Семьеведение. Учебное пособие

Елена Юрьевна Гаранина

Нина Алексеевна Коноплева

Светлана Федоровна Карабанова

Семьеведение

© Гаранина Е.Ю., Коноплева Н.А., Карабанова С.Ф., 2013

© Издательство «ФЛИНТА», 2013

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()

Предисловие

Учебное пособие «Семьеведение» предназначено для самостоятельного изучения и преподавания теоретической части учебной дисциплины «Семьеведение», ориентировано на широкий круг читателей, интересующихся особенностями человеческих взаимоотношений.

Пособие разработано в соответствии с требованиями образовательного стандарта России к учебной дисциплине «Семьеведение» и отвечает основным задачам его освоения: эволюция брака и семьи в истории человеческого общества, функционально-ролевая структура семейных отношений, жизненный цикл семьи, особенности супружеских и детско-родительских отношений, психология эмоциональных отношений, мужская и женская психология, процессы распада и дестабилизации семейных отношений.

Особенностью авторской концепции является то, что в данном учебном издании собраны воедино, синтезированы и систематизированы различные подходы к изучению семейных отношений, описан жизненный цикл семьи с учетом современных реалий и проанализированы актуальные тенденции в развитии супружеских и детско-родительских отношений. Кроме того, в пособии подробно описываются процессы распада и дестабилизации семейных отношений.

Необходимо подчеркнуть, что существует достаточное количество публикаций и учебных пособий по различным разделам семьеведения. Однако в предлагаемом учебном пособии они объединены в единое целое и представлены во взаимосвязи. Материал синтезируется из различных источников, он сосредоточен по определенным блокам и таким образом становится эффективным для восприятия студентами.

Пособие структурировано по тематическим разделам, которые завершаются вопросами для обсуждения, способствующими закреплению изученного материала.

Авторы надеются, что книга поможет читателю получить необходимые знания и навыки, сориентирует его в многообразии современных исследований в данной области.

Введение

Дисциплина «Семьеведение» занимает важное место в подготовке специалистов, профессиональная деятельность которых связана с непрерывным взаимодействием с людьми. Представителям всех профессий системы «человек-человек» постоянно приходится сталкиваться с проблемами семейных отношений, неизбежно отражающимися на эффективности трудовой деятельности. Для будущих специалистов человековедческого профиля знания по психологии семейных отношений являются неотъемлемой частью их успешной профессиональной деятельности.

В настоящее время как в науке, так и в сознании людей утвердилось мнение о существовании определенных закономерностей семейной жизни, о возможности оказывать влияние на семейные взаимоотношения в противовес распространенному ранее представлению о таинственности происходящего в семье, с одной стороны, и кажущейся легкости овладения предметом изучения, с другой стороны. В последние годы существенно возрос интерес к семье специалистов различных областей научного знания, как теоретиков, так и практиков. Интерес к семье связан с той ролью, которую она играет в процессе формирования и развития личности, а следовательно, настоящего и будущего общества в целом. Обладая устойчивостью и даже некоторой ригидностью, семья тем не менее очень чутко реагирует на социально-экономические и политические процессы, происходящие в обществе, через изменения в системе внутрисемейных отношений. Увеличение числа проблемных семей во время переходных, кризисных периодов общественного развития иллюстрирует эту зависимость.

Поддержка семьи и усиление ее воспитательного потенциала требует от специалистов, работающих с семьей, глубоких системных знаний, умений определять точки приложения профессиональных усилий, находить адекватные средства и способы взаимодействия с ней. Знания о жизненном цикле семьи, об основных особенностях семейных взаимоотношений, о специфике семейных конфликтов, приобретаемые студентами в ходе изучения курса, позволяют будущим специалистам человековедческого профиля стать профессионалами и квалифицированными специалистами в своей области.

Предлагаемое учебное пособие охватывает весь спектр необходимых знаний, которые должны приобрести студенты по дисциплине «Семьеведение».

Тема 1. Развитие семейных отношений и традиции русской семьи. Нетрадиционные семьи и альтернативы семьи

1.1. Постановка проблемы семейных отношений в современной психологии

Семейные отношения – это сложный феномен, сложная психическая реальность, включающая и мифологические и современные уровни сознания, и индивидуальные и коллективные основания.

Постановка проблемы семейных отношений, определение психологических оснований их понимания и изучения являются актуальными задачами не только по причине отмечаемого исследователями кризиса современной семьи и назревшими в связи с этим психотерапевтическими задачами – психологическое понимание семейных отношений будет иметь теоретическое и практическое значение в плане достижения благополучия и стабильности семейных отношений.

На всей территории России кризис семьи является доминирующим, всепоглощающим и пока труднопреодолимым. Это отражается на таких показателях, как здоровье, материальное благополучие семей, социально-демографическая ситуация, социальное благополучие и разводимость. По всем этим параметрам в современных семьях наблюдаются кризисные тенденции.

Сегодня, в третьем тысячелетии, в сфере брачно-семейных отношений происходят глубокие и драматические изменения. Несмотря на это, семья по-прежнему остается для человека жизненно важной ценностью и занимает второе по важности место после такой ценности, как здоровье. Именно в период кризисов (характерных для нашего общества) возрастает роль и значение семьи как важного буфера между индивидом и социальными переменами. Будучи одним из древних институтов общества, семья в той или иной форме сумела выжить в условиях всех известных исторических цивилизаций и культур. Она проявила себя как весьма функциональная социальная система, обладающая высокой способностью к адаптации в самой различной обстановке.

Вышеперечисленные обстоятельства обосновывают важность и необходимость тщательного изучения закономерностей становления и развития семьи, условий ее существования. Однако, приступая к изучению психологии семьи или получая навыки практической работы с семьей, мы можем столкнуться с некоторыми трудностями:

1. Представление о мистическом характере происходящего в семье (Бог, судьба, гороскоп либо еще какая-то посторонняя неведомая сила ответственны за все процессы возникновения и существования семьи).

2. Кажущаяся легкость овладения предметом, его доступность и понятность и, как следствие, обилие дилетантов в этой сфере. Найти с ходу профессионала по криогенной технике вряд ли удастся, а вот в области семейных отношений – пожалуйста.

С точки зрения обыденного сознания для понимания семейных отношений вполне хватает здравого смысла и «богатого» жизненного опыта. Ю.Б. Гиппенрейтер подчеркивает, что источник жизненной психологии – индивидуальный опыт – случаен, интуитивен и несистематичен. Ситуативность и метафоричность житейского знания хорошо иллюстрируются примерами поговорок, крылатых фраз. Дело в том, что на каждую пословицу можно подобрать альтернативу, что объясняется не истинностью-ошибочностью этих утверждений, а их ситуационным контекстом. Например:

Таким образом, существуют различия между научной и житейской психологией. Объектом житейской психологии всегда выступают конкретные люди. Индивидуальный психологический опыт в основном составляется из опыта общения и взаимоотношений с ближайшим окружением. Объект научной психологии более абстрактен.

3. Молодость научной проблематики: вначале формировался практический запрос, а потом возникали и внедрялись в эту сферу научные исследования. Нередким было отношение к проблемам семьи как к некоей ненаучной или полунаучной области. Для фундаментальной науки заниматься исследованиями семейных отношений было явно несерьезно.

4. Заполнение в настоящее время терапевтического вакуума, имевшего место в отечественной науке в течение десятилетий, путем прямого заимствования зарубежных методик и техник порождает немало негативных результатов. Наметившийся в 90-е годы XX в. «бум» психотерапии вызвал всплеск интереса к проблеме семейных отношений. Наряду с позитивными моментами такой ситуации обнаруживается пристрастность, а порой просто одержимость исследователей, следующих западной традиции, забвение исторических и кросс-культурных различий как в изучении семьи, так и в работе с ней.

5. Сложность семейных отношений как предмета изучения, сохраняющаяся отсталость психологической науки, терминологии в данной области.

Обычно в общественном сознании представления об истории семьи и развитии семейных отношений сводятся к набору простых закономерностей, суть которых такова:

? раньше семья была больше, теперь она стала меньше;

? раньше семья была стабильной;

? прежде власть принадлежала в семье мужчине, и это обеспечивало порядок в доме;

? раньше семья была дружнее, так как жили вместе представители нескольких поколений.

С этими утверждениями трудно не согласиться, однако возникают сомнения по поводу простоты этих закономерностей. Сомнения связаны с тем, что всегда и везде были разные семьи. Пойдем по порядку поступления обозначенных заявлений.

? Размеры семьи известны разные. Но, прежде всего, что понимать под размерами семьи? Возьмем за отправное – количество детей в семье. Встречались царские, королевские семьи, в которых было мало детей, а то и вовсе – единственный наследник. Вспомним народные сказки, в которых распространены описания семей, имевших 2–3 детей, иногда одного. В крестьянских семьях, семьях небогатых людей тоже были разные варианты детности. В таких семьях действительно могло рождаться немало детей, но к периоду взрослости из-за высокой смертности в живых оставалось 3–4 ребенка.

? Стабильность семьи также не может выступать в качестве однозначного устойчивого показателя. Развод известен и в древние времена. Его варианты в виде побегов из домашней среды, интриг и расправ с опостылевшими домочадцами хорошо описаны в художественной и исторической литературе.

? Представления о тотальной власти и идеологии мужчин в семье также имеют противоречивые свидетельства. Литературные образы Кабанихи, Простаковой никак не тянут на покорных женщин.

? Многопоколенность семьи вовсе не означает автоматически ее сплоченности и дружественной атмосферы. К тому же нередко в состав семьи включали далеких и неимущих родственников, странников, приживалок и пр.

Подробнее об особенностях семейного быта в прошлые времена узнаем, проанализировав традиции русской семьи.

1.2. Традиции русской семьи

Дом относится к числу основополагающих, всеобъемлющих архетипических образов, с незапамятных времен функционирующих в человеческом сознании. Эквиваленты славянского слова «дом» (древнееврейский «bait») обозначали широкий круг понятий: кров, семью, жилище, строение, некоторое определенное место, а также явления, связанные с культурной организацией жизни: хозяйство, быт семьи или народа, наследство, иерархию, порядок. Понятие дома связывалось также со своим народом, страной, правом, нравственностью, памятью и верностью заветам.

В мифопоэтических представлениях древних славян дому отводилось чрезвычайно важное место. Он осмысливался как «мир, приспособленный к масштабам человека и созданный им самим». Жилище было по преимуществу носителем признака «внутренний»: оно оберегало человека от невзгод внешнего мира, создавало атмосферу безопасности, определенности, организованности, противостоящей внешнему хаосу. Дом сравнивался с матерью, которая кормит и охраняет дитя, а также с материнским чревом, с наседкой, защищающей цыплят. Закрытое, обжитое пространство, где главенствовали такие атрибуты дома, как постель, печь, тепло, издавна осмысливалось как женское, в отличие от неуютного холодного внешнего мира, в котором главную роль играл мужчина-землепроходец, строитель, завоеватель. Постоянно подчеркивались такие признаки дома, как прочность, неподвижность, одушевленность. Человеку нужен был дом, соединяющий небо и землю. Он крепко стоит на земле и является для его жителя центром посюстороннего, горизонтального мира. С другой стороны, он возвышается над землей, стремится к небу; «он выпускает человека вовне и в этом смысле связан с внешним миром и с верхом». Поэтому возникла необходимость создания в доме некоего сакрального пространства, напоминающего о связи домашней организации и защищенности с божественным миропорядком и защитой от потусторонних сил.

В «Толковом словаре живого великорусского языка» В.И. Даля приведены многочисленные пословицы и загадки, относящиеся к дому. «Мило тому, у кого много в дому», «Дом вести – не лапти плести», «Худу быть, кто не умеет домом жить», «На стороне добывай, а дому не покидай» – эти и подобные изречения говорят о том, что дом рассматривался народом как осязаемое воплощение своего, родного, безопасного пространства, а привязанность к нему считалась добродетелью. Словарь Даля отмечает также, что слово «дом» означает в русском языке не только «строение для жилья» или «избу со всеми ухожами и хозяйством», но и «семейство, семью, хозяев с домочадцами». Однако в этом и в позднейших толковых словарях у лексемы дом отсутствует значение, соответствующее английскому home или немецкому Heim (домашний, семейный очаг): дом в значении «семья» в русском языковом сознании означает не духовное пространство «родного угла», а группу людей, связанных кровными узами.

Национальные особенности

Дом в русской культуре явился своеобразным «макетом мироздания, национальным космосом в миниатюре», как подчеркивал Г. Гачев. Все обряды, верования, воззрения, быт и религия включались в понятие «Русский Дом». Будучи замкнутым пространством, он стал некоей моделью мира, в котором было сосредоточено все необходимое для существования человека.

Само слово «дом» имеет древние корни. В.В. Колесов, видный лингвист, считает, что «в этом слове сошлись три древнейших корня, первоначально самостоятельных, но по звучанию очень похожих: doma – владычествовать, то есть руководить поступками домашних; demo – строить, сооружать; dem – дом как общественная организация».

Славянин к дому относился не менее трепетно, чем к храму, оберегая и почитая его как святыню. И его дом не был оппозицией храму. Скорее, религия нашла свое выражение как во внешнем, так и во внутреннем облике жилья. Мир земной и мир божественный причудливо соединились в славянском доме. Внешние атрибуты дома: резные узоры на окнах, цветы, «красный угол» и так далее – все это явные свидетельства сакрализации его пространства.

Жилая часть дома – самая защищенная сторона. Здесь очень четко определены «опасные» и «неопасные» зоны. «Опасные» – дверь, порог, крыльцо, ворота, окна (через них осуществлялась связь человека с миром). Главный канал связи с миром – дверь и порог. Дверь регламентировала выход из одного мира в другой. Окно – нерегламентированный выход, поэтому доступен лишь потусторонним силам. Порог имеет сакральное значение (нельзя сидеть на пороге, нельзя передавать через порог). Кроме окон и дверей, связь с иным миром могла осуществляться через углы, которые не были защищены иконами.

Периферией пространства дома, границей сакрального и земного, реального мира являлись в славянском доме ширина (дверь), глубина (окно) и высота (труба). Это более всего границы сакрального пространства. Данные границы в славянском доме не были способом защиты от врага. И поэтому в славянском доме «свое», «закрытое» нефункционально, отсюда и саму культуру можно охарактеризовать как «открытую».

Географические условия, вид деятельности (земледелие) – все это повлияло на становление русского менталитета (духовности) и, как следствие, отразилось на облике жилища.

Превалирование культа земли в русской культуре сказалось и на строительстве домов и храмов, где сохранилась тенденция к соединению и слиянию их с землей; оттого-то маковки русских церквей покатые, а сама форма храма скорее горизонтально вытянутая, нежели стремящаяся ввысь (как это можно наблюдать, например, в немецкой культуре).

В Доме органически сочетаются реальное пространственное расположение предметов и их символическое значение. Эти предметы-символы создавали духовное пространство, а соединяясь с символикой обрядов, превращали быт в бытие, т. е. одухотворенный быт.

Одним из таких предметов-символов в русской культуре являлась печь. Огонь еще с древнейших времен почитался людьми как источник жизни. Название «изба» первоначально означало только ту часть жилища, в которой был поставлен очаг. Изба в древнерусском языке – нетопка (истба), происходит от глагола топить (изтопить). Славянин, таким образом, дал своему жилищу название от священного для язычника действия, которое совершается на очаге. Первоначально очаг можно рассматривать как признак оседлой жизни, и поэтому он становится семантическим центром будущего Дома. Таким образом, выстраивается следующая логическая цепочка: огонь – земледелие – дом.

Изба в глазах славянина получила особое освещение от очага. Часто члены семьи жили в разных комнатах дома, но стол и очаг всегда были общими. Поэтому очаг явился для устройства дома структурообразующим центром. В связи же с принятием христианства дом приобретает второй структурообразующий центр – «красный угол». Пространство дома дополняется: печь – центр жизни материальной, телесной, а угол с иконами – центр духовной жизни.

Русская печь использовалась разносторонне: она обогревала жилище, в ней готовили пищу, пекли хлеб, сушили грибы, ягоду, подсушивали зерно. Кроме того, печь – своеобразная лечебница. Место на ней закреплялось за стариками, детьми, больными. Печь – сердцевина Дома, логовище и место единения целого семейства, поэтому вся остальная его планировка соотносилась с ней.

Существенное значение имеет тот факт, что большая часть так называемой мебели составляла часть конструкции избы и была статичной. У каждого члена семьи было свое определенное место в Доме, закрепленное за ним в соответствии с его положением в четкой иерархической семейной «лестнице».

Около печи была судная или посудная лавка (поставец), где полновластной хозяйкой была старшая в доме женщина. Эта часть избы – женская, и заходить туда мужчинам считалось неприличным.

Закрепленность материальных объектов Дома и их регламентированность являлись проявлением незыблемости семейных устоев и образовывали замкнутый внутренний мир, который противопоставлялся внешнему хаосу. Такая оппозиция характерна для культуры русского народа, она необходима и оправдана историей. Издавна Дом оберегал от недобрых сил, становился основным орудием в противостоянии чуждым силам.

Но есть источники, дающие иное представление о положении женщины в России в XV–XVII вв.: канонические книги, чтения святых, повести, сказки, которые дают другие характеристики положения женщины. В них нет столь резкого отрицательного отношения к женщине. Неверно говорить, что семейный быт русских женщин состоял из вражды и противоречия миру. От XVII в. дошло немало писем, написанных супругами, детьми или родителями, которые вынуждены были жить далеко друг от друга. В них слышны настоящие нежность, уважение и любовь, забота, трепетное и почтительное отношение друг к другу.

Характерная черта семьи – коллективизм: общее имущество, совместные труд, стол, отдых. Найти место для личной, частной жизни было очень трудно. Личность поглощалась семьей. Общие интересы главенствовали над индивидуальными, что наглядно проявлялось при вступлении в брак по воле родителей.

Семья не только добывала средства к жизни, выращивала и воспитывала молодое поколение и защищала жизнь и достоинство своих членов, она выполняла политическую функцию – поддерживала авторитарный и иерархический порядок в семье, общине и обществе, утверждала власть мужчин над женщинами, родителей над детьми, старших над младшими.

Внутрисемейные отношения не отличались равноправием. Причины: домочадцы не были равными партнерами, они жили в атмосфере неравенства, иерархии, субординации. Семья являлась производством, порядок необходимо было поддерживать принудительными мерами. Побои в семье были заурядным делом.

Естественна для бесписьменной эпохи малоизученность всех явлений социально-экономической жизни этого времени, в том числе и брачно-семейных отношений. Дошедшие сведения чаще всего почерпнуты из фольклора и календарных обрядов. Внимательное изучение календарных обычаев и обрядов показывает, что они коренятся в условиях общинного быта. И основной ячейкой была сельская община.

Сельская община в ее типичных формах состоит из семей, которые выступают как структурные компоненты общины. Семья к периоду XI в. представляла собой сложную структуру с целой цепочкой переходных форм: «большая», «неразделенная», «сложная семья», «семейная община». Это как бы промежуточные звенья между собственно сельской (территориальной) общиной и малой (нуклеарной) семьей. Это подтверждается и характерным дуализмом сельской общины, сочетанием коллективного и индивидуального начала в земледелии и землепользовании. Он выражается в том, что пахотная земля, равно как и приусадебные участки, поступила в частное семейное владение при сохранении, однако, некоторых общинных прав на нее.

Внутренний строй неразделенной семьи характеризовался, с одной стороны, сильным коллективным началом (общее имущество, общие денежные средства, распределение обязанностей). С другой стороны, ее характеризовали патриархальные порядки. Главу семьи уважали и почитали. Женщины беспрекословно подчинялись мужчинам. Особенно униженное положение занимали снохи и принятые в семью зятья. Относительно независимой в хозяйских делах была жена главы семьи.

Для семейного строя русских, как для большинства славянских народов, было характерно длительное сохранение большесемейных патриархальных традиций. Ранние формы семьи еще плохо изучены. К началу XIX века неразделенная семья стала изживать себя под влиянием развития товарно-денежных отношений. Она стала дробиться еще в XVIII в., и стали образовываться малые семьи как самостоятельные единицы.

По сведениям, собранным СМ. Соловьевым, до принятия христианства девушки пользовались полной свободой. Жены пользовались меньшей свободой и почитанием. Иностранцы удивлялись привязанности славянских женщин к своим мужьям.

В городах, если браки заключались с согласия родственников невесты, существовал закон, по которому девушки, уходя из рода, брали свою часть наследства, которая давала им возможность свободнее существовать в чужом роде. Условия существования в городах определяли пространственную близость родов, и родственники могли чаще видеться с выданной замуж девушкой.

К XIII в. заканчивается формирование первых русских городов. Состояние семей в них отличается от продолжавшей свое существование сельской общины. Начинают складываться феодальные отношения. Им присуща большая семья: родители, взрослые дети с потомством. В такой семье несколько супружеских пар разных поколений. Имущество находилось в распоряжении отца. После его смерти делилось между сыновьями. Дочери не имели права наследования. Но в семью мужа приносили приданое.

Складывается и укрепляется феодальный род, экономической основой которого было владение землей с крестьянами. Уже в начале развития феодальных отношений семья у феодалов была малочисленной. Этому способствовал обычай ранних браков и выделение новым семьям владений, хотя бы и зависимых от старейших членов рода. У феодалов женщины имели право наследования имущества, а в некоторых случаях и государственную власть.

Ярчайшим примером державного правителя Руси была княгиня Ольга. Ее почитали мудрейшей из людей. Она была, как говорят предания, умной, хитрой, смелой. Как пишут летописи, Ольга как женщина была способнее к внутреннему распорядку, хозяйственной деятельности. Ольга много путешествовала, получала много дорогих подарков от правителей разных стран.

О побуждениях, которые заставили Ольгу принять христианство, нет указаний в летописях. Возможно, именно в Константинополе она убедилась в необходимости этого шага, поняла его значение для будущего Руси.

К концу XVIII в. основными типами русской семьи были:

1) простая, или малая, семья, состоящая только из супругов или супругов с неженатыми детьми;

2) расширенная семья, включающая супружескую пару с детьми и родственников, не находящихся друг с другом в брачных отношениях;

3) сложная, или составная, семья, состоящая из двух или более супружеских пар. В последнюю категорию входят также и так называемые большие патриархальные отцовские или братские семьи, которые включают несколько поколений одного предка, образующих 3–5 и более супружеских пар, объединяющих 15, 20, 30 и более человек.

До XVIII в. в России большие патриархальные семьи были распространены практически среди всех слоев общества. Несколько чаще малые семьи встречались среди немногочисленных в то время горожан. Понятие семья в современном значении вплоть до XVIII в. не употреблялось, хотя само слово и существовало. Высшие сословия понятие семья подменяли понятием дом. Не случайно широко известное наставление для глав семей носило название «Домострой». В крестьянстве вообще понятие семья, семейство, двор, домохозяйство даже и в начале XX в. были тождественными: они означали совокупность близких родственников, живших вместе и ведших одно хозяйство под управлением одного человека, который назывался хозяином. При этом домохозяйство могло состоять из одной брачной пары, включавшей родителей и неженатых детей, или из двух и более брачных пар, члены которых находились в родственных отношениях, например, женатые дети, жившие вместе с родителями, женатые братья, ведущие совместное хозяйство, и т. д. Главным критерием единства нескольких брачных пар являлось наличие общего нераздельного имущества и одного главы, который управлял этим имуществом и вообще всеми делами в хозяйстве. Все члены одного семейства жили одним двором, но не в том смысле, что они проживали в одной избе, а в том, что вели одно хозяйство, двор и семья были синонимами. С точки зрения семейной организации горожане и крестьяне в XVII и даже в XVIII в. не могли существенно различаться по той причине, что в это время большинство российских городов были аграрными, т. е. главным занятием их жителей являлось сельское хозяйство.

В основе мировоззрения того времени лежал принцип «вселенской» иерархии: миром правит Бог, государством – царь, семьей – муж. Уклад семейной жизни обеспечивал ничем не ограниченное господство главы семьи над женой, детьми и домочадцами. Семья как в капле воды отражала в себе социальный строй Московского царства. Господство мужа облекалось в различные формы в зависимости от социальной принадлежности семьи. Но неполноправное положение женщины было законом. Иностранных наблюдателей поражала покорность русских женщин. Пословица того времени «Не бьет муж – не любит» выражала совершенную приниженность жены в мужнем доме. «Домострой» учил мужа, как следует ему жену свою наказывать: за малую вину постегать плетью, а за «страшное ослушание – побить плетью, снявши рубашку». К концу XVII в. порядки смягчились, но незначительно. От побоев жену могла защитить только сильная родня. Случалось, что такая родня добивалась защиты у патриарха и властей, но в редких случаях виновные избегали серьезного наказания.

Петровские преобразования ускорили историческое развитие России, затронув практически все сферы жизни. Сложившийся в стране абсолютизм стремился перестроить старый быт, нравы и семью применительно к своим целям. Преобразованный государственный аппарат, мануфактурная промышленность, регулярная армия и флот нуждались в просвещенных и энергичных гражданских и военных деятелях. Но воспитать их было нельзя, не вырвав дворянина из обстановки косного быта. Новому времени нужны были новые люди, однако строй семейной жизни поддавался переменам с трудом.

Исходя из своих целей, абсолютистское государство стремилось перестроить всю образовательную систему, уклад жизни и быта. Не в первый и не в последний раз государство властно и бесцеремонно стало вторгаться в частную жизнь своих подданных. Забота о воспитании и образовании молодого поколения впервые в русской истории была возведена в ранг государственной политики. Власти прилагали энергичные усилия к тому, чтобы ввести всеобщее обучение дворянской молодежи, приобщить ее к службе на военном и гражданском поприще.

Конечно, Петр I не ставил своей целью видоизменение семейных отношений, но в итоге обстановка преобразований способствовала формированию человека нового времени, менялся взгляд на предназначение жизни людей. Патриархальные семейные отношения в верхних слоях населения под давлением государства разрушились. Резкое повышение образовательного уровня юношества неизбежно сказывалось на взаимоотношениях детей и родителей в семье. Изменились способы заключения брака. Прежде родители могли решить вопрос о браке детей без их участия. Теперь знакомство молодых людей, вступающих в брак, стало обязательным. Родителям запрещалось приневоливать детей к браку. Законы позволяли расстригать монашек, насильно отосланных родителями в монастырь.

При этом государство не церемонилось даже с самыми привилегированными своими подданными, считая, что вся жизнь, в том числе и семейная, имеет смысл только тогда, когда приносит пользу государству. Дворяне не имели права жениться до тех пор, пока не получали начального образования. При заключении брака они должны были представить «вечную память» – специальную справку об окончании цифирной школы. Очень характерен известный «указ о дураках» Петра I, опубликованный в 1722 г., смысл которого состоял в том, что тем дворянам, которые не годятся в службу, «отнюдь не женитца». К этому пункту Петр прибавил в черновике: «И замуж итит не допускать». Приписка Петра, таким образом, исключала из сферы брачных отношений не только непригодных к службе «дураков», но и слабоумных девиц. По отношению к девушкам никакой процедуры не было установлено, а для юношей был введен особый порядок освидетельствования: Сенат «смотрел» молодых людей, не пригодных в науку и службу, с тем чтобы не допускать их до брака, грозившего дать плохое потомство и не сулившего «государевой пользы».

В результате преобразований в стране среди дворян уже к середине XVIII в. преобладающими стали малые семьи. Этому в сильной степени способствовало введение обязательной службы дворян с 15-летнего возраста, рано отрывавшей детей от родителей. Но внутрисемейные отношения и в малых дворянских семьях во многом еще строились на принципах иерархизма, всевластии главы семьи, зависимости прав и обязанностей человека от пола и возраста, господстве общих семейных интересов над индивидуальными, слабой автономии семьи от общества и огромном значении общественного мнения. Дети подчинялись родителям, жены – мужьям. Особенностью дворянской семьи стало то, что на протяжении XVIII в. дворянство постепенно отказывалось от традиционных русских обрядов и принимало европейские ритуалы семейной жизни.

Нет сомнения в том, что преобразования XVIII в. затронули преимущественно привилегированные верхи общества – дворянство. Крестьянство и городские низы в это время, вынося на себе основную тяжесть реформ, в целом сохраняли устоявшийся семейный строй и быт, их время было еще впереди.

Характер внутрисемейных отношений в Российской империи регулировался законом. В соответствии с российским законодательством женщина была зависима от мужчины. При выходе замуж она принимала звание и сословное положение мужа. Жена была обязана «повиноваться мужу своему как главе семейства, пребывать к нему в любви, почтении и неограниченном послушании, оказывать ему всякое угождение и привязанность как хозяину дома». Брачно-семейное законодательство XVIII и даже первой половины XIX в. мало ушло от «Домостроя» и Уложения 1649 г. В соответствии с законом и жена, и дети должны были находиться в неограниченном послушании по отношению к «хозяину» семьи, власть мужа над женой и родителей над детьми ограничивалась только моральным долгом.

Во второй четверти XIX в. в русское образование общества проникают идеи просвещения и романтизма, которые поднимали значение личности, женщины, детей, любви в жизни человека. Тогда же появились журналы для женщин, и вопрос о женской эмансипации впервые стал предметом русского общественного мнения. Под влиянием новых идей внутрисемейные отношения в дворянской среде постепенно начинают гуманизироваться. В пореформенное время процесс демократизации семейных отношений в высших слоях пошел значительно быстрее, так как получил поддержку в общественном мнении и в правительственной политике по женскому вопросу. Ребенок рассматривался как существо, наполненное злыми чувствами и помыслами, которые следовало изгонять из него строгим наказанием. Однако не следует преувеличивать степень демократии отношений даже в семьях дворян и либеральной интеллигенции. Русская художественная литература дает многочисленные примеры существования пережитков патриархально-авторитарных отношений в семьях дворян в конце XIX – начале XX в.

Общественный подъем в России в 1850-1860-х гг. способствовал тому, что в прессе развернулась критика семейного права. Под влиянием требований общественности была предпринята попытка создания нового Гражданского кодекса, который предусматривал правовое равенство всех членов семьи, защищал их права, не устраняя общих обязательств перед семьей как единым целым, словом, создавал новый морально-юридический порядок. Однако проект нового либерального кодекса так и не был принят. Весьма архаичной чертой законодательства, например, было то, что вплоть до 1917 г. адюльтер, неуважение к родителям, злоупотребление родительской властью и некоторые другие проступки рассматривались как уголовные преступления, т. е. как преступления против общества и общественного порядка, а не как частные дела.

Среди горожан – купцов, ремесленников, мещан и крестьян, постоянно проживавших в городах, вплоть до начала XIX в. преобладали большие семьи, а в них – патриархально-авторитарные отношения. Глава семьи – «начальник семейства», как он назывался по закону, представлял ее во внешних связях, пользовался среди домочадцев практически неограниченной властью, распоряжался единолично семейным имуществом и личной судьбой каждого из них, женил детей по своей воле и мог отдавать их в работы на определенный срок даже без их желания. Его распоряжения должны были выполняться беспрекословно, к непослушным и провинившимся применялись наказания, в том числе в обычае была и физическая расправа. Сыновья жили с отцом, как правило, до его смерти, а если отделялись от него, то имущество делилось между братьями поровну, а младший сын по традиции оставался с родителями. Как и в крестьянских семьях, все работы делились на мужские и женские, и первые выполнялись под надзором хозяина, а вторые – хозяйки.

Жена подчинялась мужу, но делами по дому руководила именно хозяйка, которая имела большие полномочия в своей сфере и также строго правила подвластными ей людьми. В случае смерти хозяина вдова до совершеннолетия детей становилась главой семьи и выполняла все его функции, на нее записывалось хозяйство. Если у нее был сильный характер, то и взрослые женатые сыновья не выходили из-под материнской власти. Такие случаи были большой редкостью, но и не нарушали общепринятых норм. Главное – порядок в семье оставался таким же, как и при хозяине-мужчине. Дети находились в полном подчинении у родителей, с раннего детства помогая им по хозяйству. Воспитание и образование получали главным образом дома и, когда вырастали, как правило, занимались тем же делом, что и их родители. Возрастом зрелости считались 15–16 лет, и с этого времени дети полностью включались в семейное дело.

Нравы были строгие, и сексуальные отношения находились под жестким контролем общественного мнения, в особенности для женщин. Девушка до замужества не могла выйти из дома без разрешения родителей, а если ей нужно было куда-нибудь сходить, то, спросившись, она обязательно брала с собой ведра на коромыслах, чтобы соседи о ней не думали, что она праздно шатается по улицам.

Важной особенностью внутрисемейных отношений среди городских сословий дореформенного времени было то, что они носили публичный характер. Как отметил Б.Н. Миронов, «отдельные семьи не представляли из себя крепости, куда запрещен был вход посторонним лицам». Напротив, каждая семья находилась в тесном контакте, с одной стороны, с родственниками, с другой – со своей корпорацией: мещанским обществом, купеческой гильдией, ремесленным цехом.

В городах на всем протяжении XIX столетия значительными были сословные различия брачно-возрастных особенностей. Семейный уклад и быт различных социальных слоев города во многом отличался от строя крестьянской семьи. Дворяне после поступления в 16–18 лет на государственную службу рано покидали родительские семьи. Военные и чиновники поздно вступали в брак, на это необходимо было испрашивать разрешение начальства. Напротив, дети купцов, мещан и крестьян, даже став взрослыми, не всегда могли отделиться: они были привязаны к месту жительства, своему сословию, семье и профессии и поэтому часто должны были следовать дорогой, проложенной их родителями.

К середине XIX в. малая семья среди городского христианского населения стала уже распространенной формой семейной организации. Изменения в семейной структуре городского населения происходили в связи с превращением аграрных городов в торгово-промышленные, а также под влиянием изменения законодательства о наследовании (до начала XIX в. семейное имущество торгово-промышленного населения городов по закону являлось общим достоянием семьи, им распоряжался ее глава, а дети находились в полной власти отца и не могли требовать раздела имущества при его жизни). Что же касается большой семьи, то в городах эта форма семейной организации постепенно изживала себя, занимая заметное место лишь в отдельных группах городского населения, например среди части ремесленников, извозчиков, купечества, у старообрядцев и евреев, т. е. в силу специфических экономических и мировоззренческих особенностей небольших групп горожан.

Во второй половине XIX – начале XX в. появляется все больше возможностей для некоторого экономического освобождения отдельных членов семьи (отходников, солдат на военной службе, женщин и подростков, работающих на производстве, и т. п.). В результате происходит ослабление роли главы семьи и упрощение внутрисемейных отношений. На рубеже XIX–XX вв. общество медленно, но неуклонно шло по пути защиты интересов женщин и детей, изменяя их социальный статус, что положило начало кризису патриархальных ценностей.

Изменение в семье замечали и современники. Так, знаменитый русский социолог Питирим Сорокин в своей статье, озаглавленной «Кризис современной семьи», отмечал, что с развитием капитализма семья перестает существовать как целостная хозяйственная единица, при этом «весь уклад современной жизни ведет к распаду семьи». Ученый тем не менее не считал, что кризис семьи означает полный ее крах: «Разложение не остановилось, и чем дальше, тем идет быстрее и, по-видимому, в таком же направлении пойдет и в будущем. Конечно, оно не ведет к гибели семьи вообще. Семья как союз супругов и как союз родителей и детей, вероятно, останется, но формы их будут другими». Однако кризис патриархальных семейных ценностей затрагивал только небольшую прослойку дворянства, буржуазии и интеллигенции, патриархально-авторитарные отношения в семьях большинства горожан, не говоря уже о крестьянстве, оставались господствующими. Как писал современник, «мы застаем семью русского народа в переходном состоянии, в каком-то брожении патриархальных начал со стремлением задавленной ими отдельной личности выйти из них и занять самостоятельное положение, но среди этого поворота мы ясно замечаем, что патриархальные начала еще живут среди народных масс и больше всего они отражаются на положении женщины как в семье отца, так и в семье мужа. Везде и всюду видно право сильного по своему усмотрению».

Таким образом, во второй половине XIX – начале XX в. в семье горожан действовали эволюционные процессы, стимулируемые урбанизацией и развитием капитализма. В течение пореформенного периода семейная организация населения изменялась. Малая семья постепенно становилась все более распространенной среди горожан. Сокращались размеры семей, упрощалась их структура, постепенно нивелировались сословные и региональные различия. Очень важным было разложение патриархального уклада. В то же время известная традиционность не только сохранялась, но и постепенно подкреплялась в ходе оживленной миграции из села в город и тесных связей большой части городского населения с деревней.

В первое послереволюционное десятилетие институт семьи отрицался, провозглашалось равноправие женщин – освобождение от домашней работы и воспитания детей, полное обобществление семьи. В этом направлении действовали и пропаганда, и новое семейное законодательство. Однако скоро стало ясно, что государство не может взять на себя функцию семьи, а население не склонно от нее отказываться. Семья как институт была официально реабилитирована. На женщин была возложена священная обязанность: увеличивать численность строителей социализма, одновременно наравне с мужчинами трудясь на производстве. Однако патриархально-авторитарная семья не была реабилитирована ни идеологически, ни фактически, ее эрозия продолжалась, хотя вплоть до Отечественной войны она оставалась преобладающей формой семейной организации. Активное вовлечение женщин в общественное производство, экспроприация земли у крестьян, снижение рождаемости, миграция миллионов сельских жителей в город, индустриализация деревни, развитие медицинских, дошкольных и школьных учреждений, создание системы социального обеспечения – все способствовало утверждению малой семьи, ее отделению от производства, повышению статуса женщин и детей, гуманизации семейных отношений. Но в двух аспектах наблюдался регресс: во-первых, увеличилась опека семьи со стороны производственного коллектива и разных общественных организаций – профсоюза, комсомола, партии и, во-вторых, широкое распространение получила сексофобия. Презрение к сексуальным переживаниям, ханжеское отношение к телу, запрещение эротического искусства получили невиданный прежде размах, а применительно к сталинской эпохе можно говорить прямо о крестовом походе против секса.

К концу 1950-х годов, к моменту завершения демографической революции, благодаря которому рождаемость и смертность были взяты под контроль, патриархальная семья трансформировалась в малую детоцентристскую. В семье по-прежнему главенствовал отец, родители доминировали над детьми, т. е. сохранялся авторитарный стиль. Новое состояло в том, что ребенок стал рассматриваться родителями как смысл жизни, как главный объект заботы и привязанности, а также как средство самоутверждения. Отношения между супругами становились более партнерскими, не в последнюю очередь на почве любви к детям, число которых сократилось до одного-двух, редко трех. При этом отношения между родителями и детьми все еще отличались формализмом; между ними поддерживалась дистанция. Постепенно между родителями и детьми устанавливались эмоционально насыщенные отношения, дети приобретали автономию. К началу 1990-х годов осталось лишь 3,6 % семей, состоявших из двух или трех брачных пар; женщины и мужчины стали равны с точки зрения занятости, уровня образования и доходов. Все это способствовало формированию демократической семьи. В идеале в такой семье жизнь концентрируется скорее вокруг брака, чем вокруг детей (данный тип семьи называют также супружеским); семейные отношения и воспитание детей имеют приоритет над профессиональными ориентациями у обоих супругов. Автономные и равноправные супруги имеют равные статусы, что радикальным образом изменяет баланс власти и авторитета в семье. Супруги не приспосабливаются и не пытаются изменить друг друга. Они сохраняют себя и партнера такими, какие они есть, и при этом оказывают всестороннюю поддержку друг другу. Семейные обязанности, включая и домашнюю работу, распределяются равномерно и справедливо. Интересы мужа, жены и детей разнообразнее семейных, а их потребности и круг общения выходят далеко за рамки семьи. Создаются благоприятные возможности для реализации человека как внутри семьи, так и вне ее, а также и для удовлетворения потребностей в заботе, интимности, эмоциональности и стремлении к счастью.

После 1917 г., когда носители либерально-демократических отношений были уничтожены, высланы, дискредитированы и отстранены от власти, государство стало опираться на рабочих и крестьян, в среде которых преобладали патриархально-авторитарные отношения. В России произошла частичная реставрация старого авторитарного режима. Общественные перемены – критика сталинизма, попытки рыночных реформ, ревизия марксизма, диссидентское движение – начались с конца 1950-х годов, и это совпало со временем существенных изменений в семье.

Семейная жизнь в советской стране не была свободна от общественного контроля и все же пользовалась большей свободой сравнительно с другими институтами. Благодаря этому во второй половине XX в. именно городская семья стала уникальным местом, где признавались такие ценности, как индивидуальность, свобода, собственность, независимость, право выбора, а на кухонных посиделках обсуждались актуальные проблемы общественной жизни. Человек, воспитанный в такой семье, ощущал потребность в индивидуальной автономии, в открытом обсуждении наболевших проблем, в институтах гражданского общества. Он хотел иметь гражданские права, готов был отказаться от советских ценностей ради ценностей буржуазных (хотя слово «буржуазный» ему не нравилось), которые, как казалось, легко и быстро обеспечат достойную жизнь.

В значительной степени распространенностью нового типа личности мы обязаны быстрой и бескровной революции, произошедшей в начале 1990-х годов. Становление гражданского общества оказалось намного более сложным делом, чем это представлялось на посиделках. Однако если до сих пор политические и экономические реформы в стране не дошли до своего логического конца, то это в значительной мере потому, что не завершилось становление демократической семьи и демократической личности. Общество не может быть по-настоящему демократическим, если в семье одни ее члены угнетают других, независимо от того, кто угнетается – мужчины, женщины, дети или старики. В этом смысле дальнейшая демократизация семьи продвинет демократизацию общества. Но это длительный процесс, нужно время, чтобы он завершился.

1.3. Нетрадиционные (особые) семьи и альтернативы семьи

К настоящему времени появились такие семьи, описание которых в историческом контексте не соответствует традиционным представлениям. Американский психотерапевт В. Сатир в книге «Как строить себя и свою семью» называет такие семьи нетрадиционными и приводит их описание.

В наше время многие дети воспитываются не теми взрослыми, которым они обязаны своим появлением на свет. Это те семьи, где родители развелись, умерли, никогда не вступали в брак или по какой-либо причине не могут больше заботиться о детях. Когда в семье есть только один родитель, она называется неполной. Можно выделить три типа таких семей:

1) один родитель ушел, а оставшийся не вступил в повторный брак;

2) одинокий человек официально усыновил ребенка;

3) незамужняя женщина воспитывает сына или дочь одна.

Чаще всего семьи с одним родителем состоят из женщины-матери и ее детей.

Проблема заключается в том, сможет ли семья, состоящая только из одного взрослого, создать условия для личностного роста детей и взрослого?

Увеличивается число детей, которых воспитывают главным образом женщины. Когда в таких ситуациях создаются новые семьи, их называют семьями с приемными (усыновленными) детьми. В. Сатир называет эти вновь созданные семьи смешанными. Они похожи друг на друга тем, что объединяют части ранее существовавших. Смешанная семья развивается благополучно при условии, если каждый ее член важен и нужен.

Вид семьи вовсе не определяет того, что в ней происходит. От него лишь зависят проблемы, с которыми сталкиваются члены семей, но именно отношения между ними в конце концов и определяют благополучие семьи: насколько успешно развиваются в семье взрослые ее члены в отдельности и все вместе, насколько успешно дети становятся творческими и здоровыми людьми. В этом смысле все семьи одинаковы.

Однако в настоящее время в цивилизованном обществе все больше людей предпочитают не вступать в брак в самом начале своих отношений или вовсе не оформлять официальных отношений, возрастает количество молодых людей, стремящихся к альтернативным формам устройства семейной жизни, происходит не только эволюция форм брака, но и отношение к браку существенно трансформируется. Подобные изменения в значительной мере имеют отношение к трансформации социокультурного характера феномена «молодежи».

Тенденции развития альтернативных форм брачно-семейных отношений в современном обществе

Дело в том, что (согласно Р. Зидеру) классическая фаза молодости между наступлением половой зрелости и полной социально-экономической зрелостью теперь изменилась. Молодые люди достигают социокультурной зрелости задолго до того, как обретают экономическую независимость от родителей. Это проявляется в том, что молодежь, оставаясь частично или полностью экономически зависимой от родителей, нередко ведет себя независимо от нормативных представлений последних, особенно в социокультурной сфере.

Поэтому часто брачные отношения начинаются (случаются) вне родительского дома, который не подходит для экспериментирования. Перед молодым человеком встает вопрос, как он будет жить за его стенами. Если в 60-е годы XX в. все больше молодых «бежало» в брак (ранние браки), то с тех пор в молодежной среде утверждается все более выжидательная позиция по отношению к браку и семье. Концепция традиционного брака (несмотря на его явное преобладание в обществе) представляется для многих слишком тяжеловесной и обязывающей.

Одиночество. Эту категорию составляют люди, которые никогда не состояли в браке, т. е. существующие в моноварианте.

В настоящее время у молодых людей в целом установка на брак сохраняется, но число людей, думающих иначе, растет. Меньшинство, скептически относящихся к институту брака, численно растет во всех странах цивилизованного мира. 57 % российских девушек и лишь 5 % шведских считают, что замужество необходимо для женщины. Возможность никогда не выйти замуж беспокоит только 3 % шведских девушек и только 28 % россиянок, а возможность никогда не иметь детей – 38 % российских девушек и только 1 % шведских (О. Здравомыслова). Предположительно, главным образом скепсис порожден опытом молодых, вынесенным из родных семей, отношением к ним родителей и наблюдением за супружескими проблемами и конфликтами на протяжении всего детства.

Жить одному – это исторически новый феномен. Произошедшая резкая перемена проявляется особенно ярко в больших городах. Все больше мужчин и женщин в «подходящем для брака» возрасте решаются жить одиноко. С точки зрения социальной инфраструктуры это становится возможным благодаря развитой сети услуг и технической помощи в больших городах. Одинокие люди принимают решение жить в моноварианте по различным причинам, среди которых выделяют:

• Высокий уровень личностных и социальных проблем (негативное отношение к браку и представителям противоположного пола).

• Эмоциональная зависимость от родителей, неготовность брать на себя ответственность.

• Социальные и средовые факторы: плохое здоровье, бедность (легче прожить одному), непривлекательность, рост образования женщины (что меняет взгляды на представления о самореализации, ведет к стремлению состояться в профессиональной сфере, в области серьезных увлечений, и это уводит современную женщину от обременяющих, по ее мнению, семейных уз), преобладающее число женщин в брачном возрасте.

Исследователи установили, что женщины переносят одиночество значительно легче, чем мужчины: образовательный уровень, профессиональная карьера, психическое здоровье, домашний быт одиноких женщин выше (лучше), чем у одиноких мужчин.

Вместе с тем проблема одиночества остается одной из малоизученных в отечественной психологии. В прежние времена одиночества в стране, кажется, вообще не было, поскольку была сплошь счастливая советская семья. Однако до сих пор об отношениях одиночек статистика не знает ничего. Большинство одиноких состоит, по-видимому, в более или менее длительных сексуальных отношениях с кем-либо. Многие проводят часть времени с партнерами, не отказываясь от собственной квартиры. Это повышает личную независимость и освобождает отношения от последствий неравномерного распределения работ по хозяйству между мужчиной и женщиной.

Следует добавить, что установка на одиночество, жизнь в моноварианте может и не быть пожизненной. Замечено, что у женщины она может измениться в 30–35 лет, у мужчин – в 40–45, когда предпринимаются лихорадочные попытки «добыть» партнера и обрести спутника/спутницу жизни.

Незарегестрированное сожительство. Эта форма неформальных брачно-семейных отношений получила распространение в России под наименованием «гражданский брак», что терминологически является неверным, так как именно законный, юридически оформленный брак и есть гражданский, что и фиксирует запись акта гражданского состояния (ЗАГС).

В расхожих житейских представлениях бытует мнение, что в такой брак вступают обычно более молодые и более образованные. Однако это не совсем верно. Исследования показывают, что в развитых странах около 25 % пар, состоящих в незарегистрированном сожительстве, имеют детей в возрасте до 14 лет.

Неженатые пары – явление достаточно распространенное в современном индустриальном и урбанизированном мире. В Дании и Швеции уже в середине 70-х годов XX в. примерно 30 % незамужних женщин в возрасте от 20 до 24 лет жили вместе с мужчинами. Поэтому небрачный союз в этой возрастной группе встречается чаще, чем формальный брак. В большинстве других европейских стран в этот же период только 10–12 % в этой же возрастной группе находились в сожительстве, но в дальнейшем число неженатых живущих совместно также возросло. Это относится прежде всего к большим городам и их окрестностям: в Париже в 1980 г. менее половины всех живущих вместе гетеросексуальных пар состояли в зарегистрированном браке. В ФРГ в 1985 г. примерно около миллиона пар вели так называемую «несупружескую семейную жизнь». В нашей стране аналогичные данные отсутствуют, однако представляется, что по количеству незарегистрированных семейных пар мы ничем не отличаемся от других стран западного мира.

Является ли часто встречающееся незарегистрированное сожительство исторической альтернативой брачно-семейным отношениям? В данном случае верно как то, что это только предварительная стадия к последующему браку («пробный брак»), так и то, что это в некоторой степени альтернатива традиционному браку. Дело в том, что отношения в незарегистрированном сожительстве дифференцируются на формальные, кратковременные и глубокие, длительные. В случае первых совместная жизнь в «пробном браке» длится сравнительно недолго, брак или заключается, или прерываются отношения. В то же время увеличивается число случаев совместного сожительства, которое отличается от брака только отсутствием правового оформления, рождение детей в длительных отношениях часто приветствуется.

Нормативная действенность законных браков отступает шаг за шагом. В Швеции добрачное сожительство является уже признанным социальным институтом. Почти все супружеские пары перед браком жили некоторое время вместе. Женятся только по традиции. С браком ни в коей мере не связывают общественную санкцию на сексуальные отношения пары. Брак утрачивает значение узаконивающего сексуальные отношения пары гражданского акта. Аналогичная ситуация в Дании. Здесь совместному проживанию спустя некоторое время также придается законный характер путем заключения брака. Основная масса внебрачных первых родов приходится на женщин, которые живут в аналогичных браку союзах. Более 98 % этих женщин все-таки выходят замуж, когда ребенок подрастает.

В случаях незарегистрированного сожительства установка на брак не исчезает. 90 % женщин и мужчин, состоящих в таких отношениях, собирались вступить в брак, но не обязательно с этим партнером.

Проанализируем доводы «за», которые обычно приводят сторонники незарегистрированного сожительства:

• такая форма отношений представляет собой «тренинг» определенного типа (пробный брак);

• в случаях незарегистрированного сожительства происходит апробация сил и совместимости (пробный брак);

• в таких вариантах сожительства более свободные отношения, отсутствует принуждение, исчезает «эффект собственника», который порождается в многочисленных аспектах после печати в паспорте;

• незарегистрированное сожительство обеспечивает больше духовности и удовлетворенности в отношениях (несупружеская семейная жизнь).

Исследования показывают, что такого рода опыт совместной жизни на среднестатистическом уровне влияния на успешность последующего брака не оказывает, т. е. можно и «тренироваться», и «совмещаться», но никакой гарантии на будущее нет. Если уж искать форму «тренинга» к браку, то следует обратиться к родительской семье. Именно в семье, где человек вырос, происходит его подготовка к браку. Собственно же «тренировка» заключается в построении отношений с братьями и сестрами, вот почему их наличие в семье и характер взаимоотношений с ними рассматривается как один из прогностических критериев успешности последующего брака. Одна из причин возникновения «пробных браков» связана с малодетностью европейской семьи, в которой могут отсутствовать дети противоположного пола, или вообще с тем, что ребенок был единственным в семье.

Рассуждения о большей свободе и духовности в случаях незарегистрированного сожительства также не очень устойчивы и достоверны: известны и негативные, и позитивные варианты развития отношений.

В современной науке описаны особенности людей, склонных к незарегистрированному сожительству. Обобщенный психологический портрет данной популяции характеризуется более либеральными установками, меньшей религиозностью, высокой степенью андрогенности, низкими школьными успехами в период детства и отрочества, меньшей социальной успешностью, однако, как правило, эти люди происходят из весьма успешных семей.

«Экспериментальные» формы жизни требуют более высокого уровня рефлексии и способности к общению, а также не в последнюю очередь сил, позволяющих противостоять давлению общественных норм. По этой причине их распространение не может не зависеть от социальной принадлежности и уровня образования.

Следует добавить, что кроме психологических есть еще своеобразные для России социально-экономические причины, порождающие вариант незарегистрированного сожительства: жилищные проблемы, вопрос, связанный с пропиской, возможность получения детского пособия в качестве матери-одиночки и пр.

Сознательно-бездетный брак. 10 % женщин в индустриально развитых странах не хотят иметь детей, в России – до 1 %. Повсеместно в таких странах растет добровольная стерилизация. Для России же более характерна массовая абортизация.

Рассмотрим проблему сознательно бездетного брака в контексте мотивации, планирования и регулирования деторождения. На уровне семьи обнаруживается влияние таких факторов, как представления супругов об удовлетворенности жилищно-бытовыми и материальными условиями, характер распределения обязанностей, совместимость ролевых позиций супругов, их отношение к образу жизни, особенности досуга, прочность брака, особенности переживания личностью стадий становления брачно-семейных отношений. На уровне личности выделяют следующие факторы: установка на деторождение, чадолюбие, отношение к трудностям, характер восприятия жизненных обстоятельств, мера ответственности.

В качестве первичных факторов регулирования рождаемости выделяют социальные и социально-экономические (общее положение дел в стране, в экономике, процессы урбанизации, безработица, неопределенность будущего, военные конфликты и др.). К вторичным относят культурные и демографические факторы (охрана материнства, детские пособия, своевременность их выплаты и размеры, пенсионное обеспечение, экономическая самостоятельность женщины, снижение общей и детской смертности, динамика и образ жизни, изменения в творческой насыщенности труда, степень удовлетворенности досугом, индустрия развлечений и т. д.).

По данным О. Здравомысловой, лишь 24 % россиянок и 1 % шведок согласны с тем, что быть хорошей женой и матерью – главное предназначение женщины.

Таким образом, законы деторождения – социальные. Потребность в детях диктуется общественным образом (формируется установка иметь детей) и индивидуальным (чадолюбие, установка по отношению к ценности детей, процессу их воспитания и численности).

Следует также отличать потребность самого индивида в детях и внутрисемейную (совместную мужчины и женщины, мужа и жены) потребность в детях. Семья – социальный институт, и ее жизнедеятельность, функции, потребности регламентированы явлениями иного социального порядка, чем действия отдельной личности.

Бывает также, что в случае отказа от детей индивид демонстрирует не свою ограниченную потребность в детях, но свое стремление удовлетворить какие-то иные социально-психологические потребности, стимулированные, кстати, обществом. Поэтому уместно иногда говорить не об отсутствии или наличии потребностей в детях, а о силе конкурирующих потребностей.

Кроме того, рождение ребенка – акт принятия родителями (отцом и матерью совместно) всей ответственности за его судьбу перед своей совестью и перед обществом. Не всякая современная супружеская пара берет на себя эту ответственность. Распространен вариант, когда в семье появляется ребенок и родители сразу же перекладывают заботу о нем на бабушек и дедушек, далее на детский сад, впоследствии на школу.

Добавим, что не всякая супружеская пара психологически готова к рождению и воспитанию детей.

Представим далее отличительные характеристики женщин, не желающих иметь детей:

• поздний возраст вступления в брак;

• среди таких женщин выше процент разведенных, т. е. переживших неудачу в предыдущем браке;

• высокий уровень образования, наличие четко выраженных и устойчивых социально-психологических (внесемейных) потребностей;

• чаще всего это старшие или единственные дети в семье, рождение которых плохо отразилось на браке их родителей;

• более психически здоровы. Дело не в том, что все имеющие детей психически больны. Речь идет о тех случаях, когда неуравновешенная, тревожная женщина, имеющая ряд сложных непроработанных психологических проблем, пытается избавиться от них, заведя ребенка. Вариант достаточно распространенный, фраза «заведи себе ребенка» легко узнаваема. Появляется ребенок, но проблемы-то никуда не ушли, более того, теперь они перекладываются на ребенка. Хорошо еще, если он оказывается послушным, нежным, добрым, хорошо учится, всем нравится. Беда начинается, если ребенок оказывается застенчивым, робким, изгоняется детьми из своего сообщества, не нравится учителям, не демонстрирует никаких особых результатов, пассивен, а то и плохо учится, непослушен и пр. Тогда он неминуемо превращается в «ты – мое наказание», он разочаровывает мать тем, что посредством его не удалось решить всего комплекса личностных проблем, они только возросли. В этом случае, возможно, лучше было бы вовсе отказаться от детей, чем воспитывать психологически ущербную личность;

• более андрогенные женщины;

• часто имеющие хорошую, высокооплачиваемую и интересную работу (как, впрочем, и их мужья).

Идеология бездетных семей базируется на следующей аргументации:

• дети мешают супружеским отношениям (хотя эмпирически установлено, что это влияние противоречивое и слабое, т. е. корень не в детях, а в характере самих супружеских отношений);

• дети мешают социальной активности (это эмпирически подтверждается, но различия в социальной активности человека, имеющего детей, и бездетного не являются значимыми).

Такие бездетные семьи, вернее, в подавляющем количестве женщины, испытывают сильное общественное давление, осуждение и негативизм («без детей нельзя»). В целом с психологической точки зрения эта позиция (бездетности) ничем не хуже других, если при этом сам человек сознательно сделал свой выбор, несет за него ответственность и не испытывает психологического дискомфорта и мучений.

В обоснование этой позиции поднимем проблему детей-сирот при живых родителях, проблему матерей-отказниц (50 % из них женщины в возрасте до 25 лет, 70 % отказниц ведут асоциальный образ жизни), «подкинутых» бабушкам и дедушкам внуков, которых те привыкают называть матерями и отцами, проблему домашнего насилия в семье (вероятно, вначале тоже руководствовались принципом «без детей нельзя»). В периодической печати звучат слова о том, что в России террор родителей в отношении детей имеет масштабы национальной катастрофы.

Повторные браки. Достаточно распространенная альтернатива традиционным брачно-семейным отношениям. Как правило, в результате развода ребенок остается с матерью, и в случае создания новой семьи возникает проблема отчимов. Отчимы оценивают себя в роли отца несколько ниже, чем отцы по крови, они занимают более пассивную роль по отношению к ребенку, считая последнего менее счастливым. Но с этой оценкой не связаны ни мать, ни дети. Результаты лонгитюдных исследований показывают, что значимых различий нет.

Другой тип семей, где отцы являются единственными родителями, становится все более распространенным. Если отец чувствует, что не может полностью удовлетворить все потребности своих детей, он может пригласить домашнюю работницу для помощи по дому и присмотру за детьми. Но может ли она удовлетворить потребности ребенка в материнской ласке? Многое зависит от ее личных качеств, от отношения отца к детям и от них самих.

Исследований, посвященных проблемам мачехи в семье, практически нет, хотя эта ситуация более известна в области брачно-семейных отношений.

В рассматриваемом нами контексте весьма актуальна проблема приемных детей. Для разведенного супруга, вступающего в новый брак, развод сам по себе, возможно, стал болезненным переживанием. Этот процесс часто сопровождается разочарованием и развивающимся недоверием к людям. К тому же перед вторым супругом встает более трудная задача, чем перед первым. В отношениях нередко присутствует некий неуловимый подтекст: «Ты должен быть лучше, чем тот, кто был до тебя».

Женщина с детьми, выходящая замуж повторно, часто склонна обращаться с ними так, словно они – ее собственность. Это создает для ее нового супруга проблемы. Новые мужья сталкиваются и с такой проблемой: женщина может нуждаться в том, чтобы отчим продемонстрировал «твердую мужскую руку», проявил силу и авторитет, который он, естественно, не может сразу завоевать у детей.

Вхождение приемного родителя в новую семью может быть осложнено и другими обстоятельствами. За долгое время совместной жизни родители и дети обрастают семейными шутками и сленгом, которые могут быть непонятны приемному родителю и отдалять его от семьи. Почти в каждой семье формируются свои ритуалы, традиции. Все ее новые члены должны узнать и понять эти обычаи, иначе не миновать всевозможных бед.

Люди, готовящиеся к жизни в смешанной семье, должны постоянно помнить, что у каждого члена новой семьи была прошлая жизнь и многое из того, что происходит с ним сегодня, имеет свои корни в прошлом.

Чтобы избежать подобных проблем, взрослые, вновь вступающие в брак, должны пересмотреть свои родительские позиции. Они должны воспитывать собственных детей и детей своего супруга, никем из них не пренебрегая и никого не обманывая.

Важно, чтобы дети поняли, что люди разные и, вступая в отношения друг с другом, они порой не могут договориться. Но это вовсе не означает, что люди плохие. И точно так же сами по себе эти проблемы не портят взаимоотношений.

Дети тоже полностью не свободны от воспоминаний, которые могут быть причиной старых обид; дети часто принимают сторону того или иного родителя. Часто они вынуждены жить не с тем родителем, чью сторону принимали. Их проблемы вовсе не исчезают от того, что на смену одному родителю пришел другой.

Трудности, поджидающие супругов в повторном браке, помимо всего прочего, очень зависят от возраста детей. Если дети еще маленькие (не старше двух-трех лет), прошлая жизнь, может быть, не окажет на них такого сильного влияния, какое она оказывает на более старших. Если дети уже взрослые, то новый брак на них также может не повлиять.

Открытый брак. Главной его особенностью является негласный или озвученный договор о личной жизни. Основной конфликт современного брака состоит в невозможности сочетания близости и свободного личностного роста. Целью открытого брака является увеличение открытости, самовыражения и аутентичности отношений, увеличение толерантности партнеров друг к другу.

Принципы открытого брака (по С. Кратохвилу):

• строить жизнь на основе настоящего и исходя из реалистических желаний;

• относиться с уважением к личной жизни партнера;

• открытость общения свободно и открыто выражать свои чувства;

• подвижность и гибкость ролевого общения;

• открытое партнерство: иметь право на свои интересы, свой круг друзей;

• равноправие: справедливое разделение ответственности и благ;

• аутентичность: знать себе цену и не позволять принижать свое достоинство;

• доверие.

Этот брак является исторически новым феноменом, так как для традиционных представлений он фактически узаконивает право на измену. Открытый брак возник как отказ от поведения предыдущих поколений, которые, сталкиваясь с изменой, начинали шпионить, ревновать. Сторонники открытого брака считают, что если брак существует только на чувстве долга, то он по сути себя исчерпал. Кроме того, в форме открытого брака они видят возможность протестовать против запретов церкви на разводы.

Однако необходимо осознавать, что любой сверхсвободный договор утрачивает силу, если один из партнеров, любящий другого, ясно понимает, что в личной жизни другого ему просто не остается никакого места, еще сложнее, когда на это место начинает претендовать кто-то третий, а человек не хочет отдавать другим то, что принадлежит ему.

Внебрачный секс и интимная дружба. В обоих случаях речь идет о наличии внебрачных связей интимного характера. Однако первый предполагает (допускает) некоторое участие в совместном ведении хозяйства, возможно появление внебрачных детей. Такую связь мужчины с незамужней женщиной, имеющей от него детей, называют комкубинатом. В 1980 г. детей вне брака в нашей стране рождалось 10,8 %, в 1990 -14,6 %, в 1991 – 15,1 %, в 1992 – 16,6 %, в 1993 – уже 18,4 %. Непременно связь связана с ожиданием того, что отношения в первичной паре будут прерваны, а из этой связи оформится новый брак. Как правило, такие связи не являются продолжительными: они либо действительно перерастают в новый брак, либо становятся обузой, утомляют, человеку становится обременительно вести двойную игру. Удовлетворенность браком в первичной паре в таких ситуациях тоже невелика.

Интимная дружба редко угрожает стабильности первичного брака, длиться может долго (порядка 10 лет), вместе с тем при ее наличии очень высок уровень близости и доверия в первичной паре.

В данном контексте интересна классификация видов неверности, предложенная Бернардом:

• флирт;

• случайные отношения вне брака;

• неверность в фантазиях;

• отношения интимные, но без секса (собственно интимная дружба).

Свингерство. Свингерством называют обмен брачными парами. В данном случае две супружеские пары образуют так называемую «шведскую» семью. Зародился такой обмен брачными партнерами в 70-е годы XX в. в Скандинавии. В настоящее время альтернативные брачно-семейные связи характерны для 2 % населения США.

Исследования таких супружеских пар зафиксировали у партнеров меньшую связь с родителями в детстве и практическое отсутствие контактов с детьми.

Инициаторами данных отношений выступают обычно мужчины. Отмечается высокая самооценка браков в паре. Как показывают исследования, свингерство улучшает супружеские отношения на начальной стадии.

Гомосексуальные пары. В основе таких брачно-семейных отношений лежит однополая любовь, проявляющаяся в сексуальном влечении к лицам своего пола. Однополая любовь покоится на тех же психофизиологических предпосылках, что и гетеросексуальная, а итоговое соотношение и того и другого определяется лишь в процессе индивидуального развития. Гомосексуальность не является единым феноменом, ее истоки и формы многообразны. Несмотря на возможное генетическое предрасположение к гомосексуальности, в целом она строится на основе индивидуального опыта и научения. Спор о том, считать ли гомосексуальность врожденным заболеванием, свойством личности, стилем жизни или чем-то еще, вряд ли закончится в близком будущем. В США гомосексуальность еще в 1970 г. была исключена из списка психических заболеваний.

Необходимо отметить, что какое бы отношение ни вызывала гомосексуальность к себе в обществе, какими бы причинами ни детерминировалась сексуальная ориентация, она не является делом свободного выбора и не может быть изменена произвольно.

По данным некоторых исследований, жизненный путь и личностные особенности гомосексуалистов имеют свою специфику (дефицит мужского влияния в детстве; плохие отношения с отцами; особое влияние матерей, обладавших пуританским характером, у которых сыновья были любимцами, и они (матери) хотели быть в центре внимания сыновей; ранние гомосексуальные контакты с братьями/сестрами и сверстниками и т. п.), по данным других – никаких значимых различий в социализации лиц с гомосексуальной ориентацией не обнаруживается. Следует отметить, что в основном к участию в исследованиях привлекались мужчины.

Гомосексуальные пары в случае однополой любви сталкиваются с теми же проблемами, что и гетеросексуальные: измены, ревность, обиды, доминирование, непонимание, отсутствие доверия, несоответствие ролевых установок и ролевой согласованности, монотония и пр.

Отношение к гомосексуальным парам различное и крайне выраженное: от смертной казни (Мавритания, Тунис) до официального признания такой пары семьей с юридической легализацией отношений (Дания).

Опасность представляет не сам по себе факт существования гомосексуальных пар взрослых партнеров, поскольку они не угрожают жизни других людей, а более высокая распространенность в их среде венерических заболеваний, к которым в последние годы присоединилось такое опасное заболевание, как СПИД.

Групповой брак, жилые сообщества, коллективная семья. Изначально групповой брак носил радикальный и часто политический характер, его связывали с наркотическими оргиями, групповым сексом и терроризмом. С тех пор групповой брак трансформировался в жилые сообщества и коммуны (коллективные семьи).

С точки зрения структуры отношений выделяют: жилые сообщества из нескольких малых семей (так называемая большая семья), жилые сообщества из нескольких пар, жилые сообщества из нескольких лиц, не связанных друг с другом парными отношениями, а также смешанные формы. По критерию стоящих перед ними задач можно выделить студенческие коммуны в университетских городках, сельские группы, часто практикующие макробиотические способы возделывания культур, религиозные и лечебные группы, группы совместного проживания пожилых людей, лиц с ограниченной подвижностью, производственные и жилые коллективы, а также педагогические группы родителей с детьми (в традициях движения за антиавторитарное воспитание). Рассмотрим те группы, которые представляют временную или длительную альтернативу семейному образу жизни.

Студенческие жилые сообщества обладают финансовыми преимуществами, способствуют прагматическому решению жилищной проблемы, дают возможность студентам, вопреки экономической несамостоятельности, жить самостоятельно. Р. Зидер добавляет сюда высокий уровень экспериментирования и одновременно солидарную групповую защиту. Социальная структура жилых сообществ отвечает притязаниям на эгалитарные, а не авторитарные отношения. В настоящее время в университетских городках Германии около 30 % студентов живут коллективно. Каждое четвертое или пятое жилое сообщество включает детей. Тем самым жилые сообщества представляют одну из самых крупных опытных моделей нетрадиционного воспитания семей.

В. Сатир находит преимущество такого типа семьи в том, что ребенок видит перед собой разных людей с разными характерами. Главная проблема заключается, безусловно, в том, что между всеми взрослыми должны существовать хорошие отношения, для того чтобы такое общественное воспитание дало реальные результаты.

В жилых сообществах редко одна группа остается неизменной. В этом смысле жилое сообщество больше соответствует требованиям гибкости и мобильности, предъявляемым большей частью молодыми членами (например, чтобы облегчить перемену мест работы или учебы), чем семейное хозяйство. В связи с социальными и психологическими проблемами юности и молодости жизнь с ровесниками выполняет важную ориентирующую функцию. Принадлежность к жилым сообществам может рассматриваться как этап социализации, когда результаты воспитания в малой семье частично корректируются.

Утопические представления вроде отмены парных отношений, свободной половой жизни и т. п. так, как их пытаются реализовать в групповом браке, терпят крах. Одна из причин – тот самый пресловутый эгоцентризм личности: возникает ревность супругов, детей. Для большинства людей невозможно любить чужих детей, как своих собственных. Хотя, разумеется, готовность к экспериментам в вопросах эротики, сексуальности, верности или разрыва отношений в жилых группах в целом выше, чем у людей, живущих малой семьей.

Совместное выполнение работ по дому и воспитание детей позволяет контролировать справедливое распределение работ по дому и уход за детьми.

В жилых сообществах присутствует высокая степень материальной защищенности для отдельного лица. Потому что в моменты отсутствия заработка или денег солидарность группы оберегает его от нравственного и физического упадка. Общее владение средствами производства имеется в сельских коммунах, жилых и производственных кооперативах. Коллективное право пользования снижает необходимость и значимость личной собственности. Личные потребности находятся под контролем группы.

Обобщая все вышесказанное, необходимо отметить, что утрата законным браком его значения, ослабление родительских и родственных семейных отношений, кризис современной семьи сигнализируют о тенденции возникновения альтернативных форм брачно-семейных отношений. Обсужденные альтернативы семье и браку пока еще ограничиваются меньшинствами и молодыми людьми. Большинство людей живет традиционными формами брака и семьи. Сильнейшим аргументом в пользу традиционных вариантов остаются интересы детей. Тем не менее увеличение возможности расторжения брака и появившиеся альтернативы влияют и на тех, кто живет в традиционном супружестве. Традиционные формы брачно-семейных отношений представляются менее прочными, менее безальтернативными и менее само собой разумеющимися. Толерантность в отношении меньшинства, которое не живет в браке и семье, значительно возрастает. Вместе с ней повышаются требования к качеству собственной супружеской и семейной жизни у большинства.

Контрольные вопросы

1. Трудности при изучении психологии семейных отношений.

2. Основные изменения в представлениях, которые произошли в общественном сознании в отношении семьи.

3. Основные традиции русской семьи.

4. Виды нетрадиционных (особых) семей.

5. Альтернативы семьи по параметрам законности, наличия детей и стабильности.

6. Альтернативы семьи по параметрам мужской идеологии, сексуальной верности партнеров, гетеросексуальности и диадичности.

Тема 2. Семья и брак в современном обществе. Подходы к исследованию семьи

2.1. Место семьи в обществе. Понятия «семья» и «брак»

Итак, семья – важнейший из феноменов, сопровождающий человека в течение всей его жизни. Значимость ее влияния на личность, ее сложность, многогранность и проблематичность обусловливают не только большое количество подходов к изучению семьи, которые мы уже рассматривали, но и многообразие определений, встречающихся в научной литературе.

В последнее время значительно возросло внимание к проблемам брака и семьи. Это связано с необходимостью знать, что происходит в семье и почему так часты разводы, отчего семья все чаще ограничивается одним ребенком, в силу каких причин множество мужчин и женщин, испытывающих потребность в любви и заботе, стремящихся отдать свое тепло близкому человеку, остаются одинокими.

Вступление в брак, рождение и воспитание детей, создание крепкой семьи – дело отнюдь не такое простое, успешно решать эту задачу большой общественной значимости может лишь тот, кто вступает в брак с сознанием своей огромной ответственности.

Усиленное общественное внимание к семье связано с современным демографическим развитием. Даже беглый взгляд на статистические данные, касающиеся рождаемости в России, позволяет заметить, что это процесс весьма нестабильный и в значительной степени зависящий от конкретных мероприятий, осуществляемых в рамках государственной демографической политики. На демографическое поведение супругов оказывают многообразные факторы. В их числе общественные и семейные традиции, желание иметь более высокий жизненный уровень, качество помощи, оказываемой семье обществом, уровень подготовки к обязанностям супругов и родителей. Проблема демографического развития общества не имеет в виду лишь простой рост населения. Важно, чтобы он сопровождался положительными качественными сдвигами, чтобы возрастал общий культурный уровень населения, что, в свою очередь, способствует повышению качества воспитания детей.

К числу причин усиленного внимания к проблемам семьи относится стремление общества искоренить такие негативные социальные явления, как преступность, наркомания, самоубийства, поскольку развитие тех или иных качеств личности связано с семьей.

Естественно, есть немало и других причин, побуждающих общество все более активно заниматься вопросами семьи. Например, нередко упускают из виду связь между характером супружеских отношений и стабильностью кадров на производстве. С семейной атмосферой тесно связано психическое и физическое здоровье человека. По некоторым данным, в основе 42 % всех случаев, когда люди вынуждены были обращаться за медицинской помощью в связи со своими психологическими проблемами, лежат супружеские конфликты.

Все вышесказанное подводит к однозначному выводу: исходный пункт профилактики негативных социальных явлений – семья.

Термины «брак» и «семья» как в обыденной речи, так и в научных публикациях находятся рядом, что действительно правомерно, поскольку реальности, обозначаемые этими терминами, тесно взаимосвязаны. Однако брак и семья – не одно и то же, это не тождественные, а скорее пересекающиеся понятия, ведь семья может существовать без брака, а брак без семьи.

Брак – это исторически обусловленная, регулируемая обществом форма отношений между полами, между мужчиной и женщиной, устанавливающая их права и обязанности по отношению друг к другу и к детям. Иными словами, брак – это традиционное средство формирования семьи и общественного контроля за ней, одно из орудий сохранения и развития общества. Брачная форма регулирования отношений между представителями разных полов появилась не сразу. В глубочайшей древности отношения между людьми, в том числе между полами, регулировались только биологическими импульсами. В это время в половое общение могли вступать друг с другом все члены общества: братья с сестрами, родители со своими детьми. Такая форма отношений между полами, беспорядочная связь между ними называется промискуитетом.

Каждая женщина данного стада могла принадлежать каждому мужчине этого же стада. Такое явление называется эндогамией, т. е. браком внутри данной общности. Впоследствии такие связи стали угрожать существованию данного рода. Было введено половое табу, полный запрет на сексуальные связи между людьми внутри данного рода. Постепенно это породило новые, экзогамные связи между людьми: лишенные возможности вступать в связь с женщиной своего рода, мужчины стали вступать в случайные связи с женщинами другого рода. От этой связи рождались более жизнестойкие дети. Поэтому постепенно эндогамные связи были совершенно запрещены. Таким образом, первой формой брака был групповой дуально-родовой брак. При нем все мужчины одного рода имели право на супружеские отношения с любой женщиной другого рода. Групповой брак существовал до конца каменного века. Впоследствии преимущественные связи именно с наиболее предпочитаемыми партнерами получили все большее распространение, таким образом общество постепенно перешло к новой форме брака – парному браку. В нем объединялась уже одна супружеская семья. Правда, любой из напарников мог при этом входить в несколько таких пар одновременно, а тем более последовательно. Поскольку отцовство в таких условиях было трудно установить, родство считалось по материнской линии. Дети, рожденные данной женщиной, принадлежали тому роду, которому принадлежала сама эта женщина.

В самом конце каменного века, с возникновением земледелия, с ростом производительности труда, постепенно создаются условия, когда супружеская пара оказывалась способной самостоятельно содержать и кормить своих детей. И постепенно эта пара отпочковывалась от рода. Муж и жена объединяли свои усилия не только в деторождении, но и в производстве вещей. Отношение между полами стабилизировалось, стало более надежным установление отцовства, и ответственность за семью все более переходила к мужчине. Матриархатные отношения перешли в патриархатные, когда родство уже считалось по отцовской линии. И на смену парной семье пришла новая, высшая форма семьи – моногамная семья. Жена перешла на жительство к своему мужу и вместе с детьми попала под его власть.

Надо отметить, что патриархатная семья существовала и существует в форме не только моногамного брака, но и полигамного, когда муж имеет право иметь нескольких жен. Ныне полигамия существует в некоторых мусульманских странах. Но история знает и иную форму неравенства в браке: полиандрия, многомужество. И до сих пор полиандрия встречается в некоторых племенах Индии, Тибета. В Индии чаще всего жена старшего брата становилась общей женой всех братьев – и получалась так называемая фратериальная, или братская, семья.

Семьей в социологии называют социальные объединения, члены которого связаны общностью быта, взаимной моральной ответственностью и взаимопомощью. По существу, семья представляет собой систему отношений между мужем и женой, родителями и детьми, основанную на браке или кровном родстве. Эти отношения имеют исторически определенную организацию. Семья – это прежде всего отношения между ее членами.

Вопрос о том, что первично – брак или семья, пока еще дискутируется. Некоторые исследователи утверждают, что брак является основой семьи. Каждая перепись населения в России показывает, что число женщин, состоящих в браке, превышает число женатых мужчин. По-видимому, одно и то же явление, фактический брак, люди расценивают по-разному: женщины его объявляют настоящим, равным юридическому, мужчины же считают это безбрачием.

Основными для семьи являются три ее признака:

• брачные или кровнородственные связи между всеми ее членами;

• совместное проживание в одном помещении;

• общий семейный бюджет.

Юридическая сторона тут не выступает непременным условием.

Семья относится к особым, фундаментальным группам общества, оказывая довольно заметное воздействие на общество прежде всего своей воспроизводящей функцией. Именно семья осуществляет рождение, воспитание, выращивание новых членов общества. Кроме того, семья упорядочивает сексуальные отношения между людьми. В какой-то мере она является своеобразной моделью общества, всех социальных связей и отношений для молодого человека. Например, в семье существуют отношения материальные, складывающиеся независимо от воли людей. Это и отношения между полами, и экономические отношения между членами семьи в процессе производства необходимых благ. В семье человек впервые сталкивается с разделением труда.

В семье между ее членами существуют идеологические, правовые, нравственные и религиозные отношения. Формирование трудовых ресурсов, квалификационный рост, миграция населения – все эти вопросы находятся под влиянием семьи. И именно в семье принимается решение о том, куда молодому человеку пойти учиться. Но все эти отношения преломляются в семье через особый психологический механизм: они основываются на чувствах любви, привязанности и заботы.

Именно в семье закладываются привычки, нравственные основы отношения к старшему поколению: милосердие или бездушие.

Все это имеет отношение к социальной значимости семьи. Семейное положение человека и качество его семейной жизни оказывают значительное влияние на его физическое, психическое состояние и самочувствие. По данным зарубежных исследователей, смертность у людей, не состоящих в браке, значительно превышает смертность у людей семейных. Разумеется, благоприятно влияет на человека лишь здоровая, благополучная семья, создание которой требует значительных усилий. Неблагоприятная же скорее усугубляет, ухудшает его положение.

Систематическое исследование семьи, по данным американского социолога X. Кристенсена, было начато лишь в конце XIX в. До этого времени на семью и брак сильное влияние оказывали религия, мифология, философия. Как известно, в социальной концепции Платона интересы общества (государства) доминируют над интересами личности. «Идеальное государство – общность жен и детей», «Каждый брак должен быть полезен для государства», – писал Платон. Он считал, что женщины должны обучаться тем же искусствам, что и мужчины, так же как и они, овладевать важными навыками. Он предлагал вполне конкретные рекомендации, как обеспечить здоровое потомство. По его мнению, самых здоровых детей рожают женщины в возрасте от 20 до 40 лет от мужчин не старше 55 лет. Платон требовал, чтобы каждый мужчина вступил в брак до 35 лет, уклоняющиеся от этого должны подвергаться штрафу. Хорошо, когда супруги различны по темпераменту, это обеспечивает уравновешенное потомство. Недопустимо, подчеркивал Платон, зачатие в состоянии опьянения, это чревато тяжелыми последствиями для будущих детей. Аристотель предполагал, что природа нормального человека определяется его «встроенностью» в политическую систему, а «всякая семья составляет часть государства».

В течение длительного времени (примерно до середины XIX в.) семья рассматривалась как изначальная и по самой своей природе моногамная ячейка общества. Поэтому философов и ученых античности, Средневековья и отчасти Нового времени интересовала не столько семья как специфический социальный институт, сколько ее отношение к общим социальным порядкам и прежде всего к государству.

Английский философ Томас Гоббс (1588–1679), разрабатывая проблемы моральной и гражданской философии, опровергал точку зрения на брак как нечто нечистое, лишенное святости, желая возвращения земному институту брака его духовной ценности.

Французский просветитель XVIII в. Жан Жак Руссо (1712–1778), который отличался особым демократизмом, отрицал правомерность общественного неравенства между полами. Но вместе с тем Руссо обращал внимание и на их природные, функциональные и в какой-то мере социальные различия. Он предполагал дифференцированный подход к особенностям женщины и мужчины.

Большой интерес представляют воззрения на семью и брак классиков немецкого идеализма И. Канта (1724–1804) и И. Фихте (1762–1814), которые рассматривали проблемы брака и семьи исходя из теории естественного права, неравенства мужчины и женщины. Они считали, что брак – это нравственно-правовой институт, что половое влечение облагорожено исключительностью и должно регулироваться законами. Еще один классик немецкого идеализма, Г. Гегель (1770–1831), обладая огромным историческим чутьем, увидел связь определенной формы семьи и соответствующего социального и политического строя. Гегель пришел к выводу о том, что правовые отношения чужды семейному союзу самому по себе. В основе этого вывода лежит идея о противоречии между духовно-нравственным единством в семье и внешним (юридическим) регулированием этих отношений.

Утверждение исторического взгляда на брак и семью происходило двумя путями: 1) при помощи исследования прошлого семьи, в частности брачно-семейного уклада так называемых примитивных народов; 2) путем изучения семьи в различных социальных условиях. У истоков первого направления стоит швейцарский ученый Иоганн Бахофен (1815–1887), положивший начало изучению истории семьи. В труде «Материмское право» (1861) он выдвинул тезис об универсально-историческом развитии первобытного человека от первоначального беспорядочного общения полов («гетеризма») к материнскому, а затем к отцовскому праву. Через анализ древних классических произведений он доказал, что до единобрачия и у греков, и у азиатов было такое состояние, когда не только мужчина вступал в половые отношения с несколькими женщинами, но и женщина с несколькими мужчинами.

Особенное значение для обоснования эволюционных идей имел труд американского ученого Льюиса Генри Моргана (1818–1881), который впервые на научной основе рассмотрел историю первобытного общества. Свою книгу «Древнее общество» он писал около 40 лет и опубликовал в 1877 г. В ней излагается теория единого пути развития человеческого общества, обосновывается универсальность материнского рода, опровергается патриархальная теория. На огромном фактическом материале Морган проанализировал систему родства на разных континентах. По его схеме брачные отношения прошли путь от промискуитета (беспорядочные половые связи) через групповой брак к моногамии. Наиболее важным результатом всех его изысканий было установление многообразия исторических типов брачно-семейных отношений и зависимости их от конкретных исторических условий.

Книга Моргана «Древнее общество», которую законспектировал и прокомментировал К. Маркс (1818–1883), послужила поводом для создания произведения Ф. Энгельса (1820–1895) «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (1884). Выполняя завещание К. Маркса, Ф. Энгельс с использованием труда Моргана доказал глубокую органическую взаимосвязь производства средств жизни и производства самого человека, развития, с одной стороны, труда, а с другой – семьи. Была вскрыта объективно-историческая закономерность изменений семьи, ее противоречивый и вместе с тем прогрессивный характер. Энгельс уделяет особое внимание эволюции форм семьи, ее развитию от групповых форм брака к моногамии.

На основании перечисленных концепций, а также исследований М. Ковалевского, Б. Малиновского, П. Сорокина и ряда других СИ. Голод (1998) представил следующую периодизацию развития института семьи.

Развитие систем семейных отношений происходило по линии уменьшения числа брачных партнеров и ужесточения правил, регламентирующих выбор партнера. Наиболее древней формой социальной организации человека был род, который объединял всех людей, происходивших от одной праматери: ее дочерей, детей ее дочерей и так далее до бесконечности. Род представлял собой матриархальную семью, включавшую в себя всех потомков по женской линии.

Групповая семья опиралась на брак нескольких сестер с группой мужчин. Мужья, в свою очередь, могли состоять в родстве, но могли быть и не родственниками. Родство считалось по женской линии, так как отцовство не устанавливалось достоверно. Признаки матрилинейности, отсчета и большей значимости родства по материнской линии наблюдаются у некоторых народов, живших в конце XIX – начале XX в. (Голод, 1998).

Парная семья основывалась на браке отдельных пар, однако взаимоотношения не были стабильными и могли прерваться в любой момент по желанию любой из сторон.

Патриархальная семья основывалась на браке одного мужчины с несколькими женщинами, полигамная для мужчины, она сопровождалась «затворничеством жен»; сформировалась в период возникновения собственности. Этот тип семьи определялся главенством мужчины в решении всех вопросов жизнедеятельности семьи и закреплял патрилинейность (отсчет по мужской линии родства и мужское наследственное право).

Моногамная семья — семья, которую создают один мужчина и одна женщина; их супружество постоянно в течение всей их жизни (от древнегреч. monos – один, единственный, gamos – брак). Этот тип семьи сложился примерно три тысячелетия назад (в первом тысячелетии до новой эры). На протяжении большей части своей истории эта форма семьи имела патриархальную структуру и в настоящее время находится в стадии уравнивания прав полов, женской и детской эмансипации, возрастания роли женщины и ребенка в семейной жизни.

Современные тенденции в развитии семейных отношений. Изменения моногамной семьи, которые стали столь очевидными к концу XX в., наметились еще на рубеже XIX–XX вв. СИ. Голод полагает, что институт семьи достаточно консервативен, поэтому изменения, произошедшие в социальном устройстве жизни, скажутся на изменениях семейных установок через несколько десятков лет. Кроме того, Голод пишет о том, что многие исследователи семьи и брака в своих интерпретациях и суждениях исходят из представлений, что патриархальная моногамная семья последних столетий в европейской жизни – это позитивный и идеальный образец, а все отклонения – это явления негативные. Такие оценочные убеждения мешают исследователю лучше понять, что же на самом деле происходит с семьей и каковы прогнозы ее развития.

И все-таки если говорить об изменениях в современной семье, то наиболее очевидным можно считать изменение в социальном статусе женщины – выраженное стремление «состояться» профессионально и сделать карьеру. Из этого вытекают последующие изменения, касающиеся непосредственно семьи.

Уравнивание прав полов ведет к изменениям матримониального поведения и элементов ухаживания. Институт сватовства заменен браком по собственному выбору. При этом могут игнорироваться социальные и экономические интересы родительской семьи; молодожены в меньшей степени ориентированы на родительское согласие; брачный выбор становится результатом решения пары, а не родительского, следовательно, этот выбор может быть недостаточно взвешенным и обдуманным.

В силу экономической независимости, которую обрела женщина в XX в., изменился ее статус в семье, и структура семьи стала двух– либо одновершинной, но роль главы снова, как во времена матриархата, занимает женщина. Таким образом, мужчина утрачивает свои доминирующие функции в области обеспечения ресурсами, принятия решений и приобщения детей к социуму.

Женщина все меньше времени уделяет семье и воспитанию ребенка; репродукция ставится в подчиненное положение относительно карьеры. Отсюда следует, что показатели детности современной семьи и численности населения индустриальных стран неуклонно снижаются.

Функции воспитания постепенно передаются другим лицам – либо няне и гувернантке, либо государству. В случае передачи этих функций государству, как это было в советский период в России, вместо индивидуальной опеки и непосредственной заботы «просвещенного сочеловека» детей воспитывают в безликих, неиндивидуализированных отношениях государственные служащие. Эта замена опеки матери опекой государства наиболее трагично влияет на психологическое развитие ребенка, вызывая необратимые симптомы скрытой или явной материнской депривации.

В течение XX в. произошло разделение трех составляющих, ранее существовавших слитно в моногамной семье, брака, сексуальности и репродукции (репродукция – поведение, связанное с рождением детей). Если вплоть до конца XIX в. в случае брака практически однозначно предполагалось рождение детей и детными было подавляющее большинство семей, то с середины XX в. брак отделился от репродуктивной функции: увеличилось количество браков, в которых супруги по убеждению не имеют детей. С другой стороны, постоянно повышается число внебрачных рождений и так называемых материнских семей, где незамужняя женщина рождает и воспитывает ребенка. Таким образом, явно усматривается тенденция к отделению брака от репродуктивного поведения. Что касается сексуальности, то она и ранее была достаточно отделенной от брака в связи с существованием институтов экзогамии, но тогда сексуальная связь вне брака осуждалась и обществом, и церковью. Теперь наблюдается достаточно свободная сексуальная жизнь как у мужчин, так и у женщин. Отчасти автономизация сексуальности от брака произошла в результате применения контрацептивов и программ планирования семьи, тесно связанных с движением женской эмансипации.

Практически присущим браку стал феномен развода. Неуклонный рост числа разводов, особенно в индустриальных странах, свидетельствует о том, что более чем у половины вступивших в брак (51 %) наступает период во взаимоотношениях, когда они становятся ненужными друг другу, отягощающими или разрушающими быт, и принимается решение о разрыве отношений. Причем современная тенденция такова, что инициатором развода чаще становится женщина, а вероятность развода для каждого последующего брака увеличивается.

Таким образом, между понятиями «брак» и «семья» существует тесная взаимосвязь. Однако в сути этих понятий есть и немало особенного, специфического. Так, ученые убедительно доказали, что брак и семья возникли в разные исторические периоды. А. Г. Харчев определяет брак как исторически меняющуюся социальную форму отношений между женщиной и мужчиной, посредством которой общество упорядочивает и санкционирует их половую жизнь и устанавливает их супружеские и родительские права и обязанности.

В этом определении ключевыми моментами для понятия сущности брака являются представления об изменчивости форм брака, его социальной репрезентации и роли общества в его упорядочивании и санкционировании, правовом регулировании.

Так, в разных обществах устанавливается разный возраст вступления в брак, регулируются процедуры оформления брака и его расторжения. Половое санкционирование также хорошо известно. Наглядным примером является ограничение возможностей репродуктивного поведения в Китае, численность которого превышает 1,5 млрд человек. В других обществах, наоборот, изыскиваются всяческие способы стимулирования деторождения. Влияние государственной политики осуществляется через налоги на бездетность, выдачу пособий семьям, имеющим детей, организацию продажи детских и семейных товаров (сеть американских магазинов «Семейный доллар», торгующих по более доступным ценам), оказание особой медицинской помощи беременным женщинам, младенцам, принятие программ, способствующих социальной и материальной поддержке семей.

Согласно А. Г. Харчеву, семья – это исторически конкретная система взаимоотношений между супругами, между родителями и детьми как малой группы, члены которой связаны брачными или родственными отношениями, общностью быта и взаимной моральной ответственностью и социальная необходимость в которой обусловлена потребностью общества в физическом и духовном воспроизводстве населения.

По мнению А. Г. Харчева, семья представляет собой более сложную систему отношений, чем брак, поскольку она, как правило, объединяет не только супругов, но и их детей, а также других родственников или просто близких супругам и необходимых им людей.

2.2. Подходы к исследованию семьи

Семья – это сложное социокультурное явление. Специфика и уникальность ее в том и состоит, что она фокусирует в себе практически все аспекты человеческой жизнедеятельности и выходит на все уровни социальной практики: от индивидуального до общественно-исторического, от материального до духовного. В структуре семьи можно условно выделить три взаимосвязанных блока отношений: 1 – природно-биологические, т. е. половые и кровнородственные; 2 – экономические, т. е. отношения на базе домашнего хозяйства, быта, семейной собственности; 3 – духовно-психологические, нравственно-эстетические, связанные с чувствами супружеской и родительской любви, с воспитанием детей, с заботами о престарелых родителях, с моральными нормами поведения. Только совокупность названных связей в их единстве создает семью как особое социальное явление, ибо не может считаться семьей естественная близость мужчины и женщины, не закрепленная в правовом отношении и не связанная общностью быта и воспитания детей, поскольку это не что иное, как сожительство. Экономическое сотрудничество и взаимопомощь близких людей, если они не основаны на узах брака и родства, также не являются элементом семейных отношений, а только деловым партнерством. И наконец, духовная общность мужчины и женщины ограничивается дружбой, если отношения между ними не принимают свойственную семье форму развития.

Как видим, только совокупность названных отношений в рамках единого целого представляет собой семью. Отношения эти очень разнородны, противоречивы, а порой и несовместимы, поскольку выражают духовное и материальное, возвышенное и будничное. В силу этого семья как сложное социокультурное явление заключает в себе и факторы развития, и источники противоречий, конфликтов, кризисов. В то же время чем полнее реализуется в семейном союзе совокупность разнородных отношений, чем теснее их взаимосвязь, тем прочнее семья. Всякое же ослабление, свертывание, выпадение одной из подсистем целостного комплекса связей отрицательно сказывается на устойчивости семьи, делает ее более уязвимой для разрушительных тенденций.

И хотя семья с момента своего возникновения, будучи изначально сложным социальным явлением, органически включала в себя природно-биологические, нравственные, психологические и экономические аспекты жизнедеятельности, влияние их на организацию ее жизни на протяжении развития человеческого общества было далеко не однозначно. Все это позволяет определить семью как социальный институт.

Простые социальные институты – организованные объединения людей, которые выполняют определенные социально значимые функции, обеспечивающие совместное достижение целей на основе выполнения членами института своих социальных ролей, обусловленных социальными ценностями, идеалами, нормами. На этом уровне управляющая система не выделилась в самостоятельную систему. Социальные ценности, идеалы, нормы сами обеспечивают устойчивость существования и функционирования социального института. Классическим примером простого социального института является институт семьи. А.Г. Харчев определяет семью как основанное на браке и кровном родстве объединение людей, связанное общностью быта и взаимной ответственностью. Первоначальную основу семейных отношений составляет брак. Брак – это исторически меняющаяся социальная форма отношений между женщиной и мужчиной, посредством которой общество упорядочивает и санкционирует их половую жизнь и устанавливает их супружеские и родственные права и обязанности. Но семья, как правило, представляет более сложную систему отношений, чем брак, поскольку она может объединять не только супругов, но и их детей, а также других родственников. Поэтому семью следует рассматривать не просто как брачную группу, но как своего рода социальный институт, т. е. систему связей, взаимодействий и отношений индивидов, выполняющих функции воспроизводства человеческого рода и регулирующих все связи, взаимодействия и отношения на основе определенных ценностей и норм, подверженных обширному социальному контролю через систему позитивных и негативных санкций.

Понятие социального института широко используется как у нас, так и за рубежом. Применительно к семье оно используется прежде всего как сложная система действий и отношений, которая выполняет определенные социальные функции. Или же понятие социального института рассматривается как взаимосвязанная система социальных ролей и норм, которая создана и действует для удовлетворения важных социальных потребностей и функций. Социальные роли и нормы, включенные в социальный институт, определяют соответствующее и ожидаемое поведение, которое ориентировано на удовлетворение специфических социальных потребностей.

Семья анализируется как институт в ситуациях, когда особенно важно выяснить соответствие (или несоответствие) образа жизни семьи, ее функций современным общественным потребностям. Модель семьи как социального института очень важна для прогноза изменений семьи, тенденций ее развития. При анализе семьи как социального института исследователей прежде всего интересуют образцы семейного поведения, семейных ролей, особенности формальных и неформальных норм и санкций в сфере брачно-семейных отношений.

Как малая социальная группа семья рассматривается тогда, когда изучаются отношения между индивидами, входящими в семью. При таком подходе успешно исследуются мотивы вступления в брак, причины разводов, динамика и характер супружеских отношений и отношений между родителями и детьми. Хотя при этом нужно учитывать, что групповое поведение подвержено влиянию социально-экономических и социально-культурных условий.

Рассмотрим различные направления анализа семьи.

Теория социальных групп

Определенное влияние на социологию семьи оказала теория социальных групп, автором которой является американский социолог Чарльз Кули (1864–1929). Кули ввел различения первичных групп и вторичных общественных институтов. Первичные группы (семья, соседство, детские группы) являются основными общественными ячейками. Они характеризуются интимными, личностными, неформальными связями, непосредственным общением, устойчивостью, малым размером. В первичных группах происходит социализация личности. Вторичные общественные институты (классы, нации, партии), согласно теории Кули, образуют социальную структуру, где складываются безличные отношения и в которую индивид включается лишь как носитель определенной функции.

В 1945 г. выходит книга Э. Берджесса и X. Локка «Семья – от института к содружеству». Представители чикагской школы пытались доказать, что изменения в жизни семьи происходят потому, что осуществляется нормальный переход от института (традиционной модели семьи) к содружеству (современной модели семьи). Прочность брака зависит главным образом от психологических усилий супругов. Иными словами, семья изменяется, когда утрачивает все признаки социального института и превращается в свободную ассоциацию лиц, которые взаимодействуют ради своих личных желаний и потребностей, а именно – в содружество. Берджесс и Локк понимали изменения семьи не просто как утрату ею своих функций, не как ее дезорганизацию, а как реорганизацию, изменение всего облика семьи, ее структуры и функционирования. Лозунг «От института к содружеству» был социологически наивным, но идея изменения семьи как ее реорганизации была подхвачена и развита.

Уже на этой стадии, которую X. Кристенсен назвал периодом «появляющейся науки», встретились важнейшие для теории семьи проблемы: формирование семьи, совместимость супругов, удовлетворенность браком и его успешность, стабильность брака. Ученые разработали теоретические концепции, которые по содержанию близки тем, которые использовались позже.

С середины XX в. в развитии социологии семьи начинается стадия, которую назвали «периодом построения систематической теории». Именно с этого времени началось накопление большого количества эмпирических данных по многочисленным аспектам брачно-семейных отношений. Быстрое развитие электронно-вычислительной техники дало возможность более глубокого и серьезного анализа полученных данных.

Проблематика семьи в этот период становится все более актуальной, что связано с началом дестабилизации семьи и брака. Увеличивается число исследовательских центров. Вначале в США, затем в Англии, Австрии, Канаде, Нидерландах, Финляндии, Франции, Швеции и т. д. Позже – в СССР, России и странах Восточной Европы.

Существенным становится стремление откорректировать понятия, которые необходимы для анализа семейных процессов, выяснить зависимости между этими понятиями. Следует отметить особую роль в этом процессе американского социолога Толкотта Парсонса (1902–1979). В 1950-е годы он разработал так называемую систему социального действия, которая оказалась достаточно открытой для междисциплинарных взаимодействий и пригодной для решения специальных задач. Кроме того, она способствовала понятийно-языковой интерпретации социальной действительности. Формализм этой системы включал в себя априорную систему понятий, многие из которых колеблются между чисто теоретическим истолкованием и операционным применением в процессе исследования.

Для анализа американской семьи Парсонс использовал методику, которая широко распространена в культурной антропологии и этнографии, а именно изучение терминологии родства. Парсонс со своими коллегами впервые провели исследования по определению роли супругов в обществе. Он допускал возможность процесса дезорганизации семьи вне всякой связи с процессами функционирования и развития более широких общественных структур.

Особенности брачно-семейных отношений в США Парсонс объясняет процессом социальной дифференциации. «В связи с изменением уровня структурной дифференциации общества, – пишет Парсонс, – уменьшается важность в нашем обществе всех единиц родства, кроме нуклеарной семьи». Происходит перемещение всех основных ее функций (в частности, в сектор занятости), кроме двух: первичной социализации детей и эмоциональной стабилизации личности взрослых. Ученый считает, что это свидетельство не упадка семьи, а ее «специализации» и повышения роли в обществе, так как эти жизненные функции выполняются исключительно в семье.

Структурно-функциональная теория

В рамках этой теории исследуется, как различные социальные структуры социума выполняют полезные для общества функции. Исторически этот подход развивался из естественных наук. Теоретики данного направления предполагают аналогию между обществом и животным миром. Они видят в обществе систему, подобную биологическому организму в том, что он состоит из частей, которые находятся в определенных взаимоотношениях друг с другом. Одна характерная черта организма – он самосохраняется, т. е. выживает при помощи своих поддерживающих жизнь систем и за счет адаптации к окружающей среде. Подобным же образом общество имеет подсистемы, необходимые для его выживания: семья, экономика, религия, политика, образовательные институты.

Части, образующие цельную систему, которую мы называем обществом, сами по себе представляют системы. Макинтайр определил три основные категории функций семьи:

1. Функции семьи для общества.

2. Функции семьи для самой себя как подсистемы.

3. Функции семьи для каждого определенного члена семьи.

Наиболее важные цели семьи – производство новых членов общества и обеспечение их социализации. Поведение семьи меняется в очень широком спектре в различных культурах, но прокреационная функция и функция социализации представляются универсальными.

Согласно Талкотту Парсонсу, Роберту Бейлзу и другим структурным функционалистам, для любой маленькой группы, чтобы она функционировала эффективно и выжила, должны быть распределены цели и ролевая дифференциация. Маленькие группы имеют тенденцию спонтанно развивать структуру смешанных ролей. Семья традиционно порождается самой же собой при помощи секса. Мужчины функционируют как кормильцы семьи, представляя, что называется, инструментальную роль. Женская роль – охранять очаг – экспрессивная роль. Некоторые исследователи этого направления считают разделение труда способом, при помощи которого семьи способны обеспечивать стабильность структуры и эффективно функционировать в обществе. Однако недавние изменения в системе семьи заставили некоторых исследователей вновь заняться этим вопросом.

Изучение функций семьи в отношении каждого отдельного ее члена сконцентрировано на том, как взаимоотношения внутри семьи влияют на личность каждого члена семьи. Пример подобных исследований – исследование взаимоотношений матери и ребенка и влияние этих взаимоотношений на эмоциональные расстройства детей. Основу данного подхода к семье можно выразить в следующим образом:

1. Общество имеет функциональные требования, которые должны быть удовлетворены, если оно хочет выжить; они удовлетворяются посредством подсистем, которые называются социальными институтами. Семья – социальный институт, который удовлетворяет различными способами функциональные требования общества.

2. В то же время семья сама по себе система с ее собственными функциями, требованиями, с которыми сталкиваются члены семьи.

3. Семья состоит из индивидов, чьи потребности удовлетворяются системой семьи.

Один из основных подходов к критике структурного функционализма состоит в том, что эта теория обманчиво проста. Не всегда возможно определить, что является или не является функционально необходимым для существования социальной системы. Например, развод традиционно рассматривался как дисфункция (имеющая нежелательные последствия). Но если посмотреть с другой стороны, развод может быть функционален, так как обеспечивает организованное разделение членов семьи и дает людям возможность завершить потенциально деструктивные взаимоотношения.

Также акцент критики ставится на определении мужских ролей как инструментальных, а женских как экспрессивных. Инструментальность мужчин предполагает, что они по природе своей ориентированы на цель и рациональны – качества, которые годятся для того, чтобы удовлетворить основные нужды семьи. Экспрессивность определения для женщин предполагает сохранность эмоционального фона семейной жизни. Сегодня большинство теоретиков не согласны, что семейные роли биологически обусловлены или что они логично «выходят» из некоторого «естественного» порядка.

Возможно, наиболее серьезная трудность состоит в том, что данная теория придает большое значение стабильности и равновесию. Когда равновесие – основная ценность, то благосклонно воспринимаются лишь те роли, которые его делают прочнее, а их изменения воспринимаются как угроза существующей иллюзорной гармонии. Эта теория использовалась, чтобы оправдать социальные классовые различия и бедность посредством рационализации, что они помогают сохранить социальную структуру. Таким образом, критика этой теории делает акцент на том, что она слишком явно одобряет статус-кво, так как делает акцент на объяснении существования систем и стремится объяснить изменения этих систем как дисфункции. Также, делая ударение на сотрудничестве в обществе, выставляет социальный конфликт в негативном свете.

Наиболее полно структурный подход к анализу семьи представлен в теории Сальвадора Минухина.

Сальвадор Минухин, видный американский семейный психотерапевт, создал подход к пониманию семьи на основе собственной психотерапевтической практики помощи семье [Минухин, Фишман, 1998]. Согласно Минухину, семья – это чрезвычайно сложные структуры, включающие в себя несколько индивидов, которые, в свою очередь, образуют подструктуры внутри семьи. Подструктуры формируют коалиции, взаимодействующие между собой определенным образом, иногда создавая дисфункциональные подструктуры и определяя кого-либо из своих членов носителем симптомов. Кроме того, семья является подструктурой целых социальных объединений. В результате взаимодействия семьи с более крупными социальными структурами создается значительная часть ее трудностей, но она обеспечивает поддержку этих структур.

Семья – это развивающаяся структура, так как в ней действуют возрастные закономерности. Члены семьи развиваются, достигают зрелости, стареют, поэтому семья непрестанно изменяется; эволюционные периоды роста (когда в семье накапливаются едва заметные изменения) сменяются революционными, требующими значительной перестройки семейной структуры.

Семейные подструктуры. Отдельный индивид – член семьи может рассматриваться как первый вид семейной подструктуры, так как он является автономной человеческой единицей с собственными потребностями, мотивацией и жизненными целями. Члены семьи различаются между собой по степени включенности, интегрирования в семью. Некоторые члены находятся внутри семьи «всеми своими помыслами», а некоторые – включены в активную жизнь иных социальных систем. И те и другие вносят важный вклад в функционирование семьи: одни поддерживают эмоциональный климат и комфорт в семье (отстаивают центростремительные тенденции), другие приносят в семью новую информацию, открывают семье «новые социальные миры», являются проводниками детей в другие социальные институты (центробежные тенденции). Однако центростремительные тенденции должны преобладать над центробежными, в противном случае семья прекратит свое существование.

Супружеская подструктра состоит из супругов в семье. Особое значение приобретает процесс формирования супружеской подструктуры, так как два человеческих опыта жизни в родительской семье, два набора ценностей, убеждений и ожиданий сталкиваются, чтобы создать единство. От каждого из партнеров требуется большая психологическая работа – уступки, самоотречение, упорство в настаивании на том, что представляется важным. Итогом периода адаптации явится формирование новой идентичности (нового тождества), которое будет «шлифоваться» годами. Одна из главных задач супружеской подструктуры – создание границ, которые защищали бы супругов от других членов семьи (детей) и ближайших родственников, нередко проявляющих стремление нарушить эту границу. В супружеской подсистеме удовлетворяются интимные и наиболее значимые потребности человека. Эти отношения являются самыми поддерживающими, а их утрата – наиболее травматическим опытом. В шкале жизненных стрессоров Лазаруса, Парэ утрата супруга занимает первое место по тяжести переживаний. Задачи супружеской подструктуры – удовлетворять потребности в защите и безопасности, поддержке, интимности, психологическом росте. Если в подсистеме эти функции не выполняются хотя бы для одного из супругов, то он может искать удовлетворения своих потребностей с другим партнером. Когда в супружеской подструктуре есть какое-либо нарушение, это всегда отразится на всей семье.

Родительская подструктура не обязательно включает в себя супружескую пару; в нее могут входить бабушка, тетка и даже старший ребенок. Поэтому при оказании терапевтического влияния на родительскую подструктуру важно знать, кто в нее входит. «Что толку работать с матерью, если она не входит в родительскую подструктуру» [Минухин, Фишман, 1998]. Функции родительской подсистемы: удовлетворение биологических и эмоциональных потребностей ребенка, предоставление безопасного пространства, обеспечение когнитивного развития, передача этических ценностей культуры, обучение навыкам социального поведения, дисциплинирование ребенка. Родители должны создать для ребенка предсказуемый мир, в котором ребенку станет понятно, каковы будут последствия в ответ на его действия. Помимо обязанностей родителей есть право принимать решения о наиболее значимых аспектах в жизни ребенка (месте проживания, учебе, увлечениях). Структура, перед которой стоят подобные задачи, должна обладать властью для исполнения. Защитой ребенка от произвола родителей является совесть последних. По мере взросления ребенка родительская подструктура должна меняться, предоставлять ему больше свободы и требовать больше ответственности.

Взаимодействуя с родительской подструктурой, ребенок получает опыт общения с людьми, имеющими ресурсы и власть. Он узнает о том, царит ли в этой властной структуре произвол или она справедлива и целесообразна. Этот опыт необходим для него в будущем, когда он вступит в рабочие отношения и у него будет начальник. Этот опыт повлияет на его собственное родительское поведение.

Братско-сестринская подструктура – первая группа людей, равных для ребенка; в ней он приобретает опыт взаимодействия «по горизонтали», учится быть верным, нападать, находить «козлов отпущения», узнает, как группа карает за отсутствие лояльности. Обретенные в братско-сестринской подсистеме модели поведения будут воспроизводиться в контактах с друзьями, коллегами, недругами.

Проблемными Минухин называет те семьи, где нарушаются взаимодействия внутри подструктуры, между подструктурами внутри одной семьи либо между семьей и социальной средой.

Мюррей Боуэн (1913–1990) – один из основоположников так называемого семейного движения в США, цель которого – исследование семьи как фактора, влияющего на психическое здоровье человека, и использование ресурса семьи для помощи психически больным людям. Боуэн исследовал семью с позиций эволюционистского подхода, отказавшись от понятий из общей теории систем, таких как гомеостаз, энтропия, обратная связь. Он считает, что такие понятия отражают механистический, дедуктивный подход к человеку, что этот подход берет свое начало в физике и кибернетике и не может помочь адекватно описать биологическую природу человека (Бейкер, 1991). Основной группой, в которой развивается и проживает свою жизнь человек, является семья. Поэтому человек, как любой другой биологический объект, должен быть изучен в своей репродуктивной группе. Одно из главных понятий в концепции Боуэна – эмоциональная система, система мотивационного регулирования инстинктивных форм поведения (размножения, заботы о потомстве, поиска пищи и борьбы за выживание). На нарушение форм инстинктивного поведения эмоциональная система реагирует повышением уровня возбуждения, что субъективно переживается как состояние тревоги. При этом чем выше состояние возбуждения, тем менее осознаваемыми, более автоматическими и примитивными (характерными для биологического вида) будут реакции индивида (бегство, нападение, замирание). Боуэн считает, что психологические, соматические и социальные симптомы – примеры нарушения функционирования эмоциональной системы.

Другое важное понятие – дифференциация Я. Подобно живой клетке, каждый человек совершает свой путь развития в направлении большей автономии от родительской семьи и индивидуализации (специализации) и одновременно в направлении формирования способности с кооперации. Таким образом, жизненная задача каждого – научиться быть «отдельным», не похожим на других, овладеть умением сотрудничать с другими людьми. Каждый обладает определенным уровнем дифференцированности Я. Для образного представления этого понятия Боуэн предлагает шкалу от 0 до 100 баллов, где диапазону 0-25 баллов соответствует низкий уровень дифференцированности Я, а диапазону 75-100 баллов – высокий. Человек, чей уровень дифференцированности находится в нижнем диапазоне, характеризуется высокой степенью тревожности, стремлением к зависимым отношениям, низкой вариативностью поведения: он не видит нужных путей выхода из ситуаций, в которые попадает, и «выбирает» единственный, открытый ему путь решения проблемы. Реакции такого человека при угрозе приближаются к биологическим, инстинктивным (замирание, бегство, нападение). В случае, если уровень жизненного стресса повышается, такой человек выбирает одиночество, отказ от контактов и путь бездеятельности, пассивности. Психотерапевтический процесс с этими клиентами должен, по мнению Боуэна, состоять в обучении их навыкам анализа ситуации и видения вариантов поведения в ней; осознание выбора (когнитивная работа) увеличит способность клиента концентрироваться на собственном внутреннем мире и повысит уровень дифференцированности его Я.

Человек, чей уровень дифференцирования соответствует верхнему диапазону, отличается следующими чертами: он способен к сотрудничеству, не испытывает тревоги и не утрачивает ощущения собственной индивидуальности при близких взаимоотношениях, хорошо рефлексирует и может сообщать о своих состояниях, не чувствует себя потерянным, если открывается другому, и, что очень важно, видит многообразие путей решения собственных проблем, способен к анализу и выбору наиболее приемлемого для себя способа поведения. Положение каждого человека изменяется по шкале дифференцированности Я в зависимости от уровня жизненного стресса. При повышении стресса человек «продвигается» к полюсу низкой, а при снижении стресса – к полюсу высокой дифференцированности.

Для описания структуры взаимоотношений внутри семьи Боуэн использует понятие эмоциональный треугольник – систему взаимоотношений, включающую в себя троих эмоционально связанных между собой людей, что является основным «строительным элементом» всех систем человеческих взаимоотношений. Триада по сравнению с диадой – более гибкая и стабильная система. В периоды возрастания эмоционального напряжения диада приводит к разрыву, так как тенденция к преследованию и удовлетворению собственных, индивидуальных потребностей начинает преобладать над тенденцией к поддержанию совместимости. Возможность найти понимание, поддержку у третьего в триаде позволяет избежать разрыва и сохранить отношения в диаде. В периоды стресса диада автоматически «вовлекает в себя» другого (третьего), что позволяет снизить тревогу. Если этой меры оказывается недостаточно, то в систему будут вовлекаться дополнительные люди. Обычно в семье, где все члены обладают развитой степенью дифференциации, контакты строятся в соответствии с «правилом эмоционального треугольника»: двое находятся в отношениях более тесного контакта (внутри треугольника), а один – снаружи, при этом положение снаружи – внутри является подвижным. В периоды большего семейного стресса, например связанного с подростковым периодом в жизни ребенка, положение снаружи треугольника является более выгодным, так как позволяет избежать интенсивного контакта с источником стресса. Боуэн полагает, что при положении снаружи треугольника чаще всего выигрывает отец, предоставляя матери «борьбу» с подростком. В семье, состоящей из родителей и нескольких детей, один из детей будет вовлечен в родительский треугольник, тогда как другие будут более свободны от тесного эмоционального контакта с родительской подсистемой, испытывающей напряжение. Дети, которые не вовлечены в родительский треугольник, будут обладать большей степенью дифференцированности.

В семьях с низким уровнем дифференцированности от прародительских семей могут быть описаны три вида взаимодействия в эмоциональном треугольнике. По существу, речь идет об авторской типологии проблемных семей.

1. Семья, в которой супруги в течение длительного времени не могут адаптироваться друг к другу, сформировать взаимоотношения. Они находятся внутри эмоционального треугольника и тратят всю свою энергию на внутренний конфликт (придирки и обвинения), не вовлекая в свои взаимоотношения детей. В таком случае родительская недифференцированность практически может не влиять на ребенка, и он будет развиваться благополучно. Боуэн полагает, что ребенок может развиваться независимо от родителей и его не свяжут с ними ни привязанность, ни процессы индентификации, что в корне противоречит психоаналитической традиции анализа детско-родительских отношений.

2. Семья, в которой процесс супружеской адаптации завершился таким образом, что один из супругов утрачивает автономию и относительную дифференцированность, подчиняясь другому. В результате образуются два «псевдо-Я», которые сливаются по мере того, как один становится все более доминирующим. В этой ситуации у зависимого супруга могут развиваться психосоматические или психиатрические заболевания. Такие браки, как полагает Боуэн, являются очень стабильными. Дети в этих семьях, так же как и в первом случае, находятся снаружи эмоционального треугольника, и родительская недифференцированность им не вредит.

3. Семья, в которой супружеская пара находится в спокойных взаимоотношениях, а низкодифференцированный родитель (родитель с высоким уровнем тревоги, низкой способностью принимать рациональные, взвешенные решения) вступает в тесное эмоциональное взаимодействие с ребенком. Он защищается от собственной слабости с помощью механизма проекции, приписывая ребенку собственные черты низкой дифференцированное™. Обычно объектом проекции становится ребенок, родившийся в период семейного стресса. Кроме того, некоторые характеристики ребенка с наибольшей вероятностью делают его объектом проекции: это – первенец или единственный ребенок, ребенок с врожденными нарушениями развития; он избалован, имеет психосоматические или психиатрические, социальные и поведенческие симптомы, наиболее отчетливо проявляющиеся в период, когда он становится взрослым. Именно такой ребенок, вовлеченный в родительский эмоциональный треугольник, в активной позиции становится носителем механизма проекции, которую он использует при взаимодействии со своим ребенком в собственной семье. Таким образом формируется механизм «трансмиссии», повторяющейся во многих поколениях одного генеалогического дерева. Семьи остальных детей, не вовлеченных в процесс проекции, остаются здоровыми.

Теория конфликта

Теория конфликта, прямо противоположная подходу структурного функционализма, рассматривает конфликт как центральную и неизбежную часть человеческих взаимоотношений. Вместо акцента на отрицании конфликта она делает акцент на его разрешении.

Основные положения (по Тернеру):

1. Хотя социальные взаимоотношения демонстрируют в полном объеме систематически характерные черты, сами взаимоотношения изобилуют противоречивыми интересами.

2. Этот факт дает возможность считать, что социальные системы систематически генерируют конфликт.

3. Конфликт – неизбежная характеристика социальных систем.

4. Конфликты проявляются в биполярных противоположных интересах.

5. Конфликт чаще всего происходит по поводу распределения недостаточных ресурсов, преимущественно власти.

6. Конфликт – основной источник изменений социальных систем.

Теоретики конфликта склонны исследовать большие социальные общества, такие как целые общности, и пытаются найти конфликтующие силы, которые объясняют поведение индивидов и семьи. Этот акцент на социальных силах в конфликте заставляет их делать ударение на разрушительных аспектах общества и на социальных проблемах. Чувство отчуждения или одиночества в современном индустриальном обществе – одна из подобных проблем. Недовольство качеством жизни из-за неправильного использования определенных средств – другая.

Основные различия между функционалистами и теоретиками конфликта – в их отношении к тому, как социологи должны относиться к социальным проблемам. Тогда как функционалисты склонны поддерживать статус-кво, теоретики конфликта в отношении существующих норм и поведения спрашивают, кому выгодно существование этих норм и поведения. Ответы, с их точки зрения, могут предполагать, что обществу следует активно помогать людям с различными интересами сотрудничать для достижения более гуманного социального мира.

Теоретики структурного функционализма убеждены, что семейные роли мужчин и женщин происходят из функциональных требований семьи как целого в обществе. Теоретики конфликта, напротив, считают, что все социальные системы характеризуются взаимоотношениями сильных и слабых и гендерные роли в семье являются источником конфликтов. Динамика системы исходит из борьбы одной стороны за достижение и удержание доминирующей позиции над другой стороной.

Карл Маркс и Фридрих Энгельс были основоположниками теории конфликта (в ранней стадии развития). Они утверждали, что конфликт между мужчиной и женщиной неизбежен в капиталистическом обществе; фактически они видели в этом первый и основной пример классового антагонизма. Женщины были подавлены и эксплуатировались мужчинами, посколько были экономически зависимым. Дифференциация половых ролей с точки зрения теории конфликта – далеко не стабилизирующий функциональный механизм. Наоборот, это результат прямой эксплуатации и сам по себе источник конфликта. Несмотря на то что подчиненная позиция женщин функциональна для некоторых элементов экономической системы, она в то же время мешает полностью использовать потенциал женщин.

Теоретики конфликта, следовательно, считают его частью человеческих отношений и связывают с социальными изменениями. Два человека или группы, которые по всем аспектам противостоят друг другу, могут прийти к какому-либо разрешению противоречий. Они могут разрешить конфликт посредством коммуникации, найти пути, как терпеть друг друга, либо просто будут избегать друг друга; они могут объединиться, чтобы найти новое жизнеспособное решение проблем, успешнее противостоять внешней угрозе, или могут истреблять друг друга. В любом случае социальный конфликт в результате завершается изменениями.

До недавнего времени любые научные подходы утверждали, что конфликт следует затушить. Супругам говорили, что борьба – это плохо для брака, после чего они чувствовали вину, если это все-таки происходило. Теоретики конфликта, напротив, утверждают, что различающиеся отношения, предпочтения и цели отдельных членов семьи неизбежно делают из семьи конфликтогенную систему. Теоретики конфликта более заинтересованы в вопросе «Можем ли мы справиться с существующими семейными различиями?»

С этой точки зрения исследователи делают акцент на том, как члены семьи разрабатывают правила поведения, которые позволяют им сотрудничать, даже если они не согласны друг с другом. Они также считают, что семья не может удовлетворить нужды всех своих членов.

Критика этой теории часто сводится к видению социальной системы лишь с точки зрения борьбы за власть; эта теория работает на основе слишком ограниченной перспективы.

Символический интеракционизм

Эта теория делает акцент на динамичном процессе социального взаимодействия, посредством которого приходят к различающемуся пониманию социального поведения. Символический аспект этой перспективы касается символов слов, действий, поз и выражений лица, которые используются людьми для общения и соглашения. Язык рассматривается как один из основных способов, в которых символы значительно отличаются в различных обществах. Теоретики убеждены, что посредством изучения интеракции двух или более людей исследователь может узнать что-нибудь о ценностях и ожиданиях целого общества. С их точки зрения, общество состоит главным образом из человеческих интеракций друг с другом. Символический интеракционизм развивался из социальной психологии. Из-за интереса к межличностному поведению теоретики данного направления сконцентрировались на динамике социальных отношений, особенно на процессе социализации и развития личности.

В исследованиях семьи и брака интеракционисты обращаются к внутренней работе семьи, анализируя как внешне проявляемое поведение, так и отношения и ожидания членов семьи относительно друг друга. Поступая таким образом, они рассматривают символы, которые используются в межличностной коммуникации, значение этих символов для различных членов семьи и то, как происходит разделение символов.

Основные положения теории (Мелтцер):

1. Определенное человеческое поведение и интеракции осуществляются через совокупность символов и их значений.

2. Индивиды становятся людьми за счет взаимодействия с другими.

3. Человеческое общество легче всего понять как состоящее из взаимодействующих людей.

4. Человеческие существа активно формируют свое собственное поведение.

5. Сознание или мышление – взаимодействие с самим собой.

6. Человеческие существа выстраивают свой образ действий целесообразно.

7. Понимание человеческого поведения требует изучения скрываемого поведения.

Область самого пристального внимания теоретиков интеракционизма – роль и статус. Теоретики ролевого подхода уверены, что люди исполняют роли, как актеры на сцене. Но как различные актеры будут играть одну и ту же роль по-разному, так и два человека, даже если у них одинаковые роль и статус, не будут себя вести одинаково, что происходит частично из-за личностных различий у тех, с кем они общаются, а частично из-за их собственных различий. Критика:

1. Теоретики данного подхода игнорируют вопрос о том, как в человеческих взаимоотношениях используется сила.

2. В интеракционизме отрицаются эмоциональные аспекты человеческих взаимодействий и не признается влияние неосознанных процессов на человеческие взаимодействия.

3. Подход может быть использован с очень большими ограничениями.

Теория социального обмена

Эта теория является одной из новейших теорий, которая применяется при исследовании брака и семьи. Она уходит корнями в экономическую теорию и бихевиоризм, особенно в работах Скиннера, Тибо и Келли. Однако ее развитие как социологической теории приписывается главным образом Джорджу Хоумансу и Питеру Блау.

Базовое положение этой теории может быть описано следующим образом: индивиды в процессе интеракций пытаются максимизировать выгоды и минимизировать убытки при достижении наиболее выгодных результатов (результаты = выгода – убытки). Например, когда мужчина предлагает женщине поужинать в ресторане, он вкладывает в нее деньги и время, которое, как он надеется, будет оплачено женщиной в виде приятной компании, удовольствия и, возможно, углубления взаимоотношений. Если он считает, что вечер прошел успешно, что выгода, полученная им, равна или превышает убытки, он, скорее всего, захочет продолжить взаимоотношения. Если нет, то он, вероятно, тут же их завершит. Также если женщина считает, что вечер скорее выгоден и удовлетворяет ее, чем убыточен, то она, скорее всего, захочет продолжения и, вероятно, углубления взаимоотношений.

Либби и Карлсон обратили внимание, что в социальных взаимоотношениях люди не всегда ищут немедленной выгоды. Они могут ожидать вознаграждения не краткосрочного, а долгосрочного. Сканзони с коллегами обратили внимание, что часто это вообще происходит неосознанно. Люди, вовлеченные в отношения обмена, могут лишь слабо осознавать или не осознавать вообще, что имеет место обмен.

Какие факторы должны рассматриваться при анализе отношений обмена, имеющих место в семье и в браке? Симпсон убежден, что мы не сможем понять поведение людей без понимания того, что они хотят от определенного взаимодействия и что прямо влияет на их взаимодействия. Среди влияний, которые были определены как важные факторы в обмене в семье и в браке, выделяют следующие:

1. Нормативные ориентации пары.

2. Когнитивные ориентации пары.

3. Основные паттерны взаимодействия.

4. Восприятие партнерами постоянства института брака вообще и их конкретного в частности.

Нормативные ориентации – ожидания относительно роли своей и партнера, ожидания по отношению к браку, основным паттернам социализации партнеров, их мотивации и ценностям.

В современном западном обществе люди социализируются таким образом, что у них формируются определенные ожидания: люди женятся по любви и их основная роль – роль любящего супруга. Также в результате социализации люди приобретают определенное видение роли мужа и роли жены. Эти культурные ожидания влияют на обмены, которые имеют место в браке. Таким образом, если мужчина и женщина социализировались с ориентацией на традиционное видение брака, то характер обмена в их семье будет главным образом управляться этими ожиданиями.

Однако ожидания от брака сегодня значительно отличаются от тех, которые были в недавнем прошлом. Брак менее твердо контролируется социальными ожиданиями, партнеры все более отдаляются от социальных требований. Это же касается их ожиданий о своих ролях в браке.

Каждый обмен имеет набор различных ролей и подролей. Некоторые роли могут быть поделены на двоих или менять хозяина. Эти «смены» можно объяснить социальными нормами. Ожидания в отношении супружеских ролей сильно различны у женщин и у мужчин, что зависит от:

1) того, кто играет роль;

2) доступности ресурсов, при помощи которых можно сменить роль;

3) общего характера отношений «сила – зависимость».

Когнитивная ориентация касается личностных убеждений, ценностей, отношений. Опыт социализации значительно определяет когнитивную ориентацию индивида.

«Отношение к отношениям обмена» – эти ожидания могут различаться в браке. Однако они значительно влияют на то, как пары начинают и оценивают социальные взаимодействия или обмены и их результаты. В общем, они вносят значительный вклад в природу обмена и изменяют паттерны, которыми супружеские и брачные отношения характеризуются.

Отношения обмена – основной паттерн социальных транзакций, которые включают доступность и/или обмен ценными ресурсами между супругами, убытки и выгоду, связанные с этими транзакциями, и ожидания каждого партнера о награде и убытках этих отношений. Эти отношения динамичны и постоянны по своей природе. Они обычно меняются при перераспределении ресурсов.

Теоретики обмена заинтересовались в обнаружении степени, в которой отношения обмена между супругами кооперативны и не соревновательны. Кооперативные отношения – это отношения, в которых партнеры работают вместе с целью увеличить совместную выгоду, тогда как соревновательные – это отношения, в которых каждый супруг пытается увеличить свою собственную прибыль. Большая часть деятельности супругов направлена на достижение выгоды для обоих супругов одновременно, и это одно из главных преимуществ брака. Они предполагают зрелое доверие и ответственность перед партнером, тогда как соревновательные отношения – это недоверие, недостаток ответственности и увеличение собственной выгоды.

Постоянство брака – брачные отношения в нашем обществе обычно рассматриваются как долговременные, если не пожизненные. В результате отношения обмена с партнером связаны с прошлым опытом обменов именно с этим партнером и с индивидуально воспринимаемым будущим именно с этим партнером.

С этой точки зрения ожидания супружеского постоянства играют большую роль в выборе типа отношений обмена, которые существуют в браке.

Что касается применения этой теории, то основная идея была использована для объяснения и прогнозирования широкого аспекта социального поведения. В теории предложено полезное объяснение того, как происходит выбор партнера и начальное развитие отношений.

Недостаток теории в том, что люди представляются сторонникам данного подхода излишне рациональными.

Подход с позиции развития

В данном подходе делается акцент на том, как семьи проходят различные стадии «семейного жизненного цикла». Используется перепись данных для описания демографических изменений цикла семьи в течение времени, таких как уход детей из семьи. Это комбинированная теория, которая заняла различные идеи у различных теорий:

• от структурных функционалистов: идея о том, что семья – социальная система, функционирующая соответственно ее собственным внутренним законам и для выгоды общества, частью которого является;

• от интеракционистов: семья – «объединение взаимодействующих личностей» и акцент на социальной роли в понимании семейной жизни.

Ученые, сторонники подхода с позиции развития, добавили к этим положениям фактор времени: поведение семьи можно объяснить стадиями ее развития в каждой точке ее жизненного цикла.

Основные положения:

1. Поведение семьи – сумма прошлого опыта каждого члена семьи, объединенного настоящими и будущими целями и ожиданиями.

2. Семьи развиваются и изменяются примерно одинаково и последовательно.

3. Люди взаимодействуют не только, когда захотят этого сами, но им также приходится реагировать на давление среды.

4. Семья и ее члены должны выполнять определенные соответственно времени задачи.

5. Индивид – основная автономная единица.

Жизненный цикл семьи подобен циклу жизни человеческого организма, включая процессы рождения, созревания и смерти. Теоретики данного подхода концентрируют внимание на том, что семья имеет карьеру или историю, т. е. изменение ролей и ролевых совокупностей во времени от формирования до распада.

В подходе к исследованию семьи с позиции развития проводятся различия между жизненным временем семьи и происхождением (родословной) семьи. История жизненного времени семьи касается согласования семейных ролей по мере того, как члены семьи становятся старше. Родословная семьи демонстрирует преемственность поколений семьи.

На каждом этапе своего роста семья решает определенные задачи и выполняет обязанности. Эти задачи состоят частично из индивидуальных потребностей и частично из культурных норм. Они появляются в определенный момент истории семьи. Карьера семьи – серия этапов, которые семья переживает: заключение брачных отношений, рождение детей, школа, уход детей из дома, пенсия родителей, смерть обоих партнеров – история завершения.

Исследователи жизненного цикла семьи пытались выяснить, действительно ли настоящее семьи основано на прошлом опыте, и пытались предсказывать будущее. Ранний период брака изучался наиболее подробно (по мере перехода от него к рождению первого ребенка). В исследованиях детско-родительских отношений обнаружили, что семейный конфликт часто происходит потому, что дети и родители одновременно пытаются осуществить свои, соответствующие их возрасту цели. Также исследовались отношения между супругами.

Критика:

1. Проводились исследования лишь современной нуклеарной семьи среднего класса, а все остальные многообразные формы семьи были проигнорированы.

2. Дети подразумеваются в качестве основной ценности.

3. Бездетные семьи рассматриваются лишь в качестве исключения, а иногда и просто как неполноценные.

Несмотря на вышеизложенную критику, авторами учебного пособия именно это направление выбрано за основное в анализе семейных отношений. В последующих разделах будет подробно рассмотрен жизненный цикл семьи и особенности современных семей.

Контрольные вопросы

1. Семья и брак в современном обществе.

2. Структурно-функциональный подход к исследованию семьи.

3. Структурная теория С. Минухина.

4. Теория конфликта применительно к исследованию семьи.

5. Теория интеракционизма применительно к анализу семьи.

6. Теория социальных групп в аспекте исследования семьи.

7. Теория социального обмена применительно к исследованию семьи.

8. Подход к анализу семьи с позиции теории развития.

Тема 3. Характеристика современной семьи

3.1. Современные тенденции в развитии семьи

Семья, будучи социальным институтом, безусловно находится под влиянием общества. Закономерности изменения семьи зависимы от перемен, которые происходят в обществе в целом. Поэтому понять состояние современной семьи и оценить перспективы ее дальнейшего развития можно, только учитывая те кардинальные изменения, которые произошли в общественной жизни и в массовом сознании на протяжении XX в. Кроме того, необходимо помнить, что существует эволюция изменения семьи, связанная с ее собственными внутренними закономерностями развития.

Индустриализация, усложнение производственных процессов, урбанизация привели к росту мобильности населения, росту личной свободы, эмансипации женщин, эмансипации детей от родителей, усложнению способов социализации. В целом произошедшие изменения И.С. Кон обозначает как «рост ценности индивидуальности в культуре». На уровне психологии это отразилось в росте самосознания, увеличении автономности и потребности в ней современного человека. Для семейных отношений этот результат противоречив. Он разрешил одни проблемы и создал другие.

С середины XX в. произошли существенные и необратимые сдвиги в институте семьи. Произошедшие с семьей изменения направлены в сторону кризиса традиционных семейных устоев. Остался далеко в прошлом обычай пожизненности одного брака. Увеличилось число неполных семей и семей с неродными родителями, широкое распространение получили аборты.

В настоящее время можно отметить изменения на всех этапах жизненного цикла семьи, начиная с ее зарождения и заканчивая завершением существования семьи как целого: на добрачном этапе, на протяжении всего периода семейной жизни, на этапе распада семьи.

Брак больше не представлен в общественном сознании как единственно возможный способ существования. Это проявляется в том, что произошли изменения в процессе выбора брачного партнера, в отношении к браку и сексуальному поведению, в системе ценностей в области полоролевого поведения.

Прежде всего изменился процесс выбора брачных партнеров. Этнографические источники свидетельствуют, что по крайней мере до середины XIX в. в России действовал обычай сватовства, который осуществлялся специальными посредниками (свахами, ближайшими родственниками). Обязательным для заключения брака было согласие главы семейства – отца. Браки по личной договоренности между женихом и невестой, без предварительного согласия родителей, встречались редко. При этом во внимание принимались в первую очередь интересы семьи – экономические, бытовые, престижные.

Во второй половине XIX в. почти повсеместно предбрачный ритуал трансформируется. Возникает молодежное добрачное общение. Молодые люди могут сами договариваться о женитьбе и уведомлять об этом родителей. Экономические мотивы в создании семьи уходят на второй план. Тем не менее родители по-прежнему выступают в качестве защитников интересов семьи в целом. Они участвуют в планировании и организации предбрачного досуга, акцентируют внимание на ожиданиях семьи относительно будущего детей. Достаточно часто имеет место давление родителей на детей, с тем чтобы они вступали в брак в пределах своего социального слоя. Родители по-прежнему вмешиваются в отношения и иногда расстраивают нежелательные браки, угрожая экономическими санкциями.

Молодежное общение становится более разнообразным по составу участников. Теперь молодые люди, участвующие в общении, могут весьма сильно различаться по социальным, этническим и образовательным показателям. Оно не ограничено какими-либо пространственными рамками. Меняются функции молодежного общения – теперь оно не преследует только цели вступления в брак, а превращается в самоценные для личности отношения. Юноши и девушки уже не видят в каждом партнере будущего супруга, любовные отношения становятся ценными сами по себе. Таким образом, можно говорить об увеличении доли индивидуальной свободы и индивидуальных предпочтений в процессе выбора брачного партнера и при заключении брака.

Расценивая это явление как положительное, следует отметить, что юноши и девушки не полностью независимы в своем выборе от родителей и ближайшего социального окружения. Родительское программирование в выборе брачного партнера сохраняется. Оно становится менее откровенным, в связи с этим менее осознаваемым, и это может в большей степени способствовать формированию внутриличностных конфликтов.

Снятие экономических, социальных и национальных барьеров расширяет круг потенциальных знакомств и в итоге увеличивает возможности выбора брачного партнера. Но происходящая одновременно индивидуализация человека обусловливает противоположную тенденцию – рост взаимных претензий мужчин и женщин друг к другу, что приводит к более тщательному и длительному процессу выбора супругов и к меньшей удовлетворенности результатом этого выбора.

Изменилось сексуальное поведение, возросла ценность и значимость для человека интимных отношений как источника удовольствия, а сексуальная привлекательность – как ценная характеристика. Это проявляется в изменениях сексуального поведения. Во-первых, оно все более откровенно выходит за пределы брака – сексуальные отношения теперь возможны как до брака, так и вне брака. Во-вторых, сексуальность приобретает в равной мере существенное значение как для мужчин, так и для женщин. Женщины и мужчины рассматривают сексуальные отношения не как обязанность и не как намерение иметь детей.

Достаточное количество как мужчин, так и женщин не собирается вступать в брак даже при желании иметь детей. Многими заключение брака отодвигается на более поздний срок, когда будет достигнут определенный уровень материального благосостояния и состоится самореализация в профессиональной области. Возраст партнеров, вступающих в брак, увеличивается.

Изменяется система ценностей в области полоролевого поведения. Наблюдается ослабление установок на создание семьи, ее сохранение, рождение детей, ограничение интимных отношений рамками брака и разделение семейных ролей на сугубо мужские и сугубо женские.

Таким образом, обостряется проблема поиска критериев для оценки нравственного поведения человека.

Изменяется число членов и внутри нуклеарной семьи. Число детей в семье уменьшается – в большинстве семей их не больше двух. Некоторые семьи вообще не хотят иметь детей и считают идеальной бездетную семью. Явно выраженными становятся тенденции к снижению рождаемости, малодетности и сознательной бездетности.

В качестве второй тенденции, связанной с изменением в семье, можно назвать исчезновение патриархального уклада. Экономическая самостоятельность женщины поколебала ее исключительную зависимость от главы семьи, что способствовало кризису патриархальной моногамии. В некоторых европейских странах имеется тенденция к расширению мужской родительской роли. Например, в ряде скандинавских стран уход за 2-3-летним ребенком стал добровольно осуществляться любым из родителей. На работу предпочитает выходить тот из супругов, у кого выше профессиональная квалификация, а второй получает пособие по уходу за ребенком.

В современном обществе преобладает тип семьи, который можно обозначить как детоцентристский. Основная его характеристика – изменение отношения родителей к детям, которые часто становятся главным смыслом существования семьи. Это связано с тем, что раньше с ребенком связывались прежде всего материальные ценности. Он рассматривался как помощник. В анализируемый период дети рассматриваются как нравственная ценность, как возможность продления своей жизни.

Семья такого типа замкнута, сосредоточена на частной жизни, значимости психологической совместимости супругов. Для детоцентристской семьи становится важной проблема межполовой адаптации и адаптации между поколениями.

Рассмотренные тенденции содействовали возникновению современного типа семьи. Главными отношениями в ней становятся отношения между супругами. Муж и жена отказываются безоговорочно подчинять собственные интересы интересам детей; они высоко ценят сексуальность, не сводя ее к деторождению. Супружество стало личным взаимодействием мужа и жены, регулируемым моральными принципами и поддерживаемым присущими ему ценностями в брачно-семейных отношениях. Существовавшие ранее жесткие нормы создавали для этого четкие ориентиры, в настоящее время разрушенные. Отсутствие таких норм в современном обществе ставит перед молодыми людьми трудную задачу выработки своих собственных критериев.

Изменение системы ценностей в области полоролевого поведения привело к изменению его традиционных установок. В меньшей степени от мужчин требуется демонстрация мужественности в ее различных ипостасях. Для женщин же считается вполне поощряемым проявление инициативы, честолюбия и силы воли, и они чаще являются инициаторами знакомства и активной стороной формирования отношений с представителями противоположного пола. Как проявление этого можно рассматривать тенденцию к изменению соотношения возраста жениха и невесты. Если в начале XX в. чаще заключались союзы, в которых достаточно зрелый и самостоятельный мужчина брал в жены девушку намного моложе себя, то теперь доля браков, в которых муж младше жены, значительно возросла.

Все вышеперечисленное привело к изменениям в современной семье.

Первая тенденция, связанная с изменением структуры семьи, – это изменение числа ее членов. Место расширенной семьи, в состав которой входило несколько поколений родственников, характерной для России еще в начале и середине XX в., устойчиво заняла нуклеарная семья, состоящая из двух поколений: родителей и их детей. Это привело к уменьшению числа людей, проживающих вместе, и к ослаблению связей (и экономических, и эмоциональных) между родственниками, живущими раздельно.

В супружеской семье остаются значимыми и отношения с детьми. Но основная ее особенность в том, что основополагающие семейные ценности формируются во взаимоотношениях мужа и жены и лишь позже становятся естественной базой для отношений «родители – дети».

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.