Стоунхендж. Загадки мегалитов

Для астронома-наблюдателя символизм такого типа вполне может означать конфигурацию двух ярких звезд, близко расположенных друг к другу (либо двух планет в максимальном сближении). Такой звездный пример предоставляют нам небесные близнецы Кастор и Поллукс (Alpha and Beta Geminorum), возможно заходящие летним вечером в рассматриваемый период. Выбор Кастора и Поллукса, возможно, связан с символами плодородия, поскольку близнецы издревле ассоциируются с данной идеей. Изображения звездных близнецов часто встречаются и на более поздних вавилонских приграничных камнях, а в более древние времена звезды-близнецы часто считались «глазами ночи» в противоположность Солнцу и Луне – «глазам дня». Но эти идеи не более чем догадки. С астрономической точки зрения они могут представлять собой полет двух ярких метеоров или шаровых молний, а в более приземленном смысле – означать всего лишь репрезентацию охотником-художником стрел или копий с грубыми кремневыми наконечниками. Вместе с тем созвездия, похоже, действительно изображались на рисунках в Ла-Лилета (Испания), а также во Фрател (Португалия) в виде пары. Явно солнечную репрезентацию, содержащую символические образы (человека или растений) внутри солнечного диска, можно видеть в Лос-Буитрес, а в Пала-Пинта-де-Карлао два Солнца изображены на звездном фоне.

«Ромбовидные» образы также встречаются и в других местах в более поздний период. Например, они изображены явно в ассоциации с двуглазыми oculi и являются типичным декоративным мотивом мегалитической камерной гробницы в Ньюграндж (Ирландия). Ромбовидные артефакты и декоративные мотивы такого рода часто встречаются в контекстах неолита, а также на шумерских печатях.

Так называемое нерепрезентативное искусство верхнего палеолита привлекает к себе большое внимание из-за его возможного астрономического (календарного) содержания. Широко освещавшиеся в прессе недавние исследования этого вопроса были проведены американским писателем Александром Маршаком, которому удалось собрать, как он считает, положительные свидетельства того, что донеолитический человек использовал систему обозначений для записи цикла фаз Луны.

По образованию Маршак был профессиональным журналистом и много путешествовал по Азии и Европе. Сам он рассказывал, что работал репортером, критиком литературных и драматических произведений, обозревателем по вопросам искусства, фотографом, сценаристом, продюсером и постановщиком пьес, писал научную публицистику. Любого из этих честных признаний достаточно, чтобы вызвать к нему недоверие многих ученых.

Маршак заинтересовался решением проблем доисторической науки, когда писал популярную книгу о пути, приведшем человека к первой высадке на Луну. В своей более поздней книге «Корни цивилизации» (1972) он рассказывал о его попытках обнаружить истоки науки и цивилизации. Это оказалось гораздо более трудным делом, чем он мог предположить, когда понял, что в археологических записях «чего-то не хватает».

Маршак излагает свои аргументы в порой живописном документальном стиле. Автор начинает свое повествование с того момента, когда в апреле 1963 года он прочитал июньский номер Scientific American за 1962 год, в котором была напечатана статья о небольшой исцарапанной кости, найденной в Ишанго, месте стоянки человека мезолитического периода в верховьях Нила. В статье бельгийца Жана де Хейнзелина описывалась сама кость и приводились различные интерпретации нанесенных на ней царапин. Аналогичные исцарапанные кости европейского верхнего палеолита были хорошо известны, а сами царапины предположительно представляли собой декоративные рисунки или, при большем воображении, некую элементарную цифровую систему, например подсчет охотничьих трофеев и т. д. Кость из Ишанго была датирована с. –6500, на две или три тысячи лет раньше I династии фараонов Египта и появления там первой известной иероглифической письменности. В этой статье Хейнзелин выражал мнение, что кость являлась рукояткой некоего приспособления для нанесения изображений или татуировки. Однако ее наиболее интересной чертой являлись группы насечек или царапин, расположенные в три четко видные колонки, которые автор вначале не принял во внимание, но потом счел арифметической игрой, созданной доисторическими людьми, которые могли иметь цифровую систему, основанную на десяти, а также некоторых повторениях простых чисел.

В драматической манере Шерлока Холмса Маршак рассказывает, как он примерно с час всматривался в фотографии и рисунки этой кости, а затем устроил себе перерыв на кофе. Тупой, почерневший, исцарапанный кусок кости просто заворожил его. Казалось, что с принятым объяснением что-то не так. В то время Маршак вплотную занимался написанием своей популярной книги о Луне, которая полностью занимала его мысли. Он пишет: «Я попытался догадаться», а пятнадцать минут спустя, как он заявляет, ему удалось «взломать код» этих насечек на кости. Он почувствовал, что вглядывается в лунные нотации, систему, читая которую можно безошибочно определить цикл лунных фаз и периодов...

Было ли это неожиданным озарением, прорывом в науке, подобно таким великим научным событиям, как открытие земного притяжения Ньютоном во время наблюдения за падением апокрифического яблока, или неожиданное прозрение Кекуле, понявшего структуру молекулы бензола, когда он дремал перед камином? Судить нам самим.

После такого неожиданного прозрения Маршак стал путешествовать по Европе в поисках других артефактов верхнего палеолита. Первую остановку он сделал в Национальном музее древностей недалеко от Парижа, чтобы осмотреть его примерно 20 экспозиционных залов с материалами периода верхнего палеолита, а также вдвое большее количество таких предметов в различных хранилищах и ящиках.

Маршак в своей легкой драматической манере рассказывает нам, как шел по главному демонстрационному залу доисторического периода и вдруг почувствовал «дрожь человека, неожиданно вторгшегося на заброшенное кладбище. В затхлом воздухе каменного зала с высоким потолком царила полная тишина...».

В ходе изучения многих предметов из разных исторических горизонтов он обнаружил несколько костей, которые, по его убеждению, содержали такие же лунные нотации, как и кость из Ишанго. Рисунки отличались, но не были случайными, как предполагалось ранее. Он был убежден в том, что все эти царапины нанесены в определенной последовательности. При сравнении со стандартной моделью лунной нотации они продемонстрировали разумное соответствие.

Рис. 2: а) значки, нанесенные на три плоскости костяного инструмента из Ишанго с. –6500 (на основе фотографии); б) знаки на кости из Ишанго (вверху) в проведенном Александром Маршаком сопоставлении с моделью (упрощенной) возможной нотации лунных фаз (по А. Маршаку)

Чтобы облегчить свою работу и сосчитать мелкие царапины и бороздки на различных артефактах, Маршак вооружился карманным микроскопом. Долгими днями он трудился в поте лица, изучая едва различимые ряды точек и насечек в попытке сопоставить каждый ряд с конкретной фазой Луны. Под микроскопом он разглядел в насечках некоторых костяных артефактов остаточные следы красной охры, сохранившиеся в углублениях. Маршак задумался над тем, не добавлялся ли этот красный оксид в каждую подгруппу таких насечек или углублений в качестве печатной краски, чтобы потом перенести их на свежую, совершенно белую кость. Но он не был полностью убежден в этом, так как знал, что древний человек также окрашивал красной охрой трупы, могилы и свои жилища. Аборигены Австралии широко используют раскраску тел охрой в церемониальных целях.

Чтобы понять и оценить значение этих рисунков на кости верхнего палеолита, нужно точно знать фундаментальные движения Луны по отношению ко времени. Лунный месяц не имеет ничего общего с годом и не соответствует ему в точности. Астрономический месяц – интервал времени, за который Луна достигает той же точки на небе по отношению к звездному фону, – составляет 27 дней, 7 часов, 43 минуты и 11,42 секунды. Этот период не соответствует фазам Луны и поэтому не имеет никакого значения для календаря. Синодический месяц представляет собой интервал между двумя молодыми месяцами и составляет в среднем 29 дней, 12 часов, 44 минуты и 2,98 секунды. Это реальный лунный месяц. Таким образом, 12 лунных месяцев (12x29 1/2) равны примерно 355 дням и немного не дотягивают до полного года (выраженного интервалом времени, за который Земля совершает по своей орбите оборот вокруг Солнца) всего на 10 – 11 дней.

Даже древний человек понимал, что невозможно приравнять месяцы к году, не подгоняя одно под другое. Но, несмотря на такую давно признанную несоразмерность, месяц все же стал общепризнанной составной частью года. Вместе с тем «месяц» полностью независим от Луны, хотя в качестве напоминания о своем происхождении он сохраняет название «месяц».

Для древних и примитивных народов Луна предоставляла единственное короткое фиксированное измерение продолжительности времени, помимо таких уж очень коротких измерений, как день и ночь. Впоследствии эти люди постарались скорректировать год по Луне, а это можно было сделать, лишь приняв года различной продолжительности, соответственно в двенадцать и тринадцать месяцев. Но вскоре они поняли, что для более точного фиксирования как сезонов, так и месяцев лучше всего использовать «фазы» звезд, поскольку, будучи зависимыми от Солнца, они шли в ногу с естественным годом. Также оказалось возможным соотнести солнечный год с годовым путем Солнца, особенно при использовании точек солнцестояния.

И все же наблюдение за Луной является древнейшей формой измерения времени. Ее сравнительно быстрое вращение предоставляет легко запоминающийся временной период и естественный переход от «короткого» дня к «длинному» году.

Но проблема использования Луны для измерения времени связана с необходимостью визуального наблюдения за ней. Первая трудность – заметить новый полумесяц на вечернем небе после захода Солнца, а возможность сделать это зависит от ряда переменчивых факторов. Во-первых, это обычные метеорологические условия, такие как облака или туман, затем эффект земной широты в точке нахождения наблюдателя, так как угол наклона эклиптики (видимого пути Солнца) к горизонту варьируется в зависимости от сезона – самый низкий зимой, а самый высокий летом. Кроме этого, существует такой важный фактор, как небесная широта (склонение) Луны. Если, к примеру, эклиптика почти вертикальна к горизонту, что происходит во время весеннего (vernal) равноденствия, то влияние небесной широты незначительно. В то же время во время осеннего (fall) равноденствия эта широта оказывает свое самое большое влияние, приближая Луну к горизонту или удаляя ее от него.

Для наблюдателя, независимо от метеорологических эффектов, два последовательных появления нового полумесяца, после того как Луна была скрыта Солнцем, всегда разделены периодами более 30 дней либо менее 29 дней. Благодаря нечетному периоду в 29 1/2 дня следящий за ориентирами наблюдатель обнаружит, что у него получаются различные числа для каждого лунного месяца. Кроме этого, каждый лунный месяц (наибольшее сближение) Луна «теряется» в Солнце. Таким образом, проводящий подсчеты наблюдатель, увидев после захода Солнца первый нежный полумесяц на западе (первую четверть), может проставить 27 или 28 отметок, пока тонкий полумесяц (последняя четверть) не скроется на восточном утреннем небосклоне. При всех других равных обстоятельствах следующий расчетный период принесет ему 29 или 30 отметин. Но, принимая во внимание реальные погодные условия, фактическое количество таких отметин при последующих наблюдениях может значительным образом отличаться. Если наблюдатель не увидит Луну после наибольшего кажущегося сближения и продолжит отсчет дней, пропустив последний полумесяц и перейдя к следующему первому, то число отметок в его расчетах цикла может иногда достигать даже 33.

Чтобы понять лунные нотации Маршака, нужно также иметь в виду периоды полной Луны, измеряемые в днях. Принято считать, что их три. Именно неравенство периодов нотации, вызванное трудностями практического наблюдения, делает идеи Маршака довольно зыбкими. Если бы было возможно точно определить периоды фаз Луны, это позволило бы сделать более точные выводы о так называемых периодах нотации, которые, по его утверждению, он обнаружил на многих артефактах. В данной же ситуации изучение подобных интерпретаций неминуемо связано с произвольной игрой в числа – довольно распространенное занятие во многих областях астроархеологии, как читатель сам сможет убедиться позже. В период двух лунных месяцев, или пятидесяти девяти дней, такие несовпадения можно каким-то образом сгладить. Маршак продемонстрировал, что некоторые костяные артефакты, с которыми он имел дело, содержат последовательности, охватывающие многие месяцы, а сами подсчеты разделены пробелами, косыми линиями и другими знаками. Чтобы решить эти арифметические последовательности, Маршак соорудил для себя стандартную модель лунного месяца, с которой потом сопоставлял результаты своих исследований как с контрольной цифровой шкалой.

Здесь можно упомянуть о некоторых примерах более современного использования палочек с лунным календарем. Они были известны задолго до того, как Маршак занялся исследованием материалов верхнего палеолита. Он тоже обратил на них внимание в связи со своими собственными идеями, особенно на современные палочки с лунным календарем с Никобарских островов. Эти палочки из белого дерева с зарубками похожи на нож или ятаган, а зарубки расположены на грани и на плоскости. Месяцы отмечаются наклонными значками, а когда все пространство заполнено, последующие месяцы отмечаются поперек прошедших, в результате чего получается перекрестно-штриховой рисунок (рис. 3). Отметки на этих палочках четко показывают дни прибывающей и убывающей Луны.

Индейцы Северной Америки пауни и билокси имели аналогичную систему и использовали зарубки на палке для подсчета ночей и даже месяцев и лет. Аналогичная система используется в календаре племени балак, который насчитывает 12, а иногда 13x30 квадратов. В целях хронологического контроля используется ребро бизона, в котором проделано 12x30 отверстий (разделенных на четыре группы). Каждый день предсказатель – хранитель календаря – продевает нитку через одно отверстие. В Новой Гвинее использовалась система, в которой подсчет месяцев проводился с помощью зарубок на деревьях. Недалеко от использования календарных палочек отстоит использование веревок с узелками для подсчета дней. Этот метод используется в примитивных культурах таких народов, как негритосы Замбалы, Соломоновых островов, Западного Науру и островов Гилберта. Перуанцы также применяли эту идею на своих кипу.

Рис. 3. Часть палочки с лунным календарем с Никобарских островов (на основе фотографии).

Помимо использования для фиксации лунных и календарных нотаций, у таких палочек были и другие виды применения. Аборигены Австралии используют палочки-письма для передачи различной информации, иногда даже сообщая число Лун. На деревянных артефактах аборигенов Северо-Западной Австралии, чурингах, порой можно видеть схематичные карты региона. На первый взгляд эти рисунки походят на образцы местного абстрактного дизайна, но при более тщательном рассмотрении могут оказаться картами главных рек региона и их притоков. В Северо-Западной и Центральной Австралии деревянные чурунги содержат также рисунки астрономических объектов, таких как полеты метеоров, шаровые молнии и кометы. В определенной мере от них отличаются современные рисунки аборигенов на коре дерева, где изображаются созвездия и другие астрономические объекты, а также связанная с ними мифология.

В контексте этих древних идей мысли Маршака о лунных нотациях верхнего палеолита уже не кажутся такими необоснованными предположениями. Конечно же использование метода сравнения нынешнего с прошлым еще не доказывает правильность идеи, но приведенные примеры показывают, что осмысленные рисунки неграмотных примитивных людей не ограничиваются каким-либо одним конкретным регионом. Несмотря на это, утверждения Маршака подверглись острой критике с различных направлений, в частности со стороны археологов и антропологов (но не астрономов), специализировавшихся в области нерепрезентативного искусства верхнего палеолита и поэтому считавших себя вправе конструктивно его критиковать. Некоторые оспаривали саму идею о том, что такие насечки представляют собой нотации. Однако в своем исследовании костяной пластины ориньякского периода из Бланшарда с. –27 000 (рис. 4) Маршак заявлял, что различные специалисты, с которыми он обсуждал эти свидетельства, почти все без исключения соглашались с тем, что эти последовательности являются нотациями. Мнения этих специалистов охватывали такие дисциплины, как антропология, этнология, лингвистика, семантика, познавательная психология, неврология мозга и конечно же археология.

Одна из подвергшихся резкой критике идей Маршака заключалась в том, что эти пометки на кости были сделаны последовательно одной рукой и в одно время. Также критиковалась и его идея о том, что смежные группы таких пометок были сделаны разными инструментами и должны были обозначать отдельные предметы и отдельные их качества. По мнению Маршака, такое разделение на группы было сделано специально. Еще один подвергшийся суровой критике момент относился к так называемым последовательным микроскопическим пометкам, или «невидимым царапинам», как их назвал один обозреватель, которые Маршаку удалось рассмотреть только под увеличением. В ответ на это последнее критическое замечание Маршак заявил, что сейчас эти кости выцвели и их поверхность частично разрушена, поэтому пометки, которые когда-то были хорошо видны, сейчас невозможно рассмотреть без помощи оптики. Вместе с тем одним из основных аргументов против его интерпретаций является вопрос о том, где, по его мнению, начинается конкретная последовательность отметин и как их считать. По утверждению нескольких критиков его идей, практически любое число может соответствовать какой-нибудь лунной фазе, поскольку подсчет отметин можно начать с любого места, двигаться в любом направлении и принимать довольно произвольные решения по разбивке этих отметок на определенные фазы.

Рис. 4: а) костяная пластина с рисунками из пещеры Бланшард (Дордонье) (на основе фотографии); б) схематическая репрезентация нотации 2 1/4 лунного месяца, прослеженная на кости из Бланшарда по идее Маршака

Примечания

1

Один мегапарсек равен примерно 3 1/4 миллиона световых лет (один световой год = 9460x10¹² км).

2

Термин «кромлех» до сих пор широко используется во Франции.

3

В необжитых районах Австралии ранние старатели и перегонщики скота часто использовали звезды для путешествия в прохладе ночи по широким просторам труднопроходимой и безводной земли. В Западной Австралии городское поселение Южный Крест было основано золотоискателями, которые научились использовать созвездие Южный Крест для определения направления. Сегодня там все улицы носят астрономические названия, связанные с основанием городка. В Балларате (Виктория) уже знакомый нам Южный Крест был символически помещен на флаг шахтеров во время Эврикского восстания. По той же причине это созвездие сейчас доминирует на национальном флаге Австралии. Повсеместно в Австралии Магеллановы Облака более известны под названием Друзья Пастуха, поскольку они помогают перегонщикам скота безошибочно ориентироваться ночью, когда те перегоняют свои стада, чтобы избежать дневного зноя.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.