Платонов Андрей
Рассказ о мертвом старике
Андрей Платонович ПЛАТОНОВ
РАССКАЗ О МЕРТВОМ СТАРИКЕ
Вся деревня Отцовы Отвершки ушла со своего места назад, в далекие тихие земли России, потому что на деревню шел враг - немец-фашист.
В Отцовых Отвершках остался на жительство лишь один последний человек, маленький и сердитый дедушка Тишка. Он никуда не хотел уходить с родного двора, потому что тут, на деревне, прошла вся его жизнь, тут, на погосте, лежали в земле его родители, и тут же он сам схоронил когда-то своих умерших детей, и младенцев и взрослых. И дедушка Тишка, чувствуя скорое окончание жизни, не хотел отдаляться от родных людей: с кем он жил вместе на свете, с теми он желал и в могиле рядом лежать.
Старика увещевали односельчане, чтобы он тоже трогался с ними обождать в тихой земле, пока врага назад обратно погонят, а потом опять ко двору со всеми вместе возвратиться.
Но Тишка не захотел их слушать.
- Это какие немцы? Конопатые, что ль? - спрашивал он через плетень у соседей, собиравшихся в дорогу. - Ну, знаю! Я их видел: алчный, единоличный народ; все к себе в котомку норовит сунуть что-нибудь - хоть деревянную пуговицу, хоть горлышко от бутылки, а все - дай сюда!.. Он, фашист, к избе своей подходит, так за полверсты, гляди, уж обувку с ног долой снимает и босой бежит, - а чтоб зря материал не снашивать, дескать! Это народ догадливый - он из паутины канаты вьет, из куриной головы мозгом пользуется, - я-то их знаю: у них сердце кишками кругом обмотано... Нет, это не тот народ, без которого скучно бы нам было жить. Нет, это не те люди!..
- Уедем, дедушка Тишка, до времени, - говорил ему сосед. - Неприятель лютует, оскоблит он тебя до костей...
Но Тишка не побоялся.
- Я тут буду, - сказал он. - Я, может, один окорочу всего немца!
Все жители Отцовых Отвершков ушли и увезли из деревни добро до куриного пера, а колодцы завалили под одно лицо с землей.
Тишка остался один; он поставил бочку под угол избы, чтобы собирать дождевую воду с деревянной крыши, сел на крыльцо и сосчитал воробьев, пасущихся во дворе, - их было семь голов; а прежде было больше, стало быть, и воробьи ушли с мужиками в большую Россию, воробью без мужика жить невозможно.
Окрест деревни и в дальних полях тихо было сейчас, точно война уже давно миновала и снова стало смирно на свете. По теплому воздуху летела паутина, в траве трещали кузнечики и шуршала в своем существовании прочая кроткая тварь, а на небе остановилось белое, сияющее солнцем облако, и оно медленно иссякало в тепле, обращаясь без следа в небесную синеву. Лишь где-то в умолкшем поле ехала последняя крестьянская телега, удаляясь отсюда в сумрак вечера, но и она утихла, оставив за собою онемевшую землю, где сидел сиротою у своей избы один дедушка Тишка. Он сидел молча, однако не чувствовал ни одиночества, ни страха.
Вокруг него были сейчас порожние избы и безлюдные хлебные поля, но думы ушедших крестьян, их сердце и устоявшееся тепло их долгой жизни осталось здесь, вблизи дедушки Тишки. Он глядел возле себя, и он видел по привычке знакомые лица людей и беседовал с ними.
- Марья, что мужик-то, пишет тебе чего из-под Челябинска иль уж забыл тебя?
- Пишет, дедушка Тишка, - говорила Марья. - Намедни купон по почте получила, сто рублей денег прислал. Живет, пишет, сытно, да у нас-то, думается, на деревне, все ж таки сытнее будет. Пусть бы уж ко двору скорей ворочался: чего плотничать ходит на старости лет! Привык без семейства вольничать, вот и носит его нечистая сила!
- Объявится! - произносил Тишка в ответ женщине. - Не убудет, целым, кормленым придет...
- Дедушка Тишка! - кликал его из-за соседского плетня невидимый подросток Петрушка. - А что муравей, это тоже - как человек?
- Тоже, - отвечал Тишка. - Каждый по-своему человек.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.
