Пророчица (№3) - Пророчица

— Ничего, если не считать здравого смысла, — ответил Ломакс. — Он всего лишь посредник. Если мы убьем его, Помазанный просто найдет кого-нибудь другого, кто будет вербовать для него киллеров.

— В таком случае что же мы будем делать?

— Я останусь здесь наслаждаться представлением.

— А я?

— Ты? — переспросил Ломакс. — Ты используешь свои видящие в темноте глаза и последуешь за мистером Корбеккианом.

— И куда я должен за ним следовать? — поинтересовался Малыш.

Ломакс пожал плечами.

— Туда, куда он пойдет.

— А что еще?

— Запомни хорошенько маршрут на случай, если Помазанный не захочет со мной встречаться.

Малыш покинул клуб, а Ломакс с чувством, что вечер проведен не зря, устроился поудобней и стал наблюдать за представлением.

ГЛАВА 6

Едва взошло солнце, как видеофон в комнате отеля начал трезвонить.

Ломакс сел, свесив ноги с кровати, и приказал аппарату соединить его. Секунду спустя возникло голографическое изображение Мило Корбеккиана, который пристально его разглядывал.

— Доброе утро, мистер Ломакс.

— Как вы меня разыскали? — спросил Ломакс. — Ведь я зарегистрировался под вымышленным именем.

— У меня свои источники информации.

— Что случилось? Я полагал, что мы встретимся в «Синем шатре» вечером.

— В этом нет необходимости. Я поговорил с Ним, и Он согласился встретиться с вами, мистер Ломакс.

— Когда?

— Я заеду за вами, будьте у входа в отель ровно в полдень, — ответил Корбеккиан. — Вы один и никого больше. И прихватите с собой багаж. Вы не вернетесь обратно.

— Он не на Олимпе?

— Просто будьте готовы, мистер Ломакс.

— Ладно.

— Еще одно, мистер Ломакс, — сказал Корбеккиан.

— Что такое?

— Я не люблю, когда за мной по пятам кто-то ходит. Если ваш дружок попытается сделать это еще раз, то я не отвечаю за последствия.

Ломакс позволил себе роскошь улыбнуться.

— Он еще очень молод.

— Если он хочет стать старше, то ему следует хорошенько усвоить то, что я сейчас сказал.

— Я передам ему ваши слова. — Ломакс помолчал. — Вы хотите, чтобы он остался на Олимпе?

— Останется он на Олимпе или нет, мне все равно, мистер Ломакс. Однако сопровождать вас он не будет.

Ломакс кивнул.

— Хорошо, увидимся в полдень.

— В полдень, — как эхо отозвался Корбеккиан и отключился.

Ломакс встал и направился в ванную, где быстро принял душ, причесался, после чего принялся одеваться. Затем он вышел из комнаты и спустился на аэролифте на два этажа вниз, проехал по коридору к номеру Малыша и постучал в его дверь.

— Откройся, — раздался голос Малыша, и дверь скользнула в сторону.

— Доброе утро, — сказал Ломакс, входя в комнату.

— Доброе утро, — ответил Малыш, который уже был полностью одет и сидел, уставившись в экран голографического телевизора. Он отдал телевизору приказ выключиться.

— Адрес, который я дал вам прошлой ночью, чем-то помог?

— Пока нет, — ответил Ломакс. Он посмотрел на Малыша. — Тебя обнаружили.

— Не может быть! — воскликнул Малыш. — Я шел за ним в доброй сотне ярдов. Готов поклясться, что он не видел меня!

— В таком случае, возможно, тебя видел один из его телохранителей.

— У него есть телохранители?! — удивленно воскликнул Малыш. — Я никого не заметил.

Ломакс улыбнулся.

— Значит, они оказались проворней тебя.

— Это он вам сказал?

Ломакс кивнул.

— Когда? — спросил Малыш.

— Он звонил мне примерно десять минут назад.

— Как он смог найти вас? Ведь мы воспользовались вымышленными именами.

— Олимп — его родная планета, — ответил Ломакс. — И окажись он не в состоянии нас здесь обнаружить, ему имело бы смысл поискать себе другую работу.

Малыш какое-то время молча смотрел на Ломакса, потом опять заговорил:

— И что он сказал? Мы собираемся встретиться с Помазанным?

— Только я.

— А как же я?

— Корбеккиан сказал: нет.

— Кем же тогда буду я — заложником?

Ломакс рассмеялся.

— Ему не нужны заложники. У него есть я.

— Что же в таком случае делать мне?

Ломакс секунду-другую оценивающе рассматривал его.

— Малыш, ты действительно хочешь впутаться в это?

— Я уже впутался.

— Если ты хочешь отступиться, сейчас самое время. Пока ты еще посторонний. Если ты ввяжешься в это дело, то станешь бойцом, и тогда просто вынужден будешь играть по другим правилам.

— Я с тобой, — твердо сказал Малыш.

— Ладно, — согласился Ломакс. — Тогда давай позавтракаем и заодно все обсудим.

Они вышли из номера, воспользовавшись лифтом, спустились в бельэтаж и направились к маленькому ресторанчику. Малыш заказал себе плотный завтрак, а Ломакс ограничился чашечкой кофе и булочкой.

— Никогда не видел такого ресторана! — в восхищении воскликнул Малыш, указывая на голографическое меню — изображение различных блюд, парившее над столом. — Это действительно здорово.

— Банальность, — заметил Ломакс. — То, что ты видел вчера вечером: напечатанное меню и живые официанты — вот настоящая экзотика.

Поднос с их заказом был доставлен автоматической тележкой, которая подождала, пока они заберут свои тарелки, после чего покатила обратно на кухню.

— Ладно, — сказал Малыш, — давайте перейдем к делу.

— Подожди минутку, — сказал Ломакс, вытаскивая из кармана маленькую продолговатую коробочку.

— Что это? — поинтересовался Малыш.

— Всего лишь глушилка, — ответил Ломакс, приводя устройство в действие нажатием кнопки.

— На всех этажах здесь стоят устройства системы безопасности, — продолжил он, кивнув головой в сторону телекамеры, установленной в углу ресторана. — Если кто-нибудь захочет подслушать нас, то эта штуковина должна им помешать.

— Вы полагаете, что кто-то пытается следить за нами?

Ломакс пожал плечами.

— Кто знает? — Он помолчал. — Ты сможешь прожить гораздо дольше, если всегда будешь предполагать худшее и стараться быть готовым к нему.

— Я запомню это.

— Надеюсь.

Ломакс внимательно огляделся по сторонам, всматриваясь в окружающие их лица, пытаясь припомнить, не видел ли он кого-нибудь из них прошлым вечером в «Синем шатре». Наконец он повернулся к Малышу.

— Подумай еще раз, ты точно уверен, что хочешь впутаться в это дело? Пока еще не поздно отступиться.

— Все уже решено, — ответил Малыш.

— Хорошо, — сказал Ломакс, отпив маленький глоток кофе. — На Олимпе больше нечего делать, поэтому тебе нет смысла дожидаться меня здесь.

— И что вы хотите, чтобы я сделал?

— Ты ведь всегда мечтал встретиться с Айсбергом, не так ли? — сказал Ломакс. — Я хочу, чтобы ты отправился на Последний Шанс и передал сообщение.

— Конечно, я очень хочу с ним встретиться, — сказал Малыш. — Но это звучит так, как будто вы посылаете меня туда лишь для того, чтобы я не чувствовал себя бесполезным. Почему бы вам не послать свое сообщение при помощи субпространственного радио?

— Что до меня, то мне абсолютно все равно, чувствуешь ли ты себя полезным или нет, — серьезно ответил Ломакс. — Я посылаю тебя потому, что если письмо перехватят, то это почти наверняка будет стоить мне жизни. Это достаточная для тебя причина?

— А что за сообщение? — спросил Малыш.

— Скажешь, что независимо от того, что он услышит, я по-прежнему работаю на него.

— А что такое он может услышать?

— Это могут быть слухи о том, что Помазанный нанял меня, чтобы убить его.

— А почему он должен мне поверить?

Ломакс снял кольцо с мизинца левой руки.

— Передай это ему. Он знает, что кольцо принадлежит мне.

— Хорошо, — сказал Малыш. Он посмотрел через стол на Ломакса. — Остается еще одно небольшое затруднение: почему он должен поверить вам?

— Чертовски хороший вопрос, — признал Ломакс.

— Вы приготовили ответ?

Ломакс поморщился.

— Даже не знаю, что и сказать, — наконец ответил он.

— А я думал, что вы контролируете ситуацию. Ломакс глубоко вздохнул.

— По крайней мере мне платят именно за это. — Он разделался с булочкой и встал из-за стола. — У меня есть еще пара дел. Я заплачу за твою комнату до полудня, а если ты захочешь остаться дольше, то тебе придется раскошеливаться самому.

— А как насчет оплаты ангара и расходов на дорогу?

— Я позабочусь и об этом, — ответил Ломакс. — Мы еще увидимся, Малыш.

— Договорились.

Ломакс поднес кредитный кубик к сканеру, расплатился и вышел из ресторана, потом у гостиничной конторки оплатил счет, после чего по видеофону уладил все дела с космопортом.

Ломакс просмотрел адресную книгу, заплатил за подключение к центральному отделению планетарной библиотеки, выбрал раздел новостей и дал команду компьютеру:

— Мне нужна вся информация, относящаяся к Помазанному.

— Есть шесть статей о нем, датируемых начиная с 3445 года галактической эры и до наших дней.

— Распечатай мне копии всех шести.

— Это будет стоить дополнительно 24 кредитки, 16, 2 рубля Нового Сталина, или 4, 78 фунта Дальнего Лондона. Если ваш банк оперирует другой валютой, то необходимо добавить еще три процента за конвертацию. Вы готовы оплатить расходы?

— Да.

— Выполняется… готово.

Шесть статей появились из щели под экраном, и Ломакс отключил аппарат.

В дальнем углу вестибюля он отыскал удобное кресло, расположившись в котором принялся изучать полученные материалы.

В первой из статей Помазанного представляли как лидера небольшой религиозной секты, зародившейся на далекой окраине Галактики. Он был арестован по обвинению в убийстве одного из своих последователей, но дело было прекращено за недостатком улик после того, как исчезли двое свидетелей.

Спустя пять месяцев он перенес свою деятельность в Спиральный Рукав, недалеко от Земли. В этот раз истцом выступала Республика, обвиняя его в неуплате 163 миллионов кредиток налога.

Год спустя он возвел храмы и «вербовочные пункты» примерно на двадцати планетах в сердце Республики; утверждалось, что число его последователей исчисляется миллионами. При этом ничто не говорилось о том, как разрешилось дело с налогами.

Последние три статьи, по срокам отстоявшие друг от друга на месяц, касались судьбы политиков и других общественных деятелей, выступавших против Помазанного, его секты (продолжающей существовать), отказа платить налоги (опять) и его возросшего могущества. В самой последней статье был помещен список из пяти человек, которые публично выступили против него и после этого исчезли.

При этом ни в одной из статей не было ни голограммы, ни даже просто фотографии Помазанного, не было не только какой-либо информации, но даже догадок о том, откуда он появился. Ломакс был слегка удивлен, что он ничего не слышал о человеке, возглавляющем столь крупную организацию, хотя, конечно, эта организация зародилась на окраинах Галактики, получила распространение только на планетах Республики и пока не достигла окрестностей ядра Галактики, образовывавших Внутреннюю Границу. Обитатели Внутренней Границы обращали слишком мало внимания на те события, которые не касались их непосредственно.

«По-настоящему важный вопрос не в том, как Помазанному удалось добиться такого могущества столь быстро, но скорее почему Айсберг — хозяин таверны на одной из затерявшихся на Границе планет, нога которого не ступала на планеты Республики, наверное, уже почти три десятилетия, сумел вызвать столь пристальное внимание и столь ярко выраженную неприязнь у человека, скрывающегося где-то в пяти тысячах световых лет от Внутренней Границы», — подумал Ломакс.

Он посмотрел на часы. До намеченной встречи с Корбеккианом оставалось еще время, так что Ломакс отправился прогуляться и подышать прохладным свежим воздухом утра. Он безо всякой цели прошел несколько кварталов, останавливаясь то здесь, то там лишь для того, чтобы поглазеть на витрины или голографический дисплей, на уличного торговца, продававшего изящные поделки — резьбу по камню местных туземцев, на свихнувшегося пророка, предсказывавшего падение Республики, на уличного музыканта неизвестной расы, исполнявшего атональную, но привязчивую мелодию на струнном инструменте странного вида.

Он остановился перед магазином, торговавшим оружием, взглядом знатока изучил витрину, не нашел ничего превосходящего его собственное снаряжение и повернул обратно к отелю. Он с одобрением отметил, что на Олимпе, как и почти на всех планетах Внутренней Границы, с презрением относились к большинству новых технологий Республики и чистили улицы при помощи подметальных машин, а не этими новомодными поедающими пыль микробами, как это было принято, скажем, на Делуросе VIII.

Он вернулся к отелю примерно без двадцати двенадцать, выпил чашечку кофе и встал прямо перед входом. Спустя несколько секунд роскошный автомобиль последней модели затормозил рядом. Дверь открылась, и Мило Корбеккиан жестом позвал его.

— Доброе утро, мистер Ломакс, — сказал Корбеккиан, когда Ломакс садился в машину.

— Доброе.

— Надеюсь, у вас хватило здравого смысла посоветовать вашему напарнику не следовать за нами.

— В данный момент он уже в нескольких световых годах отсюда.

— Лучше, чтобы так оно и было. Мы знаем регистрационный номер вашего корабля, и если мы столкнемся с ним во время нашего путешествия, то без колебаний разнесем на кусочки. Надеюсь, это понятно?

— Вполне, — ответил Ломакс, откидываясь На обтянутое бархатом сиденье.

— У вас есть ко мне какие-нибудь вопросы? — поинтересовался Корбеккиан.

— Как только возникнут, обязательно задам.

— Вы будете досконально просканированы, прежде чем сядете на мой корабль, и все ваше оружие будет изъято. — Он помолчал и добавил: — Если вы придете к соглашению с Помазанным, оно будет вам возвращено.

— Справедливо.

— Я думаю, мы понимаем друг друга, — с удовлетворенной улыбкой заметил Корбеккиан.

— Не вижу причин, этому препятствующих, мистер Корбеккиан, — ответил Ломакс. — В конце концов мы собираемся играть в одной команде.

— Я искренне на это надеюсь, — ответил Корбеккиан. — Мне доставляет удовольствие работать с человеком вашей квалификации.

— Надеюсь, я смогу сказать то же самое и о вашем боссе.

Корбеккиан некоторое время помолчал, рассматривая встречный поток машин.

— Что вы знаете о Помазанном? — наконец спросил он.

— Только то, что смог извлечь из газет, — ответил Ломакс.

— Я не стал бы верить всему, что пишет пресса, мистер Ломакс.

— Нет?

— Определенно нет.

— Означает ли это, что он исправно платит налоги? — с улыбкой спросил Ломакс.

Корбеккиан повернулся к Ломаксу.

— Мистер Ломакс, никому не позволено отпускать шутки в адрес Помазанного. Пресса просто не хочет понимать, с чем она имеет дело.

— У меня сложилось впечатление, что они считают его довольно могущественным человеком, хотя иле слишком приятным и законопослушным.

— Если бы я открыл вам истинные масштабы его политической и финансовой мощи, мистер Ломакс, то вы бы наверняка посчитали меня ненормальным или лжецом.

— Вполне возможно, — вежливо согласился Ломакс.

— Похоже, вы привыкли ничему не верить, но говорю вам, поверьте в это, мистер Ломакс, — сказал Корбеккиан. — В противном случае вы совершите ошибку. — Он помолчал и добавил: — Смертельную ошибку.

ГЛАВА 7

Ломакс был заперт в своей каюте на борту корабля и поэтому не имел представления, ни с какой скоростью, ни в каком направлении они летели, пока наконец корабль не совершил посадку.

— Мы прибыли, мистер Ломакс, — объявил Корбеккиан, отпирая дверь. — Пожалуйста, когда мы покинем корабль, ведите себя так, как вас инструктировали.

— А как насчет моего оружия?

— Оно будет возвращено вам после встречи.

— Ваш босс может пожелать лично убедиться, что я знаю, как им пользоваться.

Корбеккиан улыбнулся.

— Вы — Танцующий на Могиле. Этого вполне достаточно.

Ломакс пожал плечами и вышел из каюты.

— Какая здесь гравитация?

— Девяносто семь и две десятых процента от стандартной. Вам не понадобятся ни защитное снаряжение, ни аппаратура для дыхания, ни стимуляторы, ни депрессанты.

— Полагаю, что если бы вы хотели сказать мне, на какой мы планете, то уже сделали бы это, — заметил Ломакс.

— Верно.

— Хорошо, тогда пошли.

— Пожалуйста, следуйте за мной.

Корбеккиан подвел Ломакса к люку, и секунду спустя они уже стояли на пустынном, обожженном солнцем клочке земли. В некотором отдалении виднелись огромные песчаные дюны, а вдали, у самого горизонта, ветер поднимал в воздух красноватые облака пыли. Воздух был горячим и сухим. Это могла быть, хотя и не обязательно, планета, сплошь покрытая пустыней, мог быть где-то на планете и океан. Содержание кислорода в воздухе было отличным, но не было сомнений, что они находятся в центре пустыни. Куда ни бросишь взгляд, везде он натыкался на один лишь песок.

— Вы привыкнете к жаре, — сказал Корбеккиан. — Если почувствуете легкое головокружение, дайте мне знать.

— Куда мы направляемся? — спросил Ломакс. — Окрестности выглядят абсолютно пустынными.

— На встречу с Помазанным, как договорились, — ответил Корбеккиан. — Пожалуйста, положитесь на меня, мистер Ломакс. Скоро за нами придет транспорт.

Ломакс спрятался от палящего солнца в тени корабля и закурил сигару. К тому времени, когда к ним приблизилась блестящая бронированная танкетка и замерла примерно в десяти ярдах от них, он успел выкурить лишь половину.

Корбеккиан подал Ломаксу знак садиться и последовал за ним. Танкетка рванула с места и на большой скорости помчалась прочь от корабля. Ломакс, откинувшись на спинку сиденья и расслабившись, наблюдал, как мимо него проносится кажущийся бесконечным пустынный ландшафт. Ни Корбеккиан, ни водитель не проронили за всю дорогу ни слова, и молчаливое путешествие продолжалось добрых полчаса, по истечении которых танкетка резко замедлила движение и остановилась.

Корбеккиан и Ломакс выбрались наружу, а доставивший их транспорт немедленно умчался.

— Я так понимаю, что мы прибыли, — сказал Ломакс.

— Правильно, мистер Ломакс.

Ломакс повернулся кругом и осмотрел окрестности. Они находились в оазисе, естественном или созданном людьми, судить было трудно. В тридцати ярдах от них высился огромный шатер из металлизированной ткани, которая, казалось, концентрирует свет и отражает его обратно всеми цветами радуги. Каждый раз, когда по покрытию пробегал ветерок, цвета изменялись, сгущались, смешивались и затем опять разделялись, как если бы шатер представлял собой гигантскую призму.

Вокруг шатра стояло две дюжины вооруженных охранников с одинаковыми акустическими винтовками, но одеты они были кто во что горазд. Примерно в миле к западу, на плоской полоске обожженной солнцем земли между двумя небольшими дюнами, расположилось большое здание, хотя Ломакс не мог утверждать наверняка, что это не гараж или ангар. Посадочной полосы он не заметил, но поверхность земли здесь оказалась такой ровной и твердой, что она, по-видимому, была не очень-то и нужна. На крыше здания была укреплена очень высокая цилиндрическая антенна — признак наличия субпространственной станции.

— Я полагал увидеть нечто более грандиозное, — поделился своими впечатлениями Ломакс.

— Это всего лишь один из примерно пятидесяти аванпостов, разбросанных в пространстве, занимаемом Республикой, и на Внутренней Границе, — ответил Корбеккиан. — Просто на этом оказалось удобней встретиться. — Помолчав, он продолжил: — Меня не удивило бы, если Помазанный проводил здесь не больше трех дней в году.

Ломакс промолчал.

— Давайте пройдем в тень дерева, мистер Ломакс, — предложил Корбеккиан. — Почему бы нам не устроиться поудобней, пока мы ожидаем начала вашей аудиенции.

— Здравое предложение, — ответил Ломакс, следуя за Корбеккианом, нашедшим клочок тени под редкими ветвями деревьев, росших в нескольких футах от воды.

— Только не подумайте, что нам придется долго ждать, — добавил Корбеккиан после некоторого молчания.

— Да?

— Я уверен, что он захочет завершить разговор с вами так, чтобы у нас осталось время отбыть с планеты до наступления темноты. — Корбеккиан улыбнулся. — Нет смысла давать вам возможность увидеть расположение звезд и определить местонахождение планеты.

— Я намерен начать на него работать задолго до темноты, — ответил Ломакс.

— Очень на это рассчитываю. Я уже устал посылать переоценивающих свои возможности дилетантов против Айсберга. Этот человек должен был быть мертв еще два месяца назад.

Из шатра появилась женщина и направилась в их сторону.

— Сейчас Он примет вас, — сказала она.

— Хорошо, — сказал Корбеккиан, первым двинувшись к шатру.

— Только мистер Ломакс, — добавила женщина. Корбеккиан обернулся к нему.

— Удачи. Я надеюсь, что, когда вы выйдете оттуда, мы будем одной командой.

Ломакс последовал за женщиной к пологу, закрывавшему вход в шатер, около которого она остановилась и обернулась к нему.

— Вы должны обращаться к нему «Мой Господин», — сказала она. — Поскольку вы пока не член секты, то от вас не требуется преклонять перед ним колени. Вы поклонитесь, когда вас представят, а когда ваша аудиенция окончится, покидая шатер, вы не должны поворачиваться к нему спиной. Вы все поняли?

— Понял, — ответил Ломакс.

— Тогда входите, — сказала женщина, отступая в сторону. Ломакс пригнулся и вошел внутрь, где его встретили два могучих стража в свободных одеждах из ткани, отливающей металлическим блеском. Они знаком дали понять, что он должен идти между ними, и проводили его через еще одну дверь во внутреннее помещение шатра.

Пол везде был застлан искусно вытканными коврами, собранными по меньшей мере с дюжины планет, а на стенах, выполненных из титанового сплава, что делало комнату практически неуязвимой для нападающих, висели картины и голограммы с планет, населенных людьми или представителями иных цивилизаций. В воздухе чувствовался слабый аромат ладана, и тихая мелодия какой-то экзотической чужеземной симфонии доносилась из серебристого куба, который парил в нескольких футах над полом возле одной из голограмм.

Посреди комнаты стоял украшенный драгоценными камнями трон, на котором восседал высокий аскетического вида мужчина с орлиным носом, широкими скулами и большими угольночерными глазами. Он был одет в белую рясу, вокруг его шеи обвивалась золотая цепь, на которой висело несколько амулетов из драгоценных камней.

Рядом с троном сидело могучее животное, похожее на кошку, холеное, с буграми мускулов, грозными когтями и огромными клыками. Зеленые глаза его сузились при приближении Ломакса, и оно издало глухое рычание. Человек в белой рясе отдал команду, и животное улеглось, по-прежнему сверкая глазами в направлении Ломакса.

Когда Ломакс наконец остановился в нескольких футах от трона, мужчина в белой рясе встал. — Добро пожаловать в мою скромную обитель, — сказал он густым низким голосом. — Я Моисей Мухаммед Христос, известный всем истинным верующим как Помазанный.

— Рад встрече с вами, Мой Господин, — ответил Ломакс, согнувшись в талии.

— Мой любимец не беспокоит тебя?

— Нет, если он любимец.

— Еще никто не мог приблизиться к нему, не потеряв какую-нибудь из своих конечностей, — сказал Помазанный, нежно погладив голову создания. — Но как ты видишь, я могу безнаказанно дотрагиваться до него.

— Да, вижу, — ответил Ломакс.

— Если бы я приказал ему напасть на тебя, он перегрыз бы тебе глотку меньше чем за секунду, — продолжил Помазанный.

— Охотно готов в это поверить, — согласился Ломакс. — Но если вы прикажете ему напасть на меня, то кто тогда убьет для вас Айсберга?

Помазанный улыбнулся.

— Ты мне нравишься, мистер Ломакс.

— Благодарю вас, Мой Господин.

Его улыбка исчезла.

— Почему ты хочешь убить Карлоса Мендосу?

— Честно говоря, я не особенно желаю убивать его, — ответил Ломакс. — Убивать людей — это опасная работа. Я был бы просто счастлив получить от вас миллион кредиток, не убивая его… но я подозреваю, что вы не захотите платить за несделанную работу, не так ли?

— Это не предмет для легкомысленных шуток, мистер Ломакс, — сурово заметил Помазанный, и похожее на кошку создание, чувствуя, что он рассержен, пришло в беспокойство. — Очень важно, чтобы Карлос Мендоса был ликвидирован.

— Почему?

— Это тебя не касается.

— Прежде чем я берусь за дело, я всегда хочу знать, почему меня просят кого-то убить.

— До сих пор ты получал задания только от простых смертных.

— А вы не простой смертный?

Помазанный открыл рот.

— Между моими зубами есть пространство. — Он указал на свое ухо. — На мочке левого уха есть бородавка, на правом плече есть родимое пятно. Я родился в четвертый день четвертого месяца, и в этот день луна затмила солнце. Поэтому не может быть никаких сомнений, что я Помазанный.

— Простите мое невежество, Мой Господин, — сказал Ломакс, — но, нисколько не сомневаясь, что вы Помазанный, я хотел бы знать, что конкретно это означает?

— Я тот, чьего появления так долго ждала раса людей. Мое предназначение — объединить расу, восстановить порядок и распространить владения человека вплоть до самых труднодоступных уголков Галактики.

— Я-то думал, что Республика занята тем же самым.

— Я прощаю твою непочтительность, тебе еще не открылась истинная вера, — сказал Помазанный. — Но знай, что Республика — всего лишь моя предтеча и что теперь, когда на сцену вышел я, дни Республики сочтены. Бог выбрал меня быть его пророком среди расы людей, заставлять их поступать так, как он того пожелает. Ты видишь трон, на котором я сижу?

— Да.

Глаза Помазанного горели фанатичным огнем.

— Бог наказал мне управлять Галактикой с этого трона, возить его с собой на Сириус-V и на Землю и в конце концов установить его во дворце, который я возведу на Делуросе VIII. Сидя на этом троне, я выполню свое предназначение и возьму управление Его огромными владениями в свои руки.

— Ваши слова звучат так, словно все, о чем вы говорили, вам принесут готовым на тарелочке, — уклончиво сказал Ломакс.

— Я гораздо ближе к осуществлению своих планов обрести всемогущество, чем ты думаешь, — ответил Помазанный с абсолютной уверенностью в голосе. — Более двух сотен планет присягнули мне на верность, и сейчас, когда мы говорим, мои посланцы обращают в истинную веру население тысяч других.

— Почему же человека, власть которого распространяется на сотни планет и десятки миллионов последователей, планирующего захватить планету, являющуюся столицей Республики, так заботит хозяин таверны в самом дальнем уголке Внутренней Границы? — спросил Ломакс, которому действительно было любопытно это знать. — Какую угрозу может представлять для вас Айсберг?

— Мендоса? — переспросил Помазанный. — Сам по себе он не представляет никакой опасности.

— Тогда почему вы хотите его смерти?

— Я уже говорил тебе: это не твое дело.

— Может быть, но, если вы хотите, чтобы я его убил, вам придется рассказать мне.

— Ты смеешь приказывать Моисею Мухаммеду Христосу? — с угрозой в голосе воскликнул Помазанный.

— Нет, Мой Господин, — ответил Ломакс, снова кланяясь. — Смею вас заверить, что у меня не было намерений оскорбить вас. — Помолчав он добавил: — Я полагал, что мы могли бы делать дела вместе. Я ошибся.

Ломакс выдержал долгий тяжелый взгляд Помазанного.

— Почему я должен верить, что ты сможешь убить его, если столько других потерпели неудачу?

— Во-первых, потому что я гораздо лучше их всех, — ответил Ломакс, стараясь, чтобы его голос звучал поубедительней. — И во-вторых, потому что я уже бывал на Последнем Шансе раньше. И мое присутствие там не вызовет у него тревоги.

— Я могу нанять других людей, которые бывали на Последнем Шансе.

— Правда, — согласился Ломакс. — Но Последний Шанс — планета Айсберга, и он позаботился о своей безопасности. Они не смогут убить его. — Помолчав, он добавил: — А я смогу!

Помазанный уперся кулаком в подбородок и вновь одарил Ломакса пристальным, долгим взглядом, на этот раз, пожалуй, даже более долгим. Наконец он заговорил.

— Если ты справишься с этим заданием, — медленно произнес он, как бы взвешивая каждое слово, — то за ним последуют другие. Ты увидишь, что я могу быть настолько же щедрым, вознаграждая за успех, насколько неумолимым в случае провала. — Он опять помолчал. — Учитывая, что ты пока еще не в состоянии постичь истинные масштабы моего могущества и что ты пока еще не встал на путь Истинной Веры, а также, что Карлос Мендоса должен умереть, на этот раз я прощаю твой проступок и расскажу то, что ты хочешь знать.

— Благодарю вас, Мой Господин.

— Но после этого тебе следует приступить к выполнению задания и в будущем никогда не задавать вопросов относительно приказов и заданий, которые будешь получать, — продолжил Помазанный. — Ты все понял?

— Абсолютно, Мой Господин.

— Тогда слушай внимательно, ибо я не собираюсь повторять, — сказал Помазанный. — Республика неизбежно покорится моей воле. Ей не помогут даже миллиарды кораблей ее хвастливого Космофлота. — Он помолчал несколько секунд, устремив глаза в одному ему видимую точку. — Во всей Галактике существует только одна сила, способная мне противостоять, перебороть волю Бога и помешать водрузить мой трон на Делуросе VIII.

— Айсберг? — спросил Ломакс, недоверчиво нахмурившись.

— Я велел тебе слушать, а не говорить, — строго сказал Помазанный. — Карлос Мендоса не представляет для меня никакой угрозы. Но он единственный, кому удалось выжить после встречи с моим единственным серьезным противником. И если у нее были причины сохранить ему жизнь, то меня они не интересуют — я просто хочу, чтобы он был мертв.

— Она? — переспросил Ломакс.

— Как и я, она желает падения Республики, но, кроме того, она также хочет противостоять мне, что со временем будет стоить ей жизни, но лишь после того, как миллионы прольют свою кровь, — ответил Помазанный.