Наська и её друзья

Наталья Пушкарёва

Наська и её друзья

Повесть в двух частях

Повесть дипломированна на Четвёртом Международном конкурсе детской и юношеской художественной и научно-популярной литературы им. А.Н. Толстого в 2012 г.

Пушкарёва Наталья – писатель, в том числе пишет для детей. Член Союза писателей России. Окончила МИХМ (Московский институт Химического Машиностроения) по специальности – автоматизация и комплексная механизация химико-технологических процессов в химической промышленности. Второе образование: The Open University «The Professional Diploma in Management». Работала в бизнесе. Закончила ВЛК Литературного института им. А.М. Горького. Дипломант Четвёртого Международного конкурса детской и юношеской литературы им. А.Н.Толстого в номинации «Проза для детей». Публиковалась в альманахах «Истоки», «Литературная Республика», «Русский переплёт» и многих других. Автор пьес «Отставка», «Больные души», «Друзья», мини-пьесы. Номинант конкурса «Лучшие поэты и писатели России 2013».

© Пушкарёва Н. 2013

© Московская городская организация Союза писателей России

© НП «Литературная Республика»

1. Наськина школа

Школьный портфель

Громко завыл ветер. Метель, размахнувшись, бросила в окно пригоршню снега. Издалека доносился глухой лай собак. Наська подбежала к окошку, но сколько она ни пыталась что-нибудь рассмотреть, ничего не было видно – одна темнота…

Дома было хорошо. От печки по комнатам расходилось тепло. Печка была огромная и белая. Наська забиралась на неё по ступенькам. Спать там было здорово. А ещё интересно смотреть за тем, что происходит в комнате и на кухне, успевай только передвигаться с одного края печки на другой…

Дед с бабушкой ушли на работу. Прабабушка где-то во дворе хлопотала по хозяйству. «Как же скучно», – вздохнула Наська и присела на краешек стула. Рядом на столе лежала толстая книга. Она взяла её и, переворачивая странички, старалась найти хоть одну картинку. Картинок не было…

«Какая-то взрослая книга… Вот если бы я умела читать, почитала бы, а так…все ребята в школе. Я одна… сижу дома. Как же я хочу учиться!» Она положила книгу обратно на стол и снова уткнулась курносым носиком в окошко.

Светало. Сквозь кружевные морозные узоры проглядывала улица. Крыши домов были укрыты толстым слоем снега, из труб поднимался дым. Редкие прохожие медленно пробирались по протоптанным тропинкам. Картину нарушили двое бегущих мальчишек, в руках у них были портфели. Они очень торопились и обгоняли людей прямо по сугробам, наверное, опаздывали…

Стукнула входная дверь. Наська оглянулась, в облаке холода появилась прабабушка – баба Катя.

– Ты уже умылась, Настенька? – и не дождавшись ответа, продолжила. – Шаньги горячие, садись-ка завтракать.

Наська побрела на кухню. Под иконами мерцал свет лампадки. Прабабушка перекрестилась. Села за стол. Налила чай. Сняла салфетку с тарелки. Запах шанежек заполнил всю кухню.

– Бабушка, а почему всех взяли в школу, а меня нет?

Баба Катя поправила, выпавшую из-под платка седую прядь, и с любовью посмотрела на правнучку.

– Ты ещё маленькая, понимаешь? Подрастёшь и через годик, другой пойдёшь учиться.

Наська уплетала бабушкины шанежки, болтала ногами и думала – «Кто решил, что я маленькая? На самом деле, я уже большая!»

И, немного повеселев от бабушкиной вкуснятины, спросила:

– Бабушка, а у нас есть портфель?

– Есть, старый – твоего дяди, Коли. Ему в этом году новый купили.

– А где он?

– Зачем тебе?

– Нужен… Где его поискать?

– …

– А где его поискать?

– Ой! Дался тебе этот портфель…

Баба Катя накинула пуховый платок. Ушла в сени. Вскоре вернулась. В руках у неё был старый коричневый портфель. Она протёрла его и открыла. Наська старалась из-под бабушкиного локтя заглянуть внутрь.

– А знаешь, что сделали с носом любопытной Варвары?

– …оторвали, – недовольно ответила Наська.

Выпрямилась, села на стул и терпеливо начала ждать. Баба Катя вытащила из портфеля старые пожелтевшие газеты, потом медленно одну за другой начала вытаскивать тетради… Терпение у Наськи закончилось, она приподнялась со стула и снова постаралась заглянуть в сумку. Наконец, баба Катя вытащила огрызок карандаша, хлопнула по портфелю и сказала:

– Всё! Пусто! На, играй.

Сначала Настя поучилась его открывать и закрывать. Потом полистала тетрадки. Встретила там много, нарисованных Колей рожиц, нашла чистые листы – вырвала их и положила в портфель обратно… Немного подумала, взяла со стола огрызок карандаша, запихнула и его.

Наська уже долго внимательно рассматривала старые газеты… Иногда она отрывалась и ожидающе смотрела на прабабушку. Баба Катя вязала. Клубок без остановки крутился на полу…

– Ну, и зачем тебе так нужен был этот портфель?! – покачала головой прабабушка, посмотрев на Наську и на лежащую рядом с ней потрёпанную сумку.

Не дождавшись ответа, отложила вязание. Подошла к окну. На улице, поднимая белую пыль и напевая грозную песню, кружил ветер.

– Ой-ой-ой… Какая вьюга! Ладно, что теперь делать… Всё равно надо идти в магазин.

Она неторопливо оделась. Уже на пороге обернулась и сказала:

– Настенька, не удумай пойти гулять! Сиди дома! Поняла?

Наська замерла… обняла портфель и подбежала к бабе Кате:

– А можно я только быстренько в школу сбегаю?

Баба Катя громко засмеялась и, вытирая слёзы, сказала:

– Ладно, только кушать приходи, игруля.

Прабабушка вышла, плотно закрыв за собой дверь.

Наська старательно впихивала ноги в валенки. Всё: пальто, шапочка, варежки, портфель – ничего не забыла. Наська открыла дверь и вышла на улицу. Идти было трудно – толстая одежда, новые валенки… Она неуклюже пробиралась по тропинке. Ветер порывами старался вырвать портфель… Снег летел прямо в лицо. Почти всю дорогу Настя шла с закрытыми глазами, изредка подглядывая, что там впереди.

Она еле открыла тяжёлую школьную дверь. Зашла. В школе было тихо. Наська стряхнула снег и начала растирать замёрзшие нос и щёки. Она уже почти согрелась, когда услышала из приоткрытой двери голос учительницы. Наська подошла ближе и начала слушать. Прошло немного времени. Она решила – хватит стоять и постучала в дверь. Учительница продолжала говорить. Наська постучала громче.

– Да. Входите!.. Кто там?

Наська медленно открыла дверь и зашла в класс. Она стояла у доски и очень волновалась. Застёгнутое пальто, шапочка, валенки. Наська сняла варежки и, прижав к себе портфель, молчала, не зная, с чего начать…

Учительница, высокая тётенька с тёмными волосами в сером костюме, с удивлением рассматривала Настю. В классе была тишина. Много глаз следили за каждым движением девочки. Настя даже и представить не могла, что в классе так много учеников.

– Ты кто? – спросила учительница. – Ты заблудилась, деточка?

– Я, Настя. Я пока живу здесь, у бабушки, потому что болела. Сказали нужно пожить в деревне.

– Понятно, Настенька. Ты что одна сюда пришла?

– Да. Я уже большая! Мне почти пять лет. Я очень хочу учиться. Возьмите меня… пожалуйста.

По классу побежал шумок.

– Тихо!.. Деточка, это хорошо, что ты хочешь учиться. Но тебе слишком мало лет.

– Я буду очень стараться, буду делать всё что скажете. Возьмите меня учиться. Вот, у меня даже портфель есть!

Наська открыла его и показала учительнице чистые тетрадные листочки.

– Я хорошо буду учиться. Можно?

Учительница с нежностью посмотрела на Настю.

– Если бы это зависело от меня, я бы взяла.

Класс тихо переговаривался и посмеивался. Это были совсем взрослые ребята – старшеклассники. Учительница строго посмотрела на них и громко сказала:

– Редко кто хочет учиться. Многие, была бы их воля, сидели бы дома на печке и с удовольствием всю свою жизнь были бы неучами! Настенька, подрастай и приходи… А домой тебя проводят. Миша, проводи девочку.

Наська стояла у доски, слёзы текли по её щекам, белокурые локоны выглядывали из-под сдвинутой шапочки. Она поняла, что её не берут в школу. Она прижала портфель и попросила:

– Примите меня, пожалуйста, учиться. Не прогоняйте…

– Деточка, пусть твоя бабушка поговорит с директором, – сказала учительница, и тише добавила. – Миша, доведи девочку до дома.

К Наське подошёл высокий мальчишка с большими синими глазами, протянул руку.

– Давай портфель.

Наська ещё сильнее обняла портфель и заплакала навзрыд. Опустила голову и медленно пошла к двери. Они вышли в школьный коридор.

– Подожди меня здесь. Оденусь и пойдём, – сказал Миша.

Он побежал в раздевалку. Наська исподлобья проводила его взглядом. Вышла на крыльцо. На улице всё также, не останавливаясь, кружил ветер. Мороз сразу набросился на неё и начал щипать мокрые щёки.

Настя осмотрелась: расчищенная от снега дорожка вела к калитке и к деревянному сарайчику, одиноко стоящему в глубине двора. За школьным забором не было ни души – только сугробы и тропинка, бегущая к домам.

* * *

Она уже долго сидела на корточках в школьном сарае, прямо на снегу рядом с ней валялся дядин портфель. Красные, натёртые варежками щёки и редкие всхлипывания – это всё, что осталось от её горьких слёз.

«Откуда они знают – кто маленький, а кто большой. Все же разные. Почему всё время спрашивают: Сколько тебе лет? Сколько тебе лет?…Странные они – эти взрослые», – вздохнула Наська. Обида понемногу отступала. Она посмотрела в щель между досками – темнота, и только над школьным крыльцом, покачиваясь на ветру, жалобно скрипел фонарь. Снег уже не шёл. Настя закрыла глаза…

«Ещё немного посижу и пойду домой», – решила она и тихонько опустила голову на руки.

Первое, что увидела, открыв глаза, было чёрное небо и много ярких звёздочек. «Какие они красивые, как они светятся, как их много! А я и считать-то не умею…»

Дед медленно шёл по тропинке и осторожно, прижимая к себе, нёс её на руках.

– Портфель? Где мой портфель? – Наська приподняла голову и начала тормошить деда за тулуп.

– Здесь, деточка твой портфель. Здесь. Не волнуйся, – услышала она знакомый голос учительницы.

Дед приподнял внучку повыше. Бережно укутал её окоченевшие руки и обнял ещё крепче.

– Скоро будем дома, Настенька! Потерпи, родненькая, потерпи…

Портрет

Пёстрая курица, ловко огибая камни и поднимая кучу пыли, пробежала мимо Насти. За ней с оглушительным кудахтаньем гнались две другие.

«Чего это они?» – удивилась Наська.

Пёстрая добежала до малухи. Резко развернулась и, не останавливаясь, снова побежала по кругу. В клюве она держала что-то длинное… Две другие не отставали от неё. Курицы добежали до ворот. Нырнули под них. Наська выбежала за ними. Громкое кудахтанье затихло в соседнем палисаднике. Наська разочарованно вздохнула и растерянно огляделась. По дороге шёл высокий дяденька с большой квадратной сумкой на плече. Он бережно придерживал её, словно боялся, что она оторвётся и упадёт…

Внезапно из-за кустов прямо на Настю снова выбежала Пёстрая, а за ней и две другие. Они были уже рядом с Настей, когда Пёстрая, не останавливаясь, что-то бросила на землю и ещё быстрее помчалась в сторону дома. Другие не отставали от неё. Наська наклонилась… На земле неподвижно лежала небольшая чёрная змея. Её гладкая кожа блестела на солнце…

– Это – уж! Безобидная, неядовитая змея, – тихо сказал дяденька с большой сумкой. – Видишь у него жёлтые пятна на голове. Пусть лежит. Не трогай его. Может оживёт.

Он поправил сумку и пошёл дальше. Наська с интересом рассматривала змею. Потрогала её палкой – она не шевелилась. Начало припекать солнце.

«Может ей жарко? Может ей нельзя здесь лежать? Может её надо отнести в кусты?»

Наська вскочила – спросить было не у кого – на улице пусто, и только впереди, мерно покачиваясь из стороны в сторону, шёл уже знакомый дядечка. Наська бросилась вдогонку. Он повернул и зашёл во двор к тёте Вале. Наська запыхавшись забежала за ним.

Во дворе в красивых платьицах с уложенными светлыми кудряшками и яркими бантиками чинно стояли Надя с Ниной, дочки тёти Вали.

– А нас сейчас будут фотографировать! Вот! – высоко подняв голову, сообщила Нина.

– Да-а? Здо-ро-во!

– А к нам пришёл фотограф! И у нас будут портреты! – закончила она.

– Да-а… здорово…А у меня есть уж!

– Чё?

– Уж!.. Змея такая!

Девчонки оторопело смотрели на Наську.

– Настоящая? – недоверчиво прошептала Надя.

– Ага! Пошли покажу.

Они дружно направились к калитке.

– Вы куда? – из окна прокричала им тётя Валя.

– Змею смотреть, – радостно сообщила Наська.

– Что?!

Через минуту тётя Валя стояла рядом.

– Так. Давайте сначала вас сфотографируют, а потом пойдёте играть.

Она поправила Нине бант, одёрнула платьице Наде и улыбнулась, рассматривая их. Наська взглянула на своё заляпанное зелёной краской платье. Вспомнила вчерашние рисунки на чужом заборе и крики соседки… грустно вздохнула, открыла калитку и медленно пошла к своей змее.

– Настенька, а ты куда? Мы тоже тебе портрет сделаем. Только сбегай переоденься.

Настя нерешительно посмотрела на тётю Валю.

– Давай быстрее! Беги!

Наська, радостно подпрыгивая, забежала домой. Открыла сундук и начала торопливо выбирать платье. Примерила. Заглянула в зеркало. Светлое в мелкий красный цветочек платье, рукава-фонарики…и непослушные, торчащие в разные стороны льняные волосы. Настя причесалась. Волосы стали торчать ещё больше. «Надо их намочить!» Мокрыми ладонями она старательно выпрямляла пряди – ничего не помогло. «Надо отстричь торчалки! И всё будет хорошо!»

Наська просмотрела все ящики в комоде – ножниц не было. Поискала на кухне – тоже пусто. Побежала на веранду…

В приоткрытую дверь сарая ярко светило солнце… На самой нижней полке из большой банки высовывались какие-то крупные железяки. Наська потащила одну из них. Это были огромные ножницы. Она с трудом открыла, и еле-еле закрыла их…

Наська уже отстригла торчалки и выстригла половину чёлки, когда в дом вбежала Надя:

– Наська! Наська! Пошли быстрее. Он уже уходит, – задохнувшись, прокричала она.

Девчонки побежали.

– Батюшки! – всплеснула руками тётя Валя. – Что ты с собой сделала?!

Наська запустила руки в стоящую рядом бочку с дождевой водой, тщательно пригладила волосы и улыбнулась. Фотограф покачал головой. Тётя Валя ладонью прикрыла рот, как будто боялась закричать.

– …Ой-ой-ой…Ну, ладно. Что теперь делать! – тихо приговаривала она. – Теперь уже ничего не поделаешь. Ничего не поделаешь…

Наська сникла, уткнулась глазами в землю и медленно начала разворачиваться.

– Ты куда, Настенька?

В ответ она горестно вздохнула и пошла к калитке.

– Настенька, подожди!

Тётя Валя убежала в дом и быстро вернулась.

– Ничего, доченька, отрастут. Вот и подружка твоя говорит, что всё будет хорошо! Возьми, это тебе! – она протянула Насте небольшую куклу.

Настя осторожно взяла её. Первый раз в жизни ей подарили куклу – старенькое платьице, стёртый румянец на лице, синие добрые глаза…и старательно заплетённые косички с розовыми бантиками. Она улыбнулась, нежно обняла куклу и уткнулась тете Вале в подол.

На обратном пути Наська с девчонками долго искали ужа – не нашли.

– Он наверное уполз, – сказала Наська.

– А-г-а! Держи карман шире! – возмутилась Нина.

– Че-го?

– А того! Наверное его и не было!

– Ещё как был! Не веришь и не надо! – Наська развернулась, прижала к себе куклу и быстро пошла домой.

Через несколько дней баба Катя, цокая языком и покачивая головой, рассматривала Настин портрет – светлое платьице, хулиганская улыбка, руки в боки, взгляд исподлобья и грозная кутерьма на голове…

– Свят, Свят, Свят, – перекрестилась она. – Ты бы хоть меня дождалась, Настенька! А этими ножницами овец стригут. Они – «бараньи», понимаешь? «Ба-ра-ньи»!

Рыбий жир

Настя старательно упиралась. Бабушка не сдавалась и упорно тянула её за руку.

– Так, хватит, перестань…. Попьёшь молоко и пойдёшь ещё немного погуляешь.

Потеряв надежду вырваться, Настя обречённо, перебирая ногами, шла за бабушкой.

– Надо пить молоко пока оно тёплое, только что надоенное… – приговаривала бабушка.

Большая кружка была наполнена до краёв. Молоко приветливо плескалось, согревая своим теплом Настины руки.

– Настя, ты что? Заснула?! Ну-ка, давай, пей.

Наська сделала несколько глотков и остановилась – молоко застряло в горле.

«Какое же оно противное… Какое тёплое…»

– Ну, пей, Настенька, постарайся. Оно же полезное.

Наська тяжело вздохнула и, послушно глотнув, снова подавилась.

«А может его всё выпить сразу?» – подумала она.

Поднесла кружку, отчаянно наклонила её, стараясь сделать один большой глоток. Молоко широкой полосой потекло по подбородку… по платью…

– Настя! Не балуйся!

«…Не…не получилось…» – Наська рукавом вытерла подбородок, смахнула струйку с платья и проглотила остатки.

– Бабушка, а сколько мне его ещё пить?

– Пока не будешь здоровой!

– А я его давно уже пью?! Может, я уже здорова?!

Бабушка молча протёрла стол и понесла крынку в сени. Наська немного подождала её. Посмотрела на мокрую полоску на платье. Накинула кофту и пока не вернулась бабушка, быстро развернулась и побежала к подружкам, к сёстрам Наде и Нине.

Вечерело. Настя забежала к девчонкам во двор. Там было пусто. Она озиралась по сторонам, когда из окна выглянула Надя.

– Нась, завтра доиграем. Сейчас некогда.

Настя медленно пошла обратно. За чужими заборами было шумно и суетно. Все торопились до темноты закончить дела…

Тихо подкралась ночь и, убаюкивая волшебными снами, закрыла всех своим тёмным одеялом.

* * *

Утреннее солнце ласково гладило девчонок по голове, золотом поблёскивая на их волосах. Они уже успели несколько раз сходить друг к другу в гости, понарошку поесть куличики из песка, посмеяться, поссориться, помириться… когда услышали тёти Валино:

– Девочки, обедать.

Запах щей вырвался из приоткрытых дверей и превратил все их желания в одно. Заставил прийти на веранду. Быстро усадил за стол. Они молча уплетали щи.

– Мам, а можно ещё? – попросила Нина.

Мама налила Нине и наклонилась к Насте:

– А тебе, доченька, добавить?

– Ага, – обрадовано кивнула Наська.

Тётя Валя подлила ей. Наська довольная подвинулась ближе к столу и громко сказала:

– Спасибо, мамочка.

– На здоровье, деточка.

Тётя Валя немного постояла рядом с Настей, нежно погладила её по голове и пошла на кухню. Надя и Нина молча доедали щи… Настя уже рассматривала старинные фотографии, висящие на стене… Нина резко отодвинула тарелку, подвинулась к Насте и прошипела:

– Это не твоя мама, а наша! Поезжай к своей, если она у тебя есть и говори ей – «Ма-мо-чка!» Понятно?!

Наська беспомощно захлопала глазами и растерянно посмотрела на озлобленное Нинино лицо. Комок горечи застрял в горле. Она не смогла произнести ни слова. Медленно встала и, низко опустив голову, тихо вышла на улицу.

Она забралась в самый дальний угол бабушкиного сада и грустно сидела там, спрятавшись от солнечного света за тенью раскидистых яблонь и отгородившись от деревенского шума высоким забором. Она долго неподвижно сидела на корточках. Никуда не хотелось идти…

Вдалеке несколько раз раздавалось взволнованное бабушкино:

– Настя!

Где-то недалеко гудели пчёлы… Наська внимательно рассматривала упавшие на землю невыросшие яблоки. Они сиротливо лежали, зелёные и никому не нужные… Наська подняла одно. Откусила. Выплюнула. Кислятина…

– Настя! Вот ты где! А я тебя обыскалась. Пойдём.

Настя послушно шла за бабушкой. Пора было пить рыбий жир, а это ещё хуже парного молока. Бабушка протянула ей полную ложку. Наську затошнило от одного только запаха… Она задохнулась от горести:

– А почему мама не заберёт меня к себе?! Все живут с мамами, а я одна?!

Ложка, грустно подрагивая, опустилась на стол. Бабушка долго молчала.

– Настенька, мама живёт в городе.

– А я?! Почему я не с ней?

– Тебе надо выздороветь. Пить парное молоко…

– А я там буду его пить!

– Хочу к маме, – сипло, еле слышно прошептала Наська.

– … Давай, родненькая, ещё полечимся, постараемся и… поедешь.

Бабушка протянула ей ложку рыбьего жира. Настя выдохнула воздух и, содрогаясь, старательно проглотила всё до последней капельки.

«Это же я, мамочка!»

Аккуратные с закруглёнными носиками коричневые туфли, голубое платье, прямая спина, скрещенные руки… Настя, что было сил скосив глаза, рассматривала маму. Она смутно помнила, как она выглядит. Они сидели вдвоём на скамейке перед бабушкиным домом. Настя посматривала то на маму, то на цветы, заботливо посаженные прабабушкой в палисаднике… Мама смотрела куда-то вдаль – на дорогу, которая бесконечной стрелой врезалась в поле. Наська устало заёрзала на скамейке.

– А мы с бабой Катей в лес ходили!

– …Хорошо.

– И в храм ходили!

– …Хорошо.

– А я помогала в храме свечки ставить!

Мама молчала.

– А мы на озеро пойдём? Мы будем купаться?

– …Нет. Нет времени. Собираться надо. Завтра уезжаем.

– …Да? Здорово!!!.. Мы уже уезжаем? Завтра?

– …

Наська довольно замотала ногами. Потом долго смотрела на маму, но та не отрывала взгляда от дороги. Девочка тоже посмотрела туда. Никого, и только у ближнего колодца медленно поднимался журавль. Вот он полностью взмыл в небо. Наська присмотрелась – знакомое цветастое платье, русые волосы собранные в пучок… Наська подпрыгнула и со всех ног побежала.

– А-а-а! – закричала она, уткнувшись женщине в бок.

Женщина быстро налила воду в ведро. Закрыла лицо руками.

– Ой-ой-ой… Кто это?! Кто же это? Что-то я не узнаю!

– Это же я!

– Кто я? Ой-ой-ой…Нет. Не знаю…

Она попыталась открыть глаза, но Наська, с силой обхватила её руки и захлёбываясь от смеха и борьбы, прокричала:

– Ты чего?! Это же я, мамочка! Я!

Тётя Валя открыла лицо и, как бы удивилась увиденному:

– А вот это кто?! Это ты – доченька, а я всё думала, кто же это?

Они посмотрели друг на друга и засмеялись. Это была их обычная игра. Наська часто пряталась и ждала тётю Валю около этого колодца.

– Ну как ты, доченька? Уже купалась сегодня?

– Не-е

– Что так?.. Давай сбегай.

– Не-е. Не могу. Я сегодня буду собираться.

– Куда ж ты будешь собираться, солнышко?

– Домой. За мной приехали…

Тётя Валя оглянулась и посмотрела в сторону бабушкиного дома. Настина мама пристально смотрела на них.

– Мамочка, а я завтра уезжаю, – потеребила её цветастое платье Наська.

Тётя Валя повернулась и, наклонившись, обняла её.

– Ну давай, доченька, поезжай! Научишься писать – напиши! Я буду ждать.

Она сильно прижала к себе Настю. Поцеловала её в лоб и, немного присев под тяжестью коромысла, медленно пошла к своему двору. Наська, опустив голову и не отрываясь, долго смотрела за каждым её шагом.

– Анастасия! Настя!

Наська обернулась. Мама встала со скамейки и, поджав губы, махала ей рукой.

– Настя! Сколько тебя можно кричать. Быстро иди сюда.

Наська суетливо подбежала.

– Всё! Пора!.. Пойдём!

«Подушки к бою!»

– М-м-м, – старательно мычала Наська.

И радостно повернувшись к маме крикнула:

– Это буква «М»!

– Правильно. Первая буква «эМ», а дальше…Что написано дальше? Можешь прочесть всё слово?

– Мо… мо – ло – ко… Молоко! – закричала Наська на весь автобус, радостно тыкая пальцем в стекло.

Автобус отъехал от остановки, далеко позади оставляя магазин с большими буквами над входом.

– Мама, ты видела? Там написано – Молоко!

– Да, да… Читай. Только не кричи.

– Га-ла-…га-ла-нт… Мам, не могу. Мы едем быстро.

– Ничего. Старайся и всё получится.

За окном автобуса мелькали большие красивые дома, витрины магазинов. Наське здесь было всё интересно. Правда, она ничего не успевала хорошенько рассмотреть…

Уже несколько месяцев она жила в городе, но до сих пор не могла к нему привыкнуть. Люди здесь всегда куда-то торопились, бежали и даже не здоровались друг с другом. Автобусы и машины, не останавливаясь, проезжали мимо… Городская жизнь была похожа на книгу с красивыми картинками, которые быстро перелистывал ветер.

Завтра первый раз в жизни она пойдёт в садик. Мама сказала, там интересно, там много ребят. Наська захлёбывалась от счастья и накануне почти не спала. Утром торопливо оделась и долго ждала, когда мама скажет долгожданное: – «Пошли».

В садике было много ребят, много игрушек и добрая тётенька, воспитательница – Екатерина Ивановна. Как только Наська зашла в группу, её окружили дети. Кто-то громко спросил:

– Тебя как зовут?

От такого внимания Наська засмущалась и, опустив голову, невнятно пробормотала:

– Настя.

Ребята, перебивая друг друга, что-то закричали в ответ… Сначала Наська даже испугалась, но потом потихоньку начала разбирать.

– А меня – Рита…Я – Оля… Смотри – у меня самосвал!..А ты сегодня будешь ночевать в садике?

Наська вертела головой из стороны в сторону и только набрала воздух, чтобы всем ответить, как Екатерина Ивановна прекратила этот шум:

– Так, дети, мойте руки и за стол. Потом будете играть. Давайте, мои хорошие. Давайте. Завтрак остывает.

Весь день Наська бегала, что-то придумывала и столько играла, что вечером еле дошла до кровати. Легла.

… Перед закрытыми глазами, быстро меняя друг друга, пробежали её новые друзья. Кто-то останавливался и что-то говорил, а кто-то просто строил рожицы. Потом подошла Екатерина Ивановна, ласково посмотрела на неё и протянула руку…

Удар. Ещё удар. Испуганно застучало сердце. Наська села на кровати, пытаясь понять, что случилось. Посмотрела вокруг. Мальчишка, который должен был спать на соседней постели, стоял рядом. В руках он держал подушку и громко смеялся, показывая пальцем на растерянную Наську.

– Ты чего?! Дурак, что ли?! – возмущённо выкрикнула Наська.

Вскочила, схватила свою подушку и без лишних слов со всей силы начала лупасить его по голове. Он как-то странно взвизгнул и бросился наутёк.

– Куда?! Ну-ка, иди сюда! – Наська спрыгнула и побежала за ним.

Почти все ребята вскочили на кровати.

– О-О-О…О– о– о… – радостно закричали они.

Её обидчик выбежал из спальни. Наська повернулась и медленно пошла обратно. Подушка, грустно опустив голову, волочилась за ней по полу. Вдруг к Наське подбежал ещё один мальчишка.

– Давай в войну поиграем? – предложил он.

Наська молча села на кровать. Спать расхотелось. А мальчишка уже прыгал на своей постели и кричал:

– Ребята, подушки к бою!

– А– а– а, – вторили они ему.

Потом мальчишка – командир снова подбежал к ней:

– Знаешь, как здорово? Попробуй, – он запрыгнул на Наськину кровать. – Давай руку. Подушки к бою! Ура-а!

Наська встала рядом и тихонько подпрыгнула. Улыбнулась, подпрыгнула выше… Вскоре прыгала и кричала вся группа.

«Как же интересно в садике! Как весело!» – Наська зажмурилась и с упоением начала прыгать. Неожиданно один за другим погасли крики ребят. Одна Наська прыгала и радостно от всей души выкрикивала боевую песню. Мальчишка – командир дёрнул её за майку и выпалил:

– Ложись! Ночная идёт!

Наська не поняла, кто идёт и почему она должна ложиться и, радостно размахивая руками, продолжала прыгать. Вдруг её ослепил свет. Подошла высокая тётенька – строгое лицо, тонкие губы, холодный изучающий взгляд. За её руку держался убежавший из спальни мальчишка.

– Эта девочка тебя била? – спросила у него тётенька.

Мальчишка согласно мотнул головой.

– Так! Девочка, зачем ты дралась?

– А он первый начал.

– Ты что кричишь, девочка?! Не видишь – дети уже спят. А ты кричишь. Всем мешаешь!

– Да мы ещё не спим! Мы в войну играем! – радостно объяснила Наська.

– Ты что, новенькая?

– Ага.

– Безобразие! Все дети, как дети… А эта не понятно что?!

– Почему это? – перебила её Наська.

– Как со взрослыми разговариваешь?.. А, ну-ка пойдём.

Наська послушно слезла с постели. Потянулась за платьем.

– Нет. Так иди, – тётенька схватила Наську за руку, в трусиках и майке повела её куда-то по длинным полутёмным коридорам садика.

«Все кричали, а притворились, будто спят… никто даже ничего не сказал…» – шла и думала Наська.

Они вошли в большое помещение. Резкий свет опять больно ударил по глазам. Немного привыкнув, Наська начала внимательно рассматривать всё. Она стояла на кухне: посередине была огромная плита, на ней кастрюли, сковородки и повсюду – на полу, на стенах… белый кафель… Рядом с плитой стояли два больших ведра. В одном, грустно прижавшись друг к другу, лежала грязная, немытая картошка. В другом, купаясь, приветливо белела уже почищенная.

– Я ночная воспитательница, – строго сказала тётенька. – Меня зовут Инге Андрусовна. Так, девочка, вставай в угол и подумай о своём поведении. А когда станет стыдно, подойди и извинись! Только тогда я разрешу тебе пойти спать. Поняла?

Ночная воспитательница завязала фартук, села на стул и ожидающе посмотрела на Наську. Наська встала в угол и насупившись разглядывала её.

«Все прыгали. А почему я должна извиняться? Почему я одна должна извиняться?!» – думала Наська.

Ночная ещё немного подождала, и, неодобрительно покачав головой, начала чистить картошку. Тётенька ловко расправлялась с ней. В её руках она мгновенно превращалась из чёрной и неприятной в умытую и белую. Картошка почти заполнила ведро…

– Ну, и долго ты будешь молчать? Извиняйся!

Наська вздрогнула, вопрос, нарушив тишину, испугал её и оторвал от наблюдений. Она сжала губы и недружелюбно посмотрела на воспитательницу.

– Не хочешь?! Ладно, – ночная взяла ведро с картофельной кожурой и вышла.

Наська долго стояла одна. Она всё надеялась, что ещё немного – и воспитательница во всём разберётся, поймёт, что она ничего плохого не сделала… голова почему-то начала клониться вперёд, стало холодно…

Ночная принесла ещё одно ведро нечищеной картошки.

– Девочка, не хочешь говорить – не надо. Только запомни, пока не извинишься – спать не пойдёшь!

«Ничего себе! Это же не честно!.. Все кричали, а наказали только меня! Одну!» – Наська исподлобья смотрела на воспитательницу. Тётенька опять чистила картошку.

Наська не знала, сколько прошло времени, но очень хотелось спать… Голова непослушно падала. Глаза закрывались. Ноги стали какие-то мягкие. Картошка, хлюпнув, упала в ведро. Наська протерла глаза и, скрестив руки, попыталась согреться. Её начал бить озноб.

– Так, всё! Хватит! Извиняйся.

– А что я сделала?! Прыгала? Все прыгали… Мы играли!

Отчаянно выкрикнула Наська и смутившись замолчала. Опустила глаза и внимательно начала рассматривать свои тапочки. Ночная, не отрываясь, смотрела на неё. Вдруг тихо спросила:

– Спать хочешь?

– Да, – глухо ответила Наська.

– Давай, извинись и всё, пойдёшь, – мягко сказала воспитательница.

«Ладно, извинюсь… только за что… Ой, как холодно. Ладно, извинюсь. Как её зовут? Нина…Инна… Инга? Не – не помню. Как же её зовут?..»

Наська старалась вспомнить имя воспитательницы.

– Ну?! – прикрикнула та.

Наська искоса смотрела на тётеньку, в голове кубарем катились имена… отчества… но имя воспитательницы – никак не вспоминалось.

– Ужас! Какая упрямая девочка! Уходи отсюда! Иди спать! А завтра я всем расскажу, как ты себя вела.

Наська дрожащими ногами медленно шла в спальню, из кухни до неё долетали обрывки фраз.

– Ну и ребёнок! Другой бы уже десять раз извинился, а эта?! Очень, очень вредная девочка! Ну, как с такими работать?!

Снежинка

После завтрака Екатерина Ивановна рассадила всю группу на скамейки.

– Дети, я хотела поговорить с вами о поведении.

Её было плохо слышно. Мальчишки и девчонки всё никак не могли успокоиться. Одни переговаривались. Другие исподтишка дрались из-за игрушки.

– Тихо!.. Настя, встань! – громко сказала она.

Дети притихли. Наська нерешительно встала.

– Настя, за то, что ты себя плохо вела, дралась, не слушалась. На празднике ты… А кем ты должна быть на празднике?

– …Снежинкой…

– Да! Так вот. Ты не будешь выступать на праздничном спектакле. Ты наказана.

Наська захлебнулась от обиды и закричала:

– А я уже была наказана!

– Настя!

– А я уже стояла в углу!

– Так. Настя, если ты сейчас же не замолчишь, то вообще не пойдёшь на праздник.

Все испуганно замерли и не двигались, даже Ритка, которая не могла сидеть спокойно, даже когда кушала…

Вечером мама удивлённо посматривала на дочку. Наська тихо сидела на диване и нежно гладила свою единственную игрушку, единственную подружку, старенькую куклу, подаренную тётей Валей.

– Что случилось?

Наська молчала и даже не поднимала глаз.

– Дочка, что случилось? – мама села рядом.

Наська посмотрела на маму глазами полными слёз:

– А можно я больше не буду ходить в садик?

– Нет. Нельзя. Почему ты не хочешь ходить в садик?

– Там все злые!

– Все? Вот как?! Значит ты добрая, а все злые? Да?!

– Да! Я – добрая… А в садик я ходить больше не хочу, – тихо сказала Наська и прижала к себе куклу.

– Это ещё что такое?! Мало ли что тебе хочется. В садик надо ходить! Все дети ходят.

Наська опустила голову и ещё крепче обняла куклу. Больше ничего мама, сколько ни пыталась, от Наськи добиться не смогла.

Все дни до праздника Наська старалась вести себя тихо и не попадаться воспитательнице на глаза. Это был её первый настоящий праздник. Она в красивом платье должна была выступать перед всем садиком.

«Екатерина Ивановна увидит, что я хорошо себя веду и разрешит мне побыть снежинкой», – уговаривала себя Наська.

Белое пушистое платьице радостно раскачивалось на вешалке. Наська осторожно, словно оно стеклянное и может разбиться, надела его. Два снежных бантика, белая чёлочка, капроново-кружевное платье… Наська была похожа на маленькую фею.

В зале Наську посадили вместе с младшими ребятами смотреть выступление её группы. Ей было неловко сидеть одной среди них – они были на голову ниже, всё время ёрзали по скамейке и мешали слушать. После того, как ребята из её группы прочли стихи. Наська подошла к воспитательнице. Та строго посмотрела и удивлённо спросила:

– Что случилось? Что такое?

– А можно я буду танцевать танец снежинок с девочками? – тихо попросила Наська.

– Что? – недоумённо переспросила Екатерина Ивановна.

– Я должна танцевать танец снежинок с девочками. Можно? – громко повторила она.

– Так! Настя. Я, по-моему, тебе ясно сказала – ты наказана! Всё, иди на место.

Наська отошла. Её место на скамейке было уже занято. Она обиженно стояла прислонившись к стене и смотрела на прыгающих вокруг ёлки зайцев. Зайцы убежали и под зимний вальс по одной стали выбегать снежинки. Вот и последняя, после неё должна была идти Наська… Она грустно смотрела, как та приближается к ёлке. Постояв ещё секундочку, Наська вдруг сорвалась с места и, под музыку мягко кружась, подлетела к девочкам. Она старалась… танцевала… последняя нотка и снежинки плавно по одной улетели из зала. Все долго хлопали им вслед.

Девочки стояли в коридоре и радостно переговаривались. Они замолчали сразу, как только увидели торопливо идущих к ним Екатерину Ивановну и Инге Андрусовну.

– Што? Тебе што ли мало было наказания?! – шипяще спросила Наську Инге Андрусовна.

Все девчонки испуганно посмотрели на Наську.

– Так! Пойдём со мной! – Екатерина Ивановна взяла Наську за руку и повела её куда-то…

Мишка

Наська сидела и смотрела на разбегающиеся от ложки круги. Есть совсем не хотелось. Ребята уже начали второе, а Наська всё смотрела в полную тарелку борща. Несмотря на Новый год, сладкий подарок и платье снежинки, настроение было грустное. Её только что так сильно отругали…

Маслянистые круги продолжали рисовать одну за другой картины в тарелке… Ритка пихнула Наську в бок и весело протараторила:

– Нась, второе вкусное. Нась, сказали что пирожное дадут только тем, кто всё съел! Ешь быстрее.

Наська еле-еле проглотила ложку холодного несолёного борща и сморщилась.

– Ой, как нам не нравится… – протянул мальчишка, с которым она вчера дралась подушкой.

Наська даже не посмотрела в его сторону. Вдруг он выхватил у неё ложку и что было сил бабахнул по борщу. Бросил ложку в тарелку и громко засмеялся.

Красноватые горошки – большие, маленькие, средние суетливо разбегались по белоснежному платью. Сначала Наська с интересом, до конца ещё не осознав что произошло, рассматривала как они расплываются, превращаясь в большие розовые, неровные круги… Потом, увидев, как в один миг платье превратилось из белоснежного в заляпанное жирными пятнами, закрыла лицо и заплакала.

Ритка даже перестала есть и трясти ногами. Ребята притихли. Мальчишка – командир, который сидел за соседним столом и уже ел пирожное, вскочил и треснул вредному мальчишке по затылку. Наська перестала плакать. Вскочила и тоже ударила мальчишку. Тот подскочил и пискляво закричал:

– Екатерина Ивановна, а она снова дерётся!

Быстро подошла воспитательница.

– Смотрю, ты так ничего и не поняла?!

– Это он первый начал! – громко сказал мальчишка-командир.

К нему недовольно повернулась воспитательница:

– Миша! Садись на место.

Она снова повернулась к Наське:

– Не хочешь есть? Опять дерёшься?! Значит останешься без обеда. Пошли, будешь стоять в углу!

Наська вышла из-за стола. Миша встал рядом.

– Это он начал, – показал на Писклю Миша. – Она не виновата!

– Да! Настя просто ела, – радостно подтвердила Ритка.

– А ну-ка прекратить! Так Настя, Миша – вы наказаны. Будете стоять в углу. Все пойдут гулять, продолжать праздник, а вы останетесь здесь.

– Они не виноваты, – снова громко выкрикнула Ритка.

– Ты, что ли тоже хочешь в угол?

Ритка перевела взгляд на своё пирожное и замолчала.

Мишку с Наськой поставили в разные углы комнаты, где их группа умывалась и мыла руки… Все ушли гулять. На улице было морозно, а в умывалке тепло, тихо и так хорошо, что никуда и не хотелось идти. Мишка с Наськой сидели на полу, болтали и негромко смеялись.

– Жалко, что здесь нет игрушек… – тихо сказала Наська.

– Да, – согласно мотнул головой Мишка и протянул ей в ответ руку.

На руку Наське упало что-то мягкое. Открыла ладонь и увидела маленького серенького мишку, который преданно заглядывал ей в глаза.

Вечером мама ругала Наську за испачканное платье, за то, что она плохо себя вела, дралась. Наська стояла и слушала. Ей не хотелось спорить. Не хотелось ничего рассказывать. И только изредка она открывала ладошку, и незаметно гладила маленький мягкий комочек – своего нового друга, серого Мишку.

Снежная вода

Кап-кап-кап – громко стучали капли. Наська подставила руки и немного набрала воды. Сзади послышались быстрые шаги Ритки. Она остановилась и затихла, наблюдая за Наськой.

– Ой! Сосульки плачут! – сказала Ритка и тоже подставила ладони.

Подбежал Мишка, непонимающе посмотрел на девчонок.

– А что вы делаете?

– Вот что! – Наська повернулась и осторожно протянула ему свои руки.

Он заглянул в ладони. Ничего не увидел. Ещё раз внимательно посмотрел.

– Что?

– Не видишь что ли?! Снежную воду набираем!

Наська отвернулась. Мишка задумчиво потёр подбородок.

– Девчонки, давайте крепость строить!

Девчонки дружно повернулись.

– А давай лучше замок? – обрадовалась Ритка.

– А рядом озеро… со снежной водой, – перебила её Наська.

– Да, ну… Лучше крепость. Будем там сидеть, и никто не сможет нас победить.

Девочки ничего не ответили и отвернулись обратно к сосулькам.

– Ну, ладно так и быть. Давайте построим крепость, а в ней замок… маленький, – дружелюбно согласился Мишка.

– Да, и большое озеро со снежной водой! – настаивала Наська.

– Ладно, ладно… и озеро. Только сами будете туда наливать эту воду.

– Ты что так говоришь?! Это же не простая вода, а волшебная!

Наська осторожно протянула Мишке свои ладони.

– Какая ещё волшебная…

– Настоящая волшебная! Бабушка говорит, что раз в год зимой, вода бывает волшебная. Она всё может сделать!

– Да, ну?

– Ну, ну… Вот увидишь!

– Ладно, ладно… волшебная, да-к волшебная… Только сами будете её наливать.

Они уже построили часть крепости, когда к ним присоединились несколько ребят из их группы. Девчонки вырыли в снегу большую ямку и пытались заполнить её снежной водой. Мишка оторвался от строительства крепости и целую минуту смотрел на девочек, которые, как заведённые, ходили, набирая воду в ладони и выливая её в ямку… Солнце помогало им, стараясь согреть их руки своими холодными лучами…

– Девчонки, а давайте сделаем у озера деревянное дно. Положим на него снег и сосульки. Они растают на солнце и у вас будет снежная вода.

Наська с Риткой остановились.

– А как мы сделаем такое дно? – спросила Наська.

– Положим веток – и готово.

Вместе они быстро всё сделали. Наверх набросали сосулек…

– Пусть тают, а мы пойдём поиграем в снежки, – сказал Мишка.

– А замок? Мы забыли построить замок?! – возмущённо закричала Ритка.

– Ничего мы не забыли. Завтра начнём строить. Сегодня не успеваем.

Ритка недовольно замолчала.

– А сейчас… пойдём бросать снежки.

На стене крепости Мишка выложил круг из веток. Они налепили снежков и всё оставшееся время учились попадать в него.

После полдника, обгоняя друг друга, они выбежали на улицу. Наська сразу побежала к озеру. Вместо воды там была какая-то снежная кашица. Наська начала размешивать её, чтобы осколки сосулек побыстрее растаяли.

Ребята разделились на две команды. Одни должны были защищать крепость. Другие нападать. Договорились снежки лепить некрепкие и в лицо не стрелять.

– Нась, иди к нам, – закричали Мишка с Риткой, выглядывая из укрытия.

– Не-е, не могу. Мне сосульки мешать надо.

– Потом помешаешь, – выкрикнул Мишка и еле успел увернуться от запущенного в него кем-то из нападающих снежка.

Наська исправно перемешивала сосульки, пока не получила удар снежком в спину…

Они уже запыхались, но никто не хотел сдаваться. Все смеялись. Лепили снежки, бросали, лепили и бросали… Вдруг Наська оглянулась и увидела, что на них, не отрываясь, из-за веранды смотрит Пискля. Они смотрели друг на друга. Пискля стоял совсем один. Наське вдруг стало так его жалко… Он неожиданно высунул язык, оттопырил уши:

– У– у– у… – подразнил её.

Наська размахнулась и со всей силы бросила снежок, стараясь попасть ему прямо в лицо… не попала – расстроилась. Он спрятался за веранду. Наська слепила ещё несколько снежков и решила его догнать. К ней подошёл Мишка:

– Нась, как твоё озеро?

– Никак. Сосульки ещё не растаяли.

Мишка взял у неё один снежок.

– Давай побросаем? Поучимся…скоро будет решающий бой!

Он повернулся к крепости и начал целиться.

– Давай лучше Писклю забросаем? – предложила Наська.

– … Он опять жаловаться побежит.

– Ну и что?! А нас трое – мы как ему дадим!

– … Не, Нась. Трое на одного, нельзя.

Наська тихо постояла, посмотрела, как быстро Мишка лепит снежки, помогла ему и решила больше не думать о Пискле. По очереди они бросали снежки в цель, но не успели толком поучиться, как Ритку и несколько ребят из их команды забрали домой. Так что они решили отложить решающий бой на завтра.

«Опять эта троица?!»

На следующий день, подбежав к крепости, ребята увидели вместо стен одни снежные обломки. Всё было разрушено. Наська подошла к своему озеру. Оно было не тронуто. В нём даже плескалась настоящая вода. Издалека на них смотрели Пискля и трое мальчишек. Он что-то им говорил, они смеялись.

– Ну, всё! Ща-с ты у меня получишь! – сердито крикнул Мишка и бросился к Пискле. Девчонки с трудом догнали Мишку. Пискля со своими ребятами уже стояли рядом с Екатериной Ивановной. Мишка показал им кулак. Они засмеялись и начали прыгать.

– А вот и не догонишь… Вот и не догонишь…

Екатерина Ивановна повернулась к Мише.

– Опять вы?! Ну-ка идите сюда.

Миша с девочками подошли к воспитательнице.

– Если ваша троица опять будет драться, я попрошу, чтобы вас разделили и последние месяцы вы будете ходить в разные группы… Поняли? Ох, быстрее бы вас отдать в школу!

Всё оставшееся время прогулки они сидели около снежного озера и пускали по нему кораблики, сделанные Мишкой из сосновой коры.

– А мы уезжаем жить в другой город, – вдруг тихо сказала Ритка.

– В какой это ещё другой? – спросила Наська.

– Не помню, как называется… Там есть море. Вот. И в школу я ходить буду там.

Ребята замолчали, перестали пускать кораблики и долго смотрели на Ритку.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.