Любовь за деньги. П… роману с Бузовой

– Что?

– Иди на кроватку, я тебе прошепчу на ушко, а то вслух нельзя.

– Ну, котеша…

– Иди-иди ко мне. – Я потянул Олю к кровати.

– Ну, Котеша! Мы не успеем!

– Мы все успеем, а особенно самое главное!

– Оля ощутимо сопротивлялась:

– Я еще не все разложила.

– Пойдем, я кое-что тебе расскажу про корриду… про то, как матадор закалывает бычка своим кинжалом.

– Фу! Ну что ты такое несешь! – Оля продолжала выкладывать свои вещи из чемодана.

– Хорошо, я скажу прямо. Я хочу тебя!

– Здорово! – недовольно прокомментировала она.

– Мы уже три с половиной года вместе, можно уже и без любезностей.

– Не видишь, я занята! Мне надо разложить свои вещи по шкафам, сходить в душ, высушить волосы, сделать прическу, одеться.

– Тебе не кажется, что это как-то стремно?

– Что ты имеешь в виду?

– Мы не виделись две недели, и у тебя нет ни малейшего желания заняться со мной сексом.

– Что тут такого?

– Да ничего. Ничего, Оля. Вспомни, как ты меня провожала, когда я уходил из «Дома»?

– Как?

– Да никак. Мы посидели вечером вместе, попялились в монитор ноутбука, смотря тупую комедию, и легли спать.

– Ты знаешь по поводу «Дома». Там все снимают, и я не хочу, чтобы наш секс потом выкладывали в Интернете.

– Удивительно, раньше тебя это мало смущало.

– Раньше я не видела твое порно с Берковой.

– Ну хорошо, сейчас-то что не так?

– Ты не видишь, я раскладываю вещи?!

– Хорошую ты отговорку нашла. Мы не занимаемся сексом дома, потому что не хотим, чтобы это появлялось в Интернете, мы не трахаемся на гастролях, потому что ты по приезде повторяешь мне все то же самое, что говоришь сейчас: «Мне надо разложить вещи, мне надо принять душ, мне надо высушить волосы! Я устала! Я хочу спать!» Мне надоели эти отговорки. У нас с тобой секс даже не по праздникам! Он возникает в случае выполнения нескольких правил:

1. Нет камер.

2. Не надо выкладывать вещи.

3. Не надо в душ.

4. Не надо сушить волосы.

5. Не надо никуда собираться.

6. Ты не устала.

7. Ты не хочешь спать.

8. В радиусе километра нет твоей мамы!

Тебе не кажется что это пи…ец!

– Нет, мне так не кажется. – Она продолжала упорно раскладывать вещи по полкам, пытаясь сохранить невозмутимость.

– Ты ведь так сильно меня любишь?! Ты так много раз это говорила! А как же заниматься любовью? Оль? Бессмыслица получается. Ты меня любишь, но заниматься любовью не хочешь.

– Это не то же самое.

– Да нет, дорогуша, это как раз то же самое. Это, если хочешь, одно и то же!

– Ты можешь не портить хотя бы этот отпуск?

– А ты можешь сделать хотя бы этот отпуск сексуальным? Или мы снова превратим отпуск в фотоохоту за достопримечательностями? Ты вспомни, когда секс проходил по твоей инициативе? Ты что, думаешь, меня устраивает наша сексуальная жизнь?! Ты помнишь, когда последний раз делала мне минет?

– Тебе? Нет!

– Давай пошути еще так же, и я догадаюсь, как у тебя появилась рубрика в «Утро на ТТТ».

– Ты не мог бы заткнуться?

– Мог бы, но эти разговоры возникают у нас довольно часто, к моему сожалению. Предупреждаю тебя в последний раз: я молодой мужчина и мне секс необходим. Если ты между «заняться сексом» и «разложить вещи» выбираешь «разложить вещи», мне очень жаль. Мне обидно, неприятно и, более того, непонятно. Каждый раз в такие моменты я все больше и больше думаю о том, что однажды не сдержусь. Зря ты думаешь, что ты одна на свете красавица неписаная, можешь себя вести как тебе хочется, и я от тебя никуда не денусь. Найдется та, кто будет отвечать моим желаниям, и мне не придется просить любви. Надеюсь, ты меня услышала. Можешь раскладывать свои вещи дальше, смотри, еще бижутерии сколько осталось. Не забудь номер украсить, а то что-то непохоже на Новый год. Я пошел вниз, выпью кофе. Как разложишь, спускайся.

Я спустился в бар. Взял чашку крепкого кофе. Устроился поуютнее за столиком и погрузился в размышления. Подумать было о чем. Только я сосредоточился, как ко мне подошла молодая пара. В том, что они русские, я даже не сомневался. Русских видно сразу.

– Привет, – достаточно спокойно сказала женщина.

– Здравствуйте, – как можно более официально ответил я (мало ли что).

– Мы, по-моему, летели с вами одним рейсом.

– Да.

– Вы тоже остановились в «Rafael Atocha»! Здорово.

– Наверно.

– Да нет, хороший отель, и расположение у него классное, до метро пара минут. Вокзал «Аточа» в минуте ходьбы. А вы тут отдыхать решили?

– Нет, мы тут на два дня, а потом летим в Барселону, – неохотно отвечал я. Пока эта женщина рассказывала мне про чудесное местоположение отеля и про то, как она рада, что вернулась в этот отель снова, меня так и подмывало ей сказать: «Вы знаете, мне только что не дала моя девушка, которую я не видел две недели! Я думаю, может, у нее кто-то появился и трахает ее похлеще, чем я? Может быть, она просто капризничает или разлюбила, судя по «обилию» секса? Или продолжает встречаться со мной, так как участвует в телепроекте, где надо строить любовь, чтобы выиграть дом, – вот она и строит, как может, несмотря на все заявления о любви высшей пробы! Версий, тетя, у меня превеликое множество, а вы мне тут, твою мать, со своими «Аточами» и вокзалами! К тому же, уважаемая, я не первый год замужем: вы присели мне на уши, потому как вам нужен автограф или фото. Такая долгая прелюдия в вашем исполнении может означать несколько вещей: либо вы женщина достаточно тактичная, узнали и пытаетесь просто завести контакт, а фотографироваться будем в последний момент или вообще не будем, либо вам просто приятно поболтать с русским в чужой стране. Вторая версия мне кажется утопией. Есть еще несколько вариантов, которые на злобу дня лезут в голову: вы с мужем – пара свингеров. Вам хочется разнообразия в сексе, а мне, какое совпадение, тупо траха. Вот мы и встретились! Давайте расцелуемся! Я могу, как в порнушке, пожарить вас в запасную дырочку. Могу просто потрахать, а муж на это посмотрит. На фоне моего сексуального голода все варианты хороши!»

Оля к моменту моего выхода из комнаты уже разложила все, что только можно! 10–15 минут у нее уйдет на душ, одеться минут 10, голову, я думаю, она мыть не будет, это слишком долго. Итого 20–25 минут! То есть как раз сейчас она должна появиться! После моей тирады в номере увидит меня мило беседующим с приятной женщиной, приревнует, все мною сказанное наконец-то дойдет до ее белобрысой башки! Дела с сексом наладятся!

– Так что вы тут делаете? – решил перетянуть инициативу на себя.

– Сейчас же Кубок Европы по баскетболу! Мой муж очень хотел попасть, вот мы тут.

– Ух ты, здорово! Как наши?

– Отлично выступают. Уже выиграли одну игру.

– Надеюсь, станут чемпионами! А кто основные соперники?

– Испанцы.

– Наши надерут им задницу! Я уверен. Испанцы не очень сильны в баскетболе. – Теперь я старался максимально долго удержать эту пару около себя. Кстати, женщина была очень хорошенькая: густые темные волосы, ухоженная, пахнет дорого, хорошо одета. Думаю, что по всем этим баскетболам ее таскает муж, а будь ее воля, она бы с удовольствием скоротала время в местных бутиках с золотой кредиткой наедине… Оля вышла из лифта! Отлично! Делаем вид, что я ее не вижу, и продолжаю мило-премило общаться с чудесной женщиной. – Так вы уже достали билеты на матч?

– Нет, сейчас пойдем. Вообще с билетами напряженка. Они были распроданы еще задолго до начала игр. Как достать, не знаем, но постараемся.

– А после матчей куда собираетесь?

– Полазаем по городу, а потом поедем в провинцию. Тут ведь очень красивые города вокруг Мадрида: Эскориаль, Алкала де Энарес, Пардо, Аранхуес, Чинчон. Там очень красиво. Сидеть в отеле точно не будем.

Оля кокетливо защебетала с мальчиком на ресепшене. Думает, что я на это клюну? Бред! Зато представляю, что она там себе фантазирует о нашем разговоре! Наверно, уже от любопытства и ревности глаза на затылке прорезались. Да, точно! Вот сейчас будто случайно посмотрела в мою сторону. Забавно. Женщина удивительное существо, она может и не любить, даже ненавидеть своего мужчину, может его считать непутевым, но, если увидит, что ее нелюбимый кому-то симпатичен, она будет готова на все, лишь бы не уступить сопернице! Учитывая сколько Оля требует к себе внимания и слов восхищения, для нее это будет просто пинок под зад… Идет сюда! Моя взяла!

– Мы тоже не любим сидеть на месте, но в провинции, наверное, не поедем, времени мало. Будем детально изучать Мадрид…

– Котенок, пошли.

– Познакомься, это… Ой, а как вас зовут, я даже не поинтересовался… Простите…

– Я Ирина.

– А я Владимир.

– Очень приятно. Я Рома, а это моя девушка Оля.

– Взаимно.

– Ну что, мы пойдем, приятных вам впечатлений о чемпионате! Пусть наши победят!

– Вам приятного знакомства с Мадридом и Барселоной!

– Ты что-то долго с ними общался, – сквозь зубы процедила Оля.

– Не переживай, они не поклонники «Д2». Отличные ребята, приехали на Кубок Европы по баскетболу. Тебе не интересно, как там наши выступают?

– Мне кажется, мы в Мадрид не для этого прилетели.

– Ну как же, давай обязательно сходим! – Я знал, что это может ее раздражать.

– Ром, какой баскетбол?

– Да обычный! Там же наши! Ты что, не любишь баскетбол? Там красивые мальчики, тебе понравятся, они высокие, не то что некоторые…

– Вот именно. С чего начнем?

– Наверно, с покупки билетов!

– Никакого баскетбола! – Оля очевидно не могла успокоиться.

– Хорошо, тогда сходим на соревнования по пинг-понгу!

– Может быть, посмотрим карту? – Она бесилась. – Я все подробно узнала. Тут, оказывается, все очень близко. Старый город вокруг Плаза Майор…

– Плаза – это площадь?

– Да.

– Пуэрто-дель-Соль – примечательна тем, что мадридцы на ней отмечают Новый год, и от нее отходят десять улиц. Там же стоит медведь, поедающий ежевику, – символ города.

– Вот-вот, медведь… там точно будут билеты на пинг-понг!

– Какой еще пинг-понг?!

– Точно! Какой пинг-понг? На баскетбол!

– Ты голодный? – умоляюще спросила она.

– Очень.

– Я предлагаю начать знакомство с Испанией в каком-то типичном испанском ресторанчике, а уж потом Соль, и Майор, и медведь с ежевикой.

– Ну давай.

– Я тут неподалеку видела кафе. По-моему, типично испанское.

– Пойдем, но потом обязательно на футбол!

– На какой футбол?

– Точно! На баскетбол!

Первый день выдался богатым на впечатления. От небольшого скандальчика сильно разыгрался аппетит. И надо было срочно что-то съесть. Идти до кафе было недолго, и мы уже через две минуты оказались на месте. Типичная мадридская забегаловка, в которую люди из офисов собираются на обед или, как тут говорят, сиесту. В Москве мы бы постеснялись заходить в подобное заведение. Тут никто нас не знает, и можно не заботиться о том, в каких местах лучше не появляться.

Особенности бросались сразу. Алюминиевые столики были покрыты оранжевыми бумажными скатертями. Мечущийся между ними престарелый официант увидел наш голодный взгляд, моментально скомкал скатерть с пустого стола и застелил его чистой. Старичок показал рукой на стул: мол, присаживайтесь. Мы сели. Официант, или, точнее, дед в фартуке, делал все быстро и четко: оторвал бумажную скатерть от большого перфорированного рулона, расстелил ее, замял уголки, чтобы не сдуло ветром, и тут же исчез, оставив на столе меню. Открыв его, мы удивились. Все было на испанском.

– Excuse me, – подняла руку вверх Оля, привлекая его внимание. Дед отреагировал незамедлительно, двинулся к нам, а между делом успел обслужить еще пять столиков.

– Do you have menu on English? – деловито спросила Оля.

– Senora? – переспросил он, наклонившись к Оле поближе. Его лицо выразило полное непонимание. Мне показалось, что он удивился больше не тому, что в этот офис-фастфуд зашли иностранцы, а тому, что они не говорят по-испански. Дед вовсе не был смущен тем, что не понимает, – наоборот, он был вполне гармоничен и с уверенностью продолжал говорить на своем родном языке. Минут пять мы пытались наладить контакт, он принес несколько версий меню, правда, все на испанском, но так ничего не вышло. Оля начала нервничать. Она впервые столкнулась с ситуацией, когда ее по-английски не понимают.

– Как это так! – возмущенно жаловалась она мне. – Я чисто и хорошо говорю на английском, почему меня не понимают?! Что это такое! Какая это наглость! Английский должны знать все!

Я начал хихикать. Меня забавляли ее попытки сделать заказ, но официант не понимал ровным счетом ни хрена! Тогда Оля, уже почти в агонии, встала и громко, что есть силы, спросила: «Excuse me somebody speak on English?!»

Какой-то парень, сидевший через столик от нас, кивнул головой. Оля была спасена. Она подошла к нему и начала быстро тараторить на английском, высказывая свое негодование. Испанец явно не понимал ее, но делал озабоченный вид и кивал головой в такт ее мольбам. После пяти минут бузовской тирады молодой человек, глядя в меню, попытался ей объяснить, что тут за блюда. Картина была потрясающая, я даже фотографировал: за столиком сидит мужик и объясняет блондинке на английском с испанским произношением, что написано в меню, Оля лишь иногда моргала и сильно напоминала курицу, смотрящую на космический корабль. Напротив них стоял официант-дед и тоже внимательно слушал, когда слышал английские слова – пропускал, испанские – кивал. Оля смотрела то на официанта, то на вызвавшегося переводчика, как на идиотов, и начинала бесится.

– Мне кажется, что они просто стебутся, – возмущалась Бузова, иногда посматривая на меня. Между тем я посмотрел на доску, вывешенную у входа в кафе, и понял, что тут все очень просто.

– Оль, Оля, Оль… я все понял… иди сюда. – Она резко подошла ко мне.

– Все, пошли отсюда! Что это за отстой! Нет меню на английском!

– Ну ты же хотела типичный испанский ресторанчик? Вот он.

– Пошли отсюда, что ты сидишь?! Ты что, не видишь, они надо мной издевались!

– Да успоко-о-о-ойся, я уже все понял. Смотри, на этой доске мелом написаны блюда дня. Поскольку это обычная забегаловка, я предположил, что это типа бизнес-ланч. До первой черты все супы, можешь из них выбрать один, до второй черты вторые блюда, под жирной чертой цена 9 евро. Все. Мы сейчас наудачу выбираем один из пяти супов, потом одно из пяти вторых блюд. Только чур берем разное: то, что беру я, ты не берешь, и наоборот. Вот и все. Вероятность нормального обеда достаточно велика. Тем более посмотри на столы, что в тарелках у испанцев? Посмотри-посмотри. Видишь, у них одно и то же. Вот эти маленькие рыбки, похожие на кильку в кляре с картошкой фри, и мясная отбивная тоже с картошкой. Ну и тарелка супа. Так что зря ты нервы тратишь. Садись, смотри, выбирай, ща будем тыкать. Подошел измученный нами официант, но виду не подавал. На этот раз инициативу на себя взял я. На чистом и великом русском языке я начал ему говорить:

– Значит, так, дружище, я буду вот этот ваш зуп гаспачо (я как видел, так и читал).

– О! Гаспачо! – Официант заметно оживился, услышав знакомое слово, и одобрительно кивнул.

– И вот это, – ткнул я во вторую часть меню.

– And me… – начала снова на английском Оля.

– Оль, говори с ним по-русски. Он так больше понимает.

– Я буду вот этот… Зуппо… э-э-э…

– Пальцем тыкни!

– Вот этот! И еще вот это! – Официант одобрительно закивал и исчез в дверях. – Котенок, такой отстой! Куда мы пришли?

– Ты ничего не понимаешь. Наоборот, круто, попробуем сейчас как раз то, что чаще всего едят испанцы. Ты же хотела типичную кухню, так вот она. Посмотри, тут ни одного иностранца, кроме нас.

– Да, одни мы, идиоты, пришли в этот отстой.

– Зато я давно так не смеялся.

Уже через минуту мне принесли мой суп. Он был подозрительного густого оранжевого цвета. Я осторожно помешал ложкой, подумал, что не ошибся в выборе, и смело зачерпнул. Каково было мое удивление, когда, несмотря на жару, я ощутил во рту приятную прохладу! Суп был холодный, кисловатый, отдаленно похожий на перетертую окрошку, но только с помидорами и с чем-то еще. Непривычный вкус, но мне понравилось, и я зачерпнул второй раз. Оле принесли какую-то хрень. В ее тарелке среди жирных разводов плавали какие-то хлопья, и вид у супа был не очень аппетитный. Я так подумал про себя, а вслух сказал:

– О, какой у тебя вкусный супчик, горячий! Может, поменяемся, а то у меня отстой какой-то.

– Нет.

– Ну и ладно, – сказал я и с аппетитом зачерпнул третий раз. Оля сделала то же самое.

– У меня, по-моему, какая-то фигня. – Скривила она гримасу и с трудом проглотила первую ложку. – Такой жирный… бе.

– А у меня какая гадость! Просто отстой! Отвратительно! – приговаривал я, отправляя ложку за ложкой в рот свое оранжевое месиво.

– Котенок! По-моему, у тебя что-то вкусненькое!

– Нет-нет. У меня полный отстой.

– Дай попробовать.

– Только ложечку.

– Хорошо. – Я зачерпнул оранжевой жижи и отправил ее в рот Оле.

– Ммм, как вкусно! Котеша, можно еще ложечку?

– Только одну, не больше. – В общем, так мы познакомились с гаспачо.

Второе у меня тоже оказалось более удачным. Эти маленькие рыбки – анчоусы. Приготовленные во фритюре с кляром, они были весьма неплохи. Оле принесли мясо. Мы попробовали друг у друга. Допили свое красное вино и отправились по составленному ею маршруту.

Остаток дня прошел в погоне за достопримечательностями и фотографической лихорадке. Оля, как обезьянка, позировала у каждого здания, забегаловки, улочки, памятника, храма. Я все это снимал. Она все время ссылалась на маму, которая наказала ей впитать атмосферу города. И вот Оля послушно впитывала.

Мадрид. О том, где жить лучше

11 сентября

Второй день был более спокойным и разборчивым. Мадрид производил ощущение величия. Тут все было пропитано историей: монументальные здания, узкие улочки, зеленые парки. Дискомфорт создавали только современные красные туристические автобусы и снующие туда-сюда зеваки с фотоаппаратами.

Мы по-прежнему много смотрим и много фотографируем. Оля, видимо, хочет поразить маму. Постояли у музея королевы Софии, прошлись по Санта-Изабель, заглянули на Плаза Майор, заблудились, но зато наткнулись на магазин одежды с интересным названием «Marihuanna». Я призадумался. Неприятные мысли об уходе быстро начали отравлять ауру, созданную городом, но тут мы добрели до Кафедраль Де Ла Альмудена, устроили фотосессию на арабских развалинах, и омраченное воспоминаниями настроение рассеялось в роскоши средневековых построек. Посмотрели на королевский дворец и через парк вышли на Салле Ареналь – улицу с тысячами магазинов, кафе и маленьких музеев.

В Мадриде народ выбирается на улицы после восьми вечера. В это время они, узкие, опрятные, превращаются в русла пешеходных рек. Толпы людей текут в поисках свободных мест в кафе и пивных, где ближе к 12 ночи уже нет ни одного свободного места. Так и мы закончили свой второй день отпуска в обычном открытом кафе на площади Святой Анны.

Последующий разговор примечателен тем, что впервые я заметил в Оле глупую принципиальность, в которой не было ни капли любви ко мне и желания быть рядом.

– Два часа ночи, а центр города забит! Здорово! – присев за столик, на выдохе произнес я.

– Да, котеш, очень необычно. Много там фоток ты наделал?

– Да, посмотри, есть хорошие.

– Вот некоторые фотки, будто в Питере сделаны.

– Мне кажется, в каждом старом европейском городе можно найти здания, похожие на петербургские. – Я не очень хотел беседовать, мне было достаточно сидеть и смотреть вокруг.

– Все-таки Петр молодец! Поездил по Европе, выбрал самое лучшее и замутил такой крутой город – Санкт-Петербург! Как приятно осознавать, что я родом из самого красивого города в мире!

– Ну, это спорный вопрос.

– Что ты хочешь сказать, Москва лучше? – с заметным возмущением спросила Оля.

– Ты знаешь, будь на моем месте Бородина, она бы с тобой поспорила.

– Хорошо, чем Москва лучше?!

– Каждый кулик свое болото хвалит. Вот моей маме, к примеру, нравится Армавир, этот маленький чистый городок. Там невысокие дома, кругом деревья, цветы, тепло и уютно. А если бы ты была на Кубани весной, когда цветут сады! Как здорово пахнет! Будто перед тобой шел кто-то и нес огромную корзину цветов, человек прошел, а запах остался. А в твоем Питере чем на улицах пахнет? Лучше не вспоминать.

– Ну и оставался бы там! Что ж ты из своего Армавира в Москву приехал?

– Я про маму сказал. Что тут спорить? Ты же тоже из своего любимого Санкт-Петербурга в Москву приехала.

– Я приехала на проект, а не в Москву.

– Да какая разница? Ты приехала на телепроект в Москву, потому что у тебя в Петербурге нет центрального телевидения. Москва, может быть, не красивее, но лучше.

– Чем? Деньгами? У нас в Питере тоже полно богатых людей, да таких, что побогаче московских будут. Путин откуда?

– Да при чем тут Путин? Ему везде хорошо. Хотя и он тоже, кстати, из Питера в Москву переехал, и наша любимая Ксения Анатольевна Собчак тоже почему-то перебралась. Москва – центр мира!

– Я не люблю Москву! Я и мои дети будем жить в Питере!

– Да что ты так нервничаешь? Поспокойнее. Мы не в телевизоре. Скажи мне, пожалуйста, ты после проекта где жить будешь?

– В Питере.

– В Питере? А если я буду в Москве?

– Живи.

– Хорошо, а работать кем будешь?

– Мне все равно кем, лишь бы в своем любимом городе.

– Оль, не смеши меня: Бузова референт-переводчик! Ты же мечтаешь быть суперзвездой! Тебе неважно, что делать, лишь бы быть на виду. Певица или телеведущая – главное, чтобы находились те, кто будут тебя обожать. И чем больше таких, тем лучше!

– Это неправда!

– Неправда?! А что ж ты после каждого концерта у меня спрашиваешь: «А мне больше, чем Водонаевой, хлопали?»

– Мне важно, как я отработала.

– Да что ты чешешь!

– Что ты грубишь!

– Да я уже терпеть не могу это вранье! Тебя интересует количественный фактор, а не качественный. У вас с ней борьба за титул: самая лучшая телка на «Д2», и ты была бы счастлива, если бы ей не хлопали вообще. А еще лучше, если будут гадости вслед кричать и кидать в нее стаканы из-под попкорна.

– Это не так!

– Да это как раз так, только у тебя смелости не хватает даже сейчас мне в этом признаться. Ты просто трусиха!

– Мне важно, как я спела!

– Конечно! Именно поэтому ты поешь постоянно под фанеру! И именно поэтому ты спишь всегда, когда идут занятия по вокалу.

– Мы все поем под фанеру!

– Да, все, кроме Солнца и Степы.

– Ты к чему это все завел? Снова хочешь все испортить?

– Хочу! Передо мной тут ангел во плоти сидит! После концертов на стадионах, после орущих фанатов она поедет работать в тихий, скучный офис Санкт-Петербурга референтом-переводчиком! Может быть, тогда уж по специальности – геологом!

– Я не геолог!

– Ну хорошо, географом. Какая разница! Хрен редьки не слаще. Каким географом ты будешь работать, Оля?! Искать работу ты будешь на телеканале ТТТ, который в Москве! Сидит умничает… Потому что ты лучше моего знаешь, где все бабки! И работу найти проще в Москве, особенно будучи лицом медийным. Все телеканалы, все радиостанции, все кинокомпании, рекламные агентства… все в Москве! И ты это не хуже меня понимаешь, но твердишь, как попугай: в Петербурге… в Петербурге!

– Что ты завелся?!

– Ничего! Давай представим, что тебе предложили хорошую работу на телевидении. И ты будешь отказываться только потому, что хочешь жить в самом красивом городе?

– Нет, я буду приезжать сниматься, а жить в Питере, как Нагиев.

– Допустим, такая ситуация: мне предложили хорошую работу в Москве, например, ведущим. Денег предлагают гораздо больше, чем мы бы зарабатывали вместе в Петербурге. Но работу предлагают только мне. Тебе, к сожалению, нет.

– Ну и что? Я чем буду заниматься? Дома сидеть?

– Я постараюсь тебе найти какую-нибудь работенку, чтобы ты не скучала… Референтом-переводчиком, например.

– Нет.

– Что нет?

– Меня так не устраивает.

– То есть что не устраивает?

– Я не собираюсь тратить свою жизнь непонятно на что!

– Ну как же «непонятно на что»? Ты же рядом с любимым мужчиной, ты так мечтала приносить мне на работу бутерброды, цокая каблучками, воспитывать детей, варить борщи.

– Нет.

– Ну хорошо, тогда другая ситуация. Предположим, закончился проект. Такое может случиться?

– Так.

– Предположим, что дом выиграли не мы. Ну вдруг, такое возможно.

– Так.

– И еще, предположим, что мы оказались на х…р никому не нужны! ТТТ, как всегда, обещает позвать нас вести передачу, но мы понимаем, что этого не случится никогда. На корпоративы нас никто не приглашает. Короче, писец. И тут мне поступает предложение ехать работать в неизвестный город в Ямало-Ненецком округе. Деньжищи будут платить космические! Работы хватит на двоих. Я решил ехать. Ты едешь?

– А что я там буду делать?

– Как и я, работать!

– Ты серьезно?!

– Абсолютно!

– Я никуда, ни в какой Ямало-Ненецкий округ не поеду. Я же сказала, буду жить в Питере! Почему ты все строишь вокруг себя? Может быть, тебе стоит взять и переехать ко мне? Давай теперь я предположу. После проекта мне сделали хорошее предложение в Петербурге, и я еду, как и хотела, туда жить. Почему тебе не поехать со мной?

– Я себе это слабо представляю.

– Почему?

– Да потому что я мужчина! Я никогда не пойду за женщиной! Никогда я не буду при ком-то! Я не смогу так. Ты любишь сильных, а я, переехав к тебе, становлюсь слабее. Ты первая, кто скажет: ты переехал ко мне, а не я к тебе, поэтому будь любезен… Да и что я там буду делать? Для меня Москва-то чужой город, а Петербург тем более!

– Найдешь себе работу.

– Оль, ты издеваешься? Это твоя родина, у тебя там каждый столб знакомый, а я кому там нужен? У меня уйдет куча времени, чтобы найти работу, знакомых и начать хорошо зарабатывать. Ты понимаешь, что это нелогично! В Москве на это уйдет гораздо меньше времени.

– Все же как-то живут? И ты сможешь.

– Я-то смогу, только вот тебя это как-то не устроит. Ты не сможешь жить как все. И получится ситуация, в которой я из кожи вон лезу, чтобы заработать, а тебе будет всегда мало. Ты, избалованная славой, деньгами и мужским вниманием, не сможешь смириться с временными трудностями. Каждый мужик на дорогой машине будет у тебя вызывать больше уважения, чем я со своими потугами, и однажды ты подумаешь: я молода, красива, знаменита, зачем мне нужна эта любовь с голой жопой? Вокруг столько богатых мужиков, и каждый хочет делать мне дорогие подарки, почему я должна отказываться? Почему я должна выбирать худшее, когда предлагают лучшее? Молодость не вечна, а надеяться и ждать, что мой котеша когда-то станет олигархом, глупо. Да и зачем ждать, если уже сейчас можно взять готового?

– Ну я же почему-то до сих пор с тобой, хотя ты небогат.

– Может быть, хватит этим кичиться?

– Я не кичусь.

– Конечно. Ты просто каждый раз это подчеркиваешь. Я, вот такая расп…датая, с обычным парнем встречаюсь. Посмотрите на меня, какая я бескорыстная! Может быть, хватит?! А то я тоже начну: «Я, умный парень, с тупой блондинкой!»

– Я тебя не оскорбляла.

– Я тебя тоже. Просто пример привел. Смотрю, удачно. Дошло. Дорогая ты моя, раскрасавица, можно я подведу итог разговора?

– Делай что хочешь.

– Получается, что, ставя на чашу весов наши отношения и свой город, ты, к моему сожалению, выбираешь город.

– Ну, если хочешь, думай так.

– Так и получается. А как же любовь до гробовой доски?! Я буду всегда с тобой? Получается, это все х…рня для зрителей?

– Думай что хочешь. Ты снова мне все настроение испортил.

– Хм. Забавно. Я ей настроение испортил. Ты между любовью, о которой кричишь три года, и местом жительства принципиально выбираешь последнее, и ты еще в шоке?! Это я в шоке! Это еще примеры жизненных ситуаций при условии наличия денег, а если и их нет, тогда что? Видимо, сразу на х…й! На проекте потусили, и хватит, найду того, у кого есть бабло.

– Какой ты идиот!

– Я уже начал это понимать. У меня сейчас сложная ситуация. Все поменялось, я не знаю, где буду жить по возвращении в Москву, не знаю, где буду работать, и еще ты меня заставляешь сомневаться в тебе.

– Где тебе жить, я нашла! Так что не прибедняйся. В сентябре получишь накопленные деньги с депозита, найдешь себе работу до апреля и вернешься, может быть, даже раньше получится.

– Просто хотел услышать от тебя: «Куда бы ты ни поехал и как бы ни было тяжело, я буду с тобой рядом… всегда! Можешь даже не сомневаться, мы одно целое!» Спасибо. Посидели и хватит. Пошли домой.

Мы шли отдельно друг от друга, не обнимались, не держались за руки, я был погружен в свои мысли. У меня никак не укладывалось в голове, как место жительства может перевесить любовь? Как после трех лет совместной жизни и бесконечных признаний в любви такое возможно? Моя мама после свадьбы с отцом уехала за ним на Урал! Жены декабристов поехали за мужьями в ссылку! Да мало ли примеров, когда женщины бросали все и ехали за любимым! Это, пожалуй, самая сильная проверка чувствам. Готова ли женщина пожертвовать комфортом ради любви к мужчине и ради создания с ним семьи? Мы три года строили любовь, не зная, что это такое. Когда жопа в тепле, желудок полон и есть тот, кто в нужный момент выручит и вставит член, это не любовь – это комфорт. Любовь – это когда жизнь без человека становится невозможной, и ты пойдешь на многое, лишь бы быть рядом, а Оля не хочет ничего менять ради того, чтобы быть со мной! Что так резко изменилось, что ей стало плевать на то, будем ли мы жить вместе после проекта или нет? Ей важно жить в Петербурге, а по каким причинам, объяснить не может. Может быть, я чего-то не знаю о ее жизни в Петербурге?