Гончаров и криминальная милиция

      - С какой это стати? - немного опешила Татьяна. - Я гаражами не торгую.
      - Да, конечно, наверное, я неправильно выразился. Дело в том, что, по их сведениям, у вас на одну машину приходится два бокса. Вот я и подумал, а не уступите ли вы мне один из них? Разумеется, за приличную цену.
      - Я даже не знаю... Все это так неожиданно... Вы садитесь... Нужно подумать... Я приготовлю вам кофе или вы предпочитаете чай?
      - Все равно, а лучше ничего, я ведь не чаи гонять пришел. Гараж мне нужен, а с Шавриной сделка сорвалась. Вы ее знаете?
      - Да, она недавно купила соседний гараж вместе с машиной. Я слышала, что у нее несчастье с сыном. Будто бы он куда-то пропал. Наверное, поэтому она и продает.
      - Да, об этом мне рассказали все те же мужики. И вообще, они не советуют брать ее гараж, говорят, что над ним висит какое-то проклятье. Один хозяин угорел, другой похищен. Что и говорить, незавидное приобретение.
      - Незавидное, - чуть нахмурившись, подтвердила она. - А что еще говорят мужики?
      - Да всякое. Собака лает, ветер носит. Не принимайте близко к сердцу.
      - И все-таки я бы хотела знать, о чем судачат эти бабы в брюках.
      - Как хотите. Они говорят, что вы имели тайные амуры с первым владельцем гаража, Жорой Костромским. И будто бы вас в самый неподходящий момент накрыл Евгений Львович. Он настолько разозлился на Костромского, что даже отравил его выхлопными газами. А вы, в свою очередь, мстя за любовника, отравили мужа. Вы, дескать, напоили его допьяна и открыли все газовые конфорки. Так болтают между собой.
      - Господи, уже год прошел, а они все уняться не могут. Да не было у меня возможности его отравить чисто физически, ведь я в это время была у мамы за две тысячи километров отсюда. Это может подтвердить и она, и моя дочь, да и следствие свое слово давно сказало.
      - Вот и они говорят, что вы не сами его отравили, а подговорили сообщника. Пока вы там отдыхали, он все тут провернул, комар носа не подточит. Так как же мы решим насчет гаража? Продадите?
      - Да подождите вы, - не на шутку завелась Губковская. - Честное слово, я бы сама с удовольствием его отравила, настолько он стал мне противен, но только, клянусь вам, этого я не делала. Уже потом, когда все кончилось, я обнаружила в доме две странные вещи, но в милицию уже не пошла, настолько мне все опротивело, что одна мысль о новых расспросах внушала мне страх и омерзение.
      - И что ж вы такое нашли? - ненавязчиво, как бы между прочим поинтересовался я.
      - Какие-то непонятные ключи и следы губной помады на пиджаке Евгения. На помаду сыщики не обратили никакого внимания, потому что она полностью соответствовала той, что стояла у меня на трюмо. Только они не знали того, что я ею никогда не пользовалась. Мне ее подарили на работе, а она мне не понравилась. Она темно-коричневая, а такой цвет мне не идет, потому-то я ни разу к ней не притронулась.
      Это я потом уже сообразила, когда рассматривала ключи, невесть откуда появившиеся в доме. Они висели на самом видном месте, рядом с ключами от гаражей, квартиры, погреба и дачи. Наверное, поэтому милиция не придала им значения. Теперь-то вы понимаете, что если и был сообщник, то женского пола.
      - Понимаю. Кто и как первым обнаружил вашего мужа мертвым?
      - Что за вопросы? Вы что, из милиции?
      - А до вас это только сейчас дошло?
      - Господи, какая же я дура! - беспомощно, по-детски всплеснула она руками. - Ну конечно же... Нет... Если вы из милиции, то зачем спрашиваете?
      - Затем, что я хочу все услышать от вас.
      - Но я и сама ничего не знала, только потом мне рассказали соседки. Утром они учуяли запах газа и вызвали 04. Приехали ремонтники и сразу же решили ломать дверь. Евгений полулежал на кухонном диванчике, он был мертв. Говорят, что вид его был страшный, и поэтому хоронили его в закрытом гробу.
      - Надо думать. Где ключи и губная помада?
      - Где-то в трюмо валяются, могу их вам отдать, но с условием, что вы не будете меня дергать, - роясь в верхнем ящике, поставила она ультиматум. - Вы согласны?
      - Согласен, - забирая у нее связку из трех ключей, поспешно ответил я.
      Глава 11
      В шестнадцать часов сорок пять минут я остановился у двери Екатерины Георгиевны Костромской, чтобы отдышаться, собраться с мыслями и решиться на весьма рискованный шаг. Если мои подозрения не подтвердятся, да вдобавок ко всему прочему меня застанут с поличным, то гнев этой серьезной дамы будет таков, что я буду иметь нездоровый цвет лица и смешную походку. Трижды перекрестившись, я напрягся и воткнул ключ в верхнюю скважину. Слава богу, он вошел без стона и скрипа.
      "Все-таки чертовски умный ты парень, Гончаров! Просто зависть берет!" подумал я, по очереди открывая все три замка. Это ж надо! Все просчитать, все предусмотреть и сделать один правильный ход из множества неправильных. Ну вот мы и дома. Надо хорошенько осмотреться и не торопясь ознакомиться с личной жизнью госпожи Костромской. Наверняка у нее есть что прятать от чужих случайных глаз.
      Да, живет раба народа совсем нехило. Квартирка что дворец, сам Николай Второй от такой бы не отказался. С чего начнем, если полем нашей деятельности являются прихожая, три комнаты, кухня и раздельный санузел? Вот с него мы и начнем, а конкретней - с сортира.
      Тщательный осмотр, проведенный в интимных комнатах, ничего не дал. Такой же отрицательный результат поджидал меня в передней и на кухне. В большой комнате единственно полезную вещь я обнаружил в баре. Здоровенная бутылка водки, закрученная в рог, невольно приковала мое внимание, и мне во что бы то ни стало захотелось попробовать, чем себя травят сильные мира сего. Отпробовал не меньше ста пятидесяти граммов, прежде чем пришел к заключению, что гадость - она и останется гадостью, в какую бутылку ты ее ни наливай.
      Далее мой путь лежал в спаленку. Здесь особое внимание я уделил туалетному столику. Я перевернул все ящички, перенюхал все баночки, перебрал коробочки и шкатулки, пока, наконец, не нашел то, ради чего сюда и пришел. Полупустая гильза с остатками коричневой губной помады лежала вперемешку со всяким мелким барахлом на самом дне чайной коробки. Вызволив ее пинцетом, я сравнил ее с помадой, конфискованной у Губковской, и от удовлетворения даже заурчал. Они походили друг на друга как две капли воды. Со всеми предосторожностями упаковав ее в пачку от сигарет, я уже подумывал, как половчее смыться. В третью комнату, кабинет мадам Костромской, я заглянул чисто символически. Однако тайны письменного стола, даже женского, никогда не оставляли меня равнодушным. Среди бланков, писем, печатей и прочего бумажного хлама я обнаружил нечто такое, что никак не вписывалось во всю эту канцелярскую ерунду. Малогабаритная магнитофонная кассета была упакована в прозрачный футляр и на первый взгляд казалась чистой, но, приглядевшись внимательней, я заметил на ее наклейке три крохотные точки. Весьма заинтригованный ими, я без размышлений отыскал диктофон и вставил кассету. После непродолжительной шипящей паузы я услышал магнитофонную запись годовой давности.
      " - Ты один? - вкрадчиво и настороженно спросил знакомый женский голос.
      - Один, один. Проходи, не бойся, - проворковал жирный мужской баритон, совершенно мне незнакомый. - Раздевайся, я же тебе говорил, что ее не будет дней десять. Обувай ее тапочки, и пойдем в комнату. Я к твоему приходу кое-что приготовил.
      - Страшно как-то, непривычно, - боязливо проронила Костромская. - Я ведь у тебя в первый раз. Дай мне немного пообвыкнуть и осмотреться.
      - Осмотрись, осмотрись, - покровительственно хохотнул баритон. Времени у нас с тобой достаточно, а скоро будет еще больше.
      - Что ты имеешь в виду? Ты в самом деле хочешь с ней развестись?
      - А как же. Катюша, мы этот вопрос уже обсуждали, и не надо к нему возвращаться. Осмотрелась? Тогда пойдем к столу, специально для тебя старался.
      - Господи, Жека, какая прелесть. Неужели ты сам все это состряпал?
      - А то кто же! Что будем пить? Ликер, коньяк, шампанское?
      - Жека, ты просто гений! Ты врожденный кулинар, - восхищенно взвизгнула Костромская. - Никаких шампанских, ликеров и коньяков, сегодня мы с тобой будем пить только водку. Под такую закуску краше водки ничего нет.
      - Пусть будет так, как пожелает моя королева, - звякнув бутылкой, согласился Жека. - Лисичка моя, давай выпьем за наше счастье.
      - Нет, мой медвежонок, нет, мой сладкий, за счастье такими наперстками не пьют. Давай сюда фужеры побольше, да лей пополнее.
      - Катюша, я бы не хотел напиваться. У нас с тобой еще целая ночь.
      - А что ты волнуешься? Ты ведь у меня супермужик! В любом состоянии любого мужика за пояс заткнешь. После тебя я целый день как шальная хожу.
      - Что есть, того не отнимешь, - самодовольно согласился Жека, и по звуку наполняемых фужеров я понял, что он решился пуститься во все тяжкие. За нас, лисичка.
      - Только за нас! - акцентировала Костромская и после продолжительной паузы добавила: - Давай, Жека, за наше счастье, не закусывая, по второй!
      - Но, Катюша, я бы хотел немного с тобой полежать, иди ко мне.
      - Нет, медвежонок, только после второй, я сегодня счастлива и хочу напиться.
      - Ну что ж, твое желание для меня закон, - согласился Жека, и вновь послышалось бульканье. - Пьем за нас по второй!
      - Только так, и никак иначе, - поддержала его Костромская, и наступила достаточно продолжительная тишина, нарушаемая то ли шипением пленки, то ли возней в комнате. - Не надо, милый, еще не время, - наконец сдавленно проговорила она.
      - Катя, Катенька, я умираю от желания... Я больше не могу, сладострастно промычал "медвежонок". - Пойдем в спальню... Я сейчас лопну...
      - А ну-ка, дай я посмотрю... Не обманываешь ли ты меня? - шаловливо рассмеялась Костромская. - Ой, и вправду... Не надо... Не надо меня раздевать... Я хочу по-иному... Ужас!... Ну и баклажан!... Синий... А хочешь, я... Вот так...
      - Хочу-у-у... - дурея от похоти, застонал Жека, а минутой позже взвыл протяжно и безнадежно, словно вся, вместе взятая, стая волков.
      - Ну что, легче стало? - с каким-то подтекстом спросила Екатерина. - А скоро будет совсем легко. Жека, да ты же весь балык спермой залил! Отнеси его в мусорку.
      - Успеется, - устало и отрешенно ответил запьяневший "медвежонок". Давай-ка мы с тобой выпьем еще по рюмочке да ляжем спать. Время уже позднее, а мне завтра нужно обязательно быть на работе.
      - Хорошо, Жека, давай выпьем, - наполняя фужеры, покладисто согласилась Костромская. - Выпьем за то, чтобы все наши желания в эту ночь сбылись! Теперь ты ложись здесь на диване и жди, покуда я все приберу и вынесу мусор.
      Послышался звон собираемой посуды, какое-то шуршание, звук открываемой двери, и женский голос пробормотал что-то непонятное. Все это продолжалось не меньше минуты. Потом послышался щелчок выключателя и неожиданно резкий голос Костромской с издевкой спросил:
      - Ну что, медвежонок, ты все еще ждешь свою лисичку?!
      - А! Что такое?! - испуганно воскликнул Жека. - Кто это? Как он сюда попал?
      - Ножками, медвежонок, ножками, - злобно расхохоталась Катюша. - Можешь познакомиться, мой любовник. Зовут его Алексей. Алеша, поздоровайся с дядей Женей.
      - Здорово, козел! - хмыкнул Алеша, и я явственно услышал, как лязгнул затвор. - Ну как, дерьмо собачье, впечатляет?
      - Что вы от меня хотите? Не надо, не стреляйте! Катя, за что? - давясь словами, скороговоркой затараторил Жека. - За что ты так, Катя?!
      - А ты не знаешь, подонок? - холодно, с расстановкой спросила женщина.
      - Нет, клянусь тебе, даже не догадываюсь!
      - На том свете догадаешься, - с издевкой пообещала Катерина. - Алеша, кончай его.
      - Не надо! Я вас прошу, не делайте этого. Я встану перед вами на колени, - слезливо загундосил "медвежонок". - Не убивайте меня, я не хочу-у-у...
      - Мой отец тоже умирать не хотел, однако ты с его мнением не посчитался.
      - Катенька, о чем ты говоришь! При чем тут я и смерть твоего отца? Ведь следствием доказано, что он погиб, отравившись выхлопными газами.
      - Мерзавец, да к тому же еще и лгун. Не думай, что я полная идиотка. В гараже я была первой и прекрасно все просчитала. Если ты через шесть секунд не начнешь говорить мне правду, то твои говенные мозги разлетятся по всей комнате. Леша, ты готов? Счет пошел, медвежонок!
      - Не надо, не надо! - не переждав и секунды, залопотал Жека. - Я расскажу вам все как есть, и вы поймете, что любой бы на моем месте поступил точно так же, я...
      - Заткни фонтан и говори по существу, - жестко оборвала его щебетание Катерина.
      - Понимаете, прошедшим летом я заметил, что моя жена, Татьяна, зачастила в гараж в мое отсутствие. То ей вдруг спешно понадобилась картошка, то у нее свекла с морковкой кончились, то еще чего-то понадобилось. Сначала я не придавал этому никакого значения, но в конце августа был буквально сражен на месте. В тот вечер я поставил машину и собрался идти домой. Совершенно неожиданно меня подозвал дядя Леша. Он стоял у вашего гаража и, давясь от смеха, что-то рассматривал в щель. Не думая ничего дурного, я подошел и последовал его примеру. То, что я увидел, буквально ввергло меня в шок. Твой отец и моя жена... В общем, они занимались любовью, и кстати, замечу, в извращенной форме. Я хотел ворваться и тут же, прямо на месте, их убить, но вовремя остановился. Убить нужно было так, чтобы меня ни в чем не заподозрили.
      Сам не свой я пришел домой и начал выстраивать планы смертельной мести. Нужно было сделать так, чтобы все это походило на самоубийство или, в крайнем случае, на убийство, совершенное по глупости. С женой этот вопрос разрешался довольно просто, но в том-то все и дело, что первым должен был умереть Жора. Это бы вызвало меньше подозрений и позволило мне через какое-то время спокойно, без спешки заняться супругой.
      К утру следующего дня мой план созрел, а через неделю я взялся за его осуществление. Времени я отпустил себе предостаточно, а потому, готовясь к капитальному ремонту гаража, начал потихоньку завозить строительные материалы и все то, что требовалось для моего замысла. Как таковой, ремонт я начал в середине октября. Заново забетонировал пол, выложил смотровую яму кафелем и прорыл узкую шахту до середины вашего гаража. Теперь, по моим расчетам, мне оставалось проделать метровый тоннель до смотровой ямы. Но это я мог сделать только из вашего гаража. Нужно было ждать случая. И в декабре, два месяца тому назад, он подвернулся, а точнее сказать, я его сам подвернул. Это случилось вечером, пока Жора развлекался в машине с очередной бабой, я нагло подменил замок, запирающий дверь ворот. Внешне он был точно такой же, но только теперь его секрет открывался любым ключом.
      Дождавшись, когда они вволю натешатся и уйдут, я тут же проник в гараж и за три часа выполнил оставшуюся работу. Дело было сделано, и мне оставалось только ждать подходящего часа. Сорок дней назад он пробил. Пятнадцатого января Жора загнал в гараж машину и активно напился. Это я понял по тому, как он начал разговаривать сам с собой. Я приготовился, подсоединил шланг к выхлопной трубе своей машины, а другой конец сунул в шахту. Примерно через полчаса я заглянул в щель его ворот и увидел, что он мирно спит, а двигатель не работает. Это меня не устраивало. Открыв свой хитрый замок, я повернул ключ зажигания и вернулся к себе. А дальше вы и без меня все знаете.
      - Знаем, но хотелось бы услышать это от тебя, мерзавец.
      - Я запустил свой движок и гонял его больше часа... Чтоб наверняка... Ну а потом, когда меня и самого начало тошнить, я вырубил мотор, вытащил шланг и заделал отверстие шахты кафелем. Это все, первая часть моего приговора была приведена в исполнение.
      - Вторую часть тебе выполнить уже не доведется, - усмехнулась Костромская. - Пей, подонок, помяни убитого тобой. Пей, тварь, или твоей жене благодаря нам придется соскабливать твои высохшие мозги со стен.
      - Что ты, что ты, Катя! Здесь же больше стакана.
      - Не кукарекай! Второй раз я не предлагаю. Не хочешь - не надо. Алексей, мне он больше не нужен. Кончай его, только поаккуратней. Подожди, я отсюда выйду.
      - Не надо, милые мои, хорошие, я же вам все рассказал, а вы... За что?..
      - За то, что ты отказываешься пить.
      - Нет, я выпью, я с удовольствием выпью в два раза больше, только не убивайте.
      Послышалось судорожное прихлебывание, после чего наступила долгая пауза. В конце концов ее нарушил негромкий голос Костромской:
      - Кажется, готов? Как ты думаешь, Алексей?
      - Вроде того, больше чем пол-литра сожрал. Не надо, я сам его дотащу, а ты тем временем пройдись по квартире и отключи все электроприборы, а то рванет, и пострадают ни в чем не повинные соседи.
      - Все в порядке, - доложила она через некоторое время. - Можно включать газ.
      - Так мы и..."
      На этом магнитофонная запись заканчивалась, хотя в кассете еще оставался довольно приличный кусок пленки. Вероятно, госпожа Костромская решила, что все дальнейшее не суть важно, и отключила диктофон. Интересно, зачем она вообще сохранила запись, которая при желании да в умелых руках может сработать лучше любого прокурора. Ладно, все эти раздумья мы оставим на потом, а сейчас нашей первостепенной задачей является перезапись этого документа на мою кассету, потому как времени до ее прихода остается совсем немного. Играть с такой молодой, но хищной тигрицей без подстраховки было бы чистым безумием. Совсем невредно было бы позвонить Ухову и дать ему свои точные координаты.
      Весьма успешно скопировав взрывной компромат, я бережно завернул полученную копию в кусок полиэтилена и присовокупил ее к губной помаде. Потом еще раз запаковал всю пачку в пластиковый мешочек и, утяжелив все это добро ключами, выбросил с шестого этажа. Проследив за его полетом и отметив место падения, я с чистой душой налил из рога малую толику, включил торшер и устроился в кресле напротив входа.
      Ответ на вопрос, зачем она сама на себя хранит компромат, пришел легко и неожиданно. Непонятно, как только я раньше не догадался. Все очень просто. Он ей был нужен в случае провала. Она надеется, что, выслушав признания Губковского, всякий судья проникнется к ней сочувствием и назначит минимальный срок наказания. Ай да лисичка, ай да сестричка, ай да братец Алексей! Интересно, кто он такой и с чем его едят? Судя по всему, отморозок он еще тот. Не всякий решится так хладнокровно открыть газовые горелки. Кто он? Действительно любовник Костромской или просто наемный убийца? Нет, наемные убийцы так не работают, они действуют в одиночку и по заранее продуманному плану. Здесь же их действия носят некий совещательный характер, а это означает то, что они были в близких отношениях.
      Все-таки странно получается. Все началось позавчера утром с безобидной установки памятника, а нынче у нас гора трупов и в придачу к ним немножко преступников.
      - Поразмыслив, покумекав, удушил соседа Жека! Только зря он кукарекал. Удушили тоже Жеку, - таким восхитительным четверостишием собственного сочинения встретил я входящую Костромскую.
      - Что!!! - Ошарашенно, как на призрак, она уставилась на меня, пытаясь вытолкнуть застрявшие в глотке слова. - Как?! Как вы здесь оказались?
      - Да просто шел мимо, дай, думаю, зайду на секундочку. Вот и зашел, наверное, я ужасно сильно захотел увидеть вас. Да вы проходите, садитесь, в ногах правды нет.
      - Что все это значит?! - приходя в себя, завибрировала она гневом и возмущением. - Как вы открыли дверь?! Как вы посмели?! Нет, так просто я этого не оставлю! - Подбежав к окну, она открыла форточку и что есть мочи заорала: - Валера, быстро поднимись ко мне! Слышишь, срочно!
      - Зря вы это сделали, - глотнув водки, ухмыльнулся я. - Я настроился на душевный, теплый разговор в стенах вашей квартиры, а теперь вынужден перенести его в суровые своды подземелья. Но как говорится, была бы честь предложена...
      - Немедленно убирайтесь вон, если не хотите, чтобы вас выкинули в окно.
      - Лисичка, а я люблю летать, даже во сне каждую ночь я порхаю и порхаю.
      - Что? - насторожилась она. - Какая я вам лисичка? Оставьте ваш фамильярный тон. Кажется, я не давала вам на то никакого повода. Где Валера застрял?!
      - Да вы не волнуйтесь, с ним все в порядке, наверное, он просто решил отдохнуть.
      - Как это отдохнуть! - Высунувшись в окно, она некоторое время рассматривала все происходящее внизу. - Да куда же он мог запропаститься?
      - Мало ли куда может заглянуть молодой парень - в пивную, в бордель...
      - Может быть, вы все-таки объясните, что все это значит?
      - Я давно собираюсь это сделать, но вы не даете. Повышаете голос, оскорбляете. Нехорошо, Екатерина Георгиевна, я к вам со всей открытостью моего любящего сердца, со всей неопытной, нерастраченной душой, а вы...
      - Довольно амикошонствовать. Давайте по существу.
      - А разве ж я против? Совсем наоборот. Весь сегодняшний день я посвятил исключительно вашему делу. Вы попросили меня найти убийцу вашего отца, и я его нашел, только вам, очевидно, будет совсем неинтересно про это услышать?
      - Это почему же? - проверяя твердость почвы, осторожно спросила она.
      - Потому что вы сами знали это еще год тому назад.
      - Я вас не понимаю, - сжав кулачки, через силу выдавила она. Выражайтесь яснее.
      - Лисичка, яснее уже некуда. - Многозначительно подмигнув, я щелкнул по пустому фужеру. - Водка у вас просто великолепная, нельзя ли повторить?
      - Нельзя. - Резко отвернувшись, она прижалась лбом к стеклу.
      - И правильно, алкоголь в больших дозах наносит вред здоровью.
      - Я вас посажу.
      - За что же? - искренне удивился я.
      - За то, что вы взломали дверь и ковырялись в моих вещах.
      - Ну это еще вопрос спорный. Дверь я не взламывал, а замки открыл вашими родными ключами. Насчет вещей тоже неточность. Я рылся в них не по своей инициативе. Именно вы, а никто другой попросил меня об этом. Да, да, вы попросили найти убийцу, и не моя вина, что след его привел в вашу квартиру. Вы уподобились той унтер-офицерской вдове, которая, как известно, сама себя выпорола. Не понимаю только, зачем вам это понадобилось записывать? Лишний раз себя проверить и убедиться в своей гениальности? Так, что ли? Сожалею, но на этом вы как раз-то и вырыли себе яму.
      - Где кассета? - Резко обернувшись, она наставила на меня пистолет. Это было неприятно, но пока терпимо. Самое главное, чтобы у нее не сдали нервы.
      - Там, где ей и положено быть, - у меня в кармане, - как можно спокойней ответил я, и моя доброжелательная улыбка было полна приятности. Не извольте беспокоиться, я вам ее отдам, но вы говорили мне что-то в отношении оплаты.
      - Кассету на стол, мерзавец! Или я стреляю!
      - Да, да, конечно... - Суетливо вытащив кассету, я боязливо положил ее на стол. - Но как же с оплатой?.. Вы обещали... Я потратил время...
      - Я дам тебе денег, подонок, - живо забирая компромат, заявила она. Но только в обмен на твое молчание. Ты меня понял?
      - Как тут не понять, ведь я работал исключительно в ваших интересах. Не понимаю, за что вы меня по-всякому оскорбляете. Я буду молчать как рыба, как того требует этикет частного сыщика. Надеюсь, что сумма гонорара будет достаточной?
      - Достаточной, чтобы хватило на месячный пропой. - Злобно зыркнув, она полезла в свою сумочку, и этот момент упускать было грешно. Массивный хрустальный фужер, пущенный моей немощной рукой, угодив ей в лоб, отрикошетил на стенку и рассыпался на сотни радужных кусочков. Костромская же, не обращая никакого внимания на бьющую фонтаном кровь, выронила пистолет, немного подумала и молча улеглась на пол.
      Этого мне только не хватало! Подобрав ее оружие, я метнулся к аптечке и, словно заправский травматолог, в считаные секунды намотал ей на голову сногсшибательный тюрбан. Потом, не утруждая себя всякими ватками, плеснул ей под нос дозу нашатырного спирта. Ну а пока она очухивалась и отплевывалась, я сноровисто вынул новый фужер и на треть его наполнил.
      - За ваше здоровье, мисс идиотка!
      - Сам ты подонок! - огрызнулась она и попыталась подняться.
      - Пардон, мадам, позвольте вам помочь.
      - Пошел вон! Обойдусь без тебя.
      - Жаль, - огорченно прищелкнул я языком. - Значит, вы против конструктивного, содержательного разговора. Ну что же, в таком случае соберите себе узелок и приготовьтесь к дальней дороге в казенный дом.
      - Что ты мелешь, старый козел. Врешь ты все! Ты сам от этой милиции как от огня бежишь! Какой может быть казенный дом? Какая дорога?
      - "... А по широкой дороге, где мчится скорый Воркута-Ленинград..." фальшиво, но с удовольствием пропел я. - Сочувствую, но ничем не могу помочь.
      - А я и не прошу твоей помощи, я ее покупаю. Назови свою цену.
      - Цена для меня пустячная, но для вас она будет высока. Думаю, что пять годков покажутся вам вечностью. На выход, синьорина.
      - Гиль! - недоуменно воскликнула она. - Как же так, ведь совсем недавно ты говорил, что работаешь в моих интересах и поступать подобным образом тебе не позволит этикет частного сыщика? Я правильно поняла?
      - Совершенно верно, Екатерина Георгиевна, и я это повторяю: мое моральное кредо таково, что преступник всегда должен нести наказание.
      - Послушайте, Константин Иванович, дело совсем не в деньгах, - облизав пересохшие губы, попробовала она зайти с другой стороны. - Вчера вечером вы обмолвились о нетрадиционной форме оплаты... В общем... Я согласна.
      - Ты посмотри на себя в зеркало! Чучело огородное! - от души рассмеялся я. - Нос распух, скоро синяки появятся, на голове целый айсберг. Да кто ж на тебя на такую позарится? Разве что сифилитичный дервиш из Алжира.
      - Ты дорого заплатишь мне за эти слова. Я-то выйду, и думаю, что прямо из зала суда, а вот ты уже из могилы никогда не вылезешь.
      - Лисичка, если бы хоть пять процентов всех угроз, направленных в мой адрес, сбылись, то я бы уже восемь раз повстречался с Сатаной. Ладно, Катюша, хватит болтать и переливать из пустого в порожнее, лучше расскажи мне, кто такой Алексей и как ты догадалась о том, что твоего отца отравил Губковский.
      - Делать мне больше нечего, как исповедоваться перед алкашами, раздраженно дрыгнула она ножкой. - На это у меня есть личный адвокат.
      - Верно, это твое личное дело, но пробудить во мне симпатию в твоих интересах.
      - Ты можешь что-то обещать?
      - Не много, но можно повернуть эту историю другим боком. В ином ракурсе она будет смотреться гораздо симпатичней. Предположим, что ты сама обратилась ко мне с жалобой на то, что тебе надоел гнет твоего греха, словом, явка с повинной.
      - Слабо писаешь, Гончаров, - презрительно скривила она губы. - На такой компромисс не пойдет даже полный болван.
      - О каком компромиссе ты говоришь? Ничего похожего я тебе не предлагаю, просто я сказал, что могу, а чего нет. Вот и все. Пойдем, уже девятнадцать часов стукнуло, наверное, нас заждались.
      - Подожди. Мне нужно сходить в ванную, кровь с лица отмыть, а потом посетить туалет. Надеюсь, что ты не лишишь меня последней радости?
      - Да чего уж там, валяй, Катерина, - великодушно я позволил ей эту роскошь. - Но только долго не засиживайся, нас в самом деле ждут.
      - Врешь ты все, блефуешь, ну да ладно, время покажет. Надеюсь, что ты не настолько испорчен, чтобы подслушивать под дверью туалета?
      - Пока за мной этого не наблюдалось, а что будет дальше, никому не известно.
      - Давай, Гончаров, прогрессируй!
      Отсутствовала она минут десять. За это время я успел пообщаться с Максом на языке жестов. Во-первых, я понял, что связанный и обезвреженный Валера отдыхает в его машине, а во-вторых, указал ему место, куда я бросил свой сокровенный пакет, после чего дал отмашку и вернулся на свое место.
      - Константин Иванович, налейте мне сто граммов коньяка, - выходя из ванной, заблажила Костромская. - Ужасно захотелось выпить.
      - Нельзя. Тебе действительно нельзя, может снова открыться кровотечение.
      - Да и черт бы с ним. Про Алексея я ничего не скажу, не в моих это правилах, к этой истории он не имеет никакого отношения. Я выбрала его чисто случайно.
      - Возможно, но газ-то открывал он.
      - Это не важно, главное, что инициатором выступала я. Но я и не могла иначе. Моего отца убили, и я должна была отомстить. Спасибо, - принимая рюмку коньяка, поблагодарила Катерина. - Как я догадалась о Губковском? Наверное, так же, как и ты. Я первой оказалась в гараже и первой тщательно его осмотрела. Когда выхлопы уже улетучились, я отметила, что в смотровой яме газ все еще присутствует. Это обстоятельство показалось мне подозрительным, и я спустилась вниз, где обнаружила странное, на мой взгляд, вентиляционное отверстие. Именно возле него концентрация СО была наиболее высокой. В общем, подозрения в отношении Губковского зародились у меня в первые десять минут моего пребывания в гараже. Однако подъехавшей вскоре милиции я на сей счет ничего не сказала. Уже тогда я решила сама все досконально проверить, и если мои подозрения подтвердятся, то и судить и казнить его буду я сама, своими собственными руками.
      Но как проверить правильность моего предположения? Со своей стороны я содрала вентиляционную решетку и ввела туда катетер, в смысле тросик для чистки канализации. Он уходил куда-то вглубь метра на четыре и там натыкался на какую-то преграду. Какую точно, я сказать не могла, а мне были необходимы только наверняка проверенные факты. А для этого мне во что бы то ни стало нужно было сблизиться с Губковским и осмотреть его гараж. В общем, через десять дней после похорон отца я начала крутить перед ним задницей и строить ему глазки. Подонок в первый же вечер сполна заглотил мой крючок. Смешно было смотреть, как этот урод буквально лезет из кожи, чтобы мне понравиться. Но сдаваться так просто я не собиралась, не затем я его терпела.