Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Книга о разнообразии мира

ModernLib.Net / Путешествия и география / Поло Марко / Книга о разнообразии мира - Чтение (Ознакомительный отрывок) (стр. 2)
Автор: Поло Марко
Жанр: Путешествия и география

 

 


Рассказали вам о границах Армении к северу, теперь опишем границы на юго-восток.

ГЛАВА XXIV

Здесь описывается Мосул


Мосул — большое царство, живут тут многие народы, и вот какие: есть здесь арабы-мусульмане и еще другой народ исповедует христианскую веру, но не так, как повелевает Римская Церковь, а во многом отступает. Называют этих людей несторианами и якобитами. Есть у них патриарх; зовут они его жатоликом. Патриарх этот назначает архиепископов, епископов, аббатов и других прелатов. Он же рассылает во все страны Индии, Катая, в Бодак[47]совершенно так же, как это делает римский апостол. Все христиане здешних мест, о которых я вам говорил, — несториане и якобиты.

Все шелковые ткани и золотые, что называются мосулинами[48], делаются здесь. Скажу вам еще, из этого же царства — все богатые купцы, что гуртом привозят дорогие пряности и называются мосулинами[49].

В здешних горах живут карды[50], они христиане — несториане и якобиты; но есть между ними и сарацины, Мухаммеду молятся. То люди храбрые и злые, ограбить купца они не задумаются.

Оставим Мосул и поговорим о Бодаке, большом городе.

ГЛАВА XXV

Здесь описывается, как взяли большой город Бодак


Бодак — большой город. Точно так же как в Риме — глава всех в мире христиан, так и здесь живет калиф всех в мире сарацин. Посреди города — большая река; по ней можно спуститься в Индийское море; купцы с товарами плавают по той реке взад и вперед. От Бодака до Индийского моря, знайте, добрых осьмнадцать дней пути. Купцы, что идут в Индию, спускаются по той реке до города Киси[51] и здесь вступают в Индийское море. На этой самой реке, скажу вам еще, между Бодаком и Киси, есть большой город Басра, а кругом него рощи, и родятся тут лучшие в мире финики.

В Бодаке выделывают разные шелковые и золотые материи: нассит, нак, кремози[52]; по ним на разный манер богато вытканы всякие звери и птицы.

Во всей стране это самый знатный и большой город. У бодакского калифа, по истинной правде, золота, серебра и драгоценных камней более, нежели у кого-либо. Вот в 1255 г . по Р. X. Алау (Хулагу), великий царь татар, брат того хана, что ныне царствует, набрал большую рать, напал на Бодак, да и взял его силою[53]. Великое то было дело. В Бодаке, не считая пеших, было сто тысяч одних конных. И когда Алау взял город, открыл он калифскую башню, и была она полна золотом, серебром и другими богатствами; никогда, нигде не видано было зараз столько богатства. Посмотрел Алау на эти богатства и подивился. Позвал он к себе калифа, да и говорит ему:

«Калиф, на что ты собрал столько богатства? Что ты задумал с ним делать? Или ты не знал, что я твой враг и иду с большой ратью уничтожить тебя? Если же ты это знал, так почему не роздал ты этого богатства конной и пешей рати, чтобы они защищали и тебя, и твой город?»

Молчал калиф и не знал, что отвечать. Сказал тогда Алау опять:

«Вижу я, калиф, что любишь ты свое богатство, отдаю его тебе, кормись им».

Приказал Алау заключить калифа в ту самую башню с казною и запретил давать ему есть и пить.

«Калиф, — говорит он ему потом, — ешь свое богатство сколько хочешь, полюбилось оно тебе сильно и не будет тебе никогда другой еды!»

Умер калиф через четыре дня после того, как посадили его в башню[54].

И было бы калифу лучше, если бы роздал свое богатство воинам, чтобы защитили они и страну, и народ, и не погиб бы он, ограбленный, вместе со всеми своими.

После него не было более калифа.

Мог бы я вам еще порассказать об их делах и обычаях, да было бы это слишком долго, а потому сокращу мою повесть, с тем чтобы порассказать о другом, как вы услышите, примечательном и диковинном.

ГЛАВА XXVI

Здесь описывается величественный город Торис


Торис[55] — большой город в стране Ирак[56]; много там и других городов и городищ, но Торис самый лучший в целой области, о нем поэтому и расскажу вам.

Народ в Торисе торговый и занимается ремеслами; выделываются тут очень дорогие золотые и шелковые ткани. Торис на хорошем месте; сюда свозят товары из Индии, из Бодака, Мосула, Кремозора[57] и из многих других мест; сюда за чужеземными товарами сходятся латинские купцы. Покупаются тут также драгоценные камни, и много их здесь. Вот где большую прибыль наживают купцы, что приходят сюда.

А здешний народ делами мало занимается, и много тут всяких людей; есть и армяне, и несториане, и якобиты, грузины и персияне, и есть также такие, что Мухаммеду молятся; а те, что в городе живут, тауризами прозываются. Кругом города — прекрасные сады, и много там разных вкусных плодов. Сарацины из Ториса — народ нехороший, злой.

ГЛАВА XXVII

О великом чуде в Бодаке и о горе[58]


Хочу вам рассказать о великом чуде, что свершилось между Бодаком и Мосулом. Нужно знать, что в 1275 г . по Р. X.[59] в Бодаке был калиф и ненавидел он сильно христиан; днем и ночью раздумывал, как бы обратить всех христиан своей страны в сарацин, а не то перебить их всех. Каждый день совещался он об этом со своими муллами и кази[60]; все они ненавидели христиан; по правде сказать, так все в мире сарацины ненавидят христиан.

Случилось, что калиф вместе со своими мудрецами нашел к чему придраться, и вот что: отыскал он, что в одном Евангелии говорится, если у христианина веры с горчичное зерно, так по его молитве к Господу Богу две горы сойдутся. Отыскал это и очень обрадовался: чрез это, говорил он, все христиане или в сарацин обратятся, или все будут перебиты.

Созвал калиф христиан, несториан и якобитов, всех, что были в его стране, а было их много. Пришли они к нему, а он показал им то Евангелие и заставил прочесть.

«Что же, правда ли это?» — спросил калиф христиан, когда те прочли.

«Воистину то правда!» — отвечали христиане.

«Так вы говорите, — спрашивал калиф, — что если у христианина веры с горчичное зерно, то по его молитве к Господу Богу две горы сойдутся?»

«Мы это воистину говорим», — отвечали христиане.

«Так я же вас испытаю, — сказал калиф. — Вот вы все христиане, и между вами должен же быть хоть один с малой верою. Объявляю же вам: или вы подвинете гору, что видите там, — и указал он им на гору невдалеке, — или я всех без жалости перебью. Если вы не сдвинете горы, так, значит, нет у вас веры и я вас всех перебью, не то все вы обратитесь в нашу святую веру, что даровал нам Мухаммед, наш пророк. Имейте веру, будьте мудры; даю вам десять дней сроку; коли в это время вы этого не сделаете, всех перебью».

Замолчал калиф и отпустил христиан.

ГЛАВА XXVIII

Как христиане испугались слов калифа


Услышали христиане калифовы речи и очень перепугались; хотя и боялись они смерти, а все-таки твердо верили, что Творец не оставит их без помощи в такой трудности. Стали они совещаться с мудрыми из христиан, со своими прелатами; было там много и епископов, и архиепископов, и священников. Не придумали они ничего другого, как помолиться Господу Богу, чтобы он по своему милосердию и благости помог им в этом деле и избавил от той жестокой смерти, какую определил им калиф, коли не исполнят они его требования.

И что же? Днем и ночью христиане поистине служили молебны, усердно молили Господа Бога, чтобы Он по своей благости помог им в этой великой опасности. Восемь дней и ночей все христиане, мужчины и женщины, взрослые и малолетние, служили молебны и молились. И вот когда они молились, ангел, посланник от Бога, явился в видении одному епископу, человеку святой жизни.

Говорил ангел епископу: «Ступай ты к такому-то кривому, и, если он скажет горе двинуться, она двинется тотчас же!»

А об этом башмачнике скажу, что был он человек разумный, честный и праведный; не грешил, постился; ходил каждый день в церковь, к обедне, и каждый же день, Христа ради, раздавал хлеб. Был он чистой и святой жизни; не найти было лучшего человека ни вблизи, ни вдали.

Расскажу вам об одном из его дел, и говорит то дело, что был он человек добрый, веры искренней и жизни хорошей. Слышал он много раз, как читали в Евангелии: если око твое соблазняет тебя на грех, вырви его из главы, ослепи его, да не вводит оно тебя в грех.

Вот раз в дом этого башмачника пришла красавица покупать башмаки; сначала хозяин, не глядя на ноги, стал примерять башмаки, а потом попросил взглянуть на ноги, и красавица показала их ему, и, говоря по правде, ноги были так хороши, что лучше и желать нельзя было. И вот как увидел ногу той женщины этот, как я вам сказал, добродетельный человек, соблазнился он, любовались его глаза ногами. Отослал он красавицу, не захотел продавать ей башмаков.

Как ушла женщина, стал он про себя думать: «О чем ты помышляешь, о беззаконник и изменник? Глазам, что меня соблазняют, следует отомстить!» Взял он потом шило, наточил его, да и воткнул в самую средину глаза; выковырнул его так, что потом никогда им больше не видел.

Вот так-то, как вы слышали, попортил башмачник себе глаз. Был он, по правде сказать, добрый и святой человек.

А теперь вернемся к нашему рассказу.

ГЛАВА XXIX

Как епископу было видение о том, чтобы башмачник молился


То же видение было епископу, знайте, не один раз; и рассказал он христианам о том видении, что было ему много раз; стали тут христиане просить, чтобы позвал епископ башмачника, и призвали его. Пришел он, и говорят ему христиане, чтобы умолил он Господа Бога подвинуть гору. Выслушал башмачник речи епископа и христиан и сказал, что не такой он святой человек, не по его молитве Господь Бог или Пресвятая Дева сотворят великое такое чудо. А христиане все-таки слезно упрашивали его помолиться Богу. И что же? Упрашивали его долго, и согласился башмачник по их желанию помолиться Творцу.

ГЛАВА XXX

Как молитва христиан сдвинула гору


Наступил срок, рано утром поднялись христиане, мужчины и женщины, старые и малые. Пошли в церковь и отслужили обедню; отслужили обедню, покончили службу Господу Богу и пошли вместе по дороге к той равнине, где была гора, а крест Спасителя несли перед собою. Сошлись все христиане на той равнине; больше ста тысяч было их там; стали они все перед крестом Господа нашего. Был тут и калиф, и многое множество сарацин; сошлись христиан убивать, не верили они, чтобы гора сдвинулась; и христиане, большие и малые, побаивались и сильно сомневались, но все-таки искренно уповали на своего Творца.

Собрался на равнине весь народ, христиане и сарацины, стал тут башмачник на колени перед крестом и простер руки к небу; много молился он Спасителю, чтобы гора та сдвинулась и не погибло бы жестокою смертью столько христиан. Кончил он молиться, не прошло и получаса, гора тронулась и стала двигаться. Увидели это калиф и сарацины и диву дались; многие обратились в христианство, и калиф стал христианином, и, только когда он умер, на шее у него нашли крест. Сарацины не похоронили его вместе с другими калифами, а в ином месте.

Так-то свершилось это чудо.

По закону, что дал им Мухаммед, должны они творить всякое зло тем, кто не их закона, вредить во всем и в этом для них нет греха; если бы не власти их, много зла наделали бы они; и все другие сарацины повсюду злодействуют точно так же.

Оставим Таурис и Бодак, начнем о Персии.

ГЛАВА XXXI

Здесь начинается о большой области Персии


Большая страна Персия, а в старину она была еще больше и сильнее, а ныне татары разорили и разграбили ее. Есть тут город Сава[61], откуда три волхва вышли на поклонение Иисусу Христу[62]. Здесь они и похоронены в трех больших, прекрасных гробницах. Над каждой могилой — квадратное здание, и все три одинаковы и содержатся хорошо. Тела волхвов совсем целы, с волосами и бородами. Одного волхва звали Белтазаром, другого — Гаспаром, третьего — Мельхиором.

Марко спрашивал у многих жителей города, кто были эти волхвы. Никто ничего не знал, и только рассказывали ему, что были они царями и похоронили их тут в старые годы.

Но вот еще что узнал он все-таки: впереди, в трех днях пути, есть крепость Кала Атаперистан, а по-французски «крепость огнепоклонников», и это правда, тамошние жители молятся огню[63], и вот почему почитают они огонь: в старину, говорят, три тамошних царя пошли поклониться новорожденному пророку и понесли ему три приношения: злато, ливан и смирну[64], хотелось им узнать, кто этот пророк: Бог ли, царь земной или врач. Если он возьмет злато, говорили они, то это царь земной, если ливан, то Бог, а если смирну, то врач.

Пришли они в то место, где родился младенец; пошел посмотреть на него самый младший волхв и видит, что младенец на него самого похож и годами, и лицом; вышел он оттуда и дивуется. После него пошел второй и увидел то же: ребенок и летами, и лицом такой же, как и он сам; вышел и он изумленный. Пошел потом третий, самый старший, и ему показалось то же самое, что и первым двум; вышел он и сильно задумался.

Сошлись все трое вместе и порассказали друг другу, что видели; подивились, да и решили идти всем трем вместе. Пошли вместе и увидели младенца, каким он был на самом деле, а было ему не более тринадцати дней. Поклонились и поднесли ему злато, ливан и смирну. Младенец взял все три приношения, а им дал закрытый ящичек. Пошли три царя в свою страну.

ГЛАВА XXXII

Здесь рассказывается о трех волхвах, что ходили поклоняться Господу


Проехали они немного дней, и захотелось им посмотреть, что дал им младенец; открыли они ящичек и видят, что там камень. Дивились они, что бы это значило. А младенец дал им камень в знамение того, чтобы вера их, которую они восприяли, была тверда как камень. Как увидели три царя, что младенец принял все приношения, тут все и сказали, что он Бог, царь земной и врач. А младенец знал, что все трое одной веры, и дал он им камень в знамение того, чтобы были тверды и постоянны в своей вере.

Взяли три царя тот камень да бросили его в колодезь, не понимали они, зачем он им был дан, и, как только бросили они его в колодезь, с неба нисшел великий огонь прямо в колодезь, к тому месту, куда был камень брошен. Увидели цари то чудо и диву дались; жалко им стало, что бросили они тот камень; был в нем великий и хороший смысл.

Взяли они тогда от этого огня и понесли в свою землю, поставили его в богатом, прекрасном храме. Поддерживают его постоянно и как Богу молятся ему; этим огнем совершают они все жертвы и возжжения. Если случится, что огонь тут потухнет, идут они к тем, кто держит тот же огонь и также молится ему; у них из их церкви просят они огня и возжигают свой; возжигают только от того огня, о котором я вам рассказывал; иной раз, чтобы найти такой огонь, ходят по десяти дней. Так-то здешние люди молятся огню. Много людей рассказывали Марко Поло и об этом, и о замке, и все то правда. Один из трех волхвов, скажу еще, был из Савы, другой — из Авы[65], а третий — из того замка, где огню поклоняются.

Рассказал вам все подробно, расскажу потом и о других городах Персии, об их делах, обычаях.

ГЛАВА XXXIII

Здесь описываются восемь царств Персии


Персия — страна большая; в ней, знайте, восемь областей; они зовутся вот как: в самом начале Персии первая область называется Казум, вторая к югу — Кардистан, третья — Лор, четвертая — Сиельтан, пятая — Истанит, шестая — Сераци, седьмая — Сукара, восьмая — Тунакан, она на краю Персии. Все эти области на юге, одна, Тунакан, что подле древа сухого, — на востоке[66].

Много здесь добрых коней; вывозят их в Индию на продажу, и кони эти, знайте, дорогие; иной конь продается за двести торнайзских ливров; на эту цену немало коней. Водятся здесь самые красивые в свете ослы; продаются по тридцати марок[67] за штуку, и иноходью бегают, и вскачь отлично. Этих лошадей, о которых вам рассказывал, здешние люди водят в Кизи и в Курмоза[68]; оба города на берегу Индийского моря; там их скупают купцы и везут в Индию, где и продают по дорогой цене, как я вам рассказывал.

В этих землях злых людей и разбойников много; убийства случаются ежедневно; боятся они восточных татар, своих правителей, и если бы не это, так много зла наделали бы они купцам; и при этой власти купцы все-таки часто терпят от них убытки. Купцов без оружия, без луков они убивают или грабят без жалости.

Все они, скажу вам по правде, закона Мухаммедова, их пророка. В городах есть купцы и ремесленники; торгуют, ремеслами занимаются; изготовляют золотые ткани и всех родов шелковые. Родится тут хлопок. Пшеницы, ячменя, пшена, всякого хлеба, вина и всяких плодов у них много[69].

Оставим это царство; расскажу вам о большом городе Язди[70], о тамошних делах и обычаях.

ГЛАВА XXXIV

Здесь описывается город Язди


Язди — в самой Персии; это красивый город, большой, торговый. Много шелковых тканей тут выделывается; называют их «язди»; купцы торгуют ими с большой прибылью по разным странам. Народ молится Мухаммеду. Когда отсюда поедешь вперед, то семь дней дорога по равнине и только в трех местах поселки, где можно остановиться. Лесов хороших тут много, и дорога по ним хорошая; охоты там много на куропаток и фазанов. Купцы, когда тут проезжают, так много охотятся. Есть здесь еще очень красивые дикие ослы.

Через семь дней пути — царство Крерман[71].

ГЛАВА XXXV

Здесь описывается царство Крерман


Крерман — древнее царство в самой Персии, им владели цари по наследству, но с тех пор, как его покорили татары, нет тут наследственных владетелей; татары, кого пожелают, того в цари и ставят. В этом царстве водятся камни бирюзы, и много их тут; находятся они в горах, и вырывают их изнутри скал. Есть тут также жилы стали и онданика вдоволь[72]. Конскую сбрую работают тут отлично: узды, седла, шпоры, мечи, луки и колчаны; всякое их вооружение у них на собственный образец.

Замужние женщины и девки славно вышивают зверей и птиц и всякие другие фигуры по шелковым, разноцветным тканям. Работают для князей и знатных людей занавески так хорошо и искусно, что не надивишься; вышивают также прекрасно перины, подушки, подушечки.

В тамошних горах[73] водятся лучшие соколы, самые быстрые в свете; они меньше сокола-пилигрима; по брюшку красны и под шейкой, между ляжками. Летают они, скажу вам, очень быстро, не уйти от них никакой птице.

Из города Крермана первые семь дней едешь все крепостцами, городами, поселками; хорошо и весело тут ехать; дичи много, вдоволь куропаток. Как проедешь семь дней по равнине, тут гора большая и спуск[74]; под гору едешь два дня; всяких плодов тут повсюду вдоволь. В старину были там поселки, а теперь их нет, и народ, что живет там, скот пасет.

Между Крерманом и этим спуском зимою такой холод, еле спасешься под одеялами и шубами.

ГЛАВА XXXVI

Здесь описывается город Камади[75]


После двухдневного спуска, о чем я вам рассказал, — опять большая равнина, а вначале город Каманди; в старину он был большой и славный, а ныне и невелик, да и некрасив. Разоряли его несколько раз татары из других стран. В равнине той, скажу вам, очень жарко. Область, что тут начинается, зовется Реобарл[76].

Есть там финики, райские яблоки, фисташки и другие плоды; в наших холодных местах таких нет.

В этой равнине есть особенные птицы, зовут их лесными куропатками (франколинами), но на куропаток других стран они не похожи; они пестры, и черны, и белы; ножки и клюв у них красные.

Разные тут также звери; расскажу вам прежде всего о быках. Быки очень велики и как снег белы. Шерсть у них короткая, гладкая, и это происходит от здешней жары; рога небольшие, толстые и невострые. Между лопаток — круглый горб в две ладони. С виду они самые красивые в свете. Когда их навьючивают, они ложатся как верблюды, а как навьючат, они встанут и вьюки носят отлично, потому что очень сильны. Овцы с осла; хвосты у них толстые, большие; в ином весу фунтов тридцать. Славные, жирные овцы; мясо вкусное.

Городов, крепостей тут много. Города обнесены земляными валами, высокими, толстыми, в защиту от каранов[77], что бродяжничают по здешним местам и грабят всех. Зовут их так, потому что матери у них индианки, а отцы татары. Когда они задумают напасть на страну и разграбить ее, от их наговоров и дьявольских наваждений среди дня делается мрак, вдали ничего не видно; и темь эту нагоняют на семь дней. Места они знают хорошо; нагнав темноту, едут рядом; бывает их тут до десяти тысяч, иногда больше, иной раз меньше. А как заберут равнину, что задумали разграбить, ничему там не спастись, ни людям, ни скотине; нет той вещи, которой они не забрали бы. Полонив народ, стариков убивают, а молодых уводят с собою и продают в рабство.

Царь их называется Ногодар[78]. Этот Ногодар отправился с десятитысячною ратью ко двору Жагатая, родного брата великого хана[79], и жил у него. Жагатай приходился ему дядею и был сильным царем. Живя у дяди, Ногодар замыслил измену и предал его.

Вот так это было: когда Жагатай был в Великой Армении, Ногодар бросил дядю и бежал с десятью тысячами своих лютых злодеев, прошел через Бадасиан[80], через ту область, что зовется Пашиай[81], и еще через другую — Шессиемюр[82]; погибло у него много людей и скота; дороги там по теснинам, дурные. Забрал он те земли и перешел в Индию, на границу страны Деливар[83]. Завладел там Деливаром-городом и поселился там, а царя, славного и богатого султана Асидиу[84], сместил. Поживал тут Ногодар со своими и никого не боялся; со всеми другими татарами вокруг своего царства он воевал.

Вот и рассказал вам об этой равнине и о людях, что напускают тьму для грабежа. Сам Марко, скажу вам, был полонен ими, да бежал в крепость Каносальми; немало и товарищей его было забрано; иных продали в рабство, а других побили.

Расскажу вам теперь о другом.

ГЛАВА XXXVII

Здесь описывается великий спуск[85]


Равнина, что к югу, тянется, нужно знать, на пять дней пути[86]; а потом начинается другой спуск, по дурной дороге двадцать миль;

бродят тут злые разбойники, и дорога тут опасная. За этим спуском начинается новая равнина, прекрасная, и называется она Формоз[87]. В длину она два дня пути, славные тут реки[88]; есть финиковые дерева и много птиц; водятся франколины, попугаи и иные, на наших не похожие птицы.

А через два дня езды — море-океан; на берегу город Кормоз[89], тут пристань. Сюда, скажу вам, приходят на своих судах купцы из Индии; привозят они пряности и драгоценные камни, жемчуг, ткани, шелковые и золотые, слоновые зубы и другие товары; все это продают они другим купцам, а те, перепродавая, развозят по всему свету. В городе большая торговля; ему подчинены другие города и замки, а он — главный в царстве. Царь зовется Руемедан-Акомат[90].

Превеликая тут жара; солнце печет сильно; страна нездоровая. Если умрет здесь иноземный купец, все его имущество царь берет себе. Из фиников вместе с другими пряностями гонят здесь вино, и вино то очень хорошо; людей, непривычных к нему, сильно слабит и очищает, а потом они чувствуют себя хорошо и толстеют. Нашей пищи тут не едят; народ тут от пшеничного хлеба и мяса хворает, чтобы не болеть, едят они финики да соленую рыбу тунец; еще едят они лук. Вот что они едят, чтобы не болеть.

Суда у них плохие, и немало их погибает, потому что сколочены они не железными гвоздями, а сшиты веревками из коры индийских орехов. Кору эту они бьют до тех пор, пока она не сделается тонкою, как конский волос, и тогда вьют из нее веревки и ими сшивают суда[91]; веревки эти прочны и от соленой воды не портятся. У судов одна мачта, один парус и одно весло; они без покрышки. Нагрузят суда и сверху товары прикроют кожею, а на это поставят лошадей, которых везут на продажу в Индию. Железа для выделки гвоздей у них нет, болты делают из дерева, суда сшивают веревками; плавать в таких судах опасно; бури в Индийском море часты, и много их гибнет.

Народ здесь черный; молится Мухаммеду. В городах летом не живут; там очень жарко и от жары много народу помирает; народ уходит в сады, где реки и много воды; и там не спастись бы от жары, если бы не одно средство, и вот какое: летом, нужно знать, несколько раз поднимается ветер со стороны песков, что кругом равнины; этот ветер жаркий, человека убивает; как только люди почуют, что поднимается жара, входят в воду и этим спасаются от жаркого ветра.

Пшеницу, ячмень и всякий другой хлеб сеют они, скажу вам еще, в ноябре; а в марте уборка; тогда же и другие плоды собирают, и они поспевают в марте; на земле не остается ни былинки, только одни финики держатся до мая. Сильная жара сушит все.

Об их судах скажу еще, что они не осмолены, а смазаны рыбьим жиром[92].

Помрет мужчина или женщина, родные, скажу вам, очень убиваются. Жены плачут по мужьям четыре года. По смерти мужа, по крайности раз в день, собирают родных и соседей и много плачут; громко вскрикивают, жалеючи покойника.

Оставим этот город. Об Индии теперь не стану говорить; расскажу вам о ней потом, в другой книге, когда придет время и место. Вернемся к ней с севера и расскажем.

А теперь пойдем иною дорогою к городу Крерман, о котором уже вам говорил. Только через город Крерман можно попасть в те страны, о которых хочу вам порассказать. И царь Маимоди Акомат[93], от которого мы теперь уезжаем, скажу вам, под царем Крермана.

От Кремоза по дороге до Крермана много прекрасных равнин и всякой еды вдоволь. Теплых ключей тут много; много куропаток; большие тут рынки, где плодов и фиников вдоволь. Пшеничный хлеб здесь горек, без привычки его есть нельзя, и это оттого, что вода тут горькая. Ключи, о которых я сейчас говорил, горячие, от многих болезней и от чесотки они очень полезны.

Теперь о странах к северу; назову их в моей книге вот в каком порядке.

ГЛАВА XXXVIII

Как по дикой, стране[94]путешествуют


Из Крермана семь дней едешь по скучной дороге, и вот как: три дня то совсем нет воды или ее совсем мало, да и та, что попадается, горька и зелена, как трава на лугу; никто не может ее пить, до того она горька. Кто выпьет глоток той воды, того прослабит более десяти раз; есть в той воде соль, и, кто съест хотя бы маленький кусочек той соли, того также сильно прослабит. Всякий, кто идет сюда, берет с собою воду для питья. Скотина и та пьет эту воду нехотя, и только от великой жажды; и скот, скажу вам, от воды сильно слабит. Жилья нет во все три дня; все пустошь да сушь. Зверей тут нет, нечего им там есть.

Через три дня начинается другая страна, и тянется она на четыре дня пути; она также пустынна и бесплодна; вода тоже горькая; нет тут ни деревьев, ни скота; водятся одни ослы. Через четыре дня пути кончается царство Крерман и стоит город Кобинан[95].

ГЛАВА XXXIX

Здесь описывается большой город Кабана


Кобинан — большой город; народ молится Мухаммеду. Есть тут железо, сталь, онданик. Выделываются здесь из стали большие и очень хорошие зеркала. Изготовляют здесь туцию[96], очень полезную для глаз. Делают тут сподию, и вот как: выкладут ту землю в печь, где разведен огонь, а поверх печи — железная решетка. Дым и пар, что поднимается от земли, осаживается на решетке, и это туция, а что остается от земли в огне, то сподия.

Оставим этот город и пойдем вперед.

ГЛАВА XL

Как странствуют по пустыне


Из Кобиана восемь дней едешь пустынею; сушь тут великая; нет ни плодов, ни дерев, а вода горькая и скверная; еду и питье можно с собою везти; только скотина пьет охотно здешнюю воду.

Через восемь дней приезжаешь в область Тонокаин[97].

Городов, замков тут много; здесь же северная граница Персии. Большая тут равнина, и стоит на ней древо сол[98]; христиане прозвали его сухим деревом. Расскажу вам, что это за дерево. Оно и велико, и очень толсто; листья у него с одной стороны зеленые, а с другой — белые. На нем орехи, словно каштаны, но внутри пусты. Дерево твердо и желто, как букс[99]. На сто миль кругом нет других дерев.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4