Веер с глазами из опала

Персис услышала плеск, с какими весло опускается в воду. Свет потускнел и совсем исчез. Она крепко зажала рукой рот. Здесь карниз кончался, дальше шёл только узкий выступ, которого она в темноте не видела. Она не может идти по такому скользкому и узкому пути. Но придётся!

В конце концов она начала продвигаться дюйм за дюймом, скорчившись по-лягушачьи, опустив одну руку в воду, чтобы не потерять устойчивости. Из слов Ральфа она поняла, что Крю, беспомощного, оставили в лодке. Но привязана ли лодка или уже уплывает от неё?

И тут она ударилась рукой о дерево так сильно, что едва не закричала. Ощупала то, к чему прикоснулась: край каноэ, совсем рядом с узким выступом, на котором она стоит. Но… в каноэ вода!

Ужаснувшаяся Персис опустила дрожащую руку глубже, нащупала мокрую ткань, тело под ней. Ральф… Ральф должен был знать, что в каноэ вода… он хотел, чтобы жертва утонула!

Левой рукой девушка высвободила лезвие кинжала из ножен веера, правой ощупывая тело. Наконец её пальцы наткнулись на верёвку. Не зная, сколько у неё времени осталось, она принялась пилить кинжалом. Голова Крю лежала в воде. Может, он уже утонул?

Тело было неподвижное и холодное. Неожиданно оно шевельнулось, поднялась рука, едва не сбросив её с узкого насеста.

Она обрела дар речи, увидев этот признак жизни.

— Лежите спокойно, чтобы я смогла вас освободить.

Но рука отодвинулась от неё, и послышался хриплый шёпот, словно из горла, которым не часто пользовались для речи:

— Лодка через минуту затонет. Поддержите меня…

Персис поискала в темноте, нашла мускулистое предплечье и ухватилась за него.

— Этот выступ… он очень узкий, — предупредила она.

— Знаю. Просто поддерживайте меня. Мне кажется, я сумею сам сбросить верёвку.

Плеск засвидетельствовал, что он это делает. Потом девушка услышала облегчённый вздох.

— Сделано. Но не думаю, чтобы я смог к вам подтянуться. Придётся уходить через канал.

— Я могу вернуться… позвать на помощь… — Персис спрятала кинжал в ножны и встала.

— Боюсь, я так долго не продержусь, — в голосе капитана, однако, не было слышно страха. — Если сумеем перевернуть каноэ, оно будет держаться на воде, а я смогу держаться за него. Но Гриллон, конечно, вернётся, чтобы убедиться, что я мёртв.

— Лидия не позволила бы ему… — начала возражать Персис.

Ей ответил из темноты смех, в котором не было ничего весёлого.

— Лидия скоро поймёт, что теперь, когда она уже послужила Ральфу Гриллону, она для него больше ничего не значит. Он придумает правдоподобную историю, чтобы успокоить её. Скажет, что в каноэ была течь, которой он не заметил. Но он жаждет моей смерти, и это так же верно, как если бы он целился в меня из пистолета.

Персис с растущей уверенностью и страхом поняла, что не может помочь Крю выбраться из воды. У неё просто не хватит для этого сил. Направив пальцы его здоровой руки к краю выступа, она почувствовала, как он вцепился в мокрый камень.

— Теперь попробуйте перевернуть лодку, — приказал он. Тон капитана был такой, словно он просит её отдёрнуть занавес или зажечь свечу. Персис наклонилась, провела руками вдоль края туземной лодки. Та едва выступала из воды. Девушка послушно потянула, прикладывая все силы, какие могла собрать в такой позе. Дерево, за которое она держалась, было скользкое, такое трудно удержать, но девушка дёргала изо всех сил.

Ей самой плеск казался очень громким. Она только надеялась, что Ральф уплыл далеко и не услышит.

— Он не доверится только этой небольшой хитрости, — Крю говорил в темноте задумчиво, как зритель, а не как жертва предумышленного убийства. — Он не успокоится, пока собственными глазами не убедится, что я мёртв.

Персис всё больше сердилась — не на Ральфа Гриллона и не на Крю, а на неуклюжую лодку, которая упрямо сопротивлялась её усилиям. Она сильно дёрнула, больше не обращая внимания на своё неустойчивое положение, и каким-то чудом край лодки наконец-то покачнулся. Послышался громкий всплеск. Ценой двух сорванных ногтей и царапины на руке она перевернула каноэ вверх дном. Пальцы её нащупали две дыры в днище.

— Готово, — прошептала она, переводя дыхание. — Но разве она вскоре не затонет? Тут две дыры. Дно пробито.

— Может быть, — Крю Леверетт не казался встревоженным. — Но я думаю, что до черепашьего садка она меня продержит. Он окружён столбами ограды, и я смогу просунуть меж них голову. Так легче будет держаться. Конечно, если бы не прилив…

Персис прижала исцарапанную руку к груди.

— Прилив! — об этом она не подумала. А одно только упоминание о черепашьем садке заставило девушку вздрогнуть.

— А что, если вы схватитесь за каноэ, а я подтащу его к домашнему бассейну? Тогда я смогла бы позвать людей…

Крю снова рассмеялся. Смеялся он долго, так что ей смех уже казался ненавистным.

— Не нужно недооценивать Ральфа, — сказал он наконец. — Он наверняка оставил наблюдателей за домом. Неужели вы думаете, что вам позволят добраться до вашей комнаты?

— Там Аскра, на кухне. Это она сказала мне, что они увели вас сюда…

— Аскра пальцем не шевельнёт, чтобы помочь. Зачем это ей? Для неё наш народ — захватчики и убийцы. Она живёт в прошлом, которое принадлежит только ей, и её оттуда не извлечь. К тому же я не смогу подняться по лестнице с одной рукой.

— А как вы спустились? — Персис не хотелось сдаваться. Ей казалось, что она нашла самый безопасный выход.

— Я думаю, меня спустили на верёвках. Я не очень хорошо это помню. Кажется, Лидия была занята весь день. Готовила напиток, чтобы можно было со всеми легко справиться. Маленькая дура! Надо бы позволить ей уйти. Так она скорее бы поняла, что Гриллон вовсе не герой, о котором она мечтает. Он сообщил ей свою версию происходящего и пообещал луну и все звёзды впридачу. А она достаточно слабоумна, чтобы поверить ему! — это прозвучало очень горько.

— Она не позволила ему причинить вам вред, — возразила Персис. — Я слышала…

— Лёгкие остатки порядочности, когда уже ничего нельзя изменить, — ответил Крю. — А теперь… можете пододвинуть каноэ поближе?

— Оно скользкое, вы не удержитесь! Подождите…

И прежде чем страх остановил её, девушка опустилась с карниза, держась левой рукой за перевёрнутое каноэ. Лодка опустилась глубже, плеснув ей водой в лицо. Но не утонула, и Персис обнаружила, что может держаться за неё, так что голова и плечи оставались над водой.

— Что вы делаете? — хрипло спросил Крю Леверетт.

— Держитесь.

Отталкиваясь ногами, она начала продвигать каноэ вдоль стены. И к своему удивлению и в растущей уверенности обнаружила, что её усилия не напрасны! Она смогла придвинуть почти затонувшую лодку к тому месту, где висел Крю.

— Я толкаю каноэ к вам, — объяснила она. — Вы правы, оно нас поддержит…

— Нас?! — слово это прозвучало, как пистолетный выстрел.

— Нас, — твёрдо повторила она. — С одной рукой вы не справитесь. Об этом даже думать глупо. Нет, скажите мне, когда…

Послышался удар и приглушённое восклицание. Нос или корма лодки ударили его.

— Можете воспользоваться здоровой рукой?

Она слышала плеск, бормотание, потом лодка ещё глубже осела, так что волны коснулись шеи Персис. Но, по крайней мере, голова оставалась над водой.

— Как вы? — с дурным предчувствием воскликнула она.

— Хорошо. Но вы… убирайтесь отсюда!

— Нет! — в это однословное отрицание Персис вложила всю свою упрямую решительность. — Один вы не справитесь, и знаете это. Далеко черепаший садок?

— Не очень.

Он больше не возражал. Они двинулись очень медленно, со скоростью улитки. Судя по движениям лодки, Персис поняла, что капитан тоже использует ноги, чтобы поддержать движение неуклюжего судна на воде. Неожиданно Персис ощутила уверенность в себе, какой в жизни не испытывала. Она сделала это, сумела! Выплюнув воду, которая неожиданно плеснула в лицо, она сосредоточилась на необходимости двигать лодку, толкать её вдоль стены туннеля.

Но вот она почувствовала, что стена, которая служила им проводником, как-то изменилась. Осмелившись отцепиться от лодки, она ощупала стену и обнаружила, что вместе неё теперь торчат столбы, а между ними свободно протекает вода.

Садок! Она попыталась не думать о существах, которые громоздко движутся за этими столбами. Чуть позже заговорил Крю:

— Вы его нашли.

Но Персис, коснувшись столба, вдруг испугалась. Прочные столбы были сплошь вымазаны слизью. Крю не сможет держаться, да и отверстия между столбами слишком узкие. С раненым плечом ему не справиться.

— Вы не сможете удержаться здесь, — решительно заявила она. — И вернуться не сможете.

— Я и не собирался, — холодно ответил он. — Мы должны пройти через садок…

— Через садок! — ей хотелось вздрогнуть, но она боялась, что даже такое лёгкое движение нарушит их непрочное равновесие.

— Если Ральф оставил своих людей — а я не считаю его настолько глупым, чтобы он этого не предусмотрел, — они будут ожидать, что мы попытаемся уйти через канал. Наш единственный шанс — пробраться через садок и попытаться выйти на насыпь с севера.

Персис стиснула зубы. Она понятия не имела, что сделают гигантские черепахи с мягкокожими людьми в своих владениях. Но если это их единственный шанс…

— Попробуйте столбы. Их уже год не обновляли, — продолжал Крю. — Должны найтись прогнившие. Каждый год мне приходится заменять два-три.

Персис двинулась очень осторожно, одной рукой держась за каноэ. Пальцами другой руки она касалась столбов чуть выше уровня воды. Ей все они казались крепкими и словно сделанными из стали. Один… два… три… четыре… пять… в шестом она не была уверена. Под пальцами со сломанными ногтями поверхность показалась чуть рыхлой. Персис старалась не думать о том, что находится за этими столбами. Если Крю сказал, что это единственный выход, значит, так оно и есть. В тот момент она даже не подумала, что воспринимает его решение безоговорочно.

— Нашли? — в голосе не прозвучало нетерпения, однако что-то её встревожило. Может быть, он устал? Она должна скорее найти выход! Если Крю потеряет сознание… Несмотря на всю свою решимость и силу, она не сможет ему помочь.

Персис нащупала кинжал. Одной рукой извлекла лезвие и принялась пилить столб, который показался самым податливым. После первоначального сопротивления дерево начало поддаваться.

Она продолжала лихорадочно пилить. Вода заливала ей лицо, изо всех приходилось напрягать шею, чтобы иметь возможность дышать. Но девушка продолжала сражаться. Держа кинжал в одной руке, другой оценила результаты свой работы. Да, этот столб вполне можно перепилить.

— Нашла… я его срезаю… — сообщила она.

Но оставалась ещё твёрдая сердцевина, которую требовалось переломить.

— Держитесь, — голос Крю подбодрил её. — Я передвинусь, и вам придётся сдать назад. Буду действовать постепенно. Раз…

Персис снова убрала кинжал в ножны. Попятилась от лодки. Чуть позже лодка под ней приподнялась. Она держалась за неё обеими руками и молилась, чтобы та не затонула окончательно. Крю двигался вдоль лодки к ограде.

— Два… — снова при счёте Персис изменила позицию, восстановила равновесие. Крю приблизился. Пришлось немного подождать, чтобы окончательно поменяться местами.

— Три… — Персис выплюнула воду, попавшую в рот. На этот раз она была уверена, что от перемещения Крю их ненадёжная опора затонет.

Она услышала хлюпающий звук в темноте и представила себе, как за столбами их ждёт гигантская черепаха. Каноэ снова опасно накренилось. Девушка забила руками, опасаясь потерять свою хоть и ненадёжную, но всё же опору. Послышался новый звук — треск, и затем голос Крю:

— Открыто. Но лодку нам не протащить.

— Тогда как?..

Она ведь не умеет плавать. Да и Крю, плечо которого плотно перевязано доктором Вирингом, а рука на перевязи висит на груди, тоже не сможет.

— Двигайтесь назад ко мне, — его голос звучал всё так же уверенно и сдержанно. Она почувствовала негодование. — Держитесь за столбы. Здесь неглубоко. И у нас нет выбора.

И вот снова дюйм за дюймом двинулась она вдоль края каноэ. Но на этот раз оно всплыло выше, и Персис догадалась, что Крю держится теперь за ограду. И тут рука её снова коснулась промокшей ткани с сильным мускулистым телом под нею.

— Хорошо. Столбы здесь.

Девушка слепо вытянула руку, другой продолжая держаться за Крю, как будто даже смерть не могла оторвать ее от капитана. Он двинулся вперёд, потащив её за собой.

Черепахи! Персис внутренне съёжилась, ожидая, что вот-вот мощные челюсти сомкнутся у неё на ноге или руке. Но, хотя ей и послышался плеск, доносился он издалека. Может быть, черепахи так же боятся её, как она их?

Она неуклюже барахталась в воде, ощущая густой неприятный запах. Но впереди… да, впереди показался свет. Тьма, которая окружала их после ухода Лидии и Гриллона, начала рассеиваться. Может, они уже у выхода наружу?

— Вдоль стены, — скомандовал Крю, по-прежнему спокойный и уверенный, и его голос окончательно привёл девушку в себя. Снова протянув вперед руку, она нащупала твёрдую каменную поверхность. Но здесь оказались опоры для рук, она их сразу нашла.

— Вы… ваше плечо…

— У нас целых три здоровых руки, так что справимся. Тут недалеко. Двигайтесь!

И Персис подчинилась и направилась к полоске света в темноте.

Глава пятнадцатая

Крю сказал, что недалеко; Персис это перемещение в пространстве и времени показалось многодневным. Всё её тело болело от усилий. Она постоянно останавливалась у стены садка и крепче цеплялась за своего спутника. Ей хорошо было слышно его напряжённое дыхание: он словно до предела напрягал силы. Но они не разговаривали, сберегая энергию.

Однажды девушка едва не закричала, почувствовав чьё-то прикосновение в воде. Наверное, одной из пойманных черепах. Но постепенно успокоилась: животное не нападало, напротив, оно ушло подальше. Они продолжали путь, хотя всё чаще руки её скользили по столбам и она не могла найти опору.

Потом…

Ещё столбы, а за ними серый свет. Персис прижалась лицом к столбам и увидела впереди освещённую луной воду.

— Ворота здесь, — Крю по-прежнему был спокоен, хотя голос прозвучал слабее. — Щеколда снаружи. Слева от вас. Сможете дотянуться?

Персис перебиралась от одного столба к другому, пока не сумела просунуть наружу исцарапанную руку почти по плечо. Пощупала снаружи и действительно нашла щеколду, о которой говорил Крю. Та удерживалась штифтом — деревянным стержнем. От воды этот стержень разбух и не поддавался рывкам. Наконец Персис снова достала кинжал и принялась строгать производивший впечатление стального стержень.

Как раньше пилила она столбы, не пропускавшие их в садок, так теперь неловко обстругивала стержень. Теперь девушка черпала силы в отчаянии. Ей не требовалось предупреждение Крю: его силы тоже наверняка подходили к концу, он не сможет ещё долго держаться одной рукой.

Наконец Персис удалось глубоко всадить лезвие в верхний конец стержня, и она потянула изо всех оставшихся сил. Штифт неожиданно вылетел, ворота распахнулись, и она оказалась в мелком озере, которое с трёх сторон омывает насыпь. Персис держалась за ворота, свою единственную опору.

— Крю! — волна плеснула ей в лицо, полузаглушив этот призыв.

Капитан не ответил, и она протянула руку в открытые ворота. Нащупала мокрую ткань. Он упал! Голова под водой! Ну почему она не научилась плавать? Девушка попыталась приподнять его голову, плечи её разрывались от боли. Мужчина никак ей не помогал, а его вес и в воде оказался для неё чрезмерным.

В лунном свете Персис увидела совсем недалеко склон насыпи. Лишь бы дотащить его туда!

Она услышала вздох, и капитан чуть пошевелился.

— Крю, насыпь!

Он не ответил, но голова его поднялась над водой. Капитан протянул здоровую руку, и девушка схватила ее. Дальше столбы садка… они доходят почти до самой насыпи… если она сможет двигаться вдоль них…

— Плыть… — она едва разобрала это слово. — Поверни на спину… я поплыву…

Он чуть пошевелился. Персис потребовалось какое-то время, чтобы понять смысл его слов. Не разжимая руки, она принялась переворачивать его на спину, как совсем недавно каноэ.

Когда это было сделано, девушка просунула свободную руку ему под голову, чтобы лицо оставалось над поверхностью воды и он мог дышать, и принялась подтягиваться к суше.

И снова ей казалось, что они плывут целую бесконечность. Дыхание вырывалось короткими рывками, воздух перестал заполнять лёгкие. Персис надеялась только на одно: что вот-вот почувствует под руками твёрдую землю, усеянную ракушками.

И она так устала, что, когда колени её под водой задели склон насыпи, она не могла поверить, что битва выиграна. Но вот и руки ударились о твёрдую землю со впрессованными в неё раковинами, и боль от удара привела её в себя быстрее любого окрика.

Персис повернула голову. Слева располагался небольшой причал. Именно к нему приставала в своём каноэ Аскра (казалось, это было уже много лет назад). Персис поняла, что у неё не хватит сил, чтобы подняться на причал. С другой стороны круто обрывался склон насыпи. И на него она не сможет забраться и втащить Крю. Тем не менее, девушка проползла вперёд, несмотря на острые края ракушек, и подтащила Крю повыше, так что голова его была теперь не в воде.

Что дальше?

Где-то должна быть тропа, по которой поднималась Аскра, когда приплывала на остров Исчезнувшей Леди. Скорее не тропа, а ряд ступенек, выбитых в земле. Может, после отдыха ей удастся подняться по ним. Но она была уверена, что Крю этого сделать не сможет. А если его оставить здесь… Начинается прилив, и вода смоет его с насыпи. Крю утонет, как и планировал Ральф Гриллон.

— Значит, ты ещё жив, белокожий…

Пристань пряталась в тени от насыпи и дома. Персис никого не видела, и странный свистящий голос мог исходить даже от черепахи.

— Жив… Призывающая Мёртвых… — ответил голос Крю, едва ли громче шёпота. Персис ещё не пришла в себя от неожиданности.

— Без причины мертвые не отзываются. Спроси у твоей женщины, какая у них причина.

Персис обрела наконец дар речи.

— Нам не нужны загадки. Аскра, позови на помощь!

И услышала в ответ хриплый смех.

— На помощь? Единственная помощь, белокожая, которую ты найдёшь сегодня ночью, отнимет у тебя жизнь.

— И ты… — на этот раз голос Крю прозвучал устойчивей, в нём слышался отголосок прежней властности. — Я справедливо обходился с тобой, Аскра…

— Я не вступаю в сделки, — ответила невидимая ведьма или жрица. — Я Аскра, и боги, которым я служу, теперь далеко. Они давно ушли.

— Может быть. Но ты-то здесь, и твоя сила с тобой, — продолжал Крю. — В нашем времени и в этом месте у тебя остаётся оружие и возможности…

Снова тот же смех.

— Ты открыл передо мной свой дом, капитан, но это не значит, что ты можешь мне приказывать. Есть силы, которые даже я не могу призвать. Спроси свою женщину: она знает. У белокожих другие силы…

— Я ничего не прошу у твоих сил. Только помоги мне подняться, чтобы я мог использовать свои силы.

Долго не слышалось никакого ответа. Персис даже подумала, что Аскра ушла в темноте.

— Я не вступаю в сделки! — наконец раздались высокомерные слова. — Луна зовёт за воды, и я должна быть со своими богами. Оставаться стоять здесь — оскорбление для них. Но… вот что я сделаю. Постарайтесь воспользоваться. И делаю я это только потому, что ты не говорил плохо о моих богах и не запрещал мне искать их. К тому же, прежде чем ночь кончится, ты можешь пожалеть, что я сделала даже это!

Что-то пролетело в воздухе и упало на Персис и Крю, лежавших у основания насыпи. Персис протянула руку и нащупала верёвку.

— За твою помощь… — начал Крю, но старуха из темноты быстро прервала его.

— Я не помогаю. Прощай, — она перешла на какой-то гортанный язык, слова которого Персис перестала понимать. А Крю уже потянул за верёвку.

— Возьмитесь покрепче и подтянитесь из воды, — приказал он, и Персис подчинилась, не понимая, откуда берутся у неё силы. При помощи верёвки она смогла продвинуться вдоль края насыпи и почти целиком выбраться из воды. Добравшись до маленького причала, она поднялась на настил. Аскры нигде не было видно. А Персис-то надеялась, что индианка поможет ей вытащить Крю наверх. Она повернулась и изо всех сил принялась тянуть сама.

Когда над краем причала показалась голова Крю, девушка не могла поверить, что это им удалось. Но когда он наконец выбрался на омытые волнами доски, она упала совсем без сил. Его фигура на фоне освещённого луной канала и озера казалась какой-то искажённой из-за плотно перевязанного плеча. Она тупо смотрела на его голые ноги, которые торчали из-под промокшей ночной рубашки. И только тут осознала свою собственную почти полную наготу.

— Как вы себя чувствуете? — как и в разговоре с Аскрой, в голосе капитана снова послышались властность и уверенность. — Вы должны понимать, что наши неприятности ещё не закончились. Гриллон, если у него есть хотя бы столько ума, сколько у придурка, — а уверяю вас, он гораздо умнее, — должен был оставить здесь охрану. Он не так глуп, чтобы являться на берег в одиночку, даже с помощью Лидии…

Персис прислушалась. Но услышала только плеск воды и собственное тяжёлое дыхание.

— Ваши люди… гостиница… — прошептала она: они лежали совсем рядом.

— Не сомневайтесь, добраться туда нам было бы дьявольски трудно, — капитан не пытался приукрасить положение. — И за главной пристанью, и за гостиницей должны наблюдать. Когда Гриллон взломал мой сейф, он сделал последний шаг, превративший его в преступника. Если я мёртв, он может попытаться захватить остров Исчезнувшей Леди.

— Они забрали и портфель дяди Огастина, — Персис опустила лоб на поднятые колени.

— Да, потеря документов вызовет юридические затруднения. А с ними у вас были очень хорошие шансы, — Крю медленно поднялся на колени, словно хотел сберечь силы.

— Но что, если я не найду документы? — спросила Персис. Она так устала, что это её почти не тревожило.

В этот момент она даже позабыла о своей частичной наготе. Панталоны прилипли к ногам, как кожа, изорванная сорочка насквозь промокла. Но всё это теперь казалось неважным. И то, что они живыми вырвались из этого кошмарного подземного путешествия, всё ещё слегка удивляло её.

Девушка продолжала лежать, слишком истощённая, чтобы думать о будущем. Но оцепенение нарушил голос Крю.

— Они будут ждать нас на большом причале…

Персис слегка повернула голову. Лампа, которая всегда по ночам горит на пристани, теперь погасла, В лунном свете всё казалось чёрно-белым, и никакого движения среди ящиков и бочек не было видно.

— Должны охраняться и склады… — он словно рассуждал вслух. — А нам нужно добраться до Джонни Мейсона…

Это имя ничего не сказало Персис. Для неё самое главное было — держаться подальше от воды, и все силы её отняла недавняя борьба. Но капитан положил руку ей на плечо, тёплую руку на обнажённое плечо, выступавшее из-под порванной ткани.

— Идти сможете? — с прежней решительностью спросил он.

Персис глотнула. Крю Леверетт должен быть в худшем состоянии, чем она, но теперь, когда капитан оказался на берегу, в голосе его зазвучало прежнее нетерпение.

— Мы не можем оставаться здесь, — продолжал он. — Нужно добраться до помещений слуг.

— Но как? — огромная усталость заставляла девушку говорить шёпотом.

— Есть тропа по склону насыпи. Потом обогнём дом сзади. Мне нужно предупредить Мейсона…

Персис не шевельнулась.

— Идите… если можете…

— Нет! — лёгкое прикосновение к плечу сменилось крепкой хваткой. — Ральф не стал бы действовать, если бы ему помогала только Лидия. Я знаю, он говорил, что сигналом вызовет свой корабль, но я не верю, что у него нет на берегу союзников. Мы должны оба укрыться… в безопасном месте.

— Не могу, — ответила Персис. Ответила как могла решительно.

— Можете! — возразил он с такой же решительностью. — К счастью, свет луны сюда не доходит, и мало кто пользуется тропой Аскры. Мы пойдём, даже если придётся ползти.

И так потянул девушку, что она застонала, но каким-то чудом встала на ноги. Казалось, даже ночью хозяину острова Исчезнувшей Леди не нужен проводник. Потому что он уверенно повёл её по склону насыпи. Персис шаталась и спотыкалась, но продолжала идти, хотя ей всё время хотелось закричать, когда босые ноги наступали на острые раковины.

— Сюда! — Крю оставил её и поискал дорогу там, где кончалась маленькая пристань. — Да! — он заговорил быстрее. — Вот она. Встаньте на четвереньки, если нужно, но продолжайте двигаться. Если нас увидят люди Гриллона… — он продолжал с расчётливой жестокостью, — удар по голове и бросок в канал решат все их проблемы.

Персис поверила ему, но даже страх притупился под гнётом усталости. Она нащупывала еле заметные ступеньки на склоне насыпи. И шла очень медленно, удивляясь не тому, что обнаруживает их в темноте, а тому, что капитан, пользуясь всего одной рукой, находит в себе силы, чтобы подниматься.

Дом казался чёрным пятном на фоне неба, он закрывал луну, в окнах ни огонька свечи или лампы. Но они не стали подниматься на веранду. Напротив, Крю повернул направо, огибая насыпь. Они миновали второй угол здания и оказались на площадке, на которой миссис Прайор развешивала для просушки одежду Персис.

— Теперь вдоль дороги, — прошептал Крю. — Хижина Мейсона первая в ряду. Он достаточно хитёр, чтобы послужить нам разведчиком и узнать, что произошло.

— Крю… — Персис не прислонилась, а скорее упала на куст. — Крю… слушайте!

В подземных проходах, полных воды, она всё время слышала плеск волн, в ужасе прислушивалась к выдохам черепах. На берегу можно было услышать шелест насекомых, раз или два крикнула ночная охотящаяся птица.

И неожиданно всё стихло, совершенно стихло. Как будто вся жизнь острова затаилась и прислушивается. Её спутник должен понять, что произошла неожиданная перемена в окружении.

Потом холод… холод, который не имел ничего общего с только что пережитым испытанием. Но она уже испытывала такой холод, он поднимался изнутри.

Наконец-то послышался и звук. Но Персис готова была поклясться, что он порождён не ветром, не шорохом травы. Звуки продолжались в темноте двора. Персис подняла голову, уже зная, что увидит: сверкающие огоньки, которые мелькают взад и вперёд в правильном рисунке. Опять то же присутствие. Знает ли оно о них, как они о нём?

Персис прижала избитый и исцарапанный кулак ко рту, чтобы не закричать. Лежащий на груди кинжал словно приобрёл дополнительную ледяную силу.

Шорох… невидимые юбки… широкие, накрахмаленные… их носят с гордостью… они прошелестели мимо. Пляска огоньков не меняла ритм, продолжала своё гордое движение вперёд и назад. Но… никого там не было… Глазами Персис никого не увидела.

Девушка закрыла глаза и другой рукой лихорадочно извлекла кинжал. Именно его она ищет… давно ищет?

И в её сознании возникли мысли, не её мысли, но они проникали в мозг очень легко, несмотря на всё её отвращение. В полумраке шла женщина, тёмная, но с белой кожей. И гордость окружала её, как плащом или доспехами. И никакая злая сила не способна пробить эту гордость.

Она сама сила, эта женщина, По-своему она так же велика, как Аскра. Хотя опирается на силы природы, а не на мощь давно умерших богов. И в конце пути она встретила смерть — единственную расплату за осквернение души и тела. Но не только собственную смерть.

Персис открыла глаза. Кинжал-веер в руке казался куском льда. Он более не принадлежал её миру.

Она больше не слышала шороха юбок. Но танец огоньков продолжался, вперёд и назад, медленно, вяло, зачаровывая тех, кто его видит.

Персис шагнула вперёд, хотя всё её существо сопротивлялось этому. Она больше не сознавала присутствия Крю. Это только между нею и той — той, что привязана к этому месту так давно.

Убийство… то, что она держит, когда-то принесло смерть. А потом, может быть, послужило и орудием самоубийства. Высокая цена, но Персис знала, что та незнакомка готова была её заплатить.

— Что с вами? — нетерпеливо спросил Крю.

Разве он ничего не видит, не чувствует? Девушка напряглась. Что с ней? Какая-то иллюзия, вызванная тяжёлым испытанием? Но такой ответ не удовлетворил её. Она облизала губы кончиком языка, ощутила вкус соли морской воды.

— Вы не видите её? — Персис хотела удостовериться, что не сошла с ума.

— Кого её?

Снова она облизала губы и заставила себя произнести слово, которое только и докажет, что она не в себе:

— Испанку…

Потому что она по-прежнему была здесь. Хотя увидеть её оказалось невозможно, только воспринять перенапряжённым сознанием. В воздухе висели медленно передвигающиеся огоньки. Конечно, это же камни веера! Того самого веера, что должен лежать в сундуке Лидии. Который она показывала как редкое сокровище гостям.

Персис ожидала, что Крю рассердится, даже скажет, что у неё бред. Но, к её изумлению, голос его оставался спокойным и ровным. Капитан даже спросил:

— Где она?

Персис каким-то образом смогла поднять руку. Она сама почти не видела испанку, хотя белизна руки сделала её заметнее. И указала на искорки.

— Вон там.

— Вы её видите? — по-прежнему спокойно поинтересовался он.

— Нет. Не на самом деле. Только с закрытыми глазами. Но веер! Она держит веер! Эти танцующие огоньки. Разве вы их не видите?

Ей так нужна была поддержка, так хотелось знать, что ум её действует, он не перенапряжён ночным испытанием.

— Не вижу…

Персис почувствовала, словно съёживается изнутри. Вот как сходят с ума, утрачивают рассудок!

— Но она никогда не показывалась мужчинам.

Мгновение Персис не могла понять, о чём он говорит. Он… он говорит так, словно верит ей! Но как это возможно? Такие суеверия рождаются только в неустойчивых, склонных к истерии умах. Девушка рассмеялась, и смех её прозвучал неожиданно громко, но тут капитан ударил её по щеке открытой ладонью. Персис подавилась смехом и овладела собой.

— Я… я не сошла с ума… — она не знала, вопрос это или утверждение.

Крю Леверетт ничего не ответил на эту её полумольбу. Держа Персис здоровой рукой, он спросил с прежней властностью: