Золотой воин

      – Смотрите, этто... этто колдуны! – произнес один из молоканов, останавливаясь напротив троих путников и указывая на них когтистым пальцем.
      В темных длиннополых хламидах, с прикрытыми капюшонами лицами и посохами в руках, эти трое действительно выглядели жутковато.
      – С чего ты взял, что это... колдуны? – спросил другой молокан и громко икнул.
      Орки были настолько пьяны, что, позабыв свой язык, разговаривали на яни.
      – Я чувствую, как от них исходит какая-то... опасность. Давай убьем их, Кем?
      – Нет, Бун, в городе это невозможно. Ты забыл, что тут действует договор? Если хочешь убить их, проследи за ними и оторви ноги за городской границей – это совсем недалеко.
      – Хорошая мысль, Кем, – согласился другой орк, покачиваясь и невпопад шевеля пальцами на своих лапах. – А когда?
      – Завтра. Вот пойдем еще выпьем, а потом выспимся и завтра... убьем.
      – Убьем, – кивнул Кем и вернулся к своим товарищам. Обнявшись, орки побрели прочь.
      Угроза миновала, и улица снова стала наполняться народом, а в притихших было трактирах зажглись огни и заиграла музыка.
      Трое путников продолжили движение и вскоре вышли к портовым складам и причалам, на которых, как и обещал Харар, стояли прикрытые навесами столы, а рядом с ними дымили обложенные камнями костры.
      На прутьях жарилось мясо, парили носики медных чайников, запахи меда и шербета перемешивались с ароматами пряных трав и дыма. Даже Вендор заметил, что такое сочетание ему совсем не мешает, если бы только не пахло еще и рыбой.
      – Пейте же свой чай, рабы ненасытных желудков, а я посмотрю на море. Может, это поможет мне увидеть то, чего я жду...
      Вендор скинул капюшон и стал немолодым человеком лет шестидесяти с коротко подстриженной бородой. Карцепос тоже сбросил капюшон и принял вид прежнего господина Карцепа – чиновника из обычного городка, а Харар не изменился никак, поскольку обходится одним-единственным лицом.
      Он подошел к ближайшему столу и попросил две кружки чая.
      – Одну минуту, господин, – ответил торговец, выхватил из-под прилавка кружки и бросил в них по щепотке заварного сбора.
      – Вам с марципаном? – уточнил он, замерев на половине движения.
      – Нам с марципаном? – переспросил у Карцепоса Харар.
      – Я люблю простой.
      – Нам простой, – повторил Харар.
      – Как прикажете, господа, – ответил торговец и снова задвигался, гремя чайником, заливая кипяток и накрывая кружки глиняными крышками.
      – Мед? Шербет?
      – Мед! – сделал выбор Карцепос.
      – И мне мед, – согласился Харар.
      Взяв свои кружки, они сели на лавку рядом с отрешенно смотрящим на море Вендором.
      Харар огляделся. Публики здесь хватало: прибывшие с уловом рыбаки и их грузчики, засидевшиеся за срочной работой плотники, весовщики и приказчики с портовых складов. Все они выходили перекусить, чтобы затем снова заняться работой, возможно до самого утра.
      Харар сделал глоток и вздохнул. Легкий ветерок приносил резкий запах рыбы, тощие портовые кошки бегали по натянутым канатам, отыскивая на лодках остатки улова.
      – Ваш мед, господа, – с поклоном произнес торговец, подавая две плошки с медом и деревянными палочками вместо ложек. – С вас четыре кадастра.
      – Возьми, любезный, – подал деньги Карцепос. Торговец ушел.
      – Вот ведь какая неприятность, казалось бы, сиди, Харар, да пей душистый чай...
      – Душистый, – подтвердил Карцепос.
      – А все равно как-то неспокойно.
      – Тебе неспокойно? – уточнил Вендор, продолжая смотреть куда-то вдаль.
      – Вот именно, мессир, мне как будто в спину кто-то смотрит.
      Харар даже обернулся, проверяя свои ощущения.
      – Маг всегда должен быть готов к неприятностям.
      – Но я-то еще не маг.
      – Думаю, все обойдется, – сказал Вендор, но в это мгновение ярдах в сорока справа от него полыхнул силуэт синего великана, однако едва тот размахнулся, как Вендора, Карцепоса и Харара будто сдуло налетевшим с моря шквалом, и сфера из синего пламени ударила в пустую скамью.
      Раздался грохот, по камням пристани побежали трещины, а стол со сладостями разметало в пыль.
      Вендор швырнул в синего великана столб пурпурного пламени и разом вырос до его размеров.
      – Он здесь не один! – предупредил своих Вендор, и тут из ближайшего проулка стали выскакивать орущие орки-молоканы.
      Размахивая широкими тесаками, они бросились к Харару, но тот вскинул посох, произнес заветное слово, и каменная сфера, сорвавшись с посоха, пробила насквозь четверых молоканов, а затем сделала круг и вернулась на место.
      Четверо орков повалились на мостовую, но остальных это ничуть не смутило, они стали метать в Харара топоры, заставляя беднягу то падать на мостовую, то высоко подпрыгивать. С пристани стали с криками разбегаться люди.
      Гильгум и Вендор сошлись в схватке, сотрясая округу громом тяжких ударов. Синие и красные искры разлетались по сторонам, с крыш портовых складов съезжала черепица, но, несмотря на обмен ударами, синий и красный великаны оставались на ногах.
      Стоявший в стороне Карцепос еще не решил, кому помогать, когда с другого конца причала появился слепленный из мостовых булыжников двадцатифутовый монстр. От его шагов сотрясались стены, рыбаки прятались на лодках и торопливо отвязывали канаты.
      «Этот – мой», – понял Карцепос. Каменный монстр замахнулся и швырнул в него свою правую руку.
      Раскаленные камни запели в воздухе, Карцепос мгновенно сместился на несколько ярдов, однако рой щебня изменил направление и ударил точно в цель.
      От простого человека уже не осталось бы и следа, но Карцепоса лишь отбросило к лодкам, где он сломал борт баркаса и свалился в воду.
      Каменный монстр сделал еще шаг и, не видя цели, остановился, бегающий от орков Харар его пока не интересовал. Услышав всплеск, он швырнул вторую руку, и новый рой раскаленных камней ударил в воду, вспенив ее и подняв клубы густого пара.
      Однако Карцепос не сварился и выскочил на пристань в десяти ярдах дальше. Затем вскинул руку и образовал три воздушных вихря, которые стали вращаться вокруг него, набирая скорость.
      Быстрый взмах – и они, словно натравленные псы, рванулись к каменному монстру. Тот пытался остановить их полыхнувшим из глаз синим огнем, но это не помогло. Один за другим два вихря ударили в каменное тело монстра и, как показалось, не причинили ему вреда, однако удар третьего оказался для него роковым. Каменный монстр потерял несколько камней, покачнулся и обрушился, словно ветхие руины, образовав на пристани гору обломков и облака пыли.
      А Гильгум и Вендор продолжали свою дуэль, становясь то закованными в сталь рыцарями, то косматыми варварами. Их удары были все так же тяжелы, а руки полны сил.
      Семеро молоканов гоняли Харара, который истратил все силы на первый удар и теперь отбивался посохом, как обычной палкой. Прижатый к самой воде, он прыгнул на один из баркасов, и рычащие орки последовали за ним. Харар перепрыгивал с лодки на лодку, раскачивая их, чтобы преследователи падали в воду, однако орков было слишком много, и удрать от них совсем Харару не удавалось.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.