Прекрасная Дэнис

Сара Роуз
Прекрасная Дэнис

1

      Как только Дэнис получила диплом об окончании Манхэттенского колледжа, перед ней встал вопрос о трудоустройстве. Сидеть на шее у родителей она не собиралась.
      И вот сегодня, просматривая за обедом газету, она наконец наткнулась на объявление о вакансии: в одно кадровое агентство требовался человек для работы с документами. Дэнис незамедлительно набрала указанный номер, и ее пригласили на собеседование.
      Теперь ей оставалось только дождаться завтрашнего дня.
      Дэнис положила трубку, потянулась и радостно улыбнулась – завтра начнется трудовая жизнь... А сегодня – еще почти полдня свободы! Она решила провести это время на берегу залива. На всякий случай прихватила с собой бинокль отца, перекинула через плечо махровое полотенце и, минуя столетние дубы, росшие прямо во дворе их дома, босиком спустилась к песчаному берегу.
      Оставляя следы своих маленьких ног на теплом песке, она подошла близко-близко к прозрачной воде. Накатившая нежно-пенная волна, ласково лизнув ее ноги, тут же попятилась назад. Девушка осмотрелась, выбирая удобное место. Расстелила полотенце и села, обхватив руками ноги.
      Природа в ее родных местах была замечательная. Она словно хотела постоянно нравиться, радовать и удивлять. Чистота воздуха, песчаный пляж, сосны и солнечное тепло – все это было очень родным для Дэнис, знакомым с детства... и в то же время вечно новым.
      Она сидела и мечтательно вглядывалась в безбрежную даль залива, заполненного мелкими суденышками. На душе было спокойно. Мысль о собеседовании она оставила на потом. Дэнис просто отдыхала, не желая думать ни о чем таком, что могло бы ее взволновать.
      Вдруг ее взгляд поймал белоснежную и стройную красавицу-яхту. Она появилась неожиданно, словно возникла из ниоткуда, и Дэнис восприняла ее появление, как настоящее чудо.
      Это была не просто какая-то там яхта, а настоящая ЯХТА, красавица-великанша с двумя палубами, комфортабельными каютами и огромным бассейном. Девушке она показалась похожей на плавучий дом. У родителей Дэнис была лишь моторная лодка, и девушка поднесла к глазам бинокль, восхищаясь яхтой и невольно сравнивая ее с лодкой отца.
      Хотя какое тут могло быть сравнение!
      Судно вспарывало воду залива, словно темно-синюю ткань, плавно двигаясь навстречу ветру. На корме красной краской было выведено имя «Адель». Через бинокль девушка разглядела капитанскую рубку, в которой за штурвалом стоял мужчина средних лет в белой фуражке с позолоченной кокардой. Лицо его было сосредоточено и серьезно. Немного понаблюдав за ним и не найдя ничего такого, что могло бы ее заинтересовать, она навела бинокль на верхнюю палубу. Там она увидела элегантную женщину в модных солнцезащитных очках. Как показалось Дэнис, даме было лет пятьдесят. Голова у нее была прикрыта красным полупрозрачным платком в крупный белый горох, завязанным на затылке. А одета она была в широкие белые брюки, развевающиеся как флаги на ветру, и красную шелковую блузку без рукавов. Выглядела женщина замечательно: ухоженная, стройная и красивая.
      Облокотившись о поручни, она смотрела в сторону берега, но явно не потому, что любовалась красотами прибрежной зоны. Как показалось Дэнис, женщина о чем-то задумалась. Вдруг она обернулась, словно ее окликнули, и через мгновение Дэнис увидела мужчину. Он был значительно моложе дамы, загорелый, с голым мускулистым торсом и в спортивных шортах. Подойдя к женщине, он нежно поцеловал ее в щеку, но та странно отреагировала на поцелуй, начав что-то эмоционально говорить и жестикулировать.
      Дэнис показалось, что они ссорятся. Наверное, это богатая дама и ее молодой любовник... что-то не поделили. Прямо как в сериале, усмехнулась Дэнис, вспомнив телесериал, который смотрела недавно. Там как раз была история про богатую пятидесятилетнюю женщину и ее молодого ухажера. Но, может быть, это мать и сын... Ведь матери любят поучать своих сыновей, а взрослые сыновья не всегда любят слушать, что им говорят матери...
      Впрочем, Дэнис до персонажей на палубе не было никакого дела – ее привлекала сама яхта. Она была не похожа ни на одно из тех суденышек, которые обычно бороздили их залив. Она была подобна ладье: божественной, фантастической, неповторимой.
      Корабль из волшебной сказки...
      Дэнис с чувством благоговейного восторга рассматривала яхту, и ей вдруг захотелось представить себя на месте той женщины.
      Хоть на секундочку.
      Но как ни силилась, у нее это не получалось. И не потому, что она не была уверена в себе, а потому, что реально смотрела на жизнь. Девушка понимала, что у нее никогда не будет такой красавицы-яхты, даже если она будет трудиться в поте лица и копить деньги, отказывая себе во всем. Она быстро в уме прикинула, за сколько лет она смогла бы накопить деньги для приобретения двадцатимиллионного чуда. Расчет не потребовал больших усилий, и результат оказался малоутешительным.
      – Ну надо же, получилось совсем не так уж долго, – удивленно произнесла она вслух, на мгновение оторвавшись от бинокля. – Лет примерно через семьсот...
      Дэнис не ожидала, что в результате получится такая огромная цифра. Это ее почему-то рассмешило, девушка не смогла сдержать смех и долго заливалась от души.
      Насмеявшись досыта, она снова приставила бинокль к глазам.
      Она впервые видела яхту такого класса, и ей хотелось как можно лучше ее рассмотреть. Но судно двигалось с довольно большой скоростью, поэтому не могло долгое время находится в поле зрения девушки. Уже вскоре, поднимая облако радужных брызг, яхта прошла мимо Дэнис и скрылась за ближайшим мысом. Все произошло так быстро...
      Яхта испарилась, будто ее и вовсе не было, оставив в памяти Дэнис Вуд неизгладимый след.
      Вскоре сидеть на берегу стало неинтересно. На пятки дня уже наступал вечер, загоняя солнце за линию горизонта. Оно медленно тонуло в водах залива, напоследок разбрызгав по его необъятной поверхности искрящиеся блики...
      Не дожидаясь, пока совсем стемнеет, Дэнис подняла полотенце, стряхнув с него липучий песок, взяла бинокль и медленно пошлепала босыми ногами по направлению к дому. И только тогда ее мысли вернулись к завтрашнему собеседованию. Оно было первым в ее жизни. До него оставалось уже меньше суток. И только сейчас она поняла, что боится. Она понимала, что на собеседовании за пять минут надо суметь раскрыть свой профессиональный потенциал и при этом произвести хорошее впечатление на работодателей.
      Только как это сделать?..
      Дэнис захлестнуло волнение: примут – не примут? Вдруг она не сумеет правильно ответить на вопросы и произвести должного впечатления? Растеряется как школьница, и работодатели усомнятся в ее способностях. Девушка с трудом заставила себя не думать о плохом. Надо бы пораньше лечь спать, чтобы не выглядеть заспанной курицей, в результате рассудила она.
      Отказавшись от традиционного вечернего чаепития с родителями, Дэнис пожелала им спокойной ночи и, выпив перед сном стакан теплого молока, легла в постель.
      Уснула она моментально. И, под впечатлением увиденного днем, ей приснился невероятный сон...
      Белоснежная яхта покачивалась на волнах их залива. А на ее палубе стояла... Дэнис. На ней надеты белые широкие брюки и красная шелковая блузка... Только на голове, вместо платка с крупным горохом... развевалась белоснежная фата.
      Денис во сне недоумевала – откуда взялась фата?! Но пока она удивлялась, кто-то невидимый подхватил ее под локоть и препроводил в одну из шикарных кают, вежливо усадив на светлый кожаный диван полукруглой формы. Она беспрекословно подчинялась, хотя ее сознание отказывалось понимать, что же на самом деле происходит. Она чувствовала некую повелительную силу, но никого не видела и не слышала.
      Странно...
      Ведь должен же кто-нибудь находиться на яхте... Кто-то же привел ее сюда!
      Но Дэнис окружала таинственная тишина, которая наполняла уши томительным звоном, доводя девушку своей монотонностью до исступления. Ей хотелось закричать во весь голос и бежать-бежать отсюда, что есть мочи! Но она не пыталась даже встать. Какое-то внутреннее чувство подсказывало ей, что этим она только навредит себе.
      И она сидела, напрягая до предела слух, боясь шелохнуться, не зная, что ее ждет...
      Освещалась каюта светильниками, развешанными по стенам над портретами каких-то людей. Но свет они давали приглушенный и скорее освещали холсты, а не помещение. Но глаза девушки быстро привыкли к полутьме и стали медленно ощупывать каждый дюйм пространства, изучая обстановку. Дэнис пыталась понять, почему она здесь находится.
      Ответ не приходил.
      В таком внутреннем напряжении Дэнис просидела не менее часа, во всяком случае, так ей показалось. И вскоре девушке стала надоедать эта пугающая неизвестность. Тем более что от долгой неподвижности стали затекать ноги, а от зрительного напряжения начали слезиться глаза. Но только она захотела встать, как затылком почувствовала на себе чей-то взгляд: пристальный, горячий, испепеляющий.
      Любопытство заставило ее оглянуться, и только тогда она заметила, что находится в окружении крупных гладкошерстных собак, которые смотрят на нее, не спуская пронзительных красных глаз. Сначала она не могла понять, откуда они появились. Словно материализовались из небытия. Дэнис в смятении отвела взгляд, и он упал на портреты. Она ужаснулась. Абсолютно со всех полотен исчезли лица. Тела в костюмах и платьях, головы с прическами и в шляпах – все было на месте. Кроме лиц. Вместо них зияла пугающая пустота.
      Дэнис снова перевела настороженный взгляд на животных, и тут до нее дошло, что ее окружают не псы, а люди с тех портретов, только в собачьем облике.
      Ей стало по-настоящему страшно. Ледяной ужас волной пробежал вдоль всего позвоночника и рассыпался по телу холодными осколками страха.
      Хотелось куда-нибудь укрыться от всего этого, однако у нее не было такой возможности. Она лишь закрыла лицо руками и сквозь пальцы смотрела на псов в ожидании, что они вот-вот превратятся в людей.
      Превращения не происходило, но это не успокаивало девушку.
      У псов был весьма свирепый вид, казалось, они могли наброситься на нее в любую секунду.
      Но собаки, послушные чьей-то воле, сидели, словно мраморные изваяния, и не собирались на нее набрасываться. И понемногу Дэнис стала выходить из своего боязливого состояния и даже начала с любопытством рассматривать своих стражей. И вдруг на одной собаке увидела фату, которая только что была на ее голове. Она удивилась и провела рукой по своим волосам – фаты как не бывало. Девушка внимательно стала рассматривать эту собаку, и ей удивилась еще больше. Вместо ошейника на ней было надето колье из желтых, очень редких бриллиантов. Форма этого колье была необычна – саламандра с глазами из изумрудов. Ящерица своим телом изящно обвивала собачью шею и держала в пасти кончик своего хвоста, украшенного редким черным бриллиантом ослепительной красоты. Когда собака крутила шеей, казалось, что саламандра оживает, подмигивает зеленым глазом и извивается всем своим изящным телом, словно живая.
      Колье выглядело старинным и, вне всякого сомнения, было выполнено руками талантливого ювелира. Дэнис никогда не видела такой красоты...
      Вдруг псы насторожились, как по команде вскочили со своих мест и начали молча приближаться к ней. От испуга девушка забралась с ногами на диван, не выдержала и закричала, что есть мочи.
      И тут ужасные животные исчезли.
      Вместо них появилась женщина. Та самая, которую она видела в бинокль. И одета она была точно так же.
      В руках она держала бубен с колокольчиками. А на шее у нее красовалось колье, которое Дэнис только что видела на одной из собак. Женщина подошла к ней вплотную и, пронзительно глядя в глаза девушки, ударила в бубен и сказала: «Когда это украшение окажется на твоей шее – ты станешь одной из самых счастливых женщин на земле. Но ради своего счастья ты должна будешь пойти на жертву... либо отказаться от него. И запомни: твое счастье заключено в тебе самой. Сумеешь понять это – целая империя ляжет к твоим ногам». Дэнис как завороженная слушала женщину и, когда та замолчала, захотела спросить, как все это понять, но не успела. Женщина внезапно исчезла, как исчезает туман при свете солнца. А Дэнис так и осталась стоять с открытым ртом. Внезапно откуда-то из-за стены раздался грозный рык. И опять глухой страх накрыл ее с головой...
      От страха и проснулась. Рот у нее был приоткрыт, потому что голова съехала с подушки и запрокинулась назад. Дэнис хоть и открыла глаза, но все еще не осознавала, что ей все это только приснилось. Сердце еще гулко билось от ужаса, пережитого во сне, но, тем не менее, она приподнялась на локтях и прислушалась. Ее слух уловил свирепый лай, доносившийся из окна. И только тогда Дэнис поняла, что на улице, злобно сцепившись друг с другом, дерутся какие-то бездомные псы. Девушка вскочила с кровати, выглянула в окно и прикрикнула на них, для большей убедительности бросив в них большую ракушку, которая оказалась под рукой. Собаки, поджав хвосты, ретировались.
      Ложиться снова не было никакого смысла. Уже наступило утро.
      Дэнис Вуд тут же забыла о сне, думая о предстоящем собеседовании.

2

      Ровно в указанный час она, облаченная в строгий костюм, немного волнуясь перед предстоящей встречей с работодателем, появилась в приемной. Кроме нее своего часа дожидалось еще человек семь. Но Дэнис даже не взглянула на своих потенциальных соперников. Она молча сидела на стуле и напряженно смотрела на закрытую дверь, куда входили и выходили по одному.
      Дошла очередь и до нее. Какая-то женщина с неинтересным лицом, облаченная в бирюзовое платье, выглянула из двери и назвала ее фамилию.
      И тут ее страх куда-то улетучился, словно его и не было. Дэнис смело вошла в небольшую, хорошо освещенную комнату, где заседала комиссия по приему на работу. За длинным столом напротив окна сидело пятеро человек. Трое мужчин и две женщины. Девушка с ними поздоровалась так, будто все эти люди были ей давно знакомы. Она и сама от себя такого не ожидала, все вышло само собой. Ей предложили сесть, и она повиновалась. Последовал шквал вопросов, на которые она отвечала уверенным голосом, не забывая улыбаться.
      Ее приняли.
      Жалование, правда, положили умеренное, но пообещали через год, если она покажет себя с наилучшей стороны, продвижение по служебной лестнице с прибавкой к зарплате.
      И Дэнис приступила к работе. Она очень старалась. За все годы работы в агентстве она ни разу не опаздывала на службу, вовремя сдавала все отчеты, вникала во все тонкости кадровой работы и была усердна во всем. Соответственно, вырастала ее зарплата и повышался статус. И она была всем довольна.
      Дэнис была хорошенькой. Бог наградил ее аккуратным, чуть вздернутым носом, пухлыми губами, ямочками на щеках и золотыми, как у дикой кошки, широко поставленными глазами. Дэнис была не из тех, кто пожизненно находится в полуобморочном состоянии от вечных диет. Она не отказывала себе в удовольствие поесть. И это было заметно по ее фигуре, что, впрочем, совершенно ее не портило, а наоборот, придавало ее внешности благодушия и шарма. Ее движения были мягкими и пластичными настолько, что ей могла позавидовать танцовщица. Стрижку она носила короткую, как у мальчика, и в одежде предпочтение отдавала брючным костюмам и джинсам.
      Сказать по правде, она не хватала с неба звезд. Ничем не выделялась из толпы... Короче, была такой же, как миллионы американских женщин, с теми же мечтами, проблемами и желаниями. Это, пожалуй, все, что можно сказать о ней.
      Славная девушка Дэнис Вуд была по-своему счастлива. И это ее тихое счастье ничем не омрачалось целых двадцать семь лет.
      Жила она с родителями, чей дом располагался на острове Лонг-Айленд. У их семьи, как и у большинства жителей острова, была собственная моторная лодка, на которой они ходили рыбачить в заливе. У лодки было имя. Ее звали «Прекрасная Дэнис». Это имя придумал отец, когда Дэнис исполнилось шестнадцать лет. В тот год он и приобрел свою лодку, которая служила ему верой и правдой целое десятилетие и ни разу не подвела своего хозяина.
      «Прекрасную Дэнис» берегли как зеницу ока, потому что весь улов родители девушки продавали на рыбном рынке. А это был весьма ощутимый заработок и хорошая добавка к их пенсии.
      Как-то раз одним из летних дней по радио было объявлено штормовое предупреждение.
      Их небольшой залив был неплохо защищен от ветра, поэтому он весь был заполнен различными мелкими суденышками, пригнанными сюда отовсюду.
      Отец Дэнис тоже, как и положено, задраил все люки, иллюминатор, двери и вывел свою лодку на середину залива. Там он сбросил за борт тяжелый якорь. Полудюймовую в диаметре цепь отпустил подлиннее, чтобы лодка смогла выстоять осаду штормового ветра в сто пятьдесят миль в минуту.
      Уже с берега он еще раз глянул на свою любимицу и со спокойной душой отправился домой.
      Как только он закрыл за собой дверь, на Атлантику налетел ураган.
      Он вспорол воду, точно черную ткань.
      И с этой минуты начался самый настоящий, отчаянный бой на выживание.
      Ураганный ветер крушил все, что попадалось ему на пути. Пригибал к земле стволы деревьев, словно заставлял их кланяться. Безо всякого угрызения совести сломал верхушку векового дуба, и она рухнула прямо рядом с домом, в котором жила семья Дэнис. Дикий ветер, подобно голодному волку, рыскал по земле и по воде, заглядывая во все укромные уголки. Его порыв со страшным грохотом распахнул оконную раму. Мистер Вуд быстро водворил ее на место и закрыл окно на шпингалет.
      И не мог оставить без внимания свою лодку – глянул в ее сторону. Она как отчаянный борец сражалась с натиском ветра и не сдавалась ему. Но мистера Вуда начали беспокоить два катера, которые угрожающе приближались к ней. Буксирный конец одного попал под гребной винт другого, и они, сцепившись, лезли друг на друга как шальные. В конце концов, они вырвали якорь из грунта и стали основательно притеснять лодку отца Дэнис. Буквально за несколько мгновений они притащили ее к берегу, прижав одним боком к причалу так, что послышался горестный скрип ее корпуса.
      Мистер Вуд не выдержал. Не помня себя, он выскочил из дома и кинулся к причалу навстречу урагану.
      Его жена бежала следом за мужем, умоляя его остановиться.
      Но он ее не слушал.
      Причал уже был затоплен водой. Цепляясь за стойки перил, отец Дэнис шел, погруженный в воду по самую грудь. Передвигался с трудом. Ветер плескал ему в рот воду, но он не останавливался.
      Перед его глазами стояла лишь стонущая испуганная лодка.
      Мистер Вуд должен был ее спасти.
      Других мыслей в голове не было.
      До нее оставалось совсем ничего – и если он изловчится и прыгнет, то сумеет отвести ее на безопасное расстояние.
      В своих силах он был уверен.
      Он прыгнул.
      И в эту же секунду оказался на палубе. Мистер Вуд на ощупь пробрался к корме, завел двигатель и стал уводить лодку от опасного места.
      Но новый порыв ветра буквально за доли секунды свалил его с ног, и огромная волна, накрывшая лодку, вышвырнула его за борт.
      Оказавшись в беснующейся воде, примерно в ста ярдах от берега, он что есть силы боролся со стихией. Он прекрасно плавал и хотел поднырнуть под волну, чтобы она выплеснула его на берег.
      Но волна захлестнула его и ударила головой о бетон причала. Он потерял сознание и пошел ко дну.
      Миссис Вуд вскрикнула и бесстрашно бросилась на помощь мужу. Она нырнула в самую пучину, не думая о последствиях...
      И напоролась на якорь одного из суден, который безжалостно вспорол ее живот.
      Стихия поглотила ее моментально.
      Все это произошло на глазах у бедной девушки.
      Скоро ветер утих...
      Неповрежденная лодка печально качалась на волнах.
      Тел так и не нашли.
      Дэнис Вуд осталась одна.
      Привыкать жить в одиночестве было нелегко. Куда бы она ни кидала свой взгляд, всюду натыкалась на томительные воспоминания. Могучие дубы, окружающие их дом. Летом в их тени любили сидеть в плетеных креслах отец с матерью и наслаждаться мятным чаем, разбавляя его неспешными душевными разговорами...
      Кресла продолжали стоять на прежнем месте, только там больше никто не сидел.
      В платяном шкафу взгляд Дэнис невольно утыкался в ровные стопки постельного белья, которое, казалось, все еще хранило тепло заботливых рук ее матери.
      В спальне на полу, приткнувшись возле огромной кровати, сиротливо стояли тапочки отца.
      В кухне, гостиной, по всему дому витала атмосфера прошлой жизни, возврата к которой не было.
      И все-таки жизнь продолжалась.
      Дэнис Вуд перевернула следующую ее страницу, открывая для себя новые ощущения и потребности.
      Она все чаще стала задумываться о своем будущем. Мысли о нем были несколько туманными, хотя кое-что уже начало потихонечку вырисовываться.
      Ее подруги давно повыходили замуж, а для Дэнис сексуальная жизнь все еще оставалась за гранью понимания. Вернее, она все прекрасно понимала, но, тем не менее, представление о сексе имела смутное. Виной тому было, в первую очередь, воспитание. Ее родители отличались строгими моральными принципами. Дэнис появилась на свет, когда им обоим уже перевалило за сорок. Они были ортодоксальными католиками и всю жизнь внушали дочери высокие представления о женской чести. Причем делали это незаметно, практически бессловесно. Во всяком случае, Дэнис Вуд не помнила, чтобы ей когда-нибудь хоть слово было сказано на эту тему. Но воспитательный эффект все равно был достигнут. Девушка для себя четко усвоила: сначала брак – все остальное потом.
      Она никогда не встречалась с парнями, хотя в тайне мечтала полюбить и быть любимой. Еще лет в тринадцать Дэнис придумала себе сказку о живущем в золотом замке принце, который обязательно должен был встретиться ей на пути, полюбить ее и увезти в свою волшебную страну. Конечно, о принце из сказки она давно уже забыла, и сейчас мечтала встретить обыкновенного мужчину – доброго и надежного.
      Соседкой Дэнис по коттеджу была тридцатишестилетняя полногрудая блондинка. Звали ее Флора Трип. Она была женщиной, не обремененной какими-либо комплексами по поводу отношений с мужчинами. За свою жизнь Флора успела несколько раз побывать замужем. В этом она не отличалась какой-либо разборчивостью. Кто ее звал замуж – за того и шла.
      Без любви и не раздумывая.
      А вот ребенка Флора хотела родить от любимого человека. Но с этим у нее как-то не выходило. Для нее любовь существовала отдельно от брака. А брак ей был необходим как некий статус. Она считала, что быть не замужем удел старых дев или неудачниц.
      Так она и жила, бездумно меняя супругов и не рожая детей, но однажды на ее пути возник мужчина, в которого она влюбилась.
      Кто он – не знал никто. Хотя все по лицу Флоры видели – она безумно счастлива. Но о своем возлюбленном она никому ничего не рассказывала и уж тем более не показывала его. Берегла от чужих глаз. То ли боялась, что сглазят ее счастье, то ли еще чего. Встречалась с ним тайно и всегда на его территории, хотя все ее знакомые ждали очередного бракосочетания.
      Но эта история любви была непохожа на предыдущие еще и тем, что избранник Флоры не вел ее под венец, как делали это остальные ухажеры.
      Вскоре Флора забеременела...
      И тут ее счастью пришел конец.
      Будущий отец ребенка, как только об этом узнал, сразу прекратил с ней встречаться.
      Наревевшись досыта, Флора решила замуж больше не выходить, а взять и отомстить всем за свою неудавшуюся личную жизнь. И сделала это весьма неординарным способом.
      Наплевав на общественное мнение, она, не теряя зря драгоценного времени, закрутила роман с тремя женатыми и достаточно успешными мужчинами одновременно.
      Разумеется, любовники и знать не знали о существовании друг друга, и уж тем более не догадывались о ее затаенном намерении. Тут Флора Трип превзошла саму себя. Она составила для себя хорошо продуманный график встреч с ними, и некоторое время наслаждалась своей выдумкой и их недогадливостью, купаясь в неге глупой мужской любви.
      А спустя какое-то время она торжественно объявила любовникам о своей беременности.
      Именно тогда ее оригинальный и одновременно безумный замысел наконец осуществился до конца.
      Наверное, впервые в жизни она чувствовала себя по-настоящему счастливой.
      Во-первых, у нее появился долгожданный ребенок от любимого человека, а во-вторых, она обеспечила материальное будущее себе и сыну. Ведь все трое злополучных папаш исправно платили Флоре приличные алименты.
      Боясь разоблачения, ни один из них не потребовал от Флоры сдачи анализов для установления отцовства и не отказался от выдачи ей ежемесячного пособия. А тот факт, что с момента рождения ребенка больше ни один из них у нее так и не появился, ее не волновал. Больше они ей были не нужны. Ей с лихвой хватало их денег, на которые она жила припеваючи.
      Долгожданному ребенку она дала свою фамилию, а в графе «отцовство» с добровольного согласия всех «отцов» поставила прочерк.
      Теперь она растила сына, радовалась своей успешной выдумке и изредка печалилась о настоящем отце ребенка.
      После гибели родителей Дэнис, Флора Трип по-соседски приходила к ней выпить чашку – другую ароматного крепкого кофе. Дэнис заваривала его по особому рецепту, доставшемуся ей в наследство еще от ее бабки. В кофейник она насыпала столовую ложку с верхом собственноручно молотого кофе, заливала холодной водой и ставила на огонь. Потом разбивала сырое яйцо, желток отделяла, а белок вместе со скорлупой опускала в готовящийся напиток, отчего готовый кофе получал необыкновенный блеск и отсвечивал в струе.
      Как правило, к кофе Флора приносила яблочный пирог. Они садились перед телевизором и болтали обо всем, что их волновало.
      Считая себя знатоком жизни, Флора советовала Дэнис заняться личной жизнью, а не сидеть, сложа руки, и не ждать у моря погоды.
      – Дорогая, тебе давно пора познакомиться с каким-нибудь мужчиной! Не забывай, тебе уже двадцать семь!
      В ее словах была неопровержимая житейская истина, и Дэнис это понимала. Но встретить мужчину своей мечты, чтобы создать полноценную семью, ей как-то все не удавалось. Не очень-то ей везло на знакомства.
      Время идет, не зная устали.
      Время трудится, старательно превращая легкомысленную молодость в сочную зрелость, а зрелость в придирчивую старость.
      Молодость Дэнис Вуд время не щадило тоже. Она с каждым днем все убывала и убывала. А желание полюбить и быть любимой становилось все сильнее и сильнее. Вернее, ее желание давно трансформировалось в одну единственную мысль – Пора. Мысль была навязчива до неприличия и преследовала ее повсюду. Иногда Дэнис даже казалось, что окружающие ее коллеги по работе так и читают эту мысль на ее лице. Она сидела на службе за своим рабочим столом и, когда слишком далеко заходила в своих мечтах, то незаметно начинала вглядываться в лица сотрудников, чтобы удостовериться, что никто ничего не заметил.
      Опасения были напрасны.
      До ее проблем никому не было дела. Сидевшая за соседним столом миссис Бейкер была озабочена своей собакой по кличке Бони, французским бульдогом. Бони должна была вот-вот впервые в жизни принести потомство, и ветеринар предрекал ей трудные роды. А потом, миссис Бейкер имела слишком много лет в знаменателе, и поэтому проблемы, одолевавшие стриженую головку Дэнис, от нее были слишком далеки.
      Миссис Дакворт, стол которой располагался возле окна, была озабочена лишь грядущим повышением. Ее кандидатуру рассматривали, как наиболее подходящую на должность руководителя отделом, поэтому и ей не было никакого дела до мыслей Дэнис.
      Да и все остальные сотрудники тоже были далеки от проблем Дэнис Вуд. Они обсуждали громкое ограбление дома одного коллекционера, у которого, несмотря на многочисленную охрану и сигнализацию, были украдены антикварные гравюры и дорогие украшения из бриллиантов. Об этом дерзком преступлении писала пресса и говорили по телевизору. Вся полиция штата была поднята на ноги.
      Дэнис же к этому событию относилась, как к недосмотренному телевизионному детективу: действие произошло, а преступника еще не нашли. Да и, признаться, интереса к этому ограблению она не имела никакого. Интерес у нее сейчас был совсем другой. А все потому, что ровно месяц назад она поднималась в лифте на свой этаж с директором агентства. Когда Дэнис принимали на работу, он находился в командировке, поэтому они друг друга не видели. Директор был хорош собой, энергичен и самое главное – не женат. Ему исполнилось тридцать девять, и он еще не встретил свою вторую половину, хотя и искал. Во всяком случае, он сам так говорил. Хотя этот поиск, надо заметить, уже давно превратился в закоренелую привычку менять женщин как перчатки.
      О его неудавшемся браке по агентству ходило много разных слухов. Кто-то говорил, что его бывшая жена перерезала себе вены по необъяснимой причине, и ее не удалось спасти. Кто-то заявлял, что она была наркоманкой и умерла от передозировки. А кто-то утверждал, что она вовсе не умерла, а лежит в закрытой психиатрической лечебнице. Но были и такие, которые уверяли, что он вообще никогда не был женат.
      И признаться, никто не знал наверняка про личную жизнь шефа. По большому счету, директор агентства для всех был одной большой загадкой и темой для разговоров в курилке.
      Звали его Энкл Варни.
      Загадочный Энкл Варни.
      Поднимаясь в просторной кабине лифта вдвоем с Дэнис, он не мог не обратить внимания на девушку с необыкновенными золотыми глазами.
      Он ничего ей не сказал.
      Сделал вид, что думает о чем-то важном.
      Но с того самого дня мистер Варни окружил Дэнис Вуд невидимым постороннему взгляду вниманием. Когда они один на один сталкивались где-нибудь в коридоре или в лифте, его речи наполнялись осторожными намеками, от которых Дэнис старательно уклонялась, будучи обременена принципами морали. А он, казалось, насквозь видел все мысли девушки, все время пристально наблюдая за ней.
      И вскоре Дэнис Вуд только при одном виде директора краснела до самых кончиков ушей.
      Она и сама не заметила, как влюбилась: робко, бессловесно и нелепо.
      И как только она это поняла, ее мысли начали пугливо раздваиваться. Ей хотелось броситься с головой в любовь, как в омут, не думая ни о чем. Но ее католическая натура возражала, утверждая, что это неправильно и греховно.