Варни вампир 3, или Утро кровавого пира (Варни-вампир - 3)

      - Я знаю кого выбрать, - наконец пробормотал мистер Лик задумчивым голосом. - Да, у нее несколько детей, она вдова к тому же. Я знаю, что она относительно бедна, и ее не очень будет мучить совесть или какое-то абсурдное понятие о такте. Она подойдет к делу лучше, чем кто-либо другой. Да, пойду и навещу ее. Тогда можно будет понять, можно ли на нее рассчитывать.
      И он отправился к миссис Вильямс, леди, чьи жилищные условия и желание видеть своих дочерей богатыми, заставило бы ее заключить сделку с кем угодно. Эта дама обладала какой-то благородной независимостью, что было очень странной вещью. Никто не мог понять, что значат эти слова "благородная независимость". Это одна из тех вещей, которая дает людям возможность порхать с места на место, в комфорте, в красивых одеждах, на ладонях которых не наблюдается никаких признаков тяжелого труда, они белы и мягки.
      Миссис Вильямс была вдовой, имела несколько дочерей, достигших брачного возраста и очень желала, чтобы они заняли высокое положение в обществе, избавив ее от беспокойства за их будущее. Она была зоркой и, в некотором отношении, умной женщиной, во всяком случае предпочитала обычно не говорить много.
      Дом, который занимала вдова, был примером опрятности и аристократичности, он был украшен женским рукодельем. Ее дочери были культурными и хорошо образованными девушками. Они обладали личным очарованием. И прекрасно об этом знали.
      - Да, да, - бормотал Лик, - через полчасика все станет ясно. У Хелен Вильямс, думаю, будет неплохой шанс. Надо поделикатнее выяснить ее отношение к таким вещам. Иначе она может сделать что-нибудь и без моей помощи.
      Это была похвальная цель, как он сказал, он просто делал доброе дело еще одному человеку и за это клал одновременно что-то себе в карман, то есть он делал два добрых дела сразу, можно даже сказать, совершал акт благотворительности, поскольку благотворительность начинается дома, когда мы имеем излишек, то при желании отдаем его на благотворительность.
      - Доброе утро, мистер Лик, - сказала вдова, увидев его. - Этот визит неожиданный, но я ему рада. Я счастлива видеть вас. Вы присядете?
      - Спасибо, - сказал Лик, - Неожиданные инциденты вызвали другие неожиданные инциденты. Как вы видите, одно событие порождает другое, они очень быстро чередуются.
      - Это верно, - сказала миссис Вильямс.
      - Хорошо, - сказал мистер Лик, издавая звук, очень похожий на вздох облегчения, - а как вы находите такую переменчивую погоду, а, миссис Вильямс?
      - Какой и может ее находить человек в мои годы.
      - В ваши годы? Для меня вы - молодая женщина. И, по моему мнению, не лишенная очарования. В самом деле, вы определенно прекрасная женщина, миссис Вильямс.
      - Мистер Лик, я думала, что вы слишком погружены в свои дела человек, чтобы заниматься лестью. Я начинаю вас бояться.
      - В этом нет необходимости, мэм, уверяю вас. Как ваши прекрасные дочери? Наслаждаются отличным здоровьем и расположением духа?
      - Да, у них все хорошо, спасибо вам, у нас всё в порядке, даю вам слово, как обычно.
      - Вот и хорошо. Очень хорошо. Они всегда обычно чувствуют себя хорошо?
      - Да, они болеют очень редко.
      - Было бы очень хорошо, если бы кто-то заботился об их будущем счастье как о своем собственном, - сказал мистер Лик.
      - Что до этого, - сказала миссис Вильямс, - то я не волнуюсь об этом. Мне нравится, что мои дети рядом со мной. Мне нравится быть в их компании и знать, что никто не обращается с ними плохо.
      - Это правильно, - сказал мистер Лик.
      - Тем не менее, вынуждена признаться, у меня есть желание перед смертью увидеть что они хорошо устроились в жизни и им обеспечено будущее счастье.
      - Конечно, это самое святое материнское желание, кому же не хочется, чтобы дети могли войти в мир и не страдали от неприятных случайностей жизни.
      - Таковы и мои желания.
      - Я так и думал, миссис Вильямс. Вы слышали о Кершавах? поинтересовался мистер Лик.
      - Да, я слышала, что в их семье была свадьба, это так?
      - Да, я думаю, очень хорошая свадьба. Свадьба, после которой от одного к другому переходит много денег. Я слышал, этот джентльмен очень богат.
      - В самом деле? Наверное у этого жениха был какой-то недостаток, или что-то вроде того, благодаря чему он поселился здесь.
      - Я думаю, нет, - сказал Лик.
      - Тогда что? - поинтересовалась миссис Вильямс.
      - Он был очень богатым человеком в тех краях. У него было огромное состояние и, следовательно, брак был очень удачным.
      - Как они его нашли? Кто познакомил их с ним?
      - Их друг.
      - Бескорыстный друг? - спросила миссис Вильямс.
      - Не совсем. Это была взаимная договоренность, я думаю. Другу требовались деньги. А леди хотела мужа для своей дочери.
      - Да, без него она ждала бы еще долго.
      - Но активный человек дела помог семейному счастью. Именно таким образом Кершавы получили свое состояние.
      - А что они сделали?
      - Они внедрили дочь в определенную компанию, в которой друг ее матери познакомил ее с будущим мужем. Не лично, но он сделал так, что они познакомились, он сделал все так, что казалось, что к этому делу он не имеет никакого отношения.
      - Ах вот как Мэри Кершав заполучила мужа, - сказала миссис Вильямс с серьезным видом.
      - Именно так.
      - Как аморально!
      - Что вы сказали?
      - Как ужасно аморально для матери спекулировать на брачных делах ее дочери. Как она могла ожидать, что сделает ее дочь счастливой, желая лишь получить деньги?
      - А что лучшее могла она сделать? Вы ошибаетесь в ее мотивах, миссис Вильямс, позвольте мне сказать.
      - В самом деле?
      - Да, определенно. Вы не покупаете счастье дочери, вы всего лишь платите агенту, вот и все. Нет никакого криминала в том, что агент занимается делами, связанными со счастьем дочери, которая является объектом материнской заботы.
      - Конечно, конечно, это верно, - сказала миссис Вильямс, - но я не думаю, что должна делать то же самое.
      - Возможно, нет. Но в данный момент у меня есть такая возможность.
      - У вас, мистер Лик?
      - Да, у меня. У меня есть возможность, я думаю, добыть большое состояние для вашей дочери, у меня есть уважаемый знакомый, очень уважаемый. Если бы у меня был стимул заниматься этим делом...
      - Тогда все дело выглядит немного по-другому, кто будет отказываться от такого?
      - Точно. Если вы желаете видеть вашу дочь Хелен обеспеченной, счастливой и хорошо устроенной в жизни, с хорошим домом над головой, что вы можете за это дать?
      - Я не знаю, но, конечно, все бы зависело от стоимости приза. Я бы не пожалела каких-то средств для такого дела.
      - Это самый лучший способ отношения к этому делу. Вы на самом деле хотите попытаться сделать добро себе и своей дочери?
      - Да.
      - Вы хотите узнать подробности?
      - Да, мистер Лик, как вам угодно. Я готова выслушать ваше предложение. Я буду обязана вам за все, что вы скажете, я буду должна вам за все, что вы сделаете.
      - Точно. Но наше соглашение мы.должны будем совершить в письменном виде.
      - Согласна. Что это за человек?
      - Этот человек очень богат и влиятелен. Он живет как принц. У него есть положение в обществе, даже титул.
      - Правда?
      - Да, уверяю вас, поскольку я знаю его. У меня было с ним дело. С деньгами у него все в полном порядке. Он платит восемь сотен в год в виде ренты, поэтому можете угадать, что он не оставит без денег вашу дочь.
      - Если он возьмет ее.
      - Правильно. Если возьмет ее. Если же не возьмет, то вы не будете мне ничего должны. В таком случае вы ничего не заплатите мне. Выгода не гарантирована вам, не гарантирована она и мне. Но я не желаю, чтобы вы проиграли в этом деле.
      - Очень хорошо, - сказала миссис Вильямс. - Говорите ваши условия. Вот ручка, чернила и бумага, напишите их. Я подпишу любой меморандум, если он будет оговаривать то, о чем мы договорились.
      - Я хочу того же.
      Мистер Лик сел у стола и написал соглашение, по которому, в случае если Хелен Вильямс выйдет за муж за барона, он получит определенную сумму денег.
      - А кто он, мой дорогой мистер Лик? - сказала леди.
      - Вот, - сказал Лик, - читайте это и вы увидите его имя.
      Сказав это, он передал меморандум ей, она взяла его и стала внимательно читать. Прочитав, она подписала его и вернула Лику, сказав:
      - Значит, он барон.
      - Да. Я говорил вам, что у него есть положение в обществе и титул.
      - А где он живет?
      - В андерберийском доме.
      - Прекрасное место. Я знаю его. По-королевски роскошное место. Должно быть, у него большое состояние. Он будет отличной парой для Хелен. Я даже боюсь, удастся ли нам добиться желаемого.
      - Я думаю, у нас есть много шансов на успех.
      - Но мы не должны позволить Хелен что-либо узнать о нашем договоре. Я прекрасно знаю ее, она не пойдет ни на какие сделки.
      - Конечно, это может навсегда остаться только нашим секретом, с которым нет необходимости никого знакомить.
      - Это именно то, чего я хочу. Но как же нам их познакомить?
      - Сделать это достаточно легко.
      - Я рада. Но все равно, как нам это устроить?
      - Барон скоро устраивает увеселительное мероприятие. Он знает, что я хорошо знаком с местной аристократией, поэтому он попросил меня дать ему список людей, которых можно приглашать на его пышные банкеты.
      - Туда вы и пригласите нас, - сказала миссис Вильямс. - Теперь я понимаю. Да, очень хороший план. Там вы сможете сказать ему все, что необходимо.
      - Да, я смогу, и я скажу, - сказал Лик.
      - Хорошо, я рада, что вы сегодня ознакомили меня с этим, потому что у нас были кое-какие задумки, но теперь я буду заниматься этим только по вашему плану.
      - Значит, я могу полностью положиться на ваше содействие с Хелен?
      - Можете.
      - Делайте все, что можете, восхищайтесь всем, что он будет говорить или делать, тогда вы .завоюете его расположение. В таких делах нужно учитывать каждую мелочь.
      - Я буду внимательна.
      - Ну а пока желаю вам хорошего дня, - сказал мистер Лик.
      Глава СI
      Праздник в андерберийском доме и его объявление
      Барон подготовил все быстро. Через пять дней после вступления во владение домом он устроил свое первое мероприятие. Деньги делают чудеса, и, кажется, в руках барона они не потеряли свою магическую силу, потому что поместье было обставлено как дворец, убранства были богатыми и пышными, отделка - помпезной и красивой.
      Дом и прилегающая территория были великолепны, хотя они и отличались друг от друга. Но если о них думать как об одном, они представляются королевскими.
      Чтобы сделать особняк подходящим обиталищем принца, были приложены большие затраты, усилия и заботы. На барона тоже смотрели почти как на принца. Его щедрость и равнодушие к деньгам сделали его самым популярным человеком округи. В самом деле, никто в окрестностях не мог сравниться с ним. Он был, без преувеличения, самым выдающимся человеком тех дней.
      Андерберийский дом стал главным предметам обсуждения в городе. Этому способствовала его великолепие и пышность. Когда люди увидели множество рабочих, тащивших груз в дом, они были поражены изобилием вещей и не верили своим глазам. После этого оставалось только задумываться, каким богатым должен быть человек, который позволяет себе тратить столько денег на мебель, на отделку и на украшение дома.
      Барон был полностью уверен в том, что делал. Своим праздником он хотел вызвать всеобщее удивление и восхищение. В результате дом был обставлен мебелью, украшен, наполнен слугами и всем, что могло заставить подумать, что так все и было здесь в течение многих лет.
      Удивительно, как быстро это место потеряло признаки уныния и запустения. Обширные денежные средства барона сделали андерберийский дом тем, чем он был до злосчастной эпидемии. Но самым удивительным является не то, что сделали большие деньги, а то, с какой скоростью были проведены все эти мероприятия. Проведены они были с такой стремительностью, и при этом без каких-либо признаков суматохи и беспорядков, что, казалось, здесь поработал волшебник со своей палочкой. Через пять дней были написаны и разосланы приглашения местной аристократии. Они приглашались принять участие в большом банкете, устраиваемом бароном.
      День был назначен. В дополнение ко всему мистер Лик растрезвонил в городе, что холостого барона очень стоит посетить родителям, имеющим дочерей на выданье. Не нужно думать, что достойный мистер Лик забыл а своей сделке с миссис Вильямс, имя которой он старательно внес в список приглашенных.
      Настал тот вечер, и к андерберийскому дому стали подъезжать экипажи. Практически никто из приезжающих не знал барона, тем не менее, все они очень хотели увидеть барона, узнать кто он и что он. Им было чрезвычайно интересно, что за человек купил поместье.
      Имя и титул звучали хорошо, они воздействовали на умы и производили впечатление. Люди легко принимали приглашения, особенно после того, как узнавали о других приглашенных, элите данной местности.
      Что думали или говорили об этом сказать трудно, потому что говорили разное. Никто не мог, выразить никакого четкого мнения. Распространился слух, что барон был необычайно богатым иностранцем, желающим жениться на англичанке, но у него либо не было возможностей познакомиться, либо он действовал в соответствии с традициями и обычаями своей страны.
      Подъезды к андерберийскому дому были полностью забиты прибывающими экипажами. Прекрасные апартаменты андерберийского дома принимали толпы разодетых гостей. Они были освещены канделябрами, украшены хрусталем, зеркалами и картинами.
      Что касается отделки особняка, она была превосходна. Ни на чем не было сэкономлено. Было видно, что барон обладал вкусом. Он превратил дом аристократов в королевский дворец.
      ***
      Мелкопоместное нетитулованное дворянство чинно проходило в двери и шло представляться барону. Дом был забит людьми, которых неустанно представляли барону, и все были сердечно встречаемы и изысканно приветствуемы им же. Ему было представлено много людей. Все были изумлены богатством барона. Все были в восторге от его приема. Всех приводили в восторг также его манеры. И многие, конечно же, были поражены великолепием устроенного для них праздника.
      Все, что могло произвести данное время года, было здесь: дорогие яства, напитки и фрукты, о которых посетители раньше даже не знали. Вина также были хороши, они согревали кровь, старый портвейн вызывал почтение, а искрящееся шампанское, херес, бургундское и другие вина помогали сдружиться.
      - Барон, - сказал один из гостей, - вы взяли превосходный дом, и вы самый подходящий для такого дома хозяин.
      - Почему, мой дорогой сэр? - любезно поинтересовался барон.
      - Потому что у вас есть вкус и желание подобающим образом украсить это место. А еще вы обладаете гостеприимством древних жителей Востока.
      - Ха! Ха! Очень хорошо, мой дорогой сэр. Вы любезны, очень любезны. Должен признаться, мне нравится, когда соседи искренни и добросовестны по отношению друг к другу. Я считаю, что человек - это общественное животное, которое способно жить только в обществе. Я не могу быть отшельником.
      - Ах, если бы весь мир придерживался вашего мнения, в каком добром и уютном мире бы мы жили.
      - Да, верно. Вам нравится музыка?
      - Да, - был ответ.
      - Тогда вы ее услышите. Сейчас у нас будут танцы, и не будет ни одного сердца, которое бы не билось в унисон с гармоничной мелодией.
      - Я думаю, если бы они не бились, они бы не заслуживали права присутствовать здесь.
      - Эй! Музыка! - сказал барон и топнул ногой по полу большого зала, в котором собралось несколько сот гостей.
      После этого крика последовал громкий взрыв инструментальной музыки. Взрыв сменился легкой мелодией, такой, которая заставляла собравшихся почувствовать себя участниками и даже актерами действия, которое должно было быть сыграно в этом месте.
      Все желали танцевать, и вскоре закружились пары. Было что-то волнующее в нахождении партнера.
      Здесь барон немного растерялся. Но откуда ни возьмись, мимо него стала проходить миссис Вильямс, которая вела прекрасную Хелен. Он уже общался с ней, и она ему понравилась. Она показалась ему прекрасной и милой. Ее мать была столь же мила. Через мгновение барон шагнул вперед и сказал:
      - Мадам, если рука вашей дочери еще не занята, я с уважением прошу разрешить потанцевать с ней.
      Миссис Вильямс, перекосившись от волнения, сказала в ответ:
      - Да, мой господин барон. Моя дочь свободна.
      - Мисс Вильямс, - сказал барон с почтением, - могу я попросить вашей руки?
      Хелен Вильямс сказала, что она свободна, и приняла предложение с улыбкой и с некоторой робостью. Барон немедленно провел ее в центр зала, где все почти инстинктивно заняли свои места. Такое чувство естественно для танцевальных залов. Был дан сигнал, и барон стал танцевать с Хелен. Все восхищались этим танцем, а многие завидовали. Головокружительное вращение танца, толпа красивых людей, приятные мелодии оркестра не оставляли никого равнодушным. Эта сцена была наполнена счастьем и радостью. У барона тоже было самое приподнятое настроение. С величайшим гостеприимством он старался угодить своим гостям, когда не был занят танцем.
      Он подходил то к одному, то к другому. Наконец он понял, что уже глубокая ночь и скоро появится утренняя заря.
      Гостям очень понравилось великолепие и пышность праздника. Не было упущено ничего. Все были удовлетворены организацией праздника. На их удовлетворение были потрачены огромные деньги, были приложены серьезные старания, которые возымели планируемый эффект.
      Гости, хоть и наслаждались увеселениями, не могли ничего поделать с усталостью. В самом деле, нет ни одного чувства, которому бы не надоели излишества. Слух неизбежно устанет от долгого слушания даже самой сладостной музыки. В конце концов он даже перестанет отличать одну мелодию от другой. Гости начали ослабевать и расходиться к стоящим у стен столам. Они стали засыпать. Но самые молодые и здоровые все еще продолжали танцы. Барон понял, что сейчас самый подходящий момент распускать компанию. Дав знак музыкантам остановиться, он встал посреди зала, взмахнул рукой и сказал:
      - Мои уважаемые гости, солнце начинает показываться из-за гор, и яркая колесница Феба* (Одно из имен Аполлона как бога Солнца. (Прим перев.)) быстро поднимается на небо, сообщая нам, что начинается следующий день. Самые счастливые смертные должны уйти, точна так же и мы. Позвольте мне поблагодарить вас за вашу любезность, за то, что почтили мой банкет своим присутствием. Позволите мне также надеяться, что такие банкеты будут частыми! Да, прекрасные леди, ваше присутствие всегда будет большой радостью для меня. Поскольку я холостяк, то продолжу эти празднества, они будут проходить с периодичностью раз в две недели, пока кто-нибудь не заберет такие мероприятия у меня из рук, согласившись принять титул баронессы.
      За таким объявлением последовала длительная пауза. А за паузой внезапный гул восхищения, который можно было слышать со всех сторон. Леди смотрели друг на друга, на барона и на великолепное место, в котором они находились. Мы не можем сказать точно, что было у них на уме, хотя мы можем угадать. Но пусть это попробует себе вообразить наш читатель. С соблюдением всех правил вежливости гости стали удаляться. Через час барон Штольмайер из Зальцбурга уже был один.
      Глава СII
      Свадебное торжество. - Разочарование адмирала
      Наконец пришел тот день, когда Чарльз Голланд должен был назвать Флору Баннерворт своей невестой. В самый благоприятный момент адмирал в зените своей славы заявил, что будет танцевать с какой-нибудь прекрасной молодой леди, если она попросит его, но не наоборот. Бал было решено устраивать вечером.
      Джек Прингл по такому случаю был полностью прощен. Адмирал даровал всеобщую амнистию всем обидчикам, потому что как-то он сказал:
      - Я даже не буду возражать, если придет какой-нибудь несчастный француз. Ведь хоть раз в жизни и он должен узнать, что такое хорошая еда и питье. Даже этот бродяга, старый Варни, вампир. Какой же он дурак, что убежал до свадьбы.
      Генри Баннерворт позаботился о том, чтобы адмирал не занимался ничем, кроме празднеств. То есть он договорился, что адмирал не будет заниматься свадебной церемонией. Множество гостей, порекомендованных юристом, было приглашено на завтрак, который должен был состояться в час дня. В то же время на венчание было приглашено совсем немного людей, которые, вместе с семьями, в общей сложности, составляли восемнадцать человек.
      Адмирала раздражало то, что примерно в десять часов Джек Прингл внимательно смотрел в небо и с важным видом качал головой.
      - Что такое? - спросил адмирал. - Ты всегда ждешь плохую погоду, пропади ты пропадом!
      - О! - сказал Джек. - Я всего лишь искал то, что они называют благоприятным небесным расположением. Но мне кажется, что сегодня не будет никакой свадьбы.
      - Никакой свадьбы?
      - Нет, совершенно никакой. Я абсолютно уверен, что не будет. Я много раз собирался жениться, и всякий раз перед свадьбой было такое же зрелище на небе. Так я никогда и не женился.
      - Какое зрелище, ты, увалень? Я думаю, что за время моего более чем сорокалетнего плавания я научился различать виды неба, сейчас на небе я не вижу ничего необычного.
      - Вы не видите? А я вижу. Чует мое сердце, что сегодня не будет никакой свадьбы.
      - Ты, проклятая каркающая швабра, ты либо пьян либо сошел с ума. Одно из двух. Ставлю бутылку рома, что сегодня будет свадьба.
      - Я не возражаю, - сказал Джек, - бутылка против двадцати, что не будет.
      - По рукам, по рукам. И Джек, ты проиграешь, говорю тебе. Я знаю, у тебя в голове есть какой-то замысел, по которому ты хочешь взять верх над стариком, но у тебя ничего не выйдет. Я не потерплю сутяжнических уверток и уловок.
      - О! Я не буду предпринимать никаких уловок, вы увидите. Все будет честно и открыто, говорю вам, адмирал.
      Старик был озадачен словами Джека. Но вскоре он забыл о матросе, поскольку занялся тем, что должно было состояться, и был слишком занят, чтобы уделять внимание тому, что, как он считал, было шуткой.
      Адмирал был прав, когда сказал, что погода не предвещает ничего необычного, что могло бы помешать празднику. Для проведения такого мероприятия нельзя было подобрать более приятного, более мягкого и более восхитительного дня, чем этот. В самом деле, если бы что-то и можно было считать предзнаменованием грядущего счастья Чарльза Голланда, которым он должен будет наслаждаться в общества Флоры Баннерворт, так это погоду данного дня, дня настолько прекрасного, что, как могло показаться, он был специально подобран для такого события.
      Дом, который для молодых снял адмирал, был большим и красивым. Адмирал с самого утра суетился и проверял, все ли готово для того, что он задумал. Как можно было предположить, он был большой помехой для всех, особенно для слуг, к которым он постоянно приставал и сильно им надоедал. Несмотря на все препятствия, к десяти часам все было в полной готовности. Затем адмирал громогласно поприветствовал первых прибывших гостей. Он почти ужаснул человека, которого совсем не знал, сердечностью своего приветствия.
      - Это правильно, - сказал он, - всегда лучше прийти слишком рано, вместо того, чтобы быть слишком поздно. Я еще расскажу вам кое-какие истории о преимуществе быть слишком рано. Но, алло! Там идет кто-то еще. Точно! Скоро соберутся все. Эй, Джек Прингл! Где ты?
      - Здесь! - закричал Джек. - Слева по борту у носа.
      - Свистай наверх всех матросов, то есть лакеев!
      - Да, да, сэр, - сказал Джек.
      Произведя боцмановский свист, он издал пронзительный крик, который нравился адмиралу, поскольку, как он сказал, это был самый правильный способ начинать праздники.
      Люди знают, что должны быть пунктуальными на свадьбах, они и были пунктуальны, за исключением людей, которые никогда не грешат этим качеством. Поэтому вскоре почти все приглашенные подошли. До свадьбы оставался час.
      Адмирал должен был быть слепым, чтобы не заметить, что о семье Баннервортов много шепчутся. От этого он чувствовал себя немного неловко и даже возмущенно. Но больше всего ему не нравилось поведение Джека Прингла, поскольку этот человек вел себя как-то по-особенному странно. Он постоянно взрывался удивительно громким смехом, по-видимому, беспричинного, который очень надоедал старику. Наконец, взяв пару щелкунчиков для колки орехов, лежащих на столе, он стукнул Джека по голове и сказал:
      - Ты сошел с ума? Что с тобой происходит?
      - О, ничего, - сказал Джек, - я всего лишь думал. Вы помните о нашем пари?
      - Да, я помню. У нас одна бутылка рома против двадцати, что Чарльз и Флора сегодня не поженятся.
      - Очень хорошо, - сказал Джек, - это правильно, и запомните, я выиграю.
      - Выиграешь? Нет, я выиграю. Я знаю, что ты затеял какую-то шутку.
      - Очень хорошо, - сказал Джек, - посмотрим.
      Время шло, и уже была половина двенадцатого. Гости собрались в гостиной, где должна была состояться церемония. На каминной полке стояли часы, указывающие на скорое наступления часа начала церемонии.
      - Знаешь, Генри, - сказал адмирал, - я все оставил тебе. Я надеюсь, что все правильно и что не будет никаких ошибок.
      - Абсолютно никаких, уверяю вас, адмирал. Я все приготовил. Но Флора только сказала мне, что хочет поговорить с вами.
      - Поговорить со мной? Тогда почему же она не говорит? Я думаю, она может поговорить со мной без того, чтобы просить тебя удалиться.
      - Адмирал, - сказал Флора, - я очень прошу вас простить меня за одну вещь, которая, вероятно, вам немного не понравится, и за которую я в ответе.
      - Что за вещь?
      - Сначала пообещайте, что простите меня.
      - Хорошо, хорошо, конечно, конечно я прощаю. Что это?
      - Тогда, должна признаться, я бы не хотела выходить замуж сегодня.
      - Что? - закричал адмирал.
      - Я говорил вам, - закричал Джек. - Я видел это в положении облаков сегодня утром. Я никогда не видел, чтобы кто-то женился при легком дуновении с норд-оста.
      - Заткнись, - сказал адмирал, - сейчас я стану твоей смертью. Что это значит, Флора? Разве это не жестокая шутка по отношению ко мне?
      - Это не шутка, сэр, это факт. Я прошу простить меня.
      - И я, дядя, - сказал подходя к адмиралу Чарльз Голланд, - того же мнения. Я присоединяюсь к просьбе Флоры простить нас за небольшое разочарование, которое мы причинили вам.
      - Небольшое разочарование? - закричал адмирал. - Я сплю? Я сошел с ума? Джек, мошенник, где я?
      - Не могу сказать, - закричал Джек, - но думаю, что вы движетесь на юг.
      - Флора, скажи еще раз. Ты же не хочешь сказать, что какая-то дурацкая ссора стала препятствием вашему союзу, которого я так желаю? Если ты не шутишь, для такого изменения намерений должна быть серьезная причина.
      - Она есть, - сказала Флора посмотрев дружелюбно в лицо старика, - есть особенная причина, сэр, о которой я вам сразу расскажу. Эта причина делает свадебную церемонию невозможной. Фактом является то, что...
      - Продолжай, продолжай.
      - Что Чарльз и я поженились две недели назад.
      - Пропади я пропадом, - сказал адмирал, - если надо мной в жизни когда-нибудь так издевались. Две недели назад? Да тресни мой шпангоут...
      - Продолжайте, старая перечница, - сказал Джек, - только не забудьте, что должны мне двадцать бутылок рома.
      - Я не прощу тебе этого, - сказал адмирал, - я не прощу, я не могу простить, со мной обошлись плохо, Флора, говорю тебе, со мной обошлись плохо.
      - Но вы должны нас простить, адмирал, - сказала Флора, - я получила ваше обещание простить меня.
      - Кроме того, - сказал Джек, - нас не побеспокоит сегодня приходской священник, который смотрит на тебя взглядом умирающего дельфина каждый раз, как ты скажешь что-то крепкое. Я не могу вынести такого абсурда. Мне кажется, что так нам будет гораздо веселее, а что касается старика...
      Ораторское выступление Джека было прервано, поскольку адмирал схватил со стола пирожные и запустил их ему в лицо, так что тот чуть не подавился смородиновым джемом. Гости не могли сдержаться и взорвались громким смехом.
      - И ты тоже, Генри, - сказал адмирал, - я думаю, ты тоже участвовала заговоре.
      - Да, - сказал Генри, - думаю, что участвовал. И в самом деле, Флора не хотела публичной свадьбы, хотя с удовольствием ожидала встретить собравшихся сегодня гостей. Мы долго думали, как поступить, и выбрали самый приемлемый вариант - поженились спокойно и тайно. А я признаю себя виновным.
      - Я тоже так думаю, - сказал адмирал, - пропади я пропадом, если бы я так не думал, но ответь мне на один вопрос, Чарльз.
      - Отвечу на сто, если вам угодно, дядя.
      - Нет, одного будет достаточна Я хочу узнать, ты женился как Белл или как Голланд?
      - Я посоветовался с юристом, дядя, о действительности моей женитьбы под фамилией Белл и получил ответ, что такая женитьба будет абсолютно законной, поскольку человек может выбирать любую фамилию. А поскольку я помнил о вашем желании, я женился под фамилией Белл, я женился под этой фамилией, и теперь Флора называет себя миссис Белл.
      - Тогда я больше ничего не имею против этого, - сказал адмирал, - но давайте продолжим, давайте веселиться. Сначала давайте выпьем за невесту.
      Дело, которого Чарльз так опасался, было очень легко урегулировано, и больше ничего не мешало радости праздника. Здесь было много веселья, гости были специально подобраны. Были приглашены люди, которые могут и будут веселиться и проводить день самым приятным образом.
      Примерно в течение часа, вероятно, адмирал то и дело выдавал симптомы негодования и качал головой Флоре. Но ее улыбки вскоре успокоили его, и он стал умудряться танцевать кадриль самым необычным способом, почти повалив на пол всех леди. В результате он сам упал, распластавшись на полу.
      Единственную заминку вызвало поведение Джека, который пил вино не бокалами, а бутылками. Его осенила идея, что он совершенно не может избежать целования решительно всех приглашенных на праздник дам. Коря себя за то, что он не додумался до такого раньше, Джек помчался в гостиную и приступил к действию. Последовала неудобная сцена, которая не заслуживает описания. Превосходящие силы вывели Джека из комнаты. Матрос посчитал, что с ним обошлись очень плохо, поскольку он всего лишь делал то, что было правильно, и то, что было нужно делать.