Продавец приключений (№2) - Похищение продавца приключений

— Что вы делаете? Это не соль, а сахар!.. Это перец, не крупа… Какой кошмар! Разве можно мешать варенье с горчицей? По-моему, вы просто суете в кастрюлю все, что попало под руку!

— Прошу не отвлекать! За дело взялся истинный мастер! Я творю свое фирменное блюдо. Оно — произведение искусства, — спесиво отвечал Когтя. — Потом будете сами облизывать пальцы и просить добавку. Лучше бы вы шли в гостиную и накрывали на стол. Я предпочитаю священнодействовать без свидетелей, ибо храню свои кулинарные рецепты в глубочайшем секрете. Не то присвоит какой-нибудь проходимец, а ты попробуй докажи, что это твое.

Затем из кухни выполз и распространился по всей квартире странный острый запах, а следом, чихая и вытирая слезы, вышла Рогнеда Витальевна.

Пока она накрывала на стол, с работы вернулись супруги Александровы. Потом из ремонтной мастерской пришел Кузьма. Там он чинил зонтики и вытачивал запасные ключи. Вслед за роботом явился Асик.

— Смотрите, кого я выследил, задержал и доставил! — воскликнул сыщик с таинственным видом.

В гостиную стремительно вошел сорокалетний геркулес в форме капитана космического флота.

— Саня! — обрадовались супруги Александровы и Рогнеда Витальевна.

Но капитан первым делом направился к начальнику экспедиции и браво доложил:

— Командир! Звездолет «Искатель-2» готов устремиться на помощь в любую минуту!

— Отлично, капитан! Отлично! Значит, мы выступим без всяких проволочек. Прямо завтра, — решил начальник экспедиции.

Закончив с официальной частью, капитан Петров поднял сжатый загорелый кулак размером с мяч для гандбола и провозгласил свой девиз:

— Дружба превыше всего!

Да, он остался прежним Саней, готовым дружить с каждым, кто к этому расположен и даже не расположен. Может, поэтому он так и остался холостым, потому что дружба заняла все его свободное время.

— Капитан! Пока наш повар готовит обед, расскажите нам, где вы в последнее время бороздили космос, — предложил великий астронавт.

Но в этот момент послышался торжественный возглас: «Внимание, идет ваш кормилец!» — и в гостиной появился повар с большой эмалированной кастрюлей, из которой поднимался едкий коричневый пар, точно от колдовского зелья.

— Вы уже управились с обедом? Так скоро? — удивилась хозяйка, едва успевшая поставить тарелки.

— А чего с ним церемониться? Здесь все три блюда сразу: первое, второе и третье! Я все делаю быстро. У меня как в цирке. Ап! И номер готов! — похвастался Когтя. — Ага, у вас уже потекли слюнки? Такого комплексного обеда невиданной вкусноты, да еще сваренного в одной кастрюле, не ели даже президенты и короли. Никто не ел! Вы будете первыми! — продолжал он, черпая половником свое варево и разливая его по тарелкам.

— Что-то мне пока не хочется есть. Пожалуй, займусь-ка я уборкой квартиры, — сказала Рогнеда Витальевна, с опасением глядя на сизую бурду.

— Хорошо, что я питаюсь от электрической розетки, — порадовался Кузьма. — Посижу с вами просто так. За компанию.

— Я тоже не успел проголодаться, — поспешно добавил Асик. — Представьте, во время погони за матерым иксом мне удалось завернуть в кафе, купить кило горячих сосисок и затем все это съесть на ходу.

— И вы тоже брезгуете, да? Трудами своего нового товарища? — заранее обиделся повар на остальных, застывших над своими тарелками в глубоком раздумье.

Из-под полей черной шляпы вытекла крупная, такого же цвета, как и комплексный обед, слеза и поползла по круглому подбородку.

— Что вы?! Что вы?! Вы неправильно нас поняли! Мы хотели прежде насладиться ароматом, а теперь скушаем все до последней капли. И даже вылижем тарелки, — взволновались, заверили его остальные.

Боясь обидеть кулинара, кривясь и все же расхваливая блюдо на все лады, они принялись мужественно вталкивать в себя ложку за ложкой. А повар им помогал, говоря:

— Первую ложку за Продавца приключений… вторую за двигатели звездолета… третью за удачный старт… четвертую за первое приключение…

«Биллион метеоритов! Такой дряни я не ел даже в созвездии Скорпиона», — подумал великий астронавт, с трудом проглотив очередную ложку то ли супа, то ли каши, то ли того, что вообще не имело наименования.

— Папа и мама! И вы, дядя Саня! Что с вами? — вдруг насторожился бдительный, как все сыщики, Асик. — Вы тоже начали молодеть. С чего бы? Вроде бы белые топорики принимал только дедушка Аскольд.

И он был прав. Лица академика, его супруги и космического капитана и впрямь разгладились, похудели и стали свежи… ну, будто им всем было по тридцать лет.

— А где мое солидное брюшко? — спросил академик, не зная, радоваться или горевать.

— Где мои лихие усы? — забеспокоился капитан, щупая верхнюю губу.

— Можно подумать, я обрядилась в платье какой-то толстой дамы. Будто я снова стала стройна, как стюардесса, — задумчиво пробормотала мама Асика.

— Дядя Аскольд, неужели мы заразились от вас?

А Рогнеда Витальевна молча ринулась на кухню и принесла оттуда свой передник.

— Куда делись топорики? И белые, и красные? — спрашивала она, лихорадочно шаря в карманах передника. — Я спрятала их в этот карман. Да вы видели сами.

— Чур, это не я! Не я! — поспешно открестился Когтя. — Я к нему не прикоснулся даже мизинцем. Он не в моем вкусе. Я предпочитаю передник с кружевами. И чтоб на нем были ягодки. Желательно клубники.

В это же время на книжном шкафу спал черно-белый кот — внук знаменитого Мяуки, того самого, который когда-то служил на легендарном «Искателе» старшим (правда, и единственным) корабельным котом. Пронзительный голос Когти ворвался в сладкий сон Мяуки. И ему тотчас приснилась свора собак. Всполошившийся кот пустился наутек, спросонья свалился со шкафа прямо на шляпу повара и вцепился в нее когтями.

— Отпустите! Я не отдам вам свою любимую голову! Она мне нужна самому! — закричал повар и, защищаясь, схватил кота за хвост.

Перепугавшись пуще прежнего, внук Мяуки слетел на пол, сорвав с головы повара и шляпу, и… рыжий парик. И невольные зрители наконец-то увидели лицо загадочного господина Инкогнито.

— Это Барбар! — воскликнули супруги Александровы и капитан Петров.

— Биллион… то есть всего один метеорит! Но самый… Да! Это он, Барбар, собственной персоной! — пробормотал великий астронавт, стараясь оставаться невозмутимым. Ему это удалось, и, взяв себя в руки, Аскольд Витальевич строго спросил: — Почему вы здесь? Разве вы не знаете, что вы теперь отшельник и в данный момент находитесь на необитаемом астероиде? И зачем вам понадобилось прятать под шляпой свое лицо?

— Проклятье! — наверное, уже в сотый раз пробормотал повар и тут же выпалил: — Нет! Я не Барбар!

— Кто же вы, если не Барбар? Вы похожи, как… две молекулы в одной капле воды, — изумились те, кому двадцать лет назад Барбар строил козни за кознями.

— Кто я?.. А я… Я его брат и зовут меня Бурбур! — сообщил повар, будто сам узнал об этом только сейчас.

— Но у Барбара нет никакого брата. Только сестра! — возразил великий астронавт. — Мы знакомы с его семьей. И даже были у него в гостях, на планете Ад! Будь у бабы Яги второй сын, она бы нам сказала об этом.

— Увы, этого она не знает сама, — сказал человек, назвавшийся Бурбуром. — Я родился, когда моя ненаглядная мамочка была в отъезде! Без нее!

— Так не бывает! Вы пошутили, — засмеялись все, не поверив.

— Ничего подобного! Я серьезен как никогда! — уперся повар и вдруг будто ни с того ни с сего полюбопытствовал: — Интересно, вы по-прежнему верите каждому честному слову?

— Оно для нас свято всегда! — благоговейно произнес великий астронавт.

— Святее всего! — дружно подтвердили его друзья.

— Тогда честное слово! Сто самых честных слов! — обрадованно вскричал повар. — То, что я сказал, истинная правда! Признаться, я и сам удивляюсь, как это мне удалось? Но я и впрямь появился на свет в отсутствие моей дорогой мамаши. А дело было так, — продолжал он, входя во вкус. — Родив братца Барбара, наша бесценная мамуля села на свою метлу и, прихватив младенца под мышку, улетела в командировку, на другой край Вселенной. Бедная не знала того, что вслед за первым сыном она должна была родить второго, близнеца, то есть меня. И мне не осталось ничего другого, как родиться самому. Пока я размышлял, что делать дальше, на родильный дом напали пираты из созвездия Гончих Псов. Они схватили самого красивого младенца, которым, к несчастью, оказался я, и продали в рабство. Не буду рассказывать о своих побегах и мытарствах, на это ушел бы целый год. Перейду сразу к финалу: судьба в конце концов привела меня к вам. И вот я перед вами, одинокий и никому не нужный, можно сказать, грустный пилигрим.

— Он провел рукавом по глазам, как бы смахнул скупую мужскую слезу, и молвил: — Господа, я рассчитываю на ваше благородство и надеюсь, что тайна моего рождения останется между нами.

Аскольд Витальевич и его друзья не знали, что и думать, — столь неправдоподобной была история, которую поведала копия Барбара, если только это был не он сам.

— Ничего не поделаешь. Будем вас считать Бурбуром, коль вы дали честное слово, — сдался великий астронавт.

— Не верьте этому человеку! — взмолился Кузьма. — Он врет! Люди не рождаются сами. Их находят в капусте. Или приносит аист. Ну, в крайнем случае, покупают в магазине.

— Он все время придирается ко мне, — пожаловался Бурбур.

— Поздно, Кузьма! Мы уже поверили, — вздохнув, напомнил великий астронавт.

— Но если не повар, то кто тогда стянул таблетки и подбросил в кастрюлю? — спохватился молодой сыщик, сразу же начиная расследование.

— Вот именно — кто? — тотчас поддержал его Бурбур и тут же хлопнул себя по лбу. — Я вспомнил! Да, да! Трудясь у плиты, я слышал чьи-то шаги. Кто-то ходил за моей спиной. Туда-сюда. Я подумал: никак, это мыши. Потом действительно что-то упало в кастрюлю. Я решил, что с потолка прыгнул какой-нибудь жук. Залюбовался моим фирменным блюдом и захотел попробовать на вкус.

— Ну вот и началось, — удовлетворенно произнес Аскольд Витальевич. — Друзья! Можно считать, наши приключения уже начались. Прямо не отходя от стола! У нас появился таинственный недоброжелатель. И он открыл военные действия, нанес первый удар, решив оставить звездолет «Искатель-2» без его капитана. Все остальные пострадавшие просто подвернулись ему под горячую руку.

— В общем, я вас накормил. Пойду готовиться к экспедиции, — вдруг заспешил повар и тут же покинул своих новых товарищей, хлопнув входной дверью на весь дом.

— И все же не нравится мне этот Бурбур, — пробурчал старый робот.

— Механик, мы должны верить каждому до последнего вздоха. Нашего вздоха, — уточнил великий астронавт и, не удержавшись, обреченно вздохнул.

— Но ваш таинственный недруг не такой уж и умник, — вмешалась хозяйка, снова занимаясь уборкой. — Он не учел одного: Петр может изготовить новые красные топорики. Сынок, поезжай в свою лабораторию. Пока не поздно.

А чтобы ее было слышно, она отключила ревущий пылесос.

— Сестра, ты на этот раз права: наш противник дал маху, — согласился ее брат. — Но машину свою включи. Нас могут подслушать.

— Пожалуй, мне придется вас разочаровать, — смущенно пробормотал академик.

— Я уже не помню, что и куда сыпал и наливал. И в каком порядке. Не забывайте: топорики у меня получились случайно. И белые, и красные. Все!

— Выходит, мы обречены?! — воскликнула его супруга.

Все похолодели, представив:

— младенца-академика в одной распашонке. Маленький Петенька ползает по лаборатории среди стеклянной посуды и всяких кислот и ядов; — малышку-педагога в памперсах, Она лежит на учительском столе и под хохот учеников пьет питательную смесь; — и двух карапузов в ползунках. Они сидят на пульте звездолета и, заливисто смеясь, бездумно играют кнопками и тумблерами.

— Капитан, ситуация стала сложной. Нам, придется поспешить, — сказал великий астронавт, досмотрев эти картины ужасного и, к сожалению, самого близкого будущего. — А ты, сестрица, не волнуйся. Мы найдем того, кто похитил Продавца и наши красные таблетки. Марина и Петенька даже не успеют выйти из студенческого возраста. Итак, капитан, старт назначаю на завтра!

— Так он и позволит вам улететь, ваш недруг. Как же! — заворчала Рогнеда Витальевна. — Устроит новую пакость, вот и плакал ваш старт. Уж лучше бы вы сидели дома. Не дай Бог, превратитесь в беспомощных младенцев где-нибудь посреди космоса, вдали от цивилизаций! А здесь вам обеспечен заботливый уход: подгузники, соски и детское питание. Я уложу вас в одну большую кроватку. И буду баюкать, петь колыбельные песни. Давненько я не нянчила малышей, — увлеклась и размечталась старая женщина.

— Я тоже, — признался Кузьма. — Ты бы, Витальич, послушал свою сестру. Она говорит дело.

— Не бойтесь за нас, сестра! Сколь он ни ловок, этот злодей, а мы все-таки обведем его вокруг всех наших пальцев, — улыбнулся Аскольд Витальевич. — Друзья, мы его перехитрим! Распустим слух, будто поддались на уговоры моей сестры и отказались от поисков Продавца. И завтра же утром мы с капитаном и, конечно, Кузьмой, сядем на ближайший вертолет и отправимся якобы на отдых в Сочи. Для отвода глаз вместе с нами поедут племянник и Марина. Оттуда один отставной боцман, мой давнишний друг, тайно переправит меня, капитана и Кузьму в Новороссийск. Туда к этому времени переберется «Искатель-2» вместе с остальными членами экспедиции, которых, в свою очередь, известят только в последний момент. Как видите, наш вылет будет окутан самой глубочайшей тайной.

Все были поражены столь изящным замыслом великого астронавта. У них даже не нашлось слов, чтобы выразить свое восхищение.

— Теперь, сестричка, можешь выключить свой пылесос. С этой минуты пусть нас подслушивают все, кому не лень, — сказал Аскольд Витальевич.

И наши герои принялись во весь голос, на тот случай, если подслушивающий туг на ухо, обсуждать достоинства купальников, плавок, теннисных мячей и удочек. До полуночи они собирали дорожные сумки. А потом легли спать. И каждый погрузился в беззаботный сон. Бодрствовал, как всегда, один Кузьма. Он подключился на ночь к электрической розетке, заряжая свои батарейки, и в какой-то момент ему показалось, будто в прихожую проник кто-то посторонний и наклонился над пылесосом. Робот потянул за шнур, пытаясь выдернуть вилку, но та, словно назло, прочно застряла в розетке. Когда механик освободился, в прихожей уже никого не было. А пылесос, как ни в чем не бывало, стоял в своем углу целый и невредимый.

«Наверное, мне померещилось. Годы берут свое. Да и кто бы полез в чужую квартиру только для того, чтобы посмотреть на обычный пылесос?» — подумал Кузьма.

ГЛАВА III

в которой Аскольд Витальевич и члены его экспедиции отправляются в путь и встречаются с первым приключением

В городе Краснодаре до сих пор гадают: кто он, тот человек, который ранним утром разнес захватывающую весть о том, что великий астронавт решил обвести своего недоброжелателя сразу вокруг всех пальцев. При этом он подробно сообщил, каким именно образом Аскольд Витальевич собирается запутать свой след. Уже к завтраку все жители знали о старом моряке из города Сочи и его подводной лодке. Самого вестника никто из встречных и поперечных не видел в лицо. Люди еще нежились в мягких постелях, когда он, тяжело топая, пробежал через весь город, выкрикивая это известие явно не своим голосом.

Словом, явившись на стоянку вертолетов-такси, великий астронавт и его спутники увидели несметную толпу зевак.

— Гляди, гляди, как он ловко придумал, наш Аскольд Витальевич, — говорили зеваки, толкая друг друга локтем в бок. — Даже удочки взял. Мол, вы, как хотите, а лично я займусь рыбалкой. А Марина-то, супруга ученого, да Петров-то, космический волк, прихватили ракетки и мяч. Лично мы-де займемся теннисом и станем играть в пляжный волейбол. С горя, значит, что не смогли выручить Продавца. Ух, и придется попыхтеть их врагу. Ох, не завидуем мы ему.

— Тсс, потише, — шикали на них другие, осторожные зрители. — Иначе услышит недоброжелатель, и вся затея нашего Аскольда Витальевича лопнет, как мыльный пузырь.

И зеваки всем городом в тысячи глаз заговорщически подмигивали великому астронавту: мол, мы-то с вами знаем ваш секрет, но не скажем никому.

— Никак, на город напала странная эпидемия. У всех появился тик, — озабоченно произнес Аскольд Витальевич. — К тому же наши бедные земляки и впрямь убеждены, будто мы отказались от своей экспедиции. Друзья, это наше несчастье призвало их сюда! Смотрите, здесь почти весь город, — заключил он с болью в сердце, не зная истинной причины, собравшей такую несметную толпу. — У меня уже не хватает душевных сил смотреть на скорбные лица. Пора грузиться в вертолет!

— Подожди, братец, — попросила Рогнеда Витальевна, вышедшая проводить своих близких. — Еще нет Кузьмы. Да куда-то делся мой внук. Удрал ни свет ни заря. Сказал, придет прямо на посадку.

И тотчас послышалось знакомое металлическое позвякивание и появился старый робот со своим неизменным узелком, из которого торчало горлышко масленки.

— Вот, зашел по дороге в церковь. Дай, думаю, поставлю свечку Николаю Угоднику, покровителю моряков. Авось он поможет и нам, космонавтам, — так объяснил Кузьма несвойственное ему опоздание.

А затем примчался взмыленный длинноногий Асик.

— Ну, водитель, теперь в путь, — сказал великий астронавт пилоту вертолета.

— Уже поздно, Аскольд Витальевич. Пока вы собирались, погода стала нелетной, — пожаловался пилот.

— Не может быть! Сегодня был обещан ясный солнечный день. Совершенно без осадков, — сказал капитан Петров. — Всю ночь летали специальные самолеты, сыпали порошок, который поглощает влагу.

— Сыпали-то сыпали. Только порошок, наверное, был не тот. Не верите? Посмотрите сами, — обиделся пилот.

И точно, в чистом небе появилась тучка, и она росла с каждым мгновением.

— Она наливается водой из реки Кубани, — пояснил Асик. — Я на рассвете встал и пошел по незнакомым следам, обнаруженным мной в нашей квартире. Следы меня привели на берег реки, к насосной станции, и там пропали. Зато я заметил другое нечто удивительное. Труба, по которой вода бежала на засеянные поля, на этот раз уходила вверх, прямо в небо. Тогда я еще удивился, подумал: что за шутники? Но теперь нетрудно догадаться: кто-то решил сделать погоду нелетной и присоединил трубу к туче.

— Трубу длиной в километр?! А может, и больше?! Но как ему удалось? Тут нужна… ну, совсем нечеловеческая сила! — Это в суровом капитане Петрове вдруг проклюнулся наивный юнга Саня.

— Для этого, юнга, нужна не сила, а смекалка, — с невольной улыбкой вмешался великий астронавт. — Нам достался достойный противник. Он использовал против нас самое простое — вращение Земли вокруг своей оси. Дождался очередного ее поворота и придержал трубу. Таким образом, поле вместе с Землей как бы уехало вниз, а труба наставилась в небо. Вошла в эту самую тучку. Впрочем, мы и сами прибегали к такому приему. Помнишь, Кузьма?

— Молодые были, непутевые, — пробурчал робот.

— Меня беспокоит другое, — нахмурился Аскольд Витальевич. — Этот таинственный диверсант каким-то образом раскрыл наш хитроумный план.

— А вот и ответ на вторую загадку! Хотя по времени она, оказывается, была первой! — воскликнул сыщик, осененный каким-то очередным открытием. — Вчера из-за бурных событий мама забыла очистить пылесос. Но, открыв его сегодня, не нашла ни единой соринки. Он был стерильно чист! Кто-то вытряс весь мусор и утащил в свое логово.

— И вместе с ним наши слова, которые пылесос поглотил вместе с пылью, — дополнил великий астронавт.

Рогнеда Витальевна и Кузьма виновато опустили головы.

— Это его следы вели к трубе. Но я их потерял, — расстроился Асик.

— Наверное, злоумышленник прихватил свои обратные следы с собой. Может, они ему чем-то особенно дороги. Не отчаивайтесь, — сказал великий астронавт. — Все равно мы не отступим! Будем пробиваться сквозь непогоду. Даже пешком.

— Зачем же пешком? С вами, Аскольд Витальевич, я готов рискнуть, — расхрабрился пилот. — Прошу занять свои места. Сейчас мы взмоем в небо, словно нас кто-то ошпарил.

Мнимые курортники простились с Рогнедой Витальевной, с Асиком, и вертолет под притворные стенания и плач зевак бешено завращал винтами и устремился ввысь.

Пилот включил полную скорость, пытаясь оторваться от тучи. Однако та неумолимо катилась за вертолетом по пятам, принимая в себя воды Кубани и потому, вырастая, можно было бы сказать, как снежный шар, не будь она темного, почти черного цвета. Великий астронавт и его спутники посматривали назад, надеясь обнаружить своего недруга, который, несомненно, был где-то рядом. Но туча настигла такси и окутала плотным туманом, сквозь который пассажирам не было видно даже собственного носа. Впрочем, туча оказалась единственным неудобством, и через час обескураживающе спокойного полета такси опустилось в приморском городе Сочи.

Внизу, на Земле, шел проливной дождь невиданной силы. Как вспоминали потом старожилы, в этот день казачья река Кубань обмелела почти до самого дна.

— А теперь, друзья, бегом к моему приятелю боцману! — призвал великий астронавт, отфыркиваясь в потоке воды, и, словно в былые годы, резво помчался на берег моря, увлекая за собой всю свою замечательную команду.

На улицах было пустынно, несообразительные жители попрятались от ливня в сухих уютных домах, не догадываясь о том, что рядом, за стенами их теплых квартир, разворачивается одна из самых увлекательнейших… нет, пожалуй, самая увлекательная и самая удивительная история.

Белые топорики продолжали свое пока еще благотворное дело. Команда бежала легко, и лишь Кузьма кряхтел: «Охо-хоньки, охо-охо», опасаясь проржаветь от избытка влаги, но стесняясь высказать это вслух.

На причале под вывеской «Пункт проката» их ждал пожилой моряк в спортивных брюках и тельняшке, натянутой на большое пузо, которое, как впоследствии выяснилось, он сам ласково называл «моей морской грудью». В правой руке этот морской волк держал открытую бутылку пива, в левой — еще свежую, неостывшую телеграмму от Аскольда Витальевича. На казенном бланке было лишь одно, но все исчерпывающее слово «едем». Однако моряк то и дело подносил бланк к глазам, проверял, точно ли он прочел текст телеграммы, не упущено ли нечто важное, от чего зависит успех неизвестного ему предприятия. Для пущей надежности он каждый раз закреплял прочитанное основательным глотком любимого напитка.

И тут же, возле причала, словно у ноги хозяина, дремала любовно вымытая и надраенная субмарина.

Увидев великого астронавта и его друзей, матерый морской волк задрал вверх крутой щетинистый подбородок и вылил в себя остатки пива.

— Все готово! Он сигналит нам на трубе! — подбодрил Аскольд Витальевич своих спутников, пронзая завесу дождя острым орлиным взором.

А моряк бережно поставил пустую бутылку на причал, ибо она могла пригодиться потерпевшим кораблекрушение, и, вытянув руки по швам, браво представился тем, с кем еще не был знаком:

— Отставной боцман Тимофей Орлов и моя подводная лодка! Оба списаны из военно-морского флота. Основание — изношенность разных частей машины и организма. На самом деле за этим стоят сплошные интриги и черная зависть. Будто бы я приучил свою подводную лодку пить лимонад. Но не мог же я угощать даму пивом. Верно? И будто бы из-за пристрастия к лимонаду, если верить наветчикам, моя субмарина лишилась своих мореходных свойств. Что не так и в чем вы убедитесь сами. Она, к примеру, может катать туристов. В бортах, как видите, я находчиво вырезал круглые окна и вставил стекла. Получились настоящие иллюминаторы. Хочешь, наблюдай морскую жизнь сколько ее влезет в твои глаза. Хочешь, сиди смирно.

— Превосходно. Мы выполним задуманное и заодно совершим полезную экскурсию, — удовлетворенно произнес Аскольд Витальевич.

И он поведал о беде, случившейся с их общим другом Продавцом.

— Да, в мире еще много несправедливого, — подтвердил Орлов. — Мне бы взять побольше пива да отправиться с вами. Но нет, я должен бежать на почту за пенсией. У нас с этим строго, как в школе. Не получишь, — поставят двойку. Так что поплывете без меня.

— Мы управимся сами. Хотя, сказать откровенно, мне ни разу не приходилось управлять субмариной. За всю мою-то удивительную жизнь, — с трудом признался Аскольд Витальевич.

— А что ею управлять? Рулите и все. Лодка плывет сама. Отвезет вас и вернется ко мне, как собака. Только у нее имеется один недостаток. Она не любит плавать в обычной воде. Ее Стихия — моря из лимонада. Теоретически, конечно, — где их взять, такие моря? — сказал Тимофей Орлов. — Но я уговорил. Это ее первое плавание. Так что уж вы к ней со всем почтением. И все будет даже лучше, чем нужно. Достаточно позвать: «Сестрица»! Я зову ее «Сестрицей». Она мне вроде родственницы. Так и говорю: «Сестрица», не изволите ли вы изменить курс на столько-то румбов?» Она отвечает: «Пожалуйста, Тимоша». Меня Тимошей зовет. Не вслух, конечно. Но я догадываюсь. Ну, не буду задерживать. Только пожелаю то, что желают всем, кто уходит в море: «Семь футов вам под килем!» — с чувством произнес боцман.

Ах, если бы он знал, как скоро понадобятся нашим героям эти футы!

— А может, нам уже незачем хитрить и путать следы? — сказала рассудительная Марина. — На всем берегу не видно ни души. Должно быть, из-за непогоды наш недруг остался в Краснодаре? Не проще ли нам вернуться на стоянку такси и отправиться в Новороссийск вертолетом?

— Стюардесса, вы недооцениваете нашего противника, — покачал головой опытный астронавт, назвав так Марину по давней привычке. — А вот, никак, и он сам! Легок на помине. Кого еще принесет в такую погоду? А вы за него, стюардесса, боялись По кривой улице, сбегающей с горы к морю, и впрямь поспешно катилась толстенькая фигура в камуфляже и в высоких военных ботинках. Она, несомненно, направлялась в их сторону.

— Отлично! Все, оказывается, идет по нашему плану! — произнес великий астронавт, удовлетворенно потирая руки. — Продолжаем действовать дальше. Всем на борт! Отдать концы!

Новый экипаж субмарины слаженно покинул причал, перешел на палубу «Сестрицы». Робот Кузьма тотчас спустился в машинное отделение, где вступил в должность механика. А капитан Петров тряхнул стариной и, охотно превратившись в прежнего сноровистого юнгу, ухватился за швартовы, Тимофей Орлов отвязал их от причала и… И тут всех остановил истошный вопль.

— Подождите! Не уплывайте без меня! — взывал бегущий голосом Бурбура.

— Как вы здесь оказались? И что вас сюда привело? Ведь ваше место на звездолете, — строго поинтересовался начальник экспедиции, когда повар пулей влетел на палубу субмарины.

— Я и хотел. Но меня прислала ваша сердобольная сестра. «Бурбур, — сказала она. — Немедля их догоните! Они и минуты не должны питаться всухомятку!»

— Так мы тебе и поверили, — пробурчал Кузьма.

— Этот робот меня компрометирует! — пожаловался Бурбур. — Но я докажу. Ваша досточтимая сестра и мать все это изложила в записке. Она как чувствовала, что всякие усомнятся. Сейчас я ее предъявлю… Где же эта бумага? Куда могла запропаститься? — пробормотал он, обыскивая свои карманы. — Видно, она под дождем размокла… прямо-таки растворилась. В общем, честное слово, что записка была.

— Не думал, что у моей сестры плохая память. Ведь с нами Марина, которая превосходно варит сосиски, — удивился Аскольд Витальевич.

— А я варю еще лучше. Она десять минут, а, я целых двадцать! — возразил Бурбур. — Да вы не расстраивайтесь из-за записки. Витальевна вам их напишет штук тридцать, когда вы вернетесь домой. Да и что такое записка? Главное, с вами я сам!

— Вы — да. А наш недоброжелатель обманул нас снова, так и остался незримым, — вздохнул великий астронавт. — Поэтому не будем менять наши планы. Экипаж! Всем занять боевые посты!

— Да уж, будьте добры, планы не меняйте, — попросил молчавший моряк. — Не то мы обидимся. И особо «Сестрица»! Я еле ее уговорил выйти в соленую воду. И то исключительно ради вас.

Подав личный пример, новый командир субмарины спустился в капитанскую рубку. За ним бодро последовали остальные члены экипажа. Механик Кузьма разбудил заспавшийся двигатель. Тот обиженно затарахтел, «Сестрица» нехотя покинула свою заводь и, брезгливо раздвигая носом невкусные волны, поплыла в открытое море.

А ливень все не унимался, превратясь в настоящий потоп. Стараясь напугать все живое, аспидно-черные тучи клубились, принимая облики страшных чудовищ.

— Командир! На берегу подозрительная фигура! — доложил капитан Петров. В нем окончательно ожил непоседливый юнга Саня, который уже успел сбегать на палубу и вернуться вниз. — Может, он и есть наш недоброжелатель? Правда, из-за ливня его плохо видно. Да еще невооруженным глазом.

— А мы его сейчас рассмотрим в перископ, — пообещал командир и, почувствовав былой азарт, живо приник к окулярам.

Там, на берегу, и впрямь маячил какой-то человек. Он суетился у самой кромки моря. Забежал по колени в воду и выскочил назад.

— Теперь это действительно он! Наш таинственный недруг. Наконец все встало на свое место, — с облегчением вздохнул командир. — Правда, мы его слишком переоценили. Как видите, он не сообразил запастись аквалангом. И потерял замечательную возможность преследовать нас под водой. Но мы на всякий случай и там запутаем свои следы. Пусть поищет!

— Хотел бы я на него посмотреть в эти минуты, — сказал Бурбур, весело подмигивая своим новым коллегам.

— Не будем злорадствовать, повар. Мы не садисты, — пристыдил его великий астронавт.

Экипаж задраил люк. И «Сестрица», погрузившись в морскую пучину,точно в премерзкую микстуру, взяла курс на Новороссийск, петляя из стороны в сторону и путая следы.

— Теперь мы можем перевести дух, — сказал командир, отрываясь от перископа и усаживаясь за стол, стоявший посреди уютной кают-компании, — и удовлетворить наше любопытство. — Он повернулся к повару. — Откройте свой секрет. Как вам удалось добраться до Сочи за такой короткий срок? Насколько мне известно, мы взяли последнее такси.

— Я это понял сразу, тут же опрометью кинулся в спортивный магазин и купил два велосипеда.