Шанс на счастье

Лукас отпил из кружки кофе и едва сдержался, чтобы не выплюнуть его обратно. Даже в самые голодные студенческие годы он никогда… никогда не опускался до того, чтобы пить такое… Господи, да у него язык не поворачивался назвать пойло, приготовленное Шейлой, кофе! Помои, которые выплескивали из окон прямо на мостовые в Средневековье, наверняка были лучше на вкус.

От Шейлы не укрылось то, что Лукас поморщился, прежде чем проглотить.

— Отличный кофе, да? И совсем недорогой. Даже удивительно, как набивают цену хваленому «Нескафе»! Этот кофе ничем не хуже, а стоит в пять раз дешевле.

Странно, неужели у Шейлы совершенно отсутствует вкус? — удивился Лукас. Или… может быть, у нее мало денег? Однако в доме ее родителей холодильник и полки ломятся от продуктов. Возможно, Шейла слишком горда, чтобы попросить о чем-нибудь. Что ж, тогда я даже не стану ни о чем спрашивать и предлагать. Просто завтра схожу в ближайший супермаркет и куплю все самое необходимое.

Шейла — молодая женщина. Она должна хорошо питаться, потребляя необходимое количество микроэлементов и витаминов.

Молодая женщина, о чьем рационе в данный момент принял решение заботиться Лукас, тем временем засунула несколько пальцев в рот и разрыдалась.

— Что случилось, милая? Что тебя так расстроило?

Шейла указала второй рукой на экран. Невообразимо полная женщина со слезами на глазах и соплями, размазанными чуть ли не по всему лицу — сценаристы и гримеры не подкачали! — рассказывала о нелегкой жизни толстушки в мире стандарта «90-60-90».

— Шейла, тебя ведь это все не касается, верно? Ты никогда не располнеешь. У тебя прекрасная фигура… — попытался успокоить ее вконец растерявшийся Лукас.

Боже, до чего же она не похожа на ту Шейлу Райт, которую он знал десять лет назад и которую встретил в доме ее родителей всего неделю назад!

Шейла разрыдалась еще громче.

— Нет, нет… Я стану такой же уродиной! Меня все будут ненавидеть, презирать и показывать на меня пальцем! И ты… ты, Лукас, бросишь меня.

Шейла вскочила с кресла и побежала в ванную. Через минуту квартиру огласил истошный вопль. Лукас взвился с дивана и бросился к ванной комнате, в которой заперлась его невеста.

— Милая, что произошло?! Ты упала?! Поранилась?! Пожалуйста, открой мне дверь!

Из-за закрытой двери раздавались глухие рыдания.

— Шейла, открой. Я прошу тебя. Все будет хорошо. Уверяю тебя. Я вовсе не собираюсь тебя бросать. Ты всегда останешься для меня самой прекрасной женщиной на свете.

Лукас уже не знал, что еще сказать, только бы Шейла открыла ему дверь. Вдруг она вздумает что-то сотворить с собой? Нет, об этом даже думать грешно. Шейла — вовсе не истеричка и не психопатка, чтобы резать в ванной вены. Да? Не истеричка? — спросил он сам себя. Ты сам-то веришь своим словам? А, Лукас Фернандос?

Дверь медленно отворилась, и глазам Лукаса предстала Шейла, все лицо которой пошло красными пятнами, а веки припухли от слез.

— Милая, в чем дело? — Лукас попытался ее обнять, но Шейла довольно резко оттолкнула его и указала на напольные весы.

— И что? — не понял Лукас.

— Я набрала четыреста граммов за неделю! — трагически возвестила Шейла, и слезы ручьями полились из ее глаз.

Лукасу хватило благоразумия не рассмеяться. Какая трагедия! — подумал он. Комедия, доведенная до гротеска, превращается в свою противоположность. Засмейся он сейчас, Шейла прикончила бы его первым, что подвернулось ей под руку. Возможно, вон тем грязным ведром — боже, откуда она его притащила? — или той расслоившейся на лохмотья мочалкой — и где только взяла? Странно, он их даже не заметил, когда заходил в ванную вымыть руки. Как он тогда наивно полагал — перед едой.

Единственное, что бросилось Лукасу в глаза, — раковина. Вернее, не раковина сама по себе. В ней как раз ничего плохого, как, впрочем, и выдающегося, не было. Самая обычная керамическая раковина бежевого цвета. Каких миллионы в самых разных домах самых обычных людей. Но вот то, что было в этой раковине…

Лукаса едва не стошнило, когда он наклонился, чтобы взять кусок мыла. Спутанные волосы, прилипшие к боковым стенкам раковины и к крану, и плевки зубной пасты. Много… очень много зубной пасты. Казалось, что она была всюду. Даже на зеркале. Если постараться, подумал тогда Лукас, наверняка можно наскрести на пару тюбиков. Неужели Шейла никогда не чистит сантехнику и не наводит порядок в ванной комнате? Обычно женщины гораздо чистоплотнее мужчин. Видимо, Шейла была исключением. Да, он всегда знал, что она не похожа на других женщин. Однако почему-то ее отличие он видел в несколько других тонах.

— Я знаю, что нужно сделать, — неожиданно твердым голосом произнесла Шейла и даже изобразила на лице некое подобие улыбки.

Лукас промолчал, решив проследить за ее действиями без комментариев. Так, по крайней мере, он не рисковал вызвать очередной шквал эмоций.

Шейла направилась в кухню. Лукас последовал за ней.

Кухня представляла собой не менее печальное зрелище, нежели ванная и гостиная. В мойке громоздилась гора грязных тарелок и чашек.

Плита была вся в пятнах, природу которых определить смогли бы только эксперты. Лукас, не обладавший специальной подготовкой, сумел лишь опознать сбежавшее молоко и жирные пятна растительного масла между конфорками.

Шейла тем временем открыла дверцу холодильника и окинула критичным взглядом полупустые полки.

— Что ты собираешься делать? — робко поинтересовался Лукас, потерявший уже было надежду на ужин.

Неужели Шейла все-таки надумала покормить будущего мужа?

— Извини, пупсик, но тебе придется питаться отныне в ресторане или еще где-нибудь… Кстати, на углу есть отличный китайский ресторанчик. Рекомендую. Если у тебя нет проблем с пищеварением, конечно.

— Я не понимаю…

Лукасу не потребовалось заканчивать фразу, потому что, кажется, кое-что он все-таки понял. Шейла выгребла из холодильника его немногое содержимое и выкинула в стоявшее тут же, прямо у обеденного стола, мусорное ведро.

Лукас не смог скрыть удивления.

— Лучший способ сбросить парочку лишний килограммов — не есть. А как ограничить себя в еде, если под носом соблазны? Взять хотя бы эти бананы. Казалось бы, съел парочку — и порядок. Однако ничего, кроме лишних калорий, они не несут. Ощущение полноценной трапезы отсутствует.

— Но…

— Лукас, так будет лучше, поверь мне. Ты ведь не хочешь, чтобы через три месяца, ко дню нашей свадьбы, я с трудом проходила в двери? Мужчинам этого не понять! — резюмировала Шейла с видом умудренного жизненным опытом человека.

— Я уже сказал, что тебе ожирение не грозит. Посмотри, какая ты худенькая. Я бы сказал, даже слишком.

— Что? Ты считаешь меня костлявой, худосочной, сухопарой?! — снова завелась Шейла. — Я тебе не нравлюсь такой, какая я есть? Ты хочешь раскормить меня, как поросенка перед забоем? Да? Отвечай, Лукас. Почему ты молчишь?

— Шейла, не передергивай мои слова. Что с тобой вообще сегодня творится? Может быть, ты… Ты что-нибудь пила?.. Или принимала какие-нибудь таблетки? — Лукас пытался найти хоть какое-то логичное объяснение метаморфозе, произошедшей с Шейлой.

— Теперь ты обвиняешь меня в алкоголизме или… что еще хуже — в наркомании!

— Милая, я тебя абсолютно ни в чем не обвиняю. Если хочешь, выкидывай все продукты. Хотя это и не выход. Только подумай: что мы будем есть на завтрак?

— Ни-че-го, — по слогам произнесла Шейла. — Я намерена два дня пить только воду.

Она мельком взглянула на Лукаса. О, здорово! Он явно в шоке! Отличненько. Я правильно сделала, что купила по пути домой шоколадку. Иначе, чего доброго, и впрямь исхудаю.

Лукас вздохнул.

— Хорошо. Честно говоря, я страшно устал. Не отказался бы лечь спать. Мне завтра нужно рано встать. Важная встреча в девять.

Шейла пожала плечами.

— Душ первой принимаю я.

— Леди вперед, — с улыбкой согласился Лукас. — Только недолго, пожалуйста.

— Как скажешь, дорогой, — промурлыкала Шейла, уже обдумывая, чем бы занять себя в ванной на часик-другой.

— Я рад, что ты так легко идешь на компромисс.

— Беру пример с тебя. Осмотрись пока. Разбери вещи. Только ради бога не клади их в мой шкаф.

— Куда же в таком случае я их могу положить?

Шейла на минуту задумалась.

— Не знаю. Придумай что-нибудь. Уверена, ты отлично справишься. — Она помахала ему ручкой и скрылась за дверью ванной.

— Шейла, ты скоро?

— Лукас, сколько можно спрашивать?! Я же сказала, что выйду через минуту.

— Да, в последний раз я слышал это полчаса назад.

Похоже, он не на шутку разозлился, удовлетворенно подумала Шейла, закутываясь в пушистый махровый халат. От любимого халата она так и не смогла отказаться, даже на время вынужденного сожительства с кузеном. Сначала, правда, у нее была идея ходить по квартире в протертом на локтях и коленях спортивном костюме, который все руки не доходили выбросить. Однако затем Шейла решила, что халат все равно не помешает ей избавиться от Лукаса в предельно короткие сроки. Зачем же отказывать себе в удовольствии?

— А вот и я. Извини, что так долго. — Шейла невинно похлопала ресницами.

— Ладно, — смягчившись, ответил Лукас, с трудом отведя взгляд от стоящей перед ним женщины.

Считается, что влажные волосы будят страсть и сексуальное влечение, а уж когда они обрамляют прекрасное лицо с тонкими чертами, оттеняя белизну бархатистой кожи… А благоухание влажного распаренного тела, идеальные пропорции которого не скрывает даже махровый халат… Лукас не удержался и притянул Шейлу к себе.

— Что… что ты делаешь?

— Может быть…

Лукас прижался губами к ее губам, но она не ответила на поцелуй.

— Почему? — спросил он, словно впервые получил от женщины отказ.

— Потому что… потому что я обещала себе, что не стану спать с тобой до свадьбы.

Глаза Лукаса округлились.

— Шейла, только не говори, что ты девственница. Я все равно не поверю. Тебе же двадцать пять лет!

— А я и не утверждала, что чиста и невинна, как Дева Мария.

— Тогда я тебя вообще не понимаю, — признался он.

Видишь ли, Лукас, .. Раз у нас с тобой все так… мм, серьезно. Мы скоро станем мужем и женой, и только смерть разлучит нас. У нас впереди — целая жизнь. Зачем торопить события?

— А зачем ждать?

Шейла высвободилась из его объятий, потеряв уверенность в собственной правоте и стойкости. Не хватало еще поддаться глупым низменным инстинктам и переспать с Лукасом! Тогда он точно не отстанет от нее. По крайней мере, их история затянется. Вернее, у них появится своя история.

А ей это ни к чему, разве не так?

— Я думал, что…

— Ты ошибался. Постелешь себе в гостиной, хорошо?

— В гостиной? На диване?

— Какая догадливость! А где еще? Ты видел там что-то, помимо дивана, на чем можно спать? Впрочем, я не стану возражать, если ты надумаешь провести ночь в кресле или на полу. Кому что нравится. Йоги спят на деревянных досках, в которые вбиты гвозди, — им никто и слова не говорит! Заранее прощаюсь с тобой до утра. Спокойной ночи. — Шейла артистично зевнула и потянулась. — Я та-а-ак устала сегодня. Засыпаю на ходу. Постельное белье, кажется, в тумбочке под телевизором. Разберешься, надеюсь.

— А как же поцелуй на ночь?

— Лукас, разве ты плохо меня понял?..

— Я понял, что спать мы будем в разных комнатах. Однако это вовсе не означает, что мы вообще станем обходиться без телесных контактов.

Он протянул руку и провел тыльной стороной ладони по щеке застывшей Шейлы.

— Мне кажется, что я заслужил поцелуй.

Шейла сделала шаг к нему и посмотрела в потемневшие от желания глаза Лукаса. Ого, сказала она себе. Судя по расширившимся зрачкам, Лукас не на шутку возжелал плотских утех! Что ж, рождественские подарки разносит только Санта-Клаус. Впрочем, и до Рождества еще далеко.

Ее губы приблизились к губам Лукаса.

Боже, дай мне сил! — взмолилась Шейла. Один маленький поцелуйчик — и все будет кончено. По крайней мере, на сегодня. Ну же, помоги мне. Крохотный поцелуй…

Неожиданно Шейла ощутила, что Лукас крепко сжал ее в объятиях. Она попыталась оттолкнуть его, но безуспешно. Сильные руки надежно удерживали ее в плену. В следующее мгновение она почувствовала на своей коже обжигающее дыхание и… Дальше все завертелось, ощущения сменяли друг друга с фантастической скоростью. Сухость требовательных губ, дерзость влажного языка, нежность рук, ласкавших ее грудь… Шейла потеряла счет времени. Возможно, наваждение длилось несколько секунд. Однако с той же вероятностью оно могло продолжаться и минуты.

— Лукас, прекрати! — найдя в себе наконец силы, крикнула Шейла. — Я уже намазалась ночным питательным кремом и почистила зубы.

— Извини, — только и сказал Лукас перед тем, как удалиться в ванную.

Извини? И всего-то? — разочарованно подумала Шейла. А где же гром, молнии, сотрясание воздуха? Лукас что, черепаха с непробиваемым панцирем? Тогда почему же я его не вижу?

Ни один нормальный мужчина не выдержал бы ее издевательств.

Нормальный. Может быть, загвоздка в этом? Лукас не был нормальным, обычным мужчиной. Как же тогда быть ей? Как вынудить его убраться из ее квартиры?

Из ее города.

Из ее жизни!

6

— Доброе утро, Лукас.

Он открыл глаза и попытался распрямить затекшие от неудобной позы конечности.

— Привет. Сколько сейчас времени?

Шейла пожала плечами.

— Не знаю. По-моему, где-то около десяти. Мне сегодня на работу только к обеду, так что я…

— Что?! — Лукас подскочил на диване.

— А в чем проблема? — Словно забыв о назначенной на девять утра встрече Лукаса, непонимающе спросила Шейла.

Лукас схватился за голову.

— Боже, я опоздал! Как же такое могло случиться? Я ведь завел будильник!

— Да? А я его выключила. Извини. Думала, что ты просто забыл его отключить.

— Шейла, как ты, черт побери… — Лукас вовремя остановился.

Не стоит ругаться из-за таких пустяков, сказал он себе. Она ведь попросила прощения. В конце концов, на Шейлу столько всего навалилось — вполне закономерно, что она забыла о моей встрече. Ничего, пройдет пара дней, все уляжется. Притирка характеров — к сожалению, необходимая и неизбежная стадия серьезных отношений.

— Ты на меня не сердишься?

— Нет, — со вздохом ответил Лукас. — Сейчас позвоню и назначу переговоры на другое время. Со всяким бывает.

Шейла едва заставила себя улыбнуться.

Уж не раскусил ли ее Лукас, не надумал ли вести игру по своим правилам? Нет, нет и нет. Не паникуй, детка, и не выдумывай глупости. Лукас, как и все мужчины, слишком прямолинеен. Ему даже в голову не придет, что ты пригласила его пожить у себя с целью избавиться от его общества навечно!

— Кстати. — Шейла протянула ему связку ключей.

— А, спасибо. Теперь-то мне не придется ждать тебя под дверью несколько часов. Честно говоря, я боялся у тебя спрашивать, чтобы не получить очередное подтверждение женской забывчивости. — Лукас улыбнулся. — Спасибо.

— Тебе не за что благодарить меня. Теперь это и твой дом. Вполне логично, что у тебя должны быть свои ключи. А то еще чего доброго соседи решат, что я негостеприимная хозяйка, чьи друзья и знакомые вечно сидят под дверью.

Лукас разочарованно кивнул. Как бы ему хотелось услышать от Шейлы хоть одно ласковое слово! Вчерашний вечер так вообще представлялся ему одним сплошным кошмаром. Шейла не просто удивила — она шокировала его своим поведением. Только подумать — выкинуть продукты в мусорное ведро! Кстати, неплохо было бы позавтракать.

— Шейла, у тебя совершенно случайно не осталось чего-нибудь перекусить? Ну-у-у, ты все выкинула вчера?..

Она сверкнула глазами.

— Лукас, умоляю, перестань напоминать мне о еде! Если тебе так необходимо набить желудок, то будь любезен прогуляться до ближайшего кафе.

— Приглашать тебя составить мне компанию бессмысленно, да?

— Рада, что ты так догадлив, — съехидничала Шейла.

Надо обдумать дальнейшие действия, составить, так сказать, план на день, пока Лукас будет отсутствовать. Нельзя сдавать позиции и повторяться. Мужчину нужно всегда держать в напряжении. Стоит ему почувствовать комфорт, стабильность и уверенность в женщине — пиши пропало. От него уже не избавишься. Что ж, я обеспечу Лукасу полное ощущение того, что его медленно поджаривают на раскаленной сковороде.

Лукас откинул простыню и поднялся с дивана, совершенно не смущаясь присутствием Шейлы.

— Мм, мне пора, — сказала она, готовясь спастись бегством от собственных эмоций и желаний.

— Кажется, ты говорила, что не спешишь на работу, — с лукавой усмешкой подловил ее на неискренности Лукас.

— Да, но… я обещала Дайане сходить с ней… к ветеринару.

— К ветеринару?

Глупо, глупо, и еще раз глупо, укорила себя Шейла. Твои объяснения шиты белыми нитками.

Однако это первое, что пришло Шейле в голову. Дайана терпеть не могла кошек, у нее была жуткая аллергия на шерсть и буквально накануне она обещала Шейле — под всеобщий хохот активистов «Альтернативы» — отравить соседского перса.

— Да, бедная киска Дайаны простудилась. Кашляет, чихает и ничего не ест. Дайана так переживает за свою любимицу. — Шейла изобразила жалостливо-трогательную мину.

— Когда вы встречаетесь?

Шейла пожала плечами.

— Точно не знаю. Мы договорились, что я ей позвоню, как только буду готова.

— Но ты ведь ей пока не позвонила.

— Лукас, ты что, устраиваешь мне допрос? Не хватало мне только мужа-ревнивца! Перспектива повторить судьбу Дездемоны не представляется мне особо заманчивой! — вспылила Шейла.

— Милая, не заводись. Я всего лишь хотел предложить тебе, то есть вам с Дайаной, свою помощь. Я мог бы…

— Мы и сами отлично справимся. В конце концов, речь идет о безобидной кошечке в плетеной корзинке, а не о сбежавшем из клетки тигре. Неужели ты сомневаешься, что мы донесем ее до ветеринара? Или, быть может, ты специалист по звериным болячкам?

— Вообще-то нет… Ладно, я схожу позавтракать, забегу заодно в магазин. Потом сделаю пару звонков — и до вечера ты меня не увидишь. Не скучай.

Шейла развернулась к Лукасу и чуть не рухнула: он по-прежнему стоял перед ней в одних трусах. Что он делал все это время, пока болтал с ней?! Неужели трудно было натянуть хотя бы брюки для приличия?!

— Ой, я забыла органайзер в своей спальне! — воскликнула Шейла и пулей вылетела из гостиной.

Странно, что вид полуобнаженного мужчины так взволновал меня, обеспокоенно подумала она. В конце концов, я уже и впрямь не девочка, чтобы покрываться стыдливым румянцем и смущенно опускать глаза. Но Лукас… Лукас был так близко. Так притягательно близко…

— Алло! — раздраженно сказала Шейла, подняв телефонную трубку.

Это был уже пятый звонок за десять минут, которые прошли с момента ухода Лукаса. Как тут, скажите на милость, сосредоточиться на главном?!

— Привет, солнышко, — прощебетала Джоанна Райт.

— Привет, мам. Что-то случилось?

— Ты не очень-то любезна, дорогая. Неужели мать может позвонить единственной дочери только в чрезвычайном случае?

— Мам, если у тебя ничего важного…

— Я звоню только для того, чтобы узнать, как у вас с Лукасом дела.

— Все отлично.

— Как это понимать? — растерялась миссис Райт.

— Это следует понимать так, что у нас все хорошо. Пока не убили друг друга, — снисходительным тоном пояснила Шейла.

— Скажешь тоже! Он сейчас рядом?

— Нет, он ушел завтракать в кафе.

Повисла напряженная пауза. Шейла едва не прыснула, представив изумленное выражение на лице матери.

— А почему вы не позавтракали дома? Лукас ведь предпочитает домашнюю кухню.

— Я на диете.

— Что?!

Тут уж Шейла не выдержала и рассмеялась.

— Я выбросила все продукты в мусорное ведро, поэтому Лукасу ничего не оставалось, как пойти завтракать в кафе.

— Шейла, тебе ведь нужно, наоборот, набирать вес! Иначе тебя скоро будет сносить в ветреную погоду!

— Лукас сказал, что я слишком толстая, — плаксиво заявила Шейла.

Лгать матери неприятно, но для чистоты эксперимента пойдешь и не на такие жертвы, подумала Шейла. Войну нужно вести на всех фронтах. А союзник в лице матери мне уж точно не повредит. Хотя даже при самой лучшей пропагандистской работе мамулю вряд ли удастся переманить со стороны Лукаса.

— Милая, о чем ты? Я не верю в это.

— Однако так оно и было.

— Наверняка он пошутил.

— Нет, он был даже слишком серьезен.

— Я с ним поговорю.

— Не стоит.

— Милая, не спорь. Я не стану говорить, что ты жаловалась или просила меня подействовать на него… Но это ведь ненормально.

О боже, мама в своем репертуаре! Наконец-то мы добрались до понятия «ненормально».

У миссис Райт весь мир делился по принципу штрих-кода: на черное и белое, на плохое и хорошее, на нормальное и ненормальное. Все, что выходило, по ее мнению, за границы нормы, — было плохим, дурным и пагубным. При этом некоторые явления зачислялись ею в разряд нормы по причинам, понятным лишь самой миссис Райт. Так, например, есть по утрам кукурузные хлопья — ненормально, так как это вредит желудку. Однако стоит залить их свежим коровьим молоком, как хлопья на завтрак тут же переползают границу и становятся нормой.

То, что поведение Лукаса было расценено матерью как ненормальное, обнадежило Шейлу. Похоже, позиции Лукаса в сердце его тетушки не столь уж и устойчивы, как Шейла полагала до сих пор.

— Даже не представляешь, как мы с твоим отцом обрадовались, когда Лукас сообщил нам, что ты приняла его предложение. Однако мы все-таки несколько удивились твоему решению жить вместе с ним до свадьбы. Нет, не подумай, что мы собираемся контролировать каждый твой поступок и решать что-либо за тебя, но… У тебя ведь маленькая квартира. Для одного человека — это, конечно, почти что хоромы. Однако Лукас привык к роскоши и простору. У нас большой дом…

— Мама, я так решила — и точка. Лукасу пришлась по душе моя идея.

— Когда же свадьба?

— Месяца через три.

— Так нескоро?

— Раньше никак не получится. У меня много работы.

— А Лукас?

— Он согласен.

— У него ведь тоже дела в Новом Орлеане.

— Мам, это уже проблемы самого Лукаса. Ни я, ни уж тем более ты не должны беспокоиться о его делах.

— Детка, ты довольно строга. Все-таки скоро вы станете мужем и женой. Проблемы Лукаса автоматически превратятся в твои проблемы. Неужели ты хочешь, чтобы его банк рухнул? Я недавно читала в газете, что…

— Мама! — остановила Шейла миссис Райт, пока это еще было возможным.

Стоило той пуститься в пересказ газетной статьи или телевизионной передачи, как уж ничто не могло остановить эту словесную лавину. На слушателей обрушивалась такая громада информации, различных подробностей, отступлений и попутных комментариев, что понять, о чем, собственно, шла речь изначально, было уже невозможно.

— Когда это случится, — а этого не произойдет никогда! — сказала себе Шейла, — тогда я и буду беспокоиться вместо… или вместе с Лукасом.

— Хорошо, не буду тебя задерживать. Ты же вечно куда-то торопишься. Шейла, милая, обещай, что не станешь издеваться над собой и голодать.

— Обещаю, — сказала с улыбкой Шейла, вспомнив об остатках шоколадки, спрятанной в укромном месте.

— Когда вы с Лукасом навестите нас?

— Как-нибудь на неделе.

— На какой? — упорствовала миссис Райт.

— Я тебе позвоню, когда надумаю… вернее, когда мы с Лукасом надумаем.

Жаль. Мама наверняка расстроится, что Лукас так быстро уехал, оставив ее влюбленную дочь одну. Шейла усмехнулась. Поскорее бы терпение Лукаса лопнуло! Неужели он настолько упрям, что готов терпеть ее капризы и полубезумные выходки только из-за того, что вдолбил себе в голову дурацкую идею жениться до тридцати лет?!

Да за те, полгода, которые он сам себе отвел на это немаловажное в жизни каждого человека мероприятие, Лукас вполне мог бы встретить и полюбить женщину. Так нет же! Он настолько уверен в силе разума и в правильности своих решений, что даже слушать не хочет ни о каких чувствах.

Более того, ему абсолютно плевать и на чувства других людей. Разве он думал о ней, Шейле, когда предлагал заключить сделку? Нет, ему была нужна жена, соответствующая заранее выбранным параметрам. Вот и все. Шейла, на свою беду, соответствовала им на все сто. Бывают же совпадения! Можно подумать, что Лукас конструировал модель идеальной жены со своей кузины.

Брр, придут же в голову мысли! Лучше подкрепиться шоколадом и придумать еще парочку-другую «сюрпризов» для Лукаса, пока он не вернулся.

— Привет, дорогая. Как прошел день? — спросил Лукас, не успела Шейла закрыть за собой входную дверь.

От неожиданности она аж подпрыгнула. Он усмехнулся.

— Я тебя испугал?

— Да… ой, то есть нет. Просто не привыкла еще, что живу не одна, — призналась Шейла.

— Честно говоря, я тоже. Шейла принюхалась.

— Чем это пахнет?

Лукас на секунду смутился, словно опасался ее реакции.

— Я кое-что приготовил нам на ужин. Ты просто не можешь отказаться. Лососина с овощами. Я специально ждал, пока ты придешь. У меня уже слюнки текут. Пахнет изумительно, правда?

Шейла посуровела.

— Нет. Вся квартира теперь провоняет рыбой и маслом. Фу! Ненавижу. Лукас, ты решил издеваться надо мной? Я ведь тебя просила не соблазнять меня едой! Неужели это так сложно понять?!

Шейла скинула туфли и слегка размяла уставшие за день ноги. Подняв глаза, она заметила нечто…

— Цветы?..

Лукас улыбнулся. Он был явно доволен собой.

— Да, в честь нашего… мм… соглашения.

— У меня аллергия на цветочную пыльцу, — буркнула Шейла и тут же выдернула цветы из вазы. — Выкини их, пожалуйста. Я не хочу заходить в кухню.

Уголки губ Лукаса медленно опустились.

— Милая, извини. Я не знал о твоей аллергии. Я хотел как лучше…

— Да-да, спасибо. Извини, я страшно устала. Пойду посплю пару часиков. А потом, если ты еще не ляжешь, поговорим, ладно?

Лукас пожал плечами. Что, собственно, он мог сказать? Запретить невесте спать, если она валилась с ног от усталости после трудного рабочего дня? Конечно, он надеялся, что они проведут вместе приятный, по возможности даже романтический вечер. Он приготовил рыбу, купил бутылку шардонне, цветы. Казалось, он предусмотрел все, чтобы задобрить Шейлу. Все… только не ее усталость.

— Может быть, сделать тебе расслабляющий массаж?

— Нет, спасибо. Сон — лучшее средство восстановить силы, — изрекла Шейла, после чего добавила максимально язвительным тоном: — Ты поужинай. Не вздумай из-за глупой солидарности отказывать себе в удовольствии,

Шейла посмотрела на часы. Половина второго ночи. Пора!

Она тихо отворила дверь из спальни и выглянула в гостиную. Лукас спал как младенец. Только что слюни во сне не пускал. Ему наверняка жутко неудобно, почти с сочувствием подумала Шейла, но тут же укорила себя в излишней чувствительности. Он сам довел дело до абсурда. Разве он не знал пословицу: как аукнется — так и откликнется? Он не желал считаться с ее чувствами и желаниями, вот и она не станет задумываться о нем.

Шейла взяла с тумбочки пульт дистанционного управления от музыкального центра и врубила музыку на полную громкость. Конечно, завтра ей придется выслушать от соседей массу нелицеприятных слов, но игра стоила свеч. Даже самые терпеливые и крепкие орешки долго не выдерживали пытку бессонницей.

— Что это?! — попытавшись перекричать Рикки Мартина, спросил встрепенувшийся Лукас.

— Представляешь, я уже выспалась, — произнесла Шейла таким невинным голоском, словно только что вернулась с еженедельного причащения в местной церкви.

— Но… но… Сделай тише! Ты ведь перебудишь весь дом!

Шейла послушно убавила звук.

— Милая, сколько сейчас времени? Боже, середина ночи! Если тебе не спится, пойди почитай книгу или… прими душ. Делай что угодно, только дай мне, пожалуйста, поспать! Если я не высплюсь, то завтра весь день буду в разбитом состоянии.

— О, пупсик, я так хотела послушать музыку. Можно, она будет играть тихонько?

Лукас закрыл глаза рукой.

— Хорошо, только при условии что ты выключишь свет и будешь тихо себя вести.

— Договорились. Займусь собой.

Лукас накрылся одеялом с головой, надеясь тем самым спастись от надвигавшейся катастрофы под названием «Тайфун Шейла». Наивный!

Донесшийся из ванной грохот снова разбудил Лукаса.

— Что там, черт побери, на этот раз?

— Милый! Лукас! Помоги! Скорее! Лукас тут же вскочил с дивана.

— Шейла, что случилось? — спросил по пути в ванную.

Ну, если она разбила весы только из-за того, что они показали на два грамма больше, чем в прошлый раз, то я… я…

Лукас не успел придумать, что в таком случае он сотворит с Шейлой, потому что она уже сбивчиво объясняла, что произошло:

— Видишь ли, я хотела поставить баночку с маской на полку, а она… она рухнула вместе со всей моей косметикой. Какой кошмар! Как же я теперь все это соберу? Крем, маски, пилинги, скрабы, лосьоны, тоники — все разбилось, разлилось. Мне это обошлось в целое состояние!

Лукас почувствовал странный запах не то болотной тины, не то морских водорослей вперемешку с рыбьим жиром, который он ненавидел с раннего детства. Он с трудом отвел взгляд от обрушенной на кафельный пол полки с ассортиментом косметики, достойным целого салона красоты, и взглянул на Шейлу.

— Господи! — воскликнул он, шарахнувшись от неожиданности.

Шейла улыбнулась.

— Это всего лишь маска на основе грязи Мертвого моря, — пояснила она.

— Извини, я просто не ожидал. — Лукас расхохотался. — Ты похожа на Джима Керри в «Маске».

— Прекрати потешаться надо мной! — обиженно взвизгнула Шейла. — Ты ведь не хочешь, чтобы я вся покрылась прыщами? Вот поэтому привыкай к тому, что я, как и любая другая женщина, пользуюсь косметикой.

— Понятно, понятно. И как долго ты собираешься находиться в таком… хм… виде? Боже, грязь — на лицо, бррр. В страшном сне не привидится.