Партизанское движение в Ленинградской области (1941-1944)

      С переходом Красной Армии в наступление партизанские соединения призваны были, опираясь на поднявшийся против захватчиков народ, также перейти в партизанское наступление - к решительным и широким действиям по тылам и коммуникациям гитлеровских войск. На первом этапе операции основные усилия партизан сосредоточивались для действий по коммуникациям фланговых группировок 18-й армии, а затем удар наносился по ее центральной группировке, а также по тылам 16-й армии. Вначале объектом партизанского воздействия были железные дороги, а по мере блокирования их - шоссейные и проселочные.
      В ходе наступления советских войск оперативно-стратегическое взаимодействие их с партизанами должно было перерасти в тактическое. На партизанские силы возлагалась задача препятствовать поступлению резервов врага на фронт, перехватывать пути отхода его соединений, не позволять им закрепляться на промежуточных рубежах, уничтожать захватчиков, их боевую технику и связь. Своими действиями ленинградские партизаны должны были в значительной степени компенсировать отсутствие крупных танковых соединений (корпусов и армий) в войсках Ленинградского, Волховского и 2-го Прибалтийского фронтов{765}.
      Накануне перехода советских войск в наступление на территории Ленинградской области, как уже указывалось выше, действовали 13 партизанских бригад (14 полков и 65 отрядов) и несколько отдельных отрядов, а всего 35 тысяч человек (кроме тех отрядов, которые были в распоряжении оргтроек). Основная часть их находилась в центральной и западной частях области (к северу от линии Псков - Порхов - Дно - Старая Русса - река Волхов) в тылу 18-й армии - 2, 5, 6, 7, 9, 10, 11 и 12-я бригады. Никогда еще не было таких крупных партизанских сил в непосредственной близости от вражеских войск, блокировавших Ленинград. Командование 18-й армии рассматривало это сосредоточение партизанских сил в своем тылу как большую опасность на случай советского генерального наступления{766}.
      Остальные 5 бригад (1, 3, 4, 8 и 13-я) находились в полосе наступления войск 2-го Прибалтийского фронта (в тылу 16-й армии), но, по существу, также оказывали воздействие на дальние коммуникации 18-й армии. Кроме того, невооруженный партизанский резерв насчитывал более 100 тысяч человек.
      Обширные повстанческие районы в тылу гитлеровских войск и активное участие в партизанской борьбе широких масс населения, приумножая силу ударов партизан, значительно ослабляли тыл группы армий "Север", облегчали наступление советских войск. В этом заключалась одна из особенностей военно-политической обстановки районов, в которых развертывалось наступление советских войск под Ленинградом и Новгородом{767}.
      В использовании партизанских сил области имелись свои трудности: они дислоцировались в полосе наступления трех фронтов. К тому же эта полоса наступления была довольно широкой: только для двух фронтов (Ленинградского и Волховского) она составляла около 400 километров. Значительной была и предполагаемая глубина операции - 300 километров. Однако благодаря четкой деятельности Ленинградского штаба партизанского движения и его оперативных групп при военных советах фронтов, их тесной связи со штабами, благодаря наличию необходимых радиосредств в партизанских частях и соединениях{768} эти трудности удалось преодолеть и обеспечить должное руководство партизанскими силами, их взаимодействие с советскими войсками.
      Подготовка партизанских сил к участию в освобождении области носила целеустремленный характер и была подчинена оказанию всемерной помощи советским войскам. В начале декабря 1943 года Ленинградский штаб партизанского движения принял "План дальнейшего расширения партизанского движения и обеспечения боевой деятельности партизанских бригад, отрядов и групп на оккупированной территории Ленинградской области на зимне-весенний период 1943/1944 г.". В нем наряду с общими задачами по развитию партизанского движения ставились и конкретные задачи в случае перехода советских войск в наступление.
      В плане предусматривалось расширять возникшие районы восстания, громить и уничтожать оккупационные власти и взамен их создавать советские органы. Партизанские части и соединения призваны были по-прежнему защищать население, не допускать угона его в неволю. План предусматривал наращивание сил для действий по коммуникациям врага. Намечались новые мероприятия по укреплению партизанских сил, их передислокации, обеспечению оружием и боеприпасами. В специальном разделе - "Мобилизационные мероприятия партизанских бригад и отрядов при переходе в наступление советских войск" были определены задачи взаимодействия с армиями Ленинградского, Волховского и 2-го Прибалтийского фронтов.
      Особое внимание план обращал на срыв железнодорожного движения в тылу врага, чтобы не допустить перегруппировки вражеских соединений и подхода резервов. Партизанам предписывалось захватывать и удерживать до подхода советских войск важные опорные пункты, железнодорожные станции, крупные населенные пункты, переправы, мосты, отрезать возможные пути отступления врага. План требовал "защищать совместно с восставшим населением с боями каждый населенный пункт от погромов, разрушений, сожжения отступающими гитлеровцами"{769}.
      В последующем, по мере подготовки советских войск к наступлению и в ходе его, задачи партизанским частям и соединениям уточнялись. Проводилась перегруппировка партизанских сил, в случае надобности создавались партизанские военные советы, которые направляли действия нескольких бригад, находившихся в одном районе и решавших одинаковые задачи.
      28 декабря 1943 года Военный совет Ленинградского фронта потребовал от областного партизанского штаба усилить разведывательную деятельность уточнить силы противника, расположение штабов, систему обороны, местоположение аэродромов, складов и т. д. В соответствии с этим каждая партизанская бригада получила конкретные задания. На их выполнение были направлены лучшие силы. Полученная от партизан обширная разведывательная информация позволила уточнить план операции и действия войск.
      12 января 1944 года Военный совет Ленинградского фронта поставил перед областным штабом партизанского движения конкретные задачи в связи с предстоящим наступлением. В этот же день областной штаб партизанского движения отдал приказ бригадам, находившимся в полосе ударных группировок войск Ленинградского и Волховского фронтов. Эти бригады должны были содействовать советским войскам в прорыве обороны на флангах 18-й армии, "сорвать оперативные перевозки войск и техники противника, а также полностью прервать и уничтожить связь немецких войск"{770}. Каждая бригада получила соответствующий участок действия. К выполнению поставленной задачи разрешалось приступить с 15 января, т. е. на следующий день после перехода войск Ленинградского и Волховского фронтов в наступление.
      Мощный удар, который обрушили войска Ленинградского и Волховского фронтов 14 января по флангам 18-й армии, привел к тому, что гитлеровцы уже на другой день вынуждены были бросить в бой все свои тактические резервы, а также многие охранные и другие части, предназначившиеся для борьбы с партизанами. Значительное ослабление охраны коммуникаций врага создало благоприятные условия для партизан, позволило придать их ударам концентрированный и целеустремленный характер.
      15 января, как и предусматривалось планом взаимодействия, началось партизанское наступление по тылам и коммуникациям группы армий "Север", и прежде всего 18-й армии. В нем приняло активное участие все восставшее население.
      Вместе с партизанами население разрушало вражеские коммуникации и тылы. Тысячи жителей выходили помогать партизанам разрушать железнодорожное полотно. Еще больше жителей приняло участие в разрушении шоссейных и проселочных дорог. Население сжигало и уничтожало мосты, устраивало многочисленные завалы, делая все дороги непроезжими.
      Массовое участие населения в разрушении шоссейных и проселочных дорог позволило придать этой форме диверсий огромный размах. Столь же активно население нарушало линии связи врага. Целые деревни выходили, чтобы рвать связь. Жители подпиливали и сжигали столбы, рвали и уносили провода. В районе действия 5-й бригады уже в первый день партизанского наступления, как писал ее командир К. Д. Карицкий, "местное население под прикрытием небольших партизанских групп испортило 28 километров телефонно-телеграфной линии"{771}.
      Население обеспечивало боевые действия партизан, объем которых с переходом советских войск в наступление сразу сильно возрос. Весь партизанский тыл опирался на народ, на его всестороннюю помощь. Женщины и подростки обслуживали партизан: готовили им пищу, шили и ремонтировали одежду, стирали, ухаживали за ранеными. Уцелевшие лошади, сани - все пошло для нужд партизан. Это позволяло им маневрировать, появляться там, где гитлеровцы их не ожидали. Восставший народ делал все возможное, чтобы изгнать интервентов, нанести им максимальный ущерб.
      Характеризуя всенародный подъем, охвативший оккупированные районы области, Ленинградский обком партии сообщал в ЦК ВКП(б): "Когда гитлеровцы, напрягая все силы, пытались остановить успешное продвижение наших войск, бросая на фронт людские резервы и технику, наши отряды вместе с населением оккупированных районов раздули вовсю пламя всенародной борьбы на вражеских коммуникациях. Началась не утихающая ни на один час партизанская война на железных и шоссейных дорогах"{772}.
      Массовое участие восставшего населения в партизанском наступлении придало ему огромный размах, активный и действенный характер.
      Особенно напряженный характер борьба приняла на железнодорожных коммуникациях. Здесь наносился главный удар. Партизаны резко усилили нападения на железнодорожные станции и разъезды. От отдельных быстротечных налетов они перешли к захвату и прочному удержанию целых участков дорог. Выводились из строя наиболее важные мосты и звенья железнодорожного полотна. "Партизаны,- отмечал западногерманский историк Э. Гессе, направляли свои удары не столько на подрыв рельсов, сколько на вывод из строя труднозаменяемых железнодорожных стрелок"{773}.
      Основные удары партизан были направлены на вывод из строя дорог в тылу левофланговой группировки 18-й армии, где наступали войска Ленинградского фронта, и правофланговой - в полосе наступления войск Волховского фронта.
      Успешно действовали партизанские соединения на левом фланге 18-й армии - в полосе наступления дивизий 2-й ударной и 42-й армий Ленинградского фронта. В ночь с 16 на 17 января 12-я бригада на Балтийской дороге между Тикописью и Кингисеппом подорвала несколько сот рельсов. Важный участок дороги был выведен из строя. На следующую ночь несколько отрядов той же бригады произвели налет на станцию Веймарн, где скопилось несколько вражеских эшелонов. Три часа длился напряженный бой. Окружив станцию, партизаны уничтожили гарнизон, разрушили все путевое хозяйство, сожгли много вагонов.
      Успешные налеты на Балтийскую дорогу совершали и отряды 9-й бригады. Эти две бригады уже в первые дни наступления советских войск полностью вывели из строя Балтийскую дорогу{774} - основную железнодорожную коммуникацию на левом фланге 18-й армии. В это же время, оседлав Псковско-Веймарнскую дорогу в районе Сланцев, отряды 9-й бригады разрушили ее на значительном расстоянии и не давали возможности гитлеровцам производить восстановительные работы. Когда 21 января враг попытался с боем провести через партизанские кордоны один из эшелонов с вооружением и боеприпасами в сопровождении сильной конвойной команды, состав, а вместе с ним и гитлеровские солдаты и офицеры были полностью уничтожены. Псковско-Веймарнскую дорогу блокировали также отряды 2-й бригады.
      Ожесточенная борьба развернулась на железных дорогах правого фланга 18-й армии, где наступали дивизии 59-й армии Волховского фронта: на Витебской, а также на рокадном участке - Луга - Батецкая - Новгород. На этих коммуникациях активно действовала 5-я бригада при поддержке населения. "Все полки, штабные работники и взрослое население, руководимое 5-й ПБ (командир т. Карицкий, комиссар т. Сергунин) вышли для действий на участках железной дороги и шоссе", - сообщал Ленинградский партизанский штаб{775}.
      Уже в первые дни наступления отряды 5-й бригады вместе с населением вывели из строя важнейшую железнодорожную коммуникацию 38-го армейского корпуса врага, удерживавшего Новгород, которая шла на Батецкую. Направляемые на охрану дороги подразделения этого корпуса неизменно уничтожались партизанами. Не помог захватчикам и бронепоезд, вышедший из Луги: он был подорван, не успев даже добраться до Батецкой. Дважды - 15 и 16 января - партизаны разрушали участок Витебской дороги между станциями Уторгош и Сольцы.
      "17 января, - отмечал Ленинградский штаб партизанского движения, - на этом же участке между станцией Сольцы и станцией Уторгош был произведен третий налет на Витебскую железную дорогу"{776}. Помимо вывода из строя железнодорожной колеи было подорвано несколько мостов{777}. В успешные действия 5-й бригады весомый вклад внесли ее разведчики. Они своевременно сообщали командованию о передвижении врага, об изменениях в режиме охраны дорог, о крупных узлах сопротивления. Особенно много ценных сведений добыли разведчики 3-го полка, возглавляемые Д. И. Соколовым.
      На железнодорожных коммуникациях правофланговых соединений 18-й армии вела успешную борьбу также 10-я партизанская бригада, которую гитлеровцы совсем недавно объявили разгромленной. Своими действиями она опровергла этот домысел.
      Командование группы армий "Север", опасаясь выхода войск Волховского фронта в тыл дивизий, блокировавших Ленинград, бросило на восстановление дорог на правом фланге 18-й армии и их охрану несколько железнодорожных подразделений и полевых войск из резерва. Однако то, что восстанавливалось врагом, вновь разрушалось партизанами. Восстановительные поезда и их команды не могли подойти к разрушенным участкам путей и мостам. Не раз возникали ожесточенные бои партизан с охраной дороги. Все чаще эти бои заканчивались в пользу партизан. Командование группы армий "Север" с тревогой отмечало все возрастающие удары партизан по ее правофланговым железнодорожным коммуникациям.
      "В тыловом районе 18-й армии ("Корюк" 583) сильные партизанские отряды, - говорилось в ее дневнике боевых действий за 18 января, - напали на железнодорожную линию Батецкая - Сольцы севернее и южнее Уторгоша"{778}.
      На следующий день в дневнике группы "Север" указывалось: "Партизаны препятствуют восстановительным работам"{779}.
      Одновременно наносились удары по Варшавской дороге, главным образом по тем участкам, которые гитлеровское командование могло использовать для усиления своих группировок на флангах 18-й армии. Такой важнейший участок был в районе станции Мшинская. Поэтому по приказу ЛШПД 11-я бригада в ночь на 15 января совершила налет на станцию и поселок Мшинская. Первой ворвалась на станцию рота под командованием А. А. Винокурова. В течение 6 часов станция находилась в руках партизан, которые разрушили станционное хозяйство и уничтожили большие склады горючего и продовольствия. В первый день наступления советских войск участок Красногвардейск - Луга не работал 13 часов{780}.
      На следующую ночь налет на станцию Мшинская повторили отряды 6-й бригады. То, что враг с большим трудом восстановил за сутки, вновь было уничтожено. Гитлеровцы направили специальный поезд с резервами, чтобы отбить станцию. В дневнике боевых действий группы армий "Север" в связи с этим говорилось: "Партизаны в ночь на 16 января напали на железнодорожную станцию Мшинская. Все станционные здания разрушены. Рельсы и стрелки повсюду взорваны"{781}. В дневнике отмечались "значительные собственные потери"{782}. Два других отряда 6-й бригады в ту же ночь напали на станцию Серебрянка и подорвали здесь два эшелона с техникой врага.
      В эти же дни партизанами на участке Красногвардейск - Луга было спущено под откос несколько эшелонов, разрушен на многие километры железнодорожный путь.
      В результате первых ударов партизан 15 и 16 января железнодорожное сообщение в ближайшем тылу 18-й армии было прервано. И как сообщал Ленинградский штаб партизанского движения в ЦК ВКП(б), в результате этого "противник не мог производить перевозки как к линии фронтов, так и обратно"{783}.
      Партизанское наступление на коммуникации врага непрерывно усиливалось. Оно охватывало все новые и новые линии в тылу 18-й армии. Систематическому нападению подвергались станции и мосты. 21 января в дневнике боевых действий группы армий "Север" указывалось: "Многочисленные взрывы происходили в течение дня, особенно на всех железнодорожных линиях снабжения 18-й армии. Атаки сильных партизанских сил направлялись прежде всего против железнодорожных станций и сооружений"{784}.
      Отмечая новое в использовании партизанских сил - значительную эффективность их действий на вражеских коммуникациях{785}, американский историк Э. Хауэлл пишет: "Партизаны нанесли удар после первоначальных атак регулярных частей, когда обстановка оказалась несколько прояснившейся и необходимость в предосторожности отпала. Промедлив, таким образом, со своими нападениями, они побудили немцев перед лицом сильных атак советских войск ввести в бой многие из своих охранных частей на переднем крае почти немедленно, оставив незащищенными значительные участки своего тыла"{786}, С этим согласен и Э. Гессе: "Способ, с помощью которого партизанские соединения выполнили поставленную задачу, - подчеркивает он, - был нов и весьма оригинален. Сначала они подождали результатов наступления советских войск. Когда началось наступление и 18-я армия была вынуждена бросить на фронт тыловые охранные части, началось "партизанское наступление""{787}.
      Действия 2, 5, 6, 9, 10, И и 12-й партизанских бригад по флангам и ближайшим тылам 18-й армии были поддержаны и другими партизанскими соединениями, рассредоточенными по всему тылу группы армий "Север". Они также наносили удары по наиболее уязвимым и трудно восстанавливаемым участкам железных дорог. В ночь с 17 на 18 января сводный отряд 7-й бригады под командованием В. П. Плохого по распоряжению областного партизанского штаба взорвал крупный, хорошо охраняемый железнодорожный мост вблизи станции Торошино па Варшавской дороге. 20 января партизаны 1-й бригады уничтожили другой крупный железнодорожный мост - через реку Кебь на Старорусской дороге. Во время налета был обстрелян эшелон с солдатами и офицерами, стоявший на станции Кебь, и ремонтно-восстановительный поезд вблизи моста. Одновременно отряды 3-й бригады на той же дороге разгромили станции Уза, Карамышево, Подсевы и Локоть, а также важнейшие железнодорожные участки на Витебской дороге южнее Дно, при этом уничтожались и находившиеся на станциях эшелоны.
      Командир гитлеровского 753-го полка особого назначения Клобе (полк нес охрану железных дорог в полосе 16-й армии) писал в своем приказе: "В связи с начавшимися "атаками Красной Армии у Новгорода бандиты (партизаны.- Ю. П.) усилили свою деятельность. Так, около 800-1000 партизан 3-й Ленинградской бригады напали на магистраль Порхов - Подсевы. Им удалось произвести ряд взрывов около Узы. Одновременно производились атаки значительной части этой бригады на магистраль Чи-хачево - Дедовичи. В последние ночи отмечена серия взрывов на магистралях Дедовичи - Белебелка, Дедовичи - Дно и Опочка - Идрица"{788}.
      Все это позволило увеличить глубину и размах операции, сделать ее более эффективной, не дать возможности гитлеровцам воспрепятствовать партизанскому наступлению. Массовое участие населения в борьбе с захватчиками еще больше увеличило фронт партизанской борьбы.
      Тяжелый паралич охватывал тыл группы армий "Север", особенно ее 18-й армии.
      Большой размах наряду с диверсиями на железных дорогах получило разрушение телеграфно-телефонной сети. Уже в первые дни наступления было разрушено, главным образом населением, несколько сот километров линий связи.
      За неделю активных действий партизанские бригады израсходовали почти все доставленные им боеприпасы. Однако недостаток боеприпасов у партизан и оружия у населения не могли ослабить нарастающих ударов по коммуникациям врага. "Все партизанские бригады испытывают острый недостаток в боеприпасах, и особенно во взрывчатке, - указывал областной партизанский штаб 22 января, - и в связи с этим применяют для подрывных работ на дорогах трофейные снаряды, мины и гранаты, а население - ломы, топоры и другие подручные средства"{789}.
      16 января командующий группой армий "Север" Кюхлер доложил командованию сухопутных войск гитлеровской Германии, что имеющимися силами он не может обеспечить охрану коммуникаций от воздействия партизан, и просил срочно выслать в его распоряжение охранные части из состава группы армий "Центр". В последующие дни по мере возрастания ударов эти просьбы становились все более настойчивыми.
      Командующий 18-й армией Линдеман вынужден был отозвать некоторые части с фронта, а также использовать для охраны коммуникаций прибывавшие войска. Несколько полков было взято из оперативного резерва, хотя все они были крайне необходимы непосредственно на фронте. На восстановление железных дорог командование группы "Север" и 18-й армии бросило помимо железнодорожных подразделений все саперные, строительные и другие специальные части, которые под прикрытием полевых и охранных войск стремились восстановить разрушенные участки дорог. Однако то, что восстанавливалось днем, разрушалось ночью партизанами и населением. Партизаны вступали в бой с охраной и часто обращали ее в бегство. Было разгромлено несколько гарнизонов на железнодорожных станциях и разъездах.
      "Партизанская война на железных дорогах противника, - сообщал 22 января областной штаб партизанского движения, - приобрела широкий размах. Партизаны и поднятое ими население рвут и разбивают железнодорожные рельсы, шпалы, разрушают полотно, мосты, уничтожают придорожную телефонно-телеграфную связь"{790}.
      К концу первой недели наступления войск Ленинградского и Волховского фронтов вся железнодорожная сеть на флангах 18-й армии по существу не функционировала, были блокированы и другие важнейшие участки дорог в тылу группы армий "Север". Полностью была выведена из строя телефонно-телеграфная связь. Гитлеровское командование вынуждено было пользоваться только радиосвязью. Это создавало крайнюю напряженность на радиостанциях, сказывалось на управлении войсками.
      Ожесточенная война на коммуникациях группы армий "Север", особенно 18-й армии, нарастала.
      Пытаясь восстановить положение на флангах 18-й армии и не допустить развития успеха советских войск, гитлеровское командование начало перебрасывать в район прорыва соединения с других участков фронта. 225-я и 21-я пехотные дивизии из района Мги и Чудова направлялись в полосу наступления советских 2-й ударной и 42-й армий; в район Новгорода, где наступала советская 59-я армия, спешили 290-я пехотная дивизия из-под Сольцов и 8-я егерская дивизия из-под Старой Руссы.
      Однако действия партизан на коммуникациях значительно усложнили фашистскому командованию переброску войск, маневр оперативными резервами. Переброска дивизий, особенно по железным дорогам, затягивалась и срывалась. Войска вынуждены были совершать продолжительные утомительные марши пешком, подвергаясь нападениям партизан. В результате гитлеровские дивизии прибывали в намеченные районы разрозненно, небольшими подразделениями, в отрыве от частей усиления, без артиллерии, к тому же с большим опозданием, когда исход боя был уже предрешен. Боеспособность этих частей и их моральное состояние были уже далеко не те, что до переброски.
      8-я егерская дивизия, находившаяся в составе 16-й армии, еще 17 января получила приказ срочно направиться на правый фланг 18-й армии в район Новгорода, который рассматривался как ключевой пункт всей обороны, противостоящей войскам Волховского фронта. Дивизия перебрасывалась в помощь 38-му гитлеровскому корпусу. Егерям предстояло проехать около 180 километров по железной дороге от Старой Руссы через Дно и далее на Сольцы, Уторгош к Новгороду. Уже вечером 18 января вышло 4 эшелона, которые при благоприятных условиях должны были 19 января достигнуть места назначения. Пять других эшелонов ожидались на следующий день (всего дивизия перебрасывалась девятью эшелонами). Своевременное прибытие дивизии, по мнению командования группы, могло восстановить положение под Новгородом.
      Обнаружив в значительной степени с помощью партизан перегруппировку вражеских войск, намерение гитлеровцев пополнить поредевший в боях 38-й корпус, командование Волховского фронта дало указание оперативной группе ЛШПД при Военном совете усилить удары партизан по железным дорогам, по которым должна была перебрасываться егерская дивизия, максимально препятствовать подходу других резервов.
      Едва эшелоны 8-й егерской дивизии миновали станцию Дно и вышли на Витебскую дорогу, как они начали подвергаться нападению партизан. Многочисленными взрывами полотна, мостов, разъездов партизаны 5-й и 10-й бригад полностью блокировали станцию Сольцы. Значительным разрушениям подверглись также участки дороги в районе Уторгоша. Вражеские эшелоны были остановлены.
      19 января утром командование группы армий "Север" вынуждено было сообщить в генеральный штаб, что время прибытия 8-й егерской дивизии нельзя "предсказать вследствие многочисленных подрывов железнодорожного полотна". Через несколько часов оно отмечало, что если 8-я егерская дивизия не будет немедленно введена в бой, то положение настолько усложнится, что придется оставить Новгород и ждать дальнейшего ухудшения обстановки на фронте. А надежды на своевременный подход дивизии не оправдывались. Уже к вечеру 19 января подкрепления, в том числе и части 8-й егерской дивизии, следовавшие на помощь 38-му корпусу, вынуждены были двигаться пешком вследствие, как отмечалось в дневнике военных действий группы армий "Север", "напряженной обстановки на железных дорогах".
      Командование группы "Север" и 18-й армии бросило в район Сольцов и Уторгоша автомобильные подразделения, стремясь с их помощью как можно быстрее доставить в район боев части 8-й егерской дивизии. Однако далеко не все автомашины, и то с большим опозданием, сумели пробиться к району, где были остановлены эшелоны с войсками. Многие не смогли этого сделать из-за того, что мосты на шоссейных и проселочных дорогах были разрушены восставшим населением. К тому же те подразделения дивизии, которые двигались на автомашинах, тоже подвергались нападению партизан.
      Лишь некоторым железнодорожным эшелонам удалось прорваться к Уторгошу. Но здесь они были окончательно остановлены - партизаны парализовали дорогу. От Уторгоша подразделения 8-й егерской дивизии добирались до линии фронта главным образом походными колоннами. Нередко они подрывались на минах, установленных партизанами, попадали в засады, неся при этом большие потери.
      Только в середине дня 21 января один батальон 8-й егерской дивизии достиг района Заполье - Вашково, где находились части 38-го корпуса. Ожидалось прибытие еще одного батальона. Другие подразделения дивизии все еще находились в районе Уторгоша. К этому времени войска Волховского фронта прорвали очень сильную оборону противника и, окружив в районе Новгорода значительные вражеские силы, устремились на запад. По этому поводу Э. Гессе замечает: "Когда большая часть 8-й егерской дивизии встретилась с частями 18-й армии, Новгород был уже потерян"{791}. А с потерей Новгорода рушилась вся система обороны, которую гитлеровцы создавали не один год против войск Волховского фронта.
      И в последующем, когда советские войска вели бои по окончательному разгрому правофланговой группировки 18-й армии, выбитой из Новгорода, 8-я егерская дивизия не представляла собой единого боевого организма, той силы, которую гитлеровцы намеревались получить для удержания своего фронта против войск Волховского фронта. Она прибывала разрозненно, вливалась в действующие войска главным образом отдельными батальонами, ее личный состав был в значительной степени деморализован.
      И другие части и соединения, перебрасываемые противником на правый фланг 18-й армии, не сумели подойти компактно и своевременно. В значительной степени парализовав важнейшие участки Витебской дороги и полностью дорогу Батецкая - Новгород, партизаны 5-й и 10-й бригад не оставили этим войскам другой возможности, кроме как добираться до Новгорода походными колоннами по плохим проселочным дорогам. А здесь их ждали партизанские засады. В связи с этим Хауэлл пишет: "Другие подкрепления, двигавшиеся для поддержки линии фронта, задерживались подобным образом подрывами железных дорог и засадами против транспортных колони тогда, когда они были более всего нужны на фронте"{792}.
      Подобное произошло и на левом фланге 18-й армии, где оборону прорывали войска Ленинградского фронта. Парализовав Балтийскую железную дорогу, а также шоссейные и проселочные дороги, партизаны 9-й и 12-й бригад не допустили подхода к линии фронта вражеских оперативных резервов. "Наша бригада, - вспоминает командир 12-й бригады А. А. Ингинен, - парализовала движение фашистских эшелонов на значительном участке Балтийской железной дороги. В руках партизан были также шоссейные дороги Ивановское - Сланцы, Сабек - Осьмино - Ляды. Враг метался в поисках путей для подвоза подкреплений и военных грузов, но повсюду натыкался на партизанские засады{793}.
      Успешные действия ленинградских партизан на вражеских коммуникациях не позволили фашистскому командованию использовать оперативные резервы, и прежде всего на флангах 18-й армии, где советские войска осуществляли труднейший этап операции - прорыв мощной обороны врага, которую он возводил в течение нескольких лет.
      Рассматривая искусное руководство партизанами в период прорыва советскими войсками обороны 18-й армии, Э. Гессе вынужден был отметить: "Атаки партизан были направлены сначала на северные коммуникации, проходящие на запад к востоку от Нарвы на Гатчину, в то время как в тылу дивизий, которые стояли против северного фронта (т. е. против мгинской и любанско-чудовской группировок советских войск - Ю. П.) наступающих частей Красной Армии, было полное затишье... Одновременно партизанские части, находившиеся западнее озера Ильмень, настойчивыми атаками перекрыли железнодорожную линию Дно - Ленинград"{794}.