Это я, Эдик

– Вроде как, – кивнул я и пошел в сортир.

Ресторан мне нравился, хотя больше я сюда наверняка никогда не приду – разве что по такому же дурацкому делу, как это. Вообще, смысла в таких заведениях с каждым годом все меньше, недаром здесь почти пусто. Чем реалистичней виртуальные забегаловки и чем вернее имитация изысканного вкуса всяких редких блюд, тем больше народу будет хавать свои сосиски дома, воображая, что лопает жареного осьминога. Это мое личное мнение, понятно? Прошу не затевать тут флеймы на отвлеченные темы, это только мне можно как автору «Кругов на воде».

В идеальном сортире я проверил дабир и убедился, что разговор за столиком записался прилично. И что метки с рафидов Натальи сняты – все пять, что она притащила на себе. Вообще-то карманный комп у меня довольно древний, ему уже лет сорок, но я привык к этому дабиру и менять его на новый не хочу. Он еще крепкий, и денег жалко. А память ему я недавно наращивал… Калам от него, правда, потерял, но и без него управляюсь, голосом.

Справлять нужду здесь было неловко, будто в доме-музее святого, так что я поглядел на себя в зеркало, увидел гениального молодого продюсера, закрепил этот образ и двинул обратно.

Моя пара уже ссорилась. До мордобоя еще не дошло, но назревало конкретно – кому-то оставалось только плеснуть рыбьим отваром в оппонента.

– Ты хочешь, чтобы я всю жизнь проторчала на твоей софе и только раздвигала ноги, когда тебе захочется меня трахнуть! – услышал я претензию со стороны женщины. К счастью, слова предназначались не мне, Наталья вообще меня не видела. Так же, как и ее супруг.

Официант тактично держался вдалеке, а десять других посетителей жадно слушали, даже про нарды забыли. Бороды шейхов сладострастно трепетали. Таська, никогда не говори мне таких обидных слов, особенно на людях.

– Я вытащил тебя из дерьма, одел и подарил шанс начать жизнь заново! – крикнул Эльмар в бешенстве. – Кем бы ты стала без меня? Дешевой шлюхой!

– Лучше быть шлюхой, чем секс-рабыней!

Тут я, уже проходя мимо их столика к выходу, сделал всем ручкой – как ни жалко было бросать недоеденную пищу, но выбора не было. Не сгребать же ее в карманы моего модного пиджака. А если бы я сел и продолжал жрать как ни чем не бывало, Эльмар мог бы, чего доброго, накинуться на меня с кулаками и аннулировать заказ.

Спорщики лишь скользнули по моей бодрой физиономии раскаленными взглядами и продолжали браниться, но уже без меня. Я забрался в нутро своего малинового «Пежо» и врубил единственный работающий «дворник», а то из-за дождя ни хрена не было видно. С неба капало ощутимо. Дерьмо, а не погода – и зимой и летом то солнце, то ливень, поэтому (в том числе) я и не люблю выбираться из дома. По уму надо было смываться, но я все-таки надеялся потолковать с Наташей наедине, без ревнивого клиента. А вдруг получится?

Все, устал и проголодался! Толком не пожевал в этом ресторане, шайтан побери. Кстати, спер оттуда меню – глядите сокращенную версию, кому интересно.

Comments on this:3

Петро: Ну, я бы не стал так заказом рисковать, друг! Ручаюсь, этот Эльмар выскочил из забегаловки и расторг контракт, да еще и аванс отнял. Сочувствую…

Cactus: Классный сценарий, дядя! Продай кому-нибудь. А хавка так себе, и покруче бывает.

Эмиль: Так что там с ее метками оказалось? Нормальные или такие же мутные? А с легендой ты переборщил, Петро прав. Не стоило так грубо провоцировать Эльмара, я удивлюсь, если ты еще ведешь это дело. Подставился ты, брат.

А когда ты их увидишь, тебя восхищают их фигуры. Если они говорят, ты слушаешь их слова, точно они столпы приставленные.

63:4

13 Раджаба, 19:13

Отвечаю всем критикам – все нормально, клиент не отменил заказ. Подозреваю, что такие разговоры у него происходят с женой регулярно, так что он уже приобрел иммунитет. И вот еще что прошу учесть. У богатых, как говорится, свои причуды. Может, он уже решил развестись с Наташей и теперь ищет реальный повод для этого, а значит, ему нужны доказательства ее измены и все такое. Чтобы не погореть в деньгах, я так понимаю. Всякие там компенсации за развод и так далее.

Как бы то ни было, я рискнул обдуманно и ответственно это заявляю! И нечего тут хмыкать и вкручивать палец в висок. Ну, с клубничным перцем переборщил, согласен. Только как бы я повернул этих людей другой стороной, если бы не моя провокация? А знать клиента и объект его интереса полезно для пущей эффективности расследования, понятно? Это я самостоятельно допер. Может, конечно, и по морде перепасть, но сегодня я все рассчитал верно.

Не успел я соскучиться в салоне своего «мерса», как из дверей выпала растрепанная супруга клиента и зло кинулась к «субару». Тут ее взгляд упал на мою машину, и что-то непонятное сложилось на ее разъяренной физиономии. Я уже с испуга хотел дать задний ход, но палец на сенсоре предательски дрогнул.

Дверца со стороны пассажира распахнулась, и Наталья ввалилась в салон, мокрая как крокодил.

– Большое человеческое спасибо! – свирепо сообщила она и поцеловала меня в щеку. Я судорожно стер помаду и глянул на выход из ресторана. Не хватало еще пасть жертвой ревнивого сатрапа. – Не бойся, он сейчас отмывает со штанов суп. А потом будет доедать то, что еще осталось на столе. Лопнет, но сожрет, даже твою порцию.

– Зря вы так, сударыня, – укоризненно сказал я. – Этот человек неравнодушен к вам. Вон даже меня позвал, чтобы в рекламе… Эх! Что же мне такие глупые сценарии мерещатся!

– Так ты в самом деле продюсер? – прищурилась Наталья. – А ну-ка снимай линзы. Посмотрим друг на друга чистыми глазами.

– Зачем это? – насупился я.

Не люблю я без линз оставаться, все равно что трусы на публике снимать. Помню, в детстве белугой ревел, когда нашу квартиру в реале увидал, а не сквозь программу. Такая она показалась убогая и тесная… Мать потом долго меня утешала, извинялась за бедность. Я уже много позже понял, что имеет значение только то жилье, что ты сам смоделировал или зашил в домашний сервак, а какие у тебя пол и стены, грязное ли окно и все такое, неважно. Истина в ощущениях, понятно?

– Снимай, Вася! – приказала она.

– Кто, я? А ты?

– И я тоже сниму, а то ничего не получится.

Я прикоснулся магнитным ключом к каждому глазу и аккуратно вынул прозрачные пластинки. Больно было смотреть, как прекрасные проекции даром формируют на них тонкую вязь. Даже крошечные рекламные модули по краям вызывали умиление…

В реале, разумеется, оказалось плохо. Дождь был серым и совсем не искрился, стены зданий все в темных потеках сырости, вывески блеклые и статичные, а редкие машины – все до одной грязные по самую крышу. И моя, даже окна. Шайтан, в каком же дерьме приходится бывать по работе!

– На хрена? – горько возопил я и повернулся к Наталье.

А вот она, как ни странно, почти не отличалась от себя программной.

– А ты… Ладно, неважно! Достало все, – зло молвила она. – Эльмар в первую очередь. Хотела еще пожить с ним, присмотреться к вариантам… Нет, не могу больше. В проститутки уже меня записал, мерзавец! Да хоть бы и так, уж лучше быть свободной шлюхой, чем у него в подстилках бессловесных. Туда не смотри, то не делай, с теми не водись! Подружки у меня – дерьмо, супруг и того хуже, мамашу я ненавижу, вот и остался ты один. – Она в упор уставилась на меня. – Да уж, костюмчик у тебя лоховский, без линз и взглянуть страшно… Считай, тебе сегодня повезло, старичок.

Вообще-то лет мне немало, но не настолько уж больше двадцати, чтобы ей стоило меня так называть. Откровенно говоря, совсем немного за тридцать. Или около того, точнее не скажу. Я заглянул в зеркало заднего вида и увидел помятую физиономию и копну плохо чесаных волос на макушке. Под глазами имелись не только морщины, но и темные круги. Довольно гадкое зрелище. Виртуальный я в миллион раз лучше выгляжу…

– В каком смысле повезло? Идете ко мне на роль?

– Кретин! – расхохоталась она. – Да ты знаешь, кем я могу стать уже через час?

– Кем? Секс-топ-моделью?

– Не скажу, чтобы не сглазить. Ладно, все равно уже поздно искать кого-то другого, так что придется поделиться этим с тобой. Может, перестанешь мечтать о съемках своих тупых роликов и займешься нормальным делом? Смотри мне в глаза!

– Зачем это? Что я там увижу? А если Эльмар сейчас выскочит?

– Плевать на него! – рассвирепела она. – Уже через час наш брак не будет иметь никакого значения. Ни для меня, ни для него! Я подношу тебе бесценный подарок, идиот. Причем бесплатно, так что будь добр сделать как я велю!

Ладно, в конце концов не предлагает же она целоваться. Дамочка, очевидно, сбрендила на почве неудовлетворенных сексуальных фантазий. Я повернулся к Наталье и встретился с ней взглядом. Признаться (Таська, прости), он обжег меня почти как стакан кипятка, неожиданно вылитый в пах.

– Хрень собачья, – прошептал я слабо, чудом не моргнув. – Что это со мной?

Наташа отцепилась от моего рукава, а из меня будто выдернули хребет, когда она отвернулась.

– Ты получил это, радуйся, – сказала она.

– Что это?

– Право выбора. Через линзы и программы всякие не передается… А мне пора двигать навстречу своей судьбе, здесь мне больше делать нечего! – Ну и выражения, шайтан, будто в дешевом кино. – Передавай привет Эльмару, пусть не поминает лихом. – Она схватилась за ручку, но я не дал ей вывалиться из машины. Она покосилась на мои пальцы, что стиснули полу ее плаща, и нахмурилась. – Ну, чего еще надо?

– А поцеловать? – глупо спросил я.

Она визгливо расхохоталась, словно в истерику впала – и то верно, если вспомнить ее выспренние слова о судьбе. Точно, сумасшедшая, подумал я и хотел уже в лоб спросить ее, что за чушь она тут порола.

– Теперь ты в руках провидения, – заявила Наталья без всякого понукания. – Как была я, когда одна телка одарила меня выбором. Ладно, вот тебе поцелуй на память, помни и не забудь сказать «ташакур», когда передашь эстафету.

Эта невозможная женщина притянула меня за бабочку, чуть ее не оторвав, и смачно припечатала скользкими от помады губами. Мне чуть дурно не стало от рыбного духа, но я стерпел. Что-то свыше подсказало мне, что пытаться задержать ее в машине глупо, все равно она вырвется и убежит «навстречу судьбе». Что за чертовщину она наплела? Так и вышло, девица радостно вскочила за руль «субару» и с ревом была такова.

Я тоже чихнул движком, воткнул линзы на место и отправился восвояси, пока клиент не разбил мне рожу и не отменил заказ. Эта история с блуждающими рафидами всерьез зацепила меня. Завтра я твердо намерен заняться расследованием на местности. Если, конечно, Эльмар не даст задний ход. Но если до сих пор не позвонил, значит, я в деле!

Comments on this:6

Тася: Эдик, я в тревоге. Ты каждой симпатичной клиентке предлагаешь поцеловаться? Твое право, конечно, но мне это не нравится. Какое это имеет отношение к твоему расследованию, ядрена Мона :(?

Cactus: Такого безумного трепа давно не слыхал. По мне, надо отдавать результаты вылазки в базы данных этому Эльмару и умывать руки. А то таким же психом станешь.

Петро: Молодцом, Cactus, первые умные слова. Мне бы в live-журнале так писал, сыщик-любитель!

Танк: Так уж получилось, Тасенька. Видишь, в каких условиях работать приходится. Из клиентов признания клещами тяну, будто занозы какие. До сих пор понять не могу, что такое на меня нашло – гнусная же тетка, вульгарная как сто манекенщиц! А дело я не брошу, потому что Эльмар четко сформулировал задачу и заплатил аванс. И даже не уговаривайте.

Эмиль: Ты прав, дружище, не слушай никого и вдумчиво работай. Съезди в ту гостиницу для гомиков, как ее… С крышей у девицы явные проблемы, но к заказу ее психоз никак не относится. Что там с метками, кстати? Нормальные оказались или такие же «сдвинутые»?

Lomo: Ух ты, как у вас тут забавно! Завтра загляну обязательно, а ты давай отчеты строчи, Танк! Куда поедешь-то? Может, лучше с чего попроще начать – скажем, с к-театра…

Полностью соблюдайте верность в мере и весе, не причиняйте людям урона ни в чем и не ходите по земле, распространяя нечестие.

11:86

14 Раджаба, 09:49

Нормальные метки, без выдумки – я их в тот же вечер проверил, когда очухался после поездки в ресторан. Думаю, шмоток у Наташи хренова туча, за год не перетаскаешь, и такое раздвоение личности, как 14-го, с ней больше не случалось. Значит, вероятность встретить в ее шкафах сбрендившего рафида очень мала. Хвала Перуну, искать их все и проверять я не обязан, а то бы тоже спятил.

Парни, вы опять стали бы меня ругать, но я загрузился в офис и вызвал через Сеть клиента. Точнее, попросил Кристину сделать это. Вдруг он еще зол на мою эскападу, но когда увидит электронную девчонку, оттает и позволит мне завершить это дело. Так я малодушно подумал, признаюсь.

– Эльмар не отвечает, господин Танк, – нежно пропищала Кристина после третьей безуспешной попытки дозвониться.

– В чем дело? – обрадовался я.

– Сообщение для всех звонящих: «Отбыл в двухдневную командировку, оставьте сообщение или передайте через секретаря, если оно срочное».

«Спасибо, – подумал я и потер руки. – Теперь-то ты меня не одернешь!» Такая вот глупость прокрутилась у меня в башке. Как будто клиент не мог выйти на меня со своего дабира или из любой забегаловки, чтобы прекратить расследование. Нет, все-таки он твердо решил собрать на женушку компромат, а значит… Пора действовать!

Comments on this:1

Cactus: Возвращайся быстрее, дядя. Я в тебя верю!

А когда он дошел до заката солнца, то увидел, что оно закатывается в источник зловонный, и нашел около него людей.

18:84

14 Раджаба, 16:41

Начать я решил с туфель, которые в старом кинотеатре на окраине побывали. Кому неинтересно, могут не читать! А то будут тут кричать – да в «Розалинду» бы ломанулся, чудак-рафинад! Ее же там гомик застукал, блин, и так далее. А вы не думали, что хватать быка за рога не всегда безопасно, шайтан побери? И вот еще прошу учесть: я редко из Сети в реал выбираюсь, мне нужно было для разгона побывать в более-менее спокойном месте, восстановить навыки общения, так сказать.

Понятно теперь, почему я в киношку поехал? То-то же.

Пропана у меня в баллоне было до фига, и гнал я быстро, благо после девяти улицы относительно пустые. Только такие же страдальцы, как я, по мелкой нужде мотаются, приличные люди в Сети торчат и большими делами ворочают.

К-театр назывался «Порнорама». Можете не гуглить его по карте, я только что вывеску сочинил. Не знаю, кто в такие заведения теперь ходит – только такие сыщики, как я, да еще бездомные, которым переночевать негде. Специально выбираться из квартиры, когда по Сети, заплатив десятку, можно поглядеть любой фильмец с отменным звуком, запахом и прочей хренью, просто тупо.

Контора была целиком автоматической. Я сунул карту в прорезь, уже готовый смириться с потерей денег. Но банковский автомат, похоже, был давно сломан. Пришлось просто дернуть за выбоину в двери, и та легко отошла в сторону.

Нос мне скрутила чудовищная вонь. Кроме того, все здесь было раздолбано и порушено насколько возможно. С кресел ободрали искусственную кожу, со стен (из-под потолка!) уперли все до одной акустические панели. Даже ттф-экран, на котором фильмы крутят, пытались порезать на кусочки, начав снизу. Тупость какая-то, кому могли понадобиться мертвые панели? Но потом что-то этим вандалам помешало. И я быстро понял, что именно – видимо, местные обитатели были сплошь киноманами. Они просто не позволили всяким козлам лишить себя кайфа.

Здесь крутили старые, еще плоские ленты, без всяких 3-мерных эффектов. Культурное наследие, так сказать. Или просто очень дешевые, почти любительские фильмы. Тупая порнуха! Я поглядел на это безобразие минуту и предпочел отвести взгляд, да и глаза уже попривыкли к полумраку.

– Дядя, ты кто? – услышал я хриплый голос. – Гони бабло.

Передо мной возник немытый парень лет десяти, с потухшей самокруткой в зубах. Одет он был в полное рубище, а потому живо заинтересовался моим крутым нарядом. Кстати, я напялил на себя самые свои древние шмотки, в потертостях и даже дырах.

– Киношку пришел посмотреть. А что, запрещается?

– Плати за контрамарку. Или вещами отдавай, если бабок нет. Вон у тебя пинжак какой смачный, с карманами!

– Пацан, я тебе еще больше дам, если вон там поговорим.

Я показал вверх по бывшим рядам кресел, где было не так людно – дело в том, что прямо перед нами повсюду на полу валялось, стонало, спало, совокуплялось, играло в электронные игры и жрало огромное количество народу. Мужчины, женщины, дети… Человек пятьдесят, не меньше, да еще по темным углам хрен знает сколько пряталось.

– Иди к черту, дядя, я не пидор. Хочешь, позову кого надо? Много не берет.

– Ты не понял, малыш. Нужны мне ваши сифилитики… У меня пара вопросов, и я свалю.

– Знаю я эти вопросы, слыхал. Сперва покажи письку, потом повернись жопой, да какая у тебя кожа гладкая.

– Задолбал, урод. Бабло хочешь за пару слов или на хер пошел?

– Щас папашу позову, он одним словом пошлет тебя туда же.

Диалог постепенно скатывался в неконструктивное русло, так что пришлось мне пошарить в кармане и найти железный червонец. Поглядев на монету и покусав ее, парнишка попытался ее согнуть и сказал:

– До утра, не больше. Чтобы с рассветом свалил, дядя, или еще платить будешь. Тут все моему папаше отрабатывают, у кого денег нет, жратву таскают и дозы.

– А как он прославился?

– Программу у этой конторы сломал, как еще? Без него никакого кина бы не было, понял? А ты капа, что ли, чего выспрашиваешь?

– Если я капа, то ты пидор.

И парень смылся, довольный собой и уловом: похоже, я дал ему слишком много. Спросить про Наталью я так и не успел. Вскоре со стороны бывшей сцены послышались вопли и приказы срочно купить выпивки и какого-нибудь ширева, визг и прочие гнусные звуки. Я поспешил отойти от входа и подняться по пандусу в верхнюю часть зала. Может, хоть здесь найдется кто-нибудь вменяемый.

«Какого шайтана я тут делаю? – озаботила меня идея. – Не может быть, чтобы Наташа тут тусовалась. Проклятый рафид все врет».

– Занято, – послышалось из-за кучи сломанных кресел, вслед за чем кто-то смачно исторг из себя газы. – Куда прешь?

– Да клал я на тебя, – опешил я.

– Потерпи, братан, щас толчок освобожу…

Кто-то в этом завале принялся кряхтеть и шуршать газетой, и я поспешил дальше, переступив через какой-то тряпичный хлам. Возле дальней стены к-театра сохранилось несколько довольно целых кресел, правда без подлокотников. На них, укрывшись плащом, лежал человек с седой бородой и осовело таращился на покоцанный экран, где беззвучно совокуплялись дешевые актеры.

– Свободно? – спросил я и сел рядом, смахнув газеты с рыбьими костями.

– Это был мой обед! – расстроился шейх. – Подрочить пришел, капа?

– Лех к ибенимат, старик. В вашей дыре мой друг пропал, найти хочу.

– Ты гомик, что ли? Может, он просто свалил от тебя на хрен. Брось, чудила, мало ли красивых парней на свете!

– Сам ты старый гомик. Это женщина.

Мой биологический папаша, как помню, таким же точно уродом был. Когда его с работы поперли, новую искать не стал, валялся на диване и торчал в Сети за мамашин счет, все мечтал по легкому деньжат срубить на сетевом маркетинге. Ни фига у него, само собой, не получилось. Там столько молодых да шустрых школьников на халявных линиях, что они его в два счета сделали. Последние веб-мани в розетку только так вылетели, потом он мое детское пособие от провайдера стал просаживать, сволочь, пока я на занятиях в Сети торчал. Ладно, о свой жизни с предками в другой раз поведаю, когда настроение будет.

Я достал из кармана одну из голограмм, которые оставил у меня Эльмар (точнее, копию), и сунул под бугристый нос этого отброса общества. Причем постарался, чтобы призрачный свет почти выгоревшего ттф-экрана осветил этот снимок.

– У! – сказал тот и даже приподнялся на локте. – Да это же Наташка! Точно, узнаю сучку. Как она у нас жопой-то вертела, все мужики прямо в штаны уделались. Даже у меня что-то там зашевелилось, хе-хе. – И он сипло закашлялся. – Дай ширнуться, а то щас сдохну.

– Что? – офигел я и воткнул ему в зубы «кента». Даже запалил огонек, и старец жадно втянул в себя благородный дым. – Кто вертел?

– Да она же! Да ты чего, не знаешь – это же актриса. Эй, а в ней доза-то есть? – Он брезгливо повертел сигаретой и откусил фильтр. – Ни хрена не забирает. Что за дешевую дурь ты мне подсунул? Друг назвался, ядрена Матрена. Вон, полюбуйся…

Он кивнул бородой на экран, и мне пришлось обратить повторное внимание на фильмец. Сюжет, понятно, отследить я был не в силах, тем более звука тут не было на единого децибела. Разве что тот, который издавали бомжи на самом дне этой вонючей конторы. Артисты порноиндустрии увлеченно разыгрывали на ттф-панелях бурную любовь. Какой-то дюжий козлина вставил весь свой немалый агрегат и долго шерудил им в актрисе, и я уже хотел спросить старика – какого рожна? Но тут наконец камера сменила ракурс, и мне показали измятую страстью физиономию девушки.

– Во! Она же, ядрена Матрена! Неужто не узнал, капа?

И точно, это была Наталья, ее характерное лицо. У меня чуть в мозгах не коротнуло, а уж что они почти вскипели – факт. Я был просто в шоке, и до сих пор нахожусь там, ребята. Ладно, читайте, что дальше было, если кому интересно.

– И она пришла сюда, чтобы повертеть перед вами задницей? – брякнул я. – Эта кинодива с экрана? Брешешь ты все.

– Точно! Мы глазам не поверили, капа. А потом за ней приехал какой-то тип, наорал и увез в черном «додже». Голос у него на твой походил… Думаю, они нас тут снимали для какой-то своей долбаной сцены, скрытой камерой. Может, когда тоже прославимся! А то могли б и гонорар дать, сволочи.

Вонючий старец с кряхтением уселся на кресле и приблизил ко мне свою небритую морду с седыми баками. От него несло жуткой смесью сигаретного и пивного перегаров.

– Ну и дерьмо же у тебя трава, капа! Эй, да это ведь ты был! Отнял у нас девку и опять вернулся? Сбежала, что ли, снова? Или не все на камеру снял, а? А ну отдавай мой гонорар! Десятка, меньше я не беру.

– Заткнись, старик. Что за хрень ты тут несешь?

В черепе у меня установилась полная пустота, будто мозги из нее выдуло сквозняком. Они все тут сумасшедшие, не иначе – так я подумал остатками серого вещества, что застряло между ушей. Да еще эта проклятая вонь меня дико угнетала.

– Не-ет, это тебе лучше убраться, пока наши тебя не разглядели, – зловеще прошепелявил киноман. – Она уже почти разделась, а ты парням весь кайф обломал. Гони бабки, пока не заорал!

– Держи рубль, скотина. Больше не дождешься, хоть сам разденься.

– Давай пять, тогда я тебе кое-что покажу. Пока она жопой крутила, мы у нее в сумочке пошарили, только там мало что было. Все растащили, кто успел лапу запустить, и я там был, – похвалился он. – Чуть пальцы не откусили. Ну, даешь пять рублей за улику?

– Ну, покажи это дерьмо.

Он пошарил под креслом и с треском вынул из-под него плоскую квадратную пластинку, потом цапнул ее двумя заскорузлыми пальцами и пощелкал, оттягивая какой-то стопорящий элемент.

– Что это за хрень?

– Как это что? Дискета, конечно! Ты чего, никогда их не видел, капа?

– Видел в детстве, в архивном сундуке папаши. Ей было лет сто, не меньше. А эта того и гляди рассыплется, чего мне с ней делать-то?

– Короче, берешь за пятак или нет? – разозлился делец. – Улика! А то крикну щас, наши парни тебя живо разделают! Такой им кайф обломал, и денег не заплатил за скрытую съемку. Я сам чуть не кончил, а у меня уже тридцать лет не стоит. Они тебе живо кишки на шприцы намотают, капа.

– Беру, беру! Рвач ты, папаша.

Я протянул ему монету, и он жадно изучил ее в свете экрана.

– Молчал бы уж, порнобарон! Мало еще взял с тебя, ты поди там в своей секс-индустрии бабки тыщами гребешь и девок каждый день новых имеешь.

– Тебе-то что, импотент вонючий? К тому же не я это, понял?

– А вот скажи, как тебя зовут, моментом проверю, – усомнился в собственной правоте шейх. – Мы по титрам всех наизусть знаем, кто там у них чем занимается. Кто под зад сучкам светит, кто их кремом умасливает, а кому повезло их дрючить.

– Кулешов моя фамилия. Обломись, папаша!

– Во-во, Э. Танк Кулешов! Что за имечко, прости Аллах. За свет ты там отвечаешь, вот не поссать мне больше в жизни! Что, не веришь? Тогда смотри на экран, скоро титры пойдут.

Порядком офигевший, я вперился в телодвижения актеров и стал с нетерпением ждать, когда они кончат. Их тлетворные игры продолжались еще минут пять, не меньше. В течение минуты я успел трижды взопреть и чуть сам не кончил, но злорадное пыхтение старика спасло меня от конфуза. Он явно предвкушал мое поражение в споре.

Я стер половой угар с мозгов и тут же трезво понял, что мне следует срочно линять отсюда. Пора подвинуться к выходу, а то этот старый козел еще заорет что-нибудь вроде «Держи ломателя кайфа, братва!», и тогда станет очень туго. Ну, пяток обдолбанных наркоманов я запинаю, если они не начнут тыкать в меня ножами – а если начнут? И угораздило же вляпаться в такое дерьмо! Об общем идиотизме ситуации я тогда к-театре, естественно, не думал, были задачи поважнее.

– Эй, пенек, дискету я скопирую, окей? – спросил я беззаботно.

У меня дико старый дабир, и его универсальный порт еще готов скушать такой хлам. За это я его и люблю. Неизвестно только, успел этот порт окончательно забиться пылью веков или все же проглотит протухший электронный корм без лишних выкрутасов.

Я забил в него дискету и включил программу копирования.

– Крутая штучка, – загорелся бомж. – Меняю на дискету.

– Обломайся, хрыч. – Копирование быстро закончилось, и я встал, желая смыться отсюда. – Дискета мне твоя на хрен не нужна, но пятак можешь себе оставить.

Этим я надеялся утихомирить алчные устремления шейха, и на какое-то время это мне удалось. Однако чувство благодарности недолго боролось в нем с преступным замыслом. Я уже чуял скорое избавление от сомнительного общества и свежий воздух из дыры в дверях, как с темной верхотуры гулко донеслось:

– Ограбили! Сбежать хочет! Держи вора!

Я ринулся к двери, однако местные уроды оказались слегка пошустрее. То ли они следили за моими передвижениями, то ли дешевая наркота обострила им реакцию, не знаю. Колченогая тень мелкого козлика пересекла мне путь, и в свете экрана мелькнуло лезвие кухонного тесака. Если бы его владелец сразу пырнул меня, я бы сейчас наверняка валялся на глухой помойке с выпущенными кишками. Но он вздумал припугнуть меня, о чем немедля пожалел. Нога у меня взлетела словно накачанная гелием и мощно выбила оружие у владельца.

– Дорогу! – заревел я. – Полиция!

Этот тупой выкрик заметно обескуражил потенциальных убийц. Еще пару раз пихнувшись и напоследок саданув кого-то пяткой в пах, я насладился стонами и выбежал из к-театра. И кто-то зловредный, что пытался заблокировать дверь, с обиженным воплем улетел в пахучую тьму.

Топоча как слон, я погнал по битому стеклу и газетам, что обильно усеяли этот тупик. К счастью, машину я бросил в приличном квартале, в пяти минутах ходу от этой клоаки, где даже линзы показывали все как есть, без прикрас.

Правда, через пару секунд мне в спину прилетело что-то твердое. Я на бегу оглянулся и увидел, что это был огромный нож с иззубренным лезвием. Кто-то неумело метнул его мне вслед и попал между лопаток рукояткой.

– Хрен вам, гады позорные! – заухал я и различил позади обиженный рев. По асфальту бестолково застучали обломки мебели и камни.

Я завернул за угол и прислонился к грязной стене, чтобы отдышаться. Тут уже ездили машины и даже ходили люди, и до меня им не было никакого дела. «Шайтан, больно-то как, – поморщился я и потер спину там, куда ударился нож. – Подонки». Если бы сейчас за мной вылетел какой-нибудь шустрый бомж, я со злости мог бы ударить ему в глаз. Увы, никто так и не появился, и тогда я поплелся к машине.

К несказанной удаче, на углу имелся исправный автомат со всяким барахлом, и я взял на веб-мани бутылку «Салсабила». Вода оказалась довольно гадкой.

Все калории, ядрена Мона, с этими грязными козлами растратил, едва до тачки дошел.

Comments on this:5

Пеликан: Ну надо же так нарываться, а? Сыщик должен быть осторожным, как Ниро Вульф, и не лезть на рожон. Обязательство перед клиентом – прежде всего, это я тебе как коллега с 30-летним стажем говорю. Заходи ко мне в гости, почерпни мудрости.

Cactus: Ваще круто замутил, дядя. Где эта контора, поделись?

Эмиль: Не очень-то профессионально сработано. Результат, конечно, превыше всего… Но я бы так не рисковал, это глупо.

Тася: Эдик, я тебя очень прошу: не делай так больше. Помни, что у тебя есть семья! Что ты себе позволяешь?

Танк: Ладно, я постараюсь. Трудно было в такой вони сдержаться и не нагрубить, поставьте себя на мое место и сразу поймете. Cactus, ты меня достал своими вопросами! Забыл про черный список? Сказал же, тайна следствия. Сейчас поставлю текст, который был на дискете. Я бы его не поместил в журнал, если бы он касался чего-то лично Наташиного, но это просто какой-то рассказ. Причем идиотский. Думаю, старик в к-театре меня просто нагрел, выудил пятак за откровенный дедовский хлам. Та поганая дискета, скорее всего, ни в какой девичьей сумке не лежала. И вообще вся его история кажется мне туфтой. В любом случае я угадал, когда решил начать свою эпопею с туфель – файл на дискете назывался 1.txt. Ладно, читайте и плюйтесь, как я. Но можете и пропустить, ничего стоящего в этой фигне я не обнаружил. Кстати, Cactus, тебя я отфильтровал, так что ты эту муть не увидишь – а то еще обвинят в растлении малолетних.

Ведь вставание ночью – оно сильнее по действию и прямее по речи.

73:6

14 Раджаба, 17:35 ^[1]

Этим вечером общага педагогического колледжа города Уродова в полном составе отмечала Новый год. Точнее, даже днем, а не вечером, потому что готовиться к великой пьянке девушки начали еще с утра, гоняя уродовских ребят то за картошкой, то за самогоном.