Удивительный монгол

      Итак, они оба ушли, Барьют, и я не знаю, кого мне больше не хватает. Мы даже не знаем, где еще искать. Однажды дедушка пришел в такое состояние, что сел в наш грузовичок и отправился разъезжать по всему Глостерширу и даже доехал до Беркшира, расспрашивая фермеров и жителей деревень, не видели ли они наших двух лошадей.
      Не провалились ли они в какую-нибудь заброшенную шахту? Может быть, утонули в реке? Или даже в море? Не убил ли их какой-нибудь фермер? А может быть, их задавила машина? Или их поймали? (Невозможно, Tax не дастся!) Или заблудились? (Где?) Или их ранили? Или они больны? Вот все, что я могу сообщить тебе. И еще то, что мы не теряем надежды. Мы знаем, что Tax упрямый и решительный конь. Но буду кончать, а то опять заплачу. Прошу извинить меня за все, Барьют, надеюсь, ты понимаешь, как нам грустно.
      Твой очень грустный английский друг
      Китти Джемисон.
      P. S. Я напишу немедленно, если мы что-нибудь узнаем. У меня не хватает смелости послать тебе свою фотографию, так как я думаю, что теперь ты не захочешь ее иметь.
      Китти
      8
      Здравствуй, Китти!
      Пожалуйста, не разрешай своему дедушке винить себя в исчезновении Таха, потому что Tax, раз он решил, все равно бы убежал, несмотря ни на какие ваши предосторожности. Такова его дикая природа. Так, пожалуйста, и скажи дедушке.
      Уверен, Tax не допустит, чтобы с твоей милой Мушкой случилось что-нибудь плохое. Лошади ужасно верны друг другу, когда они подружатся, и Tax будет драться со всеми, кто
      будет угрожать Мушке, хотя моя тетя говорит, что он не может бороться с погодой, автомобилями и несчастными случаями, не так ли? Не думаю, чтобы он погиб. Он слишком умен, чтобы умереть.
      Успокойся и, пожалуйста, пришли мне свои фотографии. Мне бы очень хотелось иметь их.
      Твой сочувствующий друг
      Барьют.
      P. S. Моя тетя нашла несколько книг вашего известного уэльского писателя Гвина Томаса на русском языке, которые будет мне читать.
      9
      Здравствуй, Барьют!
      Я не писала тебе, хотя твое последнее письмо получила давным-давно (три месяца и двадцать два дня назад). Я просто не решалась писать, когда нечего было сообщить.
      Но теперь есть новости, хотя я толком не знаю, что они означают. Во всяком случае, после многих недель полного отсутствия сведений мы вдруг начали получать сотни (поверь, сотни) сообщений со всей Британии, в которых говорилось о Тахе и Мушке. Одни письма были от полиции, другие от любителей диких животных, фермеров или деревенских жителей и других людей, которые слышали об их исчезновении. (Одна из газет даже пошутила по этому поводу, поместив статью под заголовком "В Англии потерялся Дикарь".) Дедушка только и делает, что отвечает на телефонные звонки или несется куда-нибудь в Эссекс, Норфолк или даже в Шотландию.
      Но пока нам не везет. Все сообщения оказываются ложной тревогой. Только одна женщина действительно видела их. У нее небольшая птицеводческая ферма недалеко от заповедника, но женщина эта не знала, что мы разыскиваем Мушку и Таха, пока ей кто-то не сказал много времени спустя после их побега об этом.
      Женщина, очевидно, видела их в ту ночь, когда они ушли. Ее разбудил лай собаки. Думая, что в курятник забралась лиса, она вышла во двор с ружьем и фонарем. Посветив на большую корзину, в которой были отруби, она увидела, как в сторону от нее бросились какие-то два страшных животных, и выстрелила. Но считает, что промахнулась. Потом уже она сообразила, что стреляла по "шетландскому пони и еще какому-то несчастному страшилищу, замаскированному под лошадь" -- так она написала про Таха.
      Обе лошади сразу скрылись в темноте. Миссис Джексон (так зовут эту женщину) пишет, что одна из них очень хромала, хотя она и не помнит, которая. Она уверена, что не могла ранить лошадь так, чтобы та едва двигалась.
      Дедушка подумал и решил: "Это, очевидно. Tax. Он поранил ноги, когда ломал стену".
      Несмотря на то, что прошли уже недели, мы все еще пытались узнать, куда могли уйти Tax и Мушка, но, к сожалению, нигде не нашли никаких следов.
      Однажды утром дедушка получил письмо на французском языке от некоего мсье Фанона, заместителя директора зоопарка в Бордо, который спрашивал, не мог ли дикий монгольский конь, пропавший из нашего заповедника, очутиться каким-то образом во Франции. Мсье Фанон писал, что прочел об исчезновении этого коня в одном из французских зоологических журналов. Он решил написать дедушке, потому что недавно разговаривал с человеком, поставлявшим из' Гавра (это французский порт) мясо для зоопарка, и тот сказал, что видел очень странную лошадь в прибывшем из Англии табуне, который отправляли на бойню в Кильбеф. Мсье Фанон считал, что описание "странной" лошади, данное поставщиком, подходило к монгольской дикой лошади, начавшей весеннюю линьку. Он писал также, что пытался выяснить больше, но это все, что мог сообщить поставщик.
      "Если Вы считаете, что Ваш дикий конь мог достичь Франции, я буду продолжать розыски. Но только в том случае, если Вы уверены, что это он",-заканчивал письмо мсье Фанон.
      Когда дедушка прочел это письмо, он немедленно отправил мсье Фанону телеграмму, в которой сообщал, что ему непонятно, каким образом наша дикая лошадь могла бы добраться до Франции. Но дедушка также подтверждал, что для этой лошади нет ничего невозможного, кроме пересечения Ла-Манша вплавь. Он поэтому будет очень признателен, если мсье Фанон продолжит расспросы, в то время как сам дедушка будет выяснять, каким образом дикая лошадь могла оказаться во Франции.
      Таковы последние новости, Барьют. Они вселяют надежду и в то же время пугают. Если это был Tax (и Мушка?), что у них общего с лошадьми, направленными на бойню во Францию. (Страшно подумать!) Неужели им пришел конец? На бойне!
      Я просто не могу поверить этому. Отказываюсь верить. Мы теперь ждем, что удастся выяснить мсье Фанону и дедушке. Не знаю, что лучше: разузнают они что-нибудь или ничего не разузнают.
      Миссис Эванс шлет тебе горячий привет. "Я никогда не видела монгольских мальчиков,-- сказала она вчера. -- Как они выглядят?" Тогда я показала ей твою фотографию.
      Я наконец посылаю несколько наших фото. На одном из них мы сняты все вместе. Миссис Эванс специально снялась в фотоавтомате в магазине Вулворта в Ньюпорте. В жизни она выглядит гораздо лучше и более по-домашнему. А вот фотографии, на которых я, дедушка и Мушка, довольно удачные. Особенно хорошо вышла Мушка, которая похожа на маленькую игрушку, не правда ли?
      С надеждой на лучшее и т. д., и т. д.! Всегда твой друг
      Китти.
      P. S. Все наши шлют особый привет твоей тете Серогли, которая так добра к тебе и пишет на таком великолепном английском. Даже лучше, чем я. Была ли она когда-нибудь в Англии? Надеемся, что когда-нибудь увидим вас всех здесь у нас. Может быть, когда найдем Таха и Мушку.
      Китти.
      Здравствуй, Китти!
      Давно ничего от тебя не получал и поэтому с нетерпением жду известий. Та "странная" лошадь на французской бойне -- Tax это или нет? Я очень внимательно изучил атлас, который взял в школьной библиотеке, но не представляю, как Tax мог попасть во Францию.
      Дикая лошадь никогда добровольно не пойдет на корабль. Как же это может быть Tax?
      С тех пор как получили твое письмо, мы все думаем над этим, и у каждого есть своя версия: у папы, дедушки, братьев, сестер, тети Серогли и даже у мамы, которая говорит, что мы все "глупцы со своими рассуждениями и что это, конечно, Tax". Она говорит, что уже знает секрет Таха, но не скажет нам, в чем он заключается. Мама любит маленькие тайны, и ей нравится поддразнивать нас ими. Она обещает раскрыть нам этот секрет, но только когда придет время. До этого из нее ничего не вытянешь.
      Надеюсь, она права. А пока напиши мне, если будет время.
      Привет миссис Эванс, твоему дедушке, Питеру в Вороньем гнезде и Скипу.
      Твой друг
      Барьют.
      P. S. Твои фотографии мы поместили в отдельную рамку, которую нашли в одном из старых ящиков. О рамке просто забыли. Она сделана из плетеных конских волос и была когда-то частью какой-то религиозной утвари, теперь уже совсем не нужной. Как ты считаешь, подходит ли эта рамка из конского волоса?
      Барьют.
      Здравствуй, Барьют!
      Извини, что до сих пор не избавила тебя от беспокойства и не написала раньше, но все время происходило что-нибудь необычное. Порой я даже ничему не могла верить.
      Как только я собиралась сесть и написать тебе о последних новостях, происходило еще что-то.
      Когда мсье Фанон написал дедушке и спросил, мог ли Tax перебраться во Францию, дедушка решил сам заняться расследованием, применяя методы знаменитого Шерлока Холмса (нашего великого детектива, умершего лет сто тому назад).
      -- Холмс всегда настаивал на том, чтобы прежде всего изучить самое очевидное,-- сказал дедушка. -- Поэтому давайте предположим, что Tax действительно попал во Францию, должно быть, с табуном лошадей, которых направляют туда на бойни. Поэтому надо постараться узнать, отправляют 'ли так лошадей из Англии, из какого места и куда.
      Короче говоря, дедушка объехал все южное побережье, расспрашивая. Он написал десятки писем и бесконечно звонил по телефону, пока наконец не обнаружил, что старые и больные лошади отправляются из Англии и Ирландии на бойни во Францию и Бельгию. Я однажды пришла домой из школы (я теперь большой знаток в географии, с тех пор как стала интересоваться Монголией, и сейчас знаю о твоей стране гораздо больше, чем раньше) и нашла его на полу в кабинете, окруженного со всех сторон картами.
      -- Ну,-- сказал он,-- я, пожалуй, могу проследить, что же случилось. В Ньюбери есть торговец лошадьми по имени Спэк, который разъезжает по. стране на двух больших грузовиках, покупая старых кляч, а также и здоровых лошадей и пони для боен. Некоторые из фермеров, живущих в районах торфяных болот, рассказывают, что по ночам диких пони ловят десятками и увозят на грузовиках. Каждый месяц у Спэка набирается табун около двадцати пяти лошадей.
      -- Каждый месяц?
      -- Каждый месяц!
      -- Для боен?
      -- Да. Но Спэк, когда покупает лошадей, никому не говорит, зачем они ему. Он и со мной отказался разговаривать. Но я беседовал с одним убойщиком, который поставляет лошадиное мясо для собачьего корма, так он божится, что этот Спэк из Ньюбери отправляет за год во Францию и Бельгию по меньшей мере пятьсот лошадей. Их делят на две группы: старые клячи, которых убивают на корм зверям и собакам, и молодые здоровые лошади,
      которые идут в пищу. Лошадиное мясо едят во Франции и Бельгии, и продается оно в мясных магазинах под названием "Шевалин" -- конина. Вот туда-то и поступает мясо молодых лошадей и пони.
      -- Ты думаешь, это случилось с Тахом и Мушкой? -- спросила я.
      -- Возможно, Китти, очень возможно. Так что ты мужайся.
      Он должен был это сказать, и хотя я не разревелась, сдержавшись ради него, одна слезинка все-таки капнула в сахарницу (мы как раз ужинали).
      -- Но как же им удалось погрузить Таха в грузовик или на параход? -спросила я. -- Им бы никогда не удалось поймать или удержать его. Он бы взбесился.
      -- Ты помнишь, как миссис Джексон говорила, что одна из тех двух лошадей, которые забрели к ней на ферму, очень хромала?
      -- Да.
      -- Может быть, Tax так серьезно поранился, когда разбивал стену, что практически не мог двигаться. Он дошел, наверное, до Эк-смута или Дартмута и был пойман вместе с другими пони. А раз он был такой хромой, его легко связали.
      -- Он бы все равно сопротивлялся.
      -- Вряд ли. Он достаточно хитер, чтобы драться при таком стечении обстоятельств. Во всяком случае, я пошлю все эти сведения мсье Фанону, и нам останется только ждать его ответа.
      Долго ждать нам не пришлось, поскольку мсье Фанон тоже занимался розысками и вскоре сообщил нам о том, что узнал. Вот что было в письме мсье Фанона, которое перевел дедушка:
      "На прошлой неделе я выехал из Бордо, чтобы выяснить дело со "странной и лохматой лошадью", находившейся в табуне, доставленном на бойню в Кильбеф. Со мной поехал поставщик мяса для нашего зоопарка, который рассказал мне об этой странной лошади. Обычно каждую пятницу он получает на кильбефской бойне мясо для наших тигров и львов. Я очень подробно расспросил его знакомых на бойне, и они сообщили, что действительно было две лошади: очень некрасивый низкорослый жеребец и маленькая лохматая "цыганочка" (шетландский пони). Очень важно, принимая во внимание Ваше письмо, профессор, что "некрасивый низкорослый жеребец" очень хромал и "цыганочка", кобылка, не отходила от него ни на шаг.
      Похоже, что это был ваш дикий монгольский конь со своей подружкой".
      Это было только первое письмо мсье Фа-нона, но теперь уже дедушка точно знал, что был прав. Tax очень сильно поранился, когда бежал из нашего заповедника, и на некоторое время притаился среди эксмурских пони. Там его и поймали и увезли вместе с другими лошадьми. Потом их всех, наверное, погрузили на корабль и доставили в Гавр. Tax все еще хромал, а Мушка не отходила от него, поэтому-то их и поймали вместе.
      Допустим, что так и было. Но что же случилось на кильбефской бойне? Вот что пишет мсье Фанон в другом своем письме:
      "Когда я стал выяснять дальнейшие подробности, никто не мог вспомнить, убили ли "необычного лохматого" низкорослого жеребца или его подругу. Люди, которые забивают лошадей, помнят эту партию, но никто из них не мог вспомнить наших беглецов, несмотря на подробное описание. И все-таки мне удалось установить, что они побывали в последнем загоне, откуда мясники по одной берут лошадей для забоя. Вопрос заключается в следующем: могли эти люди запомнить какую-нибудь особенную лошадь? Полагают, что могли, так как они сами сказали, что, к сожалению, каждая убиваемая лошадь остается в памяти.
      Поэтому я пришел к заключению, что ни монгол, ни шетландка далее этого загона не попали. Тогда где же они? Что с ними случилось? Удалось ли им убежать или кто-нибудь увел их? Вопросов оставалось много.
      Я начал задавать эти вопросы, профессор Джемисон, всем, кто работал на бойне, и наконец установил, что однажды ночью убежали три лошади (а не две), совершив такое, чего у лошадей и не встретишь. Одна из них каким-то образом выкопала углубление под забором, и все три (третья была гнедая) проползли под забором, как собаки".
      Когда дедушка прочел мне это место, мы в один голос воскликнули: "Это, конечно, Tax!"
      Но Продолжу письмо мсье Фанона: "Бойни находятся в довольно отдаленной части Киль-бефа, и поэтому, стоя неподалеку от забора, под которым проползли лошади, я пытался определить, какое направление они могли избрать. Зная, каким хитрым может быть монгол, когда ему надо стать незаметным, я выбрал путь, который проходит через небольшие рощицы, вдоль реки и через поля сахарной свеклы. Я последовал по этому маршруту, расспрашивая фермеров и жителей деревень, не видели ли они лошадей. Наконец мне попался деревенский почтальон, он сказал, что как-то рано утром ходил на охоту и видел трех пони на опушке рощи, километрах в двадцати
      от Кильбефа. Заметив его, лошади обратились в бегство, но одна из них ("уродливый низкорослый пигмей", как он выразился) могла скакать только на трех ногах, волоча одну заднюю. И все равно, сказал почтальон, они бежали удивительно быстро и скрылись в лесу, прежде чем он добрался до того места, где их увидел".
      Дедушка, хлопнув себя по коленкам, сказал: "Совсем , неплохо" -- и собрался складывать вещи, чтобы немедленно ехать во Францию. Мы оба были очень счастливы и уверены в том, что заполучить наших лошадей обратно -- это теперь лишь вопрос времени.
      Но вернемся, однако, к письму мсье Фа-нона: "Когда я спросил почтальона, не сообщал ли он об этих лошадях властям, он ответил, что догадался, что эти лошади бежали с бойни, но, хотя он и занимается спортивной охотой, стреляя птиц и кроликов, он не собирался помогать кому-нибудь отправить лошадь на бойню. Он сказал также, что и мне не сообщил бы ничего, если бы не слышал, что одна из лошадей была очень ценной и, если они будут пойманы, он, может быть, получит вознаграждение".
      -- Конечно, -- спохватился дедушка. -- Я как-то не подумал об этом. Конечно, вознаграждение должно быть. По меньшей мере сто фунтов стерлингов...
      Итак, Барьют, если подвести итог: мсье Фанон проследил путь лошадей еще на пятьдесят километров. Они двигались на юго-восток и шли, очевидно, ночью. Потом он совершенно потерял их след. За рекой Лот никто их не видел, и никаких сведений о них не поступало.
      "Все, что я мог сделать после бесплодных поисков, -- пишет мсье Фанон, -- это известить национальную жандармерию в максимально широком районе и вернуться к своим обязанностям в Бордо. Я написал ученым и лесничим в Аи и Провансе, Лионе, Авиньоне, Арле, Ни-ме и Вэзон-Ромэне с просьбой, чтобы они поискали наших трех путешественников. Надеюсь, профессор, это поможет. Во всяком случае, я с удовольствием встречу Вас и окажу всякую помощь, какую смогу. Я также с радостью провожу Вас до реки, где их последний раз видели".
      Вот пока и все новости, Барьют. Они оба живы, хотя Tax и ранен. Дедушка говорит, что нога Таха, должно быть, быстро заживает, если они ушли так далеко. И теперь с ними еще один пони, гнедой.
      -- Tax, наверное, по дороге собирает себе табун,-- посмеялся дедушка. Я давно уже не видела его таким счастливым. Он мало улыбался с тех пор, как Tax и Мушка исчезли, но теперь он снова поддразнивает меня, хлопает себя по коленкам и восклицает: "Непостижимая лошадь! Удивительное животное!"
      Завтра он уезжает во Францию, чтобы продолжить поиски. Я упрашивала его позволить и мне ехать, но он не разрешает мне пропускать школу даже на неделю, хотя последнее время у меня хорошие отметки, особенно по английскому, географии, истории и по французскому. Мне бы хотелось, чтобы вместо французского был монгольский. Пытаюсь учить грамматику по учебнику, который прислала тетя Серогли, но я плохо запоминаю, если мне некому" отвечать вслух. Поэтому мне очень нужен ты и тетя Серогли, чтобы слушать и помогать мне и даже смеяться над моими ошибками. Я попробовала на миссис Эванс, но она так смеялась над монгольскими словами, которые я пыталась произносить, что я тоже не удержалась, и мы обе хохотали до изнеможения. Миссис Эванс считает, что вы все ужасно умные, если умеете говорить по-монгольски.
      Вот пока и все. Я ужасно устала. Пишу в постели, пальцы совсем онемели... почерк ужасный... Скип во сне гоняет кошек и смешно, пискляво лает. Пока до свидания.
      Твой очень сонный, но счастливый друг
      Китти Джин Джемисон. (это мое полное имя)
      P. S. Если ты пришлешь мне пластинку какого-нибудь современного монгольского эстрадного певца, я пошлю тебе кого-нибудь из наших: Тома Джонса, "Ролинг Стоунз", Пинка Флойда или кого ты захочешь.
      Китти.
      10
      Здравствуй, Китти!
      Большое тебе спасибо за то, что ты наконец "избавила меня от беспокойства" по поводу Таха и Мушки. Это очень смешное выражение, если его перевести на монгольский, я никак не мог перестать смеяться. По-монгольски мы говорим: "Спасибо, что дал мне напиться". Но я был уверен, что Tax и Мушка не погибнут на бойне.
      Я только надеюсь, что Tax не искалечил себя. Для лошадей повреждение ног смертельно. Иногда дикая лошадь с поврежденной или сломанной ногой еще может некоторое время передвигаться, но в конце концов так ослабевает, что падает и не может подняться. А потом умирает. Надеюсь, Tax находится в лучшем положении. Если он повредил только копыто, то, наверное, поправится.
      Хочу тебе сказать, Китти, что ты теперь очень знаменита в нашей местности. Все теперь знают о твоих письмах, и все приходят посидеть в нашей юрте (сейчас лето), чтобы послушать тетю Серогли, которая переводит письма на монгольский. Проходят целые часы, потому что. каждый обсуждает или спорит по поводу того, что ты написала. Старики помалкивают, но у всех остальных есть свое мнение. Моя мама очень любит твои письма и всегда кивает головой, как будто уже знает наперед все, что должно случиться.
      Она все еще не соглашается раскрыть нам свою знаменитую "тайну" про Таха, хотя я просил тетю Серогли выведать. Однажды ночью я слышал, как папа и мама смеялись, и догадался, что речь шла о том, как мама нас поддразнивает. Она любит поддразнивать. Но рано или поздно я вытяну этот секрет из нее, и она захохочет, как это делает твой дедушка.
      Среди тех, кто внимательно слушает твои письма, два зоолога из Улан-Батора. Твой дедушка написал им об исчезновении Таха, но они не знали подробностей. Слушая твои письма, они даже делают пометки для себя о том, что происходит с лошадьми.
      -- Китти следует подумать, не стать ли ей зоологом, как ты решил, -сказала однажды тетя Серогли,
      К нам все время приезжают зоологи, чтобы понаблюдать за диким табуном, и у нас теперь есть десяток специальных маршрутов в горы на пять наблюдательных постов, которыми ученые могут пользоваться, не беспокоя табун. Прошедшие каникулы я потратил на то, что помогал нашему другу Гриту выбрать эти маршруты. Ты помнишь Грита? Он теперь стал настоящим табунщиком.
      Табун спокойно живет в наших горах, не подозревая о том интересе, который вызывает. Сейчас он насчитывает 26 лошадей, но я думаю, что где-то еще пятеро. Когда я впервые увидел табун, то насчитал тридцать пять, включая тех четырех, которых увезли. Должна была остаться тридцать одна, а не двадцать шесть. Поэтому я разыскиваю недостающих пятерых и уверен, что найду их.
      Что же касается Таха, то мы с нетерпением ожидаем сообщения о том, что вы его наконец поймали. А что это за третья лошадь? Tax, очевидно, думает, что может собрать свой собственный табун даже в Европе. Но Грит говорит, что это не так смешно, как кажется, потому что дикие лошади бродили по всей Европе и Азии в течение тысячелетий, передвигаясь из Европы в Азию и из Франции в Китай, владея всей этой территорией.
      Но нам все же не хватает его в табуне. У них все еще нет хорошего проводника и будущего жеребца-вожака, который был бы умным и решительным. Некоторые из молодых жеребцов начинают бросать вызов старому вожаку, на они не так проницательны, умны и храбры, как Tax.
      Поэтому, пожалуйста, не забудь написать сразу же, как только вы его поймаете.
      Твой друг
      Барьют.
      P. S. Тетя Серогли говорит, что чтение твоих писем и перевод всего, что прошу написать я, очень помогают ей в английском. "А почему ты сама не напишешь ей об этом, -- спросил я. -- Или не сделаешь маленькую приписку?" Но тетя Серогли говорит, что, если она будет писать от себя, это испортит наши письма, и поэтому она просит меня просто поблагодарить тебя за помощь.
      Б.
      Здравствуй, Барьют!
      В нашей переписке опять получился перерыв, но в настоящий момент у меня все болит, потому что я упала на склоне горы, где мы обычно гуляли с Мушкой. Я замечталась, разыскивая гнезда жаворонков (не разорять, а просто посмотреть), поскользнулась и покатилась вниз по склону и вся сильно исцарапалась. Думала даже, что так и не остановлюсь и буду катиться.
      Но, как говорит дедушка, первое должно быть во-первых. Ты помнишь, дедушка поехал во Францию, уверенный в том, что привезет Таха. Но он провел целых две недели в поисках следов или признаков лошадей, и только в последние два дня ему удалось установить, в каком направлении они ушли. Но где они, узнать не смог, и ему пришлось вернуться домой ни с чем.
      -- Вот уж не думал, чтобы три лошади, причем одна из них дикая, могли полностью исчезнуть во Франции. Наверное, это проделки Таха, и наверняка они по-прежнему скрываются днем, а двигаются ночью.. Но я до сих пор не понимаю, как ему все это удается.
      Дедушка расхаживает по комнате, задает себе сердитые вопросы, барабанит пальцами, дергает себя за волосы и спорит сам с собой.
      -- Кто нам сейчас действительно необходим, так это лошадиный сыщик. Но поскольку у нас нет средств на какого-нибудь детектива, придется положиться на способности мсье Фанона.
      Дедушка рассказывает, что мсье Фанон похож на маленького терьера: "Ростом он не более ста пятидесяти сантиметров, такой подвижный и энергичный, что я едва поспевал за ним. Когда он начинает расспрашивать кого-либо, то создается впечатление, что для всех решается вопрос жизни и смерти. Он не отстает даже тогда, . когда самим людям кажется, что они ничего не знают. Он встряхивает их мозги, как терьер, который трясет крысу, и добивается от них кое-чего. И конечно, он сгорает от желания поймать Таха".
      Таким образом, все, что мы теперь знаем, исходит от нашего нового друга мсье Фанона, который считает, что в том, как действует Tax, есть какая-то цель. Я не знаю, как это понимать. Может быть, ты, Барьют, догадаешься, что он имеет в виду, когда целиком прочтешь его письмо. Вот оно:
      "Похоже, что дикая лошадь двигается не по прямой линии. Она идет зигзагами, как парусник, меняющий галс, чтобы потом выйти на прямую. У Таха поэтому есть направление. Я, например, обнаружил, что он твердо шел на юго-восток и пришел наконец в Камарг, который, как Вам известно, является одним из самых больших заповедников на юге Франции и единственным местом в Европе, где пасутся на свободе табуны лошадей. Там же обитают и знаменитые камарГские пони.
      Почвы там сухие и песчаные, местами болотистые, но много и солонцовых равнин, которые так любят монгольские дикие лошади.
      Вот в самой середине Камарга сын табунщика и увидел трех лошадей. Если бы он знал тогда, что это были за лошади, он бы их уже поймал. Но издалека они были так похожи на камаргских пони, что он сначала не обратил на них внимания. Этот парень был одним из местных табунщиков, наблюдавших за отдаленным уголком Камарга. В течение нескольких недель, может быть даже месяц, он постоянно видел "странных камаргских пони", которые паслись с разными группами лошадей из его табуна. Но парню не удавалось приблизиться к ним или хорошенько рассмотреть и определить, что же это были за лошади.
      Но когда однажды его попросили поймать четырех молодых жеребцов и он поехал через болота, чтобы подойти к табуну с тыла, он увидел удивительную схватку между, как он сказал, "обезьяноподобным маленьким пони" и одним из местных жеребцов, который был гораздо больше своего противника. Другими словами, Ваш дикий монгольский конь дрался с камаргским жеребцом.
      Этот парень-табунщик рассказал мне, что никогда не видел ничего подобного. Камаргские лошади известны своей злобностью. Но "низкорослый пони-обезьянка" жестоко избил ка-маргского жеребца и даже не дал ему спастись бегством или прекратить схватку, как обычно поступают между собой камаргские лошади, когда победитель очевиден. Вероятно, дикий монгол сражался, защищая свой маленький гарем (Мушку и гнедую), но дрался насмерть, и вскоре камаргский жеребец очутился в безнадежном положении. Монгол сбил его с ног и уже собирался прикончить передними копытами, когда подскакал табунщик.
      Тогда дикий конь бросился на парня и его лошадь, укусил ее и возобновил бы атаку, если бы парень не прибег к помощи своего большого кнута, что, видимо, удивило дикаря, "который только после этого ускакал". Больше его парень не видел.
      Я провел в Камарге целую неделю, надеясь найти их. Ночевал с цыганами и табунщиками, посещал деревни, но, к несчастью, монгол и его табунок исчезли.
      Следующее сообщение я получил от жандармерии в Грасе, который расположен приблизительно в двухстах километрах дальше на восток. Мастер, обслуживающий высоковольтную линию, проходящую в горах, наблюдал трех пони, долго игравших на поляне в сосновом лесу. Но когда два дня спустя я прибыл в Грае, мне сообщили, что все это происходило три недели тому назад. Я снова отстал на несколько недель.
      Наконец я получил еще одно сообщение с военного поста на итальянской границе близ Соспеля.
      Один из офицеров этого поста сообщил, что он и два его солдата видели трех небольших лошадей, пересекавших очень крутой склон, проходящий вдоль границы. Солдаты сделали по ним несколько выстрелов, чтобы проверить дальнобойность своих автоматических винтовок. Но когда лошади услышали выстрелы, одна из них просто сошла с ума. Она носилась вверх и вниз по склону и торопила остальных, подталкивая их. Офицеру показалось, что одна из лошадей хотела было броситься в обратном направлении, но этот сумасшедший встал на дыбы и замолотил передними ногами по воздуху около нее. Все три исчезли вскоре в небольшой рощице пробкового дуба на итальянской стороне.
      Я, конечно, продолжу свои розыски настолько далеко, насколько смогу, профессор, но многого мне в Италии не удастся сделать. Граница -- мой официальный предел. Я свяжусь со всеми моими коллегами в Италии, с кем смогу, и надеюсь, Вы сделаете то же. Единственный фактор, который может оказаться полезным, это определенное направление, избранное диким конем. Сообщите мне, пожалуйста, если Вы узнаете что-нибудь от наших итальянских коллег".
      Это все, Барьют, что мы имеем пока от мсье Фанона. Дедушка рассматривает карту и роется в международных справочниках, чтобы установить, кто из ученых-зоологов мог бы помочь в Италии.
      У меня такое ощущение в пальцах, как будто я писала на дереве толстым гвоздем. Я уже могу печатать на машинке, но пока еще недостаточно быстро. Во всяком случае, мои мысли всегда обгоняют меня, и поэтому печатать было бы медленнее.
      Вчера миссис Эванс сказала мне: "Если бы твоя голова была у тебя на плечах, а не на десять миль впереди, ты не свалилась бы с той горы и не поранилась бы".
      Наверное, она права. Мне уже давным-давно пора спать. Спокойной ночи!
      Твоя вечно торопящаяся
      Китти.
      P. S. Я считаю тайну твоей мамы про Таха просто очаровательной. Так приятно, когда над тобой подшучивает мама. Уверена, что замучаю розыгрышами своих детей, если они у меня будут. Хотя это трудно представить.
      К.
      Здравствуй, Китти!
      Тебе, наверное, будет интересно узнать, что мы наконец уговорили маму раскрыть свою загадку о Тахе. Когда тетя Серогли читала твое последнее письмо, мама сидела рядом, кивая, как всегда, головой и произнося то "аха", то "уху", как будто она уже все знала. Это так рассердило моего дедушку, что он остановил тетю Серогли и сказал: