Непорочная

Она надела его фланелевую рубашку, и ворот оказался так велик ей, что верхняя пуговица приходилась на верх ее груди. Причем она даже не застегнула эту проклятую пуговицу! И не надела бюстгальтер — он видел, как она спрятала его в сумку вместе с помятой блузкой. К тому же рубашка была длиннее юбки, и казалось, что на ней нет ничего, кроме этой рубашки. В таком наряде любая другая женщина выглядела бы неряхой, но Фейт со своими золотистыми волосами, спадавшими на плечи, походила на красавицу с обложки «Плейбоя».

— Вот здесь, — сказала она, потянувшись к сумочке, стоявшей на полу; при этом рубашка распахнулась, и теперь уже ничто не мешало Адриану любоваться округлостями ее грудей. — Где же у меня ключ?..

Пикап прогромыхал мимо, потом дал задний ход и вернулся к выезду. Фейт рылась в своей сумке в поисках ключа, а Адриан, вцепившись в рулевое колесо, заставлял себя смотреть на дверь бокса, а не на обнаженную грудь своей спутницы. «Забудь о ней, — говорил он себе. — Ведь через час она уедет, а тебе надо жить дальше… «

— Вот он. — Фейт показала маленький ключ на связке.

Выбравшись из машины, она направилась к боксу. Адриан с облегчением вздохнул и последовал за ней. Фейт без труда открыла замок, и они вместе подняли тяжелую дверь. Переступив порог, Адриан осмотрелся. Все коробки были аккуратно уложены и даже подписаны. «Какая педантичность… — Он покосился на свою спутницу. — Она наверняка была бы прекрасным секретарем».

— В этих в основном книги. — Фейт указала на коробки поменьше. — Не могу выбрасывать книги, но дома мне их некуда ставить.

— Хорошо, давайте пока не будем их трогать. — Закатав рукава рубашки, Адриан начал сдвигать в один ряд самые тяжелые коробки.

Фейт пробралась мимо него, чтобы отодрать скотч с верхней коробки в дальнем углу.

— Тут должны быть сувениры, ежегодники, открытки и прочее в том же роде.

Вытащив из кармана складной нож, Адриан принялся разрезать коробки одну за другой — чтобы Фейт не при шлось ломать ногти. О… как ему хотелось минувшей ночью, чтобы эти коготки впивались в его спину…

«Забудь, не думай об этом! « — одернул он себя.

Они перебирали всевозможные бумаги, папки, сувениры и памятные подарки — для всего этого теперь не находилось места в крохотной квартирке Фейт.

— Смотрите! — воскликнула она.

Адриан утер пот со лба — в боксе было ужасно жарко и душно — и, с трудом выпрямившись, посмотрел на Фейт. «Интересно, какое сокровище эта женщина откопала на сей раз, — подумал он. — Ведь она уже заполнила почти всю машину старыми фотографиями и книгами… «

Фейт вытащила из коробки куски ваты, затем — какой-то продолговатый предмет. В полумраке бокса Адриан не сразу разглядел, что именно она держала в руках.

— Надо отдать Тони должное, он умел делать подарки, — с улыбкой проговорила Фейт. — Никогда не видела ничего, столь же прекрасного…

Переступив через коробки, она пробралась поближе к двери — и Адриан замер, ошеломленный. Он узнал свою вазу. Фейт поднесла ее к свету — и ваза словно вспыхнула; серебристо-зеленая, с почти прозрачным зубчатым горлышком, она искрилась, сверкала, ослепляла…

Да, это была она, его ваза. Ваза, омытая кровавым потом. Он целый год, экспериментируя ночами, искал для нее идеальную глазурь и пробовал различные глины, пытаясь найти точную пропорцию алебастра и каолина. В конце концов ему удалось создать прекрасную вещь — во всяком случае, он гордился этой вазой. Но в результате продал ее Тони за гроши, когда срочно понадобились наличные для оплаты последнего семестра Белинды. Тони тогда сказал, что его жена «обожает керамику».

— Заверните ее как следует, если хотите забрать с собой. — Адриан отвернулся и направился в дальний угол бокса, чтобы открыть очередную коробку.

Черт побери, он еще мальчишкой знал, что не сможет — зарабатывать на жизнь своим художественным талантом. Значит, следовало шевелить мозгами. Но сейчас у него это не очень-то хорошо получалось, если он все еще искал этот проклятый ключ.

Нет, все-таки нужно искать… Он не сможет явиться домой неудачником.

Фейт со вздохом присела на одну из коробок. Было очевидно, что она уже не надеялась найти ключ.

— Мне очень хотелось бы познакомиться с этим мастером, — проговорила она, кивнув на вазу, которую по-прежнему держала в руках. — К сожалению, большинство гончаров предпочитают керамику попроще. Такую красоту, как этот фарфор, я видела только в Европе.

Адриан молча пожал плечами. Он мог бы сказать ей, что невыгодно делать такие вещи, как эта, что американцы не станут платить за произведение искусства подлинную цену. Но ведь Фейт и сама все знала… К тому же у него больше не было намерения тратить время на подобные глупости. Так какой же смысл говорить об этом?

Фейт заглянула в вазу и нахмурилась, обнаружив в ней обрывок упаковки. Перевернув вазу вверх дном, она встряхнула ее и, запустив в горлышко пальцы, попыталась вытащить бумагу, но не дотянулась до нее.

— Господи, зачем же я туда ее засунула?

— Должно быть, случайно, — сказал Адриан. — На верное, очень нервничали. Удивляюсь, что вы не разбили ее о голову Тони.

— Он того не стоил, — пробормотала Фейт. — К тому же после отъезда я видела его всего лишь один-единственный раз — на вашем процессе. Не могла же я заявиться на судебное заседание с вазой в руках, — добавила она с улыбкой.

Адриан усмехнулся и снова подошел к Фейт. Взяв из ее рук вазу, он запустил в горлышко свои длинные пальцы и тотчас же вытащил бумагу.

— Уверены, что в спешке не завернули в нее свои бриллиантовые серьги? Вещица тяжелая…

Глаза Фейт расширились.

— Но я прекрасно помню, что не пользовалась такой бумагой, — пробормотала она. — Я использовала упаковочную бумагу для мебели.

Они молча уставились на скомканный клочок бумаги. Наконец Адриан не выдержал и протянул находку Фейт — как хозяйке. Он смотрел на нее затаив дыхание. Неужели предчувствие не обмануло его? Ведь именно такой бумагой Тони пользовался у себя в конторе…

Фейт осторожно развернула бумагу.

— Ключи, — прошептала она. — Ключи Тони…

Она показала Адриану серебряный брелок, на котором висели маленькие ключики — несомненно, от сейфов.

— Но какого черта? Почему он сунул их в вазу? — пробормотал Адриан. — Хорошо, что вы не ставили в вазу цветы — от воды ключи бы заржавели.

— Не думаю, что эти ключи ржавеют, — в задумчивости проговорила Фейт. — Кстати, они все разные…

— Давайте побыстрее упакуем все и поедем. Вы берете вазу с собой?

Фейт по-прежнему рассматривала ключи.

— Но если депозитные сейфы… — Она умолкла и снова задумалась.

— О чем вы думаете? — проворчал Адриан. — Давайте наведем здесь порядок и займемся поисками. Может быть, уже сегодня мы что-нибудь найдем.

Фейт пристально взглянула на него.

— Но если вы правы и Тони действительно скрылся с этими фондами…

— Что значит «если»? — перебил Адриан. — Черт по бери, он действительно украл все до цента. То есть все, что смог без этих ключей. Или вы думаете, что это не единственный комплект?

Фейт снова посмотрела на ключи. «Конечно, он мне не доверяет, — думала она. — До сих пор не доверяет, так как думает, что я каким-то образом замешана в аферах Тони. Но ведь и я ему не доверяю. Так что нам обоим придется с этим мириться».

Она протянула ему ключи.

— О втором комплекте я ничего не знаю. Но если его нет, то это чудо, что Тони не убил меня, обнаружив, что я упаковала все и уехала.

Адриан отдал ей вазу, а ключи опустил в карман. Не много помолчав, проговорил:

— Вы правы, с этими ключами действительно что-то не так… Возможно, у Тони сразу после суда было слишком много других проблем, поэтому он и не стал вас разыскивать. А потом уже не смог.

— Да, возможно, — кивнула Фейт. — Но почему же он сунул ключи в вазу? Что за странности?

Адриан промолчал, хотя думал о том же.

Выезжая из хранилища, они по-прежнему думали о «странностях» Тони. Поэтому и не заметили, как стоявший у выезда пикап проскочил в ворота следом за ними.

Глава 14

— Я не могу в таком виде явиться в банк и играть роль представителя фирмы. — Фейт одернула подол рубашки.

— Вы с Белиндой почти одного роста, — ответил Адриан. — Можно взять что-нибудь из ее вещей. Только я не знаю ее рабочего графика, и у меня нет ее телефона. Она живет в одном из муравейников — в многоквартирном доме. Попытаюсь отыскать… — Он вырулил на узкую улочку, затем повернул к эстакаде.

— Не знаю, будет ли достаточно конторских бумаг, — пробормотала Фейт. — Что, если они мне не поверят?

Она обернула вазу ватой и уложила ее в прочную коробку, которую на всякий случай держала на коленях — ведь эта ваза была настоящим сокровищем. Кроме того, они нашли в одной из коробок кое-какие документы Тони, но ей не хотелось думать об этих бумагах. Прошлое должно оставаться в прошлом.

— У вас есть печать Тони. Этого вполне достаточно. Вы полномочный представитель…

Адриан выругался и с силой крутанул руль, пытаясь избежать столкновения — прямо на них несся пикап, вы летевший из левого ряда. Но было уже слишком поздно, и он ничего не мог поделать. В следующее мгновение раз дался жуткий скрежет, их занесло на довольно высокий пандус. Почти тотчас же «фольксваген» накренился, и Фейт, сообразив, что они падают, громко закричала, прижимая к груди свою коробку. Затем раздался какой-то треск, и Фейт почувствовала резкую боль в виске. Уже теряя сознание, она услышала голос Адриана, выкрикивавшего ее имя.

Выбравшись из разбитой машины, Адриан осмотрелся — ему требовалась помощь. «Фольксваген» лежал на боку, и Фейт, все еще пристегнутая ремнем к сиденью, не отзывалась. Чтобы вытащить ее, нужно было с предельной осторожностью перевернуть машину, но один он не смог бы это сделать.

Адриан снова осмотрелся. Повсюду разлетелись фотографии и книги, которые Фейт взяла с собой, но коробка с вазой лежала рядом с ней.

Заглянув в салон, он увидел, что из раны на лбу Фейт сочится кровь — очевидно, она ударилась о стекло. Сняв с себя рубашку, Адриан оторвал рукав, свернул его и, просунув руку в салон машины, приложил «повязку» к виску Фейт — следовало остановить кровь.

Но что еще можно сделать? Что предпринять?

Тут он заметил машину, стоявшую неподалеку. Сидевший за рулем мужчина что-то говорил в трубку мобильного телефона. Несколько секунд спустя он сунул трубку в карман и, открыв дверцу, прокричал:

— Не беспокойтесь, я уже позвонил! Помощь сейчас приедет!

— Помогите мне! — крикнул Адриан. — Надо перевернуть машину и вытащить женщину.

Вскоре послышался вой сирены — санитарная машина подъехала как раз в тот момент, когда они, перевернув «фольксваген», вытащили из него Фейт. Кто-то крикнул, что «пострадавшую трогать нельзя», но тут ресницы Фейт дрогнули, и Адриан понял, что с ней все в порядке — во всяком случае, она была жива.

Он подхватил ее на руки и сам уложил на носилки — медики только что вытащили их из своей машины. И тот час же ресницы Фейт снова дрогнули, и она, открыв глаза, прошептала: — Что с вазой?

Адриан едва не рассмеялся. Он считал себя безумцем, но эта женщина по части безумия могла дать ему сто очков вперед.

— С вазой все в порядке. Она у меня. Но я разбил «жука».

Фейт закрыла глаза и улыбнулась:

— Теперь я смогу купить «миату».

Тут подъехала полицейская машина, и у Адриана появилась еще одна причина для беспокойства: он до сих пор не получил новые водительские права и полицейские могли его задержать на какое-то время, могли даже увезти в наручниках. Но как же в такой момент оста вить Фейт?..

Не обращая внимания на полицейских, Адриан направился к санитарной машине. Пусть они увезут его в больницу, а потом, когда он убедится, что жизни Фейт ничего не угрожает, можно поговорить с полицейскими.

Доставив Фейт в больницу, Адриан позвонил брату, и тот вскоре приехал, однако ему пришлось подождать — Адриан уже давал показания. Перед тем как уехать, полицейские настоятельно порекомендовали ему «обновить» права и выписали квитанцию на штраф. Что же касается аварии, то объяснения Адриана вполне удовлетворили полицейских.

— Ты в порядке? — спросил Сезар, подбежав к брату.

— В общем-то… да, в порядке. Правда, к утру у меня разболится голова. А вот что с Фейт — неизвестно. Сейчас ее повезли на рентген.

Сезар присвистнул и сунул руки в карманы.

— Насколько это серьезно?

— Она была в сознании, когда мы привезли ее сюда. Больше ничего не знаю.

Адриан в волнении прошелся по залу ожидания. Конечно же, это он во всем виноват. Таращился на Фейт вместо того, чтобы повнимательнее смотреть на дорогу. Что с ней сейчас? Только бы ничего серьезного…

Брат вопросительно поглядывал на него, но у Адриана не было желания разговаривать. К счастью, Сезар, когда надо, умел держать рот закрытым. Жаль, что этого нельзя сказать о женщинах в его семье. Они все влезут в это дело, как только узнают. Ведь они непременно узнают. Потому что придется привезти Фейт к матери — больше некуда. Наконец к ним вышла медсестра. Она сказала, что у Фейт разбито колено, растянуты связки и, возможно, не большое сотрясение мозга. Но в целом ей повезло, и она нуждалась лишь в постельном режиме. Кроме того, она плохо держалась на ногах, потому что ей давали обезболивающее.

Ее выкатили в кресле на колесиках. Рядом с ней лежал костыль, а на колене и на лбу белели повязки. Она была очень бледна, но все же попыталась улыбнуться. Передав брату коробку с вазой, Адриан тотчас же подбежал к ней и помог подняться на ноги. Затем подхватил на руки.

— Но это же смешно… — прошептала она ему в ухо, когда он понес ее к выходу. — Я могла бы и сама…

— Ни в коем случае, — ответил Адриан.

— Значит, вы снова меня похищаете? — пробормотала она с улыбкой. — Лучше отпустите меня. Я прекрасно себя чувствую, уверяю вас.

— Сейчас я отвезу вас в мою постель « вы почувствуете себя еще лучше.

Фейт промолчала. Она могла бы придумать достойный ответ, но ей не хотелось смущать Сезара — тот уже открывал дверцу своего старенького автомобиля. Адриан усадил ее на сиденье. Она радостно улыбнулась, когда Сезар протянул ей коробку с вазой.

— Сколько же наркотиков вам дали? — спросил Адриан. — Что именно они вам давали?

Фейт пожала плечами.

— Много-много крошечных таблеток.

Он внимательно посмотрел на нее и проговорил:

— Эти глупые доктора сами не знают, что делают. — Тут машина тронулась с места, и Фейт, тихонько вздохнув, прижалась к Адриану и закрыла глаза.

В дороге она задремала. Когда же машина остановилась, открыла глаза и посмотрела на мужчин. Адриан молча улыбнулся ей, а Сезар, взглянув на брата, проговорил:

— Пойду спрошу маму, какую кровать можно занять. «Почему он не ко мне обратился? — подумала Фейт. — Словно меня здесь нет. Надо ли сказать, что я не намерена… «

Тут Адриан снова подхватил ее на руки, и у нее пере хватило дыхание; она вдруг почувствовала себя совершенно беспомощной — во всяком случае, слишком слабой для того, чтобы протестовать.

«Все-таки надо сказать ему, что я должна ехать домой, — думала Фейт, прижимаясь щекой к плечу Адриана. — И хорошо бы… иметь две головы, чтобы можно было при жаться к нему и другой щекой. Две головы?.. Но у меня, кажется, с одной-единственной не все в порядке».

— Так уж случилось, — говорил кому-то Адриан. — Очаровательная женщина оказалась совершенно беспомощной, и пришлось привезти ее сюда.

Фейт зевнула и пробормотала:

— Можно было бы и в мотель… Почему вы не отвезли меня в мотель? Провели бы там еще одну ночь.

— Я напомню вам об этом, когда вы проснетесь. Хотите поиграть в доктора?

«У него чудесная улыбка», — подумала Фейт. Ее глаза были закрыты, и она не видела лица Адриана, но ей казалось, что он улыбался.

— У докторов холодные руки, — проворчала Фейт. — Они словно инопланетяне.

Адриан усмехнулся и опустил ее на постель.

«Да, у него чудесная улыбка, — думала Фейт, — и чудесная грудь, к ней так приятно прижиматься… Но куда же он?.. Неужели уходит? «

— Вам надо как следует выспаться, — сказал Адриан. — А мне… общаться с копами гораздо легче, чем выдержать допрос, который мне предстоит.

Фейт услышала, как закрылась дверь, и невольно улыбнулась. «Неужели взрослый мужчина, к тому же адвокат… неужели он боится свою мать? Что ж, это очень даже не плохо. Еще немного, и он начнет мне нравиться… « — думала она, погружаясь в сон.

— Просыпайтесь, просыпайтесь, мы должны убедиться, что с вами все в порядке, — пропел веселый голос, и кто-то прикоснулся к ее плечу.

Фейт моргнула и взглянула в темные глаза с длинными ресницами, такими же, как у Адриана.

— Вот и хорошо. Вы проснулись. Я принесла вам не много гаспачо, это гораздо вкуснее, чем больничная еда, которой бы вас кормили, если бы вы там задержались.

Фейт приподнялась. «Белинда, — подумала она. — У Адриана есть сестра по имени Белинда. Она — на букву „б“, вторая по счету».

У Белинды были такие же темные глаза и такие же темные волосы, как у Адриана. Но она оказалась совсем невысокой и чуть полноватой. И в отличие от брата веселой и улыбчивой.

— Сезар рассказал, как вы продали фигурки животных, — проговорила Белинда. — На эти деньги жена Хуана обставляет детскую. Мы должны побыстрее поставить вас на ноги, чтобы вы могли вернуться и продать следующую партию фигурок. Малышу понадобятся пеленки и все остальное…

Белинда говорила с легким испанским акцентом, видимо, унаследованным от родителей. Наверное, так же говорили и другие дети. «Правда, у Адриана безупречное произношение, — вспомнила Фейт. — Впрочем, в этом нет ничего удивительного, ведь адвокаты специально работают над своим произношением».

— Я постараюсь поднять цены, так что ребенок сможет рассчитывать на собственную машину, — с улыбкой сказала Фейт.

— Как ваша голова? В глазах не двоится? — спросила Белинда.

Фейт проглотила ложку супа.

— Немного голова болит, но ничего страшного. А суп просто божественный. Спасибо. — Она хотела спросить об Адриане, но не решилась.

— Я принесла вам чистую одежду, а вашу забрала в стирку. Адриан думал, что у нас с вами один размер, но он давно меня не видел. — Белинда поморщилась. — Не говорите ему, но я беременная, а не просто толстая.

— Почему же вы не сказали ему? — спросила Фейт, удивленная такой откровенностью. — Ведь это чудесная новость. И вы вовсе не толстая. Просто у нас с вами… разные формы. То есть у меня их совсем нет, — добавила она с улыбкой.

Белинда рассмеялась.

— О-ох, мне нравится ваше отношение. Но у меня больше не будет фигуры. А Адриан… Он сказал мне что я не должна заводить детей, пока мы с Джимом не сможем купить дом, но цены на них… — Она закатила глаза. — Адриан думает, что дети — пустая трата денег. Он не знает, что значит хотеть ребенка. Я, конечно, благодарна ему за то, что он всю жизнь заботился о нас, но он многого не понимает.

— Мне кажется, вы вполне взрослая и могли бы сами решать, как вам жить, — сказала Фейт. — А Адриан — не самый лучший пример для подражания. Можете передать ему, что это — мое личное мнение.

Фейт доела суп и, поставив тарелку на стоявший рядом столик, тихонько вздохнула. Ей следовало подумать о возвращении домой, но она сомневалась в том, что сможет сейчас удержаться на ногах.

— Адриана невозможно переспорить, — проговорила Белинда. — Мне это никогда не удавалось. Но надо отдать ему должное — он очень заботливый. Сейчас, например, поехал поискать вещи, которые были в вашей машине. Он сказал, я должна узнать, есть ли у вас страховка на случай нетрудоспособности. Он поможет вам написать заявление…

Фейт улыбнулась:

— Иногда очень полезно иметь под рукой адвоката.

— Да, иногда они действительно полезны, — согласилась Белинда. Поправив подушки за спиной Фейт, она продолжала: — Мама очень хочет познакомиться с вами, но я сказала ей, что вы пока не можете встать с постели, так что ей придется подождать.

Фейт нахмурилась.

— Но я не могу все время лежать в постели. Мне нужно в туалет и в душ, а потом я встречусь с вашей мамой.

— Я бы на вашем месте постарался избежать этого жребия, — раздался насмешливый голос.

— Адриан?! — воскликнула Белинда. — Ты ходишь как кошка!

Адриан прошелся по комнате. Он был в свободной черной рубашке и в черных джинсах. Фейт захотелось натянуть на голову одеяло. Наверняка она выглядела ужасно, — а он такой, будто сошел с обложки романа о Диком Западе.

Адриан вдруг подошел к кровати и проговорил:

— У меня есть ковбойская шляпа, которая прикроет вашу повязку. Но в шляпе вы не сможете принять душ.

«Неужели он прочитал мои мысли?! « — изумилась Фейт. Натянув одеяло до подбородка, она сказала:

— Уходите, Куинн. Уходите… как можно дальше. Вы ужасный человек, вы просто невыносимы.

Адриан усмехнулся.

— Значит, будете стоять на своем? — Внезапно он наклонился и, подхватив ее на руки, прошептал: — Иногда вам без помощи мужчины не обойтись.

Глава 15

«Ванная комната может многое рассказать о семье», — думала Фейт, снимая с душа несколько пар колготок. Было очевидно, что этой ванной пользовались молоденькие девушки, такие же легкомысленные, как все девчонки в их возрасте, — повсюду были разбросаны мокрые полотенца, украшения для волос и ароматизированные лосьоны. Но при этом вся ванная сверкала — все было тщательным образом вымыто. А в шкафчике лежали аккуратно сложенные чистые полотенца. Значит, кто-то из членов семьи все-таки следил за порядком. И еще бросались в глаза яркие высушенные цветы, украшавшие белые полочки над комодом, и крахмальные желтые занавески на фоне узорчатой плитки. Благодаря цветам и занавесочкам самая обычная ванная выглядела весьма оригинально.

Оказалось, что помыться, не намочив повязки, — не так-то просто. Но Фейт все же справилась с этой задачей и натянула белую футболку с атласными вставками и джинсовые шорты — Белинда позаимствовала одежду у одной из своих младших сестер. Сейчас ее уже не так шатало, но по-прежнему кружилась голова и чувствовалась боль во всем теле.

Опираясь на костыль, она подошла к двери, открыв ее, увидела Адриана, стоявшего у стены. Окинув Фейт взглядом, он покачал головой и проговорил:

— Вы надели майку и шорты моей младшей сестры. Когда я был здесь в последний раз, Елена играла в куклы, а теперь… Может, спрятать ее подальше от мужских взглядов? Наверное, мужчины смотрят на нее так же, как я на вас.

Фейт невольно потупилась. Этот взгляд Адриана… Казалось, он прожигал ее насквозь. Может быть, ей все-таки следовало лечь с ним в постель, когда они ночевали в мотеле? Может, тогда бы она больше не думала об этом?

— Поверьте, вам не удастся ее спрятать. К тому же девочкам в ее возрасте нравится проверять свою власть над противоположным полом. Но я-то уже вышла из этого возраста, — добавила она, взглянув на него с вызовом.

Адриан подошел к ней поближе.

— Когда-то я менял Елене подгузники, — проговорил он с усмешкой. — А теперь… Теперь даже не знаю, что делать. Как вы себя чувствуете?

Опираясь на костыль, Фейт переступила порог ванной и сделала несколько шагов.

— Жива. Почти. Лучше отведите меня к своей маме до того, как начнется настоящая боль.

— Маме сейчас делают химиотерапию. Доктора говорят, что рак под контролем, но лечение вызвало осложнения. Ей давали лекарства от остеоартрита, повышенного давления и еще множества других болезней, и сейчас она очень слаба. Говорят, что после сеансов химиотерапии ей становится лучше, но… — Он тяжко вздохнул. — Все-таки ей лучше находиться в постели.

— Вы могли бы сейчас как-нибудь помочь своей семье? — спросила Фейт.

— Во всяком случае, я должен находиться здесь, вместе с ними.

Фейт внимательно посмотрела на него. Было очевидно: он считал себя виноватым из-за того, что четыре года провел вдали от семьи.

— Разве вы виноваты в том, что вас оклеветали? — сказала она. — Может, возьмете на себя ответственность за рак вашей матери, а также за войны и голод в Африке?

Он взглянул на нее с удивлением.

— И это вы та милая и покладистая женщина, которой похвалялся Тони?

— Возможно, когда-то я действительно была такой, — пробормотала Фейт. — Но теперь это в прошлом.

Миновав холл, они остановились перед закрытой дверью.

— Так вы представите меня вашей матери? — Она старалась не смотреть на Адриана. — Или мне войти без вас?

— Вы оказали бы мне величайшую услугу, — усмехнулся Адриан.

Немного помедлив, он постучал. Услышав голос матери, открыл дверь и пропустил вперед Фейт.

— Pobrecita![7] — воскликнула лежавшая в постели по жилая женщина. — Mi hijo es un idiota mayor[8].

Фейт улыбнулась:

— Solamente un idiota menudo, senora[9].

Хотя редеющие черные волосы матери были тронуты сединой, а на лбу пролегли морщины, она все еще смеялась как молодая.

— Мой сын наконец-то научился выбирать женщин. Для меня это самое лучшее лекарство.

— Ее зовут Фейт, — сказал Адриан. — Думаю, тебе понравилась бы любая женщина с таким именем. Может, мне оставить вас наедине, чтобы вы могли перемыть мне все кости?

— Нет-нет, ей надо побыстрее лечь в постель. И я теперь смогу спокойно отдохнуть, потому что знаю: ты в хороших руках, а завтра, Фейт, мы с вами поболтаем подольше, comprende[10]?

— Si, senora. Con su permiso[11].

Адриан повел Фейт к двери. Обернувшись, сказал:

— Мама, она не говорит по-испански. Она притворяется, чтобы произвести хорошее впечатление.

Мать Адриана засмеялась и что-то быстро проговорила по-испански. Он улыбнулся и закрыл за собой дверь.

— Ей ведь уже лучше? — спросила Фейт. На нее вдруг навалилась усталость, и она старалась побыстрее добраться до спальни.

— Да, намного лучше. И она сказала, что я буду трижды дураком, если отпущу вас. — Адриан открыл дверь и пропустил Фейт в комнату. — Так что думаю, мне придется держать вас здесь в качестве наложницы и мы произведем на свет прекрасных детей. И все будем мыть посуду, чтобы заработать на жизнь.

Проклятие, он был необыкновенно красив. И конечно же, она не отказалась бы от очаровательного малыша. Но снова связываться с адвокатом?.. Нет уж, с нее довольно. Она будет жить так, как ей нравится.

Кроме того, она знала, что Адриан не собирался заводить детей.

— В таком случае мне придется сбежать от вас. Думаю, ваша мама меня поймет. Мне нужно позвонить в страховую компанию и организовать перевозку,

Они прошли в комнату, и он усадил ее на постель.

— Сегодня вы туда не сможете позвонить. Может быть, завтра утром. Поймите, сейчас уже слишком поздно — вы простонали весь день. Страховая компания, наверное, уже закрылась.

Фейт насупилась. Покосившись на Адриана, пробор мотала:

— Когда-нибудь вам придется заплатить за это.

— А вам не кажется, что я уже заплатил?

В следующее мгновение дверь за ним закрылась.

— Хуан, ты должен обзвонить всех. Найди опытного человека, пусть даже он не разбирается в фарфоре, — говорил Адриан, расхаживая по комнате с радиотелефоном у уха. — Да, у нее есть помощница, но она не может работать по восемь часов каждый день. А магазин не должен закрываться — это в твоих же интересах.

Тут в комнате появились близнецы; перебрасываясь баскетбольным мячом, они поглядывали на старшего брата. Адриан нахмурился; он снова вспомнил о своей вине. Ведь все эти годы ему следовало находиться дома, а не за решеткой…

Отбросив эту крайне неприятную мысль, Адриан сосредоточился на разговоре с кузеном.

— Да-да, Хуан, непременно договорись с Биллом. Билл во всем разберется. А Перл сумеет продать товар. Возьми ручку и записывай. Я дам тебе адрес ее подруги, у которой есть ключи.

Продиктовав Хуану адрес Энни, Адриан отложил телефон и повернулся к членам семейства, столпившимся в гостиной, — теперь уже перед ним стояли не только близнецы, но и десятилетний Эрнандо, а также явно чем-то недовольные Долорес с Еленой.

— В чем дело? — проговорил он в раздражении. Долорес жевала резинку и накручивала на палец прядь волос.

— Ты уложил ее в моей спальне. Кстати, а где ты сам собираешься спать?

Адриан прекрасно понял вопрос. На самом деле Долорес спрашивала, вернулся ли он насовсем и кто такая Фейт.

Что он мог ответить? Ведь у него не было ни денег, ни работы, ни жилья…

Во всяком случае, пока не было. Впрочем, не так уж все плохо. Потому что он все-таки выбрался из тюрьмы.

— Фейт будет здесь до тех пор, пока ей не станет лучше. Я буду спать на диване. А ты, Долорес, не принцесса, можешь снова спать в одной комнате с Еленой и Инес. Больше нет вопросов?

Долорес демонстративно вздохнула, взяла со стола телефон и вышла из комнаты. Елена последовала за ней. Близнецы заговорили о баскетболе и снова принялись перебрасываться мячом. Эрнандо же, как всегда, помалкивал. Адриан улыбнулся ему и направился к двери.

После того как дети позавтракали, Адриан проводил их к школьному автобусу. Вернувшись в кухню, он увидел Фейт — опираясь на костыль, она наливала себе кофе.

— Я мог бы принести вам это, — проворчал он, подходя к столу. — Вам нужно было просто подождать немного.

Опустившись на стул, Фейт проговорила:

— Я и не предполагала, что вы в тюрьме выполняли работу на кухне?

Он пожал плечами.

— С преступниками из «белых воротничков» обращались лучше, чем с другими. Вы же не думаете, что они сажают адвокатов вместе с убийцами? Скажите, что бы вы хотели на завтрак?

Налив себе чашку кофе, Адриан снова повернулся к Фейт. Она все еще была очень бледна и, конечно же, чувствовала себя отвратительно. Но все-таки помыла голову и сменила повязку, — очевидно, Белинда помогла.

— Так что же вы хотите на завтрак?

— Тост, если можно. А потом мне понадобится теле фон. Мне надо позвонить в страховую компанию и договориться о перевозке. Я должна вернуться в магазин. — Она посмотрела на свое колено. — И еще нужно позвонить в бар… В эти выходные я не смогу подняться на сцену, так что следует заранее предупредить.