Еврейское остроумие. Десять заповедей

– Да уж, – вздохнул ребе Ицхак-Меир. – Из наших грехов вторую Тору не напишут…

* * *

Ребе Иссахар-Бер Радошицер обратился к своему учителю, «Видящему из Люблина»:

– Помоги мне сделать тшуву!

– В каких же грехах ты каешься? – спросил учитель.

– Я хуже худшего из грешников: тот, по крайней мере, знает свои грехи, а я вот ничего и припомнить не могу!

– И я, как ты, хочу раскаяться, да не знаю в чем, – вздохнул учитель.

* * *

Ученик спросил у ребе Авраама-Йошуа Гешеля:

– Сказано в Талмуде: «Тому, кто говорит: согрешу и покаюсь, – не дают совершить тшуву». Но как же так?! Грешник, который не собирается каяться, имеет возможность совершить тшуву. А тот, кто собирался каяться, этого права лишен?!

– О чем тут говорить?! – засмеялся ребе. – Тому, кто хочет покаяться, помогать не надо, потому и сказано: не дают совершить тшуву, – он сам берет тшуву.

* * *

К ребе Моше из Кобрина пришел молодой человек, оставивший семью в поисках духовного совершенства. Спросил его ребе:

– Что ты у меня ищешь?

– Говорят, великое сокровище для праведника – разбитое сердце. Подскажи, как достичь этого состояния.

Вздохнул ребе и ответил:

– Иди домой, посмотри на брошенных тобой жену и детей. Или сердце твое разобьется, или нет у тебя сердца вовсе.

* * *

Ученик спросил у ребе Авраама-Йошуа Гешеля:

– А вот еще, в Талмуде сказано: «И на пороге ада злодей не покается». Как, разве он не видит, что ведут его в ад?!

– Видеть-то он видит, но, будучи уверен в себе, думает: ведут меня, разумеется, в рай.

* * *

Сказал один еврей ребе Якову-Йосефу из Полона:

– Я готов покаяться, при условии, что оставят меня страдания и болезни.

– Ах, вот как! – возмутился ребе. – Интересно, грешил ты тоже «при условии»?!

* * *

Ребе Пинхас сказал:

– Чтобы поняли вы, как относится Всевышний к грешникам, расскажу я вам притчу о царе. Было у него множество дворцов, были у него и небольшие дома в лесах и селах. Там он останавливался на ночлег, когда ездил на охоту. Когда находился он в лесу, он ужинал на грубо оструганных досках и спал на простом тюфяке, хотя за сотни километров отсюда у него были роскошные палаты.

Молитва праведника не может заменить для Всевышнего молитву грешника. Угодны ему и дворец и хижина, и одно не заменить другим, всему свое место и время.

* * *

Ученик спросил у ребе Авраама-Йошуа Гешеля:

– Сказано в Талмуде: «Ничто не устоит перед желанием». Ну разве это действительно так? Разве все желания можно осуществить?

Ребе задумался и сказал:

– Слова эти надо понимать так: не все ты сможешь сделать, но желать ты свободен. И когда все мы предстанем перед последним Судьей, пройдя жизненный путь, Он не спросит с нас строго за то, что не сделали, но за то, что не хотели сделать, не хотели достичь, не хотели изменить, – за это ответим по всей строгости – и не будет нам оправдания. Ведь желанию нет препятствий.

* * *

Сказал молодой хасид ребе Лейбу из Ковеля:

– Посмотрел я на этот мир, какой ужас!

Ответил ребе:

– А кто сказал тебе, что ты видел мир, может быть, ты видел твое отражение в нем?

* * *

Отдельная статья – взаимоотношения евреев с Богом. Не сказать, чтоб они были такие уж добрососедские, вспомните историю Иова, да и Аврааму он немало нервов испортил, даже к такой значительной фигуре, как Моисей, проявил строгость. Тем не менее евреи свято уверены в том, что они избранный народ, любимы Всевышним (ну в конце концов, есть ведь поговорка: «Кого люблю, того и наказываю»), и поэтому обращаются к нему по любому поводу, не стесняясь обременять его просьбами и жалобами.

* * *

Однажды, во время тяжелой засухи, жители одного из местечек Польши объявили пост и день молитвы о дожде.

Проходя мимо дома ребе Авраама-Гешеля из Апты, они с удивлением увидели, что цадик ест и пьет.

На удивленные вопросы хасидов ребе ответил:

– Когда вы не едите и не пьете, вы не нуждаетесь в дожде и урожае. Ваша молитва остается неуслышаной. Но если Всевышний видит, что мы нуждаемся в еде и питье, наверняка смилостивится и даст дождь.

* * *

Висит еврей над пропастью, уцепился руками за кустик. Смотрит в небо и говорит:

– Боже, помоги!

– Отпусти куст! – раздается с неба.

– Боюсь!

– Отпускай, кому говорят!

Еврей жалобно:

– Скажите, а там наверху еще кто-нибудь есть?

* * *

Приснился одному еврею ангел.

– Ты ведешь праведную жизнь, и Бог решил вознаградить тебя. Чего ты хочешь: славы, денег, власти, мудрости?

– Мудрости, – подумав, сказал еврей.

– Ты стал мудрейшим из мудрых! Что скажешь?

– Деньгами надо было брать!..

* * *

– Хаим, о чем ты молишься?

– Чтобы Господь послал мне 900 ООО долларов.

– А почему не 1000000?

– Ну, это – нереально!

* * *

«Господи, – молит Бога еврей, – пошли мне выигрыш в лотерею десять тысяч рублей! Клянусь, что тысячу из этих денег я потрачу на бедных… Если же Ты мне не веришь, вычти десятую часть и Сам потрать ее на бедных, а мне дай выиграть остальное, но отбирать у бедного еврея тысячу рублей – это все-таки грабеж!»

* * *

Еврей приходит в синагогу и начинает молиться:

– Господи, ну помоги мне выиграть в лотерею! Вон Моня телевизор выиграл, Розочка – стиральную машину, а Рабинович – вообще «Волгу». А я ничего никогда не выигрывал. Ну сделай так, чтобы я хоть что-нибудь выиграл!

На небесах все слушают мольбы бедного еврея. Всем его дико жалко. А Бог никак не реагирует. Моисей не удержался и сказал:

– Господи, ты же слышишь, как он просит. Тебе что, сложно сделать так, чтобы он выиграл? Это ж для тебя пара пустяков!

Бог разводит руками и говорит:

– Ты что, думаешь, я сам не хочу ему помочь?! Но пусть он хотя бы купит лотерейный билет!

* * *

– Сказано в Писании: «Золото принадлежит мне, и мне принадлежит серебро». Вот я и попросил у Бога: «Если все золото и серебро твои, что для тебя, Господи, какие-то 10 тысяч?! Одолжи мне их только на один день».

– Почему же только на один?

– Потому что один день для Бога – это все равно, что тысяча лет. Ибо сказано в Писании: «А тысяча лет для Тебя – день вчерашний».

– И что же Бог тебе ответил?

– Велел подождать до завтра.

* * *

У Янкеля была корова выдающейся удойности, на которой держалось благосостояние всей семьи. Но его молодая жена не прочь была прикинуться больной, чтобы муж; вокруг нее посуетился. Однажды это ей удалось особенно хорошо, и Янкель пообещал Богу за благополучное исцеление жены отдать корову на нужды синагоги. Услышав это, Сара и притворяться перехотела.

– Как же мы будем жить без коровы? – испуганно спросила она.

– Проживем как-нибудь. Видишь, я только пообещал, а ты уже встала, а когда деньги в синагогу отнесу – совсем выздоровеешь!

Отогнал он корову на ярмарку. Стоит, держит в одной руке гуся, а другой корову гладит. Корова хороша! Набежали покупатели:

– Корову продаешь?

– Да.

– Дорого?

– Нет, не дорого, но только вместе с гусем.

– Это как?

– А так: за гуся шестьдесят рублей, а за корову – рубль. Но только вместе!

* * *

Еврей идет по шаткому мосту. «Если доберусь до той стороны, – думает он, – пожертвую десять рублей в благотворительную кассу».

Та сторона уже близко, и он начинает размышлять: «Десять рублей – это не выручит кассу. Что такое для кассы десять рублей? Тьфу! А для меня – большие деньги. Пожертвую я рубль. И обет исполню, и не разорюсь… Хотя… Зачем им рубль? Не буду позориться, ничего не пожертвую!»

И тут порыв ветра качнул мост.

– Да ладно! Уже и пошутить нельзя! – испугался он.

* * *

После кораблекрушения спаслись два еврея, они в шлюпке, а вокруг до горизонта никого нет – ни земли, ни корабля.

– Господи, – молится один еврей. – Если мы выберемся отсюда целыми и невредимыми, я пожертвую половину своего состояния на богоугодные дела.

Они начинают грести, но на следующий день картина не меняется.

– Боже всемилостивый! – молится еврей. – Если Ты нас спасешь, я отдам две трети своего состояния!..

На третий день, в отчаянии:

– Боже! Если мы с Твоей помощью выберемся из этой переделки…

– Стой! – кричит ему второй. – Молчи! Кажется, на горизонте земля!

* * *

Царская Россия. Еврей-анархист приговорен к смерти. В камеру к нему приходит раввин:

– Я здесь, чтобы помочь вам общаться с Богом.

– Зачем мне для этого вы? – отвечает ему осужденный. – Через полчаса я буду беседовать с вашим шефом лично.

* * *

Еврей в синагоге:

– Господи, что делать? Мой сын крестился.

Голос сверху:

– И у меня та же проблема.

Молитву нельзя прерывать разговорами, можно только молча делать жесты.

Поручика Ржевского и корнета Оболенского определили на постой к еврею. Они зашли и попытались привлечь внимание хозяина. Но все их вопросы остались без ответа. Раздраженный поручик по-хозяйски уселся и заявил:

– Корнет, сбегайте-ка за выпивкой, закуской, да и пару баб захватите…

Тут хозяин поднял руку с тремя отставленными пальцами, энергично зашевелил ими и даже замычал.

* * *

Еврей может молиться где угодно, важно лишь повернуться лицом в сторону Иерусалима. Но, конечно, он предпочтет пойти в синагогу, где есть миньян.

В синагогах у восточной стены (по направлению к Иерусалиму) расположены почетные места, где сидят самые уважаемые и образованные члены общины.

* * *

Одному богатому, но глупому еврею удалось, подкупив шамеса, получить себе постоянное место у восточной стены, да еще рядом с раввином.

Увидев нового соседа, раввин удивлен. А тот норовит вступить с ним в беседу. Как раз читают текст молитвы: «Адам убехема тошиа Ашем» («Людей и скот спасаешь ты, Господи!»).

– Ребе, – спрашивает еврей, – как это скот оказался рядом с людьми?

– Думаю, без шамеса там тоже не обошлось, – отвечает раввин, бросив взгляд на соседа.

* * *

Местечковый раввин предлагает зажиточным евреям жертвовать на ремонт синагоги:

– Евреи! Посмотрите, как выглядит наша синагога: стекла разбиты, занавески истрепаны, вокруг грязь – настоящий бардак…

Радостный голос из зала:

– Вот именно…

– Что вы хотите этим сказать, господин Кацман??

– Да нет, ничего… Просто я вспомнил, где оставил свой зонтик!

* * *

В одно маленькое еврейское местечко к своим родственникам приехал погостить на несколько дней богатый еврей. Приходит в синагогу:

– Ребе, я привез большую сумму денег, хочу после праздника присмотреться насчет того, не начать ли тут какое-нибудь дело. Что вы скажете о здешних людях, ребе, честный ли тут народ?

– Давайте поговорим об этом после праздника.

– Хорошо, ребе, а скажите, могу ли я оставить у вас на хранение свои деньги и драгоценности?

Польщенный ребе говорит:

– Мне, конечно, очень приятно, что вы, такой уважаемый человек, мне доверяете, но я ничего не могу от вас принять без свидетелей. Подождите, я сейчас позову шамеса и двух уважаемых членов нашей общины.

Вошли двое пожилых евреев и шамес. Раввин говорит им:

– Я при вас беру это все на хранение и запираю в сейф.

Проходит время, и еврей приходит к раввину забрать свои вещи.

– Какие ценности?! Я ничего не знаю.

Еврей начинает возмущаться:

– Как?! Мы же сделали все при свидетелях!

Приходят свидетели. Раввин говорит им:

– Вы слышите, он уверяет, что я у него брал какие-то ценности, и все вы были свидетелями. Так вот, я хочу вас спросить: вы что-нибудь такое видели?

Те хором отвечают, что они не видели никаких ценностей. Еврей схватился за сердце и со стоном опустился в кресло. Раввин отпустил «свидетелей», открыл сейф, достал деньги и драгоценности и возвращает их хозяину. Тот вообще ничего не понимает.

– Послушайте, ребе! Для чего вы устроили эту комедию?

– Но ведь это вы, уважаемый, спрашивали меня, честные ли здесь люди!

* * *

Еврей приехал из России в Америку. Ищет синагогу.

– А вам какую? – спрашивает сосед. – У нас в квартале есть литовская, польская, румынская, венгерская синагоги.

– Скажите, а нет ли поблизости еврейской синагоги?

* * *

Однажды пришел к ребе Цемах-Цедеку хасид, которому была не чужда гордыня. Ему было трудно принимать слова критики, которые то и дело бросали в его сторону другие хасиды.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.