Морская летопись - Германская подводная война 1914-1918 гг.

Еще раз U-9 встретила неприятельские корабли на рассвете, и у нее появилась большая надежда повторить тройной успех 22 сентября; но вскоре Веддиген и Шпис убедились, что им придется иметь дело с совершенно новым положением вещей. Идя в простом строю, одним и тем же курсом, постоянной скоростью, «Абукир», «Кресси» и «Хог» сделали проблему сближения и атаки такой простой, какую только может себе представить атакующая подводная лодка. Теперь англичане использовали полученный урок. Крейсера типа «Эдгар» держались вдалеке друг от друга, постоянно изменяли курс, меняли скорость, иногда следуя 7-узловым ходом, иногда увеличивая его до 14 узл. Атака такой цели была неизмеримо более трудной, так как обстановка и условия сближения и атаки менялись с минуты на минуту. Такова была тактика, принятая англичанами после гибели трех крейсеров для уклонения от атак подводных лодок. Поэтому у U-9 ничего не вышло. Часами она выслеживала крейсера, стараясь выйти на позицию на нужной дистанции. Наконец Веддиген и Шпис потеряли надежду и ушли на глубину.

Затем колесо фортуны опять повернулось к U-9: крейсера приближались. Веддиген снова взял на себя командование, все разошлись по своим постам для погружения; U-9 пошла на перископной глубине. Море было очень спокойно, так что перископ нужно было обнажать с большой осторожностью. Крейсера обменивались между собою сигналами. Была спущена шлюпка, по всей вероятности для передачи приказов или доставки посланного человека.

Между английским и германским изложениями дальнейшего есть разногласия. Для U-9 внезапно появилась опасность быть протараненной одним из ее противников; был ли это «Хаук» (Hawke) или «Эндимион» (Endimion) – неясно. Веддиген решил поднырнуть под него и рассчитал, что, вынырнув с другого борта, он окажется на прекрасной позиции для выстрела одним из кормовых аппаратов. Но когда он всплыл, то увидел крейсер не позади себя, а впереди. Его объяснение случившегося заключалось в том, что крейсер в безрезультатной попытке таранить лодку описал полуциркуляцию и подставил себя в положение прямо перед ее носом. Теперь U-9 располагала возможностью, которой добивалась с того момента, как на рассвете впервые обнаружила крейсера. Из носового аппарата была выпущена торпеда, попавшая в «Хаука»: он подходил для получения почты с «Эндимиона» и, получив почту, шел своим курсом, имея в момент, когда произошел взрыв, ход от 12 до 13 узл. Старый корабль сразу же получил крен, перевернулся и затонул в 8 минут, унося с собой около 500 чел. команды. Других крейсеров в виду не было, но часом позже «Тизеус» (Theseus) разошелся с торпедой, выпущенной U-17. В это время все корабли получили приказание идти на NW; от «Хаука» не поступало никакого ответа, и в результате предпринятых поисков был обнаружен лишь плот с одним офицером и несколькими человеками команды.

Нанеся свой второй удар, Веддиген возобновил свою первую попытку проникнуть в Скапа-Флоу; у восточного входа он атаковал дивизион эскадренных миноносцев и едва не достиг успеха в атаке на «Эларм» (Alarm). Он так увлекся, что обнаружил «Нимфе» (Nymphe) только перед собой и избежал таранного удара лишь быстрым погружением. Грохот машин и винтов миноносца в момент прохода над лодкой буквально оглушили команду U-9. Когда U-9 вернулась в базу, то узнала, что 20 октября U-17 осмотрела и потопила пароход «Глитра» (Glitra) (866 т), шедший из Ставангера; это было событием большого значения, последствия которого должны были сказаться немедленно же.

В южных водах U-20 причинила много беспокойства. 13 октября у острова Уайт (White) миноносцем № 116 была обнаружена подводная лодка, быстро погрузившаяся. Ее присутствие вызвало большие сомнения в безопасности совершавшего переход канадского конвоя. Пункт назначения транспортов с войсками был изменен с Саутхэмптона (Southhampton) на Плимут (Plymouth) в уверенности, что подводная лодка не рискнет забраться так далеко к западу. Между тем Дрешер на U-20 нашел возвращение Английским каналом рискованным и решил держаться и пройти у западного побережья, обогнув Шотландию с севера. Прошел ли он Ирландским морем или вдоль западного ирландского побережья – неясно. 17-го у Бэтт-ов-Льюис (Butt of Lewis) он неожиданно встретился с 4 линейными кораблями и завесой эскадренных миноносцев, и был настолько удивлен, что упустил возможность атаки. 18-го Дрешер вернулся, преодолев трудности, заключавшиеся в обходе кругом Британских островов.

У западного побережья Шотландии тревоги опасности от подводных лодок становились возрастающе частыми, а германские лодки начали проходить западнее Оркнейских островов. Поход U-20 держался немцами в полнейшей тайне, но когда присутствие лодки у Лох-Ю 7 октября было окончательно установлено, уверенности в безопасности Гранд-Флита больше быть не могло.

Действительно, Веддиген не добился успеха при своей попытке достигнуть якорной стоянки Скапа-Флоу, но скорее из-за неудачи, чем благодаря достаточно действительной дозорной службе. После этого было принято решение перевести линейные корабли в Лох-Суилли (Lough Swilly), на северном побережье Ирландии, до тех пор, пока Скапа-Флоу не сможет быть обеспечена от проникновения подводных лодок. Тот факт, что часть Гранд-Флита принуждена была пройти при этом через минное поле, поставленное у Лох-Суилли Берлином (Berlin), и потеряла при этом линейный корабль «Одэшиэс» (Audacious) – одну из своих мощнейших единиц, не уменьшает глубокой значительности этого шага. Он означал, что несколько подводных лодок принудили наиболее мощный из всех известных в истории линейный флот покинуть свою первую базу и отступить во вторую, а затем – в третью, каждый раз в более удаленную от главного морского театра часть Северного моря. Отступление Гранд-Флита в этом смысле было фактом не менее серьезным, чем германский прорыв во Фландрии в марте – апреле 1918 г. Была потеряна «сдерживающая» («containing») позиция у Оркнейских островов и вместе с тем – поддержка для линии Северной блокады (Northern Blockade). Все восточное побережье оказалось рискованнейшим образом предоставлено возможности неприятельских нападений; морские силы в этих водах были оставлены без поддержки. Одним словом, замысел всего стратегического развертывания был нарушен на некоторый период германскими подводными лодками. Какие колоссальные возможности открылись в результате действий подводных лодок для совместных операций германского флота и армии! Поистине счастьем было для нас, что немцы упустили громаднейшие возможности, которые могли быть ими использованы!

Перед возвращением U-20 новая лодка U-27 (Вегенер) вышла ей на смену. Едва начав свой поход, она встретилась 18 октября у Боркум Рифа (Borkum Riff) с английской подводной лодкой Е-3. Вегенер говорит, что его торпеда буквально разорвала ее на две части, но, опасаясь, что поблизости могут быть другие лодки, он не смог предпринять поиски оставшихся в живых.

Затем U-27 возобновила прерванный этой встречей поход к Дуврскому проливу; вслед за ней U-19 (Кольбе) вышла несколькими днями позднее. Эта последняя должна была идти в Зеебрюгге (Seebrugge), недавно занятое германскими войсками. У голландского побережья, ночью 24 октября, в полной темноте, на нее наскочил эскадренный миноносец Бэджер (Badger), и она должна была вернуться в поврежденном состоянии в свою базу. Стоит отметить, что эта лодка-ветеран пережила многие опасности в течение войны, и в феврале 1918 г. потопила 36 000 т тоннажа в Ирландском море. В позднейший период военных действий командование ею принял Шписс. В своей книге он рассказывает о многих замечательных случаях выхода U-19 из затруднительных положений в Балтике, Северном море, Английском канале и Атлантике.

Едва U-19 оказалась в положении «hors de combat», вместо нее вышла в море U-24 под командой Шнейдера. В течение этого заместительства на долю U-19 выпало незавидное отличие совершения первого зверства германской подводной войны. 26 октября у мыса Гри-Нэ (Gris Nez) лодка встретила французский пароход «Амираль Гантом» (Amirall Ganteaume)[6] (4590 т), имевший на борту 2500 бельгийских беженцев, и Шнейдер не поколебался взорвать его торпедой. Хотя корабль не потонул и был отбуксирован в Булонь (Boulogne), на нем погибло во время паники, возникшей среди перепуганных деревенских жителей, около 40 чел. Более законный успех был достигнут потоплением старого крейсера «Хермес» (Hermes), использовавшегося как авиаматка. Он был подорван на пути из Дувра в Дюнкерк (Dunkirk) 31 октября двумя торпедами с U-27, и это потопление стоило гибели 22 чел. Присутствие у берегов Фландрии бомбардировочной эскадры (bombarding squadron) адм. Хууда было несомненно сильным притягательным объектом для подводных лодок. Но им не удалось достигнуть большего успеха, чем увеличение трудности выполнения операций[7].

Авария U-19 только отсрочила прибытие неприятельских сил во фландрские порты. Первой вошла в Зеебрюгге 9 ноября подводная лодка U-12; в течение того же месяца за ней последовали U-5, U-8, U-11 и U-24. Зеебрюгге в это время использовался лишь как выдвинутая база, из которой подводные лодки могли тревожить атаками движение в Английском канале и неприятельские военные корабли в южных водах. В качестве самостоятельного соединения, отдельного от Флота Открытого моря, фландрская флотилия была образована только 29 марта 1915 г.; до этого подводные лодки просто пользовались фламандскими портами как опорными пунктами.

Два дня спустя после прихода U-12 Форстман вышел на ней в пролив и обнаружил старую канонерскую лодку «Найгер» (Niger), стоявшую без всякой охраны на якоре у мола Диль (Diel pier). Он быстро потопил ее. Вероятно, эти лодки производили предварительную разведку перед набегом линейных крейсеров на Ярмут 3 ноября. Они же образовали завесу, чтобы преградить путь неприятелю при преследовании им отступавших германских кораблей.

Потопление парохода «Глитра» 20 октября было уже упомянуто. Следующее нападение произошло 11 ноября, когда почтовый пароход Большой восточной линии «Кольчестер» (Colchester) (1209 т) был атакован в Северном море подводной лодкой и спасся от нее бегством.

Это была первая атака, потерпевшая неудачу. 20 дней спустя U-21 появилась перед Гавром (Havre) и остановила пароход «Малахит» (Malachite) (718 т); дав его команде достаточное время, чтобы покинуть корабль, Херзинг потопил его артиллерийским огнем. Подобным же образом 26-го он поступил с пароходом «Примо» (Primo) (1366 т). В обоих случаях человеческих жертв не было. После этого наступило затишье. В декабре две из этих лодок пропали без вести: U-5 (Леммер) и U-11 (Суходолец); предполагают, что они погибли на минном поле у Зеебрюгге.

Кроме подводных сил, оперировавших в южных водах, другие лодки действовали в Северном море. Уход Гранд-Флита на север имел своим следствием то, что поиск английских эскадр линейных кораблей, произведенный U-22 в октябре, был безрезультатен. Вторая попытка нападения была сделана 23 ноября, когда U-16 и U-18 пытались проникнуть через линию охранения в Скапа-Флоу. Но Гранд-Флита там не было: безвестно для атакующих он вышел к Гельголандской бухте (Bight) для поддержки бомбардировки Зеебрюгге Дуврским патрулем. U-18 (Хенниг) 23-го рано утром предприняла попытку без всякого шанса на успех; ей удалось успешно пройти вглубь до бона в проходе Хокса (Ноха), следуя в кильватерной струе парохода. Когда осмотр якорной стоянки показал отсутствие Гранд-Флита, она изменила курс для выхода обратно. U-18 не успела еще далеко отойти, как ее обнаружил вооруженный траулер «Токио» (Tokio). В скором времени она была замечена другим вооруженным траулером – «Дороти Грей» (Dorothy Grey), таранившим ее. По всей вероятности, были повреждены как горизонтальные рули, так и перископы. U-18 быстро погрузилась, коснулась дна и всплыла на поверхность. Тараненная вторично, на этот раз – присоединившимся к охоте эскадренным миноносцем «Гарри» (Garry), U-18 еще раз ушла на глубину и снова вырвалась на поверхность воды. Совершенно изуродованная, она потащилась вдоль Пентланд Скерриз (Pentland Skerries). Ее команда выпускала ракеты, и, когда подошел «Гарри», U-18 затонула у Мюкл Скерри (Muckle Skerry). Видя невозможность уйти, команда затопила лодку. Весь экипаж, кроме одного человека, был спасен.

U-16 (Ханзен) тоже производила разведку у южного прохода, но также ни одного корабля из состава Гранд-Флита не обнаружила. В течение ближайших двух дней она причинила много беспокойства неприятелю, пытаясь войти в Лервик (Lerwick) (Шетландские острова); вблизи этого порта она была атакована и отогнана канонерской лодкой «Скипджэк» (Skipjack).

В тот же день U-17 также вошла в норвежские воды в поврежденном состоянии, но ушла на следующий день, чтобы избежать интернирования. После попытки набега на оркадскую[8] якорную стоянку флота активность подводных лодок уменьшилась. 15 декабря во время бомбардировки Скарборо (Scarborough) три подводные лодки находились на позициях у устья р. Хэмбер, используя данные произведенной U-27 разведки минных полей у восточного побережья Англии.

Гайер указывает, что подводные лодки Северного моря были приписаны для несения дозорной службы к береговой обороне из опасения ожидавшейся вскоре попытки англичан заблокировать устья германских рек брандерами. Только однажды двум лодкам было предписано произвести поиск и атаковать неприятельские корабли вблизи Гельголанда.

В рождественские дни 1914 г. английскими самолетами, выпущенными с авиаматок, был предпринят налет на Куксхафен (Cuxhaven); в связи с этим U-20, U-22 и U-30 были высланы для атаки надводных кораблей. Первая из упомянутых лодок стреляла торпедой по одному из сопровождавших легких крейсеров, другие два избегли атаки благодаря имевшейся завесе эскадренных миноносцев. 24 января 1915 г. во время боя линейных крейсеров у Доггер-Банки шесть подводных лодок были еще раз расположены в устье р. Эмс и у Гельголанда, в ожидании приказания об атаке преследовавших английских кораблей, на случай если бы это оказалось необходимым. Таким образом, твердая уверенность британской эскадры линейных крейсеров в присутствии германских подводных лодок во время боя была совершенно ошибочна. Но уже само по себе подозреваемое присутствие лодок оказало весьма важное влияние на преследование, вызвав установление тесной противолодочной завесы вокруг поврежденного «Ляйона» (Lion) на время его буксировки обратно в Розайт (Rosyth) в целях полного обеспечения его от торпедных атак.

В это время германские подводные лодки, будь они в море, могли иметь значительные шансы на успех атаки неповрежденных английских линейных крейсеров, но бездеятельность Флота Открытого моря и малое число подводных лодок помешали разработать и провести совместную операцию надводных сил и подводных лодок. Подобная комбинированная операция была предпринята в серьезном масштабе только годом позже.

Новый год начался с крупнейшего успеха, достигнутого подводной лодкой. В течение рождественской недели U-24 (Шнейдер) была в крейсерстве в западной части Английского канала. В это же время 5-я эскадра линейных кораблей была выслана из Мэдуэй (Medway) к Портлэнду (Portland) для прохождения артиллерийских стрельб. Ввиду предполагавшейся безопасности западной части Канала вокруг линейных кораблей не было образовано завесы эскадренных миноносцев. Нужно заметить, что большое крейсерство U-20 от о-вов Силли (Scilles) до Оркнейских островов не было тогда известно адмиралтейству. В течение всего дня 31 декабря подводная лодка, притаившись, скользила вслед за эскадрой, а линейные корабли не подозревали о грозившей им опасности. С наступлением ночи они взяли курс на о-в Уайт с намерением возобновить стрельбу на следующий день. Поднялся сильный южный ветер, и эскадра шла малым ходом при бурном море. В ранние часы первого дня нового года U-24 нанесла свой удар: «Формидэбл» (Formidable) был поражен торпедой.

В соответствии с инструкциями, изданными после потопления трех крейсеров в сентябре, прочим кораблям, шедшим в строю, было приказано воздерживаться от сближения с поврежденным линейным кораблем, и «Формидэбл» затонул с потерей 550 чел.

В результате этого трагического события к военному командованию была обращена настойчивая просьба отнять у немцев обратно Зеебрюгге и Остэнде. В то же время было решено поставить поперек Дуврского пролива дрейфующие сети (drifter nets), в расчете, что в них будут запутываться проходящие чрез пролив подводные лодки; тогда к этому месту должны были подходить вооруженные яхты или эскадренные миноносцы и уничтожать неприятеля подрывными тралами (explosive sweeps). Поскольку глубина этих сетей достигала лишь 60 фут. (18,3 м), а глубина погружения германских подводных лодок того времени имела пределом около 164 фут. (50 м), для лодок являлось вполне возможным подныривать под сети. Больше того, поскольку дрифтеры могли держаться в море только днем, проходившие подводные лодки могли просто дождаться наступления ночи и тогда миновать препятствие. Сигнальные буи сетей днем были ясно видны лодкам и давали возможность обойти заграждение. Сети как противолодочное средство не были новой идеей; они были испробованы давно, еще в 1906 г. В Дуврском проливе их ценность значительно понижалась вследствие сильного течения.

Независимо от этих попыток препятствовать проходу подводных лодок немцы потеряли еще две единицы от несчастных случаев. Три лодки – U-22, U-31 и U-32 – 13 января вышли в поход к устью Темзы (Thames), но на девятый день U-32 вернулась поврежденной; U-22 (Хоппе) вернулась 27 января, сообщив трагическое известие: шестью днями раньше, у голландского побережья, U-22 встретила подводную лодку, дважды вызывала ее для обмена опознавательными, но не получила ответа. Считая, что перед ней английская лодка, Хоппе потопил ее торпедным выстрелом. С погибшей лодки был подобран только один человек, уцелевший из числа команды U-7, которой командовал Кениг, лучший друг Хоппе.

Третья лодка, U-31 (Вахендорф), совсем не вернулась; по предположениям, она взорвалась на мине у восточного побережья Англии. Германская версия объяснения этого таинственного исчезновения считает причиной гибели неудачное погружение или гибель команды вследствие дефектов аккумуляторной батареи; в дальнейшем – будто бы 6 месяцев спустя – она была найдена англичанами, сохранившею водонепроницаемость и с мертвой командой на своих постах. Это – интригующая сказка, не имеющая никаких подтверждений. Истиной является то, что точные обстоятельства, дата и место гибели U-31 остаются такой же тайной для британского морского командования, как и для германского.

Тем не менее все эти первые выступления подводных лодок были неоценимы для воздействия на неприятеля, и вскоре была предпринята в качестве опыта операция, широкая по масштабу и важная по своим последствиям. Херзингу было поручено расширить зону подводной опасности, распространив ее на морской район к западу от Англии. Покинув Вильгельмсхафен (Wilhelmshaven) 21 января и проходя Дуврским проливом, U-21 появилась 29-го у острова Уолней (Walney Island) и обстреляла Барроу (Barrow), причинив незначительный вред, после чего была отогнана батареями острова Уолней.

На следующий день она потопила подрывными патронами (sank with bombs) три парохода – «Килкон» (Kilcoan) (416 т), «Линда Бланш» (Linda Blanche) (369 т) и «Бэн Кручэн» (Ben Cruachan) (3092 т) – все у ланкаширского побережья.

Пройдя к югу, она была атакована у Фишгарда (Fishguard) вооруженной яхтой «Вэндюэра» (Vanduara), но случайно осталась невредима.

При проходе Дуврского пролива U-21 пришлось преодолеть лишь небольшие трудности. Положение сетей было обозначено их буями, и U-21 благополучно прошла; мины были избегнуты проходом через заграждения в малую воду, когда мины были близко к поверхности воды и благодаря этому видны.

Пока Херзинг находился в этом крейсерстве, U-19 действовала у голландского побережья; 21-го она потопила подрывными патронами пароход Дэруорд (Durward) (1301 т).

В Английском канале была U-20 (Дрешер). Она применяла другой метод потопления, стреляя торпедами без всякого предупреждения в ничего не подозревавшие жертвы.

Этим упрощенным методом она потопила 30-го пароходы «Эйкариа» (Icaria) (4335 т), «Токомару» (Tokomaru) (6048 т) и «Ориоль» (Oriole) (1489 т), последний – с полным комплектом команды числом 21 чел.

Таково было начало длинного списка жертв – людей, не участвовавших в войне (non-combatant) и уничтоженных германскими подводными лодками. С этого времени, вплоть до февраля 1917 г. (когда началась «неограниченная» война без всяких претензий на гуманность), 27 % уничтоженных судов было потоплено без всякого предупреждения. Дрешер, как будто для того, чтобы подчеркнуть свои мрачные подвиги, в сумерки 1 февраля стрелял торпедой, но промахнулся, по большому госпитальному судну «Эстюриэс» (Asturias) (12 002 т), несмотря на то, что оно было ярко освещено и на его корпусе были накрашены согласно правилам белые и зеленые полосы, прерывающиеся красными крестами.

Кроме потопления U-16 пароходов «Дэлуич» (Dulwich) (3 289 т) и «Вилль-де-Лилль» (Ville de Lille) (997 т) 15 февраля у Гавра (с гибелью 2 чел.), случаев хищничества больше не было, вплоть до официального открытия в 1915 г. войны против торговли. До этой даты (18 февраля 1915 г.) в общем было потоплено 11 британских пароходов и 1 союзный и поврежден 1 союзный пароход.

Немцы объявили, что будут атаковать многочисленные транспорта с войсками, выходящие из британских портов, применяя «все средства, имеющиеся в их распоряжении», но не достигли никакого успеха против этих судов.

Первая фаза закончилась. Немцы увидели у себя в руках оружие, которым они могли наносить противнику удары с такой свободой, какая была недоступна надводным кораблям: подводные силы заставили Гранд-Флит отступить с якорных стоянок Северного моря. Немцы натолкнулись на средство борьбы с неприятельской торговлей. Подводные лодки доказали, что они обладают значительно большей способностью к длительным действиям в море (power oi endurance), чем им приписывали. Германской стороной было сделано открытие, что в некоторых районах может устанавливаться периодически сменяющийся дозор (intermittent patrol); с британской стороны с самого начала войны было найдено возможным держать в Гельголандской бухте непрерывный, способный скрываться под воду дозор (diving patrol).

Быть может, неразумно немцы произвели после не задуманного заранее потопления парохода «Глитра» эксперимент с войной против торговли, носивший характер случайного. Эта первоначальная попытка показала, что в дальнейшей стадии мог быть нанесен гораздо более серьезный удар британскому союзному и нейтральному судоходству. Казалось, мало что могло быть сделано для предотвращения этого удара, если он вообще когда-нибудь должен был быть нанесен. В южной части Северного моря были поставлены минные поля, а в Дуврском проливе были установлены противолодочные дрейфующие сети (drifter nets). С другой стороны, возлагались надежды на успех патрульной службы, охранных завес для эскадр линейных кораблей и советов капитанам торговых судов использовать скорость хода для уклонения от атак подводных лодок. 11 британских пароходов было потоплено, но 5 других спаслись бегством; более серьезными событиями были уничтожение 1 линейного корабля, 4 крейсеров, 1 легкого крейсера, 1 авианосца, 1 старой канонерской лодки и 1 подводной лодки. Немцы со своей стороны имели причиной для сожалений исчезновение 7 единиц из их немногочисленных подводных сил.

Гибель не была восполнена окончанием постройки 3 или 4 новых подводных лодок. Однако был сделан заказ на постройку 20 больших и 33 малых прибрежных лодок и подводных заградителей. У германского морского командования не было больше сомнений в действительной боевой ценности своих подводных лодок.

Глава II. Опыт и ошибка. Первый период войны против торговли

^{(февраль – сентябрь 1915 г.)}

I

Когда идея ведения войны против торговли подводными лодками впервые появилась у немцев? Ответ на эту загадку открыл бы многое, остающееся до сих пор неясным. Как определенно утверждал покойный сэр Джолиан Корбетт[9], до войны считали, что Германия не постесняется использовать подводные лодки против неприятельских торговых судов. Такой образ действия расходился бы с германскими призовыми правилами. Эти правила в согласии с морским международным правом устанавливали следующий принцип: захваченное судно может быть уничтожено на месте только в том случае, если окажется невозможным или практически невыполнимым доставить приз в порт. Это уничтожение не должно предприниматься, «пока все люди, находящиеся на судне, не будут доставлены в безопасное место, если возможно – с их вещами и имуществом».

Как могло случиться, что столь гуманные принципы подверглись сомнению или оказались нарушенными? Чтобы ответить на этот вопрос, следует вкратце рассмотреть, каким образом возникла идея использования подводных лодок против торговли. Но прежде чем заняться этой темой, следует предварительно сказать несколько слов о развитии противолодочной борьбы. Через 3 года после заказа первых британских подводных лодок подводные лодки принимали участие в Спитхэдских маневрах 1904 г., когда в качестве противолодочных средств уже существовали сигнальные сети (indicator nets) и тралы. Известно, что во время этих испытаний погибла лодка А-I. Эта катастрофа заставила отложить на время все изыскания и применение противолодочных средств борьбы. В 1910 г. был учрежден Комитет для рассмотрения мер защиты против подводных лодок, в числе которых были дымовые завесы, плавание зигзагообразными курсами (zigzagging), маскирующая окраска (deceptive painting) корпуса судов, мины, ручные гранаты (hand-grenades), буксируемые мины (towing-charges), выслеживание подводными лодками (stalking by submarines) и вооружение подводных лодок артиллерией[10]. Нужно заметить, что англичане были против установки орудий на подводных лодках, и действительно, не известно ни одного случая, когда подводная лодка была бы уничтожена орудийным огнем другого подводного корабля.

Все перечисленные меры были рассмотрены применительно к нападению подводных лодок на военные корабли, одиночные или в составе соединений; подводная война против торговых судов не обсуждалась. Однако к концу 1913 г. лорд Фишер совместно с капитаном С.С. Холлом составили записку, в которой предсказывалось, что немцы будут использовать свои подводные лодки для нападения на торговые суда. Эта новая идея казалась настолько уродливой, что и Первый лорд[11] и Первый морской лорд[12] заявили, что записка «испорчена (murred) этим предположением». На британских морских маневрах 1913 г. подводные лодки оказались замечательно эффективными; в то же время немцы на морских маневрах, производившихся весною 1914 г., проработали план совместных операций подводных лодок и эскадр линейных кораблей. Маневры прошли так успешно, что была подвергнута рассмотрению идея «дурацких ловушек» (booby traps).

По словам Гайера, была доказана способность подводных лодок эффективно проводить операции совместно с надводными кораблями или против них, и что эти результаты сильно повлияли на операции подводных лодок в первый период войны. Германские лодки базировались на Гельголанд, чтобы находиться поблизости к Флоту Открытого моря, совместно с которым они должны были действовать; с другой стороны, они должны были содействовать и отражению всякого мощного британского удара против германского побережья Северного моря, в особенности против Боркума (Borkum) и Сильта (Sylt). Перед войной немцы проводили упражнение, известное под названием «траление перископа» («periscope trawling»); предполагалось, что при этом использовался один из видов подрывного трала (explosive sweep), буксируемого эскадренными миноносцами.

К.-адм. Шпиндлер категорически отрицает, что до войны Германия замышляла операции подводных лодок против торговых судов[13]. Однако было сделано одно крайне симптоматичное и интересное признание. Гайер, рассматривая довоенные соображения о боевой ценности подводных лодок, говорит: «Правда, перед началом войны один из лучших технических знатоков этого боевого средства, старший лейтенант Блюм, подсчитал число подводных лодок, необходимых для ведения крейсерской войны против Англии, и установил это число в 200 единиц[14]. Этот расчет впоследствии оказался замечательно точным. В связи с этим возникает вопрос, составил ли Блюм свой доклад по официальному поручению или с какой-нибудь другой целью. Если он сделал это по распоряжению свыше, то отрицание Шпиндлером существования заранее разработанных планов вызывает сомнение. Однако следует помнить, что такой высокий авторитет, как покойный адм. Шеер, отрицает наличие подобных приготовлений, заявляя, что «столь агрессивные идеи были совершенно чужды нашей морской политике»[15].

Гайер пишет, что еще в сентябре 1914 г. вопрос об операциях против британских торговых судов обсуждался и был отвергнут. Отклонение основывалось отнюдь не на соображениях человечности, но на том, что наличное число подводных лодок не соответствовало масштабам подобной кампании. Первое определенное требование войны против торговли исходило от Флота Открытого моря и было выдвинуто в ноябре 1914 г. после потопления «Глитры» (Glitra). Когда Фельдкирхнер на U-17 вернулся в базу, опасались, что поступок встретит осуждение, но вместо порицания его образ действия получил официальное одобрение. Начали открыто и активно выступать в пользу ведения каперской войны подводными лодками против британского торгового флота. «Поскольку Англия совершенно пренебрегает международным правом, нет ни малейшего основания для нас ограничивать себя в наших приемах ведения войны. Мы должны использовать это оружие и сделать это путем, наиболее соответствующим его особенностям. Следовательно, подводные лодки не могут щадить команды пароходов, но должны отправлять их на дно вместе с их судами. Торговое мореплавание может быть предупреждено, и вся морская торговля с Англией прекратится в течение короткого времени»[16].