Классика Fantasy - Дракон на краю света (Хроники Базила Хвостолома - 5)

      Это было могучее дерево, старое мореное бревно, проплывшее сотни миль по течению и зацепившееся за что-то на берегу. Кора местами отстала, ветки пообломались, но оно достигало в длину шестидесяти футов и могло выдержать несколько тонн. Здесь оно лежало уже не один год. Рядом валялись другие коряги; ветви и желтый ковер сухой травы окутывали главный ствол. Релкин отчаялся сдвинуть его с места до нового высокого прилива, которого, возможно, пришлось бы ждать месяцы. Но даже и тогда высвободить бревно силами Базила и Релкина могло оказаться невозможным. Мальчик взобрался на верхушку ствола, исследуя наносы песка и плетение травы. Подойдя ближе к реке, он увидел вдруг лодку, плывущую футах в двухстах от них. Это было большое каноэ, самой простой формы суденышко, очевидно, пустое, медленно дрейфующее по течению. Релкин ошеломлено указал на него пальцем.
      - Лодка, сделанная человеком, - констатировал Базил.
      - Ага, но она выглядит пустой.
      Релкин пустился бежать к берегу, снимая на ходу меч. Кинжал он все-таки оставил на случай, если кто-нибудь вздумает напасть на него в воде. Крокодилов рядом не было, хотя выше по течению Базил видел нескольких. Релкин нырнул, проплыл под водой и оказался прямо перед лодкой.
      Вода была приятно прохладной, течение - слабым, а Релкин - неплохим пловцом и должен был справиться со своей задачей. Он подплыл к борту каноэ, но тот оказался слишком высоким. Тогда мальчик переплыл к другому борту, и его настойчивость была вознаграждена: вниз свисали грубые сети. Суденышко было крепким, способным нести на себе пять или шесть человек. Релкин подтянулся на сетях и перекинул свое тело через борт.
      И столкнулся с первым потрясением. Посередине лодки лежала на боку девушка.
      Драконир приблизился к ней на цыпочках. Мертва?
      Глаза ее были закрыты, но грудная клетка тихонько поднималась и опускалась. Девушка была жива. Больше того, она была красива: смуглая кожа, четко очерченный яркий рот. Нос был великоват, но очень мил.
      Только теперь юноша заметил, что ее шея и плечи изранены, а спину пересекает длинный рваный порез. Релкину стало ясно, что придется прооперировать ее, продезинфицировав рану Старым Сугустусом, иначе бедняжка умрет.
      А в следующий момент он обнаружил, что у девушки есть хвост. Потрясенный этим открытием, он, охнув, сел на пятки. Это был извилистый хвост футов четырех в длину, пропущенный через отверстие в платье у основания спины. Одежда, очень красивая, была аккуратно сшита из звериных шкур. Хвост же несомненно был частью тела незнакомки - та же смуглая кожа и кисточка таких же, как на голове, черных волос на кончике.
      Релкин судорожно сглотнул и отодвинулся на фут назад.
      - Во имя старых богов... - прошептал он.
      Долгое время он не сводил глаз с хвоста, потом решился осторожно потрогать его. Тот на ощупь был твердым, как если бы Релкин коснулся руки. По некоторым причинам от этого открытия у мальчика закружилась голова, и он вынужден был схватиться за борт лодки. Через одну-две секунды он уже пришел в себя.
      Релкин тронул ее за плечо. Она по-прежнему медленно и слабо дышала, но не очнулась. Платье вокруг плеча было окровавлено, кожа во многих местах содрана. Что-то длинное и тяжелое ударило ее по плечу. Драконир осторожно проверил, целы ли кости. Переломов не было. Голова ее была откинута назад. Блестящие волосы обрезаны по плечи и заплетены в косу.
      Пораженный красотой девушки, Релкин чувствовал, что в его голове все смешалось. Хвост был отвратителен. Вид его вызывал неприязнь и гадливость. У Релкина вспотели ладони. Наконец он стряхнул с себя оцепенение и встал. Каноэ было снабжено двухлопастными веслами; со своего места драконир видел по меньшей мере три таких весла. Легким течением его потихоньку сносило. Нельзя было терять времени. Он взял ближайшее весло и принялся разворачивать каноэ носом к берегу. Пришлось сделать несколько гребков, чтобы правильно направить лодку.
      Базил медленно ходил по берегу футах в двухстах от Релкина. Когда каноэ приподнялось на волне, дракон зашагал шире, торопясь поймать его.
      Релкин с натугой греб то с одной, то с другой стороны. Воды реки поднимались с очередным приливом, который усиливался, и это обстоятельство помогло юноше приблизиться к берегу.
      Наконец каноэ ткнулось в песок. Дракон вошел в воду, чтобы помочь вытянуть лодку на сушу. Заглянув внутрь, он вытаращил глаза.
      - Откуда тут взялась девушка? - вопросил он.
      - Не знаю. Я никогда подобных не видел.
      - Понимаю, этого следовало ожидать. Если кто-нибудь и может обнаружить женщину в непроходимых джунглях, так только ты?
      Дракон некоторое время вздыхал и ахал. Тут он заметил невероятную анатомическую подробность.
      - У нее хвост! - Огромные глаза округлились. Он щелкнул челюстью. - Очень разумно. Драконы все время удивляются, как это люди живут без хвостов.
      - Она тяжело ранена. Баз. Базил уже и сам увидел рану.
      - У дракона есть глаза, глупый мальчишка.
      - Тогда помоги мне перенести ее.
      - Куда? Куда ты собираешься ее нести?
      Базил определенно считал, что вряд ли где-нибудь найдется место получше.
      Релкин огляделся и признал правоту дракона. Они были слишком далеко от любого подходящего убежища или укрепления. Лодка, пожалуй, была сейчас самым безопасным местом.
      - Я собираюсь срезать омертвевшую кожу и прочистить рану, а потом ее зашить. У нас есть немного Старого Сугустуса, думаю, мы сумеем спасти ее. И еще хотелось бы построить какое-нибудь ограждение.
      - Ей нужна еда.
      - Она, полагаю, будет голодна, когда очнется.
      - С чего начать?
      - С костра. Нужно прокалить нож, чтобы прижечь рану, и еще - согреть воды, как можно горячее.
      - Здесь полно плавника.
      И правда, им потребовалось совсем немного времени, чтобы набрать достаточно сухих дров для костра. Релкин приволок еще несколько крупных ветвей, которые заприметил чуть выше по течению, и огонь ярко разгорелся. Мальчик разрезал платье из шкур, обнажив стройное сильное тело с крепкой круглой грудью. Тяжело дыша, он прочистил рану и тщательно исследовал ее. К счастью, хоть кровоподтек и был обширным, рана оказалась не слишком глубокой. Цельнокроеное платье девушки приняло на себя основной удар. И все же рана определенно загноилась, и ее следовало прижечь. Релкин наточил как можно острее свой кинжал и разогрел на горячих углях, после чего быстро прижег рану, не обращая внимания на запах горелой плоти.
      Девушка застонала и задергала руками, так что ему пришлось сжать ее покрепче, чтобы удержать на месте, но постепенно конвульсии стали ослабевать, и она снова вытянулась неподвижно.
      Теперь драконир мог заняться горячей водой. Для начала они с Базилом прочесали берег в поисках камней. Им попался осыпавшийся скальный выступ чуть ниже по течению. Среди обломков удалось набрать груду камней подходящего размера, которые друзья перенесли к костру и высыпали в огонь. Потом Релкин с Базилом разыскали полое бревно. В поисках подходящего им пришлось вернуться до самой опушки леса, зато им повезло - они нашли именно то, что нужно, частично прогнивший и искрошившийся, но не до самого основания, ствол, пустой почти по всему объему. Базил срубил нижнюю часть пня и отнес к воде, там Релкин вымыл его как можно лучше и выскреб заостренной плоской деревяшкой, чтобы убрать все щепки и крошки.
      Затем он велел Базилу наполнить получившийся чан водой и отнести к костру. Мальчик уже заранее приготовил несколько крепких веток, и теперь с их помощью стал вынимать из огня раскаленные докрасна камни и швырять их в наполненную водой колоду. Когда вода начала закипать, он оторвал несколько полосок ткани от своей истрепанной рубашки, намочил в воде и обмотал ими лезвие кинжала. Затем тщательно протер этим тампоном область раны. После чего пропитал конец тряпочки Старым Сугустусом и снова протер рану. И наконец, наделав полос из той же рубашки, перевязал рану, пропустив бинт под мышкой, через плечо и грудь с темными сосками. Расправив бинты, он убедился, что повязка держится крепко.
      Релкин знал несколько заживляющих трав, но не был уверен, что сумеет отыскать их в этом первобытном лесу. Здешний лес был довольно странным местом. В нем почти не встречались цветочные поляны; деревья были в основном хвойных пород, да к тому же еще и неизвестных. Впрочем, некоторые из знакомых трав все же изредка попадались.
      Тем не менее Старый Сугустус и горячая вода способны творить чудеса, а нагноившиеся ткани мальчик прижег каленым железом. Если им удастся хоть немного напоить девушку горячей водой и обеспечить ей покой, возможно, она и придет в себя. Может, она даже сумеет выжить. По мнению Релкина, шансы у жизни и смерти были равны. Ему больше, чем кому-либо, приходилось видеть разнообразнейшие раны - резаные, колотые, от меча, от стрелы и вообще какие только можно себе представить, и прогноз юноши был мнением эксперта. Череп не поврежден, в ушах и носу крови нет. Это было хорошим признаком. Конечности дергались во время прижигания раны, а значит, не были парализованы. Самый сильный удар пришелся по плечу за ключицей, а та не была сломана. Релкин не сомневался, что все кости целы. Возможно, плечо вывихнуто, впрочем, его можно будет вправить позже. Пока же девушке нужно было обеспечить покой, тепло, чистоту и горячую воду.
      Релкин принес ей воду в сосуде, который вырезал из плода лесной лианы, вычистив его внутренность и высушив над огнем, чтобы тот стал твердым, как горшок из обожженной глины.
      Мальчик сумел заставить свою подопечную проглотить глоток воды, но потом она стала захлебываться, и он отступил. Так ему удавалось поить ее приблизительно каждый час.
      Тем временем Базил набрал еще дров. Некоторые пошли на топливо. Остальные же - на плетень вокруг стоянки. Прилив остановился, не пройдя и полпути до высшей отметки, которой явно достигал не чаще двух-трех раз в год. Друзья вытащили лодку на сушу до уровня большого дерева, зарывшегося в песок, и принялись за постройку укрепления вокруг лагеря: нарубили кусты и ветки, навалили на эту кучу перевитые лианы - у некоторых имелись острые шипы. Остановились строители только тогда, когда барьер вырос до восьми футов в высоту и Релкин уверился, что его хватит, чтобы оградить их от всех хищников, за исключением самых больших. Да и тем колючий барьер изрядно помешал бы.
      Теперь оставалось дожидаться: станет девушке лучше или она умрет.
      Еще до заката человек и дракон построили свою печь из камней и положили в нее куски окорока, который тащили с собой от самых холмов. Пока мясо готовилось, небо потемнело, и взошла луна. Релкин думал об Эйлсе, стараясь не слишком отвлекаться мыслями о перевязанной бинтами хвостатой девушке, лежавшей на постели из пальмовых листьев и боровшейся сейчас за жизнь.
      Глава 4
      Жизнь на реке не была особенно трудной. У Релкина, к примеру, нашлось время сделать себе грубый лук и несколько стрел, потом несколько удочек и наконец сеть. Вещи эти способствовали значительному обогащению их диеты, тем более что настала пора пополнять запасы, так как продовольственное снабжение за счет сверхагрессивных хищников существенно ухудшилось, ведь раньше эти звери ночь за ночью падали под мечом Базила. Впрочем, отсутствие сопровождающих с дурными манерами обеспечило дракону и его мальчику спокойный сон.
      Из шкуры одного из самых больших красно-коричневых зверей Релкин соорудил себе новую рубашку и еще выкроил противосолнечную шляпу для дракона. Сзади драконир приделал к шляпе длинный козырек для спины, который можно было отогнуть так, чтобы прикрыть и плечи. Базил давно уже жаловался на жгучие лучи тропического солнца. Что ни говори, а кожистоспинные драконы все же созданы для жизни у северных побережий.
      Постепенно лагерь приобретал некоторые черты оседлости. Первым делом Релкин выстроил грубый навес над девушкой и, следовательно, над лодкой. Вокруг он поставил забор из заостренных кольев, а потом, вторым рядом, еще один забор. Завершил комплекс оборонительных сооружений довольно глубокий ров, по дну которого друзья установили все те же заостренные колья.
      Затем построили навес для себя, значительно больше первого. Нападавшие животные всегда производили столько шума, что проспать их появление было невозможно. Ну а потом поток желающих закусить чужаками значительно уменьшился, пока вовсе не иссяк, и тогда сон стал довольно спокойным.
      Релкин понаставил ловушек у кольев на дне рва, но все они остались без добычи. Базил обнаружил пару на редкость больших двуногих животных и убил одного из них после долгой погони. Наградой был запас мяса на неделю. Все это время девушка то приходила в себя, то снова теряла сознание, тогда как рана ее быстро затягивалась, потом подсохла и наконец зажила. Кровоподтек побледнел, зато на щеках появился румянец. Когда она со стонами шевелилась, Релкин умудрялся накормить ее бульоном, который каждый день готовил в деревянной колоде. Временами это был рыбный суп. Релкин заправлял его рыбой, протертой между двумя гладкими камнями. Без настоящего котелка или горшка работа эта требовала немалых ухищрений, но Релкин ко всему уже привык и быстро приноровился.
      С помощью Базила он исследовал все окружающие деревья в надежде извлечь какую-нибудь пользу. Из коры высоких деревьев с маленькими кожистыми листьями Релкин сумел надрать длинные волокна. Из них он сплел лесу. После сложных экспериментов - мальчик пытался укрепить полученную нить - он остановился на сосновой смоле, которую втирал в сплетенные волокна, потом сушил на солнце, после чего коптил над костром. После нескольких проб и ошибок драконир сумел наконец сделать вполне приемлемую тетиву для лука с нужной упругостью. Такая тетива рвалась значительно чаще, чем замечательные марнерийские изделия, но он всегда мог сделать себе новую. Это изобретение существенно повлияло на обогащение их рациона.
      Вдобавок мальчик научился высушивать жилы убитых животных. В пищу они все равно не годились, так как затвердевали до жесткости деревяшек. Приходилось срезать их со свежей туши, затем высушивать на солнце, непрерывно разминая, чтобы сохранить гибкость. Работа была очень трудоемкой, так что Релкин вернулся к старой технологии - пропитке тетивы сосновой смолой.
      Одновременно ему удалось изготовить достаточно грубых волокон, чтобы сплести свою первую сеть. Она получилась небольшой - так сказать, экспериментальная модель, - но вполне пригодной к употреблению, как и леса, на которую был насажен один из аккуратных металлических крючков Релкина, извлеченный все из того же объемистого мешочка. Это были отличные марнерийские крючки, купленные на Фолуранском холме, всего у него их было четыре штуки, когда же запасу пришел конец, дракониру пришлось заняться изготовлением собственных. Он сделал их из зубов громадной рыбины, которую ему удалось поймать. Это чудовище было восьми футов в длину, оно клюнуло на небольшую рыбку, которая уже попалась Релкину на крючок, и едва не стащило парня в воду. На крик примчался Базил с Экатором в руке и нырнул в воду, а затем появился на поверхности с задней половиной рыбины под мышкой, в то время как Релкин вытаскивал оставшуюся часть. Зубы были крупными и чуть загнутыми. Релкину пришлось лишь немного подправить их кинжалом. Результат не слишком удовлетворил его. Впрочем, маленькая сеть облегчила ловлю мелкой рыбешки и стала постоянной частью рыболовного снаряжения.
      Тем временем дни складывались в недели, и когда не знающие покоя пальцы Релкина сплели, волокно за волокном, большую сеть из лыка сваленного Базилом дерева, жизнь сразу значительно облегчилась. В первый раз друзья поставили сеть вокруг топляка, торчавшего над водой футах в четырехстах от берега. Базил плавал проверять ловушку после каждого прилива и обычно находил в ней что-нибудь большое. Река изобиловала рыбой.
      Тем временем Релкин сделал еще и веревку из лиан и теперь придумывал способ сделать из нее донку. Его очень занимали обитатели дна реки. Воображение рисовало ему крабов и омаров с их восхитительным вкусом. Веревка получилась легкой, да лианы были к тому же еще и прочными, и гибкими; их можно было склеивать между собой при помощи клея, полученного при распускании сосновой смолы в горячей воде.
      Во всех этих хлопотах дни проходили быстро, и лагерь становился все комфортабельнее.
      И постепенно девушка начала приходить в себя. Периоды прояснения становились все более долгими. Поначалу она только вскрикивала и стонала, после чего тело ее еще какое-то время подрагивало. Позднее веки больной стали ненадолго приоткрываться, и она оглядывалась вокруг, прежде чем снова впасть в беспамятство. На следующий день она пробыла в сознании чуть дольше. На лице ее отразились в равной мере изумление, страх и любопытство. Она несколько раз пробормотала что-то нечленораздельное.
      Когда же Релкин заговорил с ней, девушка закричала и попыталась вскочить на ноги. Физически она была еще очень слаба и не устояла на ногах. Релкин быстро подхватил ее на руки и уложил обратно. Глаза ее неотрывно глядели на непрошенного спасителя. И хотя она явно не доверяла незнакомцу, он дал ей немного супа в самодельной чашке. Она подозрительно понюхала жидкость, потом с жадностью проглотила и поискала глазами добавки. Релкин снова наполнил чашку.
      Когда же вернулся Базил с грузом плавника, девушка снова закричала и попыталась уползти, но смогла только перевернуться на живот, корчась в бессильных попытках сдвинуться с места. Ну а когда дракон свалил плавник у костра и присел рядом на корточки, она издала пронзительный вопль и, выпучив глаза, застыла в драконьем столбняке. Драконир привел ее в чувство, но тут Базил обратился к нему с вопросом, и девушка упала в обморок.
      Так начался период взаимного обучения. Релкин узнал, что спасенную зовут Лумби и что она из племени Арду, людей с хвостами. В свою очередь, она выучилась довольно чисто выговаривать "Релкин" и "Базил". Потребовалось время, чтобы ее недоверие действительно исчезло, но со временем это все же произошло, и тогда же юноша и девушка научили друг друга некоторым словам своего языка. Так что через несколько дней они уже могли вести примитивную беседу. Релкин узнал, что Лумби сбежала во время набега "бесхвостых" людей. Ее ударили в схватке, но она сумела добрести до каноэ и спустить его на воду, прежде чем потеряла сознание. Лумби произносила "бесхвостые" с ужасом и ненавистью в голосе. Ей невероятно повезло, так как озеро, на берегу которого жил ее народ, имело два стока - один вел на юг, в земли бесхвостых, другой же на север - в Земли Ужаса. По чистой случайности каноэ понесло на север; в противном случае она давно бы оказалась в руках ужасных бесхвостых.
      Позже, когда Лумби окрепла настолько, чтобы выдержать пешую прогулку, друзья перенесли лагерь на небольшой островок в нескольких милях ниже по течению. Этот островок был прекрасно защищен, к тому же рядом с ним имелся еще один крохотный кусочек земли, так что Релкин сумел протянуть между ними большую сеть. Рыбалка была отличной. Еще они соорудили грубый плот, на котором ежедневно отправлялись за грудами дров, заготавливаемых Базилом на берегу.
      Именно в островном лагере Релкин серьезно занялся изучением языка народа Арду. Это был метод проб и ошибок, и девушка нередко хохотала, слушая, как Релкин пытается овладеть произношением некоторых общих слов и конструирует примитивные предложения.
      В обмен Релкин обучал новую подругу верио, общему языку далекого востока, и некоторым фразам драконьего языка. Лумби была способной к языкам и училась еще быстрее, чем Релкин, который очень старался. Для нее намного труднее было научиться принимать Базила за того, кем он был, - за разумное существо, которое свободно мыслило и с которым можно было разговаривать. Первые попытки беседовать с Базилом на малознакомом верио отнимали у нее все силы и храбрость. Но со временем она освоилась с огромным дружелюбным существом.
      Однажды, когда на них напала пара зеленошкурых шагальщиков, Базил обнажил Экатор со страшным, вызывающим дрожь боевым кличем, чтобы разозлить себя перед битвой. А затем двумя широкими взмахами разрубил обоих хищников пополам. Лумби объял священный ужас. Она поняла, как сильна эта пара - человек и воинственный зверь. Меч в огромных руках стал казаться простой девушке из племени Арду оружием богов. Лумби только сейчас смогла оценить, насколько отличной была цивилизация, к которой принадлежали Релкин с Базилом, ничего подобного она не могла себе даже представить. Друзья рассказывали о городах и великих океанах в Арду подобное упоминалось лишь в легендах - и еще о кораблях, бороздящих эти океаны. Все это не укладывалось в голове у Лумби, и она часами засыпала Релкина вопросами, стараясь его понять. Весь ее мир перевернулся вверх ногами, и чувство это нельзя было назвать приятным.
      Чем дальше, тем больше думала она об этом слегка загорелом юноше, спасшем ей жизнь. И мысли ее становились все более определенными. Она чувствовала, что ее тянет к нему, к его выгоревшим на солнце волосам и легкой заразительной улыбке. Он был молод, тело его закалилось в жизни, полной движения и физической работы, а в глазах ей виделась глубина опыта и затаенная печаль, которую ей бы хотелось развеять.
      Лумби не чуждалась любви. Она уже ходила за огненный круг с Коншем - до самого прошлого лета, когда он исчез, вероятно захваченный бесхвостыми работорговцами, охотящимися в Летних Землях. С большей неохотой она сошлась с Омми, поскольку он был ей безразличен.
      Сойтись с Коншем за чертой огня, поцеловать, провести ладонями по его телу, сплестись хвостами - эта часть брачной церемонии ей особенно нравилась. Арду были всего-навсего охотниками да еще разводили небольшие огороды, так что они достаточно свободно относились к обряду бракосочетания.
      Но как заниматься этим с бесхвостым?
      Лумби уже успела попросить Релкина показать ей спину и была поражена полным отсутствием хвоста. Ее собственный, мускулистый и смуглый, свивался упругими красивыми кольцами. А хребет юноши резко обрывался прямо над ягодицами.
      Поначалу ей показалось это отвратительным, но потом она обнаружила, что смирилась с этим. Примерно так же все когда-то привыкли к старой Гампи, дальней двоюродной бабке Лумби, потерявшей в молодости кисть. Никто в племени не стал размышлять об увечье больше, чем оно того заслуживало. Примерно через неделю Лумби обнаружила, что больше не замечает отсутствия хвоста у спасителя.
      Она молилась, чтобы лесные боги наставили ее на путь разума, боги долин, истоков рек и лесных озер, тысячелетиями руководившие арду. Но в такой дали от родины девушка не была уверена в том, что боги слышат ее молитвы.
      И все же она продолжала их спрашивать, так как необходимость получить ответ становилась все более насущной. Может, хотя бы молитвы отвлекут ее от Релкина?
      Как только с ней стало легче разговаривать, дракониру удалось точнее определить их местонахождение. Релкин оказался прав, предположив, что они находятся на южном побережье Внутреннего моря. Познания арду о мире были весьма ограниченными. Они ничего не знали о землях, лежащих от них к северу и востоку. Когда Релкин заговорил о море, глаза Лумби выразили понимание, и она махнула рукой на север. Но потом она забеспокоилась и обрушила на юношу град малопонятных фраз. Релкин совсем обессилел, отвечая на бесконечные вопросы и одновременно подыскивая новые слова для ответов.
      В основном Релкин теперь разобрался в местной географии. Родина Лумби лежала на плато в нескольких неделях пути вверх по течению. Там народ Арду жил с начала времен - так говорили им их шаманы. Арду были избранниками лесных богов, поэтому им разрешили оставить хвосты, тогда как остальные люди были лишены этой нужнейшей и прекраснейшей части тела, Базилу изложенная концепция доставила массу удовольствия. Релкин же недоумевал. Могло ли быть такое на самом деле? Могли ли старые боги заключить подобного рода сделку с лесным племенем? Релкину пришлось повидать на своем веку так много сложнейшего волшебства, что он ни в чем не был особенно уверен. Сам он обычно обращался к старым богам, почитавшимся в Be-ронате, таким как Асгах или Каймо, а в самых затруднительных положениях готов был просить о помощи и Великую Мать. Тем не менее он не думал, что власть старых богов распространяется на эти отдаленные земли. А что касается наличия или отсутствия хвостов, эту проблему ему как-то не приходилось рассматривать раньше.
      Больше того, наличие хвостов у арду навело его на мысль о возможных отклонениях от человеческих норм, которые могут встречаться в мире. Он никогда не слышал о хвостатом народе. Так может быть, есть где-нибудь люди с тремя ногами, или четырьмя, или достигающие восьми футов в высоту? А как насчет двух голов?
      Базила же ничто подобное не заботило. Боги драконов были неизменны, древни и неоспоримы в праве Яйца. Человечество - лишь смешное недоразумение, очень недавнее в этом мире. Дракон откровенно забавлялся.
      Однако удовольствие от забавы как-то шло на убыль по мере продолжения рассказа.
      По легенде, уединенность народа Арду была однажды нарушена путешественниками из южных городов, проникшими в их изолированный мирок. Лумби не знала точно, когда это произошло, но думала, что случилось это во времена ее прабабки. И с тех пор работорговцы с юга наводнили леса Арду, хватая всех подряд и уводя их в цепях на богатые рынки ужасного города Мирчаз. Стоило Лумби произнести это страшное название - и она ударялась в слезы.
      Все это слишком близко коснулось ее родных. Сначала некоторых поймали на охоте. В семье узнали об этом, когда Омми, Норвул и дядюшка Дуре однажды не пришли домой. Отец Лумби, Уйс, перенес тогда их лагерь к озеру двух рек, где плодоносят деревья хонто. Семья была сыта, но беспокоилась о пропаже мужчин. Затем явились работорговцы с собаками, окружили лагерь и напали на рассвете. Всю семью, включая мать девушки, Эррис, схватили и, вне всякого сомнения, вскоре продадут на юг.
      Лумби осталась одна, она плыла в лодке на север, готовясь к смерти, пока не потеряла сознания.
      Релкину с Базилом пришлось выслушать на своем веку немало страшных историй, но эта запала им в душу. Друзья обменялись мрачными понимающими взглядами.
      Позднее, проверяя сети, они заговорили.
      - Я знаю, о чем ты думаешь, мальчик. Я думаю так же.
      - Да, я об этом подумал, Базил. Я знаю, леди тоже захотела бы помочь ей. Леди больше всего ненавидит рабство. Она поступила бы так же.
      - Тогда мы думаем одинаково. Вопрос: как?
      - Построим лодку.
      - Мальчик знает, как строить лодки?
      - Еще нет.
      Глава 5
      Следующие недели принесли несколько сюрпризов.
      Лодка Лумби оказалась непрочной. Релкин попытался наделать грубых досок, расщепляя некоторые хвойные деревья. Полученные брусья он соединял затем деревянными нагелями, выточенными из более твердых пород. Лумби помогала ему вытачивать нагели и отыскивать подходящие деревья. Несколько деталей вынули из лодки Лумби, надеясь использовать их для постройки новой.
      Выздоровевшая и окрепшая, Лумби чувствовала себя на деревьях, как рыба в воде. С помощью хвоста она карабкалась по веткам почти со скоростью обезьяны. Релкин обнаружил, что сильно отстает от нее, а ведь мальчишкой он заслуженно гордился своим мастерством в лазанье по деревьям. Это несколько задевало его самолюбие - до сих пор никому не удавалось его превзойти, тем более девушке.
      И все же они отлично сработались. Лумби находила нужные деревья. Базил срубал их Экатором, и втроем они вытаскивали бревна из леса и расщепляли на доски. После месяца напряженной работы им удалось наконец построить плоскодонную шалэнду. Она была достаточно грубой и слегка клонилась на один бок, но в их глазах она была прекрасна, покачивающаяся в волнах на чалке из толстой лианы. Релкин целый час разглядывал ее с чувством легкого самодовольства. Лучшей вещи он не строил никогда.
      Увы, следующим же утром она треснула, не выдержав веса дракона; нагели разошлись, доски расползлись, и она развалилась, оставив троицу барахтаться среди обломков.
      Неимоверными усилиями Релкину удалось спасти что можно из обломков, и он начал работу заново. Следующая лодка была больше и грубее, почти плот из толстых бревен с носом, собранным из остатков прошлой лодки. Эта лодка выдержала испытание весом Базила.
      У нее были мачта, с реей и простой парус, который люди сделали, сплетя лыковые полосы в квадратный коврик. На эту основу Релкин нанес сок каучуконосных деревьев с большими темными листьями. Лумби пришла в восторг, обнаружив эти деревья, и немедленно принялась делать резину, материал, из которого люди ее племени мастерили коврики, короба для продуктов и тому подобные вещи. Резина получалась гибкой и водонепроницаемой, и парус можно было довольно легко и быстро скатать в случае необходимости.
      Релкину никогда еще не приходилось сталкиваться с каучуком, и этот материал произвел на него большое впечатление.
      При ветре, направленном против течения, парус позволял им, хотя и медленно, продвигаться в нужном направлении. Маневрируя, умудрялись двигаться даже и при не совсем попутном ветре. В остальных же случаях им приходилось скатывать парус, и основной движущей силой становился Базил, а Релкин и Лумби брались за передние весла.
      Лопасти огромного весла Базила сначала сплели из молодых веток, а потом залили жидким каучуком и высушили на солнце. Как только застывал один слой, поверх заливали следующий. Через некоторое время толстая оболочка грубой резины закрыла оконечность лопасти. Рукоять сделали из шестидюймового ствола дерева, которое Базил срубил и обтесал Экатором.
      Главной проблемой были крепления. Грубые веревки из лиан легко развязывались во время гребли. Релкин придумал заменить их жилами и залить каучуком. Каучук быстро размягчался, а Базил жаловался на неприятный запах, однако они медленно, но верно продвигались вверх по реке.
      По утрам часто дул бриз с моря, так что путешественникам обычно удавалось оседлать ветер и пройти немало миль вверх по течению. В самую жару, в середине дня бриз, как правило, стихал. Тогда они отдыхали - лежали, готовили пищу. Затем трогались в путь и гребли до тех пор, пока солнце не начинало клониться к закату. Тогда они устраивали стоянку, немедленно принимаясь за сбор плавника и хвороста для костра. Этого добра тут было предостаточно - никто из людей здесь еще не бывал. Нетронутые территории - самое сердце Земель Ужаса.