Авторская песня 90-х (Сборник песен с гитарными аккордами)

      Веровать, веровать, веровать, веровать Стало все трудней. Хлопнули по столу пара апостолов И выпили до дна. Веровать, веровать, веровать, веровать Стало все нужней. Мне бы в вириги влезть, Много религий есть, А вера-то - одна.
      - Времена
      Если завтра Мавзолей будет срыт, Если вдрызг развалит Землю атомный взрыв, Если бифштекс подадут мне сырым Плевать! Я хуже знал времена!
      Если черный попадет в Белый Дом, Моя жена начнет учить айкидо, А лучший друг расскажет анекдот с бородой Плевать! Я хуже знал времена!
      Я стоял перед последней чертой, Мне говорили: "??? это." А я знал - не то! Я это помню, как сейчас, помню, как сейчас. Стирая зубы о гастрольную пыль, В дешевой гостинице падал с копыт Я это помню, как сейчас, помню, как сейчас. Я хуже, хуже, я хуже знал времена!
      Если тюрьмы прекратят охранять, Если в Тель-Авиве я увижу коня, А мудрый Окуджава вруг полюбит меня Плевать! Я хуже знал времена!
      Если Карл Льюис проиграет забег, Столицею Китая станет Тай-Бей, А в Палестине хрестианство примет еврей Плевать! Я хуже знал времена!
      Люди приглашали посидеть у костра, Я приходил к ним, не зная, как дожить до утра Я это помню, как сейчас, помню, как сейчас. Я в пике глубокому ходил от мечты И разбился бы, но спасла меня ты Я это помню, как сейчас, помню, как сейчас. Я хуже, хуже, я хуже знал времена!
      Вот так вот просто я на свете живу. Газоны - фальшь, хожу по ним, сминая траву. А если вдруг свистка услышу переливчатый звук Плевать! Я хуже знал времена!
      Никто не смеет говорить о том, чего нет. И я работаю днем, а отдыхаю во сне. А если смерть подкрадется ко мне Плевать! Я хуже знал времена!
      Сегодня есть кому мотор завести, А было время - с фонарями никого не найти Я это помню, как сейчас, помню, как сейчас. Но я был счастлив там - вот в чем весь парадокс. Ведь это был мой мир, там был мой дом Я это помню, как сейчас, помню, как сейчас. Но я был счастлив там - вот в чем весь парадокс. Ведь это был мой мир, там был мой дом Я это помню, как сейчас, помню, как сейчас. А, значит, лучше, лучше, я лучше знал времена.
      Ведь я был счастлив там - вот в чем весь парадокс. Ведь это был мой мир, там был мой дом Я это помню, как сейчас, помню, как сейчас. А, значит, лучше, лучше, я лучше знал времена. А, значит, лучше, лучше, я лучше знал времена.
      Вот таки настучал я статейку о Бауме, приобщи ее куда-нибудь. Судя по всему, она была написана в 1988 году - там ссылки на лучший диск 1987 года, а копирайт на книге - 1989, но в конце 1988 уже были записаны диски "Казачьи песни" и "Анафема", однако о них в статье не упоминается. Ну и понятно по содержанию, что Павел Бартик писал ее для какого-то чехословацкого издания.
      Бартик Павел. Диалоги жизни. Интервью
      --------------------------------------------------------------------------
      ;Набрано по книге Е.Щербиновской "Концерт" (Русский язык, 1991) Судя по всему, она была написана в 1988 году. Павел Бартик писал ее для какого-то чехословацкого издания. --------------------------------------------------------------------------
      Необычайно разнообразна галерея старых русских бардов и современных авторов-исполнителей, продолжающих традиции "поющих поэтов". Сегодня у авторской песни миллионы слушателей и почитателей.
      Но мы помним: эта песня не всегда принималась безоговорочно. Еще в начале восьмидесятых годов она часто вызывала споры и дискуссии не только среди критиков, но и непосредственно в аудитории. Тогда впервые появилось и это популярное и любимое сегодня миллионами слушателей имя.
      Александр Розенбаум...
      Но в то время вокруг него возникали особенно ожесточенные споры. И не случайно!
      Во многих песнях он стремился отразить дух и атмосферу времени, говорил о жгучих проблемах, волновавших людей. Его высказывания были искренними и честными. И слушатели ему верили. Чувствовали, это - не конъюнктурщик, в его полных решимости песнях нет фальши, неискренности, нет стремления понравится любой ценой...
      Наша публика впервые услышала о нем в середине восьмидесятых годов благодаря братиславскому телевизионному клубу молодых. Тогда он пел свои "Тетерева".
      Однако по-настоящему этот яркий автор-исполнитель, трубадур из Ленинграда, предстал перед публикой Чехославакии, когда приехал на свои первые зарубежные гастроли в качестве одного из гостей пестрой палитры Дней газет "Комсомольская правда" и "Млада фронта" в Чехославакии. Он выступал тогда вместе с композитором, музыкантом и исполнителем Владимиром Мишиком и его группой "ЭТЦ" в программе "Диалоги".
      Стройный, усатый, с высоким лбом, сильным голосом и двенадцатиструнной гитарой, Александр Розенбаум сумел донести глубину своих мыслей до каждого и каждого, пусть не в совершенстве владеющего русским языком, заставить задуматься о себе самом, об окружающем мире.
      Тогда, во время первых гастролей композитора и поэта, состоялся этот диалог.
      - Я пою обо всем том, во что искренне верю, из-за чего я, как и мои близкие и дальние, страдаю и возмущаюсь и что я всеми силами хотел бы помочь изменить, - так начал Александр Розенбаум свое интервью.
      - Поверьте, я не какой-нибудь конъюнктурщик, ловко пристроившийся в существующей обстановке гласности. Мое отношение к песне и ее миссии никогда не менялось. Сейчас изменились лишь условия самовыражения. В прошлом у меня было немало трудностей. В одних городах мои выступления просто запрещали, в других из программы моего выступления, которую я обязан был представить заранее, вычеркивались песни, которые им казались чересчур актуальными, ядовитыми или слишком задевающими за живое. И меня это не очень-то удивляло. Ведь с самого начала своего певческого и авторского пути я пел песни о культе личности и его последствиях, о коррупции и "черном" рынке, о неспособности и нечестности людей, обо всем том, о чем пишут сейчас в газетах и журналах, о чем сообщается в рубриках происшествий, о чем открыто говорится не только на партийных собраниях.
      Оглядываясь в прошлое, я должен признать, что выступить на стадионе в каком-нибудь крупном городе для меня всегда было нелегко. Даже в обычных концертных залах для меня не находилось места. Но, хоть это и причиняло мне боль, я с легкостью упускал очередной шанс и шел играть и петь в какой-нибудь маленький клуб, где у меня со слушателями устанавливалось настоящее взаимопонимание. А это значило для меня больше, чем какой-то гонорар!
      Сейчас у меня нет никаких проблем. Почти нигде. Хотя...
      Знаете, когда говоришь и поешь о недостатках, проблемах и вещах, о которых начальство слушать не любит, навсегда останешься не слишком желанным гостем. И, значит, надо бороться - не за себя, но за то, что ты скажешь слушателям.
      Александр Розенбаум - ленинградец. Он из семьи врачей и сам отдал этой работе четырнадцать лет. И именно благодаря ей он начал открывать для себя мир и почувствовал, что своими открытиями он должен с кем-нибудь поделиться.
      - Знаете, будучи студентом Ленинградского медицинского института, я должен был ехать со стройотрядом на лесозаготовки в Ухту. Честно говоря, мне не очень-то хотелось туда ехать. Однако делать было нечего, и я оказался среди лесорубов. Со временем мы стали понимать друг друга... И я, представьте, как лесоруб получил даже четвертый разряд. Но что гораздо важнее, я заглянул в душу своих коллег, узнал их взгляды. Они были суровы, как и их работа, но настолько же чисты и бескомпромиссны. Я принял эту позицию на всю жизнь и уже не смог от нее отказаться. Я не мог видеть иначе, чувствовать иначе, говорить иначе.
      И, видимо, именно поэтому, окончив Ленинградский мединститут, я не пошел работать в поликлинику или больницу, а стал врачом "Скорой помощи". И проработал там целых пять лет!
      - Повлиял ли этот жизненный опыт врача на вас - поэта, композитора и певца?
      - Изо дня в день передо мной открывались как бы изнаночные картины действительной жизни. Вначале я благодаря этому познавал самого себя, вскоре я уже мог реагировать на все эти горести и печали, страдания и убожество, которые постоянно вставали передо мной, и от которых я, пока еще врач, помогал частично избавляться. Конечно, эти эмоциональные нагрузки были слишком сильны для меня, и я чувствовал, что должен справиться с ними как-то иначе, не только выписав рецепт или отправив в больницу, откуда мир виделся не менее безнадежным.
      - И тогда вы обратились к искусству?
      - С пяти лет я занимался музыкой. Я окончил музыкальную школу и училище, а когда мне было шестнадцать, написал первую песню.
      Можно сказать, что во мне изначально боролись два стремления: стать врачом и стать пианистом.
      А потребность высказаться? Она родилась совершенно спонтанно. Я уже упоминал о своей работе на лесоповале. Но это был не только изнурительный труд и суровые климатические условия. Иногда мы собирались у костра, разговаривали, пели. То же было и у шахтеров. И как раз во время этих сборов у костра я совершенно ясно определил цену настоящего, подлинного. И шахте, и лесорубы моментально чувствовали любую фальш и в словах, и в песнях, и вели себя соответственно, ничего не скрывая. Это было для меня самой большой школой. И это мерило, воспринятое мной еще тогда, в студенческие годы, стало тем, о чем можно сказать: кредо. Потому-то одни с уважением, другие, цинично презирая, считают меня максималистом. Да, я максималист и не стыжусь этого.
      - Работа врачом "неотложки", безусловно, была не прогулкой по розовому саду. Популярный киноактер Александр Калягин тоже прошел через это. Многие называют ваш уход из медицины бегством. Но я-то думаю, что бросить хотя и трудную, но стабильную профессию врача и ступить на неверный, неопределенный путь исполнителя своих собственных песен скорее можно сравнить с шагом в темноту. Вы не боялись за свое будущее?
      - Этот, как вы говорите, "шаг в темноту" я сделал, когда мне только минуло тридцать, в восьмидесятом году. О том, что я не боялся, и разговора быть не может. Конечно, я терзался страхом. Впрочем, изначально я надеялся не только на свои таланты автора и исполнителя и, совершая этот шаг, я положился на достоинства, которые мне казались вполне определенными; не случайно поэтому я стал членом популярной рок-группы "Пульс", не случайно также некоторое время я выступал с группой "Шестеро молодых".
      - Мне кажется, в коллективе ваша яркая индивидуальность не могла проявиться достаточно ярко.
      - Согласен!.. Именно поэтому конец восемьдесят третьего года стал для меня важным жизненным рубежом. Я стал самостоятельным и начал выступать перед публикой со своим собственным репертуаром.
      - Расскажите, каким же в действительности был этот репертуар? Чаще всего говорят, что начало вашему успеху как автора и исполнителя положил прежде всего "одесский" цикл.
      - Когда мне было лет пятнадцать-шестнадцать, меня привлекал в музыке прежде всего рок. Он и сейчас мне нравится. И вы, наверное, не поверите, что меня как слушателя, привлекает и "тяжелый металл", если он, разумеется, имеет музыкальный уровень.
      - А тот "одесский" цикл?
      - Действительно, он был, и я не стыжусь его! Конечно, при этом я писал и совершенно другие вещи! Знаете, в каждой моей песне, а всего я их сочинил, спел и частично записал более пятисот, я стремился прежде всего выразить свои мысли и чувства. Поэтому я не удержался от признаний в любви своему родному прекрасному Ленинграду, поэтому я не мог не коснуться темы Великой Отечественной войны.
      Я лично шефствую над одним ленинградским детским домом и могу сказать, что с его маленькими гражданами очень хорошо нахожу общий язык. Не просто как "дядюшка" с внуками, но как певец, рассказывающий о том, что все очень хорошо знают по рассказам "тетенек" и картинкам в зале Славы.
      Понятно, эта детвора слишком далека от того, чтобы хотя бы понять, чем в действительности была Великая Отечественная война. Но их матери, отцы, бабушки и деды знают это до мельчайших подробностей.
      "По дороге жизни", "Бабий Яр", "А может, не было войны"... Около двадцати песен с этой и подобной актуальной тематикой можно было отнести к его первой долгоиграющей пластинке, имеющей лаконичное название "Эпитафия".
      - "Бабий Яр"...
      - Меня считают поющим поэтом, но когда я впервые услышал стихотворение Евтушенко "Бабий Яр", меня буквально охватил страх. И мысленно, и вслух я спрашивал себя: возможно ли все то, что произошло, как это могло произойти, и... вдруг я почувствовал, что гитлеровцы стреляют в меня! И избавиться от этого чувства я долго не мог. Оно преследовало меня постоянно с такой силой, и я так вжился в это, что освободиться духовно и физически я смог бы, только высказавшись в песне.
      Да, высказаться в песне! И при этом я не думал об интонации и об аккордах, которые я брал при этом на гитаре. В этой песне единственную решающую роль имела интонация интонация сердца!
      Я стремлюсь к тому, чтобы все, написанное мною, шло от сердца к сердцу каждого, кто сидит в зале. Не только песни с военной тематикой, песни о блокадном и теперешнем Ленинграде, но и казацкие баллады, лирические и любовные песни, и даже те самые одесские куплеты. Мне не чужды ни городской романс, ни классика, ни рок. Но я всегда стремлюсь к равновесию между музыкой и словами. Кем бы я ни был в данный момент - лириком или трагиком.
      Впрочем, некоторые из упомянутых мною произведений были на долгоиграющих пластинках фирмы "Мелодия": "Эпитафия", "Нарисуйте мне дом" и на третьем диске "Мои дворы", ставшим самым популярным альбомом 1987 года.
      - Я узнал, что уже записан и готов к выходу в свет четвертый диск.
      - Он уже появился в продаже! Я назвал его "Дорога жизни" (на самом деле диск называется "Дорога длиною в жизнь" - прим. FatMan'а) и посвятил его молодым людям, воевавшим и погибавшим в Афганистане.
      Сногие спрашивали меня: почему? Почему Розенбаум поет на эту тему? Это не случайно и никакого расчета в этом нет. Я часто выступал перед солдатами. И очень хорошо знаком с боевыми условиями, в которых они жили, сражались и умирали далеко от дома. Я хотел их порадовать и подбодрить. Как певец и музыкант, бывший врач, да и просто как человек человека, находящегося в трудной ситуации. Честно, искренне. Так, как я, впрочем, поступал всегда и везде.
      - В последнее время я часто читал о том, что сила воздействия ваших песен прежде всего в их человеческой, гражданской смелости, открытости.
      - У нас много поющих поэтов, если хотите, трубадуров, бардов, к которым стоит прислушаться. У них действительно есть что сказать людям. Они делятся со слушателями своими переживаниями, чувствами, взглядами, наблюдениями.
      Во мне тоже всегда было и есть это стремление поделиться собой. И сейчас, и задолго до перестройки. Поэтому иногда в прошлом случалось так, что я просто не знал, что со мной будет после концерта. Поэтому меня, как я уже говорил, в некоторых городах просто не выпускали в зал. Но я все равно никогда не сдавался и шел своей дорогой, шел так, как велели мне чувство и совесть. И теперь я могу свободно и почти везде провозглашать свое кредо.
      И это Александру Розенбауму действительно удается. И потому ему верят. И молодежь, и люди постарше. Его понимают и зарубежные слушатели. Не только публика в Чехословакии, но и в Германии, а также в Канаде и США, Финляндии и других странах.
      --------------------------------------------------------------------------
      Last-modified: Tue, 17-Dec-96 06:59:10 GMT
      Игорь Саркисов.
      Фирменный поезд.
      C G H7 E7 EFED#EFE Снова на свете красное лето, все расцвело вокруг.
      Am Dm E Am Давайте ж сядем не кроясь в фирменный поезд и полетим на юг.
      Am Dm E Am Давайте ж сядем в поезд и на юг.
      Там на вокзалах в белых панамах, роем со всех сторон... Встретят цветами люди южане наш прицепной вагон. Встретят цветами наш вагон.
      Будем мы кушать яблоки груши, дети дождей и вьюг. Пить словно цапли солнце по капле из загорелых рук... Пить словно цапли солнце из рук.
      Сияли глаза.
      Dm FmDm Gm Плескалось лето в лужах света , в своем безумии нелепо.
      A7 Gm A7 Dm Танцуя, обращалась в пепел в губах дрожащих сигарета.
      Лес таял в утреннем тумане, тая глубины, выси, дали. И мы нашли, что так искали в своем безудержном обмане...
      D# A7 Dm Fm Gm A7 Dm Cm D7 Пр:Сияли глаза, зияли уста, звучала мелодия слов...
      D# A7 Dm Fm Gm A7 Dm
      Мы песнь для двоих играли с листа по нотам с названьем любовь.
      Я знал, вы ложью знамениты, и знал, где главный козырь грелся, и сколько их у вас на сердце, и что не мне они открыты.
      Но мне плевать на тайны ваши, что губят всех, кто вами бредит. Мой смысл не в призрачной победе, ведь здесь побеждает всяк
      сыгравший..
      Пр.
      Орден.
      Am Dm E7 Am Мы сошлися кучей на высокой круче, C F G7 C Распочали битву в поздний час. C F A7 Dm Их, конечно больше, мы, конечно, лучше. Dm Am E7 Am Я, конечно, главный среди нас.
      В этой передряге мы полны отваги, Пусть пробит наш старый барабан. Плещется над нами, свято наше знамя, Красное от крови наших ран.
      Во кромешном мраке мы пошли в атаку, Я в железну руку саблю взял. Тут ветра толкнули в сердце мое пулю, Чтоб меня убило наповал.
      Вот она с косою, да видно не за мною, Видно я покуда жизни люб. Не для шутки ради был мне орден даден Об него сломала пуля зуб.
      По своей натуре добр я к пуле дуре. И ее нисколько не виню. Сплевываю матом через рот щербатый На ее свинцовую родню.
      По крутой дороге тащат меня ноги. На груди сверкает как алмаз Честь моя и слава - орден мой дырявый Радость и отрада женских глаз.
      Ветер чужбины.
      Dm A7 Dm F C F Нам подставили спины океанские волны.
      Gm A7 B Gm A7 Dm Здравствуй, ветер чужбины, странных запахов полный.
      Ах как дышится сочно, без привычного груза Людям стран полуночных из республик Союза.
      Em: Там во власти народной бесконечные дали.
      Там текут полноводно реки наших печалей.
      F#m: Звезды падают в руки, обжигая ладони,
      Не привыкшие к мукам, хоть и дорог огонь им.
      Em: Это яркое лето нас заставит поплакать,
      а не знавшие света не пугаются мрака.
      Нам подставили спины океанские волны. Здравствуй, ветер чужбины, странных запахов полный.
      Венчание.
      Em Am H7 Em Am H7 Кругом поляны и леса, чуть слышно тают голоса. Am H7 Em Кривятся лики над свечами. H7 Em D7 G И жизни гибель далека, в церквушке N-ского полка Am H7 Em корнета с барышней венчают.
      Мерцает гладью эполет. Воспитан и учтив корнет. Не треплет божье имя всуе. Ах, как он ей, бедняжке, люб, невеста сбросила тулуп и в чем украли, крест целует.
      Поет расстрига буйный гимн. Она могла бы быть с другим. Закономерность или случай? Судьба ее предрешена, корнета выбрала она, и не изменит, так наскучит.
      Тянуться свадьбе до утра, а там завяжется игра, и он откажется от рая. Спасая шпагу и мундир, корнет, поставив целый мир, невесту в карты проиграет.
      Кругом поляны и леса, чуть слышно тают голоса. Кривятся лики над свечами. И жизни гибель далека, в церквушке N-ского полка корнета с барышней венчают.
      Как будто еще вчера.
      Hm F#7 Hm F#7 Hm Как будто еще вчера сидели мы у костра.
      Am H7 Am H7 Em Под звуки гитары и вторили пенью птицы.
      Hm Но как быстротечна жизнь - поющие разбрелись.
      Em Hm F#7 Hm Забыли мы их голоса и лица.
      Остались те дни вдали. Мы все кто куда ушли. И вспомнить о прошлом уже не всегда уместно. У каждого жизнь своя, у каждого есть друзья. Но каждый живет до сих пор той песней.
      в Dm Исполнены все мечты, раздарены все цветы. И прошлое кажется было таким никчемным. Забудем обиды ссор, продолжим наш разговор Посмотрим друг другу в глаза и вспомним.
      в Hm Как будто еще вчера сидели мы у костра. Под звуки гитары и вторили пенью птицы. Но как быстротечна жизнь - поющие разбрелись. Забыли мы их голоса и лица.
      Про рогатого друга.
      7+ C G C Dm Dm A Dm Эй, привет, привет, рогатый друг. Где ты пропадал в который раз. F C Как прорвал ты свой порочный круг,
      G
      и куда спешишь в столь поздний час?
      C G C Dm A Dm Пр: Вези, вези меня трамвай, пока я весел и пою.
      Am F C G C
      И песню громкую мою под стук колес качай, качай.
      Стал совсем иным теперь вагон. Здесь уже нельзя купить билет. Мне б пробить всего тройной талон, но, увы, талонов тоже нет.
      Контролер уснул уже давно. Я его нисколько не боюсь. Ой, проснется, будет же кино! Лучше я еще ему спою:
      Звезда.
      Am Dm E7 Зима, мороз и холод, от Бреста до Курил.
      Dm E7 Am Согнулись фонари от голых.
      Am Dm E7 В мой дом, что у оврага стучатся сапоги,
      Dm E7 Am Спою советский гимн и в лагерь.
      C Dm G7 Пр: Где в небе темно-синем она горит всегда,
      C E7
      Искрятся провода под нею
      Am Dm E7
      Звезда страны Россия, жестокая звезда
      Dm E7 Am
      Горит, сверкает, но не греет.
      Заплакало окошко - все в трещинах от пуль гоняется патруль за кошкой. А я сегодня весел, ведь я вчера купил мороженный в степи картофель.
      Пр: Плюс ... ...
      Резиновая палка гуляет по хребтам, но мне их ни черта не жалко. Я голоден, но счастлив, что жив при торжествах доподлинной советской власти.
      ...
      Снега хочу.
      Am Dm E7 Снега, снега хочу - снег мне раны залижет. Am Dm E7 Снега, снега хочу, снега - ты станешь ближе. A7 Dm Блудный сын облаков обернет нас бумагой. E7 Am F Dm E7 Am Стянет нити стихов, чтоб не сделать ни шагу прочь...
      Снега, снега хочу, так, чтоб чисто и много. Снега, снега хочу, а под снегом берлогу. А в берлоге свечу, чтоб горела и пела. Снега, снега хочу, и чтоб рядом сидела ты...
      Вилка.
      Dm E7 A7 Dm Неделю - забава, неделю - беда.
      Cm6 D7 Cm6 D7 Gm Фарфоровым взглядом скользну по квартире.
      C7 F Простившись до скорого с каверзным миром, D# Dm E7 A7 Уверенным шагом направлюсь туда...
      Где вилка прилипла к хромому столу, Окурок уснул в лепестке хризантемы, Где мысли, как рыбы, медлительно немы Израненной стаей роятся в углу...
      Где свет поутру в лихорадке дрожит Где грань, между мыслями непроводима, Где руки томят безымянных любимых, А сердце трепещет от собственной лжи.
      Где нет не ключей, ни дверей, ни замков, А все ж не прорваться из вязкого плена Где силы троятся, и все по колено. Что сверху, что снизу, что наоборот.
      Где вилка прилипла к хромому столу, Окурок уснул в лепестке хризантемы, Где мысли, как рыбы, медлительно немы Израненной стаей роятся в углу...
      Ах, как охота в пятницу.
      Am Dm E7 Am Ах, как охота в пятницу пройти по людным улицам
      Dm G7 C A7 С волнением рядом чувствуя Маруссино плечо.
      Dm G7 C F Быть может ей понравится, а может и полюбится,
      Dm E7 Am А может и захочется когда-нибудь еще.
      Быть может ее матушка до горечи суровая Не выгонит метрового цепного кобеля И мы пойдем с Марусею живые и здоровые, Сумев понять по новому, как вертится земля.
      Центральною усадьбою, кривыми тротуарами, Полюбоватьсяя парами посередине дня
      Вдоль ветхого плетня.
      Но к сожаленью, в пятницу - она меня чурается. Коль пользоваться слухами не видно нас вдвоем, Маруся не печалится, по вечерам встречается С механиком Полухиным, заезжим бугаем.
      Гадали мне, что сбудеется мечта моя заветная. Надежда безответная, тоска печальнных снов. Не верю больше в чудеса, гаданья и приметы я, К Марусе безответная ушла моя любовь.
      Землеройка
      Не пугаюсь я реальности нисколько. H7 Em H7 Em Жизнь моя одной лишь мыслею согрета. G D7 G У меня на кухне в клеткке землеройка, C Em Am А у многих землеройки в клетке нету. Em H7 Em
      Люди едут кто на пляжи, кто на стройки, Умирают кто от СПИДа, кто от гриппа, У меня на кухне в клетке землеройка, Роет землю, что я ей туда насыпал.
      За окном весна и кошкам проходящим, Землеройка улыбается лучисто. Я поставлю в уголке на кухне ящик, И куплю для землеройки камнегрызку.
      --------------------------------------------------------------------------
      Last-modified: Sat, 5-Oct-96 06:27:51 GMT
      Леонид Сергеев
      - Ах, какая девушка, красивая и стройная
      Ах, какая девушка, красивая и стройная В трамвай влетела бабочкой, и села у окна . Ах, какая бабушка седая и румяная, Играет с внуком Петенькой на самой мостовой Ах, какой мужчина, импозантный, интересный, Он идет к любимой женщине с цветами на груди. Ах, какие юноши, воспитанные, бойкие, Несут кефир и яблоки отцам и матерям. Ах, какой народ вокруг, отзывчивый да вежливый, Но вот случится что, так хоть ты лопни,
      хоть ты тресни,
      хоть залейся,
      хоть умри - никто не подойдет !
      В тавернах припортовых наша жизнь
      C В тавернах припортовых наша жизнь
      G C Вином из бочки льется C G C Мы старые дела не любим ворошить
      Am A7 Dm А если вдруг "веселый роджер" рассмеется
      Am На рею!!! И нечего тужить.
      Dm E7 Am
      Забей заряд и вставька фитиля,
      Dm G C
      Купчина лезет прямо на рожен.
      Dm G C
      За тесаки, ребята, помолясь |
      Dm E7 Am | 2 р
      Ведь с нами бог и шкипер дядя Джон |
      Когда задует свежий ветер в парус рваный, Заплачет, на предмет спасения души, Когда хлебнем соленой крови океана, На рею!!! Виси и не дыши.
      И где-то после пятого боченка рома Заплачет, зарыдает старый капитан, И полетит ядро... -Куда? -Туда. К родному дому, На рею!!! Эх, жизнь - сплошной обман.
      Колоколенка
      Am Dm E7 Am Am Dm G7 C A7 Dm G7 C Dm Am E7 Am
      На горе на горушке стоит колоколенка, А с не? по полюшку лупит пулем?т, И лежит на полюшке сапогами к солнышку С растакой-то матерью наш геройский взвод.
      Мы землицу хапаем скрючеными пальцами. Пули как воробушки плещутся в пыли... Митрия Горохова да сержанта Мохова Эти вот воробушки взяли да нашли.
      Тут старшой Крупенников говорит мне тоненько, Чтоб я принял смертушку за чесной народ, Чтоб на колоколенке захлебнулся кровушкой Растакой, разэтакий этот сукин кот.
      Я к своей винтовочке крепко штык прилаживал, За сапог засовывал старенкий наган. "Славу" третей степени да медаль отважную С левой клал сторонушки глубоко в карман.
      Мне сухарик подали, мне чинарик бросили, Мне старшой Крупенников фляжку опростал. Я е? испробовал, вспомнил маму родную И по полю полюшку быстро побежал.
      А на колоколенке сукин кот занервничал, Стал меня выцеливать, чтоб наверняка. Да видать, сориночка, малая песчиночка В глаз попала лютому, д?рнулась рука.
      Я винтовку выронил да упал за камушек, Чтоб подумал вражина, будто зацепил. Да он видать был стреляный - сразу не поверил мне И по камню-камушку длинно засадил.
      Да, видно, не судьба была пули мне отпробовать... Сам старшой Крупенников встал как на парад. Сразу с колоколенки, весело чирикая, В грудь слетели пташечки, бросили назад.
      Горочки-пригорочки, башни-колоколенки... Что кому достанется, чей теперь чер?д? Рана незажитая, память неубитая, Солнышко, да полюшко, да геройский взвод.
      - Попевки
      1 6 На свете есть разные страны, Однажды сама Коза Ностра В них разные люди живут, Приехала издалека. И разное пьют из стаканов , Здесь Ностре настукали в ноздри, И разную пищу жуют. А Козе отшибли рога. Но мы-то покруче их будем, Мне нравятся эти разборки, И это понятно ежу. На классовом фронте бои Ой,родные советские люди, Не надо нам мафий заморских, Послушайте что расскажу. У нас есть не хуже свои.
      ХА-ХА, ХА-ХА - какая вокруг чепуха ХА-ХА, ХА-ХА - какая кругом чепуха.
      2 7 Однажды китайские кули Однажды гулял по Тамбову Решили глотнуть первача Ален, извините, Делон Вы скажете мне - ну и .. что же И чтой-то унюхав в столовой Но вы не рубите с плеча Он вытащил одеколон Как только та куля глотнула В секунду флакончик Шанели Коньки отлетели у ей Был выхлебан вместе с борщом Вот видите - даже в июле И долго в столовой балдели В Китае играют в хоккей И долго просили еще
      ХА-ХА, ХА-ХА - такая вокруг чепуха ХА-ХА, ХА-ХА - какая вокруг чепуха.
      3 8 Однажды японцы хотели Однажды на Курском вокзале Разбить силикатный кирпич. К Джеймс Бонду наш кореш подсел Потели, но через неделю Сказал : 007 - это мало Японцев разбил паралич. И вытащил 3 по 07 Не знали косые ребята, Откушавши дозу слоновью Что этот простой булыган - Шпион позабыл все дела Оружие пролетарьята, Ушел из России с Любовью И только лишь нам по зубам. Которая с ними пила
      ХА-ХА, ХА-ХА - такая вокруг чепуха ХА-ХА, ХА-ХА - такая вокруг чепуха.
      4 Однажды французский дурила Решил нашу даму обнять. Но рук у него не хватило И сразу сломалась кровать. В больнице вися на резинах В истерике бился чудак, Кричал, что пусты магазины, А с голоду пухнут не так
      ХА-ХА, ХА-ХА - какая вокруг чепуха
      5 10 Однажды швейцарец со шведом Вообще-то подобные шутки Приехали в Нижний Тагил О странностях нынешних дней И город рабочий к обеду Я мог бы рассказывать сутки Приезжих уже хоронил. Но надо быть в жизни скромней Швейцарец со шведом дышали Спасибо, друзья, за вниманье Всего 18 минут От радости прямо дрожу Вообще-то у нас на Урале Досви.. досвида.. досвиданья Железные люди живут Ну все - ухожу, ухожу !
      ХА-ХА, ХА-ХА - какая вокруг чепуха ХА-ХА, ХА-ХА - такая вокруг чепуха..
      - Радиоперехват
      -"Четвертый", я - "Пятый", звоню от "Шестого". Ну, как, не ложился ? Ну, ладно, смотри. Запомни: до ветру - в начале седьмого ! Запомнил ? В начале ! Давай повтори !
      -Так точно, в начале седьмого до ветру. Все понял и принял. Так точно, принял. -Там, это, в кастрюле - шифровка из центра. Ты быстренько сьешь, чтоб никто не видал.
      -"Девятый", я - "Сокол" ! Сижу, чищу перья ! -Вас понял, что перья, не понял, куда. "Девятый", ты быстренько вставь между дверью, И так прищеми, чтобы раз навсегда !
      -"Шестой", я - "Восьмой". Где же ваши бананы ? Мы ждем, понимаешь, бананов нема... -Бананы готовы. бананщики пьяны. Бананов не будет, приедет хурма.
      -"Сто пятый", зачем-то прислали патроны, Я, помнится ясно, просил огурцов. Каких ? Да любых. Можно даже соленых. А то на салат разорвут продавцов.
      -"Две тыщи второй", я - "Семь тысяч с нулями" ! Здесь кнопок навалом, какую давить ? -Не время, товарищ, до ветру не звали. Придется, товарищ, чутка погодить.