тбилиси и т. д. Она повела себя в конце 80-х и начале 90-х годов как свора взбесившихся собак, которые кусают всё и вся без разбора, но прежде всего – кормящую их руку.

А бесились они, что называется, «с жиру». Они считали себя «ущемлёнными», «несвободными», хотя по сравнению с западными интеллигентами имели почти неограниченные возможности создавать подлинные культурные ценности, увеличивая в мире не количество какофонических «симфоний» и театров абсурда, а новую прекрасную музыку, песни, фильмы, картины и книги.

Что, например, снял в СССР лучший друг Ельцина кинорежиссёр Эльдар Рязанов? Он снял три, без преувеличений, мировых шедевра: «Карнавальную ночь», «Гусарскую балладу» и «Берегись автомобиля!», а также – ещё несколько отличных или неплохих лент.

А что снял тот же Эльдар Рязанов под крылом своего лучшего друга в «Россиянин»?

То-то!

Ни один подлинный талант в СССР обойдён вниманием не был – в отличие от РФ. За двадцать антисоветских лет в «Россиянин» почти не было создано ничего примечательного ни в одном виде искусства, не появилось ни одной яркой творческой личности! Нельзя же, в самом деле, считать таковыми ряд дельцов-певцов, дельцов-музыкантов и дельцов-танцоров от классики! Немногочисленные современные мастера культуры обладают незаурядной творческой потенцией в той мере, в какой они продолжают лучшие традиции русского и советского искусства – как, например, акварелист Андрияка.

Когда имеют в виду высшие слои, то говорят о «сливках общества». Именно «сливками» мнила себя советская «интеллигентная элита». Однако она забывала, что сверху, на поверхности событий, плавает ещё и, пардон, дерьмо. И это определение для советской «элиты» подходило больше – наряду с определением её как своры бешеных собак.

Но кроме вонючих, загнивших до состояния дерьма интеллигентских «сливок» в советском обществе к середине 80-х годов прочно обосновался и весьма массовый слой полуинтеллигентов, «образованщины», «люмпен-интеллигенции». И вот их-то надо сравнить скорее со стаей взбесившихся мышек-леммингов. Ни с того ни с сего, вдруг обуянные неудержимой тягой к коллективному суициду, эти полярные мышки порой бросаются в хладные воды и тонут, тонут, тонут.

Крысы, зачарованные звуками из дудочки Гамельнского крысолова, шли к гибели, понуждаемые чужой волей. Что же до наших доморощенных интеллеммингов, то они стремились к гибели худо-бедно кормившей, поившей и давшей им образование Державы без принуждения! Похоже, сумасшедшая мелодия самоуничтожения звучала в самых глубинах их несуразных душ.

Кто наигрывал на скрытых струнах, для меня по сей день остаётся загадкой. Простейший ответ – ЦРУ и т. д. – верен, но слишком прост. Конечно, та атмосфера, которая царила в стране к лету 1991 года, тщательно подготавливалась не одно десятилетие. И всё же то, что произошло в СССР летом 1991 года, не укладывается ни в какие теории психоанализа, не может быть внятно объяснено никакими школами психиатрии, не укладывается ни в какие логические схемы.

Хотя один вполне логичный вывод из тогдашней вакханалии социального абсурда сделать надо: любые богемные или, напротив, вождистские поползновения российских «интеллигентов» надо душить на корню. Это хорошо понимал умный, порой желчный, но глубокий (очевидно, поэтому и забытый) советский интеллектуал Михаил Юльевич Девидов, назвавший интеллигенцию в 1924 году иллюзией, которая очень уж дорого обходится народу.

«Ежовые» (не от наркома НКВД Ежова, а от русской идиомы) «рукавицы» для «мыслителей» просто необходимы. В подтверждение этой мысли я сошлюсь ни на кого иного, как на Пушкина. Того самого, Александра Сергеевича, певца свободы. В своём не очень-то известном произведении «Путешествие из Москвы в Петербург» (конечно же, это был ответ на «Путешествие из Петербурга в Москву» Радищева) Пушкин писал:

«…писатели во всех странах мира суть класс самый малочисленный из всего населения. И очевидно, что аристокрация самая опасная – есть аристокрация людей, которые на целые поколения накладывают свои страсти, свои предрассудки… Никакое правление не может устоять противу всеразрушительного действия типографского снаряда (теперь – и телеэкрана. – С. К.). Уважайте класс писателей, но не допускайте же его овладеть вами совершенно».

Предупреждение – особенно для русских людей – на века! Жаль, что ему не вняли широкие массы советских людей в 50-е, 60-е, 70-е, 80-е и последующие годы. Ведь скольким неплохим, если вдуматься, людям загадили мозги разного рода самозваные «властители душ», издававшиеся как «Самиздатом» и «Тамиздатом», так и, увы, вполне легальными, государственными советскими издательствами.

И скольким они загаживают мозги по сей день!

Массовые витии московских и прочих кухонь никогда не всплывали в СССР до уровня высшего слоя – то есть до уровня густо покрывшего жизнь советского общества «элитного» дерьма. Наоборот, нередко кухонные «витии» опускались на социальное дно. Но и на дне они всё же существовали, а не вымирали.

После гибели СССР этот слой – как явление – просто самоуничтожился и сегодня если и существует, то лишь как богемное развлечение для нуворишей. А ведь когда-то «витии» претендовали на то, чтобы перевернуть и Россию, и весь мир.

Перевернули.

Наконец, третий вариант гибели СССР – заказное предумышленное убийство. Есть ли у нас основания остановиться на нём как на отражающем реальность?

Безусловно! Он-то её и отражает. Сегодня этого всё чаще не скрывают сами убийцы как из числа деятелей «пятой колонны» в СССР, так и из их зарубежного руководства. Собственно, убийство СССР не могло быть так или иначе не замышлено! И оно было замышлено, и намного раньше, чем это сегодня представляется большинству. Я скажу об этом в главе 5 «Убить до рождения» и главе 6 «Прорабы измены: от Горбачёва к Троцкому…».

Да, Советский Союз пал жертвой преступления. И не может быть сомнений в том, что это было многократно резервированным предумышленным убийством. Для СССР давно готовился предательский нож в спину со стороны «пятой колонны», то есть – прямых предателей…

На убийство СССР умело подстрекали неврастеничных, взвинченных, интеллигентствующих полудурков – как монаха Жака Клемана науськивали на французского короля Генриха IV…

СССР умело десятилетиями отравляли ядами внешней подрывной работы.

СССР ослабляли, разваливали, чтобы убить.

И, возможно, убили.

А возможно, и нет!

Глава 2

Когда я слышу слово «интеллигенция»…

В конце пролога этой книги я сообщал читателю, что давно имею свой вариант печально знаменитой «крылатой» фразы из пьесы Ганса Йоста «Шлагетер»: «Когда я слышу слово «культура», моя рука тянется к спусковому крючку пистолета».

Что же до автора этой книги, то вот уже много лет, когда я слышу слово «интеллигенция», моя рука тянется к розге!