Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Войска спецназначения во второй мировой войне

ModernLib.Net / Документальная проза / Ненахов Юрий / Войска спецназначения во второй мировой войне - Чтение (стр. 25)
Автор: Ненахов Юрий
Жанры: Документальная проза,
История

 

 


В 5.40 Венцель передал Коху по радио: «Благополучно достигли объекта атаки. Все развивается по плану». Правда, основная часть Эбен-Эмаэля все еще находилась в руках гарнизона. Каземат, чьи 75-мм орудии были направлены в южную сторону и не могли обстреливать мосты, опасности для немцев не представлял и атаке не подвергался. Юго-западную бронебашню вывести из строя не удалось, и она вела огонь осколочно-фугасными снарядами по Каннскому мосту в течение суток. В половине девятого утра Витциг, нашедший новый самолет-буксировщик для своего планера, наконец прибыл к своим людям и принял командование операцией. Несмотря на достигнутый десантниками успех, бельгийские войска, дислоцированные в окрестностях Эбен-Эмаэля, постепенно пришли в себя и начали атаку при поддержке артиллерийского огня других фортов; группа Витцига вынуждена была искать убежища в оставленных врагом казематах, предоставив самолетам прикрытия самим расправляться с атакующими бельгийцами.

Отсидевшись под землей, немцы продержались в форте всю ночь с 10 на 11 мая, после чего утром к ним на выручку подошел саперный батальон. Получив подкрепление, десантники начали ожесточенный бой, разрушив последние казематы и заставив замолчать вражеские орудия. Вскоре к форту подошли передовые части вермахта и через 24 часа после начала вторжения в Бельгию (в 11 утра 11 мая) Эбен-Эмаэль сдался, открыв германским войскам путь в глубь страны. В этом бою десантники потеряли всего 6 человек убитыми и 15 ранеными из 85 солдат и офицеров, первоначально участвовавших в акции. Неожиданность атаки подавила волю бельгийцев к сопротивлению — почти полуторатысячный гарнизон не смог отбить дерзкую атаку неполной сотни парашютистов. Курт Штудент впоследствии вспоминал, что «это был поступок отчаянной храбрости и неоценимого значения». Бельгийский гарнизон потерял убитыми и ранеными только 82 человека, но средства активного противодействия наступавшим войскам были выведены из строя полностью (пулеметно-минометные бункеры, прикрывавшие мосты через канал Альберта, были тоже нейтрализованы с помощью продемонстрировавших свою высокую эффективность кумулятивных зарядов).

Последней из штурмовых групп, «Eisen», выпала самая тяжелая судьба. Одна из германских моторизованных колонн внезапно вырвалась вперед, значительно опередив график продвижения. Ввиду сложившейся угрозы захвата Каннского моста противник взорвал его, а высадившиеся на планерах парашютисты сразу же попали под ожесточенный обстрел из последней неповрежденной башни Эбен-Эмаэля. Шехтер был убит, его сменил лейтенант Иоахим Майснер (Joachim Meissner), под командованием которого десантники выдержали две крупные контратаки, пока в половине двенадцатого вечера 10 мая не соединились с авангардами сухопутных войск. Итак, переправы через канал Альберта и большинство мостов в бельгийской части Мааса в течение суток были захвачены и сохранены от уничтожения; по ним немецкие танки и мотопехота устремились к открытой французской границе. Вся операция была проведена в тесном взаимодействии с авиацией, выполнявшей интенсивные бомбо-штурмовые удары по объектам противника и прикрывавшей действия десантных сил.

В крепости «Голландия», изобилующей удобными для обороны препятствиями в виде рек, плотин и шлюзов, было решено высадить несколько тактических парашютных десантов. Численность группы Коха, действовавшей против Бельгии, не достигала и пятисот человек, в Нидерланды же было брошено вчетверо больше парашютистов, не считая всей 22-й пехотной воздушно-десантной дивизии под командованием генерал-майора графа Ханса фон Шпонека (Hans von Sponeck).

Генеральный план операции предусматривал использование парашютных частей при захвате важных н тактическом отношении переправ и ключевых аэродромов в Голландии. Их действия должны были поддерживаться подразделениями 22-й дивизии при проведении уличных боев в Гааге. Одним из главных этапов операции стала планируемая нейтрализация высшего руководства голландских вооруженных сил. Основными целями десанта были намечены мосты в Мурдейке и Дордрехте, а также аэродромы в Ваалхавене и Валкенбурге. 1-й и 2-й батальоны 1-го парашютного полка предназначались для захвата мостов, 3-й батальон выделялся для атаки Ваалхавена. Шесть рот 2-го полка и 47-й пехотный полк 22-й дивизии должны были овладеть аэродромом Валкенбурга. При планировании операции немцы не знали о том, что голландцы сделали правильные выводы из итога Скандинавской кампании и, опасаясь парашютных десантов, стянули в район Гааги крупные войсковые части. Первым в бой пошел UI/FJR 1 капитана Карла-Л отара Шульца (Karl-Lothar Schulz), выброшенный в Ваалхавене. Захват аэродрома представлялся необходимым для обеспечения беспрепятственной высадки посадочным способом 220-й дивизии. Аэродром, как и прочие объекты атаки на территории Нидерландов, подвергся интенсивной бомбардировке, но, несмотря на это, парашютисты после выброски попали под огонь крупнокалиберных зенитных пулеметов. Приземлившись и выпутавшись из лямок подвесной системы, солдаты Шульца немедленно начали штурм строений аэродрома (где до начала налета голландский командир праздновал 40-летний юбилей своей службы) и быстро захватили их. Караваны трехмоторных «Юнкерсов», подлетавших тем временем к месту действия с ротами 22-й десантной дивизии, сопровождало изрядное число самолетов сопровождения (Bf 109) — немцы опасались удара со стороны переброшенных незадолго до вторжения в Нидерланды английских истребителей «Hurricane». Несмотря на эти предосторожности, армада германских самолетов была встречена над аэродромом только огнем одиночной голландской зенитной батареи, продолжавшей стрелять вплоть до того, как она была захвачена парашютистами. После завершения этого короткого, но кровопролитного боя немецкие десантники получили возможность продвигаться к Роттердаму.

На другом аэродроме, в Валькенбурге, шесть рот 2-го парашютного полка были успешно выброшены в авангарде 47-го пехотного полка дивизии фон Шпонека. Но голландцы, ожидавшие здесь главного удара с воздуха, открыли по приближающимся «Юнкерсам-52» с подразделениями 47-го пехотного полка сосредоточенный огонь из всех видов оружия. Потеряв несколько десятков самолетов, немцы начали высадку второго эшелона десанта. Однако лессовая почва аэродрома оказалась слишком мягкой, чтобы выдерживать вес тяжелого транспортника. Посадочная полоса начала быстро переполняться завязшими самолетами, и продолжение посадки стало невозможным.

Пытаясь выполнить задание, часть пилотов направилась для посадки на ВВП Гаагского аэродрома, но и это не удалось — противник установил на полосе заграждения из связок бревен. После опрокидывания нескольких самолетов немцы вынуждены были прекратить высадку и вернуться на базы (большинство погибших в кампании на Западе Ju 52 было потеряно именно в Валкенбурге и Гааге). Кроме того, голландцы ожесточенно сопротивлялись и десантники, ведущие бой по периметру Валкенбургской авиабазы, были вынуждены перейти к обороне. В результате сосредоточение сил на этом участке сорвалось и планируемое наступление на Гаагу из района Валкснбурга пришлось отменить.

Батальоны, предназначенные для захвата стратегически важных мостов через реку Ваал в Мурдейке и Дордрехте (район Амстердама) и высаженные как севернее, так и южнее объектов атаки для их полного охвата, действовали более успешно (правда, во время боя погиб герой высадки на аэродром Сола лейтенант Фрайхерр фон Брандис). Мурдейкский мост был захвачен в мгновение ока — это стало кульминационным пунктом всей операции. Подготовленный к взрыву мост удалось заполучить нетронутым благодаря военной хитрости — на реку сели 12 трехмоторных гидросамолетов Dornier Do 24 (точно такие состояли на вооружении голландской морской авиации) с закрашенными опознавательными знаками. Это позволило выиграть несколько драгоценных минут — пока охрана занималась опознаванием самолетов, парашютисты с плоскостей «Дорнье» перебрались на опоры моста и быстро вывели из строя систему подрыва. Перебив голландцев, попытавшихся организовать сопротивление, группа под руководством командира II/FJR I капитана Прагера (Prager) удерживала мост в течение двух суток, пока не подошли части 9-й танковой дивизии. На следующий день, в 17.30, Штудент, прилетевший в Ваалхавен вскоре после его захвата и лично принявший участие в бою, получил добрые вести об удачном завершении боев в районе Дордрехта.

14 мая Нидерланды капитулировали. Королева Вильгельмина с семьей, двором и правительством страны на английском эсминце эвакуировалась в Великобританию — захватить или уничтожить высшее руководство Голландии, благодаря героическому сопротивлению голландской армии[30] парашютистам не удалось. В остальном операция удалась полностью — страна была оккупирована в кратчайший срок, к тому же с аэродрома в Маастрихте специально высаженной командой пилотов в Аахен были угнаны размещенные там англичанами новейшие истребители «Spitfire».

Общее количество десантников, высаженных на парашютах или посадочным способом 10 мая составило 4000 человек. Специальные группы, переодетые в голландскую форму, овладели мостами через Маас в районе Неймегена. Из строя была выведена вся система затопления местности перед голландской линией обороны. «Крепость Голландия» пала. По иронии судьбы, сам Штудент получил тяжелое ранение в голову в конце операции, 14 мая. Его вместе с группой офицеров по ошибке обстреляли солдаты подразделения СС, охранявшие колонну голландских военнопленных. Генерал был отправлен в госпиталь в тяжелом состоянии.

Таким образом, применение ВДВ в агрессии против стран Запада увенчалось полным успехом, достигнутым ценой сравнительно небольших потерь (в течение мая — июня 1940 года в Западной Европе воздушно-десантные войска потеряли 290 человек убитыми, 480 ранеными и 439 пропавшими без вести). Правда, неожиданно высокими оказались потери транспортной авиации: по данным О. Грелера, в период с 10 по 31 мая немецкая ВТА потеряла 122 самолета из 188, участвовавших в боевых действиях. В течение всего последующего месяца, когда интенсивность десантных операций упала до нуля, эта цифра составила 18 из 26. Всего — 140 из 214. Этот факт впервые заставил задуматься о возможности осуществления высадки крупного воздушного десанта в условиях противодействия сильной неподавленной вражеской ПВО.

Поскольку Курт Штудент находился в госпитале, на должности командира 7-й авиадивизии его временно заменил генерал Рихард Путциер (Putzier), во время кампании в Бельгии и Нидерландах отвечавший за вопросы обеспечения сил ВДВ транспортной авиацией. В результате положительной оценки действий парашютистов весной 1940 года они были значительно усилены. В составе 7-й дивизии появился еще один, 3-й парашютный полк; штурмовая группа Коха преобразована в отдельный Парашютный штурмовой полк (Fallschirrnjaeger-Sturmregiment — FJStR), командиром которого назначен полковник Ойген Майпдль (Meindl). В полку числилось четыре батальона. Все эти изменения вносились в рамках подготовки к широкомасштабному вторжению в Великобританию — план «Морской лев» («Seeloewe»), разрабатывавшийся с июня.

7-я авиадивизия образца начала 1941 года имела схожую с пехотной организацию. Три парашютных стрелковых полка (Fallschirmjaegerregiment) имели в своем составе по три батальона, артиллерийский полк делился на два гаубичных дивизиона (Abteilung), вооруженных 105-мм безоткатками, и один противотанковый дивизион с 50-мм противотанковыми пушками и 75-мм безоткатными орудиями.

После оглушительного успеха в Бельгии и Нидерландах летом 1940 года официально сформирован XI авиационный корпус (Fliegerkorps XI), объединивший обе десантные дивизии. Кроме того, в состав корпуса вошли: парашютный штурмовой полк, к лету следующего года переименованный в Штурмовой воздушно-десантный

(Luftlande-Sturmregiment)[31], бомбардировочная авиагруппа, части военно-транспортной авиации особого назначения, зенитно-пулеметный батальон и различные вспомогательные части и подразделения. Командиром корпуса назначили вернувшегося в строй в январе 1941 года Курта Штудента с одновременным представлением последнего к чину генерала авиации: к этому времени Гитлер, по свидетельству министра вооружений Альберта Шпеера (Speer), считал Штудента «одним из самых энергичных военачальников». На должности командира 7-й авиадивизии его сменил генерал-майор Вильгельм Зюсман (Suessmann).

Впоследствии вторжение в Англию отменили, а войска вновь созданного корпуса направили на Средиземноморье, где приняли участие в боях против Греции (апрель 1941 года). 2-й парашютный полк, с марта базировавшийся на аэродроме в районе Пловдива (Болгария), получил задачу развернуть активные диверсионные действия в тылу греческой армии, и в особенности Британского экспедиционного корпуса (БЭК) генерала Мейтленда Уилсона (Wilson). После разгрома и начала сдачи греческой армии англичане, оставшись в одиночестве, стали отступать к югу, на соединенный с материком единственным узким перешейком Истм полуостров Пелопоннес. В нескольких десятках километров западнее Афин перешеек был перерезан глубоким Коринфским каналом и являлся серьезной преградой. Глубина канала составляла около 30 метров, а оба берега отвесно возвышались над водой и были облицованы гранитом.

Отступавшие части Уилсона стремились достичь Пелопоннеса раньше немцев и успеть организовать по его побережью оборону, чтобы любой ценой закрепиться в материковой части Греции — традиционной сфере британских интересов. Немцы решили сорвать этот план и «запечатать» англичан, австралийцев и новозеландцев к северу от Коринфа, заняв перешеек раньше них. В операции должны были принять участие 1-й и 2-й батальоны 2-го полка: их десантирование планировалось соответственно севернее и южнее моста, по обоим берегам канала. Однако немцы приняли решение на проведение операции слишком поздно — почти 25 000 британцев к утру 26 апреля успели перейти мост, оставив на нем заслон из греческого и английского батальонов.

Операция началась 26 апреля в 5 утра. Взвод 6-й роты 2-го батальона 2-го полка под командованием лейтенанта Ханса Тойзена (Teusen) в 4.30 утра погрузился в районе Лариссы на шесть планеров. В задачу группы входил захват единственного моста через канал. Двумя часами позже немецкая авиация нанесла бомбовый удар по позициям на южном берегу канала, а в 7 часов 40 минут шестерка DFS 230 под шквальным ружейно-пулеметным огнем приземлилась за мостом. Парашютисты быстро расправились с охраной, взяв 80 пленных, захватив шесть английских орудий и заняв мост. Однако систему подрыва опор немцы из строя не вывели — не зная об уходе англичан на Пелопоннес, они планировали в случае неудачи операции взорвать мост, задержав таким образом противника на северном берегу, а самим уйти в горы.

40 «Юнкерсов-52» тем временем выбросили парашютный десант 1-го и 2-го батальона на обоих берегах канала с целью воспрепятствовать подходу резервов врага и поддержать группу Тойзена. Операция была практически завершена, когда удача неожиданно изменила немцам — по мосту внезапно открыла огонь замаскированная в двухстах метрах от него одиночная 40-мм английская зенитка «Bofors». От попадания одного из снарядов сдетонировал укрепленный на опоре моста заряд взрывчатки и мост рухнул в воду вместе с находившимися на нем десантниками. При взрыве погибло много людей Тойзена, сам он был ранен.

Группа оставшихся в живых десантников, окруженная значительно превосходящими их по численности англичанами, легко могла быть уничтожена. Но противник, извещенный о появлении у него в тылу новых групп парашютистов и начавшемся штурме Коринфа, начал нервничать. Тойзен умело использовал возникшую неразбериху — вызвав к себе на переговоры английского командира, он нахально заявил ему, что диверсионная группа была лишь авангардом сил вторжения, а вскоре ожидается прибытие десантной дивизии, поддержанной пикировщиками Ju 87. Англичане вполне поверили этой угрозе, в результате чего израненный и обожженный при взрыве моста Тойзен триумфально принял капитуляцию гарнизона переправы.

Оба парашютных батальона тем временем тоже не сидели сложа руки — 2-й пршб 2-го полка после долгого боя с постоянно контратакующим противником сумел овладеть городом Коринф с расположенной на его окраине авиабазой, создав плацдарм для продолжения наступления на юг. Итогом операции стало награждение Тойзена Рыцарским крестом и захват плацдарма на южном берегу Коринфского канала. Потери парашютистов составили 80 человек убитыми и пропавшими без вести, 160 получили ранения. Вместо взорванного моста через два дня саперы навели понтонную переправу, по которой на юг ринулись немецкие танки. К несчастью для германских десантников, их действия начались с опозданием и ожидавшийся крупный успех обернулся достаточно рядовой тактической победой: в плен попало около 12 000 англичан и греков, но основным силам БЭК (около 50 000 человек) удалось вырваться на Крит. Англичан просто вытеснили с материка — в самом Пелопоннесе в плен попали только две тысячи не успевших эвакуироваться союзных солдат; кроме того, британцы оставили в Греции практически все тяжелое вооружение. Если бы Гитлер, лично отдавший приказ о высадке десанта, сделал это двумя днями раньше, БЭК мог бы оказаться полностью заблокированным к северу от Коринфского канала и попасть в плен в полном составе, что обескровило бы английские силы на Ближнем Востоке и оказало существенное влияние на ход всей Североафриканской кампании.

Однако на этом триумфальное шествие немецких парашютистов закончилось: впереди была Критская операция. Потери, понесенные десантниками при высадке на хорошо укрепленный остров с большим гарнизоном, изготовившимся к отражению нападения с воздуха, практически обескровили войска Штудента: за две недели боев 7-я авиадивизия потеряла 3022 человека убитыми (в том числе своего командира — генерал-лейтенанта Зюсмана, погибшего в разбившемся о скалы планере). Кроме того, 126 человек потеряли корпусные части XI авиакорпуса. Командир Штурмового полка генерал-майор Майндль получил тяжелые ранения в грудь и живот, но впоследствии сумел вернуться в строй. Общая убыль личного состава достигла 40 %. Из почти 800 военно-транспортных самолетов, участвовавших в операции, в строю осталось 185. Погибло 80 «Юнкерсов», еще несколько десятков не подлежало ремонту. После завершения Критской операции 7-я дивизия была выведена в резерв и направлена в зону Восточного фронта на отдых и переформирование. Примерно в это же время ее переименовали в 1-ю парашютную.

Вскоре после окончания боев на острове в одной из бесед со Штудентом Гитлер произнес: «Крит показал, что дни парашютистов закончились». В результате элитные воздушно-десантные формирования оказались не у дел и до конца войны использовались на сухопутных фронтах в качестве отборной пехоты. 11 сформированных в 1941 — 1945 годах парашютных дивизий (с 1-й по 11-ю), три корпусных командования[32] и даже командование 1-й парашютной армии, а также несколько отдельных бригад, боевых групп и одна импровизированная дивизия смешанного состава, созданные в Северной Африке до 1943 года, в большинстве своем представляли собой уже вполне традиционные общевойсковые соединения, слабо приспособленные для десантирования с воздуха. В новом для себя качестве десантники сражались по-прежнему исключительно стойко, заслужив уважительное прозвище «зеленых дьяволов», которым их наградили англо-американцы.

Реогранизованная таким образом 1-я парашютная дивизия в 1944 году включала в себя следующие части:

— штаб;

— три парашютных полка трехбатальонного состава (в каждом батальоне три стрелковые и пулеметная роты). Кроме этого, в каждый полк входили противотанковая, минометная и саперная роты;

— артиллерийский полк (включая в себя два дивизиона трехбатарейного состава). В первом дивизионе имелось 12 75-мм горных пушек, во втором — 12 105-мм легких безоткатных орудий;

— противотанковый батальон (четыре роты 75-мм противотанковых орудий и рота самоходных пушек). Всего 16 противотанковых орудий РАК 40 и четыре легких САУ Marder II (SdKfz 132);

— батальон связи (телефонная и радиороты);

— пулеметный батальон (три роты);

— инженерный батальон (три саперные и пулеметная роты);

— медицинский батальон (две роты).

Однако такой боевой состав имели лишь старые дивизии: вновь созданные соединения, укомплектованные тыловиками наземных частей ВВС, выписанными из госпиталей ограниченно годными солдатами и даже летчиками и членами экипажей самолетов, обладали значительно меньшей ударной силой.

В связи с этим немцы до самой капитуляции Германии провели всего несколько небольших воздушных десантов: в основном во время активной фазы наступления на Восточном фронте, да еще в Италии и на островах Эгейского моря. Видимо, последней классической акцией немецких ВДВ стала операция «Stoesser», когда в тылу американских войск одновременно с началом наступления был высажен усиленный парашютный батальон. Операция не удалась из-за крайне неудовлетворительного состояния средств связи и срыва темпов наступления сухопутных войск.

Вооружение и экипировка

В германских ВДВ использовались парашюты весьма простой конструкции. Разработку отечественных моделей, развернутую в начале 30-х годов профессорами Хоффом (Нoff) и Маделунгом (Madelung), успешно продолжил отдел технического оснащения имперского Министерства авиации. Работы по созданию и испытанию новых систем проводились в четырех экспериментальных центрах в Берлине, Рехлине, Дармштадте и Штутгарте. Цикл испытаний позволил успешно провести доводку нового парашюта и вскоре началось серийное производство первой десантной модели с принудительным раскрытием — Rueckenpackung Zwangsausloesung I (RZ 1).

В начале 1940 года на вооружение ВДВ принята усовершенствованная модель RZ 16: причиной для этого стали регулярные доклады о чрезмерном раскачивании первого образца в воздухе и приводящих к трагедии неполадках в системе принудительного раскрытия. Доработанный RZ 16 получил широкое распространение, а последним массовым образцом десантного парашюта стал появившийся в 1941 году RZ 20, применявшийся вплоть до конца войны в качестве стандартного.

Культура изготовления парашютов в Германии не была столь высока, как в США или Великобритании, поэтому их примитивное устройство не позволяло уверенно управлять куполом в воздухе. В боевых условиях, когда летчики часто проводили выброску на глазок, уклоняясь от зенитного огня, этот фактор вел к тяжелым потерям среди десантников, приземлявшихся в неподходящих для этого местах. Кроме того, большая скорость приземления, угрожающая травмами, заставила парашютистов применять защитные налокотники и наколенники.

Белый шелковый купол RZ 16 с полюсным отверстием имел 8,5 метра в диаметре и состоял из 28 панелей. С момента высадки на Крит немцы стали использовать и купола, имевшие камуфляжную расцветку.

Немцы прыгали с одним парашютом, размещавшимся на уровне поясницы в квадратном ранце. Существовали две незначительно различавшиеся модели парашютных ранцев. Ранний вариант, известный по довоенным фото, предназначался для первого образца немецкого десантного парашюта — RZ 1. Ранец для RZ 16 появился в 1940 году, для RZ 20 — в следующем; для обеих этих систем применялись, как правило, модифицированные ранцы второй модели. Конструкция лямок подвесной системы, сшитых из полос прочной стеганой материи светло-серого цвета, у всех трех образцов практически не различалась.

Сложенный купол укладывался в матерчатую сумку, его верхушку с горловиной сумки связывала специальная стропа. Сама сумка жестко соединялась с вытяжным фалом — отрезком толстого плетеного троса с массивным карабином на противоположном конце. Сложенный купол и аккуратно свернутые в спиральную бухту стропы упаковывались в прочный матерчатый «конверт», пристегивавшийся к тыльной стенке ранца. Из прорезей на его углах выходили два отрезка толстых сдвоенных фалов — свободных концов подвесной системы. Последние шли из точки соединения парашютных строп и прикреплялись карабинами к D-образным кольцам на поясной перемычке круговой лямки.

Перед началом десантирования 12-18 солдат сидели лицом друг к другу на откидных сиденьях внутри грузовой кабины транспортного самолета. Выброска осуществлялась в следующем порядке: при подлете к назначенному району выпускающий (Absetzer) отдавал команду встать и выстроиться в колонну вдоль отсека. При этом каждый парашютист зажимал карабин вытяжного фала в зубах, чтобы его руки оставались свободными. После приказа десантники защелкивали крючья карабинов на тросе или продольной балке, проходящей вдоль фюзеляжа к люку. Подойдя к нему, парашютист широко расставлял ноги, брался обеими руками за поручни по сторонам проема и резко выбрасывал себя наружу, падая головой вниз (этот маневр постоянно отрабатывался на тренировках). Свернутый в бухту вытяжной фал начинал разматываться сразу после покидания самолета, а когда он вытравливался на всю длину (9 метров), вес солдата и импульс, созданный противоположным движением машины, заставляли фал вырывать содержимое ранца наружу, распахивая сложенные клапаны горловины. В продолжающемся падении солдата сумка с куполом парашюта выскакивала наружу: в это время небольшая застежка, удерживавшая «пакет» с парашютом в закрытом состоянии, раскрывалась и сумка срывалась с купола. Вытяжной фал вместе с пустой сумкой оставался висеть в люке самолета, а спирально свернутые стропы продолжали некоторое время разворачиваться и после того, как купол полностью наполнялся воздухом. Все это время десантник падал головой вниз и только расправившиеся стропы резко «выдергивали» его в нормальное положение, что сопровождалось весьма чувствительным рывком. Такой способ раскрытия парашюта сильно отличался от принятого в большинстве стран мира и признавался союзниками достаточно примитивным (в особенности, если учесть силу динамического удара при полном разворачивании купола и строп в англо-американо-советских и германских моделях). Однако немецкая методика имела и ряд преимуществ, в том числе и при десантировании с малых высот. Неприятные ощущения при рывке в данном случае с лихвой компенсировались малым промежутком времени до полного наполнения купола воздухом, а следовательно, и возможностью совершать выброску с высот, значительно меньших, чем это могли позволить себе, например, британцы на своих «Хотсперах». В случаях, когда парашютист попадал под огонь с земли, беспомощно болтаясь под куполом, это приемущество было трудно переоценить. В германских ВДВ нормальной высотой выброски считался эшелон 110 — 120 метров, однако в условиях сильного противодействия сил ПВО (например, на Крите) десантников выбрасывали и с 75 метров. В этом случае купол эффективно тормозил падение парашютиста не более чем в 35 метрах от земли. Главным же недостатком парашютов системы RZ была их подвесная система: наличие такого количества конструктивных изъянов трудно объяснить, учитывая традиционно высочайшее качество всех предметов немецкого военного снаряжения. Подвесная система была стандартной для всех стран и представляла собой классическую «ирвиновскую» схему — ранний вариант предусматривал наличие широкой круговой лямки, проходящей по бокам и под ягодицами и перекрещивающейся свободными концами за спиной в районе лопаток. Над точкой пересечения на каждый конец лямки пришивалось по одному D-образному кольцу для крепления карабинов парашютного ранца. Довоенные образцы ранцев отличались зафиксированной в вертикальном положении бухтой вытяжного фала (размещался на лицевой поверхности ранца с его правой стороны) с белым ярлычком-чекой, удерживающим мотки в бухте и закрепленным на левой боковой поверхности или левом крае лицевой стороны. Впереди имелись грудная и поясная перемычки с застежками, а внизу — два ножных обхвата.

Ранцы поздней модели отличались наличием широкого матерчатого хомута, интегрировавшего в себя концы круговой лямки. Вытяжной фал, как правило, сматывали в горизонтальной плоскости и укладывали в верхней части ранца, частично прикрывая его боковыми клапанами. Свободные концы подвесной системы от карабинов, застегнутых на боковых D-образных кольцах, пропускали вертикально вверх и прятали под клапаны ранца в его верхних углах. Эти доработки были вызваны частыми авариями, связанными с ненадежной конструкцией прежних парашютных укладок.

Половины узкой грудной перемычки застегивались с помощью затяжной пряжки; левый, более длинный конец, обматывали вокруг лямки, чтобы не болтался. Аналогично соединялась более широкая поясная перемычка. Концы ножных обхватов пристегивались карабинами к D-образным кольцам на круговой лямке. В 1941 году разработали упрощенную модель подвесной системы. Вместо неудобных в обращении D-образных колец и карабинов на грудной и поясной перемычках, а также на ножных обхватах введена система массивных однозубых защелок, удерживавшихся в гнездах упругими пластинами-фиксаторами. Это позволяло быстрее освобождаться от лямок после приземления и все же время, затрачиваемое на всю операцию, оставалось по-прежнему значительным.

Основным отличием немецкой подвесной системы от американской, английской или советской стало то, что на RZ свободные концы подвесной системы проходили не за плечами, как у остальных систем, а по схеме, принятой в старом итальянском парашюте системы Сальваторе: все стропы сходились в одну точку, расположенную за спиной десантника повыше уровня плеч. Стропы соединялись с подвесной-системой только двумя фалами свободных концов, проходящими от их связки к D-образным кольцам на поясной перемычке.

Прямых последствий такого конструктивного решения было несколько, и все они по своей сути негативны. Во-первых, описанное выше «пикирование» десантника вниз головой после покидания самолета было не показателем бравады, а насущной необходимостью: если бы в момент раскрытия купола боец находился в горизонтальном положении, рывок в области поясницы был бы таким сильным, что мог переломить тело парашютиста в положение «голова к ногам» с очень болезненными ощущениями и серьезной опасностью травмы. Если же десантник в это время падал вниз «солдатиком», динамический рывок легко перевернул бы его вниз головой с неплохими шансами запутаться ногой в стропах или намотать их на себя.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35