Соседка

— Пожалуйста. Ты же знаешь, я тебя не оставлю. Ты всегда была рядом со мной в трудную минуту.

Действительно Джулия всегда оказывалась рядом, когда нужно было защитить право младшей сестры на то, чтобы быть отличной от других. Право красить волосы в пурпурный, зеленый или оранжевый цвет, склеивать их в торчащие сосульки. Носить драные джинсы, клетчатые рубашки и грубые башмаки, а не платья с оборочками.

Она сражалась за право Элис встречаться с парнем, украшенным татуировкой. И еще с одним, одетым в кожу и разъезжающим на «харлее».

Элис еще раз сжала ее плечи, затем отступила и внимательно осмотрела.

— Есть какой-то намек, — задумчиво проговорила она. — И дело не только в груди. У тебя появился животик. И ты светишься, — добавила Элис, посмотрев сестре в лицо. — Теперь, когда тебя перестало тошнить, ты просто сияешь. — Она улыбнулась. — И когда же?

— Через шесть месяцев. Элис посчитала на пальцах.

— Рождественский ребенок? Джулия кивнула.

— Да, так говорит доктор.

— Это будет совершенно новый предлог, чтобы не появиться дома на Рождество. Мама и папа могут приехать сюда.

— Думаешь, они сделают это? — скептически спросила Джулия.

Их родителей-фермеров было не заманить в Лондон.

— Не сомневайся. Ты ведь знаешь, как маме хочется стать бабушкой.

— Но в подобных обстоятельствах…

— Конечно, они бы хотели, чтобы наши жизни сложились идеально, но будут рады и тому, что мы просто живы и здоровы, а ты еще подаришь им внука. Они приедут, — пообещала Элис.

И Джулия поверила ей. Она очень любила родителей. И то, что сказала сестра, было правдой. Возможно, они предпочли бы, чтобы дочь родила ребенка, будучи замужем. Но не приходилось сомневаться, что родители помогут ей и полюбят своего первого внука.

— Ты в состоянии что-нибудь съесть? — спросила Элис, возвращаясь к реальностям жизни. — Я голодна как волк. Мы начали работу в пять утра.

Джулия с сожалением улыбнулась.

— А я заставила тебя выбросить еду!

— Неважно. У тебя есть печенье? И масло? — спросила Элис уже от порога кухни.

Джулия последовала за ней.

— Я только печеньем и питаюсь. Доктор сказал, что приступы тошноты скоро пройдут, и мне уже действительно немного получше.

Она села за стол, а Элис приготовила целую тарелку крекеров с маслом. Затем открыла банку имбирного пива и порезала на дольки аппетитное красное яблоко. Поставив все это на стол, она села напротив Джулии.

Та съела один крекер. Сделала маленький глоток пива. Затем осторожно стала жевать второе печенье. Элис молча и напряженно наблюдала за ней. Только когда Джулия, вместо того чтобы броситься в ванную, улыбнулась, она вздохнула с облегчением.

— Фу-у. А теперь скажи, ты сможешь поехать завтра со мной и Йаном на скачки в Аскот?

Джулия захлопала глазами.

— Что?!

— Ну, ты ведь не заразная, — пожала плечами сестра.

Йан, приятель Элис, тренировал лошадей.

— Четыре места в ложе, — продолжала соблазнять она. — Что скажешь?

— Ммм…

— Можешь взять с собой друга. Как насчет отца ребенка?

— Нет.

— Хорошо, тогда возьми Пола. Джулия поперхнулась крекером.

— Нет!

Она попыталась проглотить свое негодование — и застрявший кусочек крекера — и отчаянно закашлялась.

Элис похлопала ее по спине.

— Теперь лучше? — Она озабоченно посмотрела на сестру. — Почему не Пол? Он ведь ходил с нами раньше.

Джулия, с мокрыми от слез глазами, все еще стараясь восстановить дыхание, замотала головой.

— Я просто… не хочу… чтобы Пол… шел с нами.

— Я думала, вы с ним…

Голос Элис замер, глаза сузились. Она откинула голову и внимательно посмотрела на сестру.

Джулия, стараясь не замечать этого взгляда, пожала плечами.

— Я просто не хочу идти с ним. Теперь плечами пожала Элис.

— Хорошо, пусть не Пол. Пригласи кого-нибудь еще.

— Не знаю, кого бы…

— Можешь никого не приглашать, — исчерпав аргументы, сказала Элис. — Но сама пойдешь обязательно.

— Я…

Она бросила на Джулию непримиримый взгляд, хорошо знакомый той с тех пор, как они были маленькими девочками в Гринлоу.

— Только посмей не пойти.

Пол поливал из шланга крыльцо, когда Элис вышла из двери подъезда.

Ему всегда нравилась сестра Джулии, хотя он был рад, что сама Джулия не носит рубашек, завязанных узлом на животе, тяжелых башмаков и не красит волосы в невообразимые цвета. Он выключил воду и улыбнулся.

— Привет, Элис. Как поживаешь?

— Ты подонок! — бросила она и, проходя мимо, тяжелым башмаком пнула его в лодыжку.

Неудобство жизни в квартире с садиком состоит в том, что ее обитатель всегда в курсе всего происходящего. Сидя в гостиной и слушая по радио результаты скачек в Аскоте, он может видеть, как люди входят в подъезд и поднимаются в квартиры наверху.

Пол даже не глядя мог сказать, кто пришел. Он услышал женский смех и узнал его немедленно. Смех Джулии всегда звучал так радостно, так обезоруживающе! Затем раздался другой, более напористый женский голос с придыханием, и Пол узнал Элис. Третий, мужской, голос был ему незнаком. Очевидно, это был приятель Элис. Все трое стояли на крыльце, видимо в ожидании, пока Джулия выудит ключ из своей сумки.

Очень мило со стороны Элис брать сестру на свои свидания. Приятно знать, что Элис ради сестры готова на все, кисло подумал Пол, потирая лодыжку, пострадавшую от ее ботинка. Он хотел узнать, известно ли ей о ребенке. Теперь он это знал.

Стоявшие на крыльце делились впечатлениями.

— Твой Агат был просто великолепен! — воскликнула Джулия.

Мужчина довольно рассмеялся.

— Вот тебе, Элис, за неверие в мои способности, — заметил он.

— Но должен же был кто-то поставить и на Джуба, — проговорила Элис.

Значит, они были на скачках. И Джулия не позвала его с собой. Да он бы и не согласился. Просто… Проклятье!.. Просто обычно они ездили на скачки вместе. Именно он привил ей интерес к ним!

А теперь она обходится без него.

Мне бы радоваться, сказал себе Пол. Может, там она познакомится с каким-нибудь мужчиной, который женится на ней и станет отцом ее ребенку.

Но радости почему-то не было.

Джулия была довольна, что Элис уговорила ее поехать на скачки. Это заставило ее отвлечься от мыслей о себе. В последние три месяца она была сосредоточена не только на собственной персоне, но и на работе. Однако с тех пор как узнала о своей беременности, Джулия была напрочь лишена развлечений. Она, конечно, пила чай с Энни, обедала с Льюком и Кэти, но не могла расслабиться, почувствовать себя беззаботной, да просто самой собой. Потому что всегда ждала Пола.

— Он не стоит того, чтобы его ждали, — заметила Элис в машине, когда они ехали на скачки, и ни с того ни с сего добавила: — Хочешь, я дам ему по пустой башке?

Джулия рассмеялась. Впервые за последние месяцы.

— Я уже ударила его в лодыжку, — сообщила сестра.

Джулия поперхнулась, затем снова рассмеялась.

— Не может быть! — воскликнула она, одновременно и ужаснувшись и подумав, что, возможно, это пойдет ему на пользу.

— Я действительно сделала это, — возмущенно сказала Элис. — Не пойму, почему когда-то он мне нравился!

— Он делает все, что в его силах, — ответила Джулия.

Элис фыркнула.

— И ты говоришь это после того, как он заявил, что не хочет иметь ничего общего с тобой и ребенком?

— Он предложил финансовую поддержку.

— Большое дело! Суд все равно заставил бы его. Он скотина! — заявила Элис. — Тебе нужен кто-нибудь получше.

— Он тоже так считает. Элис уставилась на нее.

— Пол предложил тебе найти другого мужчину?

Джулия кивнула.

— Чтобы тот поддерживая меня морально и эмоционально. Он видел Энни и Чарли, Кэти и Льюка и решил, что мне тоже необходимо, чтобы кто-то носился вокруг меня.

Несколько мгновений Элис потрясение молчала, затем медленно покачала головой.

— Думаю, одного удара ему явно недостаточно.

5

Элис никогда ничего не делала наполовину.

— Я решила, что Пол прав, — сообщила она Джулии на следующий вечер, входя в квартиру с листом бумаги в руках. — Поэтому я составила для тебя список мужчин.

— Что?! — Джулия, которая всегда отставала на шаг от сестры, когда речь заходила об энергичных действиях, была ошеломлена. — О чем ты говоришь?

— О том, чтобы найти тебе мужчину.

— Не нужен мне никакой мужчина!

— Ерунда! Они все очень хорошие парни. Просто пре-е-екрасные. — Она протянула последнее слово, словно смакуя его, и под конец причмокнула губами. — И сгорают от нетерпения познакомиться с тобой.

Джулия подозрительно прищурилась.

— Что ты задумала?

Элис невинно посмотрела на нее.

— Я? Ничего! Просто хочу помочь.

— Не думаю, — сказала Джулия, взяла из рук Элис листок и пробежала его глазами. — Кто они такие?

Она была почти уверена, что это список бывших поклонников сестры, но не нашла ни одного знакомого имени.

— Мои знакомые, — небрежно сказала Элис и забрала список обратно. — Роджер намечен на сегодня. Он идет с нами обедать. Так, завтра Чарлз пригласит тебя на ланч. Денис поведет тебя на мюзикл в «Ковент-Гарден» в субботу…

— О-ох! Остановись! Подожди! Что ты творишь?

— Иду навстречу пожеланиям Пола, — лицемерно заявила Элис. — Давай, Джулия. Ты хорошо проведешь время.

— Я не хочу…

— Ты хочешь Пола. — Элис явно все понимала. — И ты не получишь его. Поэтому тебе нужно забыть и жить дальше.

— Я не…

— Ты должна жить дальше, Джулия. — Элис в упор смотрела на сестру. — Доверься мне.

Их взгляды встретились. Годы сестринских битв, дружбы, поддержки, преданности были в этих взглядах. Наконец Джулия кивнула.

— Роджер сегодня, — сказала Элис. — К семи вечера будь готова.

Он посоветовал ей выходить из дома, но не каждый же вечер! После той поездки на скачки Пол решил, что она нескоро выберется опять. Он знал Джулию — ее нельзя было назвать прожигательницей жизни. У нее имелись друзья, но она не была склонна кружиться в вихре развлечений.

Теперь же она походила на трудолюбивую пчелку в пору медосбора. Каждый раз, стоило Полу поднять взгляд, как он видел ее с новым мужчиной под руку. Поначалу он думал, что это приятели Элис, но та по-прежнему появлялась с одним и тем же длинноволосым парнем. Все остальные висли на Джулии. И нельзя сказать, чтобы она их стряхивала!

Он посоветовал ей найти мужчину, но не ожидал, что она соберет целую коллекцию и будет откровенно ее демонстрировать. Да что Джулия знает обо всех этих мужиках? Они могли оказаться убийцами! Насильниками!

И потом, она не должна выглядеть такой чертовски довольной всякий раз, когда он встречает ее с ними! Не могут же они все быть сплошным очарованием!

И возвращалась Джулия возмутительно поздно. В десять тридцать. В одиннадцать часов! Разве женщина в ее положении не должна больше спать? Что касается Пола, то он почти лишился сна. Во всяком случае, теми поздними вечерами, когда вышагивал кругами в ожидании ее.

Ему нужно было срочно уехать. Развеяться. Поэтому, когда позвонил Том и предложил отправиться на неделю в Норвегию, он уцепился за эту возможность. Более легкий на подъем, чем Пол, — наверное, потому, что никогда не был женат и не собирался, — брат путешествовал по всему миру в поисках материалов для своих исследований.

Как и Пол, Том давно отошел от семейного бизнеса, хотя и по менее очевидным причинам. Никто из родственников так и не понял, почему в один момент он был рядом, а в следующий — уже исчез. Да никто и не спрашивал.

Том признавал семью — когда вообще признавал, — на своих собственных условиях. Полу это очень импонировало: он тоже не любил, когда совали нос в его личную жизнь.

Они встретились в Бергене. Побродив пару дней по берегам фьордов, наняли лодку с проводником и обшарили вдоль и поперек мелкие острова. Они проводили ночи в спальных мешках на голых камнях, питались консервами и не раз промокали до нитки под проливным дождем.

Пол был в восторге. Он забыл почти обо всем. И каждый раз, когда его мысли возвращались к Джулии, он без труда отгонял их. Неделя пролетела стремительно. Том вернулся в Оксфорд, где находилась его лаборатория, а Пол — в Лондон. Однако возвращение домой было вовсе не таким радостным, как обычно. Конечно, напомнил себе Пол, я приехал не после месяца тяжелой и опасной работы, а после недельного отпуска.

Но к чему он приехал? К толпам красавчиков, осаждающих Джулию? Нет, подумал он, благодарю покорно! Поэтому остановился перед телефоном-автоматом в аэропорту и позвонил брату Говарду.

— Не хочешь опять порыбачить?

Говард руководил банком, испытывая постоянное давление отца. Он был поглощен работой, стараясь доказать старику, что способен справляться с делом лучше, чем тот. Так и было, однако отец не хотел этого признавать.

Ответ Говарда почему-то насторожил Пола.

— Порыбачить? Черт, почему бы и нет? Завтра?

— Если хочешь…

— Я заеду за тобой в семь утра. Можем опять махнуть в Брайтон.

Это облегчило Полу возвращение домой — в любом случае, завтра утром его уже там не будет. Вечер он провел, стирая белье. Пол старался не заходить в гостиную, чтобы не видеть крыльца, по которому могла подниматься или спускаться Джулия с очередным поклонником. Его это не касалось!

Он встал ранним утром и был уже готов, когда заехал Говард.

— Наловим целую тонну, — усмехнулся он, когда Пол садился в машину. — Это будет великолепно.

— Меня удивило, что ты так легко сорвался. Брат пожал плечами, не отрывая глаз от дороги.

— Я был просто вынужден. Чуть позже собирался прийти старик — капать мне на мозги.

— Я думал, он перестал появляться в банке каждый день.

Еще одно пожатие плеч, на этот раз несколько неуверенное.

— Дело не только в работе.

Пол приподнял брови: когда это их отца занимало что-то кроме работы? Но Говард продолжал хранить молчание до тех пор, пока они не выехали из города.

— Он нашел еще одну женщину. Брови Пола взметнулись выше. — Папа?!

Их отец, Мэтью Кларк, вдовец с двадцатилетним стажем, не подпустил к себе ни одной женщины, с тех пор как умерла его жена. Полу тогда исполнилось восемь.

— Что значит — он нашел еще одну женщину? Что он собирается делать с этой женщиной? Жениться?

Говард бросил на него мрачный взгляд.

— Нет! Он хочет, чтобы на ней женился я! — Брат взъерошил пальцами волосы. — В последнее время он только и делает, что рыщет повсюду в поисках невесты. Мне — жениться! Опять!

Нельзя сказать, чтобы Говард уже был женат. Хотя однажды и подошел к этому очень близко. Он был помолвлен. И брошен в день свадьбы.

Двенадцать лет назад Говард собирался жениться на Элизабет Макларен, дочери одного из крупнейших финансовых партнеров отца в Глазго. Этот брак был предрешен если не на Небесах, то в Сити.

Вся банковская элита была приглашена в поместье Кларков неподалеку от Бата, чтобы стать свидетелями того, что сам Мэтью Кларк добродушно и игриво называл «слиянием».

Пол был шафером, поскольку Том в последний момент отправился в Антарктику изучать редкий вид пингвинов или что-то в этом роде.

Они с Говардом стояли в церкви, где должно было состояться бракосочетание, в ожидании Элизабет. Та не появилась. Позже они узнали, что утром она улетела из Хитроу в неизвестном направлении. Насколько было известно Полу, с тех пор ее никто не видел, даже старик-отец, которого хватил апоплексический удар.

Никто не упоминал об Элизабет в присутствии Говарда. Никто не вспоминал о несостоявшемся бракосочетании.

Говард не появился на свадьбе Пола и Шей-лы, которая состоялась через год. Он улетел инспектировать филиал банка в Индии. Специально.

— Он все еще болезненно воспринимает любой намек на свое несостоявшееся бракосочетание, — объяснил отец Полу. — Ничего, это пройдет.

Но брат так и не рискнул жениться снова.

— Он пытается повесить мне на шею еще одну девицу, — устало проговорил Говард. — Совсем обезумел.

— Зачем ему это?

— Через месяц ему стукнет семьдесят. Стар, как горы, говорит он. Одной ногой в могиле — так следует его понимать. «Род прервется», — процитировал Говард, очень удачно имитируя Мэтью Кларка, и вздохнул. — Он хочет внуков.

Пол отвел взгляд. Старик будет на седьмом небе от счастья, есл-и узнает о Джулии. И на аркане потащит Пола к алтарю.

— Мир не вертится вокруг одного сварливого старика, — проворчал Говард.

— Правильно, — согласился брат.

Оба уставились вперед, в ветровое стекло. Оглядываться назад, на прошлое, означало для них вновь испытывать боль поражения, загубленных надежд, разбитых мечтаний.

— Я не сделаю этого, — хрипло проговорил Говард.

— Правильно, — снова согласился Пол. — Я — тоже.

Они рыбачили пять дней. Выходили на лодке рано утром, а возвращаясь по вече-рам, часами бродили по пляжу.

Они больше не говорили ни о женщинах, ни об отце, а только о погоде и рыбе. Они спорили о достоинствах разных наживок и снастей. Они наловили целую тонну рыбы. Все было чудесно. Просто и понятно. Как и в поездке с Томом. Пол был в восторге. Он чувствовал себя сильным, твердым, его судьба снова была в его руках.

Он даже не вздрогнул, когда, подъезжая к городу, Говард предложил ему поделиться уловом с соседкой.

— С этой женщиной сверху, — пояснил Говард. — Как ее зовут?

— Джулия. Говард кивнул.

— Да, с Джулией. Ей будет приятно. Может быть. А почему бы действительно не сделать это? Просто зайти и дать ей немного рыбы. По-дружески. Безо всякой задней мысли. Вернуть былую простоту их отношений. Да, возможно, он так и поступит.

Пол представил себя стучащим в ее дверь. Вот он протягивает ей большой сверток со свежей камбалой и желает приятного аппетита.

Но когда Пол поднялся, Джулии не оказалось дома. Переминаясь с ноги на ногу, с дурацким пакетом в руках, он кипел от негодования.

По ступенькам шла миссис Джоунз.

— О, вы вернулись! Пол кивнул.

— Я хотел… поделиться с Джулией рыбой.

— Она ушла. — Миссис Джоунз улыбнулась. — С Сесилом.

Брови Пола взметнулись вверх. Какой еще Сесил?!

— Отдадите завтра. Она вернется поздно. — Когда?

Миссис Джоунз довольно пожала плечами.

— Понятия не имею. Но вы ведь тоже возвращаетесь поздно, когда уходите развлекаться.

Пол постоял, пока она не поднялась еще на один пролет, затем взглянул на часы. Было почти десять. Уже достаточно поздно.

Он спустился к себе и положил рыбу в холодильник. Потом взял записную книжку и лихорадочно, с раздражением полистал ее, чувствуя потребность что-то делать.

Пол был знаком с уймой женщин. Одна из них наверняка согласится составить ему компанию.

Люси? Рейчел? Соня? Мэг?

Мэг, решил он и набрал ее номер, чтобы спросить, не пойдет ли она с ним на последний сеанс в «Одеон». Джулия раньше с радостью приняла бы такое предложение. Это было раньше, напомнил он себе, слушая гудки в трубке.

Мэг тоже обрадовалась. Она была просто счастлива. Счастлива пойти с ним в кино и, похоже, провести вместе остаток вечера.

— Зайдешь ко мне? Посидим, — предложила Мэг, когда он проводил ее до дверей дома, и, скользнув ладонью вверх по его руке, обняла за шею, притянула к себе и одарила легким дразнящим поцелуем.

Пол отстранился.

— Я совершенно измотан, — сказал он, зевая. — Может, в следующий раз?

Она прижапась к нему.

— Ты многое теряешь, милый…

Подходя к дому, Пол заметил, что в окнах Джулии горит свет. Был почти час ночи. Беременные женщины должны в это время спать — он точно это знал. И завтра, когда принесет рыбу, он так ей и скажет.

— А, это ты.

В восемь тридцать следующего утра Джулия, стоящая в дверях своей квартиры, с опухшими глазами, в безразмерной майке и шортах, была похожа на ходячий труп.

— Тяжелая выдалась ночка? — протянул Пол, снова чувствуя раздражение.

В третьем часу, когда он ложился спать, свет у нее еще горел.

Теперь же она была бледна, казалась почти больной и нельзя сказать, чтобы очень обрадовалась его приходу. Что ж, Пол тоже не испытывает счастья.

— Ты жутко выглядишь, — напрямую заявил он.

— Большое спасибо.

— Это правда. Все было бы иначе, — менторским тоном сказал он, — если бы ты больше отдыхала. Тебе не следует прожигать жизнь на вечеринках.

Ее рот открылся. И захлопнулся.

— Очень вредно так мало спать, — продолжал Пол. — Таким женщинам, как ты, необходим отдых.

— Таким, как я? — с оттенком иронии переспросила она.

— Беременным женщинам, — сквозь зубы процедил Пол трудные слова. — Тебе нужен отдых, Джулия. И явно больше, чем ты даешь себе. Нужно спать по крайней мере восемь часов. И ты не должна пить, и…

— Я не пью!

— …и нуждаешься в хорошем питании. Вот. — Он протянул ей пакет. — Мы с Говардом наловили. Возьми и приготовь себе на обед. Это камбала. В ней уйма жирных кислот. Тебе это полезно.

Глаза Джулии расширились, лицо стало белее мела. Она не сказала ни слова. Могла бы хоть поблагодарить, с раздражением подумал Пол. Могла бы взять рыбу, вместо того чтобы стоять и с ужасом пялиться на нее.

Затем Джулия глотнула воздуху, зажала рот рукой и бросилась прочь.

— Что за… — Пол, все еще сжимая пакет с рыбой, пошел за ней. Дверь ванной захлопнулась у него перед носом. — Что ты?.. О!

Услышав натужные звуки за дверью, он мельком взглянул на рыбу в своих руках. Внезапно бледность Джулии и ее опухшие глаза обрели совсем иной смысл.

— О черт, — пробормотал Пол. — Проклятье! Я сейчас вернусь! — крикнул он в дверь.

Пол не знал, слышала ли его Джулия. Он скатился вниз по лестнице, сунул рыбу в холодильник, быстро, но тщательно вымыл руки. Затем бросился обратно.

Дверь в ванную все еще была закрыта.

— Джулия!

Она не ответила. Пол беспокойно зашагал по коридору. Откуда он мог знать, что ее тошнит по утрам? Неужели это повторяется каждое утро?!

За дверью стояла мертвая тишина. Он постучал.

— Джулия, — спросил он погромче, — С тобой все в порядке?

По-прежнему никакого ответа. Наконец он услышал звук льющейся воды, плеск, затем воду выключили. Дверь открылась.

Джулия Bde еще выглядела, как покойник, однако на этот раз Пол промолчал. Он хотел было поддержать ее, однако передумал и сунул руку в карман.

— Как ты? Получше? — спросил он, от всей души надеясь, что она скажет «да».

— О, прекрасно! — Голос Джулии дрожал и звучал очень сухо. — Я как огурчик. Разве по мне не видно?

Она неприязненно взглянула на него и прошла мимо по направлению к спальне. Пол поплелся за ней.

— Я не знал, что тебя тошнит. Не думаешь же ты, что я нарочно принес эту рыбу?

Она легла в постель и прикрыла локтем глаза, словно пытаясь отгородиться от всего мира.

Пол смущенно переминался с ноги на ногу, чувствуя свою беспомощность.

— Могу я… что-нибудь сделать?

— Еще?

— Проклятье, Джулия! Я же сказал, что не хотел вызвать у тебя приступ тошноты. Повторяю, что я могу сделать для тебя?

— Думаю, ты и так уже достаточно сделал, Пол. Рука Джулии оставалась на прежнем месте. А ему так нужно было видеть ее лицо! Своим поведением она пугала его.

Он подошел к кровати и сел рядом. Она отодвинулась. Но Пол дотянулся и отвел руку Джулии от лица. Она хотела вырваться, но безрезультатно.

Теперь ее щеки порозовели, но, как догадывался Пол, это было вызвано скорее злостью, чем внезапным улучшением состояния. Они пристально смотрели друг на друга. Джулия выглядела возмущенной и настороженной. Никакого сияния, подумал Пол.

— Принести тебе воды? Ты должна что-нибудь выпить.

Он не знал, почему, но это казалось ему непреложной истиной.

Джулия заколебалась, затем вздохнула.

— В холодильнике есть минеральная вода.

— Я принесу.

— Мне не нужны твои услуги.

Но Пол не обратил внимания на ее слова. Когда он принес воды, Джулия полусидела, опершись на спинку кровати. Он протянул ей стакан и стоял, наблюдая за тем, как она пьет.

— Перестань пялиться на меня, — пробормотала Джулия.

Но Пол не мог. Казалось, уже лет сто он не видел ее так близко. И очень, очень давно не смотрел на нее так долго. Она казалась очень слабой. Это удивило его.

— Я сказала — перестань пялиться! — выпалила Джулия.

— Прости.

На этот раз Пол отвел глаза и зашагал по маленькой комнате. Но в ней не было ничего интересного для него, кроме Джулии, Он снова обернулся.

— Тебе лучше?

— Да. Спасибо. — Последнее слово она произнесла крайне неохотно. — Можешь не ждать. Больше осложнений не предвидится.

Пол проигнорировал предложение уйти.

— Такое случается каждый день?

— Только когда мне вручают пакеты с рыбой. Или с бараниной. — Заметив его недоумевающий взгляд, Джулия пояснила: — Элис однажды принесла мне на ланч. В результате мы позавтракали крекерами с маслом.

— Может, принести тебе крекеров?

— Я не… голодна.

— Но должна же ты что-то есть. — Помимо того, что казалась слабой, Джулия еще и очень похудела. — Предполагается, что ты должна набирать вес, не так ли? А не терять его.

— Я и не теряю. Уже.

— Неужели?

Джулия пожала плечами.

— Многие женщины поначалу худеют… если их тошнит по утрам.

— А тебя часто тошнит?

Казалось, Пол никогда не прекратит задавать вопросы.

— В некоторые дни. Доктор выписал лекарства, но я стараюсь ими не злоупотреблять. По большей части справляюсь сама. Кроме того, мне уже гораздо лучше. Особенно если день для меня начинается не так стремительно и не в столь ранний час.

— Ты всегда вставала рано. — Пол чувствовал себя ужасно виноватым. — Я подумал, что ты захочешь рыбы, — пробормотал он.

Ему не хотелось вспоминать 6 своем твердом решении прийти к ней как можно раньше, чтобы заставить пожалеть о столь позднем отходе ко сну.

Чем же она все-таки занималась? Пол с трудом удержался от вопроса. Не его дело. Да ему это и безразлично.

— Спасибо, что подумал обо мне. — В голосе Джулии не было сарказма. Она поставила стакан на прикроватный столик и взглянула на Пола. — Тебе ни к чему стоять здесь. Я не собираюсь умирать. Это всего лишь утреннее недомогание.

— Мне известно, что это такое, — хрипло ответил он.

У Шейлы оно тоже было. Он давал ей крекеры и содовую. Жалел ее. Ухаживал за ней. Зазвонил телефон. Джулия взяла трубку.

— О, Сесил! Привет… Только что встала. — Она зевнула. — Я знаю. Мне тоже нравится. Сегодня днем? — Джулия помолчала, перелистывая ежедневник, лежавший рядом с кроватью, затем сказала: — Да, прекрасно. Значит, увидимся. Пока.

Джулия улыбалась, когда прощалась с этим Сесилом. Пол помнил эту улыбку. Обычно она предназначалась ему.

— Один из твоих мужчин? — ядовито спросил он; все его сочувствие как ветром сдуло.

— Что? А, да. Думаю, можно сказать и так. Джулия снова улыбнулась, и снова улыбка, как показалось Полу, была связана с Сесилом.

— Можно надеяться, что ты окончательно поправишься до вашей встречи?

Нет, он определенно был не в состоянии удержаться от вопросов. Джулия медленно кивнула.

— Думаю, да. — Затем добавила: — Да, я в этом уверена.

Пол бросил на нее свирепый взгляд.

— Тогда я пойду. Может, когда он приведет тебя домой, ты будешь даже в состоянии зайти ко мне и забрать свою рыбу.

Уходя, он хлопнул дверью громче, чем обычно.

Сесил Клейтон был украшением редакции, центром притяжения, мужчиной, к которому вожделели все женщины, работавшие в их здании. Сесил был ее коллегой, с которым Джулия никогда, никогда не стала бы встречаться, поскольку он менял женщин столь же часто, как Элис цвет своих волос. Именно с Сесилом она просидела до трех часов утра, готовя макет разворота с видами Хантербери. И Сесил, пожалуй, был последним человеком во вселенной, который смог бы увлечься беременной женщиной.

Поэтому Джулия удивилась, когда, встретившись с ним днем, чтобы передать отпечатки, и сообщив, что использовала его в качестве прикрытия, в ответ получила: „„

— Почему бы и нет? Что ты делаешь сегодня вечером? Давай куда-нибудь сходим пообедать.

Она не могла понять, зачем ему это, и спросила напрямик. Его красивое лицо расплылось в широкой усмешке.

— Я еще никогда не появлялся на людях с беременной женщиной.

— Ты находишь во мне прелесть новизны.

— Не только. Все женщины, с которыми я встречаюсь, хотят замуж. Ты — нет, по крайней мере, за меня. — Сесил склонил голову набок. — Ну так как?

Джулии всегда нравился Сесил — правда, на расстоянии. Ей хорошо работалось с ним. И она решила, что предложенный обед доставит ей большее удовольствие, нежели общение с мужчинами из списка Элис.

— Почему бы и нет? — повторила она его слова.

Позже Джулия раза четыре пожалела о своем согласии. Но когда уже собралась окончательно отказаться, выглянула в окно и увидела в садике Пола сногсшибательную блондинку в платье, которое больше открывало, чем скрывало…

Сесил повел ее в маленький уютный ресторанчик в Хэмстеде, и весь вечер они весело проболтали о ничего не значащих вещах. С Сесилом было на удивление легко. Джулия прекрасно отдохнула и, когда он, провожая ее, предложил повторить, тут же согласилась.

— Как насчет завтра?

Джулия согласилась и на это. В конце концов, для чего ей сидеть дома?

— Чудесный был вечер, — сказал Сесил у двери в подъезд.

Он коснулся рукой щеки Джулии. На мгновение она подумала, что Сесил поцелует ее, и задалась вопросом, что ей делать в таком случае. Но он усмехнулся и подмигнул ей.

— Спокойной ночи, Джулия.

— Спокойной ночи, Сесил.

На следующий вечер они отправились в театр «Глобус». Через два вечера смотрели новый фильм. На следующей неделе ходили на выставку в галерею Тейт и гуляли в парке.

Все в редакции недоумевали. Сесил, известный тем, что встречается с одной женщиной не больше двух-трех раз, проявлял редкостное постоянство.