Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Здесь и сейчас

ModernLib.Net / Эзотерика / Раджниш Бхагаван / Здесь и сейчас - Чтение (стр. 7)
Автор: Раджниш Бхагаван
Жанр: Эзотерика

 

 


      Я теперь давайте приготовимся к вечерней медитации. Позвольте мне кое-что объяснить. Я заметил, что вы сидите очень близко друг к другу, а это не позволяет вам сидеть, не беспокоясь о том, чтобы на кого-то не упасть. Такая ситуация не позволит вам идти глубоко. Вот первое, что вам нужно сделать: будьте на некотором расстоянии друг от друга. Те, кому хочется лечь, могут это сделать. Даже потом, во время медитации, если вы чувствуете, что тело вот-вот упадет на землю, не сдерживайте себя. Полностью расслабьтесь; позвольте телу упасть.
      А теперь выключите свет.
      Первое: закройте глаза. Расслабьте тело... Расслабьте тело полностью, как будто тела больше нет. Чувствуйте, что вся энергия тела движется внутрь... чувствуйте, что движетесь внутри тела. Вы должны привлечь всю свою энергию внутрь.
      Три минуты я буду предлагать вам расслабиться, и вы должны почувствовать это. Вы должны продолжать чувствовать свое тело и расслаблять его. Постепенно вы почувствуете, что теряете контроль над телом — если тело начнет падать, пусть падает; не держите его. Если оно падает вперед, пусть падает; если оно падает назад, пусть падает. Со своей стороны никак не контролируйте тело. Отпустите весь контроль над телом. Это первая стадия. Теперь предложения на следующие три минуты. Таким же образом я даю предложения о дыхании и о мыслях. В конце на десять минут мы потеряемся в молчании.
      Твое тело расслабляется. Почувствуй это: тело расслабляется... тело расслабляется... тело расслабляется... Отпусти, как будто тела больше нет. Расслабь свою хватку. Тело расслабляется... отбрось весь контроль над телом, как будто тело мертво.
      Ты переместился внутрь; энергия всосалась внутрь — теперь тело осталось снаружи, как скорлупа. Тело расслабляется... тело совершенно расслаблено... Отпусти себя. Ты почувствуешь, что его больше нет, нет, нет. Если оно упадет, пусть падает. Тело расслаблено, как будто ты мертв, как будто тела больше нет, как будто тело исчезло. Расслабь и свое дыхание. Дыхание расслабляется, чувствуй, что дыхание расслабляется... дыхание совершенно расслаблено... Отпусти себя... отпусти тело; отпусти и дыхание. Дыхание расслаблено.
      Мысли тоже становятся молчаливыми... мысли становятся молчаливыми... Почувствуй, что мысли стали совершенно молчаливыми... почувствуй внутри, что мысли успокаиваются. Тело расслаблено, дыхание расслаблено, мысли расслаблены
      Все у тебя внутри молчит. Мы погружаемся в это молчание; мы погружаемся, мы падаем глубже и глубже, как человек падает в колодец, продолжает падать глубже и глубже... вот так, мы падаем глубже и глубже в пустоту, в шунью.Отпусти себя, совершенно расслабь свою хватку… Продолжай тонуть в пустоте, продолжай тонуть... Внутри остается только сознание, горящее, как пламя, наблюдающее, свидетельствующее.
      Просто оставайся свидетелем. Продолжай наблюдать внутри... Снаружи все мертво; тело стало совершенно инертным. Дыхание замедлилось, мысли замедлились; внутри мы падаем в молчание. Продолжай наблюдать, продолжай наблюдать, постоянно наблюдать — вырастет гораздо более глубокое молчание, гораздо более проникновенное молчание. В этом состоянии наблюдения я тоже исчезну — останется лишь сияющий свет, горящее пламя.
      Теперь я буду молчать десять минут, а ты продолжай исчезать внутри, глубже и глубже. Расслабь свою хватку, отпусти. Просто продолжай наблюдать. Десять минут будь просто зрителем, свидетелем.
      Все в молчании... Смотри внутрь, продолжай смотреть внутрь... Внутри пусть останется просто наблюдение. Ум становится более и более молчаливым... Ты увидишь, что твое тело лежит на некотором расстоянии — как будто это тело кого-то другого. Ты отодвинешься от тела, как будто оставишь тело. Кажется, что дышит кто-то другой...
      Иди еще дальше внутрь, глубоко внутрь... Продолжай наблюдать, продолжай смотреть внутрь, и ум совершенно погрузится в ничто.Иди глубже, иди глубже внутрь... продолжай наблюдать... ум стал совершенно молчаливым.
      Тело осталось позади, тело будто мертвое. Мы отодвинулись от тела. Отпусти себя, отпусти себя полностью; ничего не сдерживай, как будто внутри ты мертв. Ум становится более и более молчаливым... тело лежит вдалеке; мы отдалились от тела... Ум стал совершенно молчаливым...
      Смотри внутрь. «Я» полностью исчезло, осталось лишь сознание, осталось лишь знание. Все остальное исчезло...
      Медленно сделай несколько глубоких вздохов. Затем медленно открой глаза. Не нужно торопиться вставать. Если не можешь открыть глаза, не нужно спешить. Открой глаза медленно и мягко и на мгновение выгляни наружу...
      Наша вечерняя медитация окончена.
 
 

ВОЗВРАЩЕНИЕ К ИСТОЧНИКУ

 
      Друг спросил:
       По твоим словам, человек может восторжествовать над смертью посредством медитации или садханы. Но разве не то же самое состояние возникает, когда мы спим? А если это так, почему нельзя победить смерть при помощи сна?
 
      Первое, что нужно понять: торжество над смертью не значит, что есть такая вещь, как смерть, которую нужно победить. Восторжествовать над смертью означает просто узнать, что смерти нет. Познать, что смерти нет, — значит победить ее. Нет такой вещи, как смерть, которую можно победить. Как только человек узнает, что смерти нет, наши постоянно проигрываемые битвы со смертью прекращаются. В реальности есть некоторые враги; но есть и такие, которые не существуют, а только кажутся существующими. Смерть — это один из таких врагов, не имеющих реального существования; она только кажетсясуществующей.
      Поэтому не понимай торжество так, что где-то есть смерть и мы ее победим. Тогда ты будешь подобен человеку, который сходит с ума, борясь с собственной тенью, пока кто-то не укажет ему: «Посмотри повнимательнее, тень бесплотна. Это только видимость». Если бы человек посмотрел на тень и понял, что делает, он рассмеялся бы над собой; лишь тогда он мог бы узнать, что победил тень. Победа над тенью просто означает, что не было ни малейшего следа тени, с которой можно было бы сражаться; каждый, кто попытается это сделать, сойдет с ума. Человек, который сражается со смертью, проиграет; тот, кто познает смерть, восторжествует над нею. Это значит также, что если смерти нет, то в действительности мы никогда не умираем — осознаем мы это или нет. Мир не состоит из тех, кто умирает, и тех, кто не умирает — нет, все это не так. В этом мире никто никогда не умирает. Однако есть два типа людей: те, кто знает об этом, и те, кто не знает, — вот единственная разница.
      Во сне мы достигаем того же места, что и в медитации. Единственная разница в том, что во сне мы бессознательны, а в медитации — совершенно сознательны. Были бы те, кто пришел в сон в полном осознании, то получил бы тот же опыт, что и в медитации.
      Например, если мы подвергнем человека действию наркоза и в бессознательном состоянии вынесем его в шезлонге в сад, где цветут цветы, воздух наполнен ароматом, светит солнце и поют птицы, этот человек совершенно не будет всего этого осознавать. Если принести его обратно, вывести из-под наркоза и спросить, как ему понравился сад, он не сможет ничего нам ответить. Но если бы его привели в тот же сад в полном сознании, он пережил бы на опыте все то, что было в саду, когда его принесли туда в прошлый раз. Хотя в обоих случаях человек и был в одном и том же месте, в первом случае он не осознавал красоты вокруг, тогда как во втором он полностью осознавал цветы, аромат, пение птиц, восходящее солнце. Поэтому, хотя ты в бессознательном состоянии можешь достичь того же места, что и в сознательном, это будет равносильно тому, чтобы вообще никуда не идти.
      Во сне мы достигаем того же рая, что и в медитации, но не осознаем этого. Каждую ночь мы путешествуем в этот рай и затем возвращаемся — в неосознанности. Хотя свежий ветерок и очаровательный аромат этого места касается нас, и песни птиц звенят у нас в ушах, мы никогда не осознаем этого. И все же, вернувшись из рая в полной неосознанности, человек может сказать: «Сегодня утром я чувствую себя очень хорошо. Мне спокойно. Прошлой ночью я хорошо спал».
      Почему мы так хорошо себя чувствуем? Что хорошего происходит, когда мы хорошо спим? Не может быть, чтобы дело было только во сне — конечно, ты должен был где-то побывать; наверное, с тобой что-то случилось. Но утром ты ничего не знаешь, кроме туманной идеи о хорошем самочувствии. Человек, который ночью глубоко спал, утром просыпается освеженным. Это значит, что во сне этот человек достиг омолаживающего источника — но в бессознательном состоянии.
      Человек, который не может крепко спать ночью, оказывается утром еще более усталым, чем был вечером. А если человек не спит хорошо несколько дней, ему становится трудно выжить, потому что его связь с источником жизни разрушена. Он не способен достичь места, в которое ему так важно попасть. Худшее наказание в мире — это не смерть; наказание смертью легко — оно длится всего несколько мгновений. Худшее наказание, когда-либо изобретенное на Земле, — это не позволять человеку спать. Даже в наши дни есть такие страны, как Китай и Россия, где заключенных заставляют обходиться без сна. Муки, которые переживает заключенный, когда ему не дают спать пятнадцать дней, невообразимы — он почти сходит с ума. Он начинает выдавать всю информацию, которую иначе он не рассказал бы врагу. Он начинает болтать ерунду, совершенно не осознавая смысла того, что говорит.
      В Китае были изобретены систематические методы. Заключенным не дают спать шесть месяцев. Вследствие этого они становятся совершенно ненормальными. Они совершенно забывают, кто они, как их зовут, какая у них религия, из какого они города, из какой страны, — они забывают все. Недостаток сна приводит их сознание в полный беспорядок, в хаос. В этом состоянии их можно обучить чему угодно.
      Когда американские солдаты, взятые в плен в Корее, возвращались из тюремных лагерей в России или в Китае, пытка бессонницей привела их в такое ужасное состояние, что когда они вышли оттуда, то стали открытыми противниками Америки и сторонниками коммунизма. Сначала этим солдатам не давали спать, а когда их сознание пришло в беспорядок, они были обращены в коммунизм. Когда их личности были повергнуты в хаос, посредством постоянного повторения им внушили, что они коммунисты. Таким образом, перед освобождением они подверглись полной промывке мозгов. Глядя на этих солдат, американские психологи совершенно лишились дара речи.
      Если человек лишен сна, он становится отрезанным от самого источника жизни. Атеизм будет продолжать расти в мире по мере того, как сон будет становиться все менее глубоким. В странах, где люди спят неглубоко, атеизм будет занимать все более сильные позиции. А в тех странах, где люди спят глубоко, будет все более расти теизм. Но эти теизмы и атеизмы совершенно чужды человеку, потому что они вырастают из бессознательного состояния. Человек, который хорошо выспался, проводит следующий день в покое, тогда как тот, кто спал плохо, весь последующий день обеспокоен. Как же может встревоженный и обеспокоенный ум быть восприимчивым к Богу? Ум, который обеспокоен, неудовлетворен, напряжен и зол, отказывается принимать Бога, отказывается признать его существование. Не наука стоит у истоков распространения атеизма на Западе; корнем его является хаотичный, беспорядочный сон. В Нью-Йорке, по крайней мере, тридцать процентов людей не может спать без транквилизаторов. Психологи считают, что так будет продолжаться еще сто лет — ни один человек не сможет спать без снотворного.
      Люди совершенно лишились способности спать. Если человек, утративший способность спать, спросит тебя, как уснуть, и ты ответишь: «Все, что я делаю, это кладу голову на подушку и засыпаю», он тебе не поверит. Он найдет, что это невозможно, и решит, что, наверное, есть какой-то трюк, которого он не знает, — потому что он тоже кладет голову на подушку, но ничего не происходит. Через тысячу или две тысячи лет — Боже от этого сохрани — может наступить время, когда все утратят способность к естественному сну, и люди откажутся верить, что две тысячи лет назад люди просто клали головы на подушку и засыпали. Они будут считать это вымыслом, мифической историей из «Пуран». Они не поверят, что это правда. Они скажут: «Это невозможно, потому что, если это неправда о нас, как это может быть правдой о ком-то другом?»
      Я обращаю на все это твое внимание, потому что три или четыре тысячи лет назад люди закрывали глаза и входили в медитацию так же легко, как сегодня ты засыпаешь. Через две тысячи лет в Нью-Йорке будет трудно спать — трудно даже сегодня. Становится трудно спать в Бомбее, а вскоре станет трудно и в Дварке — это просто вопрос времени. Сегодня трудно поверить в то, что когда-то человек закрывал глаза и входил в медитацию — потому что сейчас, когда ты сидишь с закрытыми глазами, ты никуда не попадаешь; внутри продолжают копошиться мысли, и ты остаешься на прежнем месте.
      Медитация была легка для тех, кто близок к природе;
      так же сейчас сон легок для тех, кто живет близко к природе. Сначала исчезла медитация; теперь на пути к исчезновению и сон. Сначала теряются вещи, которые сознательны; затем теряются вещи, которые бессознательны. С исчезновением медитации мир почти стал нерелигиозным, а когда исчезнет сон, мир станет совершенно нерелигиозным. В мире, страдающем бессонницей, у религии нет надежды. Ты не поверишь, как тесно, как глубоко мы связаны со сном. То, как человек живет свою жизнь, полностью зависит от его сна. Если он спит плохо, вся его жизнь будет хаосом: все его отношения будут запутанными, все станет ядовитым, полным ярости. Если же, напротив, человек спит глубоко, в его жизни будет свежесть — в его жизни постоянно плывут покой и радость. Подводным течением его отношений, его любви и всего остального будет безмятежность. Если он теряет сон, все его отношения будут подобны карточным домикам. Его жизнь будет перепутанными отношениями с семьей, женой, сыном, матерью, отцом, учителем, студентами — со всеми. Сон приводит нас в точку в нашем бессознательном, в которой мы погружаемся в Бога — хотя и ненадолго. Даже самый здоровый человек достигает глубочайшего уровня на десять минут из восьми часов своего ночного сна. На эти десять минут он совершенно теряется, тонет во сне, в котором нет даже сновидений.
      Сон не тотален, пока снятся сны, — человек продолжает перемещаться между состояниями пробуждения и сна. Сновидения — это состояние, в котором человек наполовину спит, наполовину бодрствует. Видеть сон — значит, бодрствовать, даже если твои глаза закрыты; внешние влияния все еще оказывают на тебя воздействие. Люди, с которыми ты встречался за день, — в ночном сновидении ты все еще с ними. Сновидения занимают промежуточное состояние между сном и бодрствованием. А есть многие люди, которые лишились сна — они просто остаются в состоянии сновидений, никогда не достигая состояния сна.А если утром ты не помнишь, что всю ночь тебе снились сны, это не важно. Большие исследования сна были проведены в Америке. Около десяти крупных лабораторий экспериментировали на тысячах людей в течение восьми или десяти лет.
      Американцы проявляют интерес к медитации, потому что они лишились сна. Они думают, что, может быть, медитация вернет им сон, что она принесет в их жизни покой. Вот почему они смотрят на медитацию как на разновидность транквилизатора. Когда Вивекананда впервые представил медитацию в Америке, к нему пришел врач и сказал: «Я весьма наслаждался вашей медитацией. Это абсолютно не медикаментозный транквилизатор. Это не лекарство, и все же от нее человек засыпает — это великолепно». Сами йоги не являются причиной того, что их влияние растет в Америке, — настоящей причиной является недостаток сна. Их сон в беспорядке, а вследствие этого и жизнь в Америке наполнена тяжестью, депрессией, напряжением. Поэтому мы видим, как в Америке растет необходимость в транквилизаторах — чтобы хоть как-то заставить людей спать.
      Каждый год в Америке миллионы долларов тратятся на транквилизаторы. Десять больших лабораторий производят исследования на людях, которым платят за ночи неудобного, болезненного сна. К их телам присоединены всевозможные электроды и тысячи проводов, их изучают под всеми возможными углами, чтобы выяснить, что происходит у них внутри.
      Одно из невероятных открытий, выявленных в ходе этих исследований, — что человек видит сны почти всю ночь. Просыпаясь, некоторые люди говорят, что не видели снов, а некоторые говорят, что видели. Но фактически, все они видели сны. Единственная разница в том, что те, у кого лучше память, помнят сны, а те, у кого память слабее, ничего не помнят. Как бы то ни было, было открыто, что совершенно здоровый человек мог спать глубоким, лишенным сновидений сном десять минут. Сны могут сканироваться машинами. Нервы в мозгу остаются активными, пока мы находимся в состоянии сновидений, но когда сны прекращаются, прекращается и активность нервов, и машина показывает промежуток. Промежуток говорит о том, что в данное время человек не думает и не видит снов — он затерялся в неведомом. Интересно, что машины продолжают записывать движения внутри человека, пока он в состоянии сновидений, но как только он засыпает лишенным сновидений сном, машина показывает пустой промежуток. Никто не знает, куда девается человек в этом промежутке. Лишенный сновидений сон означает, что человек достиг места вне пределов досягаемости машины. Именно в этом промежутке человек входит в Божественное.
      Машина не способна засечь это промежуточное пространство, этот промежуток. Машина регистрирует внутреннюю деятельность, пока человек видит сны, — затем наступает промежуток, и человек куда-то исчезает. А затем через десять минут машина снова начинает записывать. Трудно сказать, где был человек в этот десятиминутный интервал. Американских психологов очень интригует этот интервал; поэтому они считают сон величайшей тайной. Фактически, после Бога сон — это единственная тайна. Нет никакой другой тайны. Ты спишь каждый день, и все же не имеешь ни малейшего понятия о том, что такое сон. Человек спит всю жизнь, и все же ничего не меняется — он ничего не знает о сне. Причина того, что ты ничего не знаешь о сне, в том, что, когда есть сон,нет тебя.Поэтому ты узнаешь столько же, сколько и машина. Точно так же, как и машина останавливается, столкнувшись с этим промежутком, не может проникнуть туда, куда переносится человек, не можешь и ты, потому что и ты — это не более чем машина. Поскольку и ты никогда не сталкиваешься с этим промежутком, сон остается тайной, она остается за пределами нашей досягаемости. Это происходит потому, что человек засыпает глубоким сном лишь тогда, когда он прекращает существовать в своей «я-естьности». И поэтому, по мере того как эго продолжает расти, сон становится менее и менее глубоким. Эгоистичный человек теряет способность спать, потому что его эго, его «я» продолжает самоутверждаться двадцать четыре часа в сутки. Именно «я» просыпается, то же самое «я», которое идет по улице. Это «я» остается таким присутствующим двадцать четыре часа в сутки, что, когда приходит момент засыпания, когда приближается время отбросить «я», человек не способен от него избавиться. Очевидно, ему становится трудно заснуть. Пока существует «я», сон невозможен. И как я сказал вам вчера, пока существует «я», войти в Божественное невозможно. Вхождение в сон и вхождение в Божественное — это в точности одно и то же; единственная разница в том, что через сон человек входит в Бога в бессознательном состоянии, тогда как через медитацию он входит в Бога в сознательном состоянии. Но между этими состояниями очень большая разница. Можно входить в Бога через сон тысячи жизней и все же никогда не узнать Бога. Но, войдя в медитацию хотя бы на мгновение, ты достигнешь того же места, которого достигал в глубоком сне тысячи и миллионы жизней, — всегда в бессознательном состоянии, — и это совершенно изменит твою жизнь.
      Интересно, что, когда человек входит в медитацию, входит в пустоту, в которую приводит его глубокий сон, он никогда не остается бессознательным — даже когда спит. Когда Кришна говорит в Гите,что йогостается бодрствующим, когда все остальные спят, он не имеет в виду, что йогвообще никогда не спит. Фактически, никто не спит так хорошо, как йог.Но даже в глубочайшем сне та его часть, которая вошла в медитацию, остается бодрствующей. И каждую ночь йогвходит в состояние сна в этом пробужденном состоянии. Тогда для него медитация и сон становятся одним и тем же — между ними не остается никакого различия. Но он всегда входит в сон в полном сознании. Когда человек движется вовнутрь через медитацию, он не может быть бессознательным во сне.
      Ананда жил с Буддой много лет. Много лет он спал рядом с Буддой. Однажды утром он спросил Будду:
      — Годами я наблюдал твой сон. Ты никогда не переворачиваешься с боку на бок; всю ночь ты спишь в одном и том же положении. Твои конечности остаются на том же месте, где они были, когда ты лег спать; нет ни малейшего движения. Много раз ночью я вставал, чтобы посмотреть, не пошевелился ли ты. Я не спал ночами, наблюдая за тобой, — твои руки и ноги остаются в прежнем положении; ты никогда даже не переворачиваешься с боку на бок. Отмечаешь ли ты ночью свой сон?
      — Мне не нужно ничего отмечать, — ответил Будда. — Я сплю в сознательном состоянии, поэтому не нахожу никакой необходимости переворачиваться. Я мог бы, если бы захотел. Сон не требует переворачиваться с бока на бок, этого требует беспокойный ум.
      Беспокойный ум не может даже спокойно оставаться на одном и том же месте всю ночь, не говоря уже о дневном времени. Даже во время сна ночью тело все время проявляет признаки беспокойства.
      Если ты понаблюдаешь ночью за спящим человеком, то увидишь, что он все время беспокоен. Ты найдешь, что он совершает движения руками, очень похожие на те, которые он делает днем, когда бодрствует. Ты найдешь, что во сне он бегает и задыхается таким же образом, как это происходит днем, — ему не хватает дыхания, он устает. Ночью во сне он борется почти таким же образом, как борется днем. Ночью он так же злится, как и днем. Днем он полон страстей; то же и ночью. Между днем и ночью такого человека нет фундаментальной разницы, кроме того, что ночью он лежит утомленный, бессознательный; все остальное продолжает функционировать, как обычно. Поэтому Будда сказал: «Я могу переворачиваться, если захочу, но в этом нет необходимости».
      Но мы не осознаем... Человек, сидящий на стуле, постоянно болтает ногой. Спроси его: «Почему вы болтаете ногами? Понятно, что они двигаются, когда вы идете, но почему они двигаются, когда вы сидите на стуле?» Как только ты это скажешь, он немедленно прекратит. Секунду он вообще не будет двигаться, но не сможет объяснить, почему он это делал раньше. Это показывает, как внутреннее беспокойство вызывает возбуждение всего тела. Внутри находится беспокойный ум; он не может быть в покое, в одном и том же положении, ни на мгновение. Он будет заставлять все тело ворочаться — нога будут двигаться, голова — трястись; даже сидя, тело будет менять положение.
      Именно поэтому тебе так трудно просидеть в медитации даже десять минут. В сотнях различных мест телу хочется вертеться и переворачиваться. Мы этого не замечаем, пока осознанно не садимся медитировать. Тогда мы понимаем, что это за тело; оно не хочет оставаться в том же положении ни на секунду. Замешательство, напряжение, волнение ума будоражит все тело.
      На десять минут все исчезает в глубоком сне — хотя эти десять минут доступны не каждому, а лишь тем, кто совершенно здоров и в полном покое. Другие получают от одной до пяти минут такого сна; большинство людей получает одну или две минуты глубокого сна. Немного жизненного сока, который мы получаем за ту минуту, в которую находимся у источника жизни, мы тратим на то, чтобы выполнить работу следующих двадцати четырех часов. Как бы мало масла ни получал светильник за это время, мы утилизируем его и заставляем светильник поддерживать нас в следующие двадцать четыре часа. Светильник жизни человека продолжает гореть, сколько бы масла он ни получал. По этой причине светильник горит так медленно: не собирается достаточно масла для того, чтобы заставить лампу вспыхнуть ярко и стать пылающим факелом.
      Медитация постепенно подводит тебя к источнику жизни. Тогда ты больше не продолжаешь черпать из нее питание частями; ты просто в самом источнике. Тогда ты не подливаешь масла в лампу — тогда тебе открывается доступ к целому океану масла. Тогда ты начинаешь жить в самом этом океане. В жизни такого рода сон исчезает — не в том смысле, что человек больше не спит, но в том смысле, что, даже когда он спит, кто-то внутри остается полностью пробужденным. Тогда снов больше не существует. Йог остается пробужденным; он спит, но никогда не видит снов — его сны полностью исчезают. А когда исчезают сны, исчезают и мысли. То, что мы называем мыслями в пробужденном состоянии, и есть сновидения в состоянии сна. Между снами и мыслями только небольшая разница: мысли — это немного более цивилизованные сны, тогда как сны по своей природе немного примитивны. Одна из них — оригинальная мысль.
      Фактически, дети в первобытных племенах могут думать только образами, не словами. Первые мысли человека всегда в образах. Например, если ребенок голоден, он не думает словами: «Я голоден». Ребенок просто визуализирует материнскую грудь; он может представить себе, что сосет грудь. Он может быть полон желания сосать грудь, но не может сформулировать этого в словах. Формирование слов происходит гораздо позже; сначала появляются образы. Когда мы не знаем какого-то языка, мы тоже используем образы для самовыражения. Если ты оказываешься в другой стране, языка которой ты не знаешь, и хочешь попить воды, ты можешь сложить руки в чашу, приложить ее к губам, и незнакомец поймет, что ты испытываешь жажду, — потому что, когда слов нет, возникает необходимость в образах. И интересно то, что словесные языки в разных местах разные, но язык жестов универсален — потому что у каждого человека один и тот же язык образов. Мы изобрели разные слова, но образы не изобретены. Образы — это универсальный язык человеческого ума. Потому живопись понимают в любом месте мира. Нет необходимости знать язык, чтобы понять скульптуры Кхаджурахо или картину Леонардо. Скульптуры Кхаджурахо поймет китаец, француз или немец точно так же, как и ты. Если ты посетишь Луврский музей во Франции, ты тоже без труда поймешь картины. Может быть, ты не поймешь названия, потому что они написаны по-французски, но без труда поймешь картины. Язык картин — это язык каждого. Язык свой полезен днем, но бесполезен ночью. Ночью мы снова становимся первобытными. Во сне мы - такие, как мы есть, — исчезаем. Мы теряем наши ученые степени! университетское образование, теряем все. Мы переносимся в точку, в которой находился человек изначально. Именно поэтому в ночных снах возникают образы, а слова возникают днем. Если мы хотим заниматься любовью днем, мы можем думать в терминах слов, но ночью нет другого способа выразить любовь, кроме как через образы. Мысли не кажутся такими живыми, как сны. Во снах перед тобой появляется весь образ. Именно поэтому мы более наслаждаемся просмотром экранизации романа, чем чтением самого романа. Единственная причина этого в том, что роман написан на языке слов, а фильм — на языке образов. Таким же образом, ты чувствуешь больше радости, находясь здесь и слушая меня «живого». Ты не почувствуешь то же самое, слушая кассету с записью этой беседы, потому что здесь присутствует образ, а на кассете записаны только слова. Язык образов ближе и естественней для нас. Ночью слова превращаются в образы; вот и вся разница.
      Дневные сны исчезают, исчезают и мысли; в тот день, когда исчезают мысли, исчезают и сны. Если день пуст и в нем нет мыслей, ночь будет пустой и в ней не будет снов. И помни, сны не позволяют тебе спать,а мысли не позволяют тебе проснуться.Обязательно пойми это: сны не дают тебе спать, а мысли не дают тебе проснуться. Если сны исчезнут, сон будет тотальным; если исчезнут мысли, пробуждение будет тотальным.Если пробуждение тотально и сой тотален, разница между ними очень невелика. Единственная разница в том, чтобы держать глаза открытыми или закрытыми, а тело работающим или отдыхающим. Человек, который полностью пробужден, спит тотально, но в обоих состояниях его сознание остается в точности одним и тем же. Сознание едино, неизменно; меняется только тело. Проснись — и тело работает; усни — и тело отдыхает. Вот мой ответ другу, который спросил, почему Бога нельзя достичь во сне: его можно достичь, если ты остаешься пробужденным даже во сне. Поэтому мой метод медитации — это метод сна: спать в осознанности, засыпать с осознанностью. Именно поэтому я прошу вас расслабить тело, расслабить дыхание, успокоить мысли. Все это подготовка ко сну. Поэтому часто бывает так, что кто-то из друзей засыпает во время медитации — очевидно, это подготовка ко сну. И, готовясь к нему, они сами не замечают, как засыпают. Именно поэтому я повторяю третье предложение: внутри оставайся бодрствующим, внутри оставайся сознательным; пусть тело будет тотально расслаблено, более расслаблено, чем обычно во время сна. Но внутри продолжай бодрствовать. Внутри пусть твое сознание горит, как светильник, чтобы ты не уснул. Начальные условия медитации и сна одни и те же, но есть разница в последнем условии. Первое условие в том, что тело должно быть расслаблено. Если ты страдаешь бессонницей, первое, чему научит тебя врач, — это расслабление. Он попросит тебя делать то же самое, что говорю я: расслабить тело, не позволять ни малейшему напряжению оставаться в теле; пусть тело будет совершенно свободным, как тополиный пух. Наблюдал ли ты когда-нибудь, как спит собака или кошка? Они спят так, будто их нет. Наблюдал ли ты когда-нибудь, как спит ребенок? Нигде нет никакого напряжения — его руки и ноги остаются невероятно свободными. Посмотри на юношу или старика — в них все напряжено. Поэтому врач попросит тебя полностью расслабиться. То же самое применяется для сна: дыхание должно быть расслабленным, глубоким и медленным. Должно быть, ты замечал, что, если ты бежишь, дыхание ускоряется. Таким же образом, когда тело напрягается в работе, дыхание становится быстрее и циркуляция крови увеличивается.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14