Слишком много тайн

— Как куклы оказались у тебя?

— Я уже много лет собирал их по одной. Обычно, когда старый индеец умирает, его дети продают все, что считают ценным. Они часто не догадываются об истинной цене этих кукол. — Росс взглянул на нее. — Их не волнует собственное наследие, но когда-нибудь все изменится…

Джесси понимала Росса. Он никогда бы не продал ни одну из этих фигурок, а она не представляла себе жизни без своих фарфоровых Лошадок.

Она встретилась с ним взглядом, и его глаза изменились, потеплели.

— Ты понимаешь, правда?

Ей не пришлось спрашивать, что он имеет в виду.

— Да. — Она не стала рассказывать ему о своей коллекции, которая напоминала ей о мире, где не было одиночества.

Сейчас, с Россом, она забыла об одиночестве, которое было ее спутником многие годы.

Джесси вглядывалась в его лицо. Оно было знакомым и в то же время совершенно другим. Он сбросил маску, и ничто не скрывало его чувств. Джесси увидела в нем ранимость, которой раньше не замечала. Сегодня с ним обошлись несправедливо и причинили боль, и она знала, что дала о себе знать старая рана.

Джесси подняла руку и нежно коснулась пальцами его щеки. Она сделала это неосознанно, повинуясь порыву.

Она хотела показать, что не верит намекам Марка.

Джесси подняла на него глаза. Его глаза напоминали тлеющие угли.

Или это она тлела, готовая разгореться от малейшего дуновения. Когда Росс обнял ее за плечи, ей показалось, что на ней нет одежды — так остро она почувствовала тепло его рук.

Он целовал ее, сначала очень нежно, потом со все возрастающей страстью. Его язык, лаская и дразня, исследовал тайные глубины ее рта. Джесси вновь ощутила, как желание разгорается в ней и подхватывает, словно приливная волна.

Внезапно он оторвался от ее губ и чуть отстранился, не сводя с нее взгляда.

— Черт, Джесси, ты не должна быть здесь.

— Почему?

— На это есть много причин.

— Существует лишь одна важная.

Его дыхание, словно легкий бриз, овевало ее кожу.

— Какая же?

— Если ты не хочешь, чтобы я была здесь.

Сказав это, Джесси поразилась собственной откровенности.

Росс приподнял ее подбородок и заставил взглянуть на нее.

— Я хочу тебя слишком сильно, Джессика.

— Как это может быть?

Росс издал странный звук. Она готова была поклясться, что он засмеялся, если бы лицо его не сохраняло серьезное выражение.

— Меня только что обвинили в покушении на убийство. При таком повороте событий тебе лучше держаться от меня подальше.

— Марк не это имел в виду.

— Он имел в виду именно это. — Росс с горечью усмехнулся. — Но прежде всего он политик. Думаю, что по зрелом размышлении Марк решит не давать делу ход, потому что семейные дрязги плохо скажутся на его репутации и помешают в президентской кампании.

— Президентской?

— У него далеко идущие планы. Вряд ли он выдержит ее, но ему нравится говорить о своих перспективах. Сейчас же он стремится попасть в сенат.

Джесси была совершенно сбита с толку. Только что они были охвачены огнем взаимного желания, и вот он совершенно спокойно рассуждает о грандиозных планах Марка. Старательно скрывая от Него свои эмоции, Джесси спросила самым обыденным тоном:

— Он выиграет?

Росс равнодушно пожал плечами, и у Джесси сжалось сердце. Она только что получила еще одно доказательство того, как мало для него значит.

— Кто знает. С достаточной суммой денег его шансы высоки. Марк говорит людям то, что они хотят услышать. И людям он нравится. Тебе ведь тоже нравится Марк?

Она посмотрела на него и кивнула.

— По словам Сары, он чувствует, что ты стоишь у него на пути, не давая продать ранчо.

Росс снова пожал плечами:

— Марк заблуждается. Это Сара стоит у него на пути. Пока она жива, она не позволит отдать ранчо в чужие руки. — Помедлив, он добавил: — Марк также считает, что я оказываю плохое влияние на Холла и Эйприл.

Джесси пришло в голову, что Марка гораздо больше беспокоит Эйприл, чем Холл.

— По-моему, Эйприл не согласна с этим.

Росс усмехнулся:

— Марк боится, что Эйприл захочет вкусить запретный плод. Это похоже на нее. Она любит отца, и иногда мне кажется, что даже слишком. Когда она чувствует, что отец больше обращает внимание на брата, то устраивает какую-нибудь выходку, чтобы восстановить справедливость.

Росс замолчал. Ему и не нужно было продолжать. Эйприл использовала его. Или только хотела близости с ним? У Джесси холодок пробежал по спине. А он? Испытывает ли он чувства к ней?

— Сколько подводных камней… — вздохнула Джесси.

— Во всех семьях возникают конфликты, — заметил Росс.

— Но не в той, о которой я мечтала.

— Разве никто никогда не предупреждал тебя, что нельзя много мечтать? — с оттенком цинизма спросил он. Интересно, подумала Джесси, о чем мечтал Росс?

— О да, — сухо ответила она и, помедлив, спросила: — Но почему ты — запретный плод? Ты не кровный родственник Клементсов.

— Ты продолжаешь задавать вопросы. Ты уверена, что хочешь услышать ответы?

— Да, — ответила она. — Вместе с ответом на вопрос, почему ты слишком сильно хочешь меня.

— Я стараюсь быть благородным, Джесси, — сказал он. — Но у меня не слишком хорошо получается.

— Я устала от загадок.

— Тебе стоит лишь спросить полицию. — Его голос был полон горечи. — Они тебе все расскажут.

— Я не понимаю.

— Просто мне напомнили о деле, которое завели на меня в юности. Его должны были закрыть много лет назад, но у копов долгая память. Каждый раз, когда в округе что-нибудь случается, они приходят ко мне.

— Сара говорила, что ты был… неуправляемым в детстве.

— Неуправляемым? — переспросил Росс.

— Она не сказала этого прямо.

— Да, конечно. Не думаю также, что она упомянула об изнасиловании.

Джесси застыла на месте. Она не забыла ночь своего кошмара.

Росс ничего не сказал, лишь смотрел на нее непроницаемым взглядом.

— Нет! — выдохнула она.

— Рано или поздно ты все равно узнала бы, — холодно продолжил он.

Джесси казалось, что внутри ее что-то умирает. Как такое могло быть?

Ей стало трудно дышать. Ее охватила паника, словно вернулась та ночь, много раз повторенная в кошмарах.

Росс молча стоял перед ней, скрестив на груди руки.

Так же инстинктивно, как несколько минут назад Джесси потянулась к Россу, сейчас она начала пятиться от него. Она не могла поверить. Если бы его слова были правдой, она бы услышала об этом. Кто-нибудь обязательно предостерег бы ее. Его не сделали бы управляющим ранчо. Он бы не стоял здесь, испытующе глядя на нее.

— Уходи, Джесси, — устало произнес Росс, словно увидев на ее лице то, что ожидал увидеть. — Помни, что случается, когда играешь с огнем.

Он повернулся и ушел в глубь дома.

Она все еще стояла, закрыв глаза, не в силах сдвинуться с места. Перед глазами замелькали воспоминания: темнота, запах алкоголя, жестокие слова, а затем… предательство близкого человека.

Джесси выбежала из дома и бросилась к машине. Ослепнув от слез, она повернула ключ в замке зажигания и вдавила педаль газа. Машина рванула с места, подняв клубы пыли.

Глава 14

Росс стоял у окна и смотрел, как она в панике убегает. Он со злостью подумал, что это отучит Сару заниматься сводничеством.

Джесси поверила.

А почему нет? Но все же эта мысль ранила Росса. Больнее, чем смерть матери, которая была поражена неизлечимым недугом, и бабушки, старавшейся привить ему любовь к индейским традициям. Больнее, чем одиночество его первых дней в «Сансете», где никто не был ему рад. Никто, кроме Сары.

Вначале он бунтовал. Росс был уверен, что его снова бросят, как оставили его мать и бабушка. Он не мог понять, зачем женщине приводить в свой дом незаконнорожденного ребенка своего мужа.

Он прилагал все усилия, чтобы заставить Сару отказаться от него, как это делали другие. Но Сара просчитала каждый его шаг. Она поддержала его и заставила поверить в собственные силы. Однако прежде Росс заставил остальных заплатить за это высокую цену.

Почему же сейчас он поступил с Джессикой так, как многие годы поступал с каждым, кто пытался сблизиться с ним?

Потому что единственный раз в жизни он попытался быть благородным. Джесси была ключом к шкатулке с тайнами, которую представляла собой семья Клементс. Она задавала слишком много вопросов и не собиралась отступать, не узнав ответов на них.

Возможно, теперь она отступит. Он действительно испугал ее.

У Росса возникло чувство, что он только что потерял нечто очень важное в своей жизни. Он еще никогда не был так увлечен женщиной: Страсть, вспыхнувшая между ними, ошеломила его. Проклятие, он был просто испуган скоростью, с которой развивались события. Сексуальное влечение к ней было объяснимо, но эмоциональная привязанность — нет.

Росс никогда не верил в любовь с первого взгляда, так же как и в вечные чувства. Он сам был несовершенным плодом несовершенного брака. Его отец всю жизнь обманывал Сару, а она вновь и вновь прощала его. Его настоящей матери не было до сына никакого дела — впрочем, ее увлечение алкоголем рано свело ее в могилу. Словом, у него была не слишком завидная биография. Но и вокруг себя Росс не видел примеров достойных браков. Саманта стала тенью Марка, отказавшись от творчества, пожертвовав своим талантом ради его честолюбивых замыслов. Жена Каллена жаждала большего, чем он мог дать ей, что побуждало его пускаться в рискованные авантюры.

Росс считал, что ему несказанно повезло не испытать чувства, которое люди называли любовью. Ему всегда удавалось сохранять контроль над собой.

Пока он не встретил Джессику.

Он хотел быть с ней. Росс мог обманывать кого угодно, но только не себя. Она пробудила в нем желание обладать большим, чем он имел.

Однако Джессика представляла угрозу. Она могла разрушить карточный домик, построенный Сарой. Росс не мог этого допустить, и его собственные чувства не играли роли.

Тимбер тихо заскулил. Росс наклонился и почесал пса за ухом.

— Похоже, мы остались вдвоем, — сказал он в пустоту.

* * *

Давно пора было ехать домой. Джесси хотелось приласкать Бена, преданность и любовь которого не требовали никаких условий, как и бескорыстная дружба Сола.

Как могла она рассчитывать стать членом семьи Клементс? Неудивительно, что Хардинг сбежал отсюда и вычеркнул родственников из своей жизни. Джесси закрыла лицо руками. Она едва сдерживала слезы. В ушах ее снова и снова звучали слова Росса, а перед глазами стоял Марк, обвинивший его в покушении на убийство. Джесси чувствовала напряжение, исходившее от Сары. Она все знала и тем не менее подталкивала ее в объятия Росса.

Что ж, горько усмехнулась Джесси, Саре не пришлось очень стараться.

Зазвонил телефон. Мгновение она раздумывала, поднимать ли трубку. Сейчас ей хотелось собрать веши и поскорее лечь спать, а рано утром первым же рейсом вылететь в Атланту.

Завтра она уже будет дома. Джесси не желала иметь ничего общего с Клементсами. Их тайны ее больше не интересовали.

Телефон продолжал звонить.

Наконец Джесси подняла трубку.

— Джессика? — раздался взволнованный голос Алекса.

— Да.

— Я на ранчо. Сара сказала, что ты сорвалась с места, словно за тобой гналась стая гончих.

— Я плохо себя почувствовала, — ответила Джесси. Она не собиралась откровенничать с семейным адвокатом.

— А как же ужин?

Она помнила, что уже дала свое согласие. Что ж, пусть это будет прощальный ужин. Она ясно даст понять, что ей ничего не нужно от Клементсов, что она хочет лишь вернуться к своей тихой и спокойной жизни.

— Хорошо.

Повисла пауза. От Алекса не укрылось ее настроение, он был весьма проницательным человеком.

— Я заеду через полчаса, — наконец сказал он.

— Буду готова к твоему приходу. — Однако Джесси сомневалась, что сможет проглотить хоть кусочек.

Положив трубку, она села на кровать, вспоминая прошедший день. Перед глазами возникло мрачное лицо Росса, его непроницаемые глаза, прозвучали жесткие слова признания.

Она постаралась вспомнить все, что он сказал, и его тон. «Я сидел в тюрьме. Рано или поздно ты все равно об этом узнаешь».

Вздохнув, Джесси отмахнулась от воспоминаний, приказав себе успокоиться. У нее своя налаженная жизнь, где есть друзья и покой. Разве этого недостаточно?

Она пошла в ванную и взглянула на себя в зеркало. Глаза покраснели, лицо осунулось, волосы спутались. Она выглядела ужасно. Бормоча проклятия, Джесси умылась холодной водой.

Она прислонилась к двери. Перед глазами продолжало стоять лицо Росса. Его слова оживили в памяти отголоски ее собственного кошмара. Тогда она была слишком напугана, чтобы рассказать о случившемся. Даже когда отца уволили, даже когда он умер. Что значили бы ее слова против слов отпрыска уважаемой семьи? Кто бы поверил, что ее пьяница-отец был тотчас уволен с фермы, потому что молодой негодяй — сын владельца — испугался того, что она могла сказать?

Все эти годы Джесси жила с тяжким грузом на душе.

Она закрыла глаза, пытаясь прогнать призраки прошлого. Немного румян, легкое прикосновение туши и помада. Однако она все-таки еше выглядела не лучшим образом. Что ж, придется с этим смириться.

Проведя расческой по волосам, Джесси направилась к гардеробу. Большую часть вещей, привезенных из Атланты, она уже надевала. Однако сегодня ей предстояло не свидание, а прощальный ужин.

Ее выбор пал на бледно-голубую шелковую блузку и темные брюки. Одевшись, она взглянула на часы. В запасе оставалось пятнадцать минут.

В ожидании Алекса Джесси вышла на улицу. Тонкая коралловая полоска отделяла потемневшее небо от земли. Она вздрогнула, хотя вечерний воздух был напоен дневным теплом. Ее путешествие в Страну чудес закончилось. Седо-на казалась золотым дворцом, но, как и Алиса, она была здесь чужой.

Джесси прошла к ручью, весело журчащему за коттеджем, и села на камень у самой воды. Алекс найдет ее здесь без труда.

Прошло около получаса, прежде чем за спиной раздались шаги. Она обернулась. В свете фонарей возникла фигура Алекса.

— Привет, — поздоровался он.

— Привет, — тихо ответила она.

Алекс протянул ей руку и помог подняться. Внезапно она ощутила облегчение от того, что Алекс рядом, что ее одиночество нарушено.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Нет, — честно призналась она.

— Могу я спросить, почему?

— Не сейчас.

— Хорошо, — кивнул Алекс. — Куда бы ты хотела пойти?

— В какое-нибудь место попроще.

— Итальянский ресторан подойдет?

Джесси кивнула. В сущности, ей было все равно. Она как-нибудь переживет эту ночь и уедет.

Не отпуская ее руки, Алекс проводил Джесси до машины. Он знал, когда следует промолчать, и она ценила его тактичность.

По дороге Джесси безучастно смотрела в окно. Они миновали кварталы, застроенные современными торговыми центрами и высотными домами. Джесси вспомнила слова Сары.

— Что ты думаешь об этом? — спросила она.

— О чем?

— О прогрессе. Разве ты родился не здесь?

Алекс кивнул:

— Я один из немногих коренных жителей, как и Клементсы.

— Ты одобряешь все это?

— Это не в моей власти. Не думаю, что прогресс можно остановить.

Джесси не ответила.

Алекс припарковал машину у стильного здания модного итальянского ресторана. Джесси поморщилась. У Росса были другие представления о демократичном заведении. «Прекрати думать о нем», — вновь приказала она себе.

На этот раз она подождала, пока Алекс вышел из машины и открыл перед ней дверцу.

Взяв ее под локоть, Алекс повел Джесси внутрь. Их встретил метрдотель, который явно хорошо знал Алекса. Для них мгновенно нашелся уединенный столик.

Они сделали заказ. Когда официант разлил вино, Джессика приподняла свой бокал и задумчиво повертела его.

— Что случилось на ранчо? — спросила она.

— Ты имеешь в виду Росса? — вопросом на вопрос ответил Алекс.

—Да.

Он пожал плечами:

— Ничего, Сомневаюсь, что делу будет дан ход. Марк не хочет огласки. Да и вряд ли он на самом деле считает Росса виновным.

— А ты веришь, что Росс мог быть причастен к покушению?

— Нет, — к ее удивлению, ответил Алекс.

— Он сказал мне, что у него были приводы в полицию.

— Это было очень давно.

У нее на языке вертелся вопрос об изнасиловании, но что-то удержало ее. Нежелание вмешиваться в жизнь Росса или знать правду? Она и сама не могла определить, что именно. Джесси сменила тему.

— Росс рассказал мне о завещании, — начала она. — А почему ты не сделал этого?

Вопрос, так долго не дававший ей покоя, наконец прозвучал. Она до этой самой минуты не верила, что решится задать его.

Алекс спокойно встретил ее взгляд.

— Я семейный адвокат. Клементсы не хотели сообщать тебе о завещании раньше времени. И я разделял их мнение. Мы не были уверены, являешься ли ты настоящей наследницей. Что касается меня… — Он помолчал, затем продолжил: — Я подумал, что мысли о завещании помешают тебе лучше узнать Клементсов.

— Ты думал, что оно сможет помешать?

— Я не знал тебя достаточно хорошо.

Честный ответ — один из немногих, которые она слышала в последнее время.

— Я ничего не хочу, — сказала Джесси. — Тем более я не хочу участвовать в семейных дрязгах.

Его рука с бокалом вина замерла в воздухе. Очень медленно он поставил его на стол. Окинув ее внимательным изучающим взглядом, Алекс произнес:

— Тебе не кажется, что для принятия окончательного решения стоит дождаться результатов анализа ДН К?

— Нет, — резко ответила Джесси. — Я не собираюсь играть в эти игры и хочу, чтобы все знали об этом.

Он поднял брови.

— Игры?

— Все эти секреты, обвинения, скрытая и явная вражда.

Алекс помолчал несколько секунд.

— Значит, дело в сегодняшних выстрелах?

— Это лишь одна из причин. Когда я вхожу в комнату, разговоры прекращаются. Никто не желает посвящать меня в историю семьи. Я теряю из виду спутницу, отправившись на прогулку в горы. Здесь и в Атланте ко мне вламываются воры. — Слова полились из Джесси бессвязным потоком.

— Воры? — Его удивление было очевидным.

Она не хотела рассказывать о кражах, но, возможно, время для этого пришло.

— В тот день, когда я получила приглашение на семейную встречу Клементсов, мой дом обокрали, а через несколько дней и магазин подвергся ограблению.

— А здесь?

— Мне кажется, что кто-то побывал в моем номере, — сказала Джесси. — Некоторые из вещей лежали… не на своем месте.

— Может, тебе показалось? — Его лицо стало мрачным и жестким.

— Возможно. Поэтому я ничего не сказала. Но не думаю, что ошиблась. — Джесси пристально наблюдала за Алексом. Он вполне мог оказаться в Атланте во время ограбления ее дома. Однако кражу в магазине он совершить не мог.

— Это могло быть совпадением, — наконец произнес он.

— Возможно, — коротко ответила она.

— Но ты не веришь в совпадения, так?

— Да, не верю. И я не могу понять, чего хотят от меня остальные. — Помолчав, она спросила в упор: — А ты? Что-то промелькнуло в его глазах и быстро исчезло.

— Я тоже, — ответил Алекс. Но она поняла, что он лжет. Что ж, он и раньше лгал или, по крайней мере, не говорил всей правды.

— Утром я уезжаю, — сказала она.

— Я сообщу тебе результаты анализов. — Алекс не пытался уговорить ее остаться.

— Не уверена, что хочу их знать.

Алекс улыбнулся прежней обворожительной улыбкой.

— Видишь ли, машина запущена. Если результаты окажутся положительными, а теперь я в этом уверен, тебе придется предпринять какие-то шаги в отношении наследства, даже если ты решишь отказаться от него.

— Я бы дорого отдала, чтобы это чертово детективное агентство никогда не нашло меня.

— Нет, Джессика. Ты слишком умна, чтобы не хотеть узнать правду. Я понимаю, что все произошедшее ошеломило тебя, однако в принадлежности к семье Клементс есть и много хорошего.

— А на чьей стороне ты?

Он вопросительно поднял брови.

— Ты за продажу ранчо или против?

— Я ни на чьей стороне, — последовал ответ.

— Значит, ты просто наблюдаешь. Что-то не верится.

— Моя работа — быть объективным и представлять общее мнение.

— И у тебя нет своего личного?

— Хороший адвокат его не имеет.

— А разве адвокат не должен давать советы?

— Только когда его спрашивают о них. — Его губы вновь изогнулись в улыбке.

— Почему я сомневаюсь и в этом?

— Потому что теперь ты стала слишком подозрительной.

— Разве у меня нет оснований для этого?

— Послушай, Джессика, проблемы и разногласия случаются в любой семье.

— Но обычно человек вырастает, привыкнув к ним.

— У тебя отменная интуиция.

— И она подсказывает мне бежать отсюда со всех ног.

Алекс задержал на ее лице испытующий взгляд.

— Возможно, я переоценил тебя. Я считал тебя более сильной.

Она вспыхнула от обиды, хотя догадывалась, какую игру затеял хитрый юрист.

— Подумай об этом, Джессика. Ради Сары.

Но Сара тоже лгала ей.

Она неохотно кивнула. Подумать — не значило что-то обещать.

— А теперь скажи мне, как тебе понравилась Седона?

Алекс отвез Джесси обратно в отель и поехал к себе.

Убедив ее хотя бы подумать о возможности остаться в семье, Алекс увел беседу в сторону, заговорив о красотах Седоны, ее истории, людях, живших здесь. Он смог пробудить в ней интерес к этим местам. Он добивался, чтобы ей не захотелось уезжать отсюда.

Он хотел, чтобы Джесси доверяла ему. Сегодняшние события заставили ее потерять доверие к Россу и, возможно, к Саре.

Он не знал, добился ли ее доверия сегодня или потерял его. Но он надеялся, что поколебал ее решимость бросить все и уехать. Возможно, ему удалось отложить ее отъезд на несколько дней, когда придут результаты теста ДНК. Он молился, чтобы этого времени оказалось достаточно, чтобы узнать о судьбе исчезнувшей книги.

* * *

Джесси упаковала все, кроме одежды на утро и ночной рубашки. Потом она обнаружила, что ей нечем заняться, а сон все не шел.

Алексу удалось пробудить в ней интерес. Он удивил ее своими познаниями о Седоне. Она не ожидала обнаружить подобную увлеченность в расчетливом, сдержанном юристе.

Джесси не знала, был ли это ловкий ход адвоката, намеренно разжигающего в ней заинтересованность, или ему хотелось поделиться с ней и показать свое расположение.

Ее также удивила уверенность, с которой он защищал Росса.

Возможно, Алекс был не так прямолинеен, каким казался на первый взгляд. Возможно, он, как и семья, чьи интересы он представлял, скрывал свою истинную сущность за внешним фасадом.

Кроме того, он проявил и нежное отношение к Саре. Джесси вдруг осознала, что не попрощалась со старой женщиной. Она посмотрела на часы. Было больше одиннадцати. А она уезжала на рассвете.

Ее охватило раскаяние, но тревожить пожилую женщину так поздно не стоило. Джесси решила позвонить Саре из аэропорта и послать ей букет в благодарность за сердечный прием.

Сейчас ей хотелось только одного — как можно скорее оказаться дома, в привычной атмосфере, среди привычных вещей.

Как ни старалась, она не смогла заснуть. Одевшись, Джесси вышла на улицу. Скалы были освещены причудливым лунным светом. Невесомые облака серебристым кружевным узором покрывали небо. Звезды сияли так ярко, что казалось, стоит протянуть руку, чтобы коснуться их.

Окружающая природа была прекрасной и безмятежной.

Экзотичной и опасной.

Глава 15

Джесси отперла дверь своего дома в Атланте и зашла внутрь. Вот она и дома.

Однако ожидаемого облегчения Джесси не ощутила.

Везде царила тишина. Бен еще был у Сола. Она собиралась зайти к нему и забрать своего любимца. Она надеялась, что, как только собака окажется дома, все встанет на свои места. Но сможет ли она вновь жить по-прежнему тихо и спокойно?

Взгляд Джесси скользил по мебели, которую она долго и тщательно подбирала. Здесь не было ничего лишнего или случайного. Фигурки лошадей стояли на каминной полке. Комнатные растения выглядели вполне благополучно, несмотря на ее отсутствие, и сад имел цветущий вид. Джесси захотелось поработать в саду, покопаться в земле и отвлечься от не дающих покоя мыслей.

Прошло всего несколько дней, но они показались ей целой жизнью. Интересно, как чувствовала себя Алиса, вернувшись из Страны чудес?

По правде говоря, Джесси и сама толком не знала, как она себя чувствует. В сознании перемешались искренняя привязанность к тем краям и неопределенность отношения к Клементсам. Ее компас, раньше всегда указывавший верный путь, теперь сбился с курса, и стрелка лишь растерянно подрагивала, словно не решаясь сделать окончательный выбор. Она долго добивалась права иметь собственный дом и поверила в то, что Атланта и была ее домом. Она отбросила сомнения, смирилась с одиночеством и убедила себя, что у нее есть все для счастья. Однако ее маленький коттедж больше не казался ей домом. Даже пышная зелень, всегда радовавшая ее, теперь блекла по сравнению с дикой красотой аризонской пустыни.

Возможно, ей станет легче, когда она заберет Бена.

Джесси вернулась в дом и позвонила Солу в магазин. Он тотчас же ответил.

— Сол?

— Джесси. — Как было приятно слышать его голос, такой привычный, олицетворявший ее прежнюю жизнь.

— Я дома. Бен с тобой?

— Конечно. Он не отходит от меня ни на шаг. Конечно, до тех пор, пока не увидит тебя.

— Я сейчас приеду и останусь до закрытия. Ты заслужил отдых.

— Я? Если кто и заслужил передышку, так это ты. Считай это небольшим отпуском.

Поколебавшись, Джесси спросила:

— Больше ничего не случилось?

— Нет. А ты чего-то ждала? — Голос Сола изменился, стал озабоченным.

— Нет. Конечно, нет.

— Когда приедешь, мы выпьем чаю и поговорим.

Сол очень любил чай. Джесси иногда думала, что Сол с его страстной любовью к чаю, книгам и даже манерой одеваться в душе был истинным англичанином.

— С удовольствием.

Джесси повесила трубку. Сол, конечно, засыплет ее вопросами. Он зачастую вел себя как заботливый дядюшка.

Она закусила губу. Почему она все еще ощущает странное беспокойство? Почему одиночество стало еще сильнее, еще пронзительнее? Она привыкла быть одна, но сейчас она испытывала тоску по чему-то несбыточному, и та сжигала ей душу.

* * *

Магазин выглядел так же, как всегда. Внутри ее встретил аромат какого-то экзотического чая и радостный лай Бена, едва не сбившего хозяйку с ног.

— Со мной он так не здоровается, — состроил грустную мину Сол.

Джесси опустилась на колени и прижала к себе Бена.

— Я так скучала по тебе, — прошептала она.

— А по мне? — спросил Сол.

Джесси неохотно отпустила Бена и встала. Она подошла к Солу, сидящему за своим столом, наклонилась и поцеловала его.

— Ты не такой пушистый, — со смехом сказала она.

— И слава богу, — ответил он и окинул ее внимательным взглядом. — Может, расскажешь о своей поездке?

Вздохнув, она села на складной стул. Магазинчик был маленьким и заваленным книгами. Здесь не было достаточно места, чтобы обставить его как следует. Посетители, желающие полистать выбранную книгу, просто усаживались на ступеньки лестницы, ведущей в такую же заваленную толстыми томами комнату. Поскольку большинство покупателей были студентами и преподавателями университета, они чувствовали себя в таких условиях вполне комфортно.

Джесси помолчала, обдумывая свои слова.

— Это было… интересно.

— Просто интересно?

— И запутанно, — добавила она.

— Но поездка удалась или нет?

— Я не знаю. Это очень сложная семья. Один из Клементсов даже баллотируется в сенат.

— Знаю, — кивнул Сол. — Я читал о нем.

Да уж, она должна была догадаться об этом. Сол был настоящей ходячей энциклопедией. Он читал все, и даже упоминания о Клементсах для него было достаточно, чтобы начать собственное расследование.

— И что ты думаешь? — поинтересовалась она.

— О конгрессмене?

— Да.

— Он поддерживает консерваторов, — уклончиво ответил Сол.

Однако Джесси знала, что подобные слова из уст Сола были равнозначны оскорблению. Он гордился своими либеральными взглядами и надеялся когда-нибудь склонить на свою сторону и Джесси, занявшую нейтральную позицию.

— Он очень обаятельный, — бросила она пробный камень.

— Как и большинство политиков, — пробормотал Сол. — А что ты скажешь об остальных?

— Сара, сестра Хардинга, очень мила.

— А адвокат, что приезжал сюда? — Глаза Сола блеснули.

— Тоже очень мил.

— Просто мил?

Сол пытался найти пару Джесси с тех пор, как она начала у него работать.

— Ты пытаешься избавиться от меня? — огрызнулась Джесси.

Сол смутился.

— Да ни за что на свете. Я просто хочу, чтобы у тебя была личная жизнь и ты не замыкалась в себе. Ты не можешь все время прятаться, — тихо сказал он.

Своими словами он зацепил ее за живое.

— Я не прячусь, — с вызовом произнесла она.

— Я же вижу, Джесси. Я тоже прятался от жизни, когда моя жена умерла. Но я-то прожил с ней двадцать лет. Я знал любовь и счастье. А ты не даешь своей судьбе ни единого шанса.

Пальцы Джесси зарылись в густую шерсть Бена. Она попыталась сменить тему:

— Как здесь шли дела?

Сол вздохнул:

— Хорошо. Но я не позволю тебе увильнуть от разговора. Расскажи мне о Клементсах.

— Я даже не уверена, что принадлежу к их семье.

— По телефону ты сказала, что веришь в это.

— Вера ничего не меняет.

— Когда будут готовы результаты теста ДНК?

— Думаю, на этой неделе.

Сол помолчал, терпеливо ожидая, когда она продолжит. Джесси всегда нравилась в нем эта черта — не подгонять собеседника, а дать ему собраться с мыслями.