Дети Лезвия

Это мне было понятно. Фамильная честь. Толстуха перестала казаться мне отвратительной, я бросила на стойку монету и отвернулась.

Человек, с которым Аламар разговаривал в последний раз, почти допил пиво и продолжал меня разглядывать. Его глаза в этот момент как-то осветились, смесь теплого янтаря и немного зелени; он был пьян и абсолютно удовлетворен жизнью и теми картинами, что та ему посылала. Незнакомец выглядел странно: приятное лицо с темными усами и щетиной слегка раскраснелось, черные волосы растрепались в разные стороны, а куртка из выдубленной кожи была распахнута, демонстрируя уже начавший намечаться животик, поросший густым волосом. Грудь же была безволосой, плотной, и сам он, хотя и выглядел сильным, уже начал заплывать жирком, становясь внушительным, но неповоротливым. Он одновременно походил на разбойника из тех, что грабят караваны, и на взрослого сына знатного вельможи, который случайно забрел в трактир и остался там, размышляя о никчемности своей жизни, которая, впрочем, ничуть его не удручала. Я подошла и села напротив, он встретил взгляд, ожидая, что я скажу. А потом разулыбался то ли своим мыслям, то ли мне — я не поняла.

— Я Ра, одна из Детей Лезвия, лучшая после Адепта, — сразу представилась я, чтобы не приходилось преодолевать ненужное сопротивление. — Я хочу знать все об Аламаре.

Жесткий тон его разочаровал, и открытое лицо незнакомца вмиг изменилось. Мне не приходилось видеть никого, у кого эмоции настолько сильно отражались бы на лице, — мужчина потемнел, поджал губы, лицо его стало надменным, взгляд — неприятным.

— А я — Рик. Просто Рик, — насмешливо уточнил он и снова приложился к кружке с пивом. — И мне кажется, — добавил он, отхлебнув еще, — что нельзя быть первым после кого-то. Либо ты первый, либо ты уже второй.

Я давно не разговаривала с людьми, и его поведение меня заинтересовало.

— Ты прав. Пока я вторая из Детей Лезвия, но это тоже немало, — кивнула я. — Вижу, ты из тех, с кем можно не утруждать себя длинными разговорами.

Я достала записку мага и положила перед Риком. Тот посмотрел на нее бесшабашно-пьяным взглядом, в котором светились маленькие искорки, потом сгреб некрасивой ладонью и хмыкнул.

— Кое-что кажется мне знакомым… Но мне это не прочитать. Похоже, это из тех мест, где был Аламар. Далеко отсюда.

— Где это?

— Далеко… — отмахнулся он и заказал еще кружку вертлявой служанке.

Сокол злобно крикнул, и Рик взглянул на него из-под опущенных ресниц. Во взгляде не было ничего хорошего.

— Это маги имеют дело с сомнительными личностями вроде тебя, — заметил он, не переставая пить. — А я — нет.

— Тогда я убью тебя так же, как убила Аламара, — заскучав, я извлекла серпы незаметным движением, и их острия уже блестели прямо перед его носом.

Похоже, он не до конца понимал свое положение, и мне показалось, что блеск оружия ускорит разговор. Но вместо того, чтобы испугаться, он взвился и схватился за пояс:

— Проклятая сука!

Двигался он очень медленно, поэтому я легко выбила нож из его рук и вложила серпы в ножны — глупо драться с пьяным. Спорить он не собирался, сразу оценив шансы, и сел обратно, но сделал это крайне неохотно, опять взявшись за пиво. Вся симпатия, которой он лучился вначале, исчезла.

— Он хотел мне что-то передать. Вот это, — я опять показала Рику клочок бумаги. — Но я не знаю, что здесь написано… Мне нужна твоя помощь, человек. Если будешь упираться, я отрежу тебе голову.

— Ну… Все мы когда-нибудь умрем, — доверительно сообщил он мне, залпом допив пиво и взъерошив волосы. — Раньше или позже. Мне нечего терять, леди.

Пиво закончилось, и теперь Рик смотрел на кружку, больше не сияя странными глазами.

— Ты знаешь, кто такие Дети Лезвия. И ведешь себя так только потому, что ты мне необходим, — холодно сказала я. — В этом случае ты нахален, недальновиден и глуп, потому что любому терпению есть конец, а мой предел начинается на следующей твоей наглой фразе. Сейчас ты встанешь и пойдешь со мной.

— Да, я это вижу, — Рик неохотно встал и заказал еще кружку пива, расплачиваясь с Мариссой. — А, может, я просто пьян, так что мне все равно, — он усмехнулся. — Если ты думаешь, что я ждал тут тебя, то ты ошибаешься. Тут просто хорошее пиво, а ты мешаешь мне его пить.

Мы вышли из трактира. Мужчина, немного покачиваясь и сжимая ручку кружки в руке, шел сбоку, его наряд довершали штаны из плотной черной ткани, широкий ремень и потертые ботинки. Он с удовольствием прихлебывал хмельное варево, снова начиная расплываться в добродушной усмешке.

— Знаешь, мне всегда нравились женщины в черном, — сказал Рик. — Но вот этот высокомерный тон тебе совсем не идет…

Я предотвратила дальнейшие слова, срезав прядь волос прямо перед его глазами, и мужчина замолчал. Там, где другой ощутил бы страх, Рик приходил в молчаливое бешенство, словно это не он пытался позволить себе фамильярность с одним из лучших воинов, а я оскорбила его. Он расскажет мне, куда идти, чтобы прочитать записку, и я с удовольствием его отпущу. Мне не нравилось, как много он пьет, потому что это надругательство над разумом и телом, не нравилась его излишняя вспыльчивость и яростная самовлюбленность, хотя в нем еще присутствовало и что-то от Чарующих — возможность успокаивать, завораживать, располагать. Только у них это происходило украдкой, исподтишка, а Рик преображался в один миг.

— Ты случайно не менестрель? — поморщилась я, взглянув, как он хлещет пиво.

Этот вопрос его удивил.

— Нет, я не менестрель, — бродяга качнул головой, а потом добавил, миг подумав: — Но пою я неплохо…

* * *

Если раньше люди просто таращились на моего сокола и диковинное оружие, скорее чувствуя, чем сразу узнавая во мне посланца Смерти, то теперь, когда рядом со мной шел Рик, они разве что не показывали на нас пальцами. Рик действительно стоил того, чтобы на него смотреть, — каждый косой взгляд его сердил, он мрачнел и прибавлял шаг, раздражаясь. Походка его тоже отражала настроение — размашистая и неровная. Я с размаху ударила бродягу по спине, нажала на точки на шее и легонько шлепнула по затылку, очищая затуманенный мозг. После этой процедуры Рик помрачнел еще больше, посмотрел на дно кружки и выбросил ее, так как внутри ничего не осталось.

— Я вижу, у вас полно скрытых талантов, леди, — заметил он. — Но к ним не относится умение описывать ближайшие планы.

— Я хочу покинуть Беар, — теперь, когда он протрезвел, мы могли прибавить шаг.

— Не любите Белый Город? — почему-то в его устах уважительное обращение звучало слишком холодно и даже оскорбительно.

Я остановилась и внимательно посмотрела на него злыми глазами:

— Я не люблю людей.

Больше Рик ничего не говорил, следуя туда, куда я вела его, и не проявляя интереса к направлению ходьбы. Казалось, ему все равно, куда идти — направо, налево или прямо, потому что чем дальше мы отходили от трактира, тем сильнее у него портилось настроение. Он чувствовал себя неуютно, ему не нравилось окружающее пространство и неизвестность, в которую я вела его. Люди любят притворяться теми, кем не являются, словно Лорды Лжи, разница лишь в том, что ложь людей очевидна, она слышна в тихих вибрациях голоса, в стуке сердца, который сразу меняется, в легком проблеске глаз. Им кажется, что, скрывая суть, они становятся сильнее. Тело Рика даже не старалось скрывать ложь, оно говорило без слов, и это единственная черта, которая мне в нем нравилась.

— Ты уведешь меня в Ущелье и принесешь в жертву? — хмуро спросил Рик, словно это был не самый худший вариант из всех, что он рассматривал про себя.

— Нет.

Мы вышли за ворота, проталкиваясь сквозь шумящий и галдящий караван из Шойары, — два подозрительных путника и черная птица с белыми полосками на крыльях, парящая в вышине. Караванщикам было не до нас, они кричали и переругивались, направляя длинноногих животных, груженых товарами, к воротам; вокруг вилась любопытная детвора. Мне хотелось как можно быстрее убраться отсюда.

— А что мне мешает крикнуть, что ты поганый демон и пытаешься меня похитить? — снова поинтересовался Рик, но как-то лениво и без энтузиазма. — Ведь лучники со стен нашпигуют тебя стрелами.

— Попробуй, — предложила я.

Его губы начали складываться в язвительный ответ, и тут я услышала звон тетивы.

— Щелк!

Стрелу я поймала прямо перед своей шеей. Рик только начинал кричать и бросился на меня, пытаясь оттолкнуть…

— Щелк!

Вторую я отбила ладонью, применив тай-су и одновременно скользнув под рукой Рика, чтобы не оказаться на земле.

— Щелк!

Лучники со стен заметили нападение на путников и начали разворачиваться в нашу сторону, а группа нападавших уже скакала прочь, отделившись от каравана. Последний выстрел пропал втуне, я это видела и не стала пытаться избежать его.

— …! — выругался Рик, а лучники со стен начали поливать убегающих ливнем стрел. — Нас чуть не убили!

Меня его недовольство интересовало мало. Если бы не он, я бы бросилась в погоню, а теперь могла только метнуть тонкий нож вдогонку, направляя его магией. Последний из нападавших вывалился из седла и рухнул в пыль. Прежде чем я успела что-то сделать, охранники со стен превратили убийцу-неудачника в подушку для иголок, и только потом до них дошло, как именно мне удалось избежать смертельных выстрелов.

— Бежим!

Рик понял, что случилось, и припустил совсем неплохо для медлительного человека, я же прикрывала его сзади, закрыв глаза и ориентируясь по звуку. Стрелы поют, они гонят перед собой плотный воздух, распарывая ленивую ткань жаркого марева пустоши, и я знаю, куда они попадут. Я не пыталась увернуться, служа живым щитом и заставляя участки тела отвердевать как раз перед тем, как стрелы вонзятся в них. Замечательная игра, трудная задача. Пару раз я почти пропустила выстрел, ведь их было много. Караванщики оглашенно вопили, не понимая, что происходит, но несколько человек из охраны каравана тоже выстрелили вслед.

— Налево, налево! — закричала я. — В ту вмятину у стены!

Если Рик и имел какие-то возражения, то высказывать он их не стал. Я отбила несколько стрел, летевших в него, серпами, но люди еще просто не осознали до конца, что происходит, иначе смертоносный дождь стал бы плотнее.

— Эйлос!

Брат появился сизой тенью и накрыл человека, повинуясь моему желанию, так что за него можно было не волноваться, Тарен тоже очнулся и возник рядом, защищая меня; лучники завопили от удивления, не переставая стрелять. Пепел вцепился кому-то из них в лицо — я ощущала его удовольствие, взрывающееся в мозгу боевым экстазом, и это непривычно отвлекало. Прыжком преодолев расстояние до Точки, я свалилась на Рика и понадеялась, что все получится, а спустя миг мы уже оказались перед воротами в Ущелье.

— …! — снова выругался Рик, но на этот раз ошеломленно, блуждая взглядом то по темным скалам, то по Эйлосу и Тарену, которые невозмутимо стояли рядом, скрывая лица. — Неплохо было бы что-нибудь выпить…

— Мы перенесли его, как груз, — объяснил мне Тарен, помогая встать.

Рик тоже поднялся, старательно отряхивая пыль со штанов и не торопясь что-либо говорить. Черный камень ворот с начертанными буквами Алфавита, скалы, поднимающиеся вверх, и дыхание спрятавшегося там тумана — все это было мне по душе. Человек сдвинул брови, пытаясь разглядеть, куда уходит дорога, но если здесь, за вратами, светило солнце, выжигая пустошь и опаляя лица, то путь Ущелья Раздоров скрывался в полумраке; тракт терялся среди кустов каори и постепенно сгущающихся плетей тумана. Братья терпеливо ждали моего решения.

— На тебя напали Лорды Лжи, — вдруг сказал Эйлос.

Я недоверчиво качнула головой, ожидая объяснений.

— Мы их почувствовали. Ты убила одного, — подтвердил Тарен.

У меня не было причин сомневаться в словах братьев, поэтому я задумалась. Все принимало какой-то странный оборот. Сами они никогда не смогли бы меня убить, но Лорды выбрали удачный момент, спровоцировав меня и раскрыв перед людьми. За это они будут наказаны. Мало того, что они были прекрасно осведомлены о моих перемещениях, хотя я не чувствовала слежки, так почему-то попробовали напасть. Кланы не воевали друг с другом, а уж Лорды Лжи вообще были в искусстве войны полными профанами, но воин должен уметь спокойно принимать самые неожиданные новости, поэтому я постаралась не удивляться. Мне нужен был покой и отдых, чтобы с помощью тренировки привести в порядок ум и эмоции. А тут еще этот человек…

Рик не перебивал нас, разглядывая ворота и братьев. Их появление оказалось для мужчины неожиданностью, к тому же Эйлос и Тарен намного более впечатляюще выглядят, чем я. Черное с красным, высокий рост, непроницаемый взгляд, капюшоны и странные усмешки-послания. Все, как в людских легендах. Сложно было сказать, о чем он думает, — мы не общались с людьми, мы их просто убивали, поэтому ход его мыслей мне был непонятен. Кажется, даройя и люди отличаются друг от друга сильнее, чем я предполагала.

— Нужно идти к Игле, — мягко сказал Эйлос, предвкушая побоище; кажется, перспектива войны с Лордами Лжи его радовала. — Ты узнаешь, что происходит.

— Так будет… Но сначала я должна закончить начатое, — прервала его я, развернувшись к Рику. — Расскажи, где можно прочитать записку, а потом я тебя отпущу.

— И куда я пойду? — спросил мужчина, глядя на меня зеленовато-золотистыми глазами. — Вы очень добры, леди, — насмешливо проговорил он, — но теперь люди Беара думают, что я демон.

Братья вели себя необычно. Они были возбуждены и агрессивны, предчувствуя месть, а рядом стоял беззащитный человек, который вполне мог бы стать первой жертвой. Я знала, что они хотят с ним сделать, видела внутренним зрением, потому что мысли были слишком яркими, и мне нравилось их видение, но убивать Рика я не собиралась. Если мне приходилось разговаривать с людьми, покупать лэр или вступать в краткий контакт с другими продавцами, с прохожими, то для братьев человек был лишь одним — возможностью продвинуться по Пути, живым мертвецом, для которого еще не выбрана смерть. Мужчина заметил недружелюбный и алчный блеск их глаз.

— Меня не интересует, куда ты пойдешь, — я пожала плечами. — Рассказывай. Ты ждал, когда он вернется?

Между нами упала тень от пролетающей птицы — и Пепел опустился мне на плечо.

— Аламар побывал во многих местах, он постоянно странствовал, — медленно, словно решаясь на что-то, сказал мужчина. — Я не знаток магических рукописей, но могу сказать, где живут люди, которые хорошо знали мага. Я просто приятель, случайный знакомый, — он усмехнулся. — Боюсь, я не так уж тебе и помог. Впрочем, мне кажется, легче было бы спросить у него самого, а не убивать его, а потом плутать по лабиринтам.

— Где они живут? — сомнительные шутки людей меня не трогали.

— Сагивус Лай в Шойаре, — угрюмо назвал Рик. — Леди Трини в Ар-эн-Квите, Городе-на-Мосту… И Мэррит. Он отшельник и к тому же бродяга. Понятия не имею, где его искать и кто он такой. Но Аламар его упоминал.

Братья потеряли интерес к разговору и отошли в тень ворот, прячась в ней и начиная полушутливый поединок. Им было необходимо постоянное движение, ощущение битвы, иначе они уходили обратно, в сумеречный, неведомый мне мир. Рик покосился туда, где раздавался лязг стали, но не задал ни одного вопроса. Его единственное оружие — нож — вряд ли пригодилось бы, если бы они решили напасть, и человек это отлично понимал.

— Где находится Ар-эн-Квит?

— Найдите карту, леди, — он сплюнул в пыль. — Я свободен?

— Да.

Рик развернулся и зашагал прочь, не оглядываясь и не изменяя темпа ходьбы. Стоило бы вырезать на нем узор за наглость. Если его опасения верны, то человеку придется добираться до Шойары. Даже до Беара идти было около дня, по пустоши, залитой горячим солнцем, без еды и без воды. До Шойары он не дойдет, но друг Аламара не сказал больше ни слова, не стал колебаться, а упрямо топтал поросшую редкой желтой травой пустошь, и ветер торопливо слизывал следы на песке. Смерть его будет некрасивой и тягостной.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.