Неформальная логика - Женская логика

Сергей Дубянский

Женская логика

– Игореш, долго ты собираешься смотреть свой мордобой?

– Это не мордобой, – Игорь оторвал взгляд от экрана.

Алена в длинном атласном халате стояла в дверях, небрежно опершись о притолоку. Тело ее при этом изогнулось, демонстрируя потрясающе соблазнительное бедро. Игорь вздохнул, решив, что от подобного предложения вряд ли стоит отказываться, но, с другой стороны, это красиво задрапированное творение природы и через двадцать минут никуда не денется…

– Тут Оскар де ла Хойа дерется, – предпринял он попытку примирить оба своих желания, – великий боксер, между прочим. И осталось-то всего четыре раунда.

– По мне, хоть сам президент Путин, – Алена равнодушно пожала плечами, – время – полдвенадцатого. Я понимаю – у тебя завтра выходной, но мне-то вставать в семь!.. И не сидеть у двери, распугивая народ, как некоторые; я ж тебе говорила – нас аудит проверяет, так что мне нужна светлая голова.

Игорь снова вздохнул, только вздох получился более тягостным, чем прежде. Оказывается, сегодня ему совсем ничего не светило – и де ла Хойа придется обойтись без моральной поддержки, и упругое бедро лишь слегка коснется его, когда жена будет отворачиваться к стене. Естественно, он сам виноват, ведь уже полдвенадцатого, а чтоб заниматься «этим», как считала Алена, надо ложиться гораздо раньше.

…Подумайте, какая связь между мной и аудитом! Сейчас зажму ее и никуда она не денется… Но это были лишь мечты – Игорь знал, что никогда так не поступит, причем не столько из-за трепетного отношения к желаниям жены, сколько из уважения к аудиту. Обстоятельства сложились так, что зарплата Алены получалась чуть не в пять раз выше, чем у него – ну, и как тут мешать отдыху «кормильца» своими животными инстинктами?..

Удар гонга возвестил об окончании девятого раунда. Игорь успел увидеть, как противнику «золотого Оскара» вытирают кровь с лица, и тут же на экране возникла улыбающаяся девица, смачно жующая «Орбит».

– Еще и реклама, – Алена уверенно направилась к телевизору, – я, конечно, понимаю – когда-то ты занимался боксом, но раз бросил, значит, не так он тебе и нужен; а тут вдруг приспичило пялиться на него полночи.

Экран погас, и на месте Алены остался лишь силуэт; он, как бабочка, взмахнул руками-крыльями, сбрасывая шуршащую оболочку, но превратился не гусеницу, а в женскую фигуру с соответствующими рельефами. Женщина наклонилась, быстро исчезнув из поля зрения. Игорь мог бы поймать ее, усадить на колени, ища языком кнопочки сосков (может, тогда б она забыла об аудите), но не успел – Алена уже юркнула под одеяло.

– Ложись, – сказала она заботливо, – или у тебя еще дела?

Игорь встал, освободив уголок дивана, на который Алена тут же вытянула ноги, разделся и послушно лег. Осторожно пошарив рукой, коснулся ее спины; нежно прополз вдоль позвоночника, постепенно смещаясь к «лестнице» ребер – Алена любила, когда он таким образом путешествовал по ее телу. Ощупывая каждую «ступеньку», Игорь спустился в ложбину, именуемую талией, и стал взбираться на крутой холм, такой гладкий и приятный на ощупь. В такие моменты Алена, как правило, поворачивалась к нему лицом и каким-то молниеносным движением оказывалась сверху. Они начинали шептать всякие красивые слова, сжимая друг друга; Игорь при этом отчетливо чувствовал каждую ее косточку, и возникало почти состояние диффузии, то есть слияние в единое целое путем взаимного проникновения… нет, не молекул… Но сегодня чуда физики не произошло.

– Игореш, – Алена демонстративно зевнула, – я уже сплю. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – Игорь убрал руку. …Куда ее теперь девать, эту руку? Там ей было хорошо и уютно… Вытянул ее вверх, словно пытаясь рассмотреть, не осталось ли каких-либо следов – нет, ничего, а жаль… Повернувшись на спину, он засунул бесполезную руку под голову и уставился в потолок.

Суточным графиком работы он полностью сбил свои биологические часы, давно привыкнув спать днем, когда возвращался со смены, и к вечеру обретал бодрость, готовый, как говорил хозяин, «выполнить любое задание любого правительства и за любые деньги» (кстати, довольно злая шутка, потому что деньги, действительно, он платил «любые», то есть почти и не деньги). Алена же, как все нормальные люди, работала днем и отдыхала ночью.

Впрочем, это являлось не самой главной проблемой – были и посерьезнее. Игорь, например, не мог понять, зачем целых пять лет учился на инженера. Чтоб потом отдать два года вооруженным силам и еще три просидеть в КБ, рисуя деталировки, как две капли воды похожие на студенческие курсовые?.. Но дальше-то все пошло еще не правильнее!.. Подумать страшно – пятый год, поигрывая резиновой дубинкой, он тупо наблюдал, как сопливые вертихвостки, вылезшие из шикарных авто, небрежно меняют десяток его зарплат на какое-то джинсовое рванье и вылинявшие майки, которые он бы, точно, выбросил в помойку!..

Думая о «вертихвостках», он имел в виду и Вику. Что ж с того, что она его родная сестра? …Ничего я не смыслю в современной моде, – подумал Игорь, но тут же спустился с небес на землю, – а мне и не надо в ней разбираться; мое дело, чтоб не сперли бабло или шмотки, и все!.. Вообще, если честно, жаловаться на такую работу, грех – деньги платят исправно, хоть не такие, как хотелось бы… да, но у многих и этого нет! – он постоянно успокаивал себя таким аргументом, подводя черту под настоящим, и с радостью устремлялся в прошлое.

Чаще всего Игорь вспоминал студенческие годы, когда уже на втором курсе его считали весьма перспективным боксером; он даже стал призером первенства города, тут же сделавшись вузовской знаменитостью – сам ректор здоровался с ним за руку, а декан лично проверял успеваемость; причем, за «уды» ругал не его, а преподавателей. Умея танцевать только на ринге, в своей любимой левосторонней стойке, свободное от тренировок время он проводил на дискотеках (ночных клубов тогда еще не было), и, как правило, не уходил без стройного, длинноногого «трофея»; продолжение следовало на квартире, снятой ему родителями сразу после поступления. С их стороны это был не только красивый жест – жить в одной комнате с Викой (хоть она и была почти на семь лет младше) становилось с каждым годом все неприличнее. Да и вообще они поддерживали тягу сына к самостоятельности; только знали б они, что творилось в той квартире!.. Но они не знали тогда, и не знают сейчас о его жизни ничего, радуясь лишь наличию семьи и работы. Похоже, в них еще сказывалась социалистическая закваска, и больше всего они боялись, что он, либо уволится, либо разведется.

Отношения с Викой изначально складывались теснее, чем с родителями – еще девчонкой она часто забегала на его, как бы сказали сейчас, «тусовки». В результате ли этих уроков жизни или чего-то еще, но замуж она выскочила быстро; после этого нельзя сказать, чтоб их отношения охладели, но видеться они стали реже – Викин муж был из тех, в чьем присутствии Игорь чувствовал себя неловко; а как иначе, если, например, у него на полном серьезе решался вопрос – где отдыхать летом, на Багамах или на Мальдивах, а у Игоря – стоит поменять холодильник или этот еще поживет, если размораживать почаще?

Вике Игорь не завидовал – в свое время у него имелась прекрасная возможность, стать в одночасье богатым. Все спортсмены тогда уходили в рэкет, но он, вот, не пошел. Сейчас можно объяснять это умом и дальновидностью, а тогда, если быть честным, он просто испугался оказаться взорванным или расстрелянным при очередных «разборках». Собственно, теперь уже не был важен тот давний побуждающий мотив – главное, он не жалел о принятом решении, ведь где сейчас эти «романтики с большой дороги»? Нету. Вернее, есть, только все лежат под красивыми гранитными плитами на престижных кладбищах, а он, худо-бедно, целый день помахивает дубинкой и в ус не дует.

Жалел он о том, что их подвал выкупили под оптовый склад, прикрыв боксерский клуб, хотя в душе понимал, что вряд ли б смог добиться чего-то в спорте – характер не тот, и после первого же нокаута он никогда б не вернулся на ринг, а в большом боксе без подобных издержек не обойтись. Это на межвузовском уровне, занимаясь у хорошего тренера, можно было легко долбить участников всяких самодеятельных секций, но если идти дальше?..

…И почему отец отдал меня в бокс? Даже странно – тихий интеллигент… хотя, наверное, хотел, чтоб у меня было то, чего не хватало ему самому. Но, блин, гены взяли верх, поэтому и нокаут по жизни – резиновая дубинка, стул у двери, три тысячи зарплаты и жена-кормилец… Нет, кроме кормильца, она умница, красавица, да еще с собственным жильем! До сих пор не пойму, чего она тогда запала?.. Не иначе, дело в постели! – Игорю очень хотелось так думать, но последние факты говорили обратное, и он вздохнул, – а тогда куда все делось?.. Не так уж я ей надоедаю, а она отвернулась задницей и спит. Подумаешь, аудит у нее!.. Скосил глаза на Алену, но в темноте не увидел ничего, поэтому тоже повернулся на бок и закрыл глаза, заставляя себя погрузиться в неизвестность сна.

* * *

Утро началось как обычно. Причем, это «как обычно» существовало в двух вариантах – если Игорь работал, и если у него был выходной. В первом случае квартира превращалась в общежитие, где каждый занимался своими делами, суетясь, не успевая то в ванную, то к остывающему чайнику, и постоянно мешая недовольному «соседу»; во втором случае все происходило, как сегодня…

Алена открыла глаза, почувствовав, как кто-то коснулся ее щеки; сонно улыбнулась.

– Уже пора?.. Я не выспалась… – она капризно шмыгнула носом, – говорила ж, надо раньше ложиться. Это все ты виноват!

Игорь-то хотел сказать, что чай уже заварен, а горячая сосиска плавает в кастрюльке, но настроение сразу испортилось.

– Ложись, кто ж тебе не дает? – пожав плечами, он вышел.

Поняв, что не права, и Игорь меньше всего виновен в ее недосыпании, Алена, даже не умывшись, выскочила на кухню; сзади обхватила шею мужа, прижалась к нему.

– Ну, не обижайся – ты ж знаешь, какая я бываю утром!..

Игорь действительно знал, что по утрам в нее будто переселялась другая женщина, для которой сон является, и богом, и другом, и любовником. Если прервать их общение, женщина страшно гневалась и от нее можно было услышать все, что угодно; но обижаться за это на Алену нельзя – ведь это не она, а какая-то незнакомая, очень неприятная особа, которая, в конце концов, уйдет на работу, а вернется уже настоящая Алена.

Игорь повернулся, чтоб поцеловать жену, но та спрятала лицо и засмеялась.

– Дай, хоть зубы почищу.

Инцидент, как всегда, был исчерпан, еще не начавшись. Да и разве можно назвать инцидентом, когда никто не дуется, не замолкает на полуслове, не перемещается по комнате, как гордое оскорбленное привидение?..

– Игореш! – раздалось из ванной, – гороскоп послушай!

Игорь включил крохотный черно-белый телевизор, стоявший на холодильнике. Его комнатная антенна выдавала сплошные помехи, поэтому, скорее, он напоминал радио с мигающей панелью. Игорь даже толком ни разу не разглядел существо, приятным голосом вещавшее свои пророчества, хотя вынужденно слушал их каждое утро, ведь Алена не любила уходить, не узнав о планах неба на ее ближайшее будущее.

Сам Игорь абсолютно не интересовался тем, что касалось, как он выражался, «насильственного изменения судьбы», хотя, в принципе, впрямую и не отрицал наличия сверхъестественных сил – за двадцать лет демократии, воцарившейся во всех областях знаний, народ успел заново привыкнуть не только к Богу, но и к колдунам и прочей нечисти. Но даже если все это правда, то для совершения таинств наверняка нужна определенная обстановка, а что можно вещать из телевизора?.. Смешно даже… да и вообще, обо всем этом лучше не думать, потому что оно слишком далеко и непонятно – это все равно, что на кухне, за рюмкой водки, искать пути выхода из мирового экономического кризиса.

Алена выглянула из ванной бодрая и посвежевшая. Именно такой она нравилась Игорю больше всего – домашняя, с не накрашенными глазами, неожиданно обретавшими выражение детской наивности. В такие моменты даже характер ее, вроде, менялся – сейчас, например, беззаботно улыбаясь, она раскинула руки, приглашая Игоря в объятия и окуная его в запах дезодоранта, наполненный травами и полевыми цветами; потом шутливо укусила его за мочку уха.

…Ты б ночью так вела себя! А то ночью у тебя аудит…

– И что меня ждет? – напомнила Алена.

– Пока не сказали, так что можешь жить спокойно.

– Тебе шутки, а, знаешь, как иногда сбывается?..

– Иногда, вообще, сбывается все.

– Я пошла краситься, а ты слушай, – шутливо приказала Алена, – я быстро – глаза чуть махну, – и снова исчезла в ванной.

Вернулась она не только в «боевом раскрасе», но и одетая в строгий серый костюм. К этому моменту «мерцающая прорицательница» как раз сообщала, что у Рыб обострится пристрастие к вредным привычкам. …Слава богу, среди нас нет Рыб, – Игорь усмехнулся.

– Чего смеешься? – несмотря на веселый тон, наивная детскость из глаз пропала; в черной подводке они сделались серьезными – самое для аудиторов.

– Сказали, что Рыбы бухать начнут и наркотой баловаться. Прикинь, да? А у нас во власти сколько Рыб? Ой, что будет!..

– А что нам, Девам, пророчат? – Алена уселась за стол, пытаясь разломить выскальзывавшую из-под вилки сосиску.

– Вам пророчат… – Игорь решил воспользоваться ситуацией с пользой для себя, – вам пророчат… – повторил он таинственным голосом, по ходу сочиняя предсказание, – что если Девы будут постольку работать, то мужья начнут им изменять.

Алена замерла с открытым ртом и наколотым кусочком сосиски; судорожно проглотила то, что уже находилось во рту.

– Что, серьезно?..

– Вполне.

– Подожди, но я ж работаю не для себя. Я ж для нас стараюсь… а у тебя, правда, никого нет?..

Игорь растерялся – конечно, Алена, как бы это сказать… благосклонно относилась ко всякой мистике, но он все же считал, что это дань моде, а тут у нее сделалось такое лицо!.. Он даже пожалел, что тупо не повторил белиберду, которую выдавала девушка из телевизора.

– Ты что, с ума сошла? – он прижал к себе ее голову, – я ж люблю тебя…

– Любить-то любишь… я тебя тоже люблю, – она освободилась и снова принялась за еду.

…Или я дурак, и она такая(!) дура, – Игорь внимательно разглядывал жену, пытаясь разрешить эту дилемму, – нет, все-таки она – дура. Надо срочно менять тему, иначе она все соки из меня выпьет, пока уйдет… Но какая новая тема могла возникнуть за ночь?.. А вчерашние они вчера же и обсудили.

– Мне сон снился, – брякнул Игорь, не придумав никаких других ночных происшествий.

– Какой? – Алена торопливо допивала чай, но голос выдавал явную заинтересованность.

– Очень длинный, – сочинить ничего конкретного Игорь, естественно, не успел, поэтому добавил, – я вечером расскажу.

– Мне б хотелось сейчас; после такого гороскопа… – Алена взглянула на часы, – но тогда опоздаю. Жалко. И приду я, наверное, поздно – у аудиторов-то рабочий день ненормированный. Так что, смотри, не забудь сон, – шутливо погрозив пальцем, она встала, – спасибо, милый. Не скучай тут… да, может, на ужин что-нибудь приготовишь, а то мне некогда будет? Котлеты, что ли, поджарь. Купи фарш…

– Запросто!

Поджарить котлеты для Игоря не составляло труда – главное, чтоб Алена забыла про гороскоп, а то с ее упрямством они весь вечер будут выяснять, есть ли у него любовница и, в конце концов, обязательно поругаются.

…Дурак, давно пора привыкнуть, что шуток она не понимает, – обругал себя Игорь, но при этом мило улыбнулся, после того, как Алена на прощанье чмокнула его в губы.

Дверь закрылась, и в квартире стало тихо. Игорь вернулся на кухню, чтоб убрать последствия завтрака – этим всегда занимался он, так как Алена считала, что посуду надо мыть, когда заполнится раковина; он же терпеть не мог мух, ползавших по грязным тарелкам и потом радостно жужжавшим у окон, приглашая подружек на обед.

Процесс занял всего несколько минут, после чего Игорь подошел к телевизору; тщательно изучил программу и пришел к выводу, что в утреннем вещании не обещают ничего интересного; перелистал глянцевые журналы, пачкой сложенные рядом – одни слезливые истории, советы косметологов, те же пресловутые гороскопы… Алена регулярно покупала подобную макулатуру, но читала, видимо, когда Игорь отсутствовал, потому что он ни разу не видел ее за этим занятием.

Книг у них не было, но как раз об этом Игорь не жалел. Последний раз он реально читал аж в десятом классе – после нравоучений отца об «общечеловеческой культуре», да и то так и не вышел за рамки школьной программы.

Не зная, чем заняться, он остановился у окна, выходившего на проспект, который, как выяснили историки, раньше именовался Большой Дворянской улицей. Звучало эффектно, да и жить здесь было гораздо удобнее, чем в новостройках, но постоянный шум, не затихавший до глубокой ночи, поначалу очень утомлял. Теперь Игорь привык и не обращал на него внимания. Зато здесь можно было часами разглядывать поток машин, медленно проползавших под окнами, и людей, вечно толпившихся на остановке. Они конечно очень разные, эти люди, но расстояние сглаживало различия, делая всех настолько привлекательными, что хотелось выйти и познакомиться с кем-нибудь. Однако Игорь знал, что делать этого не стоит, так как в общении они наверняка окажутся совершенно другими – лучше уж наблюдать за ними с высоты третьего этажа.

Любое бессмысленное занятие рано или поздно надоедает. Игорь вернул взгляд в комнату, где все было сделано очень аккуратно, но соответственно финансовым возможностям; сделано еще до его появления, лишь обои они переклеили вместе – уж слишком «позорно» выглядели блеклые розовые цветочки.

… Придумать, что ли, сон?.. А какой?..

Казалось бы, чего проще, ведь сон – не роман, который должен иметь сюжет; сон – это нагромождение бреда, но даже для складного бреда фантазии не хватало. …Жаль, что мне ничего не снится – хоть бы образец был; значит, скажу, например… что Алена танцевала на прекрасном лугу, и больше ничего не помню… хотя, черт его знает, что означают по соннику танцы на лугу? Нет, лучше сказать, что все забыл… – Игорь посмотрел на часы, – схожу-ка за фаршем, а потом по телеку что-нибудь начнется…

Идти до рынка было совсем недалеко, и он сначала зайти к дежурившему сегодня Славе – вдруг тот досмотрел бокс и знает, чем там все закончилось у де ла Хойи?..

Покупатели их «бутика» в такую рань обычно еще спали, поэтому Слава, вместе со Светкой, одной из продавщиц, курил на высоком крыльце с ажурными перилами. По именам Игорь, естественно, знал всех девчонок, но общих интересов за четыре года ни с кем не возникло, и общение, в основном, сводилось к стандартным «привет» и «пока». Со Славой, видимо, все было несколько иначе, потому что Светка увлеченно загибала пальцы, что-то подсчитывая, Слава, то соглашался, то не соглашался с ней; потом он поднял голову, собираясь запустить окурок в урну, и неожиданно ткнул пальцем в направлении Игоря.

– Да вон он сам!

– Привет, – не поднимаясь на крыльцо, Игорь протянул руку, – что тут случилось?

– Привет, – Слава перегнулся через перила, но сумел коснуться лишь кончиков пальцев, – водку сегодня пить будешь?

– Какую водку? – опешил Игорь.

– Не знаю. Какую Ленка выкатит, ту и пить.

– У нее сегодня день рождения, – пояснила Света, – по случаю круглой даты шеф отстегнул пять штук на подарок. Ты ж знаешь, он ее любит… – Света довольно засмеялась, вроде, эта любовь каким-то краем касалась и ее.

Игорь не знал, что шеф, всегда подъезжавший на синем «БМВ» и молча проходивший мимо него, относится к маленькой глазастой Лене как-то особенно, но промолчал, ибо эта информация не могла иметь никакого практического смысла.

– …а Ленка, как истинная коллективистка, решила бабки пропить, – продолжил мысль Слава, – мы уж собирались тебе звонить, а то я один получаюсь; меня ж на всех не хватит – что я, бык-производитель?

– Ах, ты, наглец! – Света, смеясь, стукнула его по спине, – губы раскатал! Кто б с тобой еще пошел?! Бык нашелся!.. – она продолжала смеяться, и Игорь решил, что зря так мало общается с девчонками – по крайней мере, день проходил бы быстрее.

– Ну, так что? – по ходу дела Слава поймал маленький агрессивный кулачок и резко прижал к перилам, – придешь? Мы решили (ну, с разрешения «святейшего», естественно) закрыться в четыре, и нормально будет.

– Конечно, приду, – Игорь обрадовался, что проблема досуга решалась сама собой.

– А сейчас ты куда? – поинтересовалась Света.

– Да так, – Игорь пожал плечами, – типа, по хозяйству…

– Вот, видишь, – девушка освободила руку и покрутила пальчиком перед Славиным носом, – человек хозяйством занимается – жене помогает, а ты, вот, бык-производитель…

– А что я? Я ей в другом помогаю.

– Конечно, «в другом» вы все мастаки. Разве от вас еще чего дождешься? – она повернулась к Игорю, – слушай, если ты у нас такой хозяйственный, может, на вечер все закупишь? А то, пока накроем, уж шесть будет, а, Игорек? Не в службу, а в дружбу…

Обращение «Игорек» ему понравилось, да и само предложение выглядело весьма разумным, ведь начинать в шесть, то когда все закончится?.. Нет, конечно, он не обязан сидеть дома, дожидаясь жену – в их семье не существовало отчетов о том, кто где бывает, но чертов гороскоп! Уж Алена не преминет совместить его с отсутствием мужа – мозги у нее так устроены…

– Сейчас мы список добьем, подожди, – Света исчезла за стеклянной дверью.

– Во, шило!.. – Слава довольно покачал головой, словно гордился напарницей.

– Слав, ты бокс вчера смотрел? – Игорь сменил тему, поймав себя на том, что не хочет слушать Славины рассуждения – мало ли что тут у них происходит в такой веселой обстановке?

– Какой бокс? Я на выходные к своим в деревню ездил. Скосил… не знаю, гектар, наверное. А потом самогончик под домашнюю курочку, и на пруд купаться… Все-таки отдыхать там классно. Жить постоянно – нет, а, вот, на пару неделек махнуть!..

Игорь не разделял Славиных восторгов, потому что являлся чисто городским жителем и даже не представлял, как можно скосить целый гектар. Это ж, наверное, очень много…

– …Вот, держи, – Света протянула листок и красивую купюру, вмещавшую почти две зарплаты охранника.

…Точно, черт на метле! – подумал Игорь, разворачивая бумажку. Ничего неожиданного в списке он не увидел – сыр, колбаса, овощи, извечная курица-гриль, набор спиртного…

– Сделаем, – он поднял голову, но на крыльце было пусто.

* * *

Проявив, как ему показалось, разумную самостоятельность, на оставшиеся деньги Игорь купил большой букет роз и коробку конфет (Алена любила такие); дотащил два полных пакета до «бутика» и сдав Славе, быстро вернулся домой.

Все шло по графику, и к трем часам котлеты уже нежились в аппетитно булькавшем соусе (Алена говорила, что так они становятся более нежными).

Чтоб выделить внезапно подвернувшийся праздник из серой череды будней, Игорь достал новую рубашку, начистил туфли и ровно в четыре стоял перед знакомой дверью, разглядывая табличку «Санитарный час».

– Заходи, – Слава выглянул наружу, – тебя ждем и Жанку. А ты молодец – Ленка обалдела от букета. Соображаешь, брат…

Игорь прошел в подсобку. Стол оказался уже выдвинут на середину, и вокруг него стояли стулья, собранные со всего магазина. Содержимое пакетов аккуратно распределилось по пластиковым тарелкам, образовав натюрморт, наполнивший помещение специфическим запахом застолья. Света расставляла стаканы, а Лена поправляла розы в трехлитровой банке. За стенкой, где находился туалет, шумела вода.

– С днем рождения! – громко провозгласил Игорь.

– Ой, спасибо! – Лена обернулась, – слушай, какие классные розы, – наклонившись, она вдохнула аромат, на расстоянии терявшийся в запахе курицы, – что значит, у человека есть вкус.

Наверное, она решила, что Игорь купил их на свои деньги, поэтому смачно приложилась губами к его щеке; потом критически оглядев полученный результат, прыснула от смеха.

– Извини, ради бога, я не хотела. Зато иди, посмотри в зеркало как клево получилось.

Игорь заглянул за стенку, где Таня мыла руки и увидел, что на щеке расцвел алый цветок.

– Привет, Тань, – он потеснил девушку от раковины и оторвав ленту туалетной бумаги, принялся стирать помаду.

– Попробуй с мылом, – посоветовала Таня, – иначе не получится – у Ленки помада стойкая.

…Ну, удружила! Не хватало еще домой в помаде явиться – с Аленой, точно, удар будет. И ведь не докажешь, что ты не верблюд… Но мысль эта не несла элемента трагичности. Игорь чувствовал, что контролирует ситуацию и ни с кем больше целоваться не собирался.

При помощи мыла дело пошло веселее – правда, щека сделалась неестественно красной, будто кто-то отвесил ему пощечину, но это не имело значения. Когда он вернулся, все уже уселись за стол, решив Жанну не ждать.

– Стульев-то не хватает, – заметил Слава, – так что кто последним пришел, тот сидит на коробках. Только товар не подави – ты у нас дядя не хилый, – он засмеялся.

– Лучше я к нему на колени сяду, – тут же среагировала Света, вскакивая и освобождая стул, – садись, Игорек.

Игорь не нашелся, что возразить, тем более, и возражать-то особо не хотелось – если уж ему суждено кого-то держать на коленях, то пусть это будет Светка. …Не Татьяна же?.. Вся она какая-то «правильная», да и не задница у нее, а сплошные мослы… Ну и не Ленка – куда нам, если у шефа с ней «особенные отношения»!.. И помада у нее слишком ядовитая…

– Я лучше всех устроилась, – Света уютно склонила голову к Игореву плечу, – у меня вот какой мужчинка есть!..

Слава тем временем наполнил стаканы и встал.

– Дамы и господа, за столько лет совместной работы мы ни разу не отмечали дни рождения всем коллективом, и это неправильно. Давайте выпьем за ту, кто сломал гнусную традицию. За Ленку! – сам он, правда, только пригубил, потому что ему еще предстояло дежурить всю ночь, но старт был дан и застолье покатилось по стандартному сценарию.

Сменялись тосты, разговоры бойко перескакивали с проблем магазина на домашние проблемы; Слава сыпал историями из жизни народов Севера (никто и не знал, что родился он под Мурманском, где служил его отец), и даже Игорь решил вспомнить боксерское прошлое, чем тоже удивил всех.

– Так вот ты какой, цветочек аленький… – Света вдруг картинно обхватила его шею, и Игорю ничего не оставалось, как тоже обнять ее. Он прекрасно понимал, что за всем этим не кроется ничего личного – просто после трудового дня девушка быстро запьянела; глаза ее блестели и подолгу останавливались на рассказчиках, словно смысл доходил до нее с опозданием.

Беседа потеряла четкую направленность, и Игорь предпочел выключиться из процесса. Он замолчал, прижав к себе не сопротивлявшуюся Свету, и с удовольствием вдыхал незнакомый аромат ее духов – давно у него не возникало такого ощущения молодости, возврата к чему-то утраченному, но не забытому.

Нет, у него не было конкретных плотских желаний – просто незнакомая женщина, сидящая у тебя на коленях и доверчиво приникшая к твоей груди, всегда будоражит фантазию. Тебе, вроде, загадали загадку, которую ты можешь разгадать сразу, а можешь, наслаждаясь таинственностью, дразнить себя, ходить вокруг да около – все зависит только от твоего желания…

Игорь был благодарен за это юношеское состояние души, поэтому, склонив голову, незаметно поцеловал Свету в шею. Она ответила мгновенно, угодив, правда, в ворот рубашки, но потом ее заторможенное сознание, видимо, оценило этот поступок как безнравственный – она отодвинулась, попыталась сделать серьезное лицо и неуверенно погрозила пальчиком.

– Больше не надо, договорились? Ты классный парень, но у меня есть муж и дочка. И что мы будем делать?..

Фантазии Игоря не простирались настолько далеко, чтоб задаваться подобными вопросами – это же лишь игра, красивая игра в ушедшую молодость. По крайней мере, он трактовал происшедшее именно так. Может, она вообразила другое?..

– А я ничего и не делаю, – Игорь увидел, как Света вздохнула, то ли от нахлынувших, неизвестных ему чувств, то ли от переизбытка спиртного, тяготившего желудок, и сделала вид, что пытается вникнуть в очередную Славину байку.

Захватывающее ощущение познания неясных пока правил общения, ушло – Игорь даже почувствовал, что его нога затекла, но не мог же он бессовестно ссадить девушку? Тогда б не только окончательно исчезли приятные воспоминания, а утратилось само состояние праздника.

…Вот, оказывается, что требуется, кроме ровных семейных отношений – надо чувствовать, что есть еще и другие женщины, которым ты можешь быть интересен; что ты еще существуешь для мира, выходящего за пределы твоей спальни!.. Эти мысли приоткрывавшие дверцу к пониманию бытия, настолько окрылили Игоря, что в благодарность, не удержавшись, он снова поцеловал Свету, еще и нежно коснувшись языком уха.

– Что ты со мной делаешь?.. – прошептала она полуобернувшись, – зачем тебе это?..

Игорь опешил. Не мог же он прямо пересказать то, что творилось в его голове?.. Да и неизвестно, понравится ли ей роль катализатора мужских воспоминаний и полузабытых настроений – женщине, как правило, хочется услышать нечто, касающееся лично ее и данного конкретного мужчины. Игорь предпочел не отвечать вообще, и вопрос снялся сам собой.

Как-то незаметно спиртное закончилось, и все очень ясно ощутили течение времени. Правда, никто не сказал, что пора расходиться, но Лена подтолкнула к этому решению всех одновременно, единственной мимолетной фразой:

– Ребята, а в семь за мной заедет Саныч, и мы пойдем праздновать дальше.

Это сообщение не столько пугало, сколько реанимировало чувство самосохранения. Нет, ничего из ряда вон выходящего шеф не увидит; разрешив вечеринку, он должен понимать, во что это выльется, но, тем не менее, пропасть между дающим деньги и получающими их, огромна, и лучше держаться подальше от края.

Учитывая, что мыть посуду не требовалось, да и еды почти не осталось, шесть женских рук справились с задачей в считанные минуты. Мужчины расставили мебель, собрали в пакет мусор вместе с пустыми бутылками, и без пятнадцати семь помещение было готово к новому рабочему дню. Для полноты картины Лена даже вывалила на стол папки с накладными, и лишь букет напоминал о празднике.