Двойник приходит на помощь

Почепцов Георгий
Двойник приходит на помощь

      Георгий Георгиевич Почепцов
      Двойник приходит на помощь
      ("Школьные сказки")
      Глава первая,
      в которой появляется Неизвестный
      Ремдень не остался единственной встречей Володи с волшебниками. Потому что не прошло и полугода, как разыгрались новые события.
      Однажды Володя сидел за письменным столом. Задачка попалась какая-то замысловатая, и он никак не мог покончить с уроками.
      Собрался было позвонить Вите, как вдруг за его спиной послышался жалобный детский крик. Володя обернулся и обомлел: на его кровати лежал неизвестно откуда взявшийся малыш. Рядом валялась соска.
      Володя подошел к ребенку и вставил соску ему в рот. Малыш успокоился и зачмокал. А Володя потряс головой, стараясь понять - наяву это или только снится.
      Малыш потянулся, удивленно захлопал глазами, потом достал изо рта соску и решительным жестом отбросил ее в сторону. Соска тут же растворилась в воздухе. А малыш еще раз потянулся, подрос при этом и стал одного возраста с Володей.
      - Привет, - сказал он совершенно отчетливо, осматриваясь широко раскрытыми глазами. - Где я?
      - В двадцать третьей квартире, - не нашел иного ответа Володя.
      - Вот как? - удивился мальчуган. - Давай знакомиться. Меня зовут Дин, - наклонил он голову. - Почему я оказался тут, у вас, я еще не знаю. Ой, а это что? - Он движением руки как бы поманил к себе зеркало, висевшее на стене. Зеркало поднатужилось и нехотя слетело с петель. Дин принялся вертеть его в руках, пытливо изучая. - Ага, там я. Смотри, и ты тоже! Полюбовавшись, он отправил зеркало на место.
      Потом Дин встал на ноги и прошелся по кровати. Хоть он и повзрослел, но ростом оставался маленький. Затем завертел головой во все стороны, как будто делал зарядку, и вещи в комнате закружились, повинуясь его взгляду. Когда Дин снова присел на подушку, они послушно вернулись на свои места. Только люстра еще возмущенно покачивалась.
      Напуганный Володя наконец обрел дар речи:
      - Ты что?! Разобьешь! Знаешь, что нам мама сделает! Но Дин его успокоил:
      - Ничего не случится! Я просто проверял, что я умею.
      Взгляд его теперь остановился на календаре, висевшем над кроватью. Там на картинке сказочный царь с крыльца грозил кулаком своим боярам.
      Дин схватил Володю за руку, тот сразу стал уменьшаться, а затем они оба, завертевшись, ринулись прямо в стенку, как будто хотели проломить ее.
      "Сейчас разобьемся, и все, - успел только подумать Володя, закрыв глаза. - Бедная моя мамочка!"
      Но они благополучно приземлились внутри рисунка - на площадке перед царским крыльцом. Сказочный царь, громовым голосом распекавший бояр, от неожиданности замолк и удивленно уставился на двух незнакомцев. Однако быстро пришел в себя:
      - А эти откуда? Кто пропустил?! Палача ко мне!
      В ответ затопали десятки ног.
      "Без суда и голову отрубят", - промелькнуло у Володи, и он попятился назад. Но и Дин не дремал: быстро подпрыгнул и вынес Володю обратно в его комнату. Здесь, отпустив Володину руку, вернул ему прежний рост.
      - Ну и ну! - только и успел вымолвить Володя. Ему стало ясно, почему у царя такой недоуменный вид на картинке. Он же их ищет!
      Володя быстро снял календарь и забросил его на шкаф. Спать под ним теперь было не очень весело: мало ли что...
      Итак, без всяких сомнений можно было утверждать, что в двадцать третьей квартире поселился самый настоящий волшебник. Возможно, он еще многого не умел, потому что был мал. Не знал, например, ни откуда он пришел, ни когда его заберут обратно. Но в одном можно было не сомневаться - с ним не соскучишься.
      Как вы понимаете, квартира была не совсем Володина, не будем забывать о родителях. Подумав, Володя решил пока ничего им не говорить и не показывать Дина. Они не поверят, а новому другу придется несладко.
      Глава вторая,
      в которой Володя налетает на Верзилу, а мама видит удивительное зеркало
      Вечером Володя выбежал за хлебом. Он пошел без Дина, потому что тот спал, удобно устроившись на книжной полке. Там среди множества книг никто бы не заметил появления еще одной, поскольку Дин во время сна превращался в книжку.
      Володя, размахивая авоськой с батоном, уже возвращался домой, как вдруг столкнулся с Верзилой из их класса.
      - Стой! - Верзила цепко схватил его за пальто. - Деньги есть?
      - Пусти, я все на хлеб потратил, - вырывался Володя, но Верзила не зря получил такое прозвище.
      - Завтра принесешь, понял? - он поднес к Володиному лицу кулак, чтобы ему легче думалось.
      - Еще чего захотел! - Володя попытался вырваться, но безуспешно.
      - Ишь ты, малявка, еще сопротивляется. Тогда получай. - И Верзила умелой рукой нанес удар.
      Володя сначала растерялся, а потом рассвирепел. Авоськой с батоном он принялся молотить Верзилу.
      - Ты что! Кончай! - растерялся Верзила. Он не выдержал этой атаки и, увертываясь от ударов, отступил в ближайшую подворотню. Потом оттуда показалась его голова: - В школу завтра можешь не приходить - вздую!
      Подходя к дому, Володя глянул на свое отражение в витринном стекле и увидел, что под глазом расплылся синяк. Лучше его скрыть, но как?
      Володя занес хлеб на кухню и тихонечко проскользнул в свою комнату. Но Дин проснулся, соскочил с полки и заинтересованно стал рассматривать Володино лицо.
      - Это что?
      - Ничего, - буркнул Володя и повернулся к зеркалу. Но, как ни странно, синяк на Володином лице исчез. Он радостно бросился в коридор, но с большого зеркала в прихожей на него смотрело его удивленное лицо с подбитым глазом. Володя снова вернулся в комнату. В своем зеркале никакого синяка он не увидел. Как же так? Володя пощупал свое лицо: есть синяк или его нет? Он обернулся и увидел сзади смеющегося Дина.
      - Я забыл тебя предупредить, - сказал Дин, - что твое зеркало теперь показывает не как кто выглядит, а кто как хочет выглядеть. Так, по-моему, интереснее. Да ты не волнуйся, сейчас и у тебя все будет в порядке.
      И сразу же с Володиного лица исчез синяк.
      Обрадовавшись, Володя бросился к зеркалу в коридоре. И вернулся оттуда, сияя от счастья. Потом посмотрел в свое зеркало. И так как в эту минуту ему вспомнился Верзила, обижающий маленьких, то в зеркале Володины мускулы вздулись, грудь расширилась - и на Володю глянул могучий силач, а где-то там вдали, улепетывая, мелькнул Верзила.
      - Ага, это он! - заметив Верзилу, рассердился Дин и потряс кулаком. Ну, я ему сейчас устрою!
      - Кому? Не спеши, пожалуйста, - заволновался Володя, испугавшись, что Дин может такого натворить, что потом и не расхлебаешь.
      Но Дин, не слушая Володю, молча смотрел вдаль, скрестив руки на груди. На секунду вечернюю тьму пронзила маленькая голубая молния, как бы метнувшаяся из его глаз.
      После этого Дин успокоился и отправился на полку отдыхать.
      Володя разложил на столе учебники и тетрадки. Надо было во что бы то ни стало решить трудную задачку. Если он получит двойку накануне сбора отряда, Ковнацкая ему этого не простит.
      Формулы громоздились на формулы, а задачка не решалась. К тому же все время приходилось прислушиваться, чтобы ненароком не зашли родители и не увидели Дина.
      - У тебя что-то еще случилось? - забеспокоился Дин и спустился с полки.
      - Да нет, ничего страшного...
      - Володя! - внезапно зашла в комнату мама. Видно, увлекшись разговором с Дином, Володя не услышал, как она его звала. - Тебе что на ужин приготовить?
      Дин вовремя спрятался за стопку книг.
      - Мама, я сыт, я совсем не голоден. Я занимаюсь, - скороговоркой выпалил Володя, оттесняя маму к двери.
      - Что это с тобой? - удивилась мама. - Ну, учи, учи, Не буду мешать. Но лучше бы ты сначала подкрепился, тогда и учить будет легче, а?
      - Да приду я, приду, - отмахнулся Володя.
      Мама уже выходила, но по дороге машинально поправила у зеркала прическу. И застыла. Она будто онемела. Володя испуганно заглянул в зеркало. Оттуда смотрела красавица-киноактриса. Она чем-то неуловимо напоминала маму.
      Мама поправила прическу, и актриса в зеркале тоже поправила волосы.
      - Иван! Скорей! - позвала она отца, но, поскольку он не спешил, сама за ним побежала.
      - Дин, сейчас же преврати зеркало в нормальное! - приказал Володя.
      Дин, недовольно бурча, махнул на зеркало рукой. Так что папе, к сожалению, уже не пришлось полюбоваться ни собой, ни мамой в необычайном зеркале. Володя мог бы попросить Дина, чтобы он наяву сделал их такими, как в зеркале, но тогда родителей не узнали бы на работе, не признали бы родственники. Они стали бы всем чужие. Да и сам он любил их такими, какие они есть. Так что красавцы-родители вряд ли кому-то пришлись бы по душе.
      Глава третья,
      в которой резко меняется жизнь Верзилы
      С вечера Верзила почувствовал себя как-то непривычно. Словно он заболел.
      - Ты чего слоняешься без дела? - крикнула ему из кухни мать. - Взялся бы за уроки.
      - Плохо мне, - буркнул Верзила, но за книжкой потянулся. Зевая, раскрыл учебник истории, протер глаза, прогоняя сон, и стал читать.
      С каждой строчкой глаза его раскрывались все шире. "Что такое делается!" - стояло в них немое возмущение. Он взъерошил волосы, ударил кулаком по столу и... заплакал от собственного бессилия. Плечи заходили ходуном, на стол капали слезы.
      Испуганная мама вбежала в комнату.
      - Что с тобой? - прижала она к себе рыдающего сына.
      - Вот... Там... - Верзила тыкал пальцем в раскрытый учебник.
      - Что вот? Что там?
      - Как они с ней... - и Верзила затрясся от рыданий.
      - Да с кем же, кто?
      - С Жанной.
      - Это с какой? Из параллельного класса, что ли?
      - С Жанной д'Арк! - И он ткнул пальцем в рисунок.
      Мама захлопнула учебник и начала успокаивать сына. Но это оказалось не так легко. Ведь мама не могла знать, что после голубой молнии Дина любая несправедливость вызывала у Верзилы страдания. Дин лишь хотел, чтобы этот грубиян не обижал слабых, но доза волшебства оказалась сильнее, чем следовало. Теперь Верзила не мог обидеть не то что малыша, но даже на мотылька взирал с благоговением, а учебник истории средних веков в его руках становился мокрым от слез.
      На следующий день мама пошла с ним в школу разбираться. Она повела своего упирающегося сына прямиком в учительскую.
      - Полюбуйтесь, что с ребенком сделала ваша учеба.
      Разговоры смолкли, учителя смотрели на нее выжидающе.
      - А что случилось?
      Верзила всхлипывал, утираясь рукавом пальто.
      - Что с тобой? Будь мужчиной, - требовательно сказал учитель физкультуры.
      - Жанну д'Арк ему жалко, видите ли, - охваченная справедливым гневом, сообщила мама.
      - Да не может быть! - удивились две студентки-практикантки. Потрясая косичками, они бросились утешать Верзилу, сами готовые расплакаться из-за такого чувствительного мальчика.
      Но мама их отстранила.
      - Кто здесь у вас историю преподает? Историчка, гордо подняв голову, двинулась вслед за мамой в кабинет директора.
      А Верзила плакал, размазывая по лицу слезы.
      - Выпей воды, успокойся, - протянула ему стакан старая учительница химии. Она прекрасно знала, что все в мире проходит, даже горе.
      Слух о странном поведении Верзилы вскоре докатился до класса, и Володя зашептал в портфель, где удобно расположился Дин:
      - Твоя работа?
      - Нет, - упрямо замотал головой Дин.
      Вскоре директор за руку привел Верзилу в класс, бережно усадил за парту, а сам на цыпочках вышел.
      Верзила был освобожден от уроков истории, как некоторых освобождают от физкультуры. "Раз он так глубоко чувствует несправедливость, - решил директор, - ему нужно временно историю не посещать".
      Спокойно Верзила воспринимал только химию, физику и математику. Зато на русской литературе он зарыдал еще сильнее, чем на истории. Плачущего Верзилу учительница поручила Володе отвести домой.
      Всю дорогу Верзила не мог успокоиться, вспоминая о тяжелой судьбе русских писателей.
      - Не берегли классиков раньше. Не спасли Александра Сергеевича, ой, не спасли!
      И тут Володя глянул на свой портфель. Если Дин действительно волшебник, то...
      Глава четвертая,
      в которой Володя очень хочет помочь Александру Сергеевичу
      - Дин, - спросил Володя, придя домой. - А мы не могли бы с тобой попутешествовать?
      - Конечно! Хоть сейчас.
      - Нет-нет, не просто попутешествовать. Я хотел бы отправиться в... в прошлое.
      Дин задумался, приподняв голову от корешков книг. Он выбирал себе очередную книжку для сна. Дин теперь научился читать во сне. Рядом с какой книгой он засыпал, ту к утру и дочитывал. Так как книг на полке стояло очень много, то часто у Дина разные герои путались в голове. Незнайка мог попасть в одну компанию с Тимуром, а Баранкин мог стать родным братом маленькой бабы-яги. Но все равно Дин любил такие интересные сны.
      Подумав, он решительно сказал:
      - Можно. Только зачем? Все это в книжках и без того есть. Все написано, все записано. Кто когда родился, когда умер...
      - А нельзя ли цифры эти поменять?
      - Как? Заставить кого-то родиться раньше?
      - Просто не дать умереть.
      Дин снова помолчал, потом неуверенно заговорил:
      - Наверное, нельзя. Даже если туда отправиться, изменить ничего нельзя. Тебе что - тоже Пушкина жаль?
      - Конечно, - кивнул Володя. - Ведь он же мог еще писать и писать.
      - Это он про дядю Степу написал? Неплохо!
      - Да это совсем другой писатель! Вечно ты все путаешь. Давай отправимся в прошлое!
      - Вряд ли из этого что-то получится.
      - А если попробовать? Миленький Дин, мы ведь можем попробовать.
      Дин спустился на стол. Взгляд его стал сосредоточенным.
      - Готов?
      Володя вскочил и замахал руками:
      - Подожди. А одежда?
      - Там будет. Готовься!
      И тут все завертелось-замелькало у Володи перед глазами. Казалось, мир раскололся на сотни осколков, и все они закружились в бешеном темпе.
      Когда он открыл глаза, холодный ветер бил в лицо. И что это вокруг? Лошади? На нем какая-то шинель. Неужели правда?
      - Дин, где ты? - прошептал Володя и услышал откуда-то издалека:
      - Я смог отправить только тебя одного. Это очень трудно. У тебя есть всего один час... - Голос едва долетал и вскоре вовсе потонул в каких-то завываниях и потрескиваниях.
      Связь с Дином оборвалась.
      Володя огляделся. Ему надо было спешить - это несомненно. Но куда?
      Тут он словно очнулся. Как же так? Ведь он забыл все, ради чего сюда стремился. Что-то важное, связанное с Пушкиным, должно произойти именно сегодня... А может, завтра? Но он не знал, что именно.
      Вот почему, оказывается, ничего нельзя изменить в истории! Все, что должно произойти, начисто исчезло из его памяти. О себе, о Дине, о своем времени он знал и помнил все, а здесь завтрашний день оставался для него такой же загадкой, как и для всех остальных.
      Время шло, а Володя никак не мог вспомнить, что же он должен сделать. Он решил предпринять последнюю попытку. Навстречу ему спешил важный господин.
      - Вы не скажете, как мне найти Пушкина?
      - Пушкина?.. - переспросил прохожий. - Это какого Пушкина?
      - Поэта! Вы что - не знаете?.. У него еще Арина Родионовна, няня такая была, - смутился Володя, понимая, что говорит не то.
      - Сочинителями и нянями их не интересуюсь, - строго ответил господин, отбив у Володи охоту спрашивать еще.
      Володя смотрел на проезжающих в каретах нарядных господ. Все они спешили, и он никак не мог вмешаться в их жизнь, потому что и сам не знал, что должно случиться. Он был здесь гостем и не мог никому помочь.
      Пришлось возвращаться ни с чем.
      Глава пятая,
      в которой удивительные события обрушиваются на городской зоопарк
      Прочтя в книге о слонах, Дин очень ими заинтересовался.
      - Давай махнем в эту Африку, к слонам, - уговаривал он Володю.
      - Зачем так далеко? Можем просто в зоопарк сходить.
      - И там есть слоны? Игрушечные или настоящие?
      - Самые настоящие, - успокоил его Володя.
      Когда они подошли к зоопарку, Володя почувствовал, как его кто-то взял за руку. Он обернулся к глазам своим не поверил: перед ним стоял... второй Володя! Только волосы были светлее, только "он" широко улыбался, а сам Володя смотрел на него хмуро.
      - Как? Похож? - спросил двойник. Голос его сразу же Володе кого-то напомнил.
      - Это ты? Дин? - изумился Володя. Дин рассмеялся:
      - Я решил стать как все. А раз ты мне нравишься больше других, то невольно у меня получился ты. Можно?
      Володя посмотрел по сторонам, вздохнул и согласился.
      Они шагали по аллеям зоопарка, как вдруг из-за угла на них налетела Ковнацкая.
      - Ой, Володя! А кто это с тобой?
      - Брат. Двоюродный. - И Володя потащил Дина прочь.
      - Похож, - крикнула им вслед Ковнацкая. "Только гораздо симпатичнее", добавила она про себя.
      Ребята подошли к вольерам и клеткам. Володя восхищался животными, а Дин мрачнел все больше и больше.
      - Лучше бы мы отправились в Африку.
      - Почему?
      - Там звери не сидят за решеткой.
      - Что ты! - пытался разубедить его Володя. - Им здесь очень хорошо. Вон на табличке указано, сколько тигр за день съедает. Здесь ему гораздо лучше, чем в джунглях.
      - Конечно, лучше! - поддержал Володю дяденька с вишневым портфелем.
      - А вы откуда можете знать, что кому лучше? - недоверчиво посмотрел на него Дин.
      - Я, молодой человек, к вашему сведению, заместитель директора. Все тут через мои руки проходит. И скажу вам честно, сам бы не прочь пожить в таких райских, хе-хе, условиях.
      - Не прочь? - переспросил Дин.
      Что-то в его словах сразу насторожило Володю, он хотел отвлечь Дина, но не успел.
      Голубые молнии засверкали над зоопарком.
      Володя в испуге закрыл глаза. Когда он приоткрыл их, многое в зоопарке изменилось.
      Теперь посетители стояли перед клетками", на которых висели таблички: "Директор", "Заместитель директора", "Бухгалтерия"...
      - Ты что?! - испугался Володя.
      Они подошли к клетке с надписью: "Директор".
      Пожилой мужчина писал что-то за столом, время от времени приподнимая голову. Посетители зоопарка настороженно следили за его движениями.
      - Смотрите! Он и писать умеет! - раздался восторженный детский голос.
      Директор задумчиво почесал ручкой кончик носа. И вдруг взгляд его уткнулся в решетку. Постепенно глаза у него округлились. Он протер очки и подошел к прутьям клетки. Удивленно потрогал их пальцем, но, видимо, решив, что все это ему снится, вернулся в свое кресло.
      - Немедленно прекрати это! - потребовал Володя у Дина.
      Сквозь толпу перед клеткой "Бухгалтерия" пробирался мужчина с папкой. Бухгалтеры, столпившись у прутьев, что-то хором ему кричали. А он стал оправдываться, обращаясь к бородатому мужчине в углу клетки:
      - Иван Афанасьевич, как к вам попасть? Я только на секунду отлучился, а вас уже нет. Где у вас вход?
      - Вот он! Держи его! - кричал из своей клетки заместитель директора, все еще прижимая к груди свой вишневый портфель. Володя попытался заслонить Дина, тогда сразу попало и ему. - Это они во всем виноваты! Я слышал, они говорили, что им жалко зверей.
      Посетители участливо кивали головами, а сами пристально изучали по таблице, чем кормят этого с портфелем, что он за зверь. И делали вывод, что при такой кормежке можно научиться и по-человечески разговаривать.
      Володя потащил Дина к выходу. Еще не хватало, чтобы их задержали. В толпе мелькнула голова Ковнацкой и тут же скрылась за спинами.
      Как только ребята вышли из зоопарка, решетки вокруг его сотрудников исчезли. Но поступок Дина не прошел бесследно, потому что со следующего дня в зоопарке развернулось строительство новых просторных вольеров для всех птиц и зверей.
      Глава шестая,
      в которой Ковнацкая хочет познакомиться с "братом"
      На следующий день Ковнацкая остановила Володю в коридоре.
      - Слушай, познакомь меня со своим братом, - кокетливо попросила она.
      Володя оторопело уставился на нее, не зная, как выпутаться.
      - Он очень занят. Понимаешь, он только на один день прилетел из этого... Свердловска и уже улетел. Да, да, улетел!
      - Правда? Но я могла бы с ним переписываться, - мечтательно произнесла Ковнацкая. Володя не выдержал:
      - Очень ему это нужно! Да он переписывается, если хочешь знать, с... с ансамблем "АББА".
      Ковнацкая надула губки и отошла. Никто бы не подумал, что она затаила обиду. Прошло два дня. После уроков Ковнацкая решительным жестом велела всем остаться на местах.
      - Мы молчим, а что делается!
      - Что? - всполошились ребята.
      - Володька наш хулиганом стал, хуже Верзилы.
      - Что ты такое говоришь?
      - Да, а вы не знаете разве, что в зоопарке было? Это он и братец его устроили.
      - Какой брат? Ну, Ковнацкая, ты даешь! Не было у него никогда никакого брата! - выкрикнул Витек в защиту товарища.
      - Не было? Нет, был. Да вы сами у него спросите... Все повернулись к Володе.
      - Есть у меня брат, но двоюродный, точнее, даже троюродный, - добавил Володя. - Ну и что из этого?
      - Вот видите! Сознался! - торжествовала Ковнацкая.
      - В чем сознался? - возмутился Витек. - Ну есть у человека троюродный брат. А у меня есть родной и два двоюродных. И еще сестра двоюродная в Одессе. Ну и что из этого?
      - Дело в том, что брата у него никакого нет! - Ковнацкая гордо оглядела класс.
      - Ты-то откуда знаешь?
      Ковнацкая продолжала своим прокурорским тоном:
      - Я лично его маму встретила и спросила. Мне его брата по делу найти нужно. А она и говорит, что нет у Володи никакого брата. Как же все это понимать?
      Володя онемел. Он напряженно молчал, не зная, что предпринять.
      - Беру все на себя, - вдруг послышалось из портфеля.
      Мелькнула голубая молния.
      Володин рот открылся сам по себе и произнес:
      - Мой брат занят на совершенно секретной работе. Он военный! И еще академик! Поэтому о нем никто не должен знать.
      Ребята засмеялись, услышав такую беспардонную ложь.
      Но тут на улице послышался пронзительный визг тормозов. Все бросились к окнам и увидели, как из шикарной черной "Чайки" вышел мальчик, очень похожий на Володю. Мальчик был в генеральской форме с огромными лампасами на брюках.
      - Вот, кстати, он за мной заехал, - сказал Володя и быстро выбежал из класса.
      Ковнацкая широко раскрыла рот.
      Глава седьмая,
      в которой строятся воздушные замки
      Как только "Чайка" завернула за угол, она сразу же растаяла в воздухе и Володя с Дином оказались просто на мостовой.
      Впервые в этом году по-настоящему пригревало солнышко, искрился снег, чирикали воробьи.
      Но Дин почему-то заинтересовался невзрачным старичком, который одиноко сидел на скамейке. Дин не мог оторвать от старичка взгляда и восхищенно цокал языком.
      - Как он это делает?
      - Что? - не понял Володя.
      - Разве ты не видишь? Он же воздушные замки строит!
      Володя внимательно стал присматриваться к старичку, но ничего особенного не заметил. Правда, старик напряженно вглядывался в небо, беззвучно шевеля губами. И все.
      Наконец он приложил ладошку ко лбу и удовлетворенно кивнул. Потом внезапно вскочил, заметив какую-то опасность. И засиял - пронесло.
      Володя ничего не мог понять. А Дин быстро подошел к старику:
      - Как это у вас получается?
      Старичок ничуть не удивился вопросу, скорее даже обрадовался.
      - Ты тоже видишь? Молодец!
      Наконец Дин сжалился над Володей и показал ему, что происходит. Оказывается, своим взглядом старичок вырезал куски небес, укладывал их, как кирпичи, в стены, возводил роскошные лестницы, которые вели к порталам постепенно выраставшего воздушного замка.
      Вдруг старичок опять вскочил на ноги. Теперь и Володя понял почему: на замок надвигалась туча. Ветер быстро гнал ее. Туча задела замок только краем, но этого оказалось достаточно, чтобы он зашатался и рухнул. Стены валились друг на дружку, дробились, и сотни снежинок посыпались с небес, как будто они падали из этой самой тучи. А ребятишки радостно протягивали навстречу им руки, не подозревая даже, каким прекрасным замком они были только что.
      Старичок чуть не заплакал от такой неудачи.
      - А вы не пробовали смазывать стены? - спросил его Дин. - Тогда, наверное, замок выстоит.
      - Получится ли? - засомневался старичок. - Сейчас проверим.
      Он почесал затылок, размышляя, а затем снова начал складывать из отрезанных кусочков неба стены, но теперь уже смазывая их голубым раствором.
      Через десять минут новый замок был готов. Старичок радостно улыбался. Они сидели на лавочке втроем и с нетерпением ждали новой тучи. Наконец она появилась. И не одна. Целое полчище туч окружило замок.
      - Давайте туда, - предложил Дин.
      - А не боитесь? - с сомнением посмотрел на него старичок.
      Они вдвоем легко взлетели вверх, но вскоре вернулись и, подхватив за руки Володю, понеслись к замку все вместе.
      Старичок стал бродить по залам, придирчиво проверяя крепость стен. Дин из окон посматривал на тучи.
      Наконец они набежали на замок и ударили в него, как волны.
      Замок задрожал, загудел, но выстоял.
      - Прекрасно! - радовался старичок. - Наконец я построил что-то вечное. Эдак он и до настоящей весны простоит. Как вы думаете? - уважительно спросил он у Дина.
      - Конечно, - уверил его Дин.
      От непрерывных ударов туч замок сдвинулся с места и поплыл. Внизу замелькали бульвары и улицы. Дин смеялся от души. А Володя со страхом смотрел, как внизу проплывает его родной город.
      И вдруг на одной из улиц Володя заметил знакомые косички.
      - Эгей! - не выдержал он. - Ковнацкая, ау!
      И тут же спрятался за стенку. Ковнацкая моментально взглянула на небо, но не успела разглядеть мелькнувшее между туч лицо. Однако голос, чей же это голос? И внезапно она вспомнила. Сложив ладошки рупором, Ковнацкая грозно закричала в небеса:
      - Володя! Не прячься! Я тебя видела. Немедленно вниз!
      Тут уж не выдержал Дин и, высунувшись из другого окна, показал Ковнацкой язык. Ковнацкая оторопело смотрела, как он проплывал среди туч, и терла глаза. Потом она решительно топнула ногой и закричала:
      - Все равно я не верю! Этого не может быть! Вы меня не разыграете!
      И от ее громкого крика замок задрожал и посыпался на землю. С неба посыпались тучи снега.
      Володя, Дин и старичок-строитель торчали в сугробах, а Ковнацкая бегала вокруг них, приговаривая:
      - Ага! Я всем расскажу! Разве школьникам можно на тучи забираться!?
      Дин ругал Володю и себя заодно:
      - Не надо было ее звать, а мне язык показывать. Летели бы сейчас и горя не знали.
      Старичок выбрался из сугроба, стряхнул с пальто снежную пыль и грустно сказал:
      - Стоит одному кому-то засомневаться в моем искусстве, не поверить в воздушный замок, как у меня сразу все рушится. Такое это тонкое дело строительство воздушных замков. Как мечта.
      - А вы кто такой? - удивилась Ковнацкая, заметив старичка.
      - Заслуженный строитель. На пенсии, - широко улыбаясь, протянул ей руку старичок.
      Но Ковнацкая посмотрела на него с опаской:
      - А вы что - тоже оттуда?
      Старичок посмотрел на небо и вздохнул:
      - Нет, я местный.
      Он ушел, и за ним долго еще вились снежинки. Ребята нашли в сугробе Володин портфель и тоже ушли.
      Одна Ковнацкая долго еще стояла на этом месте и прикидывала: если они все же летели, то почему не разбились, когда упали?
      А снег падал, падал, падал... Видно, где-то наверху рушились новые воздушные замки. Но пока на земле не перевелись еще строители воздушных замков, не стоит об этом горевать...
      Глава восьмая,
      в которой день приносит новые чудеса
      После этого случая Ковнацкая долго приглядывалась к Володе, шушукалась с девочками. Володя заметил, что в классе то одна, то другая украдкой его рассматривают. Вот повернулась в его сторону Сидоркина. Вот просит резинку Майорова, внимательно изучая Володю. Как они надоели, эти девчонки, вечно что-то придумают!
      На перемене Витек отозвал Володю в сторонку:
      - Ты знаешь, Ковнацкая всем говорит, что ты - это не ты...
      - Как? А кто же?
      - Он. Тот. Твой двоюродный брат.
      - Троюродный, - поправил его Володя.
      - Ну, троюродный. Вроде он вместо тебя в школу ходит и оценки за тебя получает. Академику, мол, это легко...
      Володя побежал к Ковнацкой:
      - Ты что это слухи всякие распускаешь?
      - Какие-такие слухи? - воинственно затрясла косичками Ковнацкая.
      - Что я - это вовсе не я, а академик. Ковнацкая изучающе на него уставилась. Володя демонстративно повернулся в профиль.
      - Может, тебе так удобней? - угрожающе произнес он.
      Но Ковнацкая не обиделась, а обрадовалась.
      - Точно, девочки, это не он, - закричала она. - У нашего Володьки нос картошкой, а у этого прямой, благородный. Это - тот!
      - Я тебе покажу картошкой! - бросился на нее с кулаками Володя.
      Ковнацкая завизжала и спряталась за спины девочек.
      - А как ты докажешь, что ты - это ты? - крикнула она, очутившись в безопасности.
      Володя опешил. Действительно, доказать, что ты - это ты, было трудно, даже невозможно.
      - Ага! Ага! - торжествующе запрыгала Ковнацкая. - Вот и не можешь!
      Но Володя смог. Он растолкал девчонок и добрался до Ковнацкой, цепко схватив ее за косичку.
      - Теперь веришь, что я - это я? Академики за косы никого не таскают.
      - Верю, - сквозь слезы прошептала Ковнацкая, и Володя ее отпустил.
      - Раз ты так, то и я всем расскажу! - крикнула она, отбежав подальше.
      - Что? Что? - взбудоражился класс.
      - Они с одним стариком на тучу залезли, но свалились! - Ковнацкая захихикала.
      - Куда? На какую кучу? - недоумевали ребята.
      - Не кучу, а тучу. Сама видела. Еще языки мне оттуда показывали...