Тайна затерянной расы

Джоктар упал в снег, его снова поразил приступ кашля. Он сорвал маску, набрал в руки снега и набил им рот. На четвереньках отполз от изгибающегося столба дыма и головой вперед упал на густые, похожие на губку заросли. Инерция падения позволила ему преодолеть сопротивление этой плотной массы ветвей.

И он по-прежнему головой вперед свалился в глубокую щель на дне долины. Кусты сомкнулись над его головой, прикрыв от снега и ветра. Спустя несколько мгновений он понял, что случайно нашел убежище. И в этот момент буря разразилась со всей силой.

Гневный рев над головой оглушал, не позволял закончить ни одну связную мысль, сделать хоть что-то. Оставалось только лежать, терпеть и ждать конца. Джоктар прижался к жесткой почве, подобрал руки и ноги, укрыв их мехом, свернулся клубком. Рев ветра отражался гудением в голове, ударами крови. Ничего подобного он никогда не испытывал. Наконец он потерял сознание.

Возвращение сознания было таким же болезненным, как возврат к жизни в порту. Он вытянул затекшие конечности, ощутил боль возобновляющегося кровообращения. Джоктар понятия не имел, что он первый землянин на Фенрисе, который сумел под открытым небом пережить бурю. Его действиями руководило подсознательное стремление к жизни. Несмотря на крышу из ветвей, на него навалило много снега, и он стал освобождаться от него.

Поворачиваясь, он образовал углубление в снегу. Сейчас Джоктар сел в этом углублении и нащупал банку с саморазогревающимся супом. Дрожащими пальцами снял крышку, и немного содержимого пролилось на руку. Но он принялся есть, и тепло этой специальной калорийной еды разлилась по телу, создавая приятное впечатление. Ему хватило решительности закрыть крышку, не съев все. Съев еще концентрат в виде печенья, Джоктар поискал самое тонкое место в стене кустов. Рев ветра стих, слышалось только шуршание его мехов и скрип снега под ногами.

Пробиваться сквозь кусты было так трудно, что у него появилось искушение использовать бластер в качестве резака. Но он помнил, что у него нет запасных зарядов; то же самое справедливо и для силового топора, который может стать его запасным оружием. Наконец сильным рывком, прикрывая лицо руками, он выбрался наружу.

Небо над головой серое, но густых туч нет. Джоктар ясно видел кольцо рваных утесов вокруг долины. Решив, что скоро вечер, он начал поиски лучшего убежища.

Снег под ногами скрипел. Абсолютная тишина и неподвижность почему-то сильней действовали на нервы, чем ярость бури. Он единственное живое существо в этой белой чаще, где движется еще только столб ядовитого дыма. Эта тишина снова вызвала ощущение одиночества. Неужели здесь нет ни птиц, ни животных – ничего живого?

Искушение вернуться к разбитой машине оказалось настолько сильно, что он повернул назад. И когда добрался до основания расщелины, ведущего в меньшую долину, услышал разорвавший воздух звук, похожий на гром, отразившийся от вершин и усиленный ими.

Звук стих, а из меньшей долины, в которую он готов был углубиться, поднялись белые клубы. Лавина. Еще один снежный обвал в несколько секунд отрезал его от салазок.

Ошеломленно тряся головой, Джоктар пошел назад, в долину. На этот раз определенной цели у него не было. Есть кусты, маскирующие расщелину, но туда он не хочет. Голова болела, облепленные снегом сапоги и шуба тянули вниз. Джоктар направился к утесам слева.

Снова грохот в горах. На этот раз вниз, должно быть, устремились тонны снега и земли. Теперь салазки, вероятно, окончательно погребены. Чуть всхлипывая, Джоктар прислонился к выступу стены. Держась рукой за этого каменного часового, человек посмотрел, что же он охраняет. И увидел черную дыру в стене. Может, это пещера!

Землянин направился к этому темному отверстию, одну руку почти умоляюще протянув вперед, в другой сжимая бластер. И не умер, потому что держал оружие наготове.

Беззвучно, без малейшего предупреждения из отверстия показалась ужасная смерть и нацелилась ему на голову и плечи. Инстинктивно Джоктар поднял ствол и нажал на курок в тот момент, как удар отбросил его назад в снег.

Когти конвульсивными рывками терзали мех шубы. Тварь, напавшая на него, умерла, еще не коснувшись земли, зловоние от сгоревшей шерсти и плоти свидетельствовало об удачном выстреле. Джоктар лежал под тяжестью зверя, слишком потрясенный, чтобы высвободиться, не веря, что он так легко отделался. Он даже не ранен серьезно.

Наконец, выбравшись из-под туши, он рассмотрел ее. Это не «овечка», злобное жвачное животное, которое поселенцам совсем не казалось овцой, но чья мягкая бархатистая шерсть повсюду на Фенрисе служила валютой и средством обмена. У этого животного совсем не овечья шерсть; там, где не почернела от залпа, она белая, как снег. Животное совершенно неразличимо на снежном фоне. И у него нет копыт, но все четыре лапы когтистые, с втягивающимися когтями, и густо поросшие мехом. Ширина лап свидетельствовала, что их владелец способен передвигаться по насту, там, где другие живое существо провалится в снег. Голова тоже широкая, и в пасти двойной ряд клыков – признак хищника, пожирателя мяса. А на тупой морде два огромных глаза, которые Джоктар принялся внимательно разглядывать.

Они не похожи на глаза других живых существ. Это собрание множества маленьких линз, каждая из которых снабжена собственными миниатюрными веками; некоторые сейчас закрыты, другие раскрыты, словно зверь мог по желанию использовать их все или по частям. И по контрасту с размером глаз уши необыкновенно маленькие и прячутся в густом меху. Кошка или медведь? В любом случае это – внезапная смерть на четырех лапах.

Джоктар встал, попытался расправить мех шубы. Воздух был заполнен зловонием. Землянин осторожно приблизился к отверстию, из которого появился зверь. Опустившись на колено, он настроил бластер на стрельбу веером и нацелился в глубь пещеры. Ответом была вспышка пламени – это загорелась подстилка, как понял он, забравшись внутрь и раскидав дымящиеся прутья.

Джоктар ножом нарезал веток кустарника и притащил их груду к входу в пещеру. Запах горелого мяса по-прежнему окружал тушу зверя, но больше этот запах не вызывал отвращения. Джоктар с ножом в руке принялся разделывать тушу.

Подрезав шкуру, он обнаружил толстый слой желтого жира и стал нарезать его кусками. У него нет опыта мясника, и работа была грязной и неприятной. Но Джоктар получил то, что хотел, – свое первое свежее мясо, гораздо более вкусное, чем концентраты и научно сбалансированные продукты из неприкосновенного запаса.

Он насадил куски мяса на палки и попытался их обжарить. Мясо скорее горело, чем жарилось, но он все равно жадно съел его. Жир животного удовлетворил его какую-то глубокую внутреннюю потребность. Вымыв лицо и руки в снегу, Джоктар забрался в пещеру и с холодной расчетливостью, рожденной опытом у игрового стола, принялся обдумывать плюсы и минусы своего положения.

Он жив, хотя спасся почти чудом. Он вооружен, хотя заряд бластера придется экономить. У него есть припасы из салазок. Есть и карта.

Джоктар развернул ее в мерцающем свете костра. Толстая линия, извивающаяся между горами – вероятно, дорога, ведущая от космопорта к шахтам. А более тонкие пунктирные линии, отходящие от толстой, должно быть, тропы, ведущие к «норам». Красный крестик у одной норы, наверно, отмечает то место, где он разгружал привезенное. Но в этом он не был уверен. Есть и второй красный крестик, но до этого места они так и не добрались. Видимо, где-то между этими двумя крестиками салазки и оказались под лавиной. Джоктар пожал плечами: все это лишь догадки.

Приходится посмотреть в глаза правде: на Фенрисе нет убежища для инопланетянина, кроме порта и шахт. А стоит ему показаться там, как он себя выдаст. И тем не менее не стоило сомневаться, что жить в дикой местности под открытым небом невозможно.

Предположим, он двинется по главной дороге на запад. Но так он доберется только до Сиваки, а в небольшом поселке всякий новичок будет сразу замечен. Порт, шахты, путевые станции – все это для него ловушки. А как же норы старателей? Ему не хватает знаний. Сколько человек в каждой норе? Часто ли к ним подвозят припасы? Какая у них форма связи с шахтами? И можно ли отыскать хоть одну такую нору в этой белой пустыне?

Отгородившись от внешнего мира костром, Джоктар испытал внезапный прилив уверенности. Вероятно, это следствие сытого живота и того, что ему удалось до сих пор выжить, несмотря на многочисленные опасности. У него есть завтра, есть возможность действовать, и он все еще жив.

Ночь прошла неспокойно: полуразделанная туша стала приманкой для других обитателей Фенриса. Слышались странные звуки протеста и предупреждения, рычание и шум схваток, из-за костра видны были устремленные на него блестящие глаза. Наконец Джоктар сел, положив бластер на колени, и попытался рассмотреть тех, кто ждет, пока не погаснет костер.

На рассвете погода по-прежнему была тихой, ни ветерка не касалось снежных дюн. Джоктар собрался и попытался определить цель. Прыжковые салазки к северу от него; по крайней мере он считал, что узкая долина, в которой лежит разбитая машина, находится севернее. И он пошел в том направлении.

Столбы ядовитого дыма неподвижны, они обозначают полоску голого камня с желтой накипью. Но путь подальше от этих столбов оказался нелегким. Снег собрался в огромные сугробы, как песок пустыни собирается в дюны, и у каждой дюны острая, как лезвие ножа, верхушка. Пересекать сугробы – значит идти по пояс в снегу. Пришлось находить извилистую дорогу между ними.

Во всем огромном белом пространстве он был единственным движущимся существом. Ни птицы в небе, а если на земле и крадутся какие-то животные, Джоктар их не видел. Его угнетало ощущение одиночества, и он удвоил усилия в попытке достичь пиков. За этой преградой может проходить дорога, по которой шли салазки.

Джоктар остановился, чтобы взять себя в руки. Если довести эти рассуждения до конца, ему придется стучать в купол какой-нибудь шахты и умолять, чтобы его взяли в отряд рабов! Не только ужасы Фенриса, которые эмигрантам показывают в порту, держат их в покорности: сама жестокая пустота этой планеты на руку компаниям.

Джоктар добрался до утесов и сел под защитой большого камня – поел жира, разогретого на утреннем костре; еду он завершил таблеткой концентрата. Усталость, словно дополнительный мешок за плечами, тянула его к земле, но решимость продолжить путь заставила начать подъем.

Он добрался до окружающего долину плато, с которого ветер смел снег. Сравнительно легко оказалось пересечь это высокогорье, добраться до его противоположного края и увидеть следующую долину. Есть у этой покрытой снегом местности одна особенность: когда стихает ветер, невозможно скрыть след. А внизу он увидел такой след.

Деревья здесь значительно выше, чем кустарник, в котором он укрывался в бурю. И след уходил в рощу этих деревьев, выходил оттуда и поворачивал под прямым углом.

След притягивал к себе Джоктара. Землянин спускался, цепляясь за выступы, пока не достиг двух ровных полосок, говорящих о том, что тут прошел какой-то экипаж. А между полосками следы человека. След пересекал рощу, вышел на открытую местность и повернул на север, к утесам.

Бледное солнце садилось, приближался вечер. Джоктар старался идти быстрей. След привел еще в одну узкую долину. Землянин почувствовал, что силы его подходят к концу. Все тело болело, дыхание вырывалось неровными рывками, снежный склон впереди затуманивался и прояснялся в такт биению сердца.

Шатаясь из стороны в сторону, не в состоянии держаться на ногах, Джоктар прислонился к стене, вцепился в нее и почти не видя смотрел вперед. След мог быть оставлен в любое время с конца последней бури, путник может на день или даже больше опережать его.

Пещеры здесь нет, но Джоктар забрался в кусты и там поел. Он должен поспать. И, снова свернувшись клубком, встретил холод и темноту, как встречал ярость бури.

Тишину гор нарушил какой-то звук. Джоктар вскочил. Но это не рев лавины. Мигая, смотрел он на освещенный солнцем снег. Что его разбудило? Крик человека, рев животного?

Он стал доставать еду и понял, что припасы подходят к концу. Последнюю банку с саморазогревающейся пищей он прикончил накануне вечером. Теперь его единственной надеждой найти убежище и пищу остается след. И он снова выбрался на открытое место и побрел дальше.

Теперь его преследовал новый страх. Что если он пошел в неверном направлении? Может, путник следовал в противоположную сторону? Он не может сейчас возвращаться, остается верить, что он выбрал правильно. С шага Джоктар перешел на бег. И, обогнув скальную стену, увидел явные признаки лагеря.

Тот, кто ночевал здесь, устроился гораздо лучше него. Стена, выложенная из камней, защищала костер. Джоктар снял перчатки и зарылся пальцами в пепел. Одно его опасение рассеялось: пепел еще теплый. У него есть бластер, он достаточно вооружен, чтобы постоять за себя. Теперь нужно только догнать.

Землянин упрямо пошел вперед, экономя силы. Но время шло, и он не видел никаких признаков того, что догоняет идущего перед ним. В полдень он немного отдохнул, думая, сумеет ли догнать до наступления ночи.

Уже темнело, когда долина превратилась в узкую щель, проход между скалами.

– Аррх…

Определенно не слово человеческого языка, как звериный рев, эхом отдалось от стен ущелья. Джоктар застыл. Он потянулся за бластером, вспомнив о кошке-медведе.

Но никакое животное не показалось из темноты. Напротив, он уловил другой звук, резкий, который ни с чем невозможно спутать, – звук выстрела из бластера. В шести футах от него камень задымился и почернел от удара рукотворной молнии.

Не понять это предупреждение невозможно. Джоктар метнулся влево, скользнул по обнаженному гравию на дне ущелья, испытав при этом острую боль, и оказался у стены. Небольшая груда камней давала весьма неудовлетворительное укрытие.

– Эй ты, выходи!

Голос определенно принадлежит человеку, язык земной, а приказ совершенно ясен.

Но вместо того чтобы подчиниться, Джоктар впился руками и прижался к земле.

Глава пятая

– Я сказал: выходи, шпион!

Слова отражались от стен, искажаясь при повторении. Они были подкреплены вторым выстрелом. Гравий задымился менее чем в ярде от того места, где Джоктар пытался вцепиться в твердую, как железо, землю.

Шок миновал, и теперь землянин быстро думал. Такая засада означает, что владелец бластера ожидает неприятностей. Будет ли так вести себя работник компании?

Охранники на краулерах и салазках вооружены до зубов, когда выходят в дикую местность. Означает ли это, что компании опасаются не только нападения «овечек» или кошек-медведей? Джоктар неожиданно вспомнил человека, который предлагал за него шкуры «овечки».

Но времени на размышления не было. Вспышка третьего выстрела прямо перед глазами. Джоктару показалось, что он ощутил запах горелого меха. Он знал, что проиграл. И сделал единственный возможный ход.

Джоктар встал, вышел на середину узкой долины, подняв руки и протянув их ладонями вперед. Перед ним ничего не шевелилось, и он не видел, где скрывается его противник.

– Ладно, ладно, ты выиграл. Договоримся.

– Никаких договоров с человеком компании, шпион.

Впервые Джоктар вспомнил, что на его шубе, на груди и на спине, должен быть символ компании.

– Я не человек компании… – сказал он. – Я забрал эту шубу у… – Но у него не было возможности закончить объяснение.

– Ты напрашиваешься на выстрел, шпион, – ответил гулкий голос. – Брось свой бластер к тому красному камню, а потом уходи их долины – и побыстрей!

Приказ подкрепила ослепительная вспышка всего в двух дюймах от его правой ноги. Руками, дрожащими не от страха, а от гнева, Джоктар расстегнул оружейный пояс и вместе с бластером в кобуре бросил его к красному камню. Мрачно повернулся и с напряженным жестким лицом пошел назад. Нужно перехитрить того, кто затаился в засаде, хотя бы для того, чтобы вернуть оружие: ведь здесь это означает разницу между жизнью и смертью.

Не зная, следует ли незнакомец за ним, Джоктар добрался до того места, где тот отдыхал в полдень. Ночь уже близко, и он не может идти дальше. В этот момент ему стало все равно, даже если стрелок с бластером сидит за ближайшим камнем.

С огромными усилиями он собрал хвороста для костра. Разжег огонь и сел, позволяя теплу проникнуть сквозь порванный мех и немного смягчить усталость тела. Капля влаги на щеке заставила его обратить внимание на то, что пошел мелкий снег. Мертвое спокойствие, последовавшее за бурей, кончилось. Снова послышался свист ветра в вершинах.

Джоктар осмотрелся в поисках убежища. Импровизированный факел из пучка веток позволил осмотреть утес. Ветер раздул пламя и позволил заметить в стене темное углубление.

Это ямка, круглая и достаточно широкая, чтобы он мог вставить два пальца. И она одна из многих, уходящих вверх по стене утеса. Некоторые углубления почти забиты нанесенным ветром песком и грязью. Но Джоктар решил, что это не природное образование: слишком уж ямки круглы, а линия прямая. Это след разума, и, поскольку работа трудная, у нее должна быть очень важная причина.

Можно подумать, что углубления предназначены для подъема по стене, что это примитивная лестница. Лестница! А что если вставить в каждую ямку палки, заостренные и подогнанные по размеру? Их можно вставлять и убирать.

С помощью такого оборудования можно добраться до тайной тропы вверху, идущей параллельно долине, и обойти засаду.

Летаргия, вызванная усталостью, рассеялась, Джоктар сардонически улыбнулся. Никакой мягкости в его улыбке не было. Мысль о том, чтобы выбраться из долины, казалась очень привлекательной. Но сейчас ничего сделать нельзя, придется переждать ночь. Он забрался в щель между камнями и спал урывками, а ветер выл вверху, и снег укрывал оставленный им след.

На рассвете он принялся искать ветки, которые могли послужить лестницей. И к полудню собрал и обрезал достаточно, чтобы предпринять попытку. При свете дня стало ясно, что цепочка углублений не доходит до вершины, а кончается еле заметной линией примерно на трех четвертях высоты от дня долины. Там, должно быть, находится карниз, дорога на юг.

Укрепив первые три опоры, Джоктар принялся за более трудное дело: теперь опоры приходилось вставлять, балансируя на уже вставленных ветках. Для этого требовалось хладнокровие и терпение: каждую опору Джоктар проверял, прежде чем встать на нее.

Впоследствии он не мог сказать, сколько времени поднимался по стене. Наконец пальцы его коснулись карниза, он забрался на него и отдуваясь лег: он находился в клинообразном углублении, уходящем в глубину утеса.

Ветер бросал снег ему в лицо, и он слизывал влагу с растрескавшихся губ. Если бы он встал, то головой задевал бы за потолок углубления, но он стоял на четвереньках, держа мешок и высвобождая все палки-опоры, до которых мог дотянуться. Вместо утраченного бластера к поясу его теперь был привязан силовой топор.

Таща за собой мешок, Джоктар пополз по тайному проходу. Теперь на обветренной поверхности каменных стен видны были следы древних инструментов. Кто-то с огромным трудом пробил эту дорогу, не видную со дна долины. Однако по мере продвижения возбуждение Джоктара спадало. Он не может преодолеть мили на четвереньках. Создатели этой дороги были гномами, или передвижение на четырех конечностях было для них привычным.

– Передвижение на четырех конечностях, – произнес он вслух.

Земляне исследуют галактику чуть меньше трех столетий. И на многих планетах они обнаружили следы других цивилизаций, которые зарождались, расцветали и увядали в далеком прошлом, и даже формы жизни, в которых возник разум, исчезли. Были открыты четыре разумные чуждые расы, и две из них оказались гуманоидными. Планеты, на которых живут представители этих рас, были подвергнуты карантину, поскольку ни одна из рас не вышла в открытый космос.

Некоторые исследователи считали, что некогда существовала цивилизация космических путешественников, и следы их обширной звездной империи обнаруживались на самых разных планетах многих систем. Предполагалось, что земляне очень поздно вышли на древнее поле, на котором жизнь уже прекратилась, и лишь руины на пустынных планетах свидетельствовали о прежнем расцвете и плодородии. И сейчас разумная жизнь скорее исключение, чем правило.

Джоктар годами слушал разговоры космонавтов; эти люди, много времени проводившие на краю вселенной и утрачивавшие связи со своим племенем, рассказывали очень странные истории. Он видел видеосъемку необычных зданий на давно мертвых планетах, и существа, изображенные на стенах этих зданий, даже отдаленно не напоминали людей.

Так что сейчас он, должно быть, пользуется дорогой, построенной разумными существами, но не родственными его виду. Это он может принять. Неожиданно клин расширился, и Джоктар смог встать. Теперь он двигался быстрей, время от времени останавливаясь и поглядывая вниз в поисках знакомых ориентиров.

Наконец он увидел красный камень. Дальше он снова передвигался ползком, не желая насторожить часового. Но узкое горло долины неожиданно расширилось и перешло в овальный бассейн; солнце блестело на льду озера, окруженного довольно большой рощей.

И рядом с озером видна была насыпь – явно след разумных существ. Работа, которую пришлось затратить на возведение этой насыпи, вызывала благоговение. Стены насыпи были укреплены огромными, больше человека, камнями. Камни грубо обработаны, но подогнаны друг к другу с инженерным мастерством, они поднимаются ярусами, и последний ярус образует толстую стену. Это примитивная крепость, убежище во враждебном мире. И крепость очень древняя, потому что нижние ярусы стены погрузились в почву. И еще – крепость обитаема.

Из хижин, построенных из веток и камня, поднимался обычный дым, а не ядовитые испарения смертоносных горячих источников. Джоктар видел движущиеся фигуры. Но определить, кто это, не мог: видны были только меха, необходимые зимой на Фенрисе.

Хижины этой насыпи-крепости не имели ничего общего с куполами горнодобывающих компаний. Вообще весь этот лагерь производил впечатление временного убежища во враждебной местности. Если бы на Фенрисе использовались вертолеты или другие воздушные корабли, у обитателей крепости не было бы никакой защиты от нападения с воздуха. Достаточно один раз применить нервный газ или использовать сверху вибратор, и все защитники крепости будут выведены из строя. Но воздушного транспорта на планете нет, поэтому они в относительной безопасности, и Джоктар не сомневался в том, что здесь живут совсем не друзья компаний.

Где-то в этом неаккуратном нагромождении земли и камня должен находиться и тот, кто подстерег его в засаде. Джоктару нужно вернуть себе бластер, но нужно и узнать, зачем сооружено это убежище.

Темнело, и огни крепости обещали не только тепло, но и еду, а также присутствие людей. Однако он понимал, что если просто поднимется на искусственный холм, то может натолкнуться на недоброжелательную, а может, и смертельную встречу. Поэтому он пошел дальше по тропе, миновал крепость; здесь внешняя стена утеса начала отходить, и Джоктар надеялся найти убежище на ночь.

Долина оказалась гораздо шире, чем он думал, и Джоктар уже довольно далеко отошел от насыпи, когда нашел то, что искал. Здесь тропа снова уходила в разрез в скалах.

Джоктар лег на живот, свесился с карниза и принялся искать отверстия для опор. И действительно нашел их! Использовав несколько прихваченных с собой палок, он повис на последних и спрыгнул на дно пещеры.

Огонь разводить он не решился, и ему снилось, что он карабкается по стене, а его преследуют выстрелы из бластера. Джоктар проснулся, задыхаясь, подполз к выходу из пещеры и увидел ясную белую ночь. Свет большой луны Фенриса отражался от сугробов, видимость была превосходная.

Землянин изучал местность, отмечая укрытия, которые позволят ему подобраться поближе к крепости. Если бы он мог добраться до рощи, не оставляя предательский след, то мог бы подойти незаметно к самому основанию насыпи. Обдумывая эти возможности, он услышал какой-то звук. Скрип снега под сапогом? Гомон, неразличимые голоса. К нему приближаются люди.

На краю рощи появилась темная фигура, повернулась и сделала знак. На фоне снега Джоктар увидел красноречивый силуэт и опознал: этот человек вооружен стержнем ворп! Еще один человек – и тоже с ворпом. Эти незнакомцы не собираются шутить. Ворп – самое смертоносное из всех известных видов оружия; оно строго запрещено и используется только с особого разрешения патруля. Показались еще два человека, последний тащил за собой плоские сани. У всех четверых что-то прикреплено к подошвам сапог, и это позволяло им ходить по сугробам.

– …хороший отчет…

– Дадим им урок, каково строить их грязные норы на западе! Уничтожим парочку, и они его усвоят. Их охрана нас и не заметит.

Один из четверых рассмеялся.

– Это верно! Рус оставит след, и у них глаза вылезут из орбит. Если, конечно, они попробуют идти по этому следу. Хитро он придумал – использовать лапы зазаара, чтобы запугать этих собак. Они не захотят уходить далеко от своих драгоценных дорог.

– А как насчет того, которого Меррик нашел в долине? – Новый говорящий не был настроен так уверенно, как его товарищи.

– Меррик сегодня его схватит. Он хотел дать ему побегать сначала. Когда приведет шпиона, мы услышим его песни, прежде чем предпримем обычные действия.

– Не понимаю, как он мог незаметно уйти так далеко.

– Меррик считает, что он заблудился. Может, с каких-то салазок, застигнутых последней бурей. Если машина вышла из строя, этот слабоумный мог отправиться на поиски дороги. Узнаем, что случилось, когда Меррик приведет его.

– И у нас сейчас другое дело.

– Конечно, нужно захватить эту нору. Ударим на рассвете. Устроим копателям фейерверк, который они запомнят.

Джоктар наблюдал, как небольшой отряд свернул направо и скрылся за деревьями. Он несколько мгновений колебался, потом принял решение – двигаться в ночи за нападающими.

На рассвете Джоктар лежал на вершине утеса. Где-то под ним находился отряд нападающих: светлая окраска меха помогала им сливаться с снегом. След от нескольких прыжковых салазок вел к небольшому куполу, и в полумгле видна была лампа, горевшая внутри.

Постепенно Джоктар вырабатывал собственное объяснение увиденного. Компании на Фенрисе не всемогущи. Существует по меньшей мере одна нелегальная организация, способная выжить и действовать в этой суровой местности и бросающая вызов монополии. Кто же эти преступники? Беглецы эмигранты, такие, как он сам? Он был уверен, что это земляне или потомки землян.

В «Солнечном пятне» рассказывали о мятежниках на слабо населенных планетах. Некоторые обращались против цивилизации, потому что от природы были бродягами и не терпели никаких ограничений; другие – уволенные за проступки космонавты или нарушители закона, не соблюдавшие требования патруля. Фенрис почти не исследован; несмотря на тяжелый климат, это прекрасное убежище для таких людей.

Джоктар напрягся. Нападающие оставили сани под тем утесом, на котором он затаился, и сейчас кто-то к ним возвращается. Землянин всмотрелся внимательней. Один из преступников сбрасывал меха, оставшись только в термокостюме и сапогах. Затем он развернул и стал натягивать другую шубу, натянул на лицо шарф, а волосы накрыл капюшоном. На его новой одежде были отчетливо видны символы компании.

Переодевшись таким образом и скрыв лицо, человек пошел по следу салазок. Как только он вышел на дорогу, походка его изменилась, он шатался, а подойдя к куполу, опустился на колени, потом снова с трудом встал. Джоктар критически наблюдал за этим представлением. Представление неплохое, и те, кто находится в куполе, решат, что это уцелевший после крушения. Джоктар со своего места видел двух человек с ворпами, затаившихся по обе стороны от входа в купол.

Тот, что изображал потерпевшего крушение, очень реалистично упал в сугроб и долго лежал, прежде чем сделал попытку встать. И осуществил эту попытку с таким драматизмом, что Джоктар был уверен: этот трюк он проделывает не впервые.

Из купола выбежали двое. Они были в термокостюмах и сапогах, но без мехов. Слева появился четвертый грабитель. Он подскочил к двери и вбежал в нее, захлопнув за собой.

Как только первый из работников компании добежал до лежащего, тот сделал быстрый рывок в сторону. Джоктар узнал этот прием. Ничего не подозревающая добыча потеряла равновесие и упала в сугроб. Неожиданное нападение заставило второго на мгновение застыть.

В куполе трижды мигнул свет. Теперь люди с ворпами вышли на открытое место, направив свое черное оружие на работников компании.

– Замрите! Все кончено, копатели!

Никто в здравом рассудке не станет противиться человеку с ворпом. Работники компании послушно «замерли», грабитель встал и принялся стряхивать снег с меха.

– Лесные животные! – мрачно произнес один из людей компании.

Человек, которому он пришел на помощь, рассмеялся.

– Хочешь, чтобы тебе выскребли рот, маленький человечек? – с искренней заинтересованностью спросил он. – Ты как будто обругал нас. Мы свободные жители Фенриса, не забывай об этом. – В его насмешливом тоне звучала угроза.

– На тебе костюм компании! – не испугался его противник.

Грабитель погладил мех, словно восхищаясь им.

– Хорошая работа, – согласился он. – Как-нибудь пошлю Наоласу микро, чтобы он знал об этом. Вас, копателей, неплохо снабжают. Поэтому мы и обращаемся к вашей помощи, когда у нас кончаются припасы. Ну, хорошо, парни, за работу. Надо очистить это место.

Все: грабители и их пленники – вошли в купол. Джоктар начал действовать. Его целью были сани внизу. Конечно, он не надеялся найти там оружие. Но он видел несколько мешков и решил что-нибудь добавить к своим припасам. Однако ему не дали времени поживиться. Из купола вышел человек, и Джоктар спрятался за кустом.

Всматриваясь меж ветвей – укрытие казалось таким тонким и ненадежным, он заметил, что человек убрал оружие в кобуру. Очевидно, грабители больше не опасаются неприятностей. Джоктар подобрал под себя ноги и с сомнением следил за человеком и местностью. Он не успеет выйти из-за куста, как этот человек, если он вообще умеет стрелять, легко срежет его. У него же только силовой топор. Нажав на кнопку, Джоктар почувствовал легкую дрожь: это высвобождается энергия, которая служит лезвием орудия.

Человек поднял трос и резко рванул, отрывая пристывшие полозья саней от снега. Потом потащил сани к куполу, оставив Джоктара горько разочарованным. Осторожность, усвоенная за годы жизни на улицах, победила.