Миранда

– Доброе утро! Извините за вторжение. Миранда, шеф хочет сегодня в четыре тридцать выслушать отчет о том, как продвигается работа.

– Хорошо. Ты не знаешь, Ричард сейчас свободен?

– Мы все в полном твоем распоряжении.

– Вот и я ей то же самое говорю. – Не обращая ни малейшего внимания на холодный тон обеих женщин, Джованни хмыкнул и выскользнул из кабинета.

– Миранда. – Слегка поколебавшись, Элайза закрыла за собой дверь. – Надеюсь, ты на меня не обидишься, если я… я хочу предупредить тебя насчет Джованни…

Миранда улыбнулась, увидев, как смутилась Элайза.

– Он, конечно, блестящий специалист, настоящая находка для «Станджо». Но как человек… Словом, он самый настоящий бабник.

– Я бы так не сказала. – Миранда посмотрела на Элайзу поверх очков. – Бабник только берет. А Джованни – дает.

– Ну, может быть, тебе виднее. Но факт остается фактом: он не пропустит ни одной юбки.

– Ты тоже в его списке?

Элайза раздраженно нахмурилась:

– Временами и мне приходится это терпеть. И все же лаборатория – не место для заигрываний и поцелуев.

– Господи, ты говоришь прямо как моя мать. – А мало что могло раздражить Миранду больше. – Но я приму к сведению твой совет, Элайза, и в следующий раз мы с Джованни десять раз подумаем, прежде чем заниматься любовью в лаборатории.

– Я тебя обидела? – Элайза с огорчением всплеснула руками. – Я только хотела… Понимаешь, он может быть таким обаятельным. Я сама в него чуть не влюбилась, когда сюда переехала. Мне тогда было очень одиноко.

– Да что ты говоришь?

Миранда произнесла эти слова таким издевательски-ледяным тоном, что Элайза вздрогнула как от удара.

– Что бы ты там ни думала, я вовсе не прыгала от счастья, когда развелась с твоим братом, Миранда. Решение далось мне нелегко, и единственной моей надеждой было, что оно правильное. Я любила Дрю, но он… – Ее голос дрогнул, и она решительно помотала головой. – В общем, этого оказалось недостаточно.

Слезы в ее глазах заставили Миранду устыдиться.

– Прости меня, – пробормотала она. – Ваш развод произошел очень уж стремительно. Я не думала, что для тебя все это было так серьезно.

– Да, было. И осталось. – Элайза вздохнула и смахнула слезинку. – Мне очень хотелось, чтобы все у нас было по-другому, но раз уж так случилось… Надо жить дальше.

– Ну конечно. – Миранда пожала плечами. – Эндрю может быть таким несносным, мне трудно тебя осуждать. Я прекрасно понимаю, что в разводе всегда виноваты обе стороны.

– Да, наверное, мы оба были плохими супругами. Так что лучше и честнее было разойтись, чем притворяться всю жизнь.

– Как мои родители?

Глаза Элайзы испуганно расширились.

– Я вовсе не имела их в виду.

– Все правильно. Я с тобой согласна. Мои родители не живут под одной крышей уже больше двадцати пяти лет, но им не приходит в голову, что лучше и честнее было бы разойтись. Эндрю тяжело пережил ваш развод, но вы действительно поступили честно по отношению друг к другу.

Она и сама, наверное, поступила бы так же, если бы совершила такую глупость и вышла замуж. Лучше развод, чем жалкое подобие семейной жизни.

– Значит, я должна извиниться за то, что плохо думала о тебе весь последний год.

Элайза натянуто улыбнулась:

– Ничего ты не должна! Я знаю, как ты любишь Дрю. Я всегда восхищалась вашими отношениями. Вы ведь очень близки.

– Вместе мы еще кое-как можем выжить; разделенные – бежим к психоаналитику.

– А мы с тобой так и не подружились. Сначала – коллеги, потом – родственники, но не друзья. Может, попробуем? Кто знает, а вдруг получится?

– У меня не так много друзей. Боюсь заводить слишком тесные связи, – с неудовольствием признала Миранда. – Так что глупо отказываться от твоего предложения.

Элайза открыла дверь кабинета.

– У меня тоже друзей немного, – проговорила она. – Я буду рада включить тебя в их число.

Искренне тронутая, Миранда посмотрела ей вслед. Потом собрала распечатки и образцы и заперла их в сейф.

Ричарда Хоуторна она нашла уткнувшимся в компьютер, вокруг стопками лежали книги. Он был похож на охотничью собаку, вынюхивающую след.

– Нашел что-нибудь подходящее? – спросила Миранда.

– Что? – отозвался он, но глаз от экрана не оторвал. – Вилла была построена в 1489 году. Архитектора нанял Лоренцо Медичи, но принадлежал дворец Джульетте Буэнодарни.

– Так она была влиятельной женщиной! – Миранда придвинула себе стул. – В те времена любовницам обычно такие владения не принадлежали. Она себя дорого ценила.

– Прекрасные женщины во все времена имеют влияние, – пробормотал Хоуторн. – Если они к тому же умны, то знают, как этим влиянием пользоваться. А сохранились свидетельства, что Джульетта Буэнодарни была женщиной незаурядной.

Заинтригованная Миранда достала из папки фотографию статуэтки.

– По ее лицу видно, что эта женщина знает себе цену. А что еще ты можешь о ней рассказать?

– Время от времени ее имя упоминается в разных источниках, но очень скупо, без подробностей. Например, ее происхождение неясно. Я ничего не смог найти. Первое упоминание о ней относится к 1487 году. Имеются кое-какие свидетельства, что она имела отношение к семейству Медичи – возможно, была двоюродной сестрой Клариче Орсини.

– Итак, получается, что Лоренцо взял в любовницы кузину своей жены? Так сказать, все по-родственному, – рассмеялась Миранда.

Ричард серьезно кивнул:

– Это объясняет, откуда он мог ее знать. А по другим источникам получается, что она была незаконной дочерью одного из членов Неоплатонической академии, созданной Лоренцо. И в этом случае их знакомство вполне объяснимо. Итак, как бы то ни было, в 1489 году он поселяет ее на вилле делла Донна-Оскура. По всем свидетельствам выходит, что она, так же как и Лоренцо, любила искусство и использовала собственное положение, чтобы собирать под крышей своего дома всех выдающихся мастеров своей эпохи. Умерла Джульетта Буэнодарни в 1530 году во время осады Флоренции.

– Интересно. – Весьма подходящее время прятать ценности, подумала Миранда. Она задумчиво вертела в руках очки. – Значит, она умерла до того, как стало известно, что Медичи удержат власть.

– Получается, что так.

– Дети у нее были?

– Я ничего об этом не нашел.

– Дай-ка мне несколько твоих книжек, – попросила Миранда. – Я помогу тебе искать.

* * *

Винсент Морелли был Миранде как родной дядя; он знал ее с самого рождения. Когда-то он в течение многих лет заведовал отделом рекламы и прессы в Институте искусств штата Мэн.

Когда его жена-итальянка заболела, он привез ее в родную Флоренцию и здесь же похоронил двенадцать лет назад. Три года он погоревал, а потом, ко всеобщему удивлению, неожиданно женился на начинающей актрисе. Тот факт, что Джина была на два года моложе его дочери, привел семью в некоторое замешательство, а у коллег вызвал ехидные насмешки.

Винсент был толстым, как бочка, с широкой грудью, как у Паваротти, и короткими ногами. Жена его была удивительно похожа на юную Софи Лорен – чувственная красавица с пышными формами. Она обожала драгоценности и всегда носила на себе не меньше килограмма итальянского золота.

И Винсент, и его молодая жена были энергичными, шумными, а порой и резкими людьми. Миранда искренне любила их обоих, но постоянно удивлялась, как это ее чопорная, холодная мать общается с такой экстравагантной парой.

– Я послала наверх копию отчета, – сообщила Миранда Винсенту, когда он втиснул в ее крошечный кабинетик свою огромную тушу. – Думаю, тебе интересно следить за развитием событий, так что, когда придет время для заявления в прессе, ты сумеешь подготовить надлежащий текст.

– Да-да. С фактами мне все понятно. Но расскажи-ка, что ты сама об этом думаешь. Мне нужно расцветить мой рассказ интригующими деталями.

– Я думаю, что надо продолжать работать.

– Миранда, – медленно заговорил Винсент, опираясь на стул. Стул заскрипел. – Твоя очаровательная матушка связала меня по рукам и ногам и велела молчать до тех пор, пока, как она выразилась, «не будут поставлены все точки над «i». А в истории, которую я намерен представить прессе, должны быть страсть, романтика и сенсация.

– Если будет доказано, что бронза подлинная, сенсация обеспечена.

– Да, но мне нужны эффектные подробности. Красивая талантливая дочь синьоры директора прилетела из-за океана. Одна дама прибыла к другой. Что ты о ней думаешь? Какие чувства к ней испытываешь?

Миранда состроила гримаску и постучала карандашом по столу.

– Об этой бронзе я думаю следующее: высота – 49,4 см, вес – 11,68 кг. Изображает обнаженную женщину, – продолжала она, делая вид, что не замечает, как Винсент с отчаянием закатил глаза к потолку. – Сделана, несомненно, в эпоху Ренессанса. Тесты показывают, что отлита скульптура в последней декаде пятнадцатого века.

– Ты совсем как твоя мать.

– Я не чувствительна к оскорблениям, – парировала Миранда, и они оба хмыкнули.

– Ты затрудняешь мне работу, детка.

Когда придет время, пообещал себе Винсент, он уж постарается разрисовать эту историю!

* * *

Элизабет пробежала глазами отчет. Миранда старалась быть крайне осторожной в выражениях, придерживалась только фактов, цифр и формул. Но все равно было ясно, к какому выводу она склонялась.

– Значит, ты считаешь, что она подлинная?

– Все тесты подтверждают, что ее возраст – от четырехсот пятидесяти до пятисот лет. К отчету приложены фотографии, компьютерные расчеты и результаты химических анализов.

– Кто их проводил?

– Я.

– А термолюминесцентный тест?

– Я.

– Определила стиль тоже ты. Основную часть документальных свидетельств отыскала ты. Ты руководила проведением химических анализов, лично исследовала патину и металл, сама сверяла формулы.

– Ты ведь за этим меня сюда вызвала?

– Да, но в твое распоряжение был предоставлен целый штат сотрудников. Я думала, ты воспользуешься их помощью.

– Если я лично провожу анализы, я могу контролировать их ход, – сухо ответила Миранда. – Таким образом, меньше вероятность ошибки. Я специалист. Я определила подлинность пяти произведений искусства этого периода, три из них – бронза, одна из них – Челлини.

– Авторство Челлини подтвердили безупречные документы и другие свидетельства, найденные при раскопках.

– И тем не менее, – вскипела Миранда. Усилием воли она не взмахнула руками, не сжала кулаки. – Эту скульптуру я подвергла тем же самым тестам, чтобы исключить всякую возможность подделки. Я проконсультировалась с Лувром, со Смитсоновским институтом. Мои знания и опыт тоже чего-нибудь да стоят.

Элизабет устало откинулась на спинку стула.

– Никто не сомневается в твоей квалификации. Иначе я не пригласила бы тебя.

– Тогда почему ты задаешь мне подобные вопросы теперь, когда я приступила к работе?

– Я констатирую тот факт, Миранда, что ты не умеешь работать в команде. И меня тревожит, что твое мнение о бронзе сложилось в первый же момент, когда ты ее только увидела.

– Я узнала стиль, период, автора. – Как и ты, сердито подумала Миранда. Да, черт тебя побери, как и ты. – Однако, – сдержанно продолжала она, – я провела все необходимые тесты один раз, потом второй, задокументировала ход проведения анализов и результаты. Исходя из полученных данных, я сделала следующий вывод: запертая в сейфе бронза – это изображение Джульетты Буэнодарни, отлитое около 1493 года, работа молодого Микеланджело Буонаротти.

– Тут я с тобой согласна, стиль – школы Микеланджело.

– О какой школе ты говоришь? Ему самому и двадцати тогда не исполнилось. А скопировать гениальную работу может только гений.

– Насколько я знаю, не существует документальных подтверждений, что авторство принадлежит ему.

– Значит, их еще не нашли или же они вовсе не существуют. У нас имеется множество документов о произведениях, давно утерянных. Так почему не может быть наоборот? Набросок к фреске «Битва при Кашине» утерян. Бронзовая фигура папы Юлия II переплавлена. Множество рисунков он сжег собственной рукой незадолго до смерти.

– Однако мы знаем, что они существовали.

– «Смуглая Дама» существует. Возраст определен, стиль – тоже. Когда он ее делал, ему было лет восемнадцать. К тому времени его уже называли гением.

Выдержанная Элизабет ограничилась благосклонным кивком.

– Никто не спорит: бронза – истинный шедевр, и как раз в его стиле. Но это еще не доказывает авторства.

– Он жил во дворце Медичи, Лоренцо относился к нему как к родному сыну. И он был с ней знаком. Об этом существуют документальные свидетельства. Она часто позировала художникам. Весьма вероятно, что он тоже использовал ее в качестве модели. И ты прекрасно об этом знала, посылая за мной. Я ведь не ошибаюсь?!

– Возможность и конкретный факт – вещи разные, Миранда.

– Факты тебе уже известны. Ты видела все материалы. Как опытный эксперт, глубоко и всесторонне изучивший это произведение искусства, я утверждаю, что это работа Микеланджело. Отсутствует лишь его подпись. Да он и не подписывал свои работы, за исключением одной – «Пиеты» в Риме.

Примечания

1

Здравствуйте. Я доктор Джонс. У меня назначена встреча с синьорой Станфорд-Джонс (ит.).

2

Да, доктор. Подождите, пожалуйста (ит.).

3

Красавица (ит.).

4

Красота, какая красота! (ит.)

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.