Победа над прошлым

      - Местный адвокат ознакомит вас с соответствующими юридическими правилами, - подытожил господин Дайс. Затем снял очки, собрал со стола бумаги, и на этом заседание закончилось.
      - Какого черта Хорхе оставил тебе наследство?! - начал возмущаться Майкл, пока их мать провожала адвоката.
      Сорча устало разжала кулаки.
      - Возможно, он считал, что, если тебе и близнецам кое-что перепало, будет только справедливо оставить что-нибудь и мне, - откликнулась она непринужденно.
      - Однако ваши встречи походили на битвы мировой войны! - продолжал Майкл.
      Юноша принял отчима как члена семьи, во всем с ним соглашался, и теперь его возмущало, что его сестра, эта сорвиголова, получает такую же, если не большую, долю наследства.
      - Хорхе первый всегда заводился, - отрезала Сорча.
      - Это ты так думаешь, а он считал тебя сплошным наказанием...
      - Хорхе был неравнодушен к Сорче, - Дениза Альмейда, вернувшись в кабинет и услышав, что ее дети обсуждают семейные дела в присутствии постороннего, сочла нужным вступить в разговор. Она улыбнулась Рун. - В глубине души он любил мою дочь.
      - Старательно скрывая свои чувства от окружающих, - пробормотал Майкл. Рун поднялся.
      - Когда вы сможете приехать в Португалию? - обратился он к Сорче. Та пребывала в нерешительности.
      - Я сейчас занята, но...
      - Занята, подыхая с голоду на чердаке? - усмехнулся ее брат.
      После утомительного дня и стольких испытаний Сорча не выдержала и сорвалась:
      - Знаешь, временами ты мне напоминаешь Хорхе. Как и он, ты не хочешь понять...
      - Думаю, Рун не откажется от чашечки кофе на дорогу, - вмешалась Дениза Альмейда, стараясь примирить спорщиков. - Майкл, м. займись кофе, а я загляну к близнецам, посмотрю, что они делают.
      - Когда же вы приедете в Португалию? - снова спросил Рун, как только они остались вдвоем.
      Сорча сложила губки бантиком.
      - Не раньше чем через два месяца.
      - Так не скоро! - запротестовал Рун.
      - Боюсь, что да. Плечи его опустились.
      - Получить долю в таком деле, как индустрия отдыха, может показаться веселой забавой, но тут очень важно, чтобы все опиралось на закон и было оформлено как можно скорее, - резко заявил он.
      - Я все это понимаю, - ответила Сорча. - И тем не менее...
      - Итак, когда вы приедете? - не отступал Рун.
      Она задумалась, нахмурившись.
      - Возможно, я смогу вырваться на несколько дней в конце апреля.
      - Какого числа? - Он вынул из внутреннего кармана пиджака записную книжку с календарем.
      Сорча хитро прищурилась.
      - Понятия не имею. Он полистал календарь.
      - Может быть, двадцатого? Это понедельник. Вам надо сейчас принять решение, - добавил он строго.
      - Ну а если, например, я приеду двадцать первого и пробуду до пятницы? - предложила Сорча.
      - Я забронирую для вас номер в гостинице и вышлю авиабилет. - Рун закрыл записную книжку. - Я буду вам признателен, если вы во имя будущего сотрудничества будете строго придерживаться нашего соглашения.
      Она взглянула на него. Еще недавно он, по всей видимости, осуждающе смотрел на нее и относился к ней как к "красотке кабаре", однако теперь его отношение заметно изменилось. Теперь она оказалась вовлеченной в мир его бизнеса и стала для него пусть и нежелательным лицом, но все же таким, с которым необходимо считаться. Кого хоть раз осудили, будет осужден вечно, подумала Сорча с раздражением. Это не ново.
      - Наверняка раньше вы не задумывались об этом, - сказала она.
      - Простите, я не понял. Сорча ехидно улыбнулась.
      - Позвольте напомнить вам мои слова, когда я говорила, что больше не считаю нужным валять дурака.
      - Вы уж лучше не валяйте дурака в "Клубе Марим", - произнес он в ответ вежливым, но холодным тоном и, подойдя к окну, сунул руки в карманы брюк, отчего его пиджак собрался на спине. С минуту он глядел в окно, затем обернулся. - Мы с вами вполне можем разделить ложе, - начал он, - но никогда... Сорча возмущенно тряхнула копной волос. - Не беспокойтесь, я не из тех, кто жаждет забраться к вам в постель, - сказала она, как отрезала, и вышла из комнаты.
      Глава 2
      Сдвинув на лоб солнцезащитные очки, Сорча посмотрела в окно. Красочная палитра природы Альгарвы сильно отличалась от того, что она привыкла видеть в Англии. Сам воздух казался лучезарным, что придавало ослепительную голубизну небесам, на фоне которых еще ярче сияли осыпанные белым деревья, земля же имела охристо-красный цвет. Лишь акварель сгодится для пейзажа, решила Сорча, но возможно ли передать это сияние?
      Как обещал Рун, микроавтобус "Клуба Марим" встретил ее в аэропорту Фаро, и теперь вместе с двумя парами туристов из Германии она ехала на запад. Автобус проезжал через суетливые города и полусонные под лучами полуденного солнца деревни, мимо апельсиновых рощ, густо расцвеченных яркими плодами, мимо полей с фиговыми деревьями и виноградниками. Вдоль дороги мелькали лавки с сувенирами и поделками местных кустарей-ремесленников: ярко расписанные тарелки, сине-белая керамика... Сорча опустила очки на переносицу. Надо будет найти время, чтобы немного отдохнуть, позагорать и обязательно посетить один из таких магазинчиков.
      - Кажется, мы уже почти приехали? - спросила одна из немецких туристок, когда микроавтобус свернул с широкого двухполосного шоссе на дорогу узкую и пустынную, обдуваемую всеми ветрами.
      - Через десять минут будем на месте, - подтвердил водитель по имени Мануэль.
      Сорча заволновалась. Она была все время занята работой и только теперь вспомнила о том, что стала обладательницей крупной недвижимости. Внезапно ее охватило волнение, сопряженное с дурным предчувствием: ей, конечно, хотелось увидеть "Клуб Марим", но вот доставит ли ей удовольствие вновь встретиться с Рун де Брагансой?.. В этом она не была уверена. Неужели он до сих пор полагает, что имеет дело чуть ли не с малолетней преступницей? Неужели будет враждебно к ней относиться? Вместе с авиабилетом он прислал ей рекламную брошюру о "Клубе Марим" и сопроводительное письмо. Однако как прочесть между строк, что он о ней думает? Хотелось бы надеяться, что партнер - управляющий клубом пересмотрел свой взгляд на нее и им удастся спокойно сотрудничать.
      Проехав мимо вывески "Прайа-до-Марим", микроавтобус оказался среди беленых домиков. Ах, как жаль, что она не захватила с собой блокнот для рисования, подумала Сорча, разглядывая окна с забавными деревянными ставнями и ажурные дымовые трубы. Она уже столько увидела интересного и красивого, что у нее просто чесались руки запечатлеть все это на бумаге в свойственной ей манере - легкими штрихами. Но она сюда обязательно вернется и напишет несколько этюдов с видами Альгарвы.
      Дорога вилась между домами, постепенно становясь все уже и уже и круто уходя вниз. Прыгая на ухабах и рытвинах и объезжая прогуливающихся туристов, автобус подъехал наконец к площади, видимо служившей центром этого небольшого селения. Сорча успела бросить взгляд на гавань, где мирно покачивались ярко выкрашенные лодки, а автобус снова куда-то свернул и стал подниматься в гору.
      - Отсюда открывается самый лучший вид на "Клуб Марим", - заявил Мануэль, смуглый общительный парень, резко, со скрипом тормозов остановив автобус на самой вершине, что, вероятно, считалось наивысшим шиком.
      - О-о-о! - воскликнул один из немецких туристов, сидевший позади Сорчи.
      - Сказочная красота! - сразу отозвалась его жена, и другая супружеская чета поспешила с ними согласиться. Видимо, чтобы успокоиться, общительной немке нужно было непременно вовлечь всех пассажиров в общий разговор, поэтому, похлопав Сорчу по плечу, она спросила:
      - Вам тоже здесь нравится?
      Обернувшись, девушка улыбнулась.
      - Очень.
      Еще в Англии она пыталась побольше разузнать о полученном наследстве, но мать сообщила ей лишь одно: Хорхе всегда утверждал, что у "Клуба Марим" богатые возможности, и старался изо всех сил их реализовать.
      - Он никогда по-настоящему не увлекался бизнесом здесь, в Англии, говорила Дениза Альмейда, - а вот "Клуб Марим" взбудоражил его воображение. Как-никак родина.
      - А что из себя представляет "Клуб Марим"? - настойчиво спрашивала Сорча.
      - Понятия не имею. Хорхе иногда рассказывал, но мне было неинтересно, и я все забыла, - ответила мать и отправилась в сад звать близнецов завтракать.
      Огорченная тем, что ей не удается представить картину своих будущих "владений", Сорча не на шутку обрадовалась, когда получила по почте рекламный проспект с фотографиями одноэтажного здания гостиницы среди нарядных вилл, обсаженных буйно цветущими кустами, и панорамы залива с золотистым песчаным пляжем. И вот теперь, прищурившись, она разглядывала все это, как говорится, в натуре, убеждаясь, что, как ни хороши были фотографии, они, разумеется, не могли передать всю прелесть холмистой местности, на которой располагался "Клуб Марим".
      Широкая, с сочной зеленью долина уступами спускалась к морю. По склонам холмов среди эвкалиптов и сосен были разбросаны построенные в мавританском стиле домики с красными крышами, сама же гостиница сияла белизной в самой глубине ущелья. По соседству с ней расположились теннисные корты. Прекрасное сочетание природы с достижениями цивилизации для людей, понимающих толк в отдыхе! У Сорчи даже перехватило дыхание: подумать только, половина всех этих красот принадлежит ей!
      Выслушав не без гордости похвалы в свой адрес, Мануэль наконец убрал руку с тормоза. Миновав высокие железные ворота, микроавтобус поехал по аллее, обсаженной лиственными деревьями, и через несколько минут остановился под крытой галереей перед входом в гостиницу. Когда пассажиры с чемоданами начали выходить из автобуса, стеклянные двери гостиницы раздвинулись и появилась высокая брюнетка, одетая в темно-синее платье.
      - Сеньорита Риордан? - спросила она, холодно и оценивающе окинув взглядом гостью. Сорча сняла темные очки.
      - Вы угадали, - произнесла она с улыбкой и была обескуражена, когда юная брюнетка не улыбнулась в ответ.
      В отличие от Мануэля, явно не имевшего ни малейшего представления о том, что сидевшая в автобусе девушка является его новой хозяйкой, молодая португалка была осведомлена, кого он к ним привез, и держалась настороженно. Как поведут себя другие служащие "Клуба Марим"? Будут ли они также побаиваться ее? - думала Сорча. Вот и еще непредвиденные сложности.
      - Сеньор де Браганса собирался встретить вас, но одно не терпящее отлагательств дело не позволило ему приехать в аэропорт, - заявила брюнетка на хорошем английском языке, после чего провела Сорчу в освещенный канделябрами вестибюль, пол которого был выложен мрамором. - Если сеньорите будет угодно подождать...
      - О'кей, Изабель, я здесь! - послышался знакомый мужской голос, брюнетка кивнула и с улыбкой повернулась к немецким туристам, а Сорча увидела остановившийся у входа в гостиницу джип и выходящего из него Рун де Брагансу.
      И не поверила своим глазам. Он был так строго одет на похоронах, что она могла представить его только в деловом костюме. Однако на этот раз на нем была расстегнутая до пояса рубашка с короткими рукавами и джинсы в обтяжку. Выглядел он моложе, чем в прошлый раз, а кроме того, имел более агрессивно-мужественный вид.
      Сорча заставила себя улыбнуться.
      - Привет!
      - Добрый день, - ответил он и крепко пожал ей руку, как это принято у португальцев. - Долетели хорошо?
      - Да, спасибо.
      От банальных расспросов, как ей понравилась дорога из аэропорта и каковы ее первые впечатления на португальской земле, настроение Сорчи испортилось: за вежливым интересом ее партнера явно прятались отчужденность, нервозность и нетерпение. Хотя она и не почувствовала открытой враждебности, стало ясно, что он не изменил своего отношения к ней и нисколько ей не доверял.
      Рун дал указание Мануэлю отнести багаж в номер, сам же провел ее через холл к двери, на которой висело предупреждение: "Посторонним вход воспрещен", и они оказались в коридоре, где и справа и слева размещались служебные кабинеты.
      - Я не знаю, как вы представляете себе положение вещей, - произнес он, когда они вошли в просторное с выходящими в сад окнами помещение, устланное светлым ковром, - и, хотя все служащие знают, что Хорхе оставил клуб в наследство падчерице и мне, только трое уведомлены, что вы, Сорча Риордан, и есть та самая падчерица. Эти трое: бухгалтер Хосе, местный архитектор Антонио и...
      - Изабель, - вставила девушка. Он взглянул на нее с любопытством.
      - Откуда вы знаете?
      - Когда мы встретились, она смотрела на меня весьма критически и старалась держаться на почтительном расстоянии. "Как, впрочем, и вы", подумала про себя Сорча, а вслух предположила:
      - Может быть, ей не нравится, что женщина примерно одного с ней возраста станет ее начальницей.
      Рун стоял, опустив руки; его оценивающий взгляд лениво скользил по ее фигуре.
      - Думаю, что это не более чем ваши измышления в отношении Изабель.
      - Измышления? - переспросила она, опустив голову и разглядывая свой короткий черный свитер и такого же цвета гетры.
      - Большинство португальских девушек, Изабель в том числе, довольно консервативны, и хотя она охотно надела бы то, что носите вы, думаю, она никогда бы не осмелилась так обнажаться. - Он заглянул в лицо Сорчи блестящими карими глазами. - И, уж конечно, не отказалась бы от бюстгальтера.
      Сорча вскинула голову. Собираясь утром в дорогу, она надела на себя, как ей казалось, наиболее подходящий для такого путешествия наряд. Сверху же натянула длинный и широкий свитер, который, правда, теперь сняла. Но под взглядом Рун ее дорожный костюм сделался чуть ли не вызывающе нескромным. Глаза мужчины говорили о том, что мягкая ткань слишком откровенно облегает грудь, а узкие брюки обтягивают бедра. Он будто нарочно пытался ее смутить, и это приводило девушку в ярость.
      - Я сожалею, что вы не одобрили мой костюм, - ответила она ледяным тоном, - но этого следовало ожидать: вам ведь не понравилось и то, во что я была одета на похоронах.
      - Вы меня неверно поняли, - возразил Рун. - Наоборот, я считаю, что и в прошлый раз, и сейчас вы выглядите очень привлекательно.
      - Неужели? - усомнилась Сорча.
      - Особенно когда вы стоите передо мной так, как сейчас.
      Поза у нее была, что и говорить, вызывающая: плечи расправлены, грудь гордо выпячена вперед. Ей тут же захотелось съежиться, сжаться в комочек и спрятаться от дерзкого взгляда. Девушка покраснела; похоже, Рун де Браганса собирается подкалывать ее, приходится признать: один - ноль в его пользу. Черт подери!
      - Чем занимается Изабель? - спросила Сорча, страстно желая переменить тему разговора.
      - Она моя помощница, мы работаем в тесном контакте. - Рун предложил гостье сесть и сам устроился за рабочим столом. - Я бы хотел знать, нужно ли собирать служащих, чтобы представить им вас?
      Это значит, ее будут пронизывать, точно лазерные лучи, взгляды незнакомых ей людей, столь же надменных, как и этот человек.
      - Нет, благодарю вас, - решительно ответила она. - Пока мое положение официально не оформлено, я предпочитаю жить здесь инкогнито, насколько это возможно.
      - Отлично, на завтра у нас запланированы две встречи, - продолжал Рун деловым тоном. - Утром вы познакомитесь с Хосе и Антонио, а после ленча у нас будут переговоры с адвокатами. В четверг утром я повезу вас то нашим угодьям, а днем намереваюсь ознакомить с планами дальнейшего развития "Клуба Марим".
      - Похоже, эти два дня будут весьма насыщены работой, - заметила она.
      Он многозначительно приподнял бровь.
      - Я надеюсь, вы приехали сюда не для того, чтобы загорать на солнышке?
      - Конечно, нет, - ответила Сорча со смехом, желая тем самым показать, что такая мысль представляется ей невероятной.
      Облокотившись на спинку стула, Рун непринужденно положил ногу на ногу.
      - Я бы хотел предложить вам ввести в Состав правления в качестве не владеющих акциями директоров Хосе и Антонио, - произнес он. - И тот и другой внесли немалую лепту в успешные дела клуба, так что, надеюсь, повышение их статуса станет для них не только наградой, но и стимулом на будущее. А поскольку оба парня являются высококлассными специалистами, я бы хотел, чтобы они остались с нами. И будет справедливо, если они получат прибавку к жалованью.
      - Прибавку? На сколько процентов? - спросила Сорча.
      Казалось, ее вопрос прозвучал для него неожиданно.
      - Я считаю, что им нужно добавить по пятнадцать процентов.
      - Вы считаете, что НАМ следует добавить этим парням по пятнадцать процентов? - переспросила она, мило улыбаясь.
      Его строгое лицо еще более посуровело.
      - Да, я так считаю.
      - И как вас прикажете понимать? Вы - большой начальник, а я - девочка на побегушках? - воскликнула Сорча.
      Хотя Рун сообщил ей, что он лишь предлагает познакомиться с Хосе и Антонио, на самом же деле он давно спланировал их встречу. Однако она приехала в Португалию вовсе не для того, чтобы с ней вели переговоры в таком духе.
      - Простите, я вас не понял, - удивленно проговорил Рун.
      - Если я не права, поправьте меня, но складывается впечатление, что вы рассматриваете наше будущее сотрудничество как своего рода игру в одни ворота, иными словами: вы принимаете решения, а я - соглашаюсь и подчиняюсь. Извините, но я владею акциями "Клуба Марим", причем большей частью акций, - заметила Сорча. Теперь, она полагала, они сравняли счет очкам. - Я согласна ввести Хосе и Антонио в совет правления, - произнесла она, величественно склонив головку, - как не возражаю и против пятнадцатипроцентной надбавки.
      - Извините меня, если я ошибаюсь, - возразил Луи, - но оба решения свидетельствуют о вашей некомпетентности.
      Сорча вспыхнула.
      - Что ж.., это верно, - она была вынуждена согласиться с ним. Рун наклонился вперед.
      - Сколько времени вы намереваетесь пробыть в Португалии? - спросил он, словно она, была бациллоносителем Черной Смерти.
      Сорча не собиралась долго оставаться в этой стране, но не хотела сразу сообщать ему об этом. Пусть поволнуется, попотеет, это собьет с него спесь.
      - Я еще не решила, однако отдельный кабинет мне не нужен. - И, помолчав, добавила:
      - Пока не нужен.
      - Кабинет?! - повторил Рун с плохо скрываемым ужасом.
      Она медленно обвела взглядом комнату: рабочий стол из тикового дерева, еще один, овальный, шкаф, уставленный аккуратными рядами папок.
      - Я, разумеется, не требую, чтобы вы уступили мне свой, - ласковым голосом произнесла Сорча. - Вначале неплохо бы осмотреться, а потом уже определить, какие нововведения необходимы. Подождите немного, и я сформулирую мои планы в отношении "Клуба Марим". Послушайте, Рун, меня удручает то обстоятельство, что мой директорский статус пришелся вам не по душе, - сказала Сорча, чувствуя, что ей уже надоело выяснять, чья взяла, но вам придется принять мои правила игры.
      - Вы хотите сказать, "не мытьем, так катаньем"? - спросил он.
      - Я хочу сказать, что деловое партнерство со мной не является стихийным бедствием! - ответила Сорча.
      Он глядел на нее некоторое время в недоумении, затем откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. У него были мускулистые руки, покрытые темными волосами, ни дать ни взять кружево на золотистом атласе гладкой кожи. "Интересно, а покрыта ли его грудь волосами?" - размышляла Сорча в наступившей тишине. Она взглянула на распахнутый ворот его рубашки. Оттуда, правда, не выглядывали темные завитки волос, но это ничего не означало...
      - Сегодня мои родители отмечают золотую свадьбу, и будет семейное торжество, - нарушил молчание Рун, - поэтому...
      Сорча вернулась к действительности.
      - Простите, я задумалась, - произнесла она, покраснев. Почему это вдруг ее заинтересовало наличие волос на теле Рун?
      - Сами понимаете, я не смогу пообедать с вами. Но Антонио...
      - Если вы не возражаете, мне бы хотелось остаться одной. Я привыкла сама распоряжаться своим временем. - Она помолчала в нерешительности. Скажите, а мой отчим когда-нибудь говорил вам, что он намерен оставить мне в наследство часть акций "Клуба Марим"? - спросила она.
      Вероятно, Хорхе не был полностью откровенен с управляющим, хотя, может быть, какой-то разговор на эту тему у них и состоялся. Сорче было интересно узнать, как мотивировал Хорхе решение завещать часть наследства падчерице.
      Рун отрицательно покачал головой.
      - Он никогда не упоминал о завещании, к тому же он не думал, что умрет так скоро.
      - Значит, пока адвокат не зачитал последнюю волю покойного, вы тоже не догадывались о наследстве? - поинтересовалась Сорча, вспомнив, как сильно поразило Рун услышанное.
      - Как раз наоборот, для меня это не явилось неожиданностью. - Он усмехнулся. - Хорхе выполнял почти все мои желания. Сорча нахмурилась.
      - Вы были уверены, что вам полагается часть наследства? - спросила она.
      - Да, и моя уверенность окрепла в день похорон, когда ваша мать попросила меня остаться, чтобы встретиться с адвокатом. Вот тогда мне и стало ясно, что Хорхе включил меня в список тех, кому он решил завещать акции "Клуба Марим".
      - Но у вас был такой вид, будто вы потрясены сообщением, - возразила она. - Вероятно, вы недоумевали, почему я стала обладательницей большей части акций! - воскликнула она с досадой, внезапно поняв причину его удивления.
      - Ах ты, негодная девчонка, - холодно произнес Рун.
      Ярость закипала в ней.
      - Возможно, я омрачила вашу золотую мечту, но вам следовало бы, черт возьми, благодарить судьбу за то, что я существую, - произнесла Сорча.
      - Это почему же? - спросил он.
      - Потому, что Хорхе оставил вам долю акций за то, что вы часами, развесив уши, выслушивали, как он поливал меня грязью!
      - Вы полагаете, мне было интересно выслушивать его болтовню? - строго спросил Рун.
      - Я думаю, вам вообще не следовало его выслушивать, - резко ответила она, возмущенная тем, что вновь было затронуто ненавистное ей прошлое. Вам бы следовало сменить тему разговора.
      - Я не раз пытался, но Хорхе, казалось, должен был перед кем-то открыть душу. Однако наследство, которое я получил, не имеет к этому никакого отношения. - Откинувшись снова на спинку стула, Рун заложил руки за голову. - Просто Хорхе оценил пот, кровь и слезы, какие были пролиты, чтобы превратить "Клуб Марим" из одноместного бара в рентабельное и процветающее предприятие.
      - Вы? Вы всего этого добились самостоятельно? - произнесла Сорча, не веря своим ушам. - Но ведь мой отчим?..
      - Идея построить здесь гостиницу принадлежала мне, да еще - теннисные корты и прочие усовершенствования. К тому же я лично руководил всем с начала и до конца. - Он посмотрел на нее. - Вы считали, что всем этим занимался сам Хорхе?
      - Да, конечно... - Сорча умолкла. Когда ее мать рассказывала о том, что отчим загорался при разговорах о развитии дел в Португалии, она верила словам матери, хотя и знала, что Хорхе интеллектуально вялый и безынициативный человек. Что касается Рун, то он был переполнен жизненной силой и энергией, к тому же обладал острым умом. - Наверное, Хорхе претендовал на славу, когда рассказывал моей матери о строительстве в этих местах, - сказала она.
      - Он и здесь претендовал на славу, когда общался с посторонними людьми, - заметил Рун, пожимая плечами.
      - Вас это не тревожило?
      Он отрицательно покачал головой.
      - Его похвальба не трогала меня; я получал и получаю удовлетворение от того, что в Альгарве создан прекраснейший курортный комплекс. - Рун вдруг нахмурился. - Хорхе еще не был предан земле, когда управляющий банком здесь, в Прайа-до-Марим, позвонил и сообщил, что анонимный клиент выразил желание купить комплекс. Я объяснил, что еще неизвестно, как будут развиваться события, и, кажется, когда клиент узнал о судьбе этих мест, он был очень разочарован. Я получил акции потому, что заслужил их, черт побери, а вот что вы сделали, чтобы унаследовать вашу долю? - грубо спросил Рун.
      Сорча, сдвинув брови, смотрела на свои руки.
      - Я, между прочим, падчерица Хорхе, - осторожно начала она, - и...
      - И этого достаточно? Послушайте, - усмехнулся он и нетерпеливо отбросил со лба темные пряди волос. - Ведь вы совсем не знаете Португалию, индустрию отдыха, кроме того, вы не изучали бизнес.
      Она подняла голову.
      - Ну и что?
      - А то, что идея сделать из вас эффективно работающего директора, способного вносить достойный вклад в развитие "Клуба Марим", просто-напросто бред. Чтобы достичь совершенства в монашеском поведении или раздаривать поцелуи посторонним мужчинам, разумеется, надо обладать определенным талантом, - шутливо заметил Рун, - но это дьявольски бесполезное занятие, когда речь идет... - он прервался, потому что зазвонил телефон. - Извините, - сказал он, снимая трубку.
      Рун выслушал звонившего, затем перешел на португальский язык, звучавший отрывисто-грубовато. Сорча подождала немного, но, когда поняла, что разговор закончится не скоро, поднялась со стула. Хватит с нее унижений и пренебрежительного отношения. Если поторопиться, то можно еще сделать несколько набросков у бассейна до захода солнца.
      - В котором часу утренняя встреча? - спросила она, когда Рун прикрыл трубку рукой.
      - В девять тридцать.
      - Здесь?
      - Да, - подтвердил Рун. Сорча сухо улыбнулась.
      - Тогда до встречи.
      Было уже за полдень, когда Сорчу охватило предчувствие неминуемой беды. Разве могла она представить себе, что статус директора компанией сочетается с массой информации, которую необходимо выслушать и запомнить, и что надо многое понимать или, во всяком случае, пытаться понять. Утром в течение трех часов она пребывала в непрерывном напряжении. Сначала архитектор излагал детальную смету по реставрации "Клуба Марим", затем некий Хосе, надменный молодой человек, принялся объяснять ей, что такое банкротство. Листая бесконечные фолианты балансов, он в поэтических выражениях рассуждал о прибыльных накоплениях, читал лекцию о налогах, подробно описывал, как подсчитываются дивиденды, которые будут получать она и Рун. Сначала Сорча мужественно внимала всем этим премудростям, но в конце концов запуталась в сложных лабиринтах экономических рассуждений, и внимание ее притупилось. А ей еще предстояло выслушать доклад о португальских законах!
      Напротив нее за столом сидели двое португальцев в пышных париках представители адвокатской конторы, занимавшейся оформлением перехода собственности в новые руки. Они производили впечатление весьма любезных и жизнерадостных особ, но оба изъяснялись на юридическом жаргоне и оказались чересчур красноречивыми. Они говорили по-английски с сильным акцентом, и Рун приходилось то и дело переводить их речи, что, несомненно, его раздражало, поэтому смысл их объяснений нередко ускользал от Сорчи.
      - Ваша подпись потребуется здесь и вот здесь, - сказал наконец один из адвокатов, указывая на первую страницу документа, содержание которого он только что излагал, и Сорча с облегчением поняла, что процедура пришла к завершению.
      Затем последовал, однако, новый документ, в котором она брала на себя ответственность за все долги и контракты, заключенные клубом. Документ этот состоял из нескольких договоров, все страницы которых надо было подписать. Когда она отложила ручку, ее рука устала так же, как и мозги.
      - Tudo bem <Все хорошо? (португ.)> - спросил Рун, когда старший адвокат начал лихорадочно перелистывать страницы документов.
      - Nao <Нет (португ.).>, - пробормотал адвокат и протянул руку к дипломату. После долгих поисков он пожал плечами и огорченно развел руками. - Мы забыли захватить с собой бланки, которые нужны для оформления передачи собственности, - обратился он к Сорче, вежливо улыбаясь при этом. - Бланки придется запросить в Лиссабоне, однако... - он взглянул на часы, - контора там уже закрыта. Завтра я позвоню и закажу эти бланки. Нам вышлют их по почте. Надеюсь, вы не будете возражать, если мы предоставим их вам на подпись в субботу?
      - Извините, я улетаю в Англию в пятницу, после обеда, - сказала она. Но ведь если бланки отправят завтра, они должны прибыть к нам на следующее утро?
      - Может быть, да, а может быть, и нет. - Он опять любезно улыбнулся. Ведь мы находимся в Португалии, а здесь не всегда соблюдается график.
      - Разве нельзя отложить отъезд до субботы? - спросил Рун.
      Сорча отрицательно покачала головой.
      - К сожалению, нельзя.
      - Но ведь это же всего на один день.
      - Один день тоже имеет больше значение.
      - Что там у вас, любовное свидание с мальчиком, которое вы боитесь пропустить? - с раздражением спросил Рун.
      - Свидание с двумя мальчиками, - ответила она.
      Бросив на нее возмущенный взгляд, он сказал адвокатам несколько слов скороговоркой по-португальски.
      - Если документ не будет подписан, все придется отложить, - обратился он к девушке, - а мы и так уже откладывали на два месяца.
      - К сожалению, я не могла прилететь сюда немедленно, по мановению вашей руки, а мой отъезд в пятницу отложить нельзя, - резко возразила Сорча. - Может быть, для вас "Клуб Марим" дороже золота, а у меня - другие приоритеты.
      Рун пробормотал что-то, похожее на ругательство.
      - Почему бы вам не улететь в субботу утром? - произнес он настойчиво. - Я бы смог вас забросить к адвокатам, а потом отвезти в аэропорт. Вы прибудете в Лондон к полудню.
      - Это слишком поздно.
      - Послушайте, дорогая, - прорычал он, - я совсем не хочу препятствовать вашей личной жизни, но могу я предложить?..
      - Может быть, бланки все-таки пришлют в пятницу, - вмешался младший адвокат, переводивший взгляд с одного из спорщиков на другого, словно пытался определить, кто из них нанесет первый удар кулаком. Затем сунул документы в папку. - Мы, как говорят в Англии, скрестим пальцы.
      - Давайте так и сделаем, - согласилась Сорча.
      - Хорхе говорил мне, что вы иногда можете довести человека до белого каления, - произнес Рун резко, как только дверь за адвокатами закрылась, но...