Жгут! - Клан Сопрано (The Sopranos). Жгут!

* * *

Ты принимаешь решение, от которых зависит жизнь или смерть, исходя от фамилии врача.

* * *

– Да, неплохо. Плейстейшен была прямо в номере.

– И это итог поездки в столицу нашей страны?

– Похоже, что да.

* * *

– Он среди ночи пришел ко мне на квартиру и опозорил меня перед Эдрианой.

– О, я слышал, он устроил обыск с раздеванием.

– Я не шучу, Тони. Он отмороженный! Он ее трусы обнюхивал.

* * *

Будь большим мальчиком, обтекай.

* * *

– У меня две задачи: смотреть за чистотой его одежды, и чтобы ужин был на столе.

– Значит, слово «подсобница» подходит больше, чем «сообщница». Извините.

* * *

Вы меня не слушаете! Я сказал, что не возьму с вас денег, потому что я не беру кровавых денег.

* * *

Выглядишь так, будто весь день колодцы рыла. Может, сходим куда-нибудь?

* * *

Будешь так себя вести, кости бросишь в морге!

* * *

У индеек плохо с ориентацией в пространстве. Ехали в Федеримпориум, а попали сюда.

* * *

Если твой противник холерик – раздражай его.

* * *

Начальник на нее косо смотрит, и она звонит мне в три ночи, хочет поговорить о том, как отец смеялся над ней, когда она упала с велосипеда в семь лет.

* * *

– Меня уже пучит с благодарения.

– С благодарения тысяча девятьсот восемьдесят второго года.

* * *

– Сквозняки?

– Духотища как в джунглях Амазонки!

* * *

– А наш дедушка, не работал ни с кем по фамилии Трилло? У которого была лесопилка?

– Мой отец был отменным каменщиком, он в жизни не работал со всяком деревянной херней.

* * *

Вот что значит быть боссом: ведешь корабль как умеешь, иногда все путем, иногда на скалы напарываешься, и радуешься тому, что есть.

* * *

Смерть на очке – это очень унизительно.

* * *

Ну, знаешь, как говорят? Выбирай мечту осторожнее, а вдруг как сбудется.

* * *

– До меня здесь был просто сортир.

– Тебе нужна помощь. Надо отделать под двадцать первый век.

– А не то, что здесь! Как в восемьдесят седьмом.

* * *

Хорош скулить. Делаешь ставку – думай головой, а не жопой.

* * *

– Ты опять какого-нибудь бродягу пригласила?

– А тебе еды жалко?

* * *

– Никакого шампанского! Милосердный господь не велит употреблять алкоголь.

– Разве Иисус не пил вино?

– Это же Иисус, Тон! Как можно сравнивать?

* * *

– Джим Кусамано спортивные машины называет кризисосредневозрастамобиль.

– Много она понимает!

* * *

Только не говори, что ты радовалась, если бы она встречалась с этим Джамалом Гинсбергом, хасидом черномазым. Еле избавились от урода.

* * *

По-твоему было бы лучше, если б она смотрела на фотки банок из под супа, чем была ближе к дому?

* * *

– В пятницу вечером твой сын забрался в школу и совершил акт вандализма в бассейне.

– Какой может быть вандализм в бассейне?

* * *

– Что вот в змеях интересно – они размножаются сами по себе

– В смысле?

– У них есть и мужские и женские половые органы. Поэтому того, кому не доверяешь, называешь змеей. Как можно доверять человеку, который в буквальном смысле может сам себя оттрахать?

– А разве это не пошло от Адама и Евы? Когда змей уговорил укусить яблоко?

– Слышь, змеи трахали сами себя задолго до того как нарисовались Адам с Евой, Ти.

* * *

– Глаза невинные, как у младенца.

– Он может тебя невинно так на тряпки порвать.

– Обычно они могут вести себя агрессивно только напоказ.

– Это потому что они уже закончили беситься, надо повыкобениваться.

* * *

– Моя сестра была буддисткой. Она больная.

– А, ясно, значит и я больная?

* * *

Первая возвышающая истина: жизнь – это страдание. Но Будда проповедовал: с радостью разделяй горести мира.

* * *

Ну жизнь такая, как я понимаю. Иногда хорошо, иногда плохо. Что-то начинается, что-то заканчивается.

* * *

– Зоопарк?

– Угу. Иногда полезно остановиться, занюхать говнишка гориллы. Неплохо быть ближе к природе.

* * *

– Как ты?

– Всех ненавижу.

– Кого?

– Пациентов моих! Все лгут прямо в лицо. В самих говна полно, и никакого внимания к моей работе и к положению, в которое они меня ставят. Ну ненавижу.

– Ну их к черту, увольняйся.

* * *

Утром опять был приступ. Несильный, но чувство было такое, будто в башке имбирный эль.

* * *

Я это называю «нервнорождество».

* * *

Тебе это не кажется слишком примитивным? Его кровь смоет все пятна. Мы ж не пятновыводитель продаем.

* * *

– О, вот и веточка. Не вижу остальных частей дерева.

– Нахер философию.

* * *

– Извини шкипер, больше не повторится. Надеюсь, домой мне не звонили. Я сказал Эндж, что был с вами. Мать моей телки, мы всю ночь были в больнице. Легкий приступ, небольшой удар. Не может двигать левой рукой. Это восстанавливается, но я не ел, не спал…

– Телку отпорол?

– Ага.

* * *

– Сил, что даришь своей телке на Рождество?

– Наличку. Только этим можно прекратить нытье "Почему я сижу дома одна по выходным?"

* * *

– Возможно, она напоминает мне вас.

– Чем?

– Она умная, сексуальная, итальянка.

* * *

Погода холодная как сиськи твоей сеструхи. Там такая толпень ребятишек!

* * *

– Санта! Мы так и не назначили Санту!

– Может ты?

– Я? Я в этом ничего не понимаю, у меня нет детей.

– Ну и что? У Санты нет детей.

– Угу, странно. У мистера и миссис Клаус не было детей.

– Ну, может, поэтому они все и замутили.

– Я всегда думал, что эльфы их дети.

– Они их там в полный рост эксплуатировали.

* * *

– Да, но все основано на лжи.

– Да хоть на жопе моей основано, какая разница?

* * *

– Холодно!

– Слышь, мудак, ты всегда зимой в пижаме ходишь?

* * *

– Видел куда он побежал?

– Должен быть где-то недалеко, ты ему полбашки отстрелил.

* * *

– Он мне как брат. Ближе брата. Но теперь он трагическая фигура.

– В смысле?

– Алкоголь, наркота, позорит семью. Сердце разрывается.

* * *

– Ты не поверишь. Он убил шестнадцать чехословаков. Раньше был дизайнером внутренних помещений.

– А квартирка у него херовая.

* * *

– А знаешь, какая погода в Мексике?

– Сегодня как в Чили, а девки еще жарче?

* * *

– Может он сам нас выслеживает?

– С чем? С хером в руках?

* * *

– Какой у тебя план? Жрать кетчуп?

– Надо было заехать в «Рой Роджерс».

– А мне надо было Дейл Эванс трахнуть, но как-то не сложилось.

* * *

– Эгоист херов, я тут умираю!

– Ну так сдохни уже наконец!

* * *

Пошел ты нахер, Поли! Плевать мне капитан ты или кто! Сейчас мы – два мудака заблудившихся в лесу.

* * *

– Я вам сразу говорю, то она кажется нормальной, то она на всю голову отшибленная.

– Я же спрашивала у вас, кажется она вам счастливой или нет.

– И я должен был сообразить, что она запустит ростбиф мне в башку?

* * *

Думаешь, я в холодильнике жил пока тебя не встретил?

* * *

– Она выходит замуж за младенца? Удачи!

– Смотри, он тянет ручку к ее щеке. Такое прекрасное, невинное умиротворенное дитя. Пойдем поедим.

* * *

Стоит о ней заговорить, как вы строите странную рожу, и потом спрашиваете: «Она счастлива?» Или «она вам никого не напоминает?» И все это со странной рожей, как будто вам это не нравится.

* * *

Ага, надо было поломать декану ноги, потому что тебе книжку лень почитать!

* * *

Надо отдать должное твоему отцу – яйца размером с жопу ирландской шлюхи.

* * *

– Это коровье бешенство.

– Ужасно, что английское правительство не сообщило раньше.

– Может, они не хотели устраивать панику в стаде?

* * *

– Верно, кончил, где захотел и ушел.

– Моя мать была такая же. Бездонная черная дырка.

– О, теперь мать. Сдаюсь. Сожги меня на костре.

* * *

– Этот хер и впрямь доктор.

– Почти угадал, доктор по херам.

* * *

Какая разница, что говорят у тебя за спиной, если не смеют сказать в лицо?

* * *

– Мы нуждаемся в повторении того, что нам близко, даже если это плохо для нас.

– Глории необходима драма, эгоизм, постоянное внимание к себе. Однажды, в исполнении вашей матери это выдавалось за любовь.

* * *

– Тони?

– Тони, че такое?

– Короче, это Вито, ты сказал позвонить через 5 минут.

– Не-не-не, сейчас я ничем не занят.

– Вижу, паренек протирает ему лобовое стекло, в зеленой кепке такой.

– Так много?

– Птицы тут летают, кусты через дорогу.

– Ну, я смогу добраться за полчаса.

– Вижу не то кролика, не то белку, может опоссум.

– Ладно, увидимся.

– Ну, продолжение следует. Похоже, я нужен Тони, увидимся в другой раз.

* * *

Он уже 2 года как умер. На самом деле срок годности по этой теме вышел на прошлой неделе.

* * *

– Мистер Любимов два часа оттирал вашу мочу. ДНК полностью совпадает.

– Он первый начал, я могу все пересдать.

* * *

– Я впахиваю, чтобы платить за все это! Дом на шесть тысяч квадратных футов, жратва на столе, видеоигры, всякие скутеры и велики, колумбийский университет, и чего ради? Ради вот этого?

– Хреново быть тобой.

* * *

– Я не соглашался никуда ехать.

– Мы просто смотрим.

– Мы просто смотрим, а потом ты туда поедешь.

* * *

– Знаете, мы никогда не обсуждали, что вы желаете своим детям.

– Я не хочу, чтобы они валялись в Бунтоне с простреленной рожей.

* * *

– Давай не будем невинность изображать.

– Когда я соберусь изобразить невинность, я тебе скажу.

* * *

– Постоянно давят, и родители тоже. Сестра учится в Колумбии и родители ждут, что и я туда поеду.

– Мы называем это «тухлое мышление». Это как у алкоголика: никто его не заставляет, он сам пьет.

– Я не алкоголик.

* * *

Это тебе четко разъяснят. А пока запомни выражение: будь проще.

* * *

– Чем Хадсон отличается от твоей прежней школы?

– Я не знаю.

– Я понимаю, что не знаешь. Я вот, что тебе расскажу: в твоей школе, и это неплохая школа, ты прав, слишком большой упор на то, что хорошо для тебя, что хорошо для Джонни, что хорошо для Дженни. А здесь: высшее благо – что хорошо для армии.

* * *

Мы даем детям слишком много альтернатив. Неудивительно, что они теряются, а потом, когда все становится плохо, спихиваем их в вечно стремящуюся к прибыли индустрию реабилитации.

* * *

– Ты хочешь сделать из него профессионального убийцу?

– Может хватит уже? Они солдаты, армия соединенных штатов ни в каких войнах не участвует.

– Они маршировали с винтовками, Тони!

– Это символы, стволы заткнуты.

– Символы чего?

– Уважения!

* * *

Он считает, что весь мир на его чувствах держится. Пусть научится быть мужиком!

* * *

– Ты опоздал.

– Завтра я приду вовремя. А ты останешься дураком навсегда.

* * *

В музее носов выставили Мону Лизу.

* * *

Эту тему я тебе подарил, пока ты целыми днями своих жирных свиней трахал в офисе столярного профсоюза.

* * *

– Я опять за рулем ни с того ни с сего!

– Ну и что? Я должен объяснять, почему мне надо, чтобы на этой неделе возил ты?

– Не дай бог ты что-то объяснишь!

* * *

– Энтони, я тебе рассказывал, как у меня был «Харлей»? Я на нем мог уделывать «Порши».

– Но не «Бокстер» моего папы.

– Тебя как зовут?

– Мэтт.

– Мэтт, без обид, но «Бокстер» твоего папы – это «Порш» в бабских трусах.

* * *

– Ты ж не еврей, а, Мэтт?

– Наполовину.

– А, не важно, он понимает, что это шутка.

* * *

– Ты что здесь делаешь?

– Да был тут рядом у Бакулы, решил заглянуть поздороваться.

– Хорошо, хорошо. Как он?

– Он жирный.

* * *

В нем карат больше, чем в Багзе Банни.

* * *

– Знаешь, Квазимодо все это предсказал.

– Кто предсказал?

– Ну все эти проблемы: Ближний Восток, конец света.

– Нострадамус. Квазимодо – это горбун из Нотр-Дама.

– Да, точно, Нотрадамус.

– Нострадамус и Нотр-Дам. Это совершенно разные вещи.

– Ну все равно интересно, так похожи, а? Я всегда думал, окей, горбун из Нотр-Дам. Но в команде Нотр-Дама есть еще защитник и полузащитник.

– Это же Собор!

– Ясное дело, я в курсе! Просто говорю, интересное совпадение. Что? Хочешь сказать, ты никогда не размышлял над другими смыслами Нотр-Дама?

* * *

– Ты с ней где познакомилась?

– В универмаге, и что?

– Подумай, Эдриана, подумай: такая девка с такой жопой, у нее нет парня, ей не понравился Поли.

– Ой, можно подумать, Джуд Лоу.

– Какая разница! Ты вообще нихрена не видишь? Она ж лесбиянка!

* * *

– Они все стояли там, выпивали и рыдали с этих жутких слащавых идиотских итальянских баллад. Омерзительно! Когда я вышла из ресторана, меня вырвало.

– Ты пила.

– Да, еще дунула с друзьями.

* * *

– Ты сказал, что у нее хорошая жопа!

– Я хотел сказать что-нибудь положительное, это ж твоя подруга!

* * *

Вот зануда! Со «Свидетелями Иеговы» и то поинтересней.

* * *

– По-моему, ему надо отрезать хвост.

– Да ты что? А по мне, так ему очень идет.

– Сэнди Фортуната говорит, что это будто член из головы торчит.

* * *

Это ты в кои-то веки книжку открыл, а там херня написана!

* * *

– По правде говоря, большую часть жизни я прожил как белый, пока не осознал свою расовую принадлежность и не выяснил, что во мне течет кровь мохоков. У моей бабушки со стороны отца мать была на четверть мохок.

– И все это случилось, когда прошла поправка по казино, так?

* * *

– Погодите! А что, если «Везувий» прослушивается, и это федералы накапали Джонни?

– Теории заговора поперли?

* * *

Дело в том, что мне тоже Ральф не нравится. Если б он тонул, я б ему бетонный блок кинул. Но разве я не должен защищать своего капитана?

* * *

– Надо, чтобы ты разрешил завалить Ральфа Сифаретто.

– Ты че, рехнулся что ли?

– Он обесчестил мою жену.

– Ральф переспал с Джинни?

– Он ее оскорбил. Он весьма грубо пошутил про ее фигуру в присутствии некоторых наших друзей.

– И что он сказал?

– Я должен повторить? Моего слова недостаточно?

– Нет, если ты собрался его валить.

* * *

– Был один такой парень, Томми Нэри, мы его подловили, когда он вечерком со скачек домой шел, приложили железным прутом как надо. Когда он очнулся, я его держал, а Фрэнк отпиливал ему башку ножовкой.

– Даже не пикнул, как мышь, в вату завернутая.

– Если хотите, мы можем повторить.

* * *

– Вот еще: передай этому карлику, чтобы не жалел хлыста.

– Лучше бы его мать воспользовалась этим советом.

* * *

Я тут как монумент терпению.

* * *

Это же законно! Если они одеты и обуты, я обязана их обслужить.

* * *

– В армию я не пойду!

– Ага, потому что его папаша подложит в кровать какого-нибудь председателя лошадиную башку.

* * *

– Сплетничать нехорошо, но по-моему у нее была связь с доктором Массеро. Вот она. Это рождественская открытка в их заведении.

– Ага, вот его рука у нее на жопе.

* * *

– Очень жаль это говорить, Арти, но я, похоже, пас.

– Почему?

– Потому что если ты не вернешь, я не смогу тебе сделать больно.

* * *

Даже не хочу говорить, сколько оно стоит. Три тысячи долларов.

* * *

Когда пропускают день возврата, начинают вести себя так, будто одолжение делают, если хоть что-нибудь вернут.

* * *

– Это че, типа настоящий Пикассо?

– Ну, папа собирает его поздние работы.

– Тут же члены сплошные.

– Ну так Пикассо к тому времени был уже стариком.

* * *

Покупайте землю, Бог ее больше не делает.

* * *

Член сердцу приказывает только в путь.

* * *

– Да ладно, Молтисанти! Хорошая партия.

– Высокий темный социопат.

* * *

– Да, конечно! Шайка белых гоняет черных по гетто. Это вообще никакого внимания не привлечет.

– От меня-то ты чего хочешь?

– Повлияй, позвони кому надо, чтоб отряд любителей пончиков вышел на этих говнюков.

* * *

– Ты что, хочешь закончить как мой дядя Джуниор?

– Или еще хуже – как Поли?

* * *

– Ладно, послушайте, я знаю что я был не прав, ок? Можете не верить, но я на самом деле упражнялся в контроле импульсов, и я контролировал свой гнев. Вот с сыном: я ему показывал старый квартал, и к нам пристали какие-то наркоманы. У одного из них был ствол, другая бросила в машину бутылку. Это, может, и не покажется важным, но я сдержался, я уехал.

– Что ж, в будущем я попрошу вас, чтобы относились ко мне так же, как и к наркоману.

* * *

В Вегас? Хотите, чтобы вас обвенчал двойник Элвиса?

* * *

Я ведь вам говорил, молодые люди, что крэк – это херовая штука.

* * *

– Знаешь, чего в тюрьме страшно не хватает? Была неделя, когда я был готов в тюрьме убить за леденцы.

– Надо было мне сказать, я бы тебе подогнал.

* * *

Да и до того как меня закрыли, он ко мне относился как к стремной девке на танцплощадке.

* * *

Раньше думал, то что я делал меняло что-то к лучшему. Программы против наркотиков, движение за право голоса…но с годами это стало как говно против ветра кидать.

* * *

Революцию… Революция продана, Рони.

* * *

У него во всем теле рак, рак не уважает никого.

* * *

– Как думаешь, он носит калоприемник?

– Кто что носит?

– Ну этот, калоприемник, старик Фьюрио. Просто маме скорей всего придется носить такой же.

– Слушай, может, мы не будем об этом говорить?

* * *

Поли, все состарятся и умрут.

* * *

– Наступить в лошадиное говно – это хорошая примета. Спроси кого угодно на конюшне.

– Это правда.

– Ну что тогда вы целыми днями по говну не топчетесь?

* * *

Вот, чего понять не могу: когда я был пацаном, вы двое были пожилыми тетками. А теперь я старый, и вы обе все такие же старые.

* * *

– Нет, Тони, пожалуйста, послушай! Ральф ненормальный на самом деле, понимаешь? Он заставляет меня делать всякое, но это вовсе не секс. Вот прошлой ночью я хотела, чтоб он меня просто оттрахал, чтобы я могла вернуться к тебе, но он захотел чтобы я ему воском со свечи на яйца капала, а потом ушел в ванну дрочить. По-моему, это не секс.

– А на прошлой неделе, богом клянусь, он попросил меня потереть ему член теркой для сыра, да посильнее.

* * *

Мне в детстве постоянно влетало, но я не ищу себе бабу, которая провода автомобильного прикуривателя приделает мне на одно место

* * *

– Когда из окна самолета увидел Неаполь, у меня аж встал.

– А как ты хотел? Это же родина.

* * *

– Я люблю ее.

– Ты что рехнулся? Я много херни в жизни сотворил, но жену босса я не трахал никогда. Знаешь, почему? Знаешь?

– Хватит риторических вопросов.

– Потому что я не сомневался в том, что он убьет меня, если узнает. А они всегда все узнают, эти боссы.

* * *

– Моя дорогая покойная матушка говаривала: «Больше мух поймаешь на мед, чем на уксус».

– А моя всегда предупреждала: «Не давай заговаривать себе зубы неудачникам». Она говорила: «Ты можешь узнать о мужчине все по тому, как он обращается с женщинами».

* * *

– Часто думаешь о матери?

– Она умерла.

* * *

Там был маленький Полли, тупорылый племянничек. Он сказал Полли, Поли сказал Джонни, прямо телефон, как у школьниц. Хотите поиграть в телефон? На той вечеринке я единственный раз упомянул жирную жопу слонихи.

* * *

Мне семьдесят один год, господи. Тебе по башке залетит, я посмотрю какой ты будешь молодец.

* * *

Я понимаю, так думать не хорошо, но с логикой хер поспоришь.

* * *

– У вас есть сын по имени Питтер Полл?

– О боже, что случилось?

– С ним все в порядке мэм, но небольшие неприятности есть. Мы задержали его в мужском туалете в парке Лафайет. Не знаю, как бы это поделикатнее сказать, но он сосал хер мальчонке скауту.

– Нет, это какая-то ошибка.

– Мэм, я бы сам хотел ошибаться, но, к сожалению, нам еще пришлось провести срочную операцию по прибытию в участок, когда мы обнаружили мелкого грызуна в его анальном проходе.

* * *

– Он мой сын.

– Да он спать не может, перед тем как к тебе идет.

* * *

– Первый вопрос: какое сегодня число?

– Блондинка со здоровенными сиськами и полной шапкой виагры.

* * *

– Дайте испытуемому лист бумаги, попросите нарисовать круг, согнуть лист пополам и отдать обратно. Реально немощные стариканы такого сделать не могут.

– Может бумажкой надо подтереться? Сразу поймут, что ты больной.

– По-твоему это смешно? Я объект для насмешек? Должен при людях жопу подтирать?

* * *

– Я ни в коем случае не должна была брать твой протез, но он привел меня к Господу.

– Э, нудная ты баба.

* * *

– Не повезло блин парню.

– Пусть идет он к черту со своими слезами крокодильими.

– Поли, прояви хоть немного сочувствия, его сын в больнице.

– И это его извиняет? Мне наплевать, хоть у него сто детей в реанимации с простреленными бошками! Он говна кусок, и я это знаю так же хорошо, как и ты.

* * *

Ты че, вегетарианец? Мясо и сосиски жрешь грузовиками.

* * *

Езжай в аптеку, купи две пары хирургических перчаток, банку отбеливателя, и подъезжай к дому нашего друга, строителя.

* * *

– Ну так и че делать будем?

– Избавимся от тела. Пытался сам перетащить, не получилось

– А зачем от тела избавляться?

– Ты че, пришел вопросы задавать? Если его найдут, а его найдут обязательно, будет охеренное расследование. А мы и без этого по уши в говне. Суд Джуниора и все такое. Нет тела – нет убийства.

* * *

– Да что с тобой за херня такая?

– Ниче.

– Не ври, ты под кайфом.

– Выкурил полкосяка перед тем, как ты позвонил. Все нормально.

– Ты посмотри на себя, у тебя из носа течет, торчек ущербный! Ты ж обещал, что больше не будешь этим говном развлекаться.

– Я не развлекался.

* * *

– Он был капитаном, Ти. Он поднимал больше всех.

– Лекции читать мне будешь, наркоман долбаный?

* * *

– Не хера себе! А я и не думал. Ты знал?

– Разумеется знал. Но ты-то так нахлобучился, что даже если б у него мотня твоей мамаши на башке была, ты и то бы не понял.

* * *

– Я заснул. Она, наверно, заползла под меня погреться.