Властители гор - После поцелуя

Маргарет посмотрела на Майкла. Он почти все время молчал, зато Роберт говорил без умолку, из чего Маргарет заключила, что приятель ее мужа – человек разговорчивый. Однако чем позднее становилось, чем больше проходило времени, тем сильнее крепла уверенность Маргарет в том, что Роберт болтает лишь для того, чтобы заполнить паузы, – Майкл был задумчив и почти не участвовал в разговоре.

– Итак, – проговорил Роберт, наклоняясь к Маргарет, – он всегда хотел иметь собаку. Однако его мать не позволяла привести собаку в дом. Поэтому Майкл решил, что если когда-нибудь и заведет домашнее животное, то это будет рыба. Вместе с садовником. Майкл сделал сеть, поймал несколько рыб в реке неподалеку от Сеттона и принес их домой в корзине.

Одного из самых безобразных карпов Майкл назвал в честь английского короля, – продолжал Роберт. – Его мать была в ярости, тем более что карп пожирал в пруду остальную живность и вырос до пугающих размеров. – Роберт покосился на приятеля. – Ты клялся, что твои рыбы узнают тебя и умеют выполнять команды.

– Мне в ту пору было всего шесть лет, так что я вполне имел право на детские шалости и глупости, – промолвил Монтрейн, по лицу которого при этих воспоминаниях пробежала едва заметная улыбка.

– В результате его матери пришлось сдаться, и она позволила Майклу завести щенка, – сказал Роберт.

– Насколько я помню, он преследовал кошек, которых держали мои сестры, – добавил Майкл, прежде чем снова погрузился в молчание.

– Думаю, на этот раз Смайтон доказал, что умеет готовить, – проговорил Роберт. – Ты согласен со мной, Майкл?

Монтрейн не ответил. Лишь после того, как Роберт повторил свой вопрос несколько раз, Хоторн рассеянно кивнул.

Маргарет встревоженно посмотрела на мужа. У него был весьма озабоченный вид, при этом Майкл водил пальцами по краю хрустального бокала с таким усердием, словно это занятие поглощало все его внимание.

– Майкл!

Монтрейн, вздрогнув, поднял голову, услышав голос жены. Должно быть, он понял, что его рассеянность неприлична, потому что следующие несколько минут честно пытался участвовать в разговоре.

– А ты рассказывал Маргарет о своем первом пони? – спросил Роберт.

– Сомневаюсь, что Маргарет изнывает от желания узнать о каждом примечательном происшествии из моего детства, Роберт, – заметил Хоторн.

Маргарет посмотрела на мужа, а затем перевела взгляд на его приятеля.

– Напротив, – тихо сказала она, – мне было бы очень интересно услышать эту историю. Каким мальчиком он был? Отважным или осторожным? Или робким?

Роберт, сидевший за столом напротив Маргарет, улыбнулся. Он был очень приятным человеком, располагающим к себе собеседником. Каштановые волосы цветом почти не отличались от цвета его глаз. Как только их представили друг другу, Роберт стал смотреть на Маргарет с явной симпатией.

Титула у Роберта не было, и, похоже, он не понаслышке знал, что такое бедность. А вот то, что такой человек стал другом ее мужа, Маргарет не удивило. Майкл был вообще не похож на обычных графов, его идеи всеобщего равенства удивляли многих. Не говоря уже о том, что он женился на бедной вдове.

Несколько раз за время обеда Маргарет ловила на себе косой взгляд мужа, и от этого ей становилось не по себе. Весь день Майкл провел в библиотеке и вышел оттуда лишь за несколько минут до приезда приятеля. Он едва успел переодеться, а уж поговорить ими подавно не хватило времени. Сейчас Маргарет спрашивала себя, не нарочно ли ее муж так долго задержался в библиотеке, чтобы не разговаривать с ней.

– Большую часть детства Майкл был озабочен тем, как бы избежать общения с сестрами, – вымолвил Роберт.

Монтрейн лишь улыбнулся, но ничего не сказал.

Маргарет опустила глаза на свой ростбиф. Ей казалось, что она не сможет больше проглотить и кусочка. Майкл тоже почти ничего не ел, а вот вина он в тот вечер выпил довольно много, что было на него совсем не похоже. Еще одна перемена, а ведь Маргарет считала, что ее муж всегда верен своим привычкам.

– А вы из каких мест, Маргарет? – поинтересовался Роберт. – Выговор у вас почти лондонский, но, судя по некоторым словам, вы жили и в районе Уилтшира.

– Последние два года она обитала в местечке, которое называется Силбери-Виллидж, Роберт, – ответил за жену Монтрейн. Он поднял бокал с вином. Смайтон постоянно подливал в бокал спиртное, не скрывая при этом своего молчаливого неодобрения. – Невероятно красивое место, – заметил он. – Наверняка многие считают, что там водятся феи и волшебницы.

Хоторн говорил насмешливым тоном, но его речь отличалась от обычной, он произносил слова то слишком быстро, то, напротив, непривычно медленно, из чего Маргарет сделала вывод, что ее муж начинает хмелеть. Ей стало неловко за него.

– Я родилась в Лондоне, – тихо сказала она, глядя на Роберта.

– Говорить о детстве Маргарет гораздо интереснее, чем о моем, – сделав еще глоток вина, промолвил Хоторн.

Роберт хотел ответить что-то, но не успел. Майкл резко встал из-за стола. Бросив на стол салфетку, он направился к двери. И, лишь отворив ее, не оборачиваясь, объяснил свое поведение:

– К сожалению, я сегодня плохой собеседник. Прошу вас, угощайтесь, знакомьтесь друг с другом, рассказывайте свои истории. – С этими словами он удалился.

Минуты бежали, но, похоже, граф Монтрейн и не думал возвращаться.

– Так рассказать вам, каким Майкл был в детстве? – спросил Роберт у Маргарет с таким видом, словно и не заметил ухода друга. – Или не будем вообще больше говорить о нем?

– Нет, мне очень интересно, каким он был, – проговорила Маргарет. Роберт улыбнулся, как будто понял, каких усилий ей стоило продолжать беседу.

– Вообще-то с годами он не слишком изменился, – откидываясь на спинку стула, промолвил Роберт. – Этакая маленькая копия того Майкла, которого мы знаем сегодня. Такой же властный. Помню, как ожидали рождения Элизабет. Майкл тогда пришел ко мне, он явно испытывал отвращение. Слишком все долго происходит, сказал он. По-моему, Майкл был уверен, что Господь испытывает его, давая надежду на то, что родится брат.

– И что он сказал, узнав, что на свет появилась еще одна сестра?

Роберт громко рассмеялся.

– Он несколько недель отказывался разговаривать со своей матерью, – сказал он. – А когда наконец заговорил, то первым делом поинтересовался, нельзя ли где-нибудь эту девочку поменять на мальчика. – Роберт улыбнулся – он явно очень хорошо помнил ту историю. – Однако, как бы там ни было, Элизабет – его любимая сестра. Я всегда считал это насмешкой судьбы.

Маргарет посмотрела на тарелку, и ее слегка затошнило. Смайтон тут же подошел к ней с левой стороны.

– Хотите, чтобы я забрал тарелку, миледи? – спросил он. Как ни странно, Смайтон говорил почти дружелюбным тоном. Маргарет изумленно подняла на него глаза и увидела, что старый слуга... улыбается. Это было невероятно! Маргарет ошеломленно кивнула, Смайтон – тоже, а затем он унес ее тарелку в кухню.

Она замялась, не зная, как продолжить беседу, однако надеялась, что Роберт сам ответит на вопрос, который она задавать опасалась.

– Графиня – уникальная женщина, – осторожно промолвила Маргарет наконец, не решаясь прямо заговорить о том, что ее волновало.

– Надеюсь, вы понимаете, что лишили ее титула, – улыбнулся Роберт. – Она больше не графиня Монтрейн. Это вы теперь графиня, а ей придется носить титул вдовствующей графини Монтрейн, что, согласитесь, не одно и то же.

Маргарет в ужасе посмотрела на Роберта – ей такое и в голову никогда не приходило.

– Ох, Маргарет, не обижайтесь и простите меня за смелость, но у вас сейчас такое забавное выражение лица! – засмеялся Роберт. – Как будто я сообщил вам что-то ужасное.

Из вежливости Маргарет не стала открывать ему свои мысли. Ее бывшая свекровь была довольно скромной женщиной средних лет. Маргарет никак не могла представить себе, как эта увядшая, не слишком привлекательная женщина, которую она знала, могла в молодости обольстить герцога. Ведь даже когда свекровь тихо и спокойно ушла из жизни, а это произошло через три года после того, как Маргарет вышла замуж за Джерома, казалось, что ей неловко за этот поступок.

Ее нынешняя свекровь не такая, эта едва ли сделает что-то тихо. Личность!

– Должен вам признаться, что я всеми возможными способами стараюсь избегать общения с матерью Майкла, – сообщил Роберт. – В детстве я боялся ее как огня. Почти так же она действует на меня и сейчас.

Его слова не успокоили Маргарет.

Наконец Роберт собрался уходить – видимо, он понял, что дольше затягивать визит не стоит. Он несколько раз вопросительно посмотрел на закрытую дверь библиотеки, но тревожить друга не стал.

После ухода Роберта Маргарет какое-то время в нерешительности стояла в холле. Слева от нее была парадная лестница, впереди – библиотека.

– Не хотите ли, чтобы я принес вам вина со специями в вашу комнату, миледи? – раздался рядом с ней голос Смайтона.

Маргарет посмотрела на старого слугу.

– Он часто ведет себя таким образом? – спросила она.

Преграда, стоявшая между новоявленной графиней и мажордомом, была не столь прочной и высокой, какая стояла бы между слугой и дамой титулованной. От вопроса Маргарет в этой преграде образовалась небольшая брешь. И как ни странно, Смайтон ответил графине.

– Милорд становится таким лишь в то время, когда работает над шифрами, – сказал он. – И тогда он не позволяет кому-то мешать ему.

Маргарет сразу вникла в смысл этих слов – входить в библиотеку не следует.

– Так вы уверены, что не хотите вина со специями, миледи? – повторил Смайтон. Маргарет отрицательно покачала головой, и старый дворецкий ушел.

Она постояла посреди холла еще несколько мгновений, но вместо того, чтобы подниматься по лестнице, направилась к библиотеке. Мужчина, которого она так любила, за последние часы совершенно изменился. Место страстного, нежного любовника занял другой человек – такой, каким Майкл, по его словам, был всегда. Решительный, сдержанный, привыкший следовать логике и голосу разума.

Холодный.

Маргарет должна была выяснить, в чем дело.

Майкл стоял у окна, когда Маргарет вошла в библиотеку. Затворив за собой дверь, она прислонилась к косяку, словно у нее не было сил стоять прямо.

– В чем дело, Майкл? – спросила она мужа. – Что случилось?

В оконном стекле отражалось серьезное лицо человека с внимательными глазами.

– Я не люблю чувствовать себя бессильным, – ответил Монтрейн спустя несколько мгновений.

– О чем ты говоришь? – удивленно переспросила Маргарет.

– Возможно, мне стоит последовать примеру отца и высадить окно, когда я теряю контроль над ситуацией.

– Но прежде, за обедом, ты казался мне образцом сдержанности, – заметила Маргарет.

– Это была всего лишь уловка, – сухо произнес Майкл.

– Но она сослужила свою службу, – сказала женщина, приближаясь к мужу. – Меня, во всяком случае, ты убедил. И еще твоя грубость... – добавила она.

– За грубость прошу прощения, – сказал Хоторн, поворачиваясь к жене. – Я был полностью поглощен своими мыслями. – Казалось, граф внимательно изучает лицо жены в слабом свете свечи. – Я взломал один код, – наконец промолвил он.

Подойдя к столу, Майкл взял листок бумаги и протянул его Маргарет.

– Это чистая случайность, что мне удалось разобрать большую часть кода с помощью обоих томов «Записок». Правда, помогло и знание кириллического шифра.

Маргарет несколько раз прочитала заметки на листке, безуспешно пытаясь вникнуть в их смысл.

«Капитана Этира убедили в том, что военно-морской флот не примет участия в деле. Тем не менее пакет от нас будет благополучно доставлен двадцать четвертого февраля к южному берегу Франции, где его заберет леди С».

– И что это означает? – спросила она, поднимая глаза на графа Монтрейна.

– Недалеко от южного побережья Франции есть остров, – объяснил он. – И уверен, дата указана правильная.

– Какой остров? – не поняла Маргарет.

– Эльба.

Маргарет посмотрела на листок, который все еще держала в руке.

– Но разве не на Эльбу был сослан Наполеон? – прошептала она.

– Точнее говоря, Наполеону было позволено властвовать там, когда его отправили на Эльбу в ссылку, – поправил Маргарет муж. – Но кто-то помог ему вернуться во Францию, некто богатый и влиятельный.

– И из-за этого ты был так расстроен сегодня вечером?

– Нет, – ответил Хоторн. – Я был расстроен из-за того, что не мог придумать, как защитить тебя.

– Меня? – поразилась Маргарет. – Но почему?

– Потому что и Бэбби, и Роберту известно, что «Записки» Августина X были у тебя и в настоящее время ты – единственный человек, который имеет к ним какое-то отношение. Это достаточное основание для того, чтобы тебя начали подозревать в измене. Маргарет оторопела от этих слов.

– В измене?! – переспросила она изумленно, опять посмотрев на листок. – Но я не имею к этому никакого отношения. Или ты так не считаешь?

– Я абсолютно уверен, что ты не имеешь ко всему этому никакого отношения, – твердо сказал Монтрейн. – Но одного моего слова недостаточно для того, чтобы спасти тебя. И даже покушение на тебя никого не убедит.

– Так ты полагаешь, что кто-то стрелял в меня из-за «Записок»?

Хоторн утвердительно кивнул:

– Вполне возможно.

– Но почему?

– Возможно, для того, чтобы заставить тебя замолчать, – промолвил граф задумчиво. – Или чтобы раздобыть «Записки» Августина.

– ... Или, – продолжила за мужа Маргарет, – чтобы не допустить другой беды – твоего знакомства с «Записками». Кто-то догадывался, что ты можешь прочесть книгу и взломать содержащийся в ней код. – Договорив, Маргарет почувствовала, как по ее телу пробежала дрожь: все это было вполне правдоподобно.

Судя по промелькнувшей по лицу Хоторна улыбке, он был того же мнения.

Маргарет присела на край письменного стола Майкла – у нее слегка закружилась голова. Да, бывает так, что судьба словно повисает на кончике маятника. Но чрезвычайно редко случается, чтобы это было столь очевидно. Никогда прежде Маргарет не могла сказать. в какой-то сложной ситуации: «Вот здесь это произошло. Тут я совершила ошибку. Мне следовало повернуть налево, или сказать «нет», или пойти на базар, или выбрать синий вместо зеленого». Но в этот момент Маргарет с поразительной отчетливостью видела, как судьба двигалась прямо в ее направлении. Все было предопределено в тот момент, когда она во время пожара выбросила в окно сейф с книгами.

Из-за этих дурацких книг она поставила под угрозу жизнь Майкла, их не рожденного еще ребенка и свою собственную.

– Пенелопа всегда говорила, что эти книги прокляты, – медленно проговорила женщина, – но только теперь я понимаю, насколько она была права.

– А я считаю, что мы имеем дело с чем-то или кем-то более ощутимым, чем проклятие, – сказал Монтрейн. И, закрыв обе книги, вновь положил их в сейф. – Я даже не могу обратиться за помощью в министерство иностранных дел – до тех пор, пока не буду уверен в том, что к тебе не применят никакие меры.

– Неужели они и вправду решат, что я предательница? – испуганно прошептала Маргарет.

– Нет, если я смогу что-то сделать, – твердо произнес граф Монтрейн. – Кому еще известно о том, что «Записки» Августина у тебя?

Маргарет стала вспоминать.

– В одном из томов я нашла список людей, – сказала она. – Троим из них я написала.

– Именно такое письмо ты отправила Бэбби? – спросил Хоторн. – Не упоминая никаких подробностей?

Маргарет кивнула.

– Я не хотела, чтобы пострадала моя репутация. – Она печально улыбнулась. – Мне казалось, что, если я укажу в письме адрес Сэмюела, никто не сможет разыскать меня.

– Интересно, приходил ли к нему еще кто-нибудь? – пробормотал Хоторн. – Кто-то, кто убедил его раскрыть твое инкогнито?

– Так же, как это сделал ты? – сухо переспросила Маргарет. – Сомневаюсь. Сэмюел – очень осторожный человек. И если он открылся тебе, то лишь потому, что ты внушил ему доверие.

– Да при чем тут доверие! – воскликнул Монтрейн. – Я же купил у него три рулона ткани!

– Так ты дал ему взятку? – улыбнулась Маргарет.

В ответ Хоторн лишь рассеянно кивнул. Маргарет слишком хорошо знала этот жест. Майкл раздумывал о способах решения проблемы и сейчас пытался выбрать наиболее подходящий из них.

– Для того чтобы вывезти Наполеона с Эльбы, понадобилось усилие множества людей, – сказал он. – Подкупили тюремщиков, прислали корабль. Для того чтобы сделать это, нужны власть и деньги. Возможно, к этому имеет отношение кто-то из твоего списка.

– Что ты будешь делать, Майкл?

– Мне необходим первый том «Записок», – вздохнул граф. – Возможно, именно в нем можно найти ключ, указывающий на имя предателя.

– Но почему ты думаешь, что для этого необходимы все три книги? – продолжала расспросы Маргарет. – Разве одной не достаточно?

– Этот вопрос я не раз задавал себе сам, – промолвил Хоторн. – Но пришел к выводу, что наименее опасно было бы распределить информацию по трем томам. Не сомневаюсь, что их в разное время отправили на имя определенного адресата в Англии. – Граф Монтрейн посмотрел на жену. – А где их взял Джером?

– Понятия не имею, – пожала плечами Маргарет, вспоминая день пожара. – Раньше я их никогда не видела. – Маргарет испуганно посмотрела на Монтрейна, пораженная внезапно пришедшей ей в голову мыслью. – Ты полагаешь, Джером мог иметь к этому какое-то отношение?

Хоторн хмыкнул.

– Сейчас я даже не знаю, кого можно подозревать, – сказал он.

– Мы ведь оба в опасности, не так ли? – спросила Маргарет, обмирая от страха за мужа. Ответ был написан на его лице: она явно не ошибалась в своих предположениях. – Будь осторожен, Майкл, – попросила она.

Хоторн крепко обнял ее, и некоторое время они стояли молча, прижавшись друг к другу, чувствуя некоторое утешение от близости родного человека.

– До утра я не смогу встретиться с Бэбби, – проговорил Майкл, касаясь губами волос жены. – Но со мной все будет в порядке. А Смайтона я попрошу приглядеть за тобой. —

Хоторн явно старался сгладить напряжение.

– Смайтон будет только недовольно дуться на меня.

Маргарет еще крепче обняла мужа, а потом заставила себя улыбнуться. Это было необходимо ей – для того чтобы успокоить Майкла и забыть о пугающем ее ледяном привкусе страха.

Глава 34

Нежные объятия просто необходимы в первую пору брака, потому что они помогают справиться с беспокойством.

Из «Записок» Августина X

Майкл застал Бэбби дома. К счастью, тот не развлекался и не потчевал кого-то из близких друзей очередной порцией светских сплетен.

Проще всего было бы попросить у Бэбби первый том «Записок», сославшись на какой-нибудь благовидный предлог, который не вызвал бы у него закономерного любопытства. Хоторну не хотелось, чтобы граф Бэбидж принялся судачить о книгах с кем-то из своих светских друзей.

– Да я бы с радостью дал тебе эту книгу, Монтрейн, но, увы, у меня ее уже нет, – заявил смущенно Бэбби.

– Ты продал ее, Бэбби? – удивился Хоторн.

– Ее украли, Монтрейн, – пожаловался граф Бэбидж. – Ты только можешь себе это представить? В последнее время я содержу библиотеку в относительном порядке, и вот эту замечательную книгу украли! Я бы решил, что моя жизнь проклята, если бы не завел чудесную любовницу. Хочешь, могу представить ее тебе. – И, приподняв брови, он умудрился подмигнуть Хоторну.

– Я женат, Бэбби, – с легкой улыбкой напомнил Хоторн. Сказать такое графу Бэбиджу было все равно что послать заметку с этой новостью в газету «Санди тайме». – И скоро стану отцом, – добавил он.

Впрочем, похоже, его слова не особенно поразили графа Бэбиджа.

– Я знаю ее, Монтрейн? – спросил тот, покосившись на приятеля.

Только сейчас Майкл понял, что его друг напоминает ежика, который, правда, облачился в ярко-желтый жилет с вышивкой из оранжевых цветов.

– Да, Бэбби, знаешь, – ответил Хоторн. – Собственно, мы познакомились благодаря тебе. Если ты помнишь, ее имя Маргарет Эстерли.

У Бэбби глаза на лоб полезли от удивления.

– Ты женился на плебейке, Монтрейн?

– Вовсе нет, – просто ответил Хоторн. – У меня никогда бы язык не повернулся назвать Маргарет простолюдинкой.

– Стало быть, все дело в любви? – усмехнулся Бэбби.

Майкл улыбнулся: внезапно ему пришло в голову, что его друг, несмотря на деланное спокойствие, потрясен до глубины души.

– Очень на это похоже, – промолвил он. – Так как насчет книги, Бэбби? – спросил он, желая вернуть приятеля к теме разговора.

– Да это просто чертовщина какая-то, Монтрейн! – воскликнул граф Бэбидж. – У меня украли не много книг, а всего одну, эти чертовы «Записки»! Я бы, собственно, не стал так переживать из-за этого, если бы как раз незадолго до происшествия не составил каталог всех книг. Думаю, если бы не мой новый секретарь, я бы ни за что не обнаружил пропажу. Да они все книги по полу разбросали, черт бы их побрал! – ругался граф. – Для того чтобы снова расставить их по местам, понадобилось несколько дней. А кстати... – глаза Бэбби загорелись, – у твоей жены не найдется еще таких же книг на продажу, а? Разумеется, если они тебе понадобятся, я в любую минуту...

– Непременно поинтересуюсь у нее, – прервал его речь Хоторн.

Дать такой ответ проще всего. Правда, Монтрейн уже решил, что Маргарет сделает с книгами – она отдаст их в министерство иностранных дел. Вероятно, для них это наиболее подходящее место.

Сначала Маргарет подумала, что это Молли вернулась с базара, однако тут же вспомнила, что у горничной половина дня свободная и та едва ли вернулась бы домой так рано. Маргарет вышла из библиотеки, где читала весьма увлекательный роман, и остановилась в холле.

– Майкл! – позвала она. Его имя эхом отдалось от купола ротонды.

Подняв голову, Маргарет улыбнулась. Солнце было частично скрыто облаками, но погода не была совсем хмурой – такая часто стоит во Франции. Когда облака чуть рассеивались, неяркие солнечные лучи торопились проникнуть в ротонду, словно хотели опередить приближающийся дождь.

– Смайтон! – окликнула Маргарет дворецкого.

Вдруг раздался какой-то звук – Маргарет испуганно оглянулась.

Напротив нее стоял человек, мужчина, с лицом, напоминающим набитый камнями мешок. Судя по его огромным рукам, настоящий гигант. В одной руке он держал пистолет, нацеленный прямо ей в грудь.

– Выходи из комнаты, – приказал он. У незнакомца был низкий, но удивительно тихий голос для человека такой внушительной комплекции.

Маргарет замерла в дверях.

– Мне приказано доставить тебя кое-куда, – галантно добавил он. – Но если бы мне приказали пристрелить тебя прямо тут, я бы не стал мешкать.

Маргарет неохотно пошла вперед. Не опуская пистолета, гигант зашел в библиотеку, вынул из кармана письмо и бросил его на пол.

– Кто отдает вам приказания? – дрожащим голосом спросила Маргарет, удивляясь, что находит в себе силы говорить.

Незнакомец ничего не ответил. Вместо этого он приблизился к женщине и уперся дулом пистолета ей в спину. Маргарет пошла туда, куда он ее подталкивал – в заднюю часть дома.

– Куда мы идем? – И на этот вопрос она не получила ответа.

Господи, где же Смайтон?!.

– Куда вы меня ведете? – повторила она.

– Шевелись давай! – прикрикнул он, ткнув пистолетом ей в ребра.

Маргарет медленно прошла по коридору и оказалась на кухне. Смайтон с окровавленной головой лежал на полу.

Она подбежала к старому слуге, упала возле него на колени, но незнакомец схватил ее и вытолкнул за дверь.

Позади дома их ждала карета. Здоровяк пошарил рукой в темноте, распахнул дверцу экипажа и толкнул туда Маргарет. Она пыталась вырваться, оттолкнуть его, но незнакомец с такой силой сжал ее раненое плечо, что она едва не потеряла сознание от боли. Подхватив, гигант грубо втолкнул ее в карету. Маргарет споткнулась и, ухватившись для равновесия за сиденье, тяжело села. Спустя несколько мгновений она услышала свист кнута. Карета тронулась с места.

Маргарет не могла понять, почему похититель не только не связал ее, но даже не завязал ей глаза. Экипаж катил на запад, Маргарет украдкой раздвинула шторки и выглянула наружу. Незнакомец явно не опасался того, что она расскажет кому-то о похищении. Почему? Не потому ли, что он уверен в том, что обратной дороги для нее не будет?

Маргарет зажала ладонью дергающееся от боли плечо, откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Куда ее везут и зачем?

Впрочем, очень скоро она получила ответы на свои вопросы. Карета сначала ехала на запад потом свернула на север. Чем дальше ехал экипаж, чем больше дорожных примет она узнавала, тем явственнее становились ее подозрения. Они направлялись в Уикхэмптон, поместье герцога Тарранта.

Она облизала внезапно пересохшие губы, попыталась успокоить рвущееся из груди сердце. Ей вспомнились слова Майкла. «Для того чтобы вывезти Наполеона с Эльбы, понадобилось усилие множества людей, – сказал он. – Подкупили тюремщиков, прислали корабль. Для того чтобы сделать это, нужны власть и деньги».

Неужели Таррант был тем самым человеком, который помог Наполеону бежать? Но если это так, что ему нужно от нее? «Записок» Августина у нее с собой нет, да и похититель не просил ее отдать их. Внезапно Маргарет осенило. Она послужит лишь приманкой. Тогда кто же был целью? Майкл!

Экипаж въехал в ворота Уикхэмптона, но вместо того чтобы подкатить по полукруглой подъездной аллее к парадной двери, кучер подогнал его к одному из крыльев дома.

Дверца кареты распахнулась, Маргарет вновь увидела огромного незнакомца. На этот раз она не стала бороться или звать на помощь. Этому человеку и его пистолету нужна не она. Маргарет молчала, глядя на то, как гигант вынул из кармана большой железный ключ и отпер им замок на винного цвета двери, расположенной в самом конце пристройки. Они поднялись по ступеням и оказались у другой двери, которая вела в коридор.

Судя по всему, этим крылом дома пользовались крайне редко. Послеполуденное солнце проникало в дом сквозь окна, оставляя в пыльном воздухе светлые полосы. Не было слышно ни шороха, тишину нарушали лишь звуки их шагов, гулко отдававшихся от сырых деревянных полов. Ни слуг, ни звона посуды, ни болтающих горничных. Ничего, что указывало бы на то, что в этой части Уикхэмптона кто-то обитает.

Бесцеремонный похититель все еще крепко держал Маргарет за руку и, похоже, пересчитывал двери, мимо которых они проходили. Наконец он толкнул одну из них, за которой была пустая спальня. Мебель там посерела от толстого слоя слежавшейся пыли.

Втолкнув Маргарет в спальню, незнакомец захлопнул дверь и запер замок. Судя по звуку постепенно удалявшихся тяжелых шагов, похититель опять оставил ее одну. Зачем? Сообщить герцогу, что задание выполнено и что она у него в плену?

Как бы там ни было, Маргарет не была расположена предаваться отчаянию и покорно ждать, пока герцог Таррант решит ее судьбу. Она стала стряхивать пыль с мебели, и вскоре ее взору открылись два почти чистых стула, стол и кровать с четырьмя столбиками, на покрывале которой до появления Маргарет лежало еще одно, правда, более плотное и пушистое пыльное покрывало.

Но, даже расправившись с залежами пыли и разглядев обстановку спальни, Маргарет не увидела ничего, что могло бы ей пригодиться для обороны – ни острых, ни хотя бы заостренных предметов. Не было видно даже каминных принадлежностей.

Оконные стекла тоже были скрыты под толстым слоем пыли, которая закрывала милый вид на безупречно подстриженный газон, зеленеющий под начинавшим темнеть небом. В саду – ни слуги, ни садовника. Маргарет попробовала открыть окна, но ни одно не поддалось ее усилиям.

Отвернувшись от окон, Маргарет еще раз внимательно осмотрелась по сторонам. Вдруг под постельным покрывалом она различила какой-то холмик. Ее охватила бурная радость.

Грелка! Судя по всему, горничные герцога не отличались особым трудолюбием. А уж ту, которая в последний раз прибиралась в этой комнате, и подавно можно было назвать лентяйкой. Потому что постельные грелки полагалось вынимать из-под одеяла по утрам, вытряхивать из них тлеющие угли или золу, протирать их и убирать под кровать. А эту почему-то оставили прямо в постели. Осознав, какую пользу может ей принести грелка, Маргарет молча поблагодарила горничную за лень.

Постельная грелка станет ее оружием.

Поскольку рука Маргарет после ранения еще сильно болела, она сомневалась в том, что у нее хватит сил больше чем на один хороший удар грелкой. Так что рассчитывать она могла лишь на то, что похититель никак не ожидает от нее сопротивления.

Встав перед дверью, Маргарет попыталась приподнять свое орудие, чтобы попрактиковаться. Грелка была очень тяжелой, даже когда Маргарет вытряхнула из нее угли. Если остаться стоять вот так же, прямо напротив двери, она, возможно, сумеет выбить из руки похитителя пистолет. Хотя нет, это глупо. Она же понятия не имеет о том, как стрелять из пистолета. Маргарет подозревала, что для выстрела надо не только прицелиться, но сделать что-то еще. Так что лучше целить грелкой в голову незнакомца. Правда, Маргарет никогда в жизни никого не била и даже предположить не могла, что когда-нибудь ей понадобится прибегнуть к столь необычному для нее способу защиты.

Впрочем, подумалось Маргарет, она способна сейчас на что угодно, лишь бы спасти Майкла.