Варька и К - Варька и вурдалаки

Полякова Маргарита Сергеевна
 
Варька и вурдалаки

Глава первая

       из которой становится ясно, что приключения на свою голову можно найти даже в трезвом виде.
      Весенняя ночь была теплой. Она пахла клейкой, зеленой листвой, мелким дождем и непередаваемой свежестью. В такую ночь сам бог велел гулять до рассвета с симпатичными мальчиками или (если подходящего мальчика под руку не подвернулось), спать мертвым сном, наплевав и на надвигающуюся защиту диплома, и на ГОСы.
      Именно последним Варька от всей души и начала заниматься с вечера, однако на самом интересном месте, собственному сну она чем-то не приглянулась, и он пошел вон. Варвара проснулась. Причем почему она это сделала, понять Варька не могла никак. Хотя и пыталась. Сначала она решила, что ей помешал свет от фонарей. Потом вспомнила, что единственный фонарь возле здания ее студенческой общаги был разбит еще с зимы, и данную мысль отвергла. Следующей посетившей ее идеей было свалить все на духоту, но гулявший по комнате прохладный ветерок заставлял, скорее, кутаться в одеяло. Более того, собственное просыпание Варька даже на шум не могла свалить — в общаге, как никогда, стояла мертвая тишина. Однако если вы думаете, что данная умственная деятельность подняла Варьке настроение, то вы глубоко ошибаетесь. Сон-то был все равно потерян! А потому из всего того, что пришло ей на ум, Варька выбрала самую подходящую причину — решила, что ее все-таки разбудил какой-то неясный звук. Она надвинула подушку на уши, перевернулась на другой бок, недовольно ругнулась и попыталась заснуть снова. Не получалось. Сон нагло проигнорировал свои прямые обязанности и куда-то смылся. Варька высказала подушке все, что думает по поводу своих общажных соседей, не спящих по ночам, перевернулась, потянулась еще раз, открыла глаза, и… подскочила на кровати как ошпаренная. Потому что представшая перед ее взором реальность не лезла ни в какие рамки ее привычного бытия.
      — Это сон, это сон, это сон… — попробовала убедить себя Варька, для верности зажмурив глаза и несколько раз себя ущипнув. Не помогало. В смысле, боль от щипков, конечно, чувствовалась, но наваждение, почему-то, упорно рассеиваться не хотело. Варька поуговаривала себя еще пару минут, а потом решительно села на кровати, открыла глаза и огляделась. Находилась она не в своей комнате. Это определенно. Позолоченных занавесей и богатых ковров в ее студенческой общаге не было.
      Варька огляделась подробнее. Огромная, мягкая кровать, на которой она восседала, радовала глаза шелковым, шитым золотом постельным бельем, а от кружевных подушечек шел тонкий аромат фиалок. Собственно, Варька и сама претерпела некоторые изменения — вместо привычной легкомысленной комбинашки она обнаружила на себе длинную до пят и скромную до умопомрачения ночнушку из дорогой ткани. И что бы это значило, интересно? Варька вздохнула. На последний вопрос ответ ей был известен. Она опять куда-то перенеслась.
      — Какого черта?! Неужели опять все снова начинается?! — возмутилась Варька. — Только-только я начала привыкать к нормальной, размеренной жизни! Я даже практически убедила себя, что мое прошлое приключение было сном! Какой козел решил опять втравить меня в авантюру?? Между прочим, я вчера не пила. И даже не думала пить. И даже не собиралась этого делать до конца сессии. Поэтому мне безумно интересно, с какой стати я опять куда-то там перенеслась. И еще больше мне интересно — куда именно я на этот раз попала. — Варька обнаружила на стоявшем рядом с кроватью столике часы, глянула на циферблат и угрожающе сложила на груди руки. — Я, конечно, все понимаю. И даже радуюсь, что на сей раз проснулась в приличном месте, а не в холодном лесу… но почему полпервого ночи?! Почему бы не позволить мне хотя бы выспаться?!! — Варька вылезла из кровати и решительно направилась к двери. — Ну ладно… не хотите как лучше, будет как всегда… Я сейчас покажу, как меня будить! И если в этом замке есть хоть какие-нибудь хозяева, то лучше пусть они встают, потому что я уже иду и страшно гневаюсь!
      Варька наугад, но очень решительно, двинулась через анфиладу комнат, открывая двери почти пинком, и, (наконец), услышала какой-то шум. Точнее, приглушенный разговор и невнятные шорохи. Вряд ли, конечно, именно они стали причиной Варькиной несвоевременной побудки, но ей это было уже абсолютно пополам. Она просто хотела выместить на ком-нибудь свое недовольство по поводу прерванного сна и возникшей перед ней реальности.
      Надо сказать, что сидевший в комнате народ Варькиного появления не ожидал вовсе. Парочка пила вино при свечах, шепталась и флиртовала, когда дверь в их комнату с прибабахом открылась, и на пороге появилась Варька в одной ночнушке.
      Ну и кто из вас думает, что у Варвары хватило совести поздороваться с хозяевами? Никто? Правильно делаете. Потому что Варька сначала нахально вломилась в дверь, потом опознала кое-кого из присутствующих, а затем произнесла свою приветственную фразу:
      — Ну и чего же вы, гады, спать мне мешаете?
      Реакцию Рюрика, как мне кажется, легче было себе представить, чем описать.
      — Варя, золотце, предупреждать же надо… — выдал на свою голову черт, несколько обалдевший от возникновения графини на пороге своих апартаментов не в самый удачный момент.
      — Ах, предупреждать, да?! Предупреждать?! — взорвалась и без этого находившаяся не в лучшем настроении Варька. — А ты меня предупредил, когда Болдани убить собрался?! А когда меня в мое измерение вернул?!
      — Это не я, это Охрим. — буркнул лэрд.
      — Ах, Охрим, да?! А ты его послушался и вина мне поставил, да? Награды захотел? Денег мало стало? А еще друг называется!!!
      — Я не говорил, что я твой друг. — огрызнулся Рюрик, который и без Варькиных разбираловок знал, кто он такой на самом деле.
      — Ах, так ты еще и не друг мне, да? Не друг? — окончательно взбеленилась Варька. — Ты еще и отрекаешься от меня из-за какой-то ощипанной блондинки, с которой я тебе флиртовать помешала?
      Девица, поняв, что неуправляемый гнев графини вполне может перекинуться с черта и вылиться на нее, моментально из комнаты испарилась. Рюрик искренне пожалел, что не может поступить так же. А потом, поймав себя на такой недостойной лэрда мысли, разозлился и сузившимися от гнева глазами принялся наблюдать за возмущенной вспышкой графини. Однако длилось это недолго. Очень недолго. Рюрик, как разъяренная черная пантера, вскочил с кресла, встал в позу и грозно двинулся на Варьку.
      — Тебе не кажется, что ты слишком много себе позволяешь? — прорычал он.
      — Кажется, кажется… Я сейчас тебе продемонстрирую все, что мне кажется. — Варька схватила со стола небольшие позолоченные часы в виде обнимающихся фавна с нимфой и запустила ими в Рюрика. Часы, просвистев в паре миллиметров от уха черта, смачно хрястнулись о дверной косяк и рассыпались мелкими деталями.
      — Варвара, ты что, с ума сошла?! — остолбенел Рюрик, но графиня не унималась.
      — Ах, значит ты меня предал, да? Значит ты мне не друг, да? Значит, какой-то вшивый Охрим для тебя дороже, да? Получай! Получай! Получай, гад! — вслед за часами в лэрда полетели сначала столовые принадлежности, потом посуда, а затем подсвечник.
      — Прекрати! — разъяренно прошипел Рюрик. — Ты, ненормальная дикая кошка! Прекрати сейчас же!
      Малахитовые глаза чёрта потемнели и метали такие молнии, что любой здравомыслящий человек отступил бы. Но Варька в данный момент здраво мыслить просто не могла. А потому вид рассерженного лэрда, обычно доводящий его окружение до панического страха, на графиню никакого впечатления не произвел. Даже когда Рюрик предстал перед ней во весь свой далеко не мелкий рост, она не отступила. Стоя перед ним подбоченясь, Варька почти испытывала удовольствие от этого опасного противостояния. Вообще-то, когда Рюрик подобным образом выдвигал челюсть и глядел исподлобья, перечить ему не рекомендовалось. Но зарвавшаяся Варька вовремя остановиться не сумела. Она схватила со стола очередной первый же попавшийся ей под руку предмет (по закону подлости это оказался хрустальный бокал с двойным дном, наполненный выпивкой) и треснула этим самым предметом Рюрика по голове. Не ожидавший такого кощунства, черт увернуться от подобного удара, конечно же, не успел. Ну то есть не то, что бы совсем не успел, поскольку, все-таки, дернулся, но получить удар получил. Только не в лоб, как Варька целилась, а чуть выше виска. Удар получился звонким. Текила, еще остававшаяся в стакане, брызнула во все стороны.
      — Ай, дьявол! — прошипел Рюрик.
      Лучше бы уж он не дергался. Поскольку разбившийся о его голову злосчастный бокал, похоже, его поранил. Черт страдальчески скосился на свою безнадежно испорченную, намокшую, прилипшую к телу рубашку и потряс головой, чтобы стряхнуть с иссиня-черных, мокрых волос капли текилы и осколки стекла.
      — Ой…
      Варька, до которой, похоже, наконец, начало доходить, что она сделала, испуганно рухнула в кресло и с полными ужаса глазами начала следить за траекторией передвижения лэрда. Рюрик, шипя и ругаясь последними словами, опустился в кресло напротив, откинул голову и убрал от лица руку. Увидев тянущуюся через висок и щеку кровоточащую полосу впечатляющих размеров, Варька ойкнула еще раз и осторожно, с жалобными нотками в голосе, поинтересовалась:
      — Рюрик, тебе больно?
      Черт наклонил голову и постарался посмотреть на Варьку самым выразительным взглядом, на который только был способен. Рюрику хотелось, чтобы графиня самостоятельно поняла все, что он о ней думает, без слов, потому что слов у черта просто-напросто не было. Стаканы об него еще никто не бил. Впрочем… часами, посудой и подсвечниками в него тоже еще никто не кидался. Однако надежды Рюрика на то, что Варька все поймет и оставит его в покое, оказались тщетными. Графиня пришла в себя и сорвалась с кресла.
      — Сиди тут! Сиди и никуда не двигайся, ладно?
      Если черт и хотел что-то на это возразить, то не успел. Варька вылетела за дверь, поставила на уши весь замок и затребовала Дису с полным набором аптечных принадлежностей. Рюрик чертыхнулся, откинулся в кресле и рассмеялся. Графиня была в своем репертуаре. Буквально через несколько секунд черт уже слышал, как Варька и Диса радовались встрече, как Варька убеждала Дису в том, что Рюрику она тоже рада, что у них прямо сейчас как раз самый пик радости, так что к двери никто пусть близко не подходит во избежание недоразумений. Когда Диса полюбопытствовала, зачем им примочки, вата и прочие аптечные штучки, Варька заявила, что собирается радоваться встрече с Рюриком на полную катушку и всеми известными ей экзотическими способами. Диса, вспомнив милый характер графини, почесала пятачок, выдала дополнительное количество медикаментов и очень попросила ее не увлекаться и оставить им от хозяина на память хоть что-нибудь. Варька торжественно пообещала держать себя в руках, вкатила в комнату столик с аптечными принадлежностями и плотно закрыла за собой дверь. Затем пододвинула столик ближе к Рюрику, уселась на краешек и… встретилась с малахитовым взглядом откровенно ухмыляющегося черта.
      — Ты не сердишься? — умоляюще спросила Варька, и лэрд, не выдержав, рассмеялся. Сумасбродная графиня улыбнулась в ответ, занесла руку с примочкой над свежеполученной раной, а потом опять поймала взгляд Рюрика. — Прости меня. — тихо попросила она.
      — Ты тоже меня прости. — черт поймал Варькину руку и поцеловал в ладонь. — Я виноват перед тобой гораздо больше. Я не должен был тебя предавать, отсылая домой.
      — Не должен был. Но предал.
      — Предал. Хотя могу сказать, если тебе, конечно, будет от этого легче, что чувствовал я себя после этого мерзко.
      — Ладно, забыли. — замяла Варька неприятный разговор. — Давай начнем все сначала. Сделаем вид, что мы встретились при более благоприятных обстоятельствах.
      — Ну давай попробуем. — хмыкнул лэрд, удобно устраиваясь в кресле.
      — Привет, Рюрик, как я рада тебя видеть, как у тебя дела? — изобразила светскую беседу Варька, продолжая оказывать первую медицинскую помощь.
      — Не похоже. — стрельнул из-под челки глазами лэрд. — Совершенно на тебя не похоже. Где искренняя радость по поводу встречи с давним другом? Где восторженные визги, писки и повисание на шее вкупе с горячими объятьями? — Варька развеселилась.
      — Я не могу кидаться тебе на шею, Рюрик, ты же раненый…
      — Так мы же делаем вид, что встретились при более благоприятных обстоятельствах. Поэтому рану ты не видишь. Так что давай, действуй.
      — Интересно, каким же это образом я должна повесится тебе на шею, если я уже сижу практически у тебя на коленях.
      — Причем в одной ночнушке.
      — Тем более.
      — Надо же… А я понадеялся, что при воспоминании о том, что на тебе ночнушка, ты тут же стесняться начнешь.
      — После того, как я в ней по всему твоему замку уже пропутешествовала? Ага. Щас. Еще скажи, что я тебя скомпрометировала.
      — Скорей напротив.
      — Вот именно. Так что ты, Рюрик, должен радоваться тому, что я не среднестатистическая средневековая женщина и не встану в позу, заявив, что ты теперь обязан поступить, как честный человек. — лэрд развеселился. — Хотя, вообще-то, когда я отсюда слиняла, я была почти уже замужней женщиной. Так что тебе, собственно, ничего и не угрожало, даже если бы я Изольдой какой-нибудь оказалась. Кому и знать о моей грядущей свадьбе, как не тебе. Ты же меня вдовой сделал. Да, кстати, что после моего исчезновения было? Хай-Ри сильно икру метал?
      Рюрик дернулся, застыл, а потом поднял на Варьку полные ужаса глаза. Она ничего не знала! Ну конечно же, она ничего не знала! Да и откуда она могла знать? Гонцы не носят известия в параллельные миры. Черт мысленно схватился за голову. Только не это! Активных впечатлений на сегодняшний день ему уже хватит. Рюрик не хотел быть первым, кто расскажет Варьке о существующем положении дел. Лэрд чертыхнулся и застонал.
      — Рюрик, тебе больно? — участливо склонилась над ним Варька. — Диса сказала, что примочка может оказать такое воздействие. Какая я глупая вместе со своими расспросами! На дворе ночь! Как будто утра не будет! Ты должен отдохнуть.
      — Тебе тоже не помешает. — вздохнул Рюрик, проводил Варьку до спальни, а затем вернулся обратно и буквально упал в кресло в самом отвратительном расположении духа.
      Он абсолютно не хотел отвечать за деяния Охрима! С какой стати? Разве это Рюрик был причиной появления здесь Варьки? Разве это он решил убрать из этого мира неудобную графиню? Или, может быть, он стал причиной произошедших после исчезновения Варьки событий? Ну а раз так, то пусть тот, кто заварил эту кашу, сам ее и расхлебывает. Потому что Рюрику даже в самом страшном сне не могло прийти в голову вернуть графиню в такой совершенно неподходящий для этого момент. Нет уж, пусть мудрый и великий Охрим сам с ней и связывается. В него наверняка еще никто магическими шарами не кидался. И колбы ему об лоб тоже наверняка еще никто не бил. Охрим все интересовался, что же такого в этой графине особенного… Теперь пусть узнает что. Варька, помнится, еще с прошлого своего попадания в это средневековое измерение была сердита на устроившего ей данное развлечение умника. Остается надеяться, что священный графский пыл еще не иссяк, и Охрим услышит все, что она о нем думает. Тем более, когда Варвара узнает, что именно Охрим сотворил с окружавшей ее действительностью.

* * *

      Первое, о чем подумала Варька после того, как проснулась, так это о том, как ей неохота открывать глаза. Все произошедшее вполне могло оказаться сном. Да скорее всего и было сном. Разве в реальности она стала бы кидаться вещами в Рюрика? Варька потянулась, открыла глаза и улыбнулась. Лепного потолка в ее студенческой общажной комнате не было. А это значило, что сон это был, или не сон, но он продолжался. Да еще как классно продолжался-то! Она в гостях у Рюрика, о ее прибытии еще никто не знает, а это значит, что она вполне может задержаться у черта подольше. В Тьен Варьке не хотелось возвращаться вовсе — там ее ждала истерика от обманутого в лучших чувствах Хай-Ри, а потом еще и (не дай бог) возвращение к идее свадебной церемонии. Хотя… с другой стороны… Она так соскучилась по своим друзьям… Нарк, Ухрин, Эллен, Лукерья, Кеша, Руальд с Изольдой, Дмитрий с Марьей, Вулиметр… Она их полгода уже не видела! Впрочем, может быть, здесь время идет иначе? Интересно тогда, сколько по здешнему летоисчислению натикало? Наверняка не очень много, поскольку Рюрик не изменился. Впрочем… Лэрд же нечисть все-таки. И ему вполне может быть лет триста. Она же никогда не интересовалась возрастом Рюрика! Вполне вероятно, что Лукерья уже подросла, а ее друзья состарились. Если вообще живы. Неспроста же Рюрик не захотел отвечать на ее вопрос, как дела. Варька помотала головой. Думать о худшем не хотелось. Тем более, что сегодня черт от ответов на ее вопросы не отвертится.
      Однако Рюрик изображать из себя с утра пораньше морка отпущения не захотел и заслал к графине Дису. Именно она сообщила Варьке, что лэрд ждет ее после завтрака в некой Комнате Служений. Разумеется, Варька поняла, что Рюрик не спешит показываться ей на глаза, но говорить по этому поводу ничего не стала. Итак подвела черта под монастырь своим поведением! Ему, поди, после летавшей по комнате посуды, собственным слугам в глаза смотреть будет тошно. Варька нахмурилась, посетила свою любимую ванну, переоделась, позавтракала (в гордом одиночестве! Рюрик даже на завтрак не появился!) и отправилась в Комнату Служений. Как вы сами понимаете, настроение у графини было не ахти. Доконало ее то, что в Комнате Служений Рюрика не было тоже. Впрочем… Там лежала записка с поэтапным перечислением того, что в данном помещении она должна сделать. Варька вздохнула, помянула всю родню Рюрика до седьмого колена, но решила не отступать. В конце концов, хуже уже не будет. Наверное. Варька встала в центр начерченной пентаграммы и громко произнесла слова заклинания по бумажке. (Хорошо хоть Рюрик ударения догадался поставить.) Эффект был мгновенный. Комната Служений растворилась, и графиня оказалась в какой-то пещере.
      — Этого еще мне не хватало! — скривилась Варька, но все-таки двинулась вглубь.
      Вообще-то, нормальная средневековая девушка на ее месте испугалась бы. Или хотя бы сделала вид, что очень напугана. Или, в крайнем случае, подумала о том, кто может в такой пещере водиться. Однако Варька средневековой девушкой не была. А потому смело подошла к возникшей перед ней двери и нетерпеливо ее толкнула. Дверь с противным скрипом распахнулась, Варька шагнула внутрь и оказалась в абсолютной темноте и тишине. Впрочем… тишина тут же была нарушена дребезжащим, сварливым и донельзя раздраженным голосом.
      — Рюрик, я же сказал тебе, разговор окончен!
      — Это не Рюрик. Это я. Здрасте.
      В помещении мгновенно зажегся свет. Причем такой яркий, что Варька зажмурилась. А когда потихоньку открыла привыкшие к свету глаза, то увидела перед собой чрезвычайно недовольного старика в черных одеждах. Бритый налысо, украшенный американской бородкой и серьгой в ухе, милый старичок напоминал несколько похудевшего, но все-таки дожившего до собственного стопятидесятилетия БГ. Эдакого богемного авторитета на покое.
      — Я подозреваю, что вижу перед собой бывшую графиню де Сент-Труа Тьен… — хмуро сказал старик.
      — Почему это бывшую? — удивилась Варька. — Я что, разве уже кони двинула?
      — Ну да, конечно… Полное отсутствие страха, бесконечное нахальство и совершенное неуважение к традициям. Ты хоть знаешь, кто я такой? — надулся от важности старик.
      — Я думаю, Охрим. — догадалась Варька с первой попытки. Глава Темных сил фыркнул, потеряв половину своей солидности, сложил на груди руки и обратил на графиню насмешливый изучающий взгляд.
      — Ты знаешь, глядя на тебя, я начинаю понимать, почему Рюрик, покрывший себя славой в боях с лучшими рыцарями, сражавшийся против безумных чудовищ и внушающий ужас подчиненным, не пожелал с тобой связываться. Общаться с такой сумасбродной девицей, как ты — это не каждому колдуну под силу. Ну ничего. К счастью, у меня есть в запасе небольшое заклинание. — глава Темных сил сделал магический пасс, и Варьку сковало.
      — Вот так-то лучше. — облегченно вздохнул Охрим, одобрительно взирая на статую, которая, в отличие от живой графини, не могла ни двигаться, ни говорить. — Ну а теперь, Варвара, слушай меня внимательно, благо возможность слушать я тебе оставил. Итак, по порядку. Ну, во-первых, как ты правильно догадалась, причиной твоего второго появления здесь, так же, как и первого, был я. Во-вторых, за время твоего отсутствия, многое кардинально изменилось. Да нет, по здешним меркам ты не долго отсутствовала, не переживай. — уловил Охрим в глазах Варьки немой вопрос. — В нашем средневековье время течет даже медленнее, чем в твоем мире. Так что если для тебя разлука с друзьями длилась полгода, то для них с момента твоего исчезновения прошло всего три месяца. Однако даже за такой сравнительно небольшой отрезок времени произойти успело многое. Начнем с того, что теперь ты уже не графиня де Сент-Труа Тьен. Почему? Да потому, что реальная графиня Тьена вовсе не умерла. Я просто перенес ее в другое измерение. Впрочем, очень близкое к ее действительности, чтобы она не сошла с ума. Я даже распространил от имени графини де Сент-Труа Тьен слух по поводу того, что произойдет ее перевоплощение. Мне нужно было отправить в тыл к Светлым силам кого-нибудь совершенно не средневекового, чтобы разрушить привычный уклад жизни, вызвать междоусобицы, внести разлад. Мой выбор пал на тебя. Я подумал — кто лучше, чем эмансипированная девица 21-го века внесет в средневековый мир хаос и брожение? Однако я ошибся. Ты совершила диаметрально противоположное тому, что я задумал. Светлые силы стали объединены и могучи как никогда. Так что теперь я хочу исправить свою ошибку. И дать понять твоим друзьям, какую ошибку совершили они, признав тебя равной. Я вернул графиню де Сент-Труа Тьен на ее законное место. Окружающие считают, что ангелы взяли ее на небо, а потом возвратили людям, чтобы она и дальше несла свет и добро. Ты хочешь что-то сказать? Хорошо. Я тебя расколдую. Но предупреждаю, если ты опять будешь вести себя неподобающим образом, то превратишься в изваяние снова. — Охрим вернул Варьке способность двигаться, и она встряхнулась. — Ты хотела что-то сказать по поводу графини де Сент-Труа Тьен?
      — Да. Я хотела уточнить: и какие же это, интересно, она несет добро и свет? Я ведь владела ее замком! Знаешь, в каком состоянии мне Тьен достался? Слуги распустились, армии никакой, генерала легче пристрелить, чем использовать по назначению… Я уж молчу о том, как твоя светлая графиня за конюхами и кузнецами гонялась! Целый двор кобелей постельных!
      — Об этом никто не узнает. — посерьезнел Охрим. — Никогда. Она — настоящая графиня Тьена. Дело в том, что Луиза достойно выдержала то испытание, которому я ее подверг. И теперь, по договору с силами Света, я обязан отказаться от графини в их пользу. Она забыла свое прошлое и свои ошибки. Графиня начала жизнь с чистого листа.
      — Интересно, а ее тело тоже забыло, что оно далеко не невинно? — цинично полюбопытствовала Варька.
      — Почему бы нет? В моей власти многое. Ну и потом… Не забывай, это рыцарский мир. И именно из рыцарских соображений Руальд Залесский вынужден был ее признать. Хотя его жена, надо сказать, была категорически против.
      — Есть женщины в русских селеньях! — порадовалась Варька, но тут же озаботилась более насущными проблемами. — Слушай, Охрим, а в этот раз ты у меня тоже память отнимешь?
      — Уже отнял. — пожал плечами колдун. — Радуйся, что опять не до конца. И если можешь мне поверить, то поверь — я делаю это не просто так. И не надо больше ничего спрашивать. Причину я тебе объяснить не могу. Ты еще к этому не готова.
      — А к тому, чтобы узнать свою дальнейшую судьбу, готова? — недовольно поинтересовалась Варька. — Если я — не графиня Тьена, то кто же я теперь, интересно?
      — Пока никто. — ничем не утешил ее Охрим. — А там… Там посмотрим. Это будет зависеть от того, что ты выберешь. И на что согласишься.
      — А можно я сразу выберу? И сразу соглашусь? — загорелась Варька. — Знаешь, Охрим, я давно уже хочу такой же продвинутый дворец, как у Рюрика. С такой же ванной.
      — Ну у тебя и запросы! — развеселился Охрим. — Да нет, Варвара, дворец я тебе предложить не могу. Выбор тебя ждет куда менее радостный. И известия тебя ожидают, прямо таки скажем, не самые приятные.
      — А что случилось? — насторожилась Варька, ожидая самого худшего.
      — Хай-Ри не получил тех земель, которые ты ему обещала.
      — Вот это здорово! — возмутилась Варька. — А почему?
      — Потому что я не позволил. У меня на эти земли были другие планы.
      — И где же теперь пират? Ты ж его вообще ни с чем оставил! Нет, ну деньги у него есть, конечно. И рыцарское звание уже есть. В принципе, он вполне мог к своей пиратской профессии вернуться, только теперь в качестве капитана корабля. Или, в крайнем случае, мог остаться рядом с новой графиней Тьена в качестве ее генерала. Только это вряд ли. Он слишком гордый. Лишиться всего и сразу в один момент — вот это вилы! Наверняка выудил из сундука свой пиратский костюм и уплыл, изображая из себя героя Байрона.
      — Да нет, не уплыл. — криво улыбнулся Охрим. — Ему, как и тебе показалось, что оставаться на мели, после того, как все было в его руках — глупо. Мало того, бросаться с головой в неверный и рискованный пиратский бизнес он тоже не захотел. Тем более, что неблагородное ремесло джентльменов удачи никак не соответствовало его новоприобретенному рыцарскому титулу.
      — Так он остался рядом с новой графиней что ли? Или решил объявить тебе войну, чтоб ты не отбирал у него из-под носа территории?
      — Хай-Ри, в отличие от тебя, слишком разумен, чтобы мне перечить. Он остался рядом с новой графиней. Но не в качестве генерала. Хай-Ри сделал то, чего давно хотел.
      — А чего он давно хотел? — поднапрягла память Варька.
      — Он хотел стать мужем графини де Сент-Труа Тьен. И он стал им.
      — Постой, постой, постой. Ты что, хочешь сказать, что Хай-Ри женился на этой неизвестно откуда взявшейся подруге? И это всего через три месяца после того, как я исчезла?
      — Почему через три? Через месяц. А обручение состоялось вообще недели через полторы после твоего исчезновения.
      — Ничего не понимаю. — впала в ступор Варька. — Мы что, похожи, что ли с этой графиней?
      — Абсолютно не похожи.
      — Тогда, может, Хай-Ри заколдовал кто-нибудь в порыве чувств?
      — Нет. Пират был в совершенно здравом уме и абсолютно трезвой памяти.
      — Вот это ничего себе! — обалдела Варька. — А остальные как к этому отнеслись?
      — Как, как… с пониманием. Им просто пришлось с этим смириться. Тем более, что ты исчезла. Так что теперь Хай-Ри является полноправным правителем Тьена.
      — Вот гадство, а? И ведь ничего не изменишь, блин!!!
      — А что именно ты хотела бы изменить? — иронично приподнял бровь Охрим. — Ты же, насколько я помню, вовсе не хотела выходить за Хай-Ри замуж.
      — Да, но отдавать его кому бы то ни было я хотела еще меньше!
      — Так в чем же дело? — пожал плечами Охрим. — Верни его себе…
      — Это каким же образом? — удивилась Варька. — Насколько я помню, с разводами тут туго.
      — Да ты в данном измерении на такое количество законов уже наплевала, что вряд ли тебя остановит такая мелочь, как факт женитьбы! — Варька задумалась.
      — В принципе, конечно, брак мог бы меня и не остановить… — честно созналась она. — Но касательно Хай-Ри — обязательно остановит. Есть вещи, которых я не умею прощать. Ну и потом… иметь дело с человеком, который при каждом удобном и неудобном случае будет говорить, что у него долг перед семьей, куда он должен вернуться — спасибо, не надо. А если еще учесть, что Хай-Ри потом будет всю оставшуюся жизнь скорбное лицо делать, по поводу того, что не сумел искушению противится — да ну на фиг. Так что с пиратом все ясно. Переходим к следующей части нашей программы. — Охрим удобно устроился в мягком кресле и жестом предложил Варьке стульчик попроще.
      — У меня для тебя есть предложение.
      — Радует, что хоть что-то есть. — закатила глаза Варька, послушно усаживаясь на стул. — Хотя… Ты что-то там говорил по поводу исправления собственной ошибки… Так что я могу сделать вывод, что затащил ты меня в этот мир не просто так.
      — Не просто так. — не стал отрицать очевидного Охрим. — Я действительно хочу исправить свою ошибку. В прошлый раз ты помогла силам Света. Меня, разумеется, это совершенно не устраивает. Поэтому теперь ты будешь представлять Тьму, для чего я отдам тебе во владение ту самую территорию, которую не отдал Хай-Ри.
      — И кем я там буду владеть? — не поняла Варька. — Оставшимися в живых гоблинами?
      — Их не так уж мало осталось. — возразил Охрим. — Тем более, что как единственная оставшаяся в живых вдова Болдани, ты имеешь на эту территорию больше всех прав.
      — А что с остальными женами стало?
      — Болдани убил их, чтоб его гарем никому не достался. Так что тебе очень повезло, что в тот момент тебя там не было. Теперь ты можешь пожинать плоды своего везения.
      — А ты уверен в том, что мне повезло? — уточнила Варька.
      — Конечно. Во-первых, ты осталась жива. А во-вторых, у тебя даже есть выбор.
      — Да правда что ли? — искренне заинтересовалась Варька. — Очень интересно. Это какой же?
      — Ты можешь не принимать мое предложение. — просветил ее Охрим.
      — Да? И что получить взамен? Фигу с маслом?
      — Если я подскажу тебе возможности выбора, это уже будет не выбор.
      — Ты знаешь, Охрим, то, что ты мне предлагаешь — это тоже не выбор. — уперла руки в боки Варька. — А уж то, в какую авантюру ты меня втянул, вообще называется одним, но зато очень неприличным словом. Если бы ты не был таким крутым колдуном, способным превращать меня в статую, я бы непременно тебе это слово сказала. — Охрим ехидно улыбнулся.
      — Та непростая ситуация, в которой ты оказалась — это твои проблемы, дорогая моя. И единственное, чем я могу облегчить твою участь — так это сообщить свою волю по поводу твоего назначения и твоим подданным, и твоим соседям. Так что, ты принимаешь правление над землями гоблинов?
      — Да принимаю, конечно! — сдалась Варька. — Тьфу ты! Это надо же так умудриться — сначала воевать с нечистью, а потом оказаться по другую сторону баррикад! Все мои бывшие друзья теперь точно на мне крест поставят. И мне еще очень повезет, если они меня пожалеют, и воевать со мной не полезут в целях обезопасить себя от дальнейшей агрессии гоблинов. А Хай-Ри, конечно же, сделает скорбную мину и скажет, что он всегда знал, какая я есть на самом деле, потому и женился на другой. И уж разумеется, окажется, что его жена — это воплощение всех средневековых добродетелей. Она наверняка его слушается, не лезет в военные действия, падает в обморок при одном только упоминании нечисти и даже на Вулиметра смотрит с трепетом. Черт! Что же я-то не изобразила из себя Клаву какую-нибудь ради выхода замуж за рыцаря своей мечты? Неужели я до такой степени ни за кого замуж не хотела? Вот и получила. Теперь уж меня вряд ли кто-нибудь замуж возьмет. Потому что ни одному нормальному рыцарю не придет в голову мысль искать невесту среди гоблинов. Ежики зеленопупырчатые! Ну почему же это все именно со мной случается? Что же это я, интересно, такого натворила в прошлой жизни? Карму не закрыла? Ауру не очистила? Или опять напилась, но до такого состояния, что сразу перешла в мир иной?
      Однако ответа ни на один из своих вопросов Варька так и не получила. А по выражению лица Охрима поняла, что и не заслужила. Варька сквасилась, ругая себя, на чем свет стоит за свой дурацкий, вспыльчивый характер и длинный язык, но исправлять случившееся было уже поздно. Она тяжко вздохнула, вежливо (насколько могла) попрощалась с Охримом и направилась из пещеры вон, по дороге выяснив, что пещеры у волшебников такие же ненормальные, как и хозяева. Выбираться оттуда Варьке пришлось часа полтора. И только когда она вышла на солнышко, ей стало ясно, почему Охрим не вернул ее тем же путем, каким она к нему пришла. Вместо того, чтобы возвратиться обратно в замок Рюрика, Варька попала прямо в свои новые владения. Причем, осмотрев эти самые владения, единственное, что она смогла сделать — так это прикрыть глаза и очень витиевато выругаться. Представшая перед ней действительность оказалась еще хуже, чем ей это могло бы присниться в самом страшном сне: от деревьев остались пни, от замка камни, а от населения — вороны. Тощие.
      Подведя такой неутешительный итог после внимательного осмотра забардаченных просторов своей новоприобретенной Родины, Варька почесала затылок. Итак, что она имеет на данном этапе? Ничего! И даже меньше, чем ничего, поскольку у нее теперь нет ни кола, ни двора, ее бывшие враги стали ее подданными, а ее бывшие друзья автоматически переместились во враждующий лагерь. Интересно, кстати, а сами гоблины в курсе, что она теперь их правитель, или нет? Охрим ведь вполне мог забыть сообщить им это пренеприятнейшее известие. Просто так. Из вредности. Чтоб ей жизнь медом не казалась. И чтоб в следующий раз она хоть иногда думала прежде, чем разевать рот на волшебников. Варька представила себе злобствующее лицо наверняка наблюдавшего за ней Охрима, и вполне благоразумная мысль отказаться от такого щедрого подарка на фиг благополучно завяла на корню. Варька тяжко вздохнула, пробормотала невнятное ругательство и направилась к руинам замка. Переквалифицироваться из графини в находящуюся на полулегальном положении главу орд гоблинов ей не хотелось вовсе.
      Собственно, из того положения, в котором она оказалось, у нее было аж целых несколько выходов. Первый — пасть в ножки Охриму и просить, чтобы он передумал. (А толку? Если уж Охриму взбрендило поразвлечься — разве он прервет развлекаловку в самом начале?) Второй — просить Хай-Ри, чтоб он ей помог. (Облезет! Пусть живет долго и счастливо с сознанием того, что она и без него обойтись может.) Третий — уйти в монастырь. (Ага! Щас! Не дождетесь!) Четвертый — закатить истерику. (А это поможет?) Пятый — засучить рукава, повыковыривать из пеньков подданных и начать строить страну заново.
      Варька решительно вскинула голову. Ну уж нет! Она никуда не пойдет и никого не станет просить об одолжениях! Она научится строить! Научится воевать! И вырвет у этого мира свое место под солнцем! Чего это, собственно, она трагедию на пустом месте развела? Неужели по поводу того, что у нее нет ничего? Елки-палки, нашла из-за чего расстраиваться… Да она обойдется! Что, первый раз что ли? И без друзей она обойдется! Можно подумать, ее не предавали никогда… А то, что она стала к нечисти принадлежать, так это даже к лучшему. По крайней мере, теперь-то она сможет делать все, что захочет, плевать на условности, окружить себя всеми благами цивилизации и еще покажет им всем, где раки зимуют! Нет, она никого и ни о чем не будет просить! Она не придет ни к кому в дом попрошайкой! Черта с два! Она придет в качестве полноправной властительницы нормальной страны. Ее увидят улыбающейся, богатой, состоявшейся, блистательной! Она придет победительницей с высоко поднятой головой! Все будут уважать ее, завидовать ей и (как всегда) никто не будет знать, чего ей это стоило! Варька всхлипнула, переступила порог руин замка, но совершить героический подвиг одинокой гибели во имя светлого будущего гоблинов ей так и не дали. За ее спиной поднялась столбом пыль, а затем мрачную тишину нарушил вопль сразу аж нескольких глоток.
      — Варька-а-а-а!!!
      Охрим ошибся. Ошибся в очередной раз. Ошибся так же, как и она сама. Варька поняла это, глядя, как с Кеши и Лукерьи спрыгивают ее друзья и мчатся к ней изо всех сил. Они все были здесь. Все! И Нарк, и Эллен, и Ухрин, и Руальд с Изольдой, и Дмитрий с Марьей и Вулиметр… Хай-Ри не было, но в данный момент думать об этом Варьке хотелось меньше всего. Жаркие объятия и расспросы грозили затянуться до утра, однако практичная Эллен, скептически оглядевшая руины новых владений своей подруги, перевела разговор в деловое русло.
      — Я не поняла… ты что, здесь жить собралась? Прямо на этом самом месте?
      — А куда деваться? — пробурчала Варька, стараясь не обращать внимания на широкий жест графини Греневской, коим та обвела огромный, захламленный костями, стеклом и камнями пустырь. — Это все, что мне предложили. Ну а поскольку альтернатив данному бардаку вообще никаких не было, пришлось согласиться. Честно говоря, я не думала, что после того, как вы узнаете, что я — не графиня и буду теперь главой гоблинов, вы захотите меня видеть.
      — Ты что, совсем больная? — удивился Нарк. — Неужели ты думала, что в такой момент мы тебя кинуть можем? Черта с два! Какая разница, кем ты теперь командуешь? Главное — что ты — это ты. А значит, окружающая действительность изменится так, как ты этого захочешь.
      — Но жить тебе в этих развалинах все-таки не годится. — покачал головой Дмитрий. — Может, откажешься от этих земель, да ко мне в княжество переберешься? Я тебе терем отстрою, должностью одарю какой-нибудь…
      — Лучше к нам! — тут же встряла Изольда.
      — Не, лучше ко мне! Мы будем дружить семьями! — вклинилась Эллен.
      — Нет, ко мне! — перебил ее Вулиметр. — Я тебя, Варвара, наследной принцессой сделаю. Хочешь?
      — Елки — палки! Какие вы все-таки классные, ребята! — рассмеялась Варька. — Я так рада, что вы у меня есть… Не хочется никому отказывать, но ведь меня все-таки сюда правителем назначили. И я даже вроде как согласилась. Я, конечно, слабо представляла, что меня тут ждет, но нельзя же отступать так сразу. Надо хотя бы попробовать из этой страны что-нибудь путное сделать. А то вдруг найдется еще какой-нибудь Болдани, и опять мы проблем с гоблинами не оберемся.
      — Давай ты хоть временно у меня поживешь. — предложила Эллен. — Ты же не можешь жить в этих руинах!
      — А если мои подданные внезапно появятся? — возразила Варька. — Надо будет сразу брать инициативу в свои руки. А что касается удобств… Не дворец, конечно, но я это как-нибудь переживу.
      — Вот еще! — возмутился Нарк. — Я еще могу понять тебя, Варвара, когда ты идешь на какой-нибудь малоразумный, но хотя бы объяснимый риск. Но когда ты ударяешься в никому ненужную жертвенность — это ни в какие рамки не лезет! Из лучших побуждений ты еще можешь, конечно, отказаться от гостеприимства твоих друзей, но отказываться от элементарной помощи — это уж чересчур! Если уж ты решила остаться в этих руинах, то это же не значит, что ты должна ночевать на голых камнях и под открытым небом!
      — Я, кажется, понял мысль Наркота и вполне согласен с ней. — высказался Руальд. — Если ты не можешь переехать в мой замок, то принять от меня помощь ты просто обязана. Вряд ли мы сможем за один день построить на этом месте какое бы то ни было жилье, но предоставить в твое распоряжение шатер мне вполне по силам. И никаких отказов я не приму!
      — Я тоже готов предоставить тебе шатер. — хмуро сказал Дмитрий. — И тоже не приму отказа.
      — А отказа и не будет. — ответил за Варьку Нарк. — У меня, слава Богу, нет своей страны, нет обязанностей перед подданными, а потому я остаюсь рядом с Варькой. Не могу же я оставить ее одну! Тем более на ночь и в таком месте. Так что еще один шатер вполне пригодится.
      — Я тоже останусь рядом с Варварой. — решил Ухрин. — И это тоже не поддается обсуждению.
      — Послушай, Ухрин, но это же территория нечисти, а ты священник! Тебя же от церкви отлучат! — попыталась достучаться до неразумного монаха Варька.
      — С какой это стати?! — возмутился Ухрин. — Ты знаешь, сколько священников живут среди нечисти и несут свет истинной веры в заблудшие сердца?
      — Ухрин, тут нет ни одной брюнетки. Тут вообще женщин нормальных нет. — прошептала Варька монаху на ухо драматическим шепотом.
      — Нет, значит будут. — так же шепотом ответил Ухрин. — Знаешь, сколько верст оттопали некоторые из моих прихожанок в поисках утешения? — Варька рассмеялась и сдалась.
      — Ладно…
      — Я тоже останусь! — тут же решила Лукерья. — Отвезу обратно Дмитрия с Марьей и вернусь. Жаль, Мирт нет, она бы тоже порадовалась твоему возвращению.
      — А куда она делась? — поинтересовалась Варька.
      — А ее Хай-Ри, как ведьму, из замка выставил. — наябедничала Лукерья, и, прильнув к самому Варькиному уху, пояснила: — не без помощи новоявленной графини, конечно. Она закатывает глаза и падает в обморок даже при виде таракана, не говоря уж о ведьмах, драконах и вэрлоках. Говорят, Мирт куда-то к нечисти на работу устроилась. Если хочешь, можно ее поискать.
      — Хорошо бы. Только давай все поиски до завтра оставим. — решила Варька и обернулась к своему любимому дракону. — Кеша, золотце, ты чего такой мрачный? — удивилась она. — Я-то думала, что ты первый кинешься обустраиваться на новых просторах и сразу сказку потребуешь.
      — Если бы все так просто было… — тяжко вздохнул Кеша. — Я дал Хай-Ри вассальную клятву верности. Я не могу остаться рядом с тобой.
      — Ну вот! — расстроилась Варька. — Вот так всегда… Только все начинает хорошо складываться, как на тебе! Жалко… Но ты же будешь меня навещать иногда, правда? — Кеша зафырчал и зло плюнул, опалив несколько деревьев в окрестностях. — Иннокентий, осторожно! Ты мне так все мои владения спалишь к чертовой бабушке. А они у меня и так… Не в лучшем состоянии.
      — Да уж, Кеша, ты тут не пали все подряд. — поддержал Варьку Наркот. — Мы еще эти территории не обмыли даже!
      — А действительно. — загорелся Дмитрий. — Надо достойно отметить и возвращение Варвары, и ее новоприобретенные владения.
      — Да неплохо бы. — согласилась Варька. — Но вы же сейчас до опупения спорить будете, на чьей территории это делать надо… Каждый будет предлагать свои владения, причем с упором на то, что он не примет отказа. Как я из вас всех кого-нибудь одного выбрать должна, скажите мне на милость?
      — А почему бы все это прямо здесь не отметить? — подал идею Ухрин. — Раскинем шатры, привезем выпивки и закуски… И не обидно никому, и празднование состоится.
      — Хорошая идея. — согласился Нарк. — Если припрячь к этому делу Кешу с Лукерьей, часа за три вполне можем организовать все. Правда, со слугами сложнее.
      — Я предлагаю своих слуг. — тут же вклинился Вулиметр, и все согласились. Впрочем… Трудно было придумать что-нибудь более подходящее, чем толпа слуг, которая может на собственных крыльях переместиться по воздуху в любую точку с приличной скоростью.

* * *

      Варька смотрела на прибывающий по воздуху и по земле народ и думала, что за таких друзей, каких она приобрела в этом мире, можно отдать все. Дружинники Дмитрия и рыцари Руальда ставили шатры, вэрлоки готовили самый огромный пикник, который только можно было себе представить, а после того, как рядом с праздничными столами приземлился Кеша, решительно вопящий, что плевал он на Хай-Ри, новоявленной графине практически больше нечего было и желать.
      — А как же вассальная клятва и все такое? — попыталась вразумить любимого дракона обнимающая его Варька.
      — Я полетел к Хай-Ри и попросил его освободить меня от данного ему слова, призвав к его чувству рыцарства. Я даже сказал, что раз он тебя покинул, то обязан оставить тебе защиту и покровительство в моем лице. Тем более что дал я эту клятву в память о тебе и только потому, что Хай-Ри был когда-то тебе близок. Однако бывший пират отказался освободить меня. Тогда я объявил, что сам беру назад свою клятву и разрываю наш союз в одностороннем порядке. Конечно, меня могут после этого объявить недостойным, но я еще заслужу славу и уважение рядом с тобой. А если уж говорить о чести и достоинстве — то еще большой вопрос, кто из нас с Хай-Ри больший предатель и ренегат.
      — Спасибо тебе, Кеша. — благодарно прильнула к дракону Варька. — Я знаю, что не имею права принимать от тебя подобную жертву и тем более одобрять твое клятвопреступление… Но я не могу от тебя отказаться. Ты мне слишком дорог. Ты так часто спасал меня и давал нужные советы, ты так много знаешь обо мне и все-таки умудряешься меня любить… Несмотря на мой характер, невзирая на мои поступки и даже не обращая внимания на многие мои несправедливые слова в твой адрес.
      — Мне тебя не хватало, графиня. — ткнулся ей носом в плечо дракон. — Ты даже представить не можешь, до какой степени. Мне не хватало твоей искренности, твоего великодушия и даже твоего аферизма. С тех пор, как ты исчезла, даже солнце казалось мне не таким ярким.
      — Господи, Кеша, как же я тебя люблю! — окончательно расчувствовалась Варька. — Обещаю, что острых ощущений в этот мой приезд тебя ожидает еще больше, чем в прошлый.
      — Ну, судя по твоему потрясающему дебюту в роли повелительницы гоблинов, я в этом не сомневаюсь. — закатил глаза Кеша. Варька обняла его за шею и тут же почувствовала, как ее тычут в плечо. Конечно же, это была Лукерья, тоже возжелавшая тепла и ласки! Варька расцеловала все три ее носа и окончательно поняла, что она дома.
      — Хватит с драконами обниматься, пошли поболтаем! — оторвала ее от Кеши с Лукерьей Эллен. Счастливая по уши Варька обернулась к своим любимым подругам и обняла их всех по очереди. Причем на Марье этот процесс слегка затормозился. Варька окинула княгиню взглядом и поняла, что же все-таки не так.
      — Опа! Да вы наследника ждете! — порадовалась она за подругу.
      — Ждем… — покраснела Марья.
      — Классно! Дмитрий, поди, от счастья помирает.
      — Еще бы! — вклинилась в разговор Эллен. — Мы когда ему эту новость сообщили, он полдня по дворцу радостным морком скакал, имена будущим детям придумывал.
      — Да ладно вам… — окончательно засмущалась Марья. — Успеете еще меня обсудить.
      Собственно, с разговорами действительно пора было заканчивать. Стол уже был накрыт, а кубки с вином ожидали первого тоста. И, конечно же, он состоялся. Встал нахальный Нарк и предложил считать Варьку по-прежнему графиней. Разумеется, что воспитанным в лучших средневековых традициях рыцарям ничего не оставалось сделать, как согласиться. Тосты поднимались один за другим, чествования продолжались, но уже имевшая горький опыт Варька старалась пить как можно меньше. Наконец, когда наступил поздний вечер, и гостям пора уже было разъезжаться по домам, Руальд с Дмитрием сделали Варьке еще один подарок.
      — Графиня, мы долго думали, чем мы еще можем тебе помочь и решили, что ты не можешь оставаться в этих дебрях без защиты. — выступил Руальд. — Мы не сомневаемся в доблести Нарка и Ухрина. Она проверена многочисленными сражениями. Мы так же не сомневаемся в военной силе драконов. Она бесспорна. Но все-таки мы с Дмитрием посовещались и решили, что военная поддержка в виде небольшого отряда солдат лишней не будет. Десять рыцарей и десять дружинников. Не отказывай нам. Это не так уж много. Мы можем себе это позволить.
      — Да как вам можно отказать, ребята… — обняла их Варька. — Спасибо большое. Обо мне никто никогда так не заботился.
      — А я оставляю тебе десять вэрлоков. И если ты их не примешь, то я обижусь! — не выдержал Вулиметр. — В конце концов, почему только Дмитрий с Руальдом могут тебе подарки делать?!
      — Хорошо, хорошо… — не стала связываться с принцем Варька. — Я принимаю все ваши подарки. Это проще, чем с вами спорить. Правда единственное, чем я могу вас на данный момент отблагодарить, так это рассказать вам сказку.
      Друзья оживлённо переглянулись, уселись возле Варьки и приготовились слушать.
      Предыстория
      "Это случилось давно. В такие древние времена, что никто уже толком не помнит, сколько во всей этой истории правды. Стояла в тридевятом царстве, в тридесятом государстве, в Козлопыркинском уезде деревня Вершаевка. И жили в этой самой деревне дед Никифор и бабка Фрося.
      Не сказать, что эти старики были совсем уж одинокими — где-то у них осталась семья, причем довольно большая, строгих правил, со своим гербом, гимном, и длинными родственными связями. Однако к тому времени, о котором я веду рассказ, выросли даже правнуки, и за делами навещали бабку и деда редко. А зря. Предки у них были славные.
      Древний дед Никифор, например, обладал уникальной комплекцией, позволявшей ему при игре в прятки с правнуками скрываться за шваброй. Дожив до весьма преклонных лет и обзаведясь пра-пра-правнуками, он все еще продолжал вопить под гитару свои песни и вообще был приколистом.
      Бабка Фрося тоже была женщиной выдающейся. Причем во многих местах. Она вполне возмещала недостаток деда в весе и, чтобы поезда с продуктами не проезжали мимо, она одевала красный берет, и принималась почесывать пальцем нос, символизируя этим трудные будни работников горнодобывающей промышленности. Посочувствовав этим самым работникам, поезда останавливались и даже разгружались, снабжая бабушку-героиню маслом, салом, молоком и плюшками, которые бабушка съедала тут же, на рельсах, вознаграждая себя за непосильный труд.
      Единственным родственником деда Никифора и бабки Фроси, (правда, очень дальним), тоже проживавшим в Вершаевке, был дед Федор. Этот самый дед очень любил своих дальних родственников, чья рок-н-ролльная кровь бегала в нем со скоростью любимого пласта, и был далеко не дурак насчет того, чтобы иногда выпить. Единственной его странностью была загадочная неизлечимая болезнь под названием "а завтра я уйду в монастырь". Особенно остро эта болезнь появлялась с похмелья, при отсутствии денег, или когда очередная соблазненная им бабка заставляла его на себе жениться. Словом, периодически молившийся и даже иногда постившийся дед Федор жил на отшибе и методично готовился к тому светлому дню, когда, наконец, найдется монастырь, достойный того, чтобы в него уйти. Однако пока борделей строгого режима, с обязательной неограниченной выпивкой, на его пути, почему-то, не встречалось.
      Соседями деда Никифора и бабки Фроси было семейство деда Прокопия и бабки Маруси. Надо сказать, что оба семейства были давними знакомыми, а потому любили ходить друг к другу в гости на чай с плюшками и самогон с пирогами. Правда, деду Прокопию больше нравилось сало и задумчивое курение, но тут уж ничего не поделаешь. Зато он отличался тонкой нервной организацией и по полнолуниям рассказывал жене сказки на ночь. Или устраивал громкие читки для домашних котов. Но главное — он всегда сурово воспитывал собственную жену, повесив в избе лозунг "молчи, женщина, когда казаки: едят, пьют, курят, разговаривают, спят, играют на гитаре и т. д."
      Правда, надо сказать, лозунги на бабку Марусю действовали слабо. И собственного мужа она совершенно не боялась, несмотря на его высокий рост и размер ног. Толи потому, что сама Маруся была женщиной не мелкой и легко управлялась со скалкой в лучших традициях восточных единоборств, а толи просто потому, что Прокопий был человек хороший. Это нам, простым людям, неведомо.
      Еще одним соседом деда Никифора и бабки Фроси был дед Селиван. Он был старым знакомым обоих семейств, но в гости его приглашали куда реже. По убеждениям он был вампир, по происхождению — зомби, и часто снился в страшных снах своим заядлым недругам. Однако даже не эти мелкие детали происхождения заставляли деда Никифора и деда Прокопия смотреть в сторону Селивана с большим подозрением. Дело в том, что помимо всего прочего, дед Селиван был отчаянный бабник и просто не мог спокойно пройти мимо любой симпатичной девушки моложе 90 лет. А бабке Марусе и бабке Фросе до 90 лет было еще далеко. И дед Селиван им (обоим сразу) очень даже нравился. Так что подозрения их мужей не были напрасными. Марусю с Фросей не пугал даже тот факт, что дед Селиван имел обыкновение пить кровь, играть на нервах, а так же в обязательном порядке раз в год помирать, чтобы потом устраивать праздник в честь собственного воскрешения.
      Словом, у таких примечательных жителей далёкой деревеньки Вершаевки просто не могло ничего не происходить. И одну историю из их насыщенной событиями жизни я вам сейчас поведаю.
 
       Вершаевская сага. Сказка N1.
       Проснулась как-то утром бабка Фрося, махнула рукой на спящего деда Никифора, поправила прическу, решила не готовить ему завтрак, а пойти сходить в гости. Поставила бабка Фрося руки в боки и ну думать, кого бы своим приходом осчастливить. Недолго поразмыслив, и вспомнив о том, что бабка Маруся и дед Прокопий приглашали ее в гости именно сегодня, припрыгала она как кузнечик на вечеринку в домик на берегу Колоярки, где поджидала ее вся честная компания. Скинула бабка Фрося красный берет. Тот, мужественно описав пару кругов над тортом, плавно опустился в тарелку к деду Селивану. Селиван, стрельнув глазами, бережно переложил берет в тарелку к деду Прокопию. Тот поджал губы, надулся, и бабка Маруся помогла берету перекочевать на более надежное место — на рога. Не на те, которые обычно наставляют неверные супруги. Села бабка Фрося за стол, и все радостно вздохнули. Мирно звенели ложки, громко стучали чашки, и тут все заметили, что у деда Федора в кармане торчит кассета. Каждый подумал что хотел. "Ван Халлен", — догадался дед Селиван. "Что-нибудь милое", — решил дед Прокопий, а сам дед Федор думал, что это «Битлы», но обломился. Это были знаменитые медляки от Джо Дассена. А потом все бросились танцевать. И еще долго в реке Колоярке не могли уснуть лягушки, потревоженные громкой музыкой и истошными воплями деда Никифора, призывающего жену домой."
 
      Друзья рассмеялись, неохотно поднялись с мест, еще раз обняли по очереди Варьку и откланялись. Вулиметр взмыл в воздух, Дмитрий направился к Лукерье, а Руальд к Кеше. Прощание с Изольдой, Марьей и Эллен длилось дольше. Подруги пообещали периодически навещать Варьку и тоже направились к драконам. Эллен, которая вместе с Руальдом и Изольдой должна была лететь на Кеше, немного задержалась.
      — Варвара, не надо так тоскливо смотреть нам вслед. Мы ведь вернемся. И обязательно тебя поддержим. Я, конечно, догадываюсь, из-за чего ты расстраиваешься. Хай-Ри гад. И тебе не удастся так просто выкинуть его из своей жизни, поскольку все равно придется с ним встретиться. Но сейчас ты не должна думать об этом. Жаль, но в данный момент не место и не время, что бы это обсудить.
      — Я это понимаю. — вздохнула Варька. — Хотя сейчас, если честно, меня больше волнует не Хай-Ри. Гораздо больше меня интересует вопрос как мне выбраться из той ситуации, в которой я оказалась, с наименьшими потерями.
      — Варвара, я в тебя верю. — похлопала ее по плечу Эллен и направилась к Кеше.
      — Мне бы твою уверенность. — вздохнула Варька и развернулась к своему шатру. Там ее ожидали Нарк, Ухрин и долгая задушевная беседа. Как бы там ни было, а ситуация сложилась совсем не так плохо, как представлялось Варьке. И совершенно не в том направлении, в котором ожидал Охрим.

Глава вторая

       в которой Варька принимает гоблинов в свои подданные, начинает строить себе место жительства, а так же встречается с Хай-Ри.
      Первые подданные появились на горизонте новых Варькиных владений с утра пораньше. И чуть было не оказались жертвами бдительных часовых. Ретивых охранников остановил вовремя проснувшийся Кеша, который и разбудил графиню своим рыком. Варька не выспалась, но, по крайней мере, не страдала с похмелья. Так что у гоблинов было где-то полшанса остаться живыми и здоровыми. Графиня оглядела оборванных подданных и почесала в затылке. Идеи использования гоблинов в мирных целях почему-то никак не хотели ее посетить.
      — Интересно, ну и что мне с вами делать, если вы только и умеете, что воевать, мародерствовать и причинять народу неприятности? — задала Варька гоблинам риторический вопрос. Гоблины потоптались, пошушукались и выдвинули вперед наименее ободранного собрата, который назвал себя Далином, представился временно исполняющим обязанности гоблинского вожака и даже соизволил Варьке поклониться. Неуклюже, но довольно вежливо.
      — Госпожа, не все гоблины воинственны и агрессивны, — поведал он. — Раньше мы были мирным народом. Среди нас были ученые, поэты, музыканты и маги. Однажды, уже много столетий назад, один безумный ученый решил, что нам мало наших исконных территорий. Он нашел сообщников. К сожалению, подобные особи есть в каждом народе. Этот ученый изменил внешний и внутренний мир некоторых гоблинов. Они стали агрессивными и жестокими. Он отнял у гоблинов разум. Правда, не у всех. Потому что ему нужны были талантливые полководцы. Сначала эти преобразования коснулись только тех, кто хотел следовать за этим безумцем добровольно. А потом началось насильственное превращение. Некоторые из нас сумели спастись. Но очень немногие. Мы прятались и скрывались.
      — Но почему же вы даже не напоминали о своем существовании? — воскликнула потрясенная до глубины души Варька. Далин вздохнул.
      — Потому что нас убивали прежде, чем мы открывали рот. Наверняка те наши сородичи, которые потеряли разумный облик, заслуживали такой смерти. Я не думаю, что хоть кто-нибудь подозревал о том, что гоблины бывают разумны. И не агрессивны. Когда Охрим объявил о том, что земли Болдани достались по праву наследования бывшей графине Тьена, мы решили, что это наш шанс. И, однако, мы опять чуть было не погибли. Нас спасло только своевременное вмешательство дракона.
      — Я подумал, что если уж вы стали подданными графини, то только она может решить вашу судьбу. — сказал Кеша. — Но даже сейчас, выяснив, что вы разумны, я не могу осуждать напавшую на вас охрану. Нам дорога графиня. Мы все отвечаем за нее жизнью. А гоблины слишком часто доставляли нам неприятности. И я не уверен, что не доставят впредь. Наверняка наравне с разумными выжили и безумные гоблины, уцелевшие в последней битве.
      — Вы правы. Для человека мы все на одно лицо. И нас трудно отличить друг от друга. — вздохнул Далин. — Я не знаю, что с этим делать.
      — Почему это трудно отличить? — удивилась Варька. — Я узнавала Болдани в любой ситуации. И охрану его тоже. Я, конечно, не знаю, как нам различать нормальных и ненормальных гоблинов, но уж во всяком случае, разумных гоблинов я в лес обратно жить не отправлю. В конце концов, они мои подданные, это их земля и вообще… Если гоблины хоть когда-то были разумны, наверняка существует способ договориться даже с самыми воинственными из них и вернуть их в нормальное общество.
      — Я так и знал, что этим кончится. — вздохнул Нарк и даже попытался вразумить увлекшуюся графиню. — Варя, девочка моя, ты уверена в том, что они мозги тебе не пудрят? Это же гоблины все-таки. И они вполне могут под покровом ночи отрезать твою красивую головку, на светлую память о доверчивой графине. — прошипел он ей на ухо.
      — Могут. А могут и не отрезать. — так же шепотом возразила ему Варька. — Я рискну. И посмотрю, что получится. Так что давай для начала мы гоблинам баню организуем, оденем их во что-нибудь поприличней и накормим. А то на них смотреть страшно. Вполне возможно, что став чистыми и сытыми, гоблины хотя бы попробуют показать, что они не такие плохие, как мы о них думаем. А если все, что они мне тут рассказывали, правда, то пусть разумные гоблины вылезают из своих землянок и живут той жизнью, которую они заслуживают.
      — Варвара, тебе кто-нибудь говорил, что ты аферистка? — вздохнул Нарк.
      — Все. И много раз. Но теперь рядом со мной нет никого, кто мог бы меня удержать от предпринимаемых мною действий.
      Нарк чертыхнулся и пожелал, чтобы Варька как можно скорее нашла нового рыцаря своей мечты, который мог бы хоть как-то на нее воздействовать. То, что это не удастся ни ему, ни Ухрину, ни Кеше с Лукерьей было уже понятно. Варька настолько умела заражать окружающих своими сумасшедшими идеями, что, скорее всего, вместо того, чтобы ее остановить, он сам первый и кинется ее поддерживать.
      Правда, надо сказать, что отмытые и приодетые гоблины стали выглядеть совершенно по-другому и даже произвели на Варьку вполне приятное впечатление. Они прилично вели себя за столом, демонстрировали обширные познания в истории и политике, а Далин даже умудрился очаровать Нарка, поинтересовавшись новомодным музыкальным течением, называемым рок-н-роллом. Понаблюдав за вполне цивилизовано ведущими себя гоблинами, Варька расхрабрилась, и попросила новоявленных подданных передать оставшимся в землянках сородичам, чтобы те возвращались на свои законные земли.
      — Я не знаю, целесообразно ли тащить сюда всех сразу, поскольку никаких условий для проживания тут нет, но с чего-то начинать надо. Так что пусть желающие приходят, а я, посоветовавшись с Руальдом и Дмитрием, как с более опытными правителями, буду раздавать земельные наделы, на которых вы сможете строиться.
      — К сожалению, нас не так много, чтобы на пустом месте образовать целую страну. — вздохнул Далин.
      — Поправимо. — не расстроилась Варька. — Была бы земля, а народ всегда найдется. Однако поскольку это, прежде всего, ваша страна, я хотела бы знать — сколько вас и кто вы. Мне ведь тоже надо начинать все с нуля. У меня нет ни слуг, ни войска, ни мудрецов, на чей совет можно было бы опереться. Наверняка вы могли бы порекомендовать мне того или иного своего соплеменника на какие-то должности. Я рассмотрю все ваши предложения. И наверняка со многими соглашусь.
      — Вы обещаете нам намного больше того, на что мы рассчитывали. — уважительно поклонился Далин. — Сейчас слово гоблина немного стоит, но я все-таки обещаю, что вам никогда не придется раскаиваться в том, что вы нам доверились.
      Гоблины откланялись вслед за своим предводителем и направились обратно в сторону леса.
      — Неужели ты не боишься, что они тебя предадут? — вздохнул Нарк.
      — Ты знаешь, Наркот, в данный момент я бы очень хотела, чтобы они меня предали. — созналась Варька.
      — В смысле?! — опешил Нарк, заподозрив подругу во внезапном умопомешательстве.
      — Если они меня не предадут… и если действительно существуют разумные гоблины… Нарк, я буду чувствовать себя такой сволочью!!! Мы ведь даже никогда не пытались договориться с гоблинами. Мы ни разу не постарались понять, что ими движет. Нам даже в голову никогда не приходило, что они вообще достойны нашего внимания. Если это не касалось возможности их убить. Мы ненавидели гоблинов просто за то, что они гоблины. А я теперь больше, чем уверена, что разумный компромисс с ними наверняка был бы найден. И я чувствую себя такой виноватой, что даже не попыталась воспринять их иначе, чем врагов!!! Я чувствую себя такой свиньей, вспоминая отрезанную голову Болдани! Ведь мы же нашли общий язык с вэрлоками. Мало того, мы даже смогли с ними подружиться. Я догадалась пожалеть Кешу, сумела расположить к себе Рюрика, но даже не попыталась увидеть в гоблинах что-нибудь большее, чем машины для убийства.
      — Варя, золотце, война есть война. — сжал ей плечо Нарк. — Она несет в себе много несправедливого. Чаще всего страдают именно невинные. А перед гоблинами виновата не только ты. Гораздо больше перед ними виноват весь этот средневековый мир, забывший о том, что народ гоблинов был когда-то разумным и не разглядевший возможности с ними договориться за такое количество времени.
      — Но согласись, если они нас предадут, все окажется намного проще. — невесело улыбнулась Варька. — Нашим действиям будет оправдание. Кони болотные, Нарк, я не пацифист, но когда я думаю о том, сколько разумных личностей полегло под мечами наших доблестных рыцарей, мне становится стыдно.
      — Да ладно, не загоняйся. Вполне может быть, что ты зря испытываешь муки совести, поскольку гоблины вернутся, приведут с собой боевое подкрепление и перережут нас всех к чертям собачьим.
      — Умеешь утешить. — рассмеялась Варька. — Ой, Нарк, ты только глянь туда, что это, интересно?
      Панк обернулся, оценил довольно внушительную толпу разномастного народа, направлявшегося в их сторону, и сделал вывод:
      — Ну, судя по тем инструментам, которые они тащат, — это очередной подарок Дмитрия, Руальда и Вулиметра, присланный с предупреждением, что отказа они не примут. Похоже, твои высокопоставленные друзья считают жизнь в шатре недостойной графини. Н-да… такой отряд работников поможет тебе справить новоселье в ближайшем будущем. Опа! Варвара, ты лучше в другую сторону погляди. Ты видишь то же самое, что и я, или у меня глюки? — Варька обернулась и узрела движущуюся прямо на нее орду гоблинов.
      — Лучше бы у тебя были глюки, Нарк. — вздохнула она. — Ты только погляди на этот толпень! Придется действовать более оперативно. — не отходивший от графини ни на шаг (из соображений безопасности) дракон с готовностью ткнулся мордой ей в плечо. — Да, Кеша, с твоей помощью. Слушай меня сюда. Полетишь к Руальду с Дмитрием и пригласишь их ко мне. Скажешь, что срочно нужен их совет и, возможно, их помощь. Ты поднимешь нас вверх, мы осмотрим принадлежащие мне территории и подумаем, как их распределить. Теперь ты, Нарк.
      — Да?
      — Найди Ухрина, и принимайте гоблинов. Их надо хотя бы отмыть и накормить. С одеждой для такого количества народа туго будет. Пусть Ухрин постарается переговорить с каждым из них. У него это должно получиться, он священник все-таки. Потом я вернусь, и он суммирует для меня, какое впечатление на него произвели мои подданные. А я пока пойду, займусь прибывшими строителями. Во-первых, отговорю их от идеи отрубания голов гоблинам, на которую они настроились, судя по тому, как воинственно они держат вполне мирные инструменты. А во-вторых, скажу, что я от них хочу, как от строителей.
      — О кей. — не стал спорить с ней Нарк.
      Варвара пошла навстречу приближавшейся толпе, и следивший за ней с интересом Нарк увидел, что после первой же пары фраз строители выпустили воинственный пар и приготовились заняться делом. И тут Варька впервые задумалась о том, чего же ей от них хочется в действительности. Поначалу ей казалось, что пределом ее мечтаний явится реставрация замка, но теперь она понимала, что этого мало. Совершенно не нужно было восстанавливать прежний замок, а вместе с ним и тяжкие воспоминания о бесчинствах гоблинов. Тем более, если она хотела, чтобы ее подданных стали воспринимать иначе. Варька задумалась. Стоп. С идеями добра и милосердия в данном мире тоже надо быть осторожнее. Открыто принять сторону добра для нее сейчас чревато большими неприятностями. Нечисть слишком давно живет на этих территориях. Более того. Граничит с ее новоприобретенной страной. Появление еще одного светлого государства их явно не обрадует. А войны ей сейчас до смерти не надо. Варька к ней просто-напросто не готова. И ее новоявленные подданные тоже.
      Тем временем, пока Варька занималась размышлениями о смысле жизни, строители принялись за работу, Нарк с Ухриным занялись гоблинами, а Кеша, наконец, вернулся, неся на себе Дмитрия и Руальда. Варька поднялась на борт, и друзья начали пристально рассматривать принадлежащие ей территории. Надо сказать, что и рыцарь, и князь по поводу раздела земель дали ей не мало ценных советов. Собственно, можно было приступать к перераспределению хоть сегодня, но без проблем, как всегда, не обошлось. И первым завел об этом разговор Дмитрий.
      — Графиня, мы с рыцарем Руальдом Залесским привезли тебе договор о мире, а так же о совместных военных действиях в случае, если нам будет угрожать враг. Этот договор ничем не отличается от того, который мы заключили с тобой, когда ты была графиней де Сент-Труа Тьен. Единственное, что изменилось, это территории, которые мы за тобой признаем и имя врага, которое мы теперь не уточняем, поскольку пока не знаем его. Ты признала гоблинов в качестве подданных, и если они действительно будут вести мирную жизнь, мы готовы принять их так же, как мы принимаем вэрлоков.
      — А в чем проблема-то тогда, я никак не пойму? — удивилась Варька.
      — Проблема в границах твоих владений. — пояснил Руальд. — С одной стороны ты граничишь с морем. Тут все ясно. Еще с двух сторон ты граничишь с государствами нечисти. Поскольку приказ о твоем назначении на эти земли выдал Охрим, то нечисть эти территориальные границы признала. Пока во всяком случае. Проблема в четвертой границе, разделяющей тебя и Тьен. По заключенному договору мы не можем признать эту границу, пока ее не признает Хай-Ри. Нам это не нравится, но, к сожалению, мы не можем поступить, как Кеша.
      — Хотя мне так бы этого хотелось! — вспылил Дмитрий.
      — Словом, мы вставили в договор пункт, по которому признаем ту границу, о которой вы с Хай-Ри договоритесь.
      — Нет слов, графиня, для тебя это будет тяжело. — пробурчал князь. — Но ты должна это сделать как можно быстрее. Это в твоих интересах.
      — Я понимаю. — нахмурилась Варька. — Я сегодня же отправлю к Хай-Ри посла с просьбой о встрече. Все равно это когда-нибудь должно было произойти. Ну, что ж… Чем раньше, тем лучше.
      Когда путешествие кончилось, и Кеша спустил Варьку на землю, первое, что она сделала — выслала к Хай-Ри гонца. И только после этого направилась к своему шатру передохнуть и привести мысли в порядок. Однако данной мечте, как всегда, сбыться было не суждено. Прямо перед входом в шатер Варьку ожидал сюрприз в лице восседавшей на огромном сундуке Дисы.
      — Диса? Привет. Ты чего тут делаешь? Неужели Рюрик выслал с каким-нибудь поручением? Тогда почему тебя? У него что, все гонцы в замке в одночасье перевымерли? А что это за сундук ты ко мне притаранила?
      — Посмотрите… — предложила Диса, решив, что на последний вопрос надо ответить прежде всего. Варька подозрительно на нее покосилась.
      — Я надеюсь, там нет ничьих голов? А то ты знаешь, Рюрик он отличается умом, сообразительностью и оригинальным подходом к выбору подарков для женщины…
      — Голов нет. — успокоила ее Диса. Варька осторожно приоткрыла крышку сундука, тут же ее закрыла и подняла на чертовку совершенно круглые глаза.
      — Диса, там же золото… Рюрик что, совсем с ума сошел? Я не могу принимать таких подарков…
      — Придется. Деваться-то вам все равно некуда. — спокойно возразила Диса.
      — Это почему же? — удивилась Варька.
      — Попробую рассказать по порядку. После того, как вы вернулись в наше измерение, лэрда Рюрика вызвал на ковер сам… ну вы понимаете кто… Он устроил лэрду выволочку и запретил иметь с вами дело. По крайней мере, до тех пор, пока вы не достигните соответствующего социального статуса. И пока не будет ясно, какой вы сделали выбор. Какую сторону приняли — светлую или темную. Так что лэрд Рюрик, к сожалению, не имеет возможности помогать вам напрямую.
      — Ничего себе, не имеет! А это тогда как называется? — кивнула Варька на сундук с золотом.
      — А никак. Это золото вы найдете при строительстве замка. А я приехала к вам, скажем…. в качестве служанки. Причем, не поставив в известность лэрда Рюрика.
      — И кто в это поверит?
      — Какая разница? В крайнем случае, Охрим выразит недовольство тем, что лэрд Рюрик его слегка ослушался. Но это вряд ли. Подумаешь, служанка…
      — Все. Ладно. Сдаюсь. — подняла обе руки вверх Варька, поняв, что спорить бесполезно. — Я сейчас прикомандирую к тебе Нарка, вы сходите, спрячете золото, а потом мы дружно его найдем и будем радоваться.
      — Мы вдвоем этот сундук не поднимем.
      — Блин, точно ведь… А как ты его, кстати, вообще дотащила сюда?
      — Кеша помог.
      — Душевно. А если еще и учесть, сколько ты перед моим шатром сидишь, тебя вместе с этим сундуком уже весь лагерь видел.
      — Конечно! Я же открыто приехала. Причем с вещами. Так что золото вам придется найти в другом сундуке.
      — Дурдом! — покачала головой Варька. — Ну, что ж…Осталось только попросить Кешу задвинуть этот сундук с… твоими вещами ко мне в шатер. Там разберемся. — Варька переговорила с драконом, нашла Нарка, познакомила его с Дисой и свалила на них заботу о пересыпании и запрятывании золота.
      — Гонец от Хай-Ри вернулся. — сообщил Варьке присоединившийся к компании Ухрин. — Пират согласился встретиться с тобой сегодня, чтобы обсудить пограничный вопрос. Ты уверена, что готова к этой встрече?
      — Я никогда не буду к ней полностью готова, Ухрин. Тем более, я не хотела бы заниматься этим сейчас. Однако мне нельзя откладывать эту встречу, от нее слишком многое зависит. И, кстати, я бы очень хотела, чтобы ты поехал со мной.
      — Зачем? — удивился Ухрин.
      — Во-первых, тот факт, что я приехала в сопровождении священника, даст понять всем, что я не перешла на сторону Тьмы. Пока, во всяком случае. Во-вторых, даже если в отношении меня кому-нибудь захочется проявить неуважение, в присутствии священника они будут вынуждены сдержаться. В-третьих, ты знаешь Хай-Ри лично, и он знает тебя. Вы вместе воевали, и ему будет сложно воспринимать тебя как постороннего человека. И уж тем более он не сможет при тебе неблагородно себя вести.
      — Хорошо. — согласился Ухрин. — Но почему ты не хочешь отложить этот визит на завтра? Поздно ведь уже для путешествий.
      — Нормально. У меня на завтра и без этого полно дел запланировано. Мне надо с землями определиться. И лучше это прямо с утра начинать делать.
      — А ты не забыла, что у тебя есть еще две соседние страны, с которыми надо договор заключить? Вполне возможно, что их правители не согласятся так просто принять сложившуюся ситуацию.
      — Куда они денутся? — отмахнулась Варька. — Им Охрим сверху указание спустил.
      — Указание — это одно. А добрососедские отношения — это совсем другое. — нравоучительно возразил Ухрин. — Насколько я понял, ты не хочешь совсем отказываться от Тьмы? — графиня вздохнула.
      — Ухрин, ты же умный человек, скажи мне, ты сам веришь в то, что в данном мире можно жить, совершенно отказавшись от какой бы то ни было стороны? Руальд и Дмитрий — слишком хорошие люди, чтобы объявлять войну Свету. А Вулиметр, Кеша, Лукерья и Рюрик никогда не позволят мне полностью отказаться от Тьмы. И потом. Ухрин, у меня такие подданные, что мне, честно говоря, сейчас не до выбора.
      — У тебя сложное положение. Ты должна постараться сохранить хрупкое равновесие. И именно поэтому я искренне не рекомендую тебе плевать на своих ближайших соседей.
      — Ты прав, Ухрин. — еще раз тяжко вздохнула Варька и направилась к Лукерье. Привередливая драконица, узнав, куда надо отправляться, пренебрежительно фыркнула и сообщила графине, что с некоторых пор во дворе замка Тьен драконам садится нельзя.
      — Это официальный приказ?
      — Да нет, мне Кеша сообщил.
      — Тогда я сделаю вид, что об этом не знаю. Не топать же мне пешком от ворот замка! Это неприлично, в конце концов!
      — Хай-Ри это не понравится. — пробурчал Ухрин.
      — А что ему вообще может понравиться в этой встрече? — логично возразила Варька.
      Лукерья приземлила их прямо пред входом, и Варька велела доложить о своем прибытии. Она невольно приостановилась и оглядела замок, когда-то ставший ей почти родным. Тьен не изменился. Прохладные коридоры, винтовые лестницы, высокие канделябры… Только центральный вход украшал теперь не ее портрет. Варька задержалась. Тонкое, изящное, белокурое создание, прямо таки излучающее тепло, доброту, покорность и терпимость. Нежный ангел, сошедший с небес, чтобы осчастливить смертных. Фарфоровая статуэтка, которую надо бережно хранить.
      — Графиня, Хай-Ри ждет нас у себя в кабинете. — оторвал Варьку от лицезрения портрета Ухрин.
      — А почему не в тронном зале? — удивилась Варька. — Мы же к нему с официальным визитом все-таки.
      — Наверное, счел нас недостойными. — нахмурился Ухрин и с опаской глянул на графиню. Брови Варьки удивленно взметнулись вверх, а потом на ее губах нарисовалась такая улыбочка, что монах поежился. Все. Именно этого он и боялся. Бог ты мой, почему же Хай-Ри так неразумен?
      Варвара поднималась по лестнице вслед за Ухриным, оглядывалась окрест и потихоньку начинала закипать. Значит так, да? Ее, бывшую владелицу этого замка, собираются принять в каком-то неясном кабинете, как будто она несчастная просительница? Хай-Ри что, совсем оборзел? Или подзабылся? Это он зря сделал! Она быстро поставит его на место!
      Окончательно Варькино настроение испортилось, когда вместо положенного церемониймейстера она увидела у дверей обычного слугу, который даже не соизволил ей поклониться.
      — Граф де Сент-Труа Тьен Реджинальд Хай-Ри ждет вас. — помпезно возвестил он и уже сделал шаг к двери кабинета, чтобы объявить о визите, но Варька его задержала.
      — Не надо. Я сама с ним поздороваюсь.
      — Варвара, это неразумно. — попытался уговорить ее Ухрин.
      — Я знаю. Но иначе я просто не смогу застать его врасплох. Я зайду первой, а ты чуть-чуть попозже, ладно?
      — Попозже или чуть-чуть? — уточнил Ухрин.
      — Я не знаю. По обстоятельствам. — Варька собралась с духом, вздернула нос, уверенно улыбнулась и сделала первый шаг.
      Графине повезло. Дверь открылась почти бесшумно, а Хай-Ри был один. И стоял спиной к двери.
      Он совершенно не изменился. Худощавый, подтянутый, стройный… И одежды правителя Тьена шли ему ничуть не меньше, чем пиратский костюм. Варька прикрыла глаза, усилием воли справилась с минутной слабостью, выпрямила спину и сказала первое, что пришло ей в голову.
      — Привет! — Хай-Ри вздрогнул и обернулся.
      — Ты пришла…
      Господи, как же он соскучился по этой сумасбродной графине! По этой ненормальной аферистке, которую не пугали ни Свет, ни Тьма, ни даже собственное прошлое! Как же он хотел рвануться к ней, обнять ее и сказать, как он рад ее видеть… Однако Хай-Ри давно уже научился сдерживать свои порывы. Он сделал глубокий вдох и даже выдавил из себя сухое приветственное слово. — Здравствуй.
      Варвара прошлась по кабинету, окинула бывшего пирата оценивающим взглядом и удовлетворенно улыбнулась.
      — Хорошо смотришься в этом костюмчике. Сразу видно, что получил графский титул. Не жмет?
      — Титул или костюм? — насупился пират, чувствуя, как желание обнять Варьку сменяется более привычным желанием ее придушить.
      — Да, Хай-Ри, ты так и не изменился. — рассмеялась Варька. — Когда ты научишься не принимать мои подколки так близко к сердцу?
      — Никогда. — пробурчал пират, отводя глаза.
      Боже мой, какой же он идиот! Какой идиот! Неужели еще пару минут назад он всерьёз надеялся на то, что сумеет остаться равнодушным к Варьке и даже сделать вид, что она никогда не была хозяйкой этого замка?! Неужели он действительно на это надеялся? Глупо. Ой, как глупо! А уж верить в то, что с графиней можно обойтись так же, как с любой другой не слишком приятной гостьей, было вообще полным идиотизмом. Да что он в тот момент, совсем что ли больной был?! Неужели надеялся, что Варька при встрече с ним расчувствуется и начнет искать у него защиты от постигших ее неприятностей? Щас! Расчувствуется она, как же… Ну и что с того, что вместо замка у нее теперь руины, а вместо подданных гоблины. Ну и что? Где страх? Где растерянность? Где желание найти широкую мужскую спину, за которой можно было бы укрыться? Ничего этого даже близко не наблюдалось. Варька совершенно не выглядела ни скованной, ни сломленной обстоятельствами. Наверное, потому, что в ней был какой-то внутренний стержень. Варвара всегда была чересчур свободна и независима. Пирата это раздражало. Скорее всего, потому, что сам он был другим. Хай-Ри вздохнул. Молчание затянулось. Он не знал, как оборвать эту тишину, и поэтому первый шаг (как всегда) сделала Варька.
      — Мы так и будем молчать, или, наконец, перейдем к делу?
      — Да, конечно… — изо всех сил постарался собраться с мыслями Хай-Ри.
      — Тогда давай уже пойдем куда-нибудь, что бы обсудить все наши проблемы. Ты чего меня притащил в этот кабинет? По душам что ли переговорить захотел? Я не против. Только давай быстрее, у меня дел еще выше крыши.
      Хай-Ри прикрыл глаза. Нет, он точно идиот! Идиот каких мало! Неужели еще несколько минут назад он серьезно верил в то, что ему удастся поставить зарвавшуюся Варвару на место? Что ему удастся показать ей, как он к ней относится, принимая ее в своем кабинете? Хай-Ри чувствовал себя дураком. Причем дураком побежденным. Ему никогда не хватит духа сказать Варьке в лоб, что он считает ее недостойной войти в тронный зал и уж тем более, познакомиться с его женой, чье место (во всех смыслах) она когда-то занимала. Хай-Ри прекрасно знал, что Варвара не дура. И она наверняка раскусила все его намерения по поводу приема в кабинете. Причем, скорее всего, Варька ему этот фортель не простит. И даже, не в самый нужный момент, припомнит. Хай-Ри понимал, что проиграл. Да еще и выставил себя не в самом лучшем свете. Дверь приоткрылась и за Варькиной спиной показалась физиономия Ухрина. Черт! Проявлять неуважение еще и к священнику пирату совершенно не хотелось. Ситуацию срочно нужно было исправлять. Хай-Ри прикрыл глаза, собрался с силами и выдавил доброжелательную улыбку.
      — Прошу прощения, но у меня возникли непредвиденные обстоятельства, которые невольно задержали церемонию. Я буду готов принять вас в тронном зале через пятнадцать минут. — пират откланялся и вышел из комнаты. А Ухрин просветлел и облегченно вздохнул.
      — Как у тебя это получилось? — восхищенно спросил монах.
      — Появление врасплох плюс нахальное давление на неизбежные в таких случаях угрызения совести. — мрачно поведала Варька. — Я просто поставила Хай-Ри перед выбором — или принять меня в тронном зале, или сказать мне в лоб, что я тронного зала недостойна. Он пошел по пути наименьшего сопротивления.
      Ровно через пятнадцать минут в кабинете появился положенный этикетом церемониймейстер и сообщил, что он рад проводить гостей в тронный зал, где их милости граф и графиня де Сент-Труа Тьен ждут прибывших. Варька поднялась по лестнице, подошла к дверям и постаралась собраться с духом. Ей предстояло непростое испытание — войти, увидеть сидящую на ее месте женщину, которая увела у Варьки и замок, и титул, и мужчину, да еще и сделать вид, что ее все это совершенно не трогает.
      Однако, как оказалось, все было не настолько запущено — на Варькином законном месте восседал Хай-Ри. Трон графини де Сент-Труа Тьен стоял сбоку и на ступеньку ниже.
      — Меня Хай-Ри сидеть у своих ног, как комнатную собачку, не заставил бы. — пробормотала Варька на ухо Ухрину.
      — Говорят, графиня до сих пор краснеет при встрече со своим супругом и опускает глаза при разговоре с ним. — нравоучительно поведал Варьке монах видимо, ожидая, что та проникнется благоговением к сопернице. Угу. Как же. Щас. Единственное, чем обычно проникалась к соперницам Варвара — так это неистребимым желанием повыщипывать из них перья.
      — Интересно, а при исполнении своего священного супружеского долга она тоже глаза опускает? — цинично полюбопытствовала графиня.
      — Кто знает? — дипломатично пожал плечами Ухрин, уловив в глазах Варьки зловещий огонек. Бывший пират, неплохо знавший графиню, тоже, видимо, почувствовал, что ситуация накаляется, и поспешил представить гостям свою супругу Луизу де Сент-Труа Тьен. Варька подумала пару секунд, решила ситуацию не обострять, сделала реверанс, и они с Хай-Ри сели за стол переговоров. Надо сказать, что пират, ощущавший себя перед ней виноватым, очень облегчил Варьке задачу. Он признал ее графиней (несмотря на недовольно сморщившийся носик благоверной супруги), согласился с обозначенной границей и подписал мирное соглашение. Варька и Хай-Ри старательно избегали острых тем, охотно шли друг другу навстречу и дружно игнорировали щебетавшую какой-то вздор Луизу.
      Когда Варька и Ухрин направились, наконец, домой, был уже очень поздний вечер. Ухрин дремал, три головы Лукерьи рассказывали каждая о своем, а Варька, вспоминая принадлежащего другой женщине Хай-Ри, тихонько хлюпала, пока этого все равно никто не видел. Очень трудно быть сильной женщиной. Проще стать такой, как Луиза, спрятавшись за чью-нибудь широкую мужскую спину. Жить в каком-нибудь тереме на территории Руси. Или в уютном особняке в княжестве Руальда. Или даже во дворце Вулиметра. Но Варька слишком привыкла быть независимой. Ей так часто приходилось выживать, что она просто-напросто отвыкла от мечты о рыцаре. Да и какие могли быть рыцари в 21-м веке! Нет, она не могла пойти по пути наименьшего сопротивления. Это было просто не в ее характере.
      Руины замка гоблинов после благополучия Тьена произвели на Варьку еще более тягостное впечатление, чем обычно. Она посклоняла Охрима во всех известных ей формах, спустилась с крыла Лукерьи и пошла осматривать появившийся буквально из ниоткуда палаточный городок. Гоблины устроились отдельным лагерем, строители отдельным, а прямо посередине возвышался Варькин шатер, на пороге которого сидели Нарк с Дисой и о чем-то оживленно беседовали.
      — Ну? Как все прошло? — подлетели они к графине.
      — Нормально. — успокоила их Варька. — Он все подписал и все признал.
      — Фу-у-у! У меня от сердца отлегло! — сознался Нарк. — Расскажешь?
      — Ой, нет уже. Давай завтра! Я устала до смерти… Диса, идешь на заслуженный отдых?
      — Иду. — Варька с Дисой зашли в шатер, и графиня с недовольной миной оглядела походную обстановку
      — Сознайся честно, Диса, неужели ты добровольно отказалась от удобств Рюриковского замка? — полюбопытствовала Варька
      — А что такого? Шатер — это тоже очень неплохо. К тому же у вас тут такие мальчики… — мечтательно закатила глаза Диса.
      — Тебе Нарк что ль понравился? — оживилась Варька.
      — В общем да… — засмущалась Диса. — А что, он связан какими-нибудь обязательствами?
      — Насколько я знаю — нет. Но я уточню. — пообещала Варька. — Если ты тоже кое-что для меня сделаешь.
      — Что именно? — поинтересовалась Диса.
      — Будешь звать меня на «ты». - поведала ей графиня, натянула по уши одеяло, ткнулась носом в подушку и моментально уснула.
      Проснулась Варька почему-то опять посреди ночи. Поняв, что спать ей больше вовсе не хочется, она накинула пеньюар и высунула из шатра нос. Помимо вооруженных стражников, охранявших вход в ее палатку, бодрствовал еще и Нарк.
      — Ты чего не спишь? — удивилась Варька.
      — Тебя охраняю. — спокойно пояснил Нарк. — Я слишком хорошо знаю, как ты похищаться умеешь. Чего ты из шатра вылезла посреди ночи?
      — Ты знаешь, мне почему-то совсем спать не хочется. Пошли у костра что ли посидим…
      Нарк кивнул головой, расстелил на траве одеяло, накинул Варьке на плечи плащ и они оба удобно устроились у огня. Костер плясал, потрескивал и настраивал на лирические мысли. Во всяком случае, неторопливая беседа ни о чем постепенно переросла в целый сонм воспоминаний о прошлом.
      — Тебе, конечно, сложно привыкнуть к такой разрухе и не лучшим условиям проживания. Особенно после непыльного существования в Тьене. Ты, наверное, устала. — посочувствовал Варьке Нарк.
      — Е-мое, Нарк, ну уж ты-то чего меня так активно жалеешь? — фыркнула Варька. — Ладно, остальные меня графиней считают, но ты-то знаешь, что я обыкновенная студентка из небогатой семьи провинциального Тырдымовска. Ты что думаешь, в общаге, где я жила, мне каждый день слуги кофе в постель приносили? Или в честь меня там горячую воду чаще давали? Бог ты мой, Нарк, да после моей жизни в родном измерении, здесь даже шатер среди поля роскошью кажется. Чего мне тут не хватает? Чего? Замка, который в Тьене был? Хорошее, конечно дело, не спорю, но обойтись без него я вполне могу. Тем более что обходиться, судя по всему, придется недолго. Другое дело куча государственных проблем, с которыми я столкнулась. Вот от этого я точно устала, поскольку не представляю, с чего начать и как все это решить. Но я же не одна бьюсь-то над всем этим! Вы же рядом! Вот если бы вас не было — тогда да. Тогда бы мне пришлось совсем кисло.
      — Все равно на сей раз ты попала в данный мир не очень удачно.
      — А кто спорит? Такое ощущение, что Охрим влупил мне по полной программе за все мои прошлые прогрешения. Ты же помнишь, как мы колбасились славно, когда я была графиней Тьена! Все было настолько весело, что почти не страшно. А сейчас ты знаешь… Я боюсь впасть в отчаянье. Вокруг такой бардак… Ты знаешь, я даже думаю, что все-таки отказалась бы от идеи попытаться навести здесь порядок. Если бы не вы.
      — Ты вспоминала нас?
      — Не совсем. Ты понимаешь, Нарк… Когда я оказалась дома… Я почти убедила себя, что мне снился сон. Слишком все было хорошо. Замок, слуги, друзья… Я убедила себя в том, что просто-напросто придумала этот мир. Привнесла в него все то, чего мне не хватало в реальной жизни. Шикарные готические апартаменты вместо студенческой общаги, друзья, на которых можно положиться, мужчины, которые ведут себя по-рыцарски, деньги, которых более, чем достаточно… И ты знаешь, о чем я больше всего сожалела, когда вернулась в свой мир?
      — О золоте? — подтырнул Нарк. Варька отрицательно покачала головой.
      — Нет, не о золоте. — серьезно возразила она. — О друзьях, которых я здесь оставила. С такими людьми как вы, не страшны ни отсутствие замка, ни отсутствие золота. Я могу на вас положиться. Вы… Вы очень много для меня сделали. И делаете. Ты бросил насиженное место в графстве Тьен, Ухрин вообще перешел на темную сторону не глядя на то, что он священник, Кеша нарушил вассальную клятву… Я уж не говорю о Руальде и Дмитрии, которые продолжают считать меня равной себе, несмотря на то, что я больше не сиятельная графиня де Сент-Труа Тьен, а сидящая в развалинах глава орд гоблинов. Каждый из вас чем-то ради меня поступился. Даже Рюрик нарушил волю Охрима и помогает мне. Ты знаешь, Нарк, я всегда хотела, чтобы со мной рядом были такие друзья. И вы у меня есть. Это величайший дар неба. Ты думаешь, что сидеть одной в шикарном замке веселей, чем здесь с тобой у костра? Да черта с два! Одиночество — это очень страшная вещь. А вы не позволяете мне почувствовать себя одинокой.
      — Я рад, что Охрим тебя вернул. — признался Нарк.
      — Сама рада. — улыбнулась графиня. — Жаль только, что на сей раз мы оказались в таких неблагоприятных обстоятельствах.
      — Скажи мне честно, Варвара, ты уверена в том, что с Хай-Ри тебе было бы лучше? — полюбопытствовал Нарк.
      — Я не знаю… — задумалась Варька, а потом честно призналась: — Вряд ли. Мы постоянно бы с ним ссорились и злились бы друг на друга. Он никогда не чувствовал бы себя равным. И постоянно наступал бы на хвост моей свободе и моему самолюбию.
      — Я тоже не думаю, что ты была бы с ним счастлива. — сказал Нарк. — Ты не хотела за него замуж, Варвара. И это было ясно, как день, всем окружающим. Наверное, Хай-Ри тебе нравился. Может быть даже, ты была в него влюблена. Но у тебя не было никакого желания соединять с ним свою жизнь. Скорее всего, твое исчезновение было даже к лучшему. И возвращение тоже. Так что иди и ложись спать со спокойной душой. Ты не предавала Хай-Ри. И не обманывала его. Вся эта ситуация как-нибудь переживется. Мы построим новый замок, организуем гоблинов в трудовые отряды…
      — И заключим мирные договоры с ближайшими государствами нечисти. Прямо завтра. — добавила Варька.
      — Тогда тем более иди спать. — подвел итог ничему уже не удивляющийся Нарк. — Когда ты невыспавшаяся, ты не в том настроении, чтобы мирные договоры заключать. Говорят, ты даже в лэрда Рюрика умудрилась чем-то запустить, когда он тебе под горячую руку попался.
      — Да ладно, слушай больше… — фыркнула Варька, совершенно не желавшая портить имидж лэрда.
      — Да нет, я к тому, что Хай-Ри еще сильно повезло. В него ты ничем не запустила.
      — Я не захотела, Нарк. — устало вздохнула Варька. — Если честно, то после всего, что он сделал, я даже видеть его не хотела, а не то, что с ним отношения выяснять. Ты знаешь, кстати, что Хай-Ри собирался нас с Ухриным в своем кабинете принять, сочтя, что для тронного зала мы рылом не вышли?
      — Ничего себе! — возмутился Нарк.
      — Вот так-то вот. — недобро сузила глаза Варька. — Я, конечно, сумела повернуть дело таким образом, что Хай-Ри все равно нас именно в тронном зале принял, а поскольку чувствовал себя виновным, то еще и всё подписал. Но суть-то не в этом, Нарк. Суть в том, что все это очень обидно. Я вытащила его за уши с второсортной должности на третьесортном пиратском корабле. Хай-Ри был мне близок. И как бы я ни была против брака, я вышла бы за него замуж, если бы не вмешательство Охрима. Ты вспомни, Нарк, какие он мне постоянно читал нотации и морали! Хай-Ри считался рыцарем. А я — взбалмошной графиней, питающей слабость к нечисти. Но я бы не стала выходить замуж через месяц после того, как он исчез. И если ты помнишь, в моем замке никогда не было второсортных гостей. Я принимала в тронном зале даже девиц де Крус. Несмотря на наше всеобщее не лучшее к ним отношение.
      — Во гад, блин!
      — И заметь, Нарк, то, насколько хорошо я к нему относилась, совсем не помешало ему стать гадом. Поэтому я и счастлива, что вы другие. И что вы не кинули меня.
      — Свинство — это не свинка. Оно не заразное. — буркнул Нарк, подталкивая Варьку в шатер. — Иди спи. А то мы с тобой сейчас вернемся к костру, и еще часа два будем обсуждать какие-нибудь проблемы.
      — Ты тоже иди спать. Вряд ли меня кто-нибудь кинется похищать до утра. — Нарк согласно кивнул головой, но как только Варька исчезла в шатре, вернулся на свой пост. Может, конечно, похищать графиню никто и не собирается, но береженого Бог бережет. А выспаться он успеет как-нибудь потом.

Глава третья

       в которой Варвара знакомится со своими новыми пограничными соседями, а так же получает предложение руки и сердца от самого настоящего принца.
      Варька проснулась, потянулась и улыбнулась наступившему дню. Да, в принадлежности к представителям Тьмы определенно было много хорошего. Ну, например, не вскакивать ни свет, ни заря на утреннюю молитву. Она, конечно, будет молиться, чтоб не нервировать Светлые силы, но только после того, как выспится. Как, например, сегодня. Только делать она это не в церкви будет, чтобы не вступать в противоречие с Тьмой. Тьфу ты! Легко говорить — поддерживать равновесие. А реально это как сделать? Особенно когда из-за любой мелочи дергаться приходится? Вот возьмет и отвернется от нее одна из сторон! И что она тогда делать будет? А если от нее сразу обе стороны отвернутся? Во шоу начнётся! Варька вздохнула. Никто от нее не отвернется! Представители Света и Тьмы из вредности будут топтаться на ее пути, чтоб прибрать к рукам земли, страну и подданных. Нечисти не захочется терять территории, которыми они владели уже шут знает, сколько времени, а Свет уцепится за возможность вернуть очередное стадо овец на путь истинный.
      Варька открыла глаза. Хочешь, не хочешь, а вставать надо. Дел сегодня было выше крыши. Например, срочно следовало заключить договор с соседними государствами нечисти. А для этого нужно было как минимум выяснить, что они из себя представляют. Варька села на кровати, потянулась еще раз и позвала Дису.
      Пока Диса в очередной раз помогала ей облачаться в дурацкое средневековое платье (одевать его самостоятельно графиня так и не научилась), Варька выясняла, с кем ей придется делить границы на сей раз. Оказалось, что соседи у нее будут самые необычные. Западную границу она делила с фьордом русалов, а восточную — с королевством…. вэрлоков.
      — Постой, постой, какие там могут быть вэрлоки? — не поняла Варька. — Вулиметр же совершенно в другом направлении обитает.
      — А разве я сказала что-нибудь о Вулиметре? — удивилась Диса.
      — А что, у нас тут еще какие-нибудь вэрлоки существуют? — озадачилась Варька.
      — Вообще-то да. Было бы довольно странно, если бы вэрлоки однополыми были. Во всяком случае, успешно размножаться им вряд ли бы удалось.
      — Точно! — вспомнила Варька. — Мне же Вулиметр говорил, что у них женщины отдельно живут!
      — Вот-вот. И именно они — твои новые соседи.
      — Ну, если они такие же милые, как Вулиметр, то мне, можно сказать, повезло.
      — Милые??? Ну, не знаю… Вполне возможно, конечно, что к тебе они повернутся совсем другим боком… Умудряешься же ты дружить с драконами и лэрдом Рюриком… Но в любом случае эту стаю диких кошек вряд ли можно назвать милыми. Воинственные сорвиголовы, не подпускающие к себе мужчин, на титул милых дам никак не тянут.
      — Неужели здесь еще и амазонки существуют? — воодушевилась Варька.
      — Кто? — не поняла Диса. — Не знаю, о чем ты говоришь, но когда ты отправишься к вэрлокиням, советую тебе не употреблять всяких твоих непонятных словечек. Они могут неправильно их расценить и обидеться.
      — А еще на что они обидеться могут?
      — Да кто их, чертовок, знает? На все! Если бы они не были твоими соседями, я бы посоветовала тебе близко к их территории не подходить. Но поскольку у нас теперь общая граница, лучше с ними договориться. Иначе на своих диких охотах они всех мужиков в округе перебьют…
      — Здорово… — Сквасилась Варька, в очередной раз помянув Охрима нехорошим словом. — А что ты можешь мне сказать про русалов? Они-то, вроде бы, вполне ничего себе… на первый взгляд. — вспомнила графиня встреченного ею в «Млине» представителя данной расы.
      — Русалы, конечно, лучше, чем вэрлокини. — согласилась Диса. — Но они слишком уж зазнаются и кичатся своей исключительностью. И, кстати, есть от чего. Ты бы видела их ярла Элля! Такой мужик классный! И вдовец, между прочим. У него, правда, сын есть, но он пока еще слишком мал. Ему едва ли четыре года исполнилось.
      — Так, Диса, кончай меня сватать!
      — Да ладно… Честно говоря, ярл, как и все русалы, слегка болен снобизмом.
      — Надо же, какие мы великие… — фыркнула Варька.
      — Великие — это не то слово. Русалы искренне считают себя высшей, избранной расой и полагают, что принадлежат Свету. Хотя, на мой взгляд, вряд ли у созданий Света могут быть такие выразительные признаки нечисти, как заостренные уши, вертикальные зрачки и, тем более, рыбьи хвосты.
      — Понятно. — сквасилась Варька. — Потрясающие у меня соседи! Интересно, а дамы-вэрлоки тоже себя избранными считают?
      — В каком-то смысле да. — ничем не утешила графиню Диса. — Их маркграфиня Сирена отбирает в ряды своих подданных только самых лучших воительниц.
      — Тьфу ты! Е-мое… И на какой же козе мне к ним подъехать?! — окончательно расстроилась Варька.
      — Ну… с ними просто надо соблюдать меры безопасности. — не вполне уверенно посоветовала ей Диса. — Появляться на их территории без мужчин, исключительно по приглашению и оставаться там ровно столько, сколько позволит маркграфиня. Причем приглашение можно получить только от самой Сирены, послав к ней почтовую летучую мышь.
      — Это где же я тебе такую мышь найду? — озадачилась Варька.
      — А ты гоблинов попытай. — мудро посоветовала Диса. — Они же очень долго соседствовали с вэрлокинями. Так что я не думаю, что с летучими мышами проблемы возникнут. А к русалам Нарка отправь. Он же все-таки рыцарь! Тут будет не к чему придраться даже привередливым русалам.
      — Угу. — фыркнула Варька. — Пока они Нарка не увидят. Хотя, конечно, под угрозой расстрела, я могу заставить его напялить на себя весь положенный рыцарю металлолом…
      Надо сказать, что графиня даже не представляла себе — какое это муторное дело — подготовка к официальным визитам. Когда она правила Тьеном, подобные проблемы решались проще. И без ее участия. Поэтому после того, как Варвара разгребла рутину типа пресечения очередного бунта Нарка по поводу "дурацкого рыцарского наряда" и составления официальных писем, ни на что другое у нее времени уже не хватило. Так что когда и от ярла Элля и от маркграфини Сирены пришел ответ с согласием на встречу, Варвара все еще красовалась в своем единственном платье.
      Разумеется, от поисков подходящего наряда пришлось отказаться. И от парадно-выходной укладки на голове тоже. Диса попыталась хоть как-то графиню облагородить, но той уже было не до мелочей — она занималась более насущными (по ее мнению) проблемами. Варька провозгласила Ухрина на время своего отсутствия главным ответственным, оседлала Лукерью (Кешу не решилась, вследствие его принадлежности к мужскому полу) и направилась к лесной границе с землями вэрлокинь.
      Если верить территориальным обещаниям Охрима, граница между двумя странами должна была проходить прямо по кромке леса. Варька приказала Лукерье спуститься, слезла с драконицы, подошла к деревьям вплотную и несколько раз аукнула.
      Судя по тому, как быстро появились стражницы, глотку можно было и не драть. Похоже, границы у воинственных дам охранялись на все сто. Правда, летающих вэрлокинь вряд ли можно было сравнить с боевым драконом (пусть даже с Лукерьей), но, тем не менее, крылатые амазонки производили потрясающее впечатление. Прежде всего потому, что действительно были похожи на амазонок. Во всяком случае, в Варькином представлении. Если, конечно, не считать характерных для вэрлоковской внешности рептилевидных физиономий. Вэрлоки — мужчины при первой встрече этими самыми физиономиями напомнили Варьке демонов. Дамы-вэрлоки больше походили на змей.
      Впрочем, на кого бы они ни были похожи, дело свое стражницы знали хорошо. Варьке пришлось раз несколько объяснить, кто она такая, продемонстрировать приглашение маркграфини и еще убеждать, что Лукерья — мирное травоядное животное. Только после этого графине разрешили проследовать дальше, устроив соответствующее сопровождение. Добросовестная драконица постаралась оправдать все Варькины дифирамбы и изо всех сил пыталась стражниц не обгонять. Более того, она даже зависла над площадью, чтобы непривычные к драконам вэрлокини успели освободить ей посадочную площадку. Варька спустилась на землю, подождала, пока любопытная толпа слегка рассосется, и огляделась окрест.
      Город как город. Совершенно обычный, средневековый, в западноевропейском стиле, абсолютно ничего Варьке не напоминающий. Если бы не физиономии окружающих дам и не полное отсутствие мужчин — вообще ничем не примечательное место. Графиню проводили в замок, и тут-то она поняла, что отличие данного города от других все-таки существует. Внутри царского жилища царила просто-таки спартанская обстановка. Не то что ничего лишнего, а практически вообще ничего. К Варьке в голову закралось даже гнусное подозрение, что данный замок вэрлокини просто-напросто захватили, а потом переобустроили на свой вкус — то есть вынесли оттуда всю мебель. Даже тронный зал не портил общего сурового впечатления и выглядел пустым, холодным и неуютным. Единственное, что в нем было величественного, так это высокий каменный трон, на котором и восседала маркграфиня. Причем, насколько позволяло разглядеть скудное освещение, на внешности представительницы правящей династии вэрлокинь природа (в отличие от Вулиметра) явно не отдохнула. Напротив. Сирена была завораживающе прекрасна. Однако даже красота маркграфини меркла в окружении пустых каменных стен.
      Варька огляделась по сторонам и впервые за время пребывания в данном мире преисполнилась к Охриму симпатии. Все-таки, не такой уж он вредный тип, если во время первого ее прибытия в данное измерение сделал Варьку властительницей Тьена, а не этого лесного военизированного маркграфства. Хотя, с другой стороны, иметь возможность пристрелить любого не понравившегося тебе мужика… Заманчивая перспектива. Поскольку кое-кого в данном измерении Варьке частенько хотелось убить. Вот бы в свое время спустить этих озабоченных феминисток на барона де Крус с Игорем! Варвара улыбнулась своим мыслям, представилась и сделала реверанс. Маркграфиня подала знак слугам идти вон, спустилась с тронного возвышения и подошла к гостье ближе.
      — Надо же… — удивилась она. — Похоже, ты совсем меня не боишься. Странно. Обычно, вэрлокини внушают окружающим ужас.
      — Наверное, я просто мало вас знаю. — пожала плечами Варька. — А может, невольно сравниваю с мужиками-вэрлоками. Честно говоря, я ни разу не замечала, чтобы они внушали кому-нибудь ужас.
      — Да кому они могут ужас внушить?! — непочтительно фыркнула Сирена. — Они даже собственные владения не могли защитить, пока вашей помощью не заручились! Периодически откупались нами, сплавляя замуж за гоблинских предводителей. Я думаю, тебе не надо рассказывать, какое это было удовольствие?
      — Не надо. — судорожно сглотнула Варька, вспомнив физиономию Болдани.
      — И ты, наверное, не сильно удивишься, когда я тебе скажу, что однажды нам все это надоело?
      — Нисколько не удивлюсь. Скорее, меня поражает ваша решимость. Могу представить, до чего надо довести благовоспитанных средневековых женщин, чтобы те взбунтовались и покинули собственных мужчин.
      — Нам было непросто. Очень непросто. Мы должны были научиться себя защищать и жить в условиях леса. Со временем мы все реже и реже стали покидать свою страну. Только если нас заставляли обстоятельства.
      — Какие например? Я в том смысле интересуюсь, что какие, например, обстоятельства могут заставить маркграфиню покинуть лес? Хотя бы не надолго?
      — Политические соображения. И то не все. В основном я предпочитаю принимать гостей у себя в замке. Как сегодня. Но это тоже случается в исключительных случаях. Например, когда Охрим извещает о своей воле, а новоявленная правительница все равно считает нужным приехать лично.
      — А, да! — вспомнила о цели собственного визита Варька. — Я же сюда по делу, собственно! Охрим, конечно, крутой мужик, но добрососедские отношения — это то, ради чего стоит съездить и познакомиться. Вообще-то я хотела заключить договор о мире и о признании границ, но увидев, что из себя представляет ваше маркграфство, я подумала — может вы из женской солидарности поможете одинокой властительнице, оказавшейся в трудном положении? — Сирена удивленно воззрилась на Варьку, а потом рассмеялась.
      — Ты мне нравишься. Может быть даже, я действительно соглашусь помочь… одинокой и беззащитной тебе. Особенно если ты просветишь, какую я могу оказать тебе помощь. По-моему, у тебя столько друзей, что никаких проблем просто даже возникать не должно.
      — Может, у других людей и не должно. А у меня постоянно проблемы возникают. — буркнула Варька. — А помощь мне действительно требуется. Понимаешь… Кроме вашего маркграфства у меня еще одни соседи появились в лице русалов. И я абсолютно не знаю, как бы мне их к себе расположить. И мои друзья, кстати, тоже этого не знают. Вот я и подумала…. Вдруг вы мне поможете? А еще лучше, к ним проводите? Наверняка же вам приходилось с ними общаться по-соседски…
      — Приходилось… — тихо сказала Сирена. — Я знакома с Эллем… С ярлом Эллем. — маркграфиня неожиданно смутилась, и до Варьки дошло, что тут что-то нечисто. Она присмотрелась к нервничавшей вэрлокине, и интуитивно почувствовала, что та к ярлу неравнодушна. Вот это ничего себе! Подобным положением дел просто глупо было не воспользоваться.
      — Послушай, маркграфиня, а ты не хочешь посетить соседей и лично пообщаться с ярлом о каких-нибудь насущных политических проблемах? — предложила Варька. Сирена вздохнула, слегка покраснела, помялась для приличия, а потом все-таки согласилась и последовала за графиней. Довольная собственным дипломатическим талантом, Варька предложила Сирене устроится на Лукерье и, увеличенная на одну королеву, компания двинулась к землям ярла Элля.
      Нарка Лукерья подобрала на борт у границы фьорда русалов. Он вежливо поприветствовал Сирену, пристроился сзади на Лукерье и, испросив соизволения местных пограничников, компания двинулась по направлению к дворцу ярла.
      Варька никогда не была в Венеции. Как-то так получилось, что привычный маршрут ее отдыха (дача-пляж) через данный город не проходил. Однако когда из-за дымки облаков показался бирюзовый город на воде, других ассоциаций, кроме Венеции, в Варькином мозгу не возникло. Впрочем, графиня больше любовалась проплывающей перед ней красотой, чем искала ассоциаций. Тем более, что открывшаяся глазам картина была не просто красивой, а совершенной в своем гармоническом воплощении. Внизу плескалось фиолетовое море с редкими островками земли, из голубоватого тумана возникали дома в виде морских раковин, одурманивающе пахли сады цветущих водорослей, а жемчужные изваяния деревьев напоминали классические античные статуи. Окружающее великолепие было настолько захватывающим и ни на что непохожим, что глазевшая по сторонам компания чуть было не пролетела мимо дворца. Впрочем… Вряд ли им удалось бы миновать подобное величественное сооружение.
      Дворец возник ниоткуда, из бездонной синевы и облачного марева. Лукерья сделала круг почета, и компания приземлилась у ворот. Варька окинула глазом сооружение и охнула от восторга. Дворец произвел на нее неизгладимое впечатление. Он не был похож ни на одно из творений человеческих рук. Голубовато-прозрачный, невесомо-облачный, хрустально-льдистый… Казалось, он просто парил над водой. Впрочем… может быть и парил. Варька благоговейно переступила порог и огляделась.
      — Во живут! — не выдержал за ее спиной Нарк. — Я, когда первый раз попал сюда, тоже обалдел. А если честно, и сейчас обалдел настолько же. Неужели в этом произведении искусства можно жить? Немудрено, что русалы считают себя высшей расой…
      — Не мудрено… — согласилась с Нарком Варька. — Дней через десять жития в такой красоте я бы тоже поверила в то, что я — исключительная личность.
      — Между прочим, русалы, несмотря на приписываемый им снобизм, приняли меня более, чем благосклонно. — отметил Нарк. — Ярл даже поинтересовался, не ты ли та самая Варвара, которая в недавнем прошлом была графиней де Сент-Труа Тьен.
      — Ну и?
      — Что "ну и"? Конечно же, я сказал, что ты — это она самая и есть, после чего меня усадили рядом, накормили до отвала и с искренним интересом расспросили, как у тебя там идут дела. Так что когда я заикнулся по тому поводу, что, ты, мол, хочешь договор заключить, как новая властительница гоблинских территорий, ярл изъявил горячее желание с тобой встретится.
      — Нда? — несколько озадачилась Варька. — Интересно, это какие же слухи подвигли Элля на такое хорошее ко мне отношение? Он что, всегда такой вежливый?
      — Вообще-то нет. — подала голос Сирена. — Обычно он строгий, холодный, надменный и малоразговорчивый тип. Он вообще редко кого удостаивает лицезрения собственного величества. Чаще всего встречей высоких гостей занимается какое-нибудь доверенное лицо. По-моему, сейчас у него, как раз, племянник гостит. Поэтому, честно говоря, меня несколько удивляет тот факт, что ради вас ярл сделал исключение и готов принять всю нашу компанию лично. Скорее всего, Варвара действительно чем-нибудь отличилась. — графиня добросовестно напрягла мозги, но ничего выдающегося из своей деятельности так и не вспомнила.
      — Ладно, на месте разберемся. — отмахнулась она. — Все равно уже поздняк метаться.
      — Ярл Элль ждет вас! — провозгласил церемониймейстер и открыл двери в тронный зал.
      При первом же взгляде на ярла Варька поняла, что Диса была права. Элль был потрясающе красивым мужиком. Высокий, широкоплечий, мощный… Неповторимо одухотворенное лицо с идеально правильными чертами, ярко-синие глаза в обрамлении длинных, черных ресниц, угольно-черные волосы ниже плеч… он был прекрасен. Абсолютно. Без малейшего изъяна. Ярл был законченным совершенством от макушки до кончика хвоста. Ни дать, ни взять морской бог! Только очень молодой, не успевший обзавестись шикарной седой бородой и не таскающий с собой трезубец.
      Элль милостиво улыбнулся гостям, демонстрируя свою особую благосклонность, а когда из-за спин Нарка и Варвары показалась Сирена, ярл не поленился встать и сделать навстречу драгоценным посетителям несколько шагов. Гости были рассажены на почетные места, проворные слуги принесли напитки и сладости, а ярл Элль повелел пригласить в тронный зал племянника. Причем глядел он при этом на Варвару с такой доброй отеческой улыбкой, что к графине закралось гнусное подозрение, не ляпнул ли Нарк чего-нибудь не того, и не собираются ли ее сосватать в обмен на подписание договора.
      — Я слышал о вас очень много хорошего. — благосклонно поведал Варваре ярл, и она совсем озадачилась. Откуда вообще Элль ее знает, если учесть, что она о нем ничего не слышала?
      — Принц Коррель. — объявил церемониймейстер.
      Гости привстали, чтобы почтить появление наследника сопредельного фьорда, а Варька, увидев вошедшего, прикрыла глаза и вспомнила про себя очень много нехороших слов в собственный адрес. Это был тот самый русал, с которым она когда-то изменила Хай-Ри в «Млине». Вот это она попала!!! Впору провалиться под землю! Однако пол во дворце ярла был слишком твердый для подобного фортеля. Варька вздохнула, поняла, что деваться ей все равно некуда и, мило улыбнувшись, открыла глаза. Как оказалось, сделала она это удивительно вовремя. Коррель уже направлялся к ней.
      — Я рад видеть вас, графиня. — сиял он. — Я столько времени ждал этой встречи… Как я был разочарован, поняв, что у вас уже есть рыцарь вашего сердца! Но, насколько я слышал, сейчас вы свободны… Так что я прошу позволения предложить вам свое покровительство. Надеюсь, что на это раз я не опоздал. — Варька судорожно сглотнула и выразительно посмотрела в сторону Нарка. Тот уловил ситуацию на ходу и вмешался, буквально закрыв ее грудью.
      — При всем своем уважении к наследному принцу, я должен заметить, что графиня все еще находится в трауре по своему супругу Болдани. — Варька от неожиданности поперхнулась. — Конечно, он не был ее супругом в прямом смысле этого слова, — тут же поправился Нарк, — но графиня вынуждена соблюдать условности и законы гоблинов, поскольку теперь является их правительницей.
      — Для меня будет большой честью принять ваше покровительство, когда истечет срок траура. — подсластила пилюлю Варька, и павший было духом русал улыбнулся с надеждой.
      — Тогда, я надеюсь, вы позволите мне считать себя вашим другом. — поклонился Коррель и, приблизившись вплотную к Варькиному уху, поинтересовался. — И еще… Может быть, ваш траур все-таки не помешает вам принять мое покровительство… неофициально?
      — Не помешает. — улыбнувшись, шепотом ответила она. Коррель вдохновился, расправил плечи, предложил графине руку и усадил ее рядом с собой.
      — Позвольте же теперь и мне выразить свою радость по поводу вашего пребывания в моем замке. — улыбнулся Элль. — А так же приветствовать маркграфиню Сирену.
      Разумеется, что при таком раскладе, договор Варька заключила безо всяких проблем. Элль даже не пытался делать вид, что верит в выдуманный Нарком траур и, похоже, уже считал графиню своей будущей родственницей. А еще у Варьки сложилось ощущение, что чувство Сирены к ярлу во-первых, точно существует, а во-вторых, не безответно. Во всяком случае, Элль постоянно делал маркграфине комплименты и прожигал ее страстным взглядом. В ответ Сирена очаровательно краснела и тоже смотрела на ярла довольно многообещающе. Словом, минут через несколько, Варька определенно поняла, что парочку пора оставить наедине. Отговорившись удобным предлогом типа того, что Сирена хотела приватно переговорить с ярлом по поводу какого-то территориального вопроса (маркграфиня удивилась), графиня взяла в охапку Нарка, поманила Корреля и плотно закрыла за собой дверь, приказав слугам ни в коем случае не беспокоить занятых серьезным делом правителей.
      Правители, очевидно, действительно занимались делом всерьез, поскольку показались на глаза почтеннейшей публике часа через 4 после того, как Варька закрыла за собой дверь. Причем, судя по всему, время они провели не напрасно. Парочка, похоже, выяснила отношения, пришла к взаимоприемлемому соглашению и сияла, как начищенные самовары. Варька улыбнулась. Да. Интуиция ее не подвела. Ярл и маркграфиня были явно влюблены друг в друга, и расставаться, по всей видимости, не собирались. Варьке было интересно, как к данному фортелю маркграфини отнесутся ее феминистично настроенные подданные, но… это уже были проблемы Сирены. Впрочем, глядя на маркграфиню, никто не сказал бы, что у нее вообще какие-то проблемы есть. Сирена была слишком счастлива. И романтично настроенный ярл тоже. Варька даже пожалела, что ей не надо от ярла ничего более существенного, чем подтверждение подаренной Охримом территории и заключение мирного договора. В данном благодушном настроении Элль мог бы согласиться подписать практически что угодно. Причем когда ярл увидел нежно целующего Варькины пальчики Корреля, настроение его поднялось еще на несколько пунктов.
      — Маркграфиня Сирена любезно согласилась у меня погостить. Может быть, графиня Дельты составит ей компанию?
      — Графиня чего? — дружно не поняли Нарк и Варька.
      — Дельты… Так издавна назывались территории, которыми ты владеешь. — пояснил Элль, искренне удивленный, что графиня не знает таких элементарных вещей.
      — Надо же… — опешила Варька. — А мне никто об этом не рассказывал… Неужели у моих земель такая древняя история?
      — Древняя и славная! — вздернул голову Элль. — Когда-то в Дельте жили предки нашего народа… Меня радует мысль, что эти земли опять могут оказаться под властью русалов.
      Варька дернула бровью, сложила в уме два и два, и поняла причины небывалого благорасположения ярла. Так значит, он спит и видит бескровно оттяпать вожделенные земли, женив на ней своего племянника… Во хитрюга… Не зря Сирена говорила, что ярл — продуманный тип. Еще какой продуманный-то! Правда, он не учел одной детали — Варькиного согласия. Однако поскольку ярл графиню не знал, такие мелочи его совершенно не волновали. Варвара пожала плечами, но отношения выяснять не стала. Какая разница? Силком ее замуж все равно не выдадут. Ну и потом — вдруг она действительно надумает принцессой стать? Зачем сразу от такой возможности отказываться? Ну пообщаются они с Коррелем, узнают друг друга получше, а там посмотрим. Все равно к тому времени мирный договор будет уже заключен и существующие границы ярл признает. Не будет же он менять своих взглядов из-за того, что Варька от принца слиняет куда-нибудь. А если будет… Ну, когда будет, тогда и наступит время об этом думать. А сейчас можно было выкинуть все проблемы из головы и просто отдыхать. Наслаждаться вниманием Корреля, изысканными яствами королевского стола, нежной морской музыкой и игрой в фанты. Да, да, именно в фанты. Нарк отделался очередным рок-н-ролльным шедевром, Элль одой в честь Сирены, а с Варьки потребовали рассказать что-нибудь об обитателях моря. Графиня подумала-подумала, и выдала:
 
Слово о рыбах.
Почему рыбы не умеют летать?
Кто-то говорит — боятся воздуха,
Кто-то — пыли.
А по-моему проще — у них нет крыльев.
Были бы — летали б как птицы.
От вторника до столицы.
И обратно.
Пока хватит дыхания.
К ближайшему гнезду или зданию.
Почему рыбы не говорят?
Кто-то говорит — у них нет языка,
Кто-то — не хочет знать.
А по-моему проще — они любят молчать.
Не любили бы — болтали б как люди.
Без смысла и сути.
И возраста.
В основном — о прожитом.
А еще — о сложностях возраста.
А недавно сказали, что у рыб холодная кровь,
И они не умеют любить.
Вздор!
О чем только думают эти ученые?
Они рыбу-то видели только копченую.
Ну, или, на худой конец, соленую.
А разве такой рыбе заглянешь в глаза до дна?
А там — глубина.
И торжественное молчание.
И взмахи крыльев.
Поэтому рыба и живет в воде — чтоб ее не ловили.
А мы не поняли, и решили
Что рыба не может летать,
Не может говорить,
И не может любить.
Давайте вас возьмут на крючок?
Вы взлетите?
Запоете?
Будете говорить о любви?
Нет.
Вы покроете окружающих бранью.
А рыбы культурные, они молчат.
Давайте и мы помолчим.
Может, тогда поймем,
Что летать и любить можно не открывая рта.
А молчать можно так,
Что вас поймут.
И полюбят.
И простят.
И полетят с вами.
 
      Варька перевела дыхание, улыбнулась почтеннейшей публике и искренне насладилась наступившей после ее выступления тишиной.
      — Я никогда не слышал ничего подобного от людей… — тихо сказал Элль, глядя на Варьку такими глазами, как будто она не стих ему свой прочитала, а призналась в принадлежности к клану русалов. Коррель благоговейно поцеловал графине руку, а Нарк одобрительно пихнул ее локтем.
      Надо сказать, что Варькин талант еще больше расположил к ней ярла русалов. Графиню и Нарка долго не хотели отпускать, а когда они все-таки сумели отговориться срочными делами, их проводили до Кеши с фанфарами. Дракон величественно взмыл в небо, и только там поинтересовался у Нарка, чего такого Варвара опять отколола.
      — Ты не поверишь. По уши впечатлила королевскую семью. Некий Коррель, наследный принц восточного фьорда, даже сделал ей предложение руки и сердца.
      — Так мы на свадьбе гуляем? — порадовался дракон.
      — Не дождетесь! — оборвала розовые Кешины мечтания Варька.
      — Принц-то тебе чем не угодил?! — возмутился дракон.
      — Да причем тут не угодил? Не хочу я замуж! Что вы меня все время сватаете за всяких принцев? Вот уйду от вас в монастырь, будете знать.
      — Не надо! — дружно воскликнули Кеша с Нарком, искренне пожалев ни в чем еще не провинившийся монастырь.
      — То-то же! — погрозила Варька. — И отстаньте от меня с женихами на ближайшее время. У меня и без них проблем выше крыши. Надо и нового генерала где-то найти, и земли между гоблинами распределить, и вообще облагообразить доставшуюся мне страну.
      — И каким образом ты это сделать собираешься? — не без опаски поинтересовался Нарк.
      — Откуда я знаю? Я не придумала еще! Хотя… Как тебе понравится ЦПКиО имени меня любимой?
      — Забавно… — улыбнулся Нарк.
      — То-то же… У меня есть уникальная возможность заставить себе помогать обе стороны. Служители Тьмы будут считать, что я строю государство нечисти, служители Света — что я строю праведное государство, и что самое забавное — обе стороны будут правы, поскольку я собралась строить государство на стыке двух этих противоположностей. Свет не признает законов Тьмы. Тьма игнорирует законы Света, а я хочу пойти еще дальше. Я буду плевать на все законы, которые только подвернутся мне под руку.
      — Ты меня иногда пугаешь, Варвара. — подал голос внимательно слушавший их беседу дракон.
      — Да ладно! — отмахнулась графиня и продолжила расписывать светлое будущее попавшей ей в руки Дельты. Причем так упорно, что когда Кеша, наконец, приземлился у замка гоблинов, Нарк уже от Варькиных наполеоновских планов начал потихоньку косеть. Он отговорился насущными делами и слинял от сумасбродной графини подальше, искренне желая привести мысли в порядок. Варька же, которую просто распирало поделиться с окружающими собственной гениальностью, взяла в оборот Кешу и попросила слетать за Эллен и Изольдой, чтобы посовещаться по поводу будущего страны в чисто женской компании.
      — По-моему, это не самая разумная идея. — попытался вразумить неуёмную графиню дракон.
      — Почему это? — изумилась Варька. — В чем дело-то я не пойму? Ладно Марья, про нее я даже речь не веду. В ее положении таскаться лишний раз по гостям радость небольшая. А Изольду-то с Эллен почему пригласить нельзя?
      — Ну, по поводу Эллен я ничего не могу сказать, а вот с Изольдой, по-моему, все не так просто.
      — В смысле? — насторожилась Варька.
      — По-моему, у нее что-то случилось. Правда, не в глобальном масштабе, а, скорее, в семейном, но Изольде явно от этого не легче. Настроение у нее мерзкое, а состояние духа подавленное.
      — Ничего себе! И почему же никто до сих пор не вмешался во все это безобразие?
      — Наверное, никто не решился.
      — Как всегда. — вздохнула Варька, обнаружив на свою голову еще одну проблему, и решительно пошла переодеваться.
      Ранний вечер был светлым. Подбитые закатом облака медленно скользили куда-то на восток, соловьи разливались романтическими трелями, Лукерья играла в догонялки с последними солнечными лучами, а лежащий на травке Кеша философски отрешенно наблюдал за всем этим из-под опущенных ресниц. Появившаяся Варька, как всегда, тихую идиллию нарушила.
      — Он заснул! Нет, вы только поглядите на него, он нагло заснул! Кеша, как ты можешь спать, когда Родина в опасности? Вставай, мне срочно надо попасть к Залесским! — Кеша зевнул, поднялся и недовольно пробурчал под нос любимую фразу о том, что порядочные девушки, на ночь глядя, в гости не летают.
      — Ну и флаг им в руки! — отмахнулась Варька. — Кончай ворчать, Кеша, полетели! — дракон укоризненно прищурился, тщетно пытаясь отыскать в глазах графини хоть каплю совести, а потом вздохнул и подставил ей крыло.
      Надо сказать, что Кеша был не совсем прав, расписывая душевное состояние Изольды. Настроение у рыцарской жены хоть и было поганым, но не настолько, чтобы не встретить Варвару с распростертыми объятиями. Изольда извинилась за отсутствующего мужа (Руальд был на совместной с Дмитрием охоте и обещал вернуться только ближе к ночи) и приказала слугам по-быстрому накрыть стол. Подруги устроились поудобнее, налили вина, и неспешная беседа за жизнь завязалась сама собой.
      Стоит отметить, что Изольда оказалась крепким орешком. Она противилась Варькиным попыткам ее расколоть целых полчаса. Однако настойчивая графиня и вишневое вино сделали свое дело, и рыцарская жена, похлюпав, поделилась наболевшим. Оказывается, Изольда последнее время чувствовала себя настолько отвратительно, что ей просто было ни до чего. Местные лекари пичкали ее микстурами, но легче ей от этого не становилось. Варвара нахмурилась и покачала головой. Как ни жаль, но похоже, помочь Изольде она ничем не могла. Однако чувствуя, что пускать дело на самотек все равно нельзя, графиня просочилась к расстроенной подруге в спальню и постаралась ее утешить. Изольда похлюпала еще немного, выпила на ночь какой-то бурды и улеглась спать. Варька подозрительно принюхалась к остаткам содержимого кубка и вопросительно уставилась на подругу.
      — Это что? — кивнула она.
      — Священник порекомендовал от бессонницы.
      — И что, помогает?
      — Да так…
      — А чего тогда пьешь?
      — Из уважения. Святой отец все-таки.
      — Слушай, подруга, а это не тот ли самый священник, который внушал тебе, что грех часто любовью заниматься? — заподозрила неладное Варька.
      — Он. — вздохнула Изольда. — Всю душу из меня вынул с тех пор, как мы с Руальдом в одной спальне спать стали. Вот я и стараюсь его не сердить.
      — Знаешь что, дай-ка я себе отолью немного твоего средства… Полечу бессонницу…
      Варька изъяла подозрительный кубок, пожелала Изольде спокойной ночи и отправилась спать. Однако сон, видимо, на что-то обидевшись, появиться не соизволил. Варька поворочалась на постели, брезгливо принюхалась к Изольдовскому средству от бессонницы, а потом решила прибегнуть к более традиционному методу и мысленно посчитать прыгающих через скакалку слонов. Однако слоны ей в голову, почему-то лезть не хотели. Вместо них по какой-то причине перед ее мысленным взором нарисовался Хай-Ри. Строгий, суровый, в синей военной форме генерала Тьена… Он неодобрительно разглядывал Варвару и укоризненно хмурился. Видимо, в очередной раз был чем-то недоволен. Жаль. Варька так давно не видела его потрясающей улыбки! Она вздохнула и протянула руку во тьму, пытаясь коснуться привидевшегося ей человека. Четко очерченные тонкие губы, холодные серые глаза в обрамлении темных ресниц, светлая челка, разделенная на прямой рядок… Пират был настолько живой и осязаемый, что на миг Варьке показалось, будто иллюзия сейчас станет реальностью. Графиня чертыхнулась, привстала на постели, открыла глаза и решительно помотала головой, отгоняя наваждение. Оно, разумеется, не заставило просить себя дважды и исчезло без следа. Варька нахмурилась. Потерю Хай-Ри было пережить труднее, чем она могла в этом признаться даже самым близким своим подругам. Графиня слезла с кровати, зажгла свечу, подошла к столу, удобно устроилась в кресле и, вооружившись пером, склонилась над чистым листком бумаги. У кого как, а у нее лучшим лекарством от бессонницы и душевных терзаний было сотворение опусов. Варька обмакнула перо в чернильницу и вдохновенно начала писать.

      "Ты уходишь.
      Не слышно даже шороха шагов.
      Неужели все это время со мной рядом был не ты?
      А кто же?
      Твое отражение? Твоя тень?
      Но у них нет памяти и нет души.
      Поэтому они могут расставаться спокойно.
      А я не могу.
      Слишком много было доверия и тепла.
      Слишком дорого обходятся собственные ошибки.
      Я смотрю в окно.
      Там нет ничего, кроме душной темноты, но это неважно.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.