Разные роли капитана Колотова

– Для начала прорепетируем. Хорошо? – Капаров все время улыбался и делал доброе лицо, будто разговаривал с малышом.

Колотов поудобней расположился за столом.

– Расслабьтесь, – посоветовал режиссер. – Забудьте о камере, о дигах, о людях, обо мне… Постарайтесь забыть. Люди вашей профессии должны уметь отключаться.

– Я отключился, – неуверенно произнес Колотов.

– Вот и прекрасно, – сказал Капаров. – Начнем. Представьте, что я задержанный. Вот я сажусь напротив. – Режиссер сел. – Я расстроен, мрачен, весь в себе. – Режиссер понурился, поджал губы, с нехорошим прищуром покосился на Колотова. – Импровизируйте, – осиплым в студеных застенках голосом проговорил он.

Колотов откинулся на спинку стула, постучал пальцами по столу, поднял глаза на режиссера, открыл рот, набрал воздуха, застыл так на мгновенье и выдохнул, помотав головой.

– Ну что? – тихим, терпеливым голосом спросил режиссер.

– Сейчас. – Колотов переменил позу. Он оперся на стол руками и подался вперед, набрал воздуху…

– Вы будете говорить или нет? – вдруг произнес он едва слышно текст сценария и по инерции продолжал. – Лучше признавайтесь сразу…

Режиссер сочувственно посмотрел на него и негромко засвистел незатейливый мотивчик из телефильма про знатоков.

– Так, – сказал он, когда закончил насвистывать. – Что случилось?

Колотов молча пожал плечами и закрыл глаза. Он увидел Питона, его смуглое, брезгливое лицо, его большой, тонкий рот, кривящийся в усмешке…

– Сейчас, – сказал он. – Минуту.

– Может быть, создать обстановочку? – поинтересовался Капаров. – Вы тогда соберетесь. Знаете, как бывает в эстремальных ситуациях? – он крикнул за спину: – Саша, Володя, Семен, давайте свет, звук, готовьте камеру.

Ударили белым диги. Под веками защипало. Колотов зажмурился.

– Сейчас привыкнете, – уже невидимый из темноты успокоил Капаров.

На какое-то время все словно забыли о Колотове. Режиссер громко и раздраженно отдавал указания, шумно засуетились люди из съемочной группы, оператор ругался с помощником из-за какой-то кривой бобины. Колотов тем временем курил и усиленно сосредоточивался.

– Все! – крикнул наконец режиссер. – Работаем. – Он снова сел на стул, сделал бандитское лицо, сказал Колотову с хрипотцой, нажитой в жестоких карточных спорах: – Сегодня снимаем только вас. Я подыгрываю за актера. Давайте. Приготовились, – крикнул он. – Хлопушка! Мотор! Начали!

Застрекотала камера, затихли в темноте киношники. Колотов сначала откинулся на спинку, некоторое время пристально смотрел на Капарова. «Хорошо», – подбадривая, прохрипел режиссер, потом Колотов стал угрожающе наклоняться вперед, пальцы его побелели, вжимаясь в стол, он открыл рот, вздохнул…

– Вы будете говорить или нет?! – рявкнул он. – Лучше признавайтесь сразу!..

– Стоп! – скучно приказал режиссера – Довольно. Пленка у нас в стране дорогая…

Оператор снял кепочку, провел рукой по волосам, Потухли диги, медно мигнув напоследок.

Капаров помассировал шею, медленно поднялся, подошел к неподвижно сидящему Колотову, положил ему руку на плечо.

– Не расстраивайтесь. Ерунда, – сказал он. – Мы найдем актера.

Ассистенты и рабочие, переговариваясь, потянулись к двери, «Сегодня я возьму Стилета, – подумал Колотов, – и все будет хорошо».

Примечания

1

Беляк – белая горячка (жарг.).